Текст книги "Темное зеркало"
Автор книги: Соня Мэсси
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)
– Я тоже очень люблю Рождество, – улыбнулась сестра Ника и, неожиданно рассмеявшись, воскликнула: – Мы совсем забыли о Геркулесе! Пойдемте скорее, посмотрим, что там осталось от свертка, который ему доверили охранять!
Праздник удался на славу. Ник не мог припомнить, когда в последний раз у него было такое превосходное настроение, а в душе царили мир и покой. Кем он был до знакомства с Элизабет Найт? Обычным молодым мужчиной, который, разумеется, встречался с женщинами, но внутренне ощущал себя беззаботным холостяком, не несущим ответственности за свои любовные приключения. Встреча с Элизабет Найт круто изменила его взгляды на жизнь, и он давно признался себе, что не только влюблен в нее, но чувствует себя ответственным за ее безопасность и жизнь.
И Ник не помнил, когда испытывал столь сильное душевное волнение в присутствии женщины. В течение всего праздничного вечера он постоянно смотрел на Элизабет, опасался, вдруг ей что-то не понравится, не знал, удастся ли Элизабет подружиться с «его женщинами» и какое она произведет на них впечатление.
Но к счастью, встреча Рождества прошла великолепно: очень естественно и радостно. Все наслаждались необычайно вкусными блюдами, приготовленными Розмари О'Коннор, пили замечательное вино, весело и дружно пели ирландские и итальянские рождественские гимны, а потом Ник с выражением и чувством декламировал отрывки из поэмы Дилана Томаса[5] «Дети Уэльса встречают Рождество». После праздничного ужина Розмари и Нина удобно устроились на диване, Ник предложил Элизабет кресло, сам сел в старое отцовское кресло рядом, а Геркулес улегся на полу у его ног и заснул. Погасили свет, зажгли лампочки на рождественской ели и включили запись «Аве Мария».
В первые минуты встречи Розмари, как и ее дочь Нина, чувствовала себя немного скованно в присутствии гостьи, но, к радости и удивлению Ника, Элизабет обладала редким даром располагать к себе людей. Она сразу предложила Розмари помочь накрыть стол и так ловко и красиво сервировала его, что Розмари невольно залюбовалась. Ник-то знал, почему Элизабет умеет так быстро и хорошо накрывать на стол: она рассказывала ему, что некоторое время назад, еще до того как стала известной на всю страну ведущей телешоу, подрабатывала официанткой в баре Майкла Донахью.
Во время праздничного ужина Элизабет и Розмари оживленно разговаривали, обсуждая последние новости и делясь кулинарными рецептами. Складывалось впечатление, что они давно и хорошо знакомы. Элизабет так быстро и органично вписалась в его семью, что Ник даже немного удивлялся, хотя, разумеется, был очень этому рад и уже мечтал о том, что, возможно, скоро в его семье будет не две, а три «любимые женщины».
Единственное, что немного омрачало Нику праздник, – настойчиво приходящие в голову мысли о недавних убийствах, совершенных неизвестным маньяком. Или известным? Кто этот кровавый маньяк? Дэвид Фергюсон или неизвестный пока ему человек? Кто звонил рано утром Элизабет? Она сказала: убийца. Он тайно проник в ее дом и ночью наблюдал за тем, как она спит. Фергюсон? Очень похоже на него, особенно если вспомнить, как он проник в спальню Марти и задушил ее. Повадки те же...
«Ну что ж, спасибо, что позвонил, – мысленно зло проговорил Ник. – Теперь мы знаем: ты имеешь возможность проникнуть в дом Элизабет. Точнее, имел возможность...»
Значит, первое и самое важное, что необходимо сделать завтра же, – позаботиться о мерах предосторожности: заменить все замки и задвижки на окнах в доме Элизабет и тщательно обследовать его. Продолжать детально прорабатывать список подозреваемых, который он составил совместно со своей оперативной группой и куда включены люди из списка Элизабет. На первом месте в этом списке – Дэвид Фергюсон; он был там с самого начала и продолжает оставаться по сей день. Наметить и обсудить с членами оперативной группы дальнейшие следственные мероприятия...
Заметив, что Ник в очередной раз задумался и надолго замолчал, Элизабет встревоженно спросила:
– Ник, ты чем-то расстроен?
– Нет, все в порядке. – Он заставил себя улыбнуться.
– Ник, сегодня такой чудесный праздник, – тихо, чтобы не услышали Розмари и Нина, проговорила она. – Не думай ни о чем плохом, прошу тебя. Знаешь, я абсолютно уверена: все будет хорошо. Просто замечательно.
– С наступающим Рождеством! – помахав рукой, еще раз крикнул Большой Джон, садясь в свой новенький автомобиль «камаро» и заводя мотор.
Каждый год накануне Рождества Джон наряжался в Санта-Клауса, прицеплял пушистую белую бороду, покупал подарки и отправлялся в дом своей сестры Джоан поздравлять с праздником племянников. Когда дети сестры были совсем маленькими, они верили, что большой и веселый старик с белой бородой – настоящий Санта-Клаус из рождественской сказки. Теперь же племянники подросли, но тем не менее каждый год с неизменным восторгом ждали появления наряженного в одежду Санта-Клауса дяди Джона и бурно радовались подаркам.
Машина ехала по пустынным темным улицам, тускло освещаемым редкими фонарями. Джон прибавил скорость, но, вспомнив, что неподалеку находится дом его хорошей знакомой Элизабет Найт, решил заехать к ней и поздравить с наступающим Рождеством. Вот она удивится и обрадуется, увидев Большого Джона в наряде Санта-Клауса и с огромной белой бородой! Джон мысленно помолился за ее благополучие и, подъехав к дому, перед которым росли сосны, притормозил и взглянул на окна. Темно, свет нигде не горит. Значит, Элизабет ушла праздновать Рождество к друзьям или уже легла спать. Жаль...
Внезапно внимание Джона привлекла одинокая темная фигура, бесшумно отделившаяся of стены дома. Свет фонаря упал на незнакомца, и Джон, к своему удивлению, увидел, что мужчина одет в униформу местной электрической компании. Он даже успел разглядеть блестящую эмблему на рукаве фирменной куртки. Мужчина быстро свернул за угол дома и скрылся за росшими неподалеку кустами.
Джон проводил его озадаченным взглядом, выключил мотор и задумался. Электрик в рождественскую ночь является к дому Элизабет Найт? Для чего? Очень странно и подозрительно. Разве местная электрическая компания работает в праздничные дни? Может, и работает, ведь аварии случаются в любое время суток, и в праздник тоже. В любой компании всегда остаются дежурные на случай экстренных вызовов. И если у Элизабет что-то произошло с электричеством, она не станет сидеть всю ночь без света. Нет, конечно, она позвонит в компанию, и ей пришлют дежурного электрика.
Однако данные выводы не убедили Большого Джона. Он вышел из машины и быстро направился за дом, туда, где скрылся подозрительный мужчина. Окна, выходившие на боковую сторону, тоже были темные. Джон пробежал вдоль стены дома, осмотрел окна, росшие неподалеку кусты и прислушался. Тишина. Ни шороха шагов, ни легкого движения. Он немного постоял, соображая, что делать дальше, и неожиданно ему в голову пришла мысль, поразившая его. Да, окна дома темные, но на крыльце горит свет! Господи, как же он сразу не догадался? Ведь он только что был около дома и видел яркие фонари в форме тюльпана! Значит... с электричеством все в порядке? Но с какой целью около дома бродил незнакомец в униформе местной электрической компании и почему он, заметив подъезжающую машину, так поспешно скрылся? Джон вздрогнул от поразившей его догадки. Это был убийца... Тот самый, который несколько дней назад преследовал Элизабет и исчез только после того, как она постучалась в дверь магазина!
Джон бросился к фасаду дома в надежде, что таинственный преследователь Элизабет все еще где-то поблизости и ему удастся его задержать, а перед его мысленным взором уже промелькнул набранный крупным шрифтом заголовок в местной утренней газете «Порт-Мэдисон уикли ревю»: «Служащий гастронома поймал и обезвредил серийного убийцу!»... Но вокруг стояла мертвая тишина, улица была темна и пустынна.
Раздосадованный собственной недальновидностью, Джон взбежал по ступеням крыльца, остановился перед дверью и снова прислушался: из дома не доносилось ни звука. На всякий случай он постучал в дверь, затем нажал кнопку звонка, несколько раз громко позвал Элизабет. Тишина. Как же поступить? Оставить ей под дверью записку и сообщить о появлении около ее дома крайне подозрительного типа в униформе? Нет, его послание до смерти испугает Элизабет, а ей в последнее время и так приходится тяжело...
И неожиданно он понял, что еще его так насторожило в незнакомце: он был без машины. Все служащие электрической компании всегда приезжают по вызову на машинах. Джон много раз видел их: такие большие серые фургоны с эмблемами. А этот таинственный парень пришел пешком... Ведь Джон обошел дом и нигде не заметил припаркованного фургона!
А оставить для Элизабет записку все-таки следует. Джон порылся в карманах, отыскал листок бумаги и авторучку и быстро начеркал несколько строк:
Дорогая Элизабет!
Привет! Это я, твой приятель из гастронома. Проезжал мимо, хотел зайти поздравить с наступающим Рождеством, но тебя не оказалось дома. Когда вернешься, обязательно позвони мне. С наилучшими пожеланиями,
Джон.
Засунув записку в щель двери, он еще немного постоял на крыльце, прислушиваясь, не донесутся ли из дома какие-нибудь звуки, потом спустился со ступенек и направился по дорожке к своей машине. Хорошо, что он догадался оставить записку, но ничего не сообщил о подозрительном незнакомце в униформе электрика, который в рождественскую ночь оказался около дома Элизабет. Не надо ее волновать и нагонять на нее страху! Когда Элизабет вернется домой, она непременно позвонит ему, и тогда он ей обо всем расскажет. А пока... пусть Элизабет веселится, ведь сегодня самый замечательный праздник в году!
Джон включил двигатель, и машина тронулась с места. Он чувствовал себя очень усталым и мечтал поскорее добраться до дома и лечь в кровать. Ведь Санта-Клаус тоже устает и даже в рождественскую ночь нуждается в отдыхе!
В то время как Большой Джон подъезжал к своему дому, от стены дома Элизабет отделился темный мужской силуэт и бесшумно поднялся по ступеням крыльца. В свете фонаря блеснула фирменная эмблема на рукаве его униформы. Мужчина протянул руку к сложенному листку бумаги, белевшему в дверной щели, осторожно вынул его и спрятал в карман куртки. Усмехнулся, спустился вниз и легким бесшумным шагом направился по дорожке, ведущей на улицу. Очень скоро он развернет листок бумаги и прочитает послание, которое сочинил тот здоровяк с приклеенной белой бородой и в нелепом наряде Санта-Клауса. Интересно, о чем же он сообщает несравненной Элизабет?
– Спасибо, что привез меня домой, – улыбаясь, сказала Элизабет, когда Ник остановил джип около ее дома. – Вообще-то тебе надо было остаться у себя и отдохнуть после такого бурного праздника, – добавила она, взяв его за руку.
– Нет, праздник еще не закончился! – возразил Ник. – До наступления Рождества осталось несколько часов, и я мечтаю провести их с тобой. К тому же, если бы я остался дома, мама продолжала бы меня кормить и поить, она очень любит это делать. А от ее еды не так-то легко отказаться.
– Да, миссис О'Коннор готовит замечательно! Я давно не пробовала таких вкусных блюд. – И, помолчав, серьезно добавила: – Знаешь, я очень рада, что побывала у вас в гостях.
– Правда? – весело откликнулся Ник. – Замечательно! Кстати, ты очень понравилась маме и Нине, а уж про Геркулеса я вообще молчу. Вы с ним старые друзья.
– Но по-моему, сейчас он обижается на меня.
– За что?
– За то, что я заняла его место на переднем пассажирском сиденье. Ведь он привык находиться рядом с хозяином.
Элизабет обернулась, протянула руку и почесала за ухом лежащего на заднем сиденье Геркулеса.
– Даже если у вас и возникли некоторые разногласия по поводу размещения в джипе, их легко уладить, – засмеялся Ник. – У Геркулеса покладистый характер, и за порцию пастрами он готов простить многое.
Элизабет раскрыла большой пакет и заглянула внутрь. Там лежали свертки с едой, которую заботливо вручила им Розмари, и подарок Ника: ее детская мечта – кукла Барби.
– Ну что, есть там сверток с пастрами? – поинтересовался Ник.
– Пока не знаю. А вот кукла есть, – с улыбкой проговорила Элизабет, ласково поглаживая нарядную коробку. – Знаешь, я даже не ожидала, что ты подаришь мне Барби.
– Но ты же сама призналась, что всегда мечтала ее иметь! А мечты иногда сбываются. Вот я, например, получил от тебя в подарок игрушечную железную дорогу и теперь в свободное от службы в полиции время могу играть в нее вместе с Ниной!
– Вы с ней уже играли! И, между прочим, без спросу взяли чужой подарок, – притворившись, что обиделась, сказала Элизабет. – Разве можно брать чужие вещи?
Ник снова засмеялся, наклонился и поцеловал ее в щеку.
– Но соблазн был так велик, что мы с Ниной не удержались от искушения!
Элизабет положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Да, праздник удался на славу, они замечательно повеселились, а главное, ей удалось подружиться с Розмари и Ниной. Элизабет открыла глаза, подняла голову и, взглянув на Ника, спросила:
– Зайдешь ко мне?
– Непременно! Ведь мы обещали Геркулесу познакомить его с твоей кошкой Кэти. Вот только не знаю, понравятся ли они друг другу.
– Ну, Геркулес – хорошо воспитанный джентльмен и не обидит мою Кэти. Будем надеяться, что встреча Геркулеса и Кэти пройдет в дружественной атмосфере.
– Не уверен... – Ник вышел из джипа и, распахнув дверцу, выпустил пса. Погладил его и, лукаво улыбаясь, сказал: – Держись, старина, похоже, тебя ожидает нелегкое испытание.
Убийца лежал на кровати и сосредоточенно рассматривал белый потолок, словно надеялся отыскать там ответы на свои вопросы. Собственно, вопросов осталось не так уж много, и их суть можно было сформулировать в одной фразе: что делать дальше и как.
Четыре убийства, скопированные со сценариев Элизабет Найт, он уже совершил, причем очень удачно. Именно так, как и планировал. Эти преступления вызвали большой общественный резонанс, и ему было очень лестно сознавать это. Еще бы! Каждый день в газетах и журналах появлялись статьи, посвященные серийному убийце-маньяку. Читая эти статьи, убийца всякий раз испытывал чувство гордости.
Вот только осуществлять дальнейшие пункты своего плана становилось все труднее. События разворачивались не совсем так, как он ранее предполагал, а порой и непредсказуемым образом. Во-первых, вокруг Элизабет Найт постоянно увивается тот самый мерзкий полицейский с отвратительным бульдогом. Буквально не отходит от нее ни на шаг. Спелись, снюхались... А во-вторых, теперь сложно получать в библиотеке микрофильмы со сценариями Элизабет. Это раньше убийца заходил в первую попавшуюся библиотеку и брал их, а сейчас... Приходится наведываться во многие – опасно вызвать подозрения библиотекарей: наверняка им велели следить за посетителями, интересующимися сценариями Элизабет Найт.
Ну и в-третьих. Очень нелегко дается подготовка к очередному преступлению: сначала детальное знакомство со сценарием, потом поиск по старым газетам людей, чья история легла в основу очередной серии, затем непосредственно сама подготовка к убийству. Очень трудно все подгадать и устроить так, чтобы нужный человек, то есть будущая жертва, оказался в нужном месте и, главное, в нужное время – сразу после выхода в эфир шоу «Темное зеркало». А уж про внешнее оформление преступления и говорить не приходится. Сколько надо иметь изобретательности и фантазии... Попробуй все это организовать, когда буквально кожей ощущаешь, что в спину тебе дышит этот чертов полицейский!
И все-таки, несмотря на большие сложности и возросшую опасность быть пойманным, у него пока все получалось. Вот только... настоящего его имени никто не знает. Парадокс: он знаменит на всю страну, но кто скрывается за Зеркальным убийцей, никому не известно. Несправедливо. Жаль. Однако обнаружение повлечет за собой верную смерть, поэтому следует вести себя предельно осмотрительно. Посмертная слава ему ни к чему...
Глава 21
– О Господи, я даже и предположить не могла, что моя кошка выкинет такой номер, – испуганно бормотала Элизабет, доставая в ванной комнате из шкафчика перекись водорода и ранозаживляющий крем. – Она всегда казалась спокойной и вполне дружелюбной, – продолжала Элизабет, возвращаясь в гостиную и подходя к Нику.
Он сидел на полу, а рядом с ним со страдальческим видом лежал Геркулес. Его морда была расцарапана, из ранок сочилась кровь. Ник время от времени наклонялся к нему и успокаивающе поглаживал по голове.
– Ничего, приятель, потерпи, – ласково говорил он. – Главное, что после такой неожиданной и зверской атаки ты остался жив, а раны мы тебе сейчас промоем и смажем кремом.
Геркулес закрыл глаза и обиженно засопел.
– Плохая, злая кошка! – возмущенно крикнула Элизабет, поворачиваясь в сторону лестницы, где на верхней ступеньке с победоносным видом сидела Кэти и презрительно поглядывала на поверженного английского бульдога. – Как ты могла так обойтись с гостем? Отвратительная кошка! – Элизабет опустилась на колени перед лежащим Геркулесом и начала протирать его раны перекисью водорода. – Потерпи, дорогой, – приговаривала она. – Скоро все пройдет.
Пес приоткрыл глаза и страдальчески взглянул на хозяйку дома, чья кошка оказала ему столь нелюбезный прием.
– Ничего, Геркулес, – утешал его Ник. – В жизни случается всякое. – И, повернув голову к Элизабет, спросил: – Слушай, кто ее научил так драться? Прямо боксер какой-то, а не кошка!
– Ник, честное слово, мне даже в голову не приходило, что Кэти окажется такой агрессивной. Она всегда была доброй, уравновешенной. Никогда ни на кого не кидалась...
– Да, пройдет не меньше нескольких месяцев, прежде чем Геркулес осмелится просто взглянуть в ее сторону, – усмехнулся Ник. – Такие схватки запоминаются надолго. Правда, Геркулес?
«Несколько месяцев...» – мысленно повторила Элизабет и задумалась. Что Ник имел в виду? Просто произнес эти слова, не вкладывая в них никакого особого смысла? Или он считает, что их отношения продолжатся и после того, как дело об убийствах будет раскрыто и преступника поймают? Элизабет очень хотелось спросить об этом Ника, но она не решалась.
После празднования Рождества семейство О'Коннор настояло на том, чтобы Элизабет осталась у них ночевать. Ей предложили комнату для гостей, и Элизабет полночи лежала без сна, мечтая, как было бы замечательно, если бы, набравшись смелости, она вышла из комнаты, пересекла холл и появилась в спальне Ника. Но разумеется, она не отважилась на подобный поступок и осталась в комнате до утра. Правда, свою нерешительность Элизабет оправдывала тем, что находилась в доме, где всегда соблюдали строгие католические традиции. А сегодня?
Близилась полночь, и Элизабет сознавала: Нику нужно уходить домой, завтра ему предстоит тяжелый рабочий день, но... ведь он может остаться и у нее.
– Лиз, мне пора, – словно угадав ее мысли, сказал Ник, поднимаясь с пола и пристегивая поводок к ошейнику Геркулеса. – Завтра у меня напряженный день.
– Да, я понимаю, – тихо отозвалась Элизабет, размышляя над тем, как предложить ему остаться у нее на ночь.
Ник подошел к окнам, проверил установленные им новые задвижки.
– Ну вот, можешь не волноваться, – сказал он, внимательно осматривая новую металлическую щеколду на входной двери. – Теперь никто не проникнет к тебе в дом, так что спи спокойно. Я бы оставил Геркулеса охранять тебя, – с улыбкой добавил он, взглянув на лестницу, где сидела Кэти, – но с такой защитницей тебе никто не страшен.
Элизабет подошла к Нику и глубоко вздохнула.
– Тебе обязательно нужно уходить?
Ник привлек ее к себе, обнял и внимательно заглянул в лицо.
– Ну... в общем, совсем не обязательно. А почему ты спрашиваешь, Лиз? Ты все-таки боишься ночевать одна?
– Нет, но...
– Я могу остаться и лечь на софе. Буду охранять твой сон и прислушиваться к тому, что происходит на улице. Хотя уверен, что никто не посмеет попытаться снова проникнуть в дом. Не бойся, ты в полной безопасности.
– Ты действительно хочешь лечь спать на софе? – смущенно пробормотала Элизабет.
– Откровенно говоря, не горю желанием! – шутливо воскликнул Ник и, еще крепче прижав к себе Элизабет, стал нежно целовать ее в губы, ощущая, как ее тело становится мягким и податливым.
– Ник, Ник, – горячо зашептала она, обнимая его за шею. – Если бы ты знал, какие чувства я испытываю к тебе... Но мне трудно выразить их словами... Я... я хочу быть с тобой, Ник, я...
– Лиз, не надо подыскивать слова. Твои глаза говорят об этом. Дорогая моя, милая Лиз... – Он оборвал себя на полуслове и снова приник к ее губам.
От его поцелуя у Элизабет закружилась голова, а по телу прокатилась жаркая волна желания.
– Я хочу быть с тобой, Ник, – пробормотала она, и неожиданно ее смущение исчезло. Ей было так сладостно ощущать себя в объятиях этого мужчины, она трепетала от предвкушения скорой близости, а ее губы жадно приникали к его губам. Элизабет слышала, как часто и гулко бьется его сердце. – Пойдем в спальню, – прошептала она, еще теснее прильнув к Нику. – Я хочу, чтобы ты остался там со мной до утра.
Он молча кивнул, легко поднял Элизабет на руки и направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
Рано утром Ник лежал на постели рядом со спящей Элизабет, снова и снова мысленно переживая восхитительные минуты их любовной близости. Давно Ник не чувствовал себя таким счастливым и умиротворенным и до сих пор не мог окончательно поверить, что все то, о чем он так долго мечтал, наконец свершилось.
Осторожно, чтобы не разбудить Элизабет, Ник склонился над ней, ласково погладил шелковистые пышные волосы и нежно поцеловал в щеку. Затем бесшумно отодвинулся, взглянул на часы и разочарованно вздохнул. Через два часа должно начаться совещание с участием членов оперативной группы, и ему необходимо просмотреть и подготовить несколько важных материалов. Но подняться с постели, на которой рядом с ним лежала Элизабет, было выше его сил, и Ник решил хоть немного продлить эти сладостные мгновения.
– О чем ты думаешь? – вдруг тихо спросила Элизабет.
– Ты не спишь? – удивился Ник, придвигаясь и обнимая ее.
– Нет. О чем ты думаешь?
– О тебе. Я все время думаю о тебе и... о том, что мне, к сожалению, пора уходить.
Элизабет положила голову на его обнаженную грудь, закрыла глаза, и несколько мгновений они лежали молча, наслаждаясь последними минутами близости. Затем она немного смущенно спросила:
– Ник, я не разочаровала тебя?
– О чем ты, Лиз?
– Ну... о наших с тобой отношениях. Может, сегодня ночью я показалась тебе слишком легкомысленной или чересчур раскованной?
– Лиз, перестань! – Ник крепко прижал ее к себе и поцеловал в губы. – Ты подарила мне столько незабываемых ощущений! Ты даже не представляешь себе, как я счастлив! Никогда в жизни мне не было так хорошо... – Он протянул руку, снова взглянул на часы и покачал головой. – Лиз, дорогая, мне, к сожалению, действительно пора уходить, печально промолвил Ник и вдруг спросил: – А тебе сегодня не надо ехать в телекомпанию?
– В принципе не обязательно, но... кое-какие дела у меня там есть.
– Тогда поедем вместе?
Внезапно раздался дикий грохот, стены дома задрожали, и со стороны окна блеснула ослепительная вспышка света. Элизабет в ужасе закричала, бросилась к Нику и рухнула на постель. Он вскочил, метнулся к окну и взволнованно крикнул:
– Господи, что случилось?
Через мгновение прогремел новый, еще более оглушительный взрыв, и Ник, прильнув к окну, с ужасом и изумлением увидел, как со стороны задней части дома, к которой примыкала просторная застекленная веранда, взметнулось огромное облако темно-серой пыли. Затрещали стены веранды, зазвенели, обрушиваясь на землю, крупные осколки стекла...
– Лиз! – обернувшись, крикнул Ник и с тревогой взглянул на Элизабет. Она ничком лежала на кровати, закрыв голову руками. – Лиз, ты слышишь меня?
– Да.
Она убрала руки от головы и приподнялась на постели. Лицо ее было мертвенно-бледным, в глазах застыл ужас.
– Ты... ты в порядке? – Ник подошел и склонился над ней. – Ты не ранена?
– Нет... Ник, что это было?
Он помог ей встать с кровати и подвел к окну. Там сквозь оконное стекло была видна часть дома, вокруг которой вздымалась огромная туча пыли, валялась груда камней и множество осколков.
– Что это? – судорожно сжимая его руку, хрипло спросила Элизабет.
– Рухнула веранда твоего дома, – мрачно изрек он.
– Но почему? Может, произошла утечка газа и... он взорвался? Ник, скажи...
– Все возможно, – пробормотал он, сознавая, что ни о каком взрыве газа и речи быть не может.
– Ник, прошу тебя, ответь мне честно, что случилось? – Элизабет заглянула ему в лицо. – Ведь это был не взрыв газа?
– Кто-то бросил бомбу в твой дом и разрушил веранду.
Глава 22
– Единственное, за что мы можем быть признательны этому мерзавцу, – недобро усмехнувшись, произнес Ник, обводя глазами сидящих за длинным столом коллег, – что он неумеха и даже такое, в общем, несложное дело, как взрыв дома, не сумел выполнить как следует. Вот, смотрите! – Ник ткнул пальцем в одну из фотографий, разложенных на столе. – Здесь отчетливо видно, что две шашки динамита не взорвались.
– А может, он просто настолько ленив, что решил ограничиться верандой дома мисс Найт? – высказал предположение Фред, доставая из кармана очередную зубочистку. – И насколько я понимаю, он к тому же глуп. Куда проще и надежнее было бы установить взрывчатку и снабдить ее часовым механизмом. Нет, здесь явно действовал придурок.
– Ничего себе придурок! Разрушил всю веранду! – покачала головой Стефани.
– Да, судя по почерку, этот парень не связан ни с одной профессиональной террористической группой, – заметил Рэй. – Они таких неумех на серьезные задания не посылают.
Ник кивнул и обратился к Стефани:
– Посмотри, пожалуйста, в своих материалах: взрыв в больнице Флориды, в совершении которого подозревали нашего преподобного Тэггерти, был осуществлен таким же способом?
Стефани раскрыла свой блокнот, полистала его, отыскала нужные страницы и сказала:
– Тот взрыв в больнице тоже был совершен с помощью динамита, но с использованием часового механизма. Две шашки взорвались, одна осталась.
– Я думаю, эти сравнения нам ничего не дадут, – пробормотал Фред, покусывая зубочистку. – Следует исходить из другого: человек, взорвавший веранду мисс Найт, не связан ни с какой организацией и действует сам по себе.
– Ник, а как себя чувствует мисс Найт? – участливо спросил Рэй.
– К счастью, с ней все в порядке. Она, разумеется, очень напугана, но держится мужественно. И в доме уже начались восстановительные работы.
– Разве мисс Найт собирается продолжать там жить? – удивилась Стефани.
– Да, ока не намерена уезжать оттуда, – кивнул Ник.
– Но это же опасно!
– Мисс Найт полагает, что второй раз этот негодяй не станет взрывать ее дом.
– Если она намерена продолжать там жить, то нам надо обеспечить ей полную безопасность, – сказал Фред. – Установить круглосуточную охрану или... – Он с усмешкой взглянул на Ника: – Думаю, о безопасности мисс Найт лучше всего позаботишься ты, сержант. Если бы я возглавлял оперативную группу, то непременно поручил бы это дело тебе.
– Спасибо за оказанное доверие, – сухо отозвался Ник. – Сделаю все, что в моих силах. Кстати, Фред, в течение сегодняшнего дня я должен получить ордер на обыск в доме преподобного Тэггерти и прошу тебя пойти со мной. Очень рассчитываю, что мы отыщем там доказательства его причастности к взрыву веранды: медную проволоку, коричневую бумагу, в которую были завернуты динамитные шашки... ну и все остальное. – Он обвел глазами присутствующих и с надеждой добавил: – Если нам сегодня удастся добыть доказательства, уличающие Тэггерти во взрыве веранды, то он будет немедленно арестован, а мы с вами, друзья, сможем наконец вздохнуть спокойно и вернуться к нормальной жизни: питаться по-человечески, спать по восемь часов в день, принимать душ... В общем, вы меня понимаете.
Когда совещание закончилось и Фред с Рэем ушли, к Нику подошла Стефани.
– Знаешь, Ник, даже если преподобный Тэггерти окажется человеком, взорвавшим веранду Элизабет Найт, то совсем не обязательно, что он – тот самый маньяк, который совершил серию убийств.
– Думаешь, Тэггерти и Зеркальный убийца – два разных человека? – мрачно спросил Ник.
Эта мысль, весьма неприятная и тревожная, тоже, разумеется, приходила ему в голову, но Ник настойчиво гнал ее от себя, во всяком случае до проведения обыска в доме Тэггерти. Ведь если преподобный – не Зеркальный убийца, то это означает, что расследование серии убийств затягивается, преступник остается на свободе и следует ожидать новых жертв...
– Я не могу утверждать это наверняка, но предчувствие у меня есть, – ответила Стефани.
– Очень надеюсь, что на сей раз предчувствие обманет тебя, – проговорил О'Коннор, выходя из кабинета.
Вернувшись в свой кабинет, Ник застал там Питера Макдональда. Выглядел его приятель неважно: лицо было землисто-серым, глаза – воспаленными, красными, кончик носа – малинового цвета. Питер то и дело прикладывал к носу один из своих белоснежных платков с монограммой.
– Я думал, ты тоже придешь на заседание, – небрежно бросил на ходу Ник, проходя к своему столу. Он сел и начал с преувеличенным вниманием перебирать лежащие на столе бумаги.
– Я заболел, разве ты не видишь? – раздраженно произнес Питер. – Подхватил какую-то инфекцию или вирус.
– Ты хочешь сказать, что простудился? – усмехнувшись, уточнил Ник.
– Вот именно. – Питер снова приложил платок к носу. – Ник, ты мог бы дать мне посмотреть фотографии с места взрыва дома?
– Берн, если хочешь. – Ник пожал плечами. – Будешь смотреть их дома?
– Да, если можно.
– Только очень тебя прошу: не чихай на них и не кашляй.
Он протянул Питеру стопку фотографий, тот молча взял и, не поблагодарив, направился к двери.
– Эй, старина! – окликнул его Ник. – Подожди.
Питер остановился и обернулся.
– Что?
Ник на мгновение замялся, а потом, собравшись с духом, задал Питеру вопрос, который давно его волновал:
– У тебя действительно простуда?
– О'Коннор, почему ты задаешь мне такие странные вопросы? – сухо осведомился он.
– Да потому, что твоя так называемая простуда длится всю осень и зиму! Не слишком ли она затянулась?
– На что ты намекаешь? – В глазах Питера мелькнул испуг, и это окончательно подтвердило худшие подозрения Ника.
– На то, что ты пристрастился к наркотикам, – вздохнул Ник. – И это очень печально, старина.
– О'Коннор, ты несешь полную чушь, – надменно возразил Питер. – И как только подобная глупость могла прийти тебе в голову? Говорю же тебе: у меня простуда. Вирус. Инфекция.
