Текст книги "Завоеватели"

Автор книги: Станислав Вольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

разбойничьего набега не стоило пускаться так далеко. Не

жалкие пригоршни золота пришел он завоевывать, а ко

ролевство. И без королевства он отсюда не уйдет.

Ночь. Солдаты расположились на привале и, поежи-

ваясь от' холодного воздуха высот, грелись у костров.

Для Пизарро была разбита палатка, но он не мог спать.

Он ходил и думал, и чем больше думал, тем тревожнее

становилось у него на душе. В Кахамальке, в Куско -

всюду грозят опасности, всюду подстерегает смерть.

Судьба как будто уже закинула петлю на шею старого'

безумца. Что же делать: отступить, итти прямо, свернуть

на столичную дорогу? Кто ответит, кто даст совет?

Пизарро опустился на колени: он молился, но и перед.

распятием он лицемерил так же, как и перед людьми.

– Ты видишь, что цель моя -обратить в христиан-

ство миллионы человеческих душ. Я для тебя несу все

эти труды и иду навстречу опасностям! Так помоги же

мне! Помоги!

Пизарро начало казаться, что и в самом деле ему для

себя ничего не нужно. Не нужно золота, не нужно на-

местничества, не нужно власти нужно только, чтобы

индейцы строили церкви и ходили к падре исповедовать-

ся и причащаться. В сущности, он не завоеватель, а про-

п оведник, апостол. Так пусть же небо его выручит!

– Помоги, пресвятая дева, помоги! – повторял он.

– И поможет, сын мой, – раздался вдруг голос у

входа.

Пизарро вздрогнул, боясь обернуться. Уж не пришел

лик нему сам архангел Михаил, князь небесного воин-

ства? Нет, это только падре Вальверде, начальник мона-

шеской братии. Лицо у падре Вальверде худое и суро-

вое. Шестьдесят с лишком лет прожил он на свете, рабо-

тая во славу католической церкви. Ему надо подарить пап-

скому престолу миллионы новообращенных язычников.

Если можно, он обратит их словом, если нельзя – мечом.

В случае успеха ему обещали в Риме кардинальскую

шапку. И он готов всем рискнуть и на все пойти. Он

угадал тревогу вождя и пришел его ободрить.

– Как ты можешь сомневаться в небесной помощи,

сын мой? – начал он. – Вспомни, за последние два года

вся жизнь твоя – сплошное чудо. Разве не чудом избег

ты смерти на острове Горгоне? Разве не чудо королевская

грамота? Разве не чудо твои победы над неверными? Не-

ужели ты не помнишь, как во время схватки с жителями

острова Пуны над твоим отрядом появился архангел

Михаил со своими ангелами, а над индейцами Вельзевул

со своими демонами и. Михаил победил Вельзевула и бе-

совские полчища с,жалобным визгом улетели?

– Да, верно; верно, – подтверждает Пизарро.

Правда, сам он не видел ни ангелов, ни демонов. Брат

Эрнандо тоже не видел, и Педро де-Кандиа тоже не ви-

дел. Никто, кажется, не видел, кроме отцов доминикан-

цев. Но они видели – значит, так оно и было.

Падре Вальверде говорил долго и горячо. Когда он

ушел, у Пизарро горели глаза, и от недавней робости не

осталось и следа. Рано утром он созвал солдат и обра-

тился к ним с пламенной речью.

– Будьте смелыми, идите вперед, – убеждал он. -

Бог вступится за нас. Он предаст в наши руки язычни-

ков. Недаром видел я сегодня во сне огненный меч вон

над этими высотами. Туда нам и надо итти. Там – побе-

да, золото, отдых.

По узкой, опасной дороге тронулся испанский отряд к

Кахамальке, поблескивая на солнце латами, шлемами,.

копьями. Раскаленная сталь жгла плечи. Спина ныла под

тяжестью вооружения. Яркий свет отвесных лучей резал

воспаленные глаза. В разреженном горном воздухе сердце

билось прерьпзисто и учащенно, но люди были полны ре-

шимости, и в мерном гулком шаге их как будто звучал

неумолимый приговор судьбы.

Перуанские лазутчики донесли начальству: «Белые

колдуны полезли в горы».

хыц

Необыкновенна, величественна страна, в которую

вступил теперь маленький отряд! Если бы можно было

взлететь, выше, чем летает кондор, глаз увидел бы вот

что.

Горная цепь, высящаяся в двадцати-тридцати милях

от берета, тянется далеко на юг, почти до самого конца

континента. Непрерывной чередой следуют друг за дру-

гом каменные гиганты, один другого выше и торжест-

веннее. Суровой мощью веет от Чимборазо, белая шапка

которого никогда не тает и высоко вздымается над ли-

иней облаков; жуткая ярость подземных стихий, притаив-

шихся, но не успокоившихся, черным облаком окутала

кратер вулкана Котопахи; кажется, вот-вот засверкают

там молнии и лава, пепел, огонь вырвутся из дремлю-

щего жерла ослепительно сверкают склоны далеких лед-

ников гордо врезаются в небо неприступные пики, кото-

рых никогда не касалась человеческая нота. Чем дальше

к югу, тем выше. На семнадцатом градусе этот взлет

могучих каменных глыб достигает предела: Невада-де-

Сорато поднялся над землей почти на семь километров;

немногим, всего несколькими сотнями метров, уступает

ему его соперник – Иламг-ни. Потом горная цепь посте-

пенно суживается и понижается, но и на крайнем юге

вершины ее могли бы поспорить с высочайшими хребта-

ми Европы.

Но в шестнадцатом веке люди не летали, а ползали.

В шестнадцатом веке люди не знали географии. И когда

они добрались до середины этого гранитного лабиринта,

казалось им, что не будет конца этим отвесным стенам,

этим пропастям, этим ущельям, этим острым скалам -

страшным памятникам земных катастроф. Маленьким и

слабым чувствовал себя человек, когда он всползал, как

муравей, по едва приметным тропинкам, ежеминутно ри-

скуя сорваться в бездонные пропасти. Но еще меньше,

еще слабее ощущал себя он, когда где-то глубоко в вед-

рах гор раздавался не то стон, не то глухое урчанье, и

почва тряслась под ногами, и с грохотом проносились

над головой обломки скал, летевшие в пропасть. В Андах,

что значит по-перуански «Медные горы», земля утыкана

вулканами, как чертополох шипами, и редкий месяц не

лихорадит ее от внутреннего жара.

А все-таки и здесь человек боролся с природой. Он,

хотел одолеть эти мрачные громады, голые камни одеть

зеленью, бесплодные откосы оживотворить влагой. Напе-

рекор землетрясениям, дневному зною, ночному холоду,

обвалам, трудностям путешествий он забрался в самое

сердце горных массивов и всюду, где можно, – на широ-

ких плато, в узких долинах, по склонам гор, на малень-

ких площадках, прилепившихся, словно птичьи гнезда, к

обрывистым скалам, – разбросал хижины, деревушки,

каналы, водопроводы. В корзинах, на спине, он носил из

долин плодородную землю и насыпал ее на камни. Что-

бы ее не унесло дождем, он возводил около искусствен

ных участков каменные стены; чтобы удобрить почву„

собирал гнилушки и птичий помет. На новый участок

нужно потратить .лет десять упорного труда, дрежде

чем он начнет давать урожай. И все-таки человек изо дня

в день дробил киркой горные породы, носил ил, ветви,

сухие листья – и так от рождения до смерти.

Несчитанные века прошли, прежде чем человек одолел

природу. Но зато и природа щедро вознаградила его за

труды. Ведь в Андах можно одновременно застать все

времена года: в самом низу царит вечное лето, повы-

ше – теплая весна, еще повыше – прохладная осень, еще

выше – вечная зима с ее холодом, льдами и снежными

бурями. И потому на небольшой сравнительно террито-

рии там можно встретить самые разнообразные растения:

в равнинах растет макао, не выдерживающее даже легких

заморозков, и бананы экваториальных. широт; на высо-

ких плато – плодовые деревья и злаки умеренного кли-

мата, а между этими двумя полосами размещается

Постройки времен инков.

богатейшая растительность тропиков и субтропиков. Ко-

гда к теплу и свету, в изобилии данным природой,

присоединяется вода, проведенная рукой человека, земля

родит обильно. На необитаемых дотоле пространствах

возникает сложная общественная жизнь, из маленьких

племен складывается могучее, прекрасно организованное

государство.

Когда оно зародилось? Завоеватели этим не интересо-

вались, да и сами перуанцы не много могли ,бы расска-

зать об этом. У перуанцев не было письменности, и узел-

ки квипуса, хранящиеся в храмах, очень неясно передают

прошедшую историю. Пятьдесят или шестьдесят лет про-

шло, прежде чем ученые монахи ,исследовали развалины

древних храмов и дали первые сведения о предшествен-

никах Народа квичуа. И толыко лет через триста европей-

ские ученые после многочисленных раскопок и долгих изы-

сканий смогли более или менее точно Выяснить, как обра-

зовалось государство инков.

3а триста пятьдесят или четыреста лет до появления

испанцев на горных плато Анд жил народ аймары.

Судя по древним памятникам, аймары прожили здесь

больше полутора тысяч лет и за это долгое время до-

стигли довольно высокого уровня цивилизации. Они

строили огромные храмы в форме ступенчатых пирамид,

умели обрабатывать медь, изготовляли прекрасную гли-

няную утварь с изящными и яркими рисунками, ткали

шерсть и хлопок. В их гробницах находили множество

музыкальных инструментов. Повидимому, это был трудо-

любивый и мирный народ, любивший веселье и развлече-

ния и мало склонный к завоевательным войнам. ,От сосе-

дей его ограждали горы и море, и потому об обороне

ему редко 'приходилось думать. Богатый народ, избало-

ванный приятным климатом и спокойной жизнью, стал

легкой добычей для воинственных племен, обитавших в

северо-восточной части южной Америки.

Из этих племен самым многочисленным и наиболее

хорошо организованным было племя, или, вернее, народ,

квичуа. Наиболее Влиятельным родом среди квичуа были

инки, которые мало-помалу и стали правящим сословием.

Инками руководил родовой вождь, приобретавший посте-

пенно все больше и ,больше влияния и сделавшийся на-

конец наследственным монархом.Слово «инка» (в пере-

воде -«сын Солнца»), обозначавшее раньше целый род,

стало тогда применяться только к монарху. ,Народ квичуа,

в противоположность аймарам, вел непрерывные войны

с соседями и на протяжении долгих столетий приобрел

военные навыки и развил в себе все те свойства, которые

необходимы для воина: храбрость, сметливость, выносли-

вость, ,дисциплину.

Постепенно он стал двигаться на юго-запад в поисках

более здорового климата и более благоприятных условий

жизни.

Когда он перевалил через Анды, то наткнулся на го-

сударство аймаров и без труда покорил его. 'От покорен-

ных аймаров он заилъствовал ремесла и цтриемы земле-

делия.

Ббльшая часть завоевателей слилась с туземным на-

селением, господствующий род 'во главе с инкой образо-

вал правящее сословие – военную аристократию – и стал

руководить всем государством.

В аймарских храмах воздвигли жертвенники главному

богу перуанской религии – боту Солнца, и старые боже-

ства были забыты. Через триста лет после завоевания

Перу народом квичуа жители уже .не помнили о своем

прошлом. Им ;казалось, что инки всегда господствовали

над ними с тех пор, как Солнце просветило их через сво-

их детей.

Так излагают древнюю историю Перу современные

ученые. Сподвижникам Пизарро она была и неизвестна и

не нужна.

Спускаясь в долины, поднимаясь на перевалы, дрожа

от ночного холода и изнемогая от дневного жара, они

не думали о том, чтопроисходило много веков назад.

Они думали лишь о завтрашнем дне = о войске Атагуаль-

пы, о битвах, что ждут их впереди, о том, что принесет

им переменчивое военное счастье.

– Спроси, Филиппильо, скоро ли будет Кахамалька, -

повторяли они при каждой встрече со случайными про-

хожими.

Прохожие качали головами, что-то бормотали, и Фи-

липпильо неизменно переводил:

– Нет еще, не скоро.

Наконец прохожий сказал:

– Завтра.

Солдаты переглянулись. Сердце у них застучали, го-

лова слегка кружилась. Казалось, что кто-то поставил их

на парапет высокой башни и скомандовал: «Бросайся

вниз!» И уже исполнена команда. Они летят, и со страш-

ной быстротой приближается к ним земля, имя которой

Перу, империя инков. Что случится с ними ?Разобьются

ли они насмерть, или сами раздавят неизвестное госу-

дарство? «Не шагай так быстро, Пизарро, – думали

они. – Дай передышку, помедли, ведь каждое промедле-

ние -лишняя минута жизни!» А суровый капитан уско-

рял шаг и торопил отстающих. Еще один перевал, и

впереди засерело широкое пятно – дома и хижины Каха-

мальки.

В этот день Атагуальпа, по своему обыкновению,

встал рано и пошел принимать теплую серную ванну.

Ванна была устроена поблизости от его абиталища -

одноэтажного каменного дома, разделенного на несколь-

ко комнат и крытого тростником. Под тенью развесисто-

го дерева – много, должно быть, трудов стоило перуан-

цам вырастить его на этой каменистой почве -был

выдолблен широкий водоему наполнявшийся проведенной

из, гор горячей водой и ,снабженный у другого конца

каменным жолабом, через который излишняя вода отво-

дилась в ручей. Атагуальпа снял со лба пурпуровую лен-

ту – борлу, знак его высокого сана, – скинул верхний

плащ и нижнюю тунику и с наслаждением погрузился в

прозрачную влагу.

Это был человек высокого роста, с гиироким и высо-

ким лбом и острыми, словно сверлящими черными глаза-

Постройка времен инков.

ми. Плотно сжатые губы и крупный, выдающийся вперед

подбородокговорили о воле и решительности. При пер-

вом же взгляде на него можно было сразу сказать, что

этот человек не отступает перед трудностями, не щадит

врагов и умеет одерживать победы. Поплескавшись не-

много в воде, он хлопнул в ладоши. Из-за угла дома

поспешно вышел старик в темносинем шерстяном плаще

и, прикоснувшись губами х краю брошенного на камень

Атагуальпова плаща, встал на колени.

– Что нового? – спросил Атагуальпа, повернувшись

к нему.

– Белые уже всходят на последний перевал, повели-

тель. Сегодня к полудню они должны быть здесь.

– Сколько их?

– Лазутчики сосчитали точно: сто пятьдесят человек

вооруженных и сто двадцать индейцев-носильщиков.

Атагуальпа презрительно усмехнулся:

– Смешные эти белые люди! Пойти с .таким отрядов

к инке, у которого в одном только этом месте тридцать

тысяч отборного войска! Но они говорят, что идут ко

мне не с войной, а с миром. Должно быть, это правда,

иначе они не осмелились бы сунуться сюда.

Старик низко поклонился.

Древний перуанский ковер.

– Ты мудр, повелитель. Действительно, только безу-

мец решился бы сражаться, имея сто пятьдесят человек

против тридцати тысяч опытных воинов, да еще под

твоим начальством! Но лазутчики говорят, что белые-

колдуны и что они умеют стрелять из палки. Может

быть, они хотят взять нас колдовством?

– Глупец! Разве страшно колдовство для инки, сына

Солнца? Солнце – самый вгеликий бог. Вог грома, бог

бури, бог воды, бог подземного огня – все они трепещут

перед ним. Солнце хранило моего отца и отца моего от-

ца – оно сохранит и меня. А что донесли тебе о Гуа-

скаре?

– Гуаскар – плохой брат и плохой подданный своего

повелителя. Он говорит, что не успеет луна двенадцать

раз родиться и двенадцать раз умереть, как он снова

повяжет на лбу священную борлу и станет господином

и Квито и Куско.

Атагуальпа рассмеялся резким, отрывистым смехом:

– Хорошо, что он об этом говорит. (уже было бы,

если б он об этом только думал. Глупца наказывает его

слово, умного спасает его мысль. А что тебе донесли о

знатных родах в Квито? 'Они все еще проклинают Ата-

гуальпу и хвалят Гуаскара? Все еще бегут от леопарда

и надеются на обезьяну?

– Глупеы упрямы, повелитель. Они плачут о казнен-

ных родственниках и по ночам собираются друг у друга

и о чем-то шепчутся.

– Скоро я отучу их шептаться. Кстати, мне, может

быть, помогут и белые люди. Оци 'предлагают мне друж-

бу. Ну что ж, пусть докажут ее. Пусть расправятся .с за-

говорщиками!

При .последних словах Атагуальпы; из дома выбежала

молодая женщина в длинной голубой тунике с узорча-

той :каймой, с изумрудным ожерельем на шее и тяже-

лыми золотыми запястьями на обнаженных руках. Это

была любимая жена Атагуальпы. У водоема она останови-

лась, поцеловала край плаща Атагуальпы и встала на

колени, дожидаясь, пока ее повелитель заговорит с ней

первым.

– Что тебе, Пачака? – недовольно спросил инка. -

С каких это пор женщины нарушают 'беседу инки с его

советниками?

– Прости меня, повелитель! Но ты приказал мне

следить, не покажутся ли по дороге белые люди. Они

Перуанские древности

уже спускаются с горы. Их совсем мало! Амаута говорит,

что их не больше ста пятидесяти человек.

Атагуальпа вышел из водоема, быстро набросил ту-

нику и плащ, в сопровождении советника обогнул угол

дома и стал пристально смотреть на горный склон, жму-

рясь от солнечного света.

– Да, не больше, – проговорил наконец, он. – С та-

ким отрядом на войну не ходят. Это, конечно, послы,

и надо их принять с почетом. Иди в Кахамальку, – при-

казал он советнику, – и вели отвести чужеземцам боль-

шое здание в середине города, где стоят зимой мои

воины.

Атагуальпа удалился в дом и приказал позвать к себе

«хранителей квипуса». Это были старые ученые люди,

к которым со всех концов империи приносили квипусы,

содержащие сведения о состоянии государственного хо-

зяйства. Хранители отмечали завязанные на шнурках

узелки и с помощью особого аппарата, напоминавшего

европейские счеты, подсчитывали, сколько в каждой, про-

винции имеется продовольственных запасов, одежды,.

воинского снаряжения, ремесленников и земледельцев.

Потом разбирали донесения начальников провинций и

подсчитывали, сколько хлеба нужно отправить в местно-

сти, пострадавшие от неурожая, сколько каменщиков и

плотников нужно послать для починки и постройки мо-

стов, сколько ткачей выделить для тканья шерстяных и

хлопчатобумажных материй, сколько рабочих послать в

горы для добывания меди, серебра и золота. Все это они

должны были два или три раза в неделю сообщать инке,

который, поговорив со своими советниками, выносил

окончательное решение. Так же было и в этот раз. Инка,

как будто совсем забыв о прибытии чужеземцев, выслу-

шивал доклады и разбирал текущие дела.

– Столько-то мешков маиса выдать из государствен-

ных складов жителям провинции Хауха... Столько-то

воинов послать в провинцию Коаке для усмирения лес-

ных дикарей... Столыс о-то шерстяных тканей выдать род-

ственникам инки в Куско... Столько-то золотых кубиков

отправить в храм Солнца в Квито... В проходе Амоа раз-

валился мост, – построить новый в течение месяца...

В прохладном покое дома эти отрывочные приказания

раздавались одно за другим. Хранители квипуса, скло-

нившись над шнурками, торопливо завязывали узелки,

чтобы сегодня же разослать приказы инки начальникам

провинций. Обстоятельно и деловито разбирались во-

просы, так же как разбирались они и десять, и пятьдесят,

и сто лет назад. Не было ведь никаких причин, чтобы

нарушать установленный порядок. Ничего особенного не

случилось, кроме ,того, что пришли какие-то чужеземные

послы. Сегодня они пришли, завтра уйдут – и все оста-

нется по-старому...

Так шла жизнь в обиталище инки 15 ноября 1532 го-

да, накануне той поры, когда перуанская империя пере-

стала существовать.

Пока инка со своими советниками рассматривал госу-

дарственные дела, отряд Пизарро входил в Кахамальку.

Ржали лошади, почуявшие близкий отдых, лязгали сталь-

ные доспехи, ругались ветераны, разомлевшие под жар-

ким солнцем, индейцы-носильщики обменивались шутка-

ми с многочисленной толпой, высыпавшей навстречу

отряду. Филиппильо болтал за десятерых, описывая сол-

датам достопримечательности города:

– Вот это храм Солнца. Через месяц и десять дней,

когда начнут прибавляться дни, главный жрец подойдет

к жертвеннику и волшебным медным полированным зер-

калом зажжет священный огонь. А вот монастырь дев

Солнца. Здесь живут наиболее красивые девушки,, наби-

раемые со всех концов государства. Они дали обет без-

брачия и не Iмогуд выходить замуж ни за кого, кроме

инки. В этом монастыре живут по большей части знатные

девушки, которых не слишком обременяют работой, но в

других общежитиях, попроще, девы работают не покла-

дая рук. Они ткут тонкие шерстяные материи, вышива-

ют одежды для инки, его жен и придворных...

Испанцы слушают невнимательно. Их занимают сейчас

не «девы Солнца», а помещение, в которое их ведет по-

сланный от инки гонец. Это большое четырехугольное

каменное здание с очень широким внутренним. двором,

окруженным крытыми галлереями. Здание построено из

гранитных :глыб и похоже не то на монастырь, не то на

крепость.

– Это казармы для солдат. Они отведены вам под

жилье, – разъясняет Филиппильо.

– Но сколько же времени мы будем здесь жить? -

спрашивает Пизарро.

– Гонец ничего на этот счет не. сказал, – отвечает

Филиппильо. – Значит; проживете здесь столько времени,

сколько будет угодно инке.

«Западня», подумал Пизарро. « Мышеловка»,– сказали в

один голос Педро де-Кандиа и де-Сото. Не для того ли

и пригласил их инка в это горное гнездо, чтобы сначала

посмотреть на странных пришельцев, а потом, пользуясь

их малочисленностью, навеки отрезать весы отряд от

внешнего мира? Плен... и, может быть, вскоре смерть...

И вместо бочонков золота _ выбитая в камнях могила.

Солдаты мрачны, молчаливы. Их не радует окончание

трудного путешествия, не радует отдых, по котором так

соскучились сбитые в кровь ,ноги и ноющие спины. Вера

в небесную помощь, подогретая было речами Пизарро,

начинает слабеть. Справится или не справится св. Яго с

индейскими демонами? заплатил ли им пресвятая дева

звонкими дукатами за их рвение, или отсрочит платеж до

страшного суда?

Небо не посылает знамений, и никто не видел вещих

снов. Падре перестали рассказывать друг другу смешные

истории и только перебирают четки да вполголоса чита-

ют псалмы. В одном .конце двора отец Вальверде тянет

нараспев: «Боже, именем твоим спаси меня и силою тво-

ею суди меня, ибо чужие восстали на меня р сильные

ищут дупги моей». На в другом ,конце отец Игнасио вто-

рит ему: «Сердце мое трепещет во мне, и смертные

ужасы напали на меня. Страх и трепет раигли на меня, и

ужас объял меня. И я сказал: кто дал бы мне, крылья,

как у голубя? Я улетел бы и успокоился бы». Псалмы

царя Давида нагоняют тоску. Да, хорошо иметь за спи-

ной голубиные крылья, но кто даст их? В этой узкой

долине, окаймленной чудовищными горами, в этом го-

роде, с его многотысячным войском, кто принесет спа-

сение?

Пизарро видел, как уныние охватывает даже самых

испытанных его соратников. Еще три-четыре дня – и

от дисциплины ничего не останется. Отряд превратится в

испуганное, беспорядочное стадо. Во чтобы то ни стало

надо выяснить намерения инки, надо ускорить события.

На следующее утро Пизарро отправил в лагерь Атагу-

альпы Эрнандо де-Сото и в помощь ему, на случай за-

сады, двадцать всадников под начальством Эрнандо

Пизарро. Де-Сото должен был передать инке приветствия

вождя и разузнать, что хочет инка делать с чужеземцами.

В полном вооружении!, развевающимся знаменем

Кастилии, с ящиком подарков едут де-Сото, Эрнандо Пи-

зарро и двадцать кавалеристов к лагерю ники. Их прово-

дят к скромному дворцу перуанского монарха. Они

въезжают в обширный внутренний двор, с садами и дву-

мя бассейнами горячей и холодной воды.

– Инка дожидается вас вон там, – сказали им,

показывая на боковое крыло здания, где расположен

приемный зал.

Стены зала украшены множеством золотых пластинок

с затейливыми узорами. Посреди него стоит низкий отде-

ланный золотом и драгоценными камнями табурет, на

котором восседает Атагуальпа. Лоб его обрамляет пур-

парная Бурла, на плечи наброшен вышитый шерстяной

плащ. Атагуальпа спокоен и важен. Что ему до этик чу-

жеземцев, которых он может погубить одним мановением

руки?

Де-Сото не хочет ударить лицом в грязь. Он ведет

себя так, как подобает посланцу великой державы. Он

подъезжает к приемной верхом на ионе, останавливается

перед самым входом и, поклонившись, произносит при

ветствие, переведенное все тем же Филиппильо, который

весь изогнулся в дугу и от страха перевирает слова еще

больше, чем обыкновенно. Речь де-Сото такова:

– Наш господин, повелитель Кастилии, Арагона и

прочих испанских провинций, король Неаполя, Сицилии

и Нидерландов, император Священной Римской империи,

прослышал о твоих великих подвигах. Он предлагает

тебе свою дружбу, посылает на помощь отборный отряд

под начальством Франсиска Пизарро, который должен

наставить тебя в истинной вере. Пизарро шлет тебе при-

вет и приглашает тебя к себе в гости на пир, который он

устроит в твою честь.

Атагуальпа молчит. Де-Сото ждет минуту, другую,

третью. Наконец инка едва заметно мигает глазом, и

один из придворных, привыкший на лету схватывать

мысли своего господина, произносит:

– Хорошо.

И опять молчание. Должно быть, сейчас последует ки-

вок головы, и аудиенция будет кончена. Вмешивается

Эрнандо Пизарро:

– Наш вождь от имени нашего короля предлагает

тебе союз и дружбу. Что ты ответишь на это?

На этот раз Атагуальпа прерывает молчание. Но на

вопрос он не отвечает и бросает всего две-три фразы:

– Передай своему начальнику, что сейчас я пощусь

и не могу пировать. Но через день пост кончится, и я

приду к вам в гости. А пока живите там, где вам прика-

зано.

Ничего больше не удалось услышать от этого бесстра-

стного, словно каменного человека. Напрасно де-Сото

щеголял своим кавалерийским искусством. Напрасно он

взвивал своего коня на, дыбы, напрасно кружил по двору,

напрасно останавливался на всем скаку перед самым се-

далищем инки -Атагуальпа не проявил ни страна, ни ин-

тереса. Один из его советников, правда, вздрогнул, когда

рядом с ним показалась вдруг морда неведомого живот-

ного. Атагуальпа метнул на него взгляд, в котором не-

счастный прочел себе смертный приговор за малейшее

проявление страха начальствующим лицам полагалась

смерть. Этот взгляд, смысла которого испанцы не поняли,.

был единственным движением инки за все Время разго-

вора.

Когда посланцы приехали и рассказали о своем визи-

те, солдаты приуныли еще больше, но Пизарро повеселел

Проволочек отныне не будет, и через день все будет

кончено.

XV

Вечером, накануне решительного дня, Пизарро шагал

в отведенном ему покое и в тысячный раз задавал себе

вопрос: что делать? План, который он развивал раньше

в разговоре с Альмагро, казался ему теперь несостоятель-

ным. Разжечь пожар междоусобной войны, выманить на

поле битвы сторонников Гуаскара, обещая им помощь, а

потом явиться в роли верховного судьи и, воспользовав-

шись каким-нибудь удобным случаем, покончить одним

ударом с Атагуальпой и его противником -все это очень

удобно на словах,но очень труднд на деле.Для этого

нужны время; . терпение, выдержка, осторожность. Для

этого нужно день за днем носить маску дружбы и пре-

данности, с равнодушным видом; проходить мимо напол-

ненных золотом дворцов, не касаться ни одной драгоцен-

ности, воздерживаться от насилий. Сумеют ли испанские

солдаты вынести это испытание? Разумеется, нет. При

виде несметных сокровищ они сразу опьянеют, как го-

лодный волк от запаха крови, и тогда... тогда грозный

отряд станет беспорядочным скопищем мародеров, кото-

рых перуанцы перебьют поодиночке. Нет, ждать нельзя,

нужно действовать, пока солдаты еще подчиняются дис

циплине.

Атагуальпа. Гравюра 1685 года.

Действовать... Но как действовать? Пизарро думал

напряженно, мучительно и не находил ответа.

Случайно взгляд его упал на кинжал, валявшийся на

полу рядом со пплемом. Кинжал Сбыл дорогой, с •золотой

насечкой. Его подарил своему другу Охеда после захвата

в плен Каонабо,Охеда тогда сказал: «Вот тебе подарок

за хорошую мысль, которую ты мне подал». Мысль была,

действительно; хорошая. Десять безоружных кавалери-

стов похитили индейского вождя на глазах у его войска.

Безумное предприятие! Но как легко оно удалось!

Пизарро остановился. Глаза его загорелись. То, что

удалось однажды, может удаться и еще раз. Исход най-

ден: нужно захватить Атагуальпу в его собственном го-

роде, среди его солдат и придворных. Он станет залож-

ником и ради спасения жизни выполнит все требования

испанцев. Может быть, из этой .попытки ничего не вый-

дет, и тогда отряд, конечно, погибнет. Но ничего другого

не остается. заключать с Атагуалыпой союз – значит,

только оттягивать свое поражение. Отступать с боем по

узким ущельям -безумие. Оставаться в этой каменной

тюрьме перед лицом огромного войска, залившего всю

гору огнями бивуачных костров, -безумие еще большее.

Дерзость помогает там, где бессильна осторожность. Дер-

зай, Франсиско, дерзай или умри!

Пизарро тут же созвал военный совет из наиболее

опытных военачальников и изложил свой план. План был

принят без возражений.

В полночь отслужена месса, розданы приказы. Кавале.

рия под начальством де-Сото и Эрнандо пизарро должна

занять :посты в помещениях, расположенных на трех сто-

ронах опоясывающего двор четырехугольника. Четвертое

крыло займет пехота. (Пизарро с двадцатью отборными

солдатами укроется в ,центре его и в решительный мо-

мент ринется навстречу Атагуалыпе. Когда будет дан

пушечный сигнал, кавалерия бросится на свиту Атагуаль-

пы, а пехота во главе с Пизарро пробьется к инке и

.захватит его. Если этот план удастся, казармы сразу пре-

вратятся в крепость, и одного движения руки царствен-

ного пленника будет достаточно, чтобы привести в

бездействие все перуанские полчища.

– Сановников и военачальников инки истребляйте

без пощады, – приказывал Пизарро. – Без них люди

этой страны будут беспомощны, как кабанье стадо без

вожака. Но пусть ни один волос не падет с головы инки.

Помните, что если мы захватим его живьем, все выигра-

но, а если он будет убит, все потеряно.

Посты расставлены, пехота и кавалерия размещены.

Томительно тянется тревожная ночь. Солдаты говорят

муть 'слышным шопотом. В укромных уголках падре ис-

поведуют их и отпускают греки. Ох, сколько успели

нагрешить за свою жизнь эти воины! Так длинны списки

их преступлений, что не вмещает их память.

– Скольких убил?

– В Испании, пожалуй, человек двадцать, в Индии -

ле считал.

– Скольких ограбил?

– Может быть ,сотню, может быть две – разве упом-

нишь такие мелочи?..

Сокрушенно вздыхают грешники. Тяжело смотреть .на

свою жизнь, когда вся она проходит перед глазами и вся

она ,мутная, жестокая, скверная.

– Ничего, не бойтесь, – успокаивают падре. – Все

_простится тому, кто огнем и мечом утверждает среди не-

верных католическую веру.

Так до самого утра носятся над четырехугольным дво-

ром шопоты, вздохи, обрывки молитв.

А в полутора милях отсюда, на склоне горы, где раз-

бит лагерь Атагуальпы, все спокойно.Мирно горят кост-

ры, разложенные в строгом порядке, словно на шахмат-

ной доске. Бесшумно скользят между ними тени дежур-

ных сотников. Безмятежен сон солдат, пригревшихся у

костра, безмятежен сон их вождя, власть которого нико-

гда еще не была так крепка, как в эти месяцы отдыха,

неги и покоя. Разбиты враждебные племена на границе

империи, раздавлены _бунтовщкни, сторонники Гуаскара.

Империи ничто не грозит. Она так сильна, ,что даже вла-

стители далеких стран, о которъIх никогда и не слышали