Текст книги "Выживание (СИ)"

Автор книги: Софья Непейвода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 36 страниц)

Химик не спеша обсосал рыбью кость и тяжело вздохнул.

– Местные занимаются идиотизмом. Нет, на первый взгляд все более менее цивильно, но стоит копнуть поглубже – открывается гнилая сердцевина. Это селение нежизнеспособно. Они вымрут.

– Ну не скажи, – недовольно возразил Сева. – Город у местных весьма на уровне. Есть арбалеты и другое оружие, хорошие укрепления и, к тому же, сохранены почти все изначальные вещи! И я бы сказал, что война с троллями продвигается весьма успешно.

– Успешно? – язвительно потянул Росс, проглотив кусочек фрукта. – Они теряют одного-двух человек, пока убивают тролля! Это ты называешь «успешно»?

– Но они хотя бы уменьшают количество троллей, нет? – не сдавался Сева.

– Это не учитывая другие потери, – грустно добавил Илья. – Смотреть на такие вещи надо в динамике.

– Поясни? – дружно обернулись к химику остальные.

– Местные быстро объединились в группу и живут здесь уже давно. А тролли стали становиться такими примерно тогда же, когда и у нас.

– Я тоже это знаю, и что? Только посмотри – они обошли нас по всем статьям! – горестно воскликнул инженер, выразительно взмахнув рукой с зажатой в ней папортофелиной.

– Дослушай. Так вот, я говорил с людьми. В целом получается, что почти с самого начала местные теряют по четыре-пять человек в сутки. Можно сказать, что с первоначального количества их население сократилось почти наполовину. И сейчас эта тенденция не уменьшилась. Думаю, Сергей сможет найти здесь немало желающих присоединиться.

– Чушь, – замотал головой зеленокожий. – Не верю. Не могло столько местных погибнуть. Даже у нас потери и то меньше!

– Меньше, – согласился Илья. – Причем на порядок. Мы стояли лагерем больше месяца, и за все это время потеряли порядка пятидесяти человек, причем четверть пострадала от своих же, а половина понесла заслуженное наказание за нарушение закона. В начале сплава пропало четверо, один из которых точно жив, – кивнул химик на Таля. – А за десять дней пути мы потеряли семерых. Это конечно тоже большие цифры, но видна явная тенденция к их сокращению. А у местных ее нет. Я бы даже сказал, что относительные потери увеличиваются, поскольку общее количество народа становится меньше, а погибает примерно столько же, сколько и раньше.

– Да, раненых и больных у них, конечно, больше, чем у нас, – задумчиво сказал Росс. – Да и общий уровень здоровья несколько ниже, но…

– Меня, если честно, волнует еще кое-что, – вставил физик. – Заметили, что у них тоже нет ничего нового из глины, стекла и металлов?

– Ну, металла здесь и не должно быть, – заверила его Вера.

– Кстати, – не выдержала я. – А почему бы нам глиняную посуду не сделать? – эта мысль уже давно вертелась в голове, но как-то все время не удавалось ее высказать. – Поудобней уж будет, чем в колбах готовить.

– Все не так просто, – усмехнулась геолог. – Чтобы что-то сделать из глины, ее сначала найти надо.

– Но я не думаю, что это так сложно.

– А зря не думаешь. Я искала. И, поверь, не только я. Неужели ты думаешь, что хоть кто-то не сделал бы посуды, если бы глину было так легко найти? – я виновато понурила голову, признавая справедливость Вериных аргументов. – Я ни разу не видела здесь глины. И песка тоже.

– Но… А пляжи тогда?

– Ну да, они как бы песчаные… Но это не кремниевый песок. Я не знаю, из чего он состоит, но он легче Земного. И не плавится, по крайней мере, при той температуре, которую нам удалось получить. И местный аналог глины, похоже, имеет тот же состав.

– Я предполагаю, что это может быть каким-то органическим соединением, – продолжил Илья. – Так что с глиняной посудой неудача вышла.

– Неужели ты правда думаешь, что мы бы до сих пор воду в драгоценных колбах кипятили, если бы нашли возможность их заменить? – обиженно добавила Юля.

– Хуже другое, – пояснил свою мысль Маркус. – Мы-то все это добро почти на поверхности искали, а они ямы рыли, самая большая глубже шести метров… и все равно ничего.

– А мне не нравится, что они воюют не только с троллями, а еще и с кабанами, змеями, пауками, многоножками и прочей живностью, – продолжил гнуть свою линию химик. – Ладно тролли, но вроде с другими ни у кого из наших особых проблем не было. Зачем задирать, например, тех же кабанов?

– Ну частично тут ответ простой – голод, – решила вставить свои пять копеек Вероника. – Они совершили огромную ошибку, от которой, кстати, и мы не застрахованы, – убедившись, что все обратили свое внимание на нее, продолжила. – Ни у них, ни у нас нет ни животноводства, ни растениеводства, то есть кормятся все исключительно собирательством и охотой. Лес, конечно, легко прокормит группу из десяти человек. Пятьдесят тоже, думаю, выживут без особых проблем, если наметят план рационального природопользования. У сотни уже возникнут большие трудности. А если соберется вместе больше сотни, то они смогут пропитаться, разве что ведя кочевой образ жизни, как мы сейчас. Их здесь несколько сотен. Дальше думайте сами.

– Да, мне тоже не понравилось, что у местных из еды одна рыба, и та не в избытке, – согласилась Юля, снимая закипевшую воду с огня.

– А я рыбу люблю! И ту же папортошку можно запросто разводить. Вот и сельское хозяйство будет, – не согласился Сева.

– Договорились, – кивнула агроном. – Расскажи мне тогда агротехнику выращивания папортошки, или, хотя бы сколько времени проходит от посадки до сбора урожая.

Инженер только рукой махнул.

– Тем не менее, местные многого достигли, и это никто отрицать не сможет, – упрямо сказал он.

– И не меньше – потеряли, – Илья вытащил из корзины фрукт и повертел в руках. – Стоят ли их достижения таких жертв?

– Тук-тук! – прервали наш разговор снаружи и в дом заглянул уже однажды виденный «царский посланец». – Пантера, тебя Сергей на ужин приглашает. Пойдешь?

Сева нахмурился и снова окинул меня подозрительным взглядом, а я задумалась. Да, мне не безразлично, что об этом подумают ученые, но с другой стороны, Сергей, можно сказать, спас мне жизнь. И на плоту безвылазно сидеть, если честно, очень надоело. А расспросить своих всегда успею.

– Пойду, – кивнула я.

Сейчас, когда все плавсредства располагались почти вплотную, не было необходимости добираться по воде, и мы просто перескакивали с плота на плот, предварительно спрашивая у владельцев:

– Мы пройдем? – отказа ни разу не последовало, да и агрессивных взглядов я не заметила, чему сильно порадовалась – ведь это означает, в том числе, и то, что меня уже не считают врагом. А недавний разговор с Талем показал, насколько важно избавляться от пагубной репутации. Даже если когда-нибудь я покину этих людей, лучше, если обо мне и моем народе останутся хорошие воспоминания, ведь исказить их всегда успеют.

Под навесом Сергеевского плота горел костер, над которым, сдвинутый вбок от огня висел небольшой котел, распространяя приятный запах свежезаваренных трав. Поздоровавшись и получив приглашение садиться, я удобно устроилась на небольшой охапке мха и выжидательно посмотрела на «царя».

– Угощайся чем хочешь, – он великодушно указал на заставленный едой бамбуковый столик, и я не преминула воспользоваться приглашением. – Честно говоря, большей частью здесь то, что не съели на общем ужине. Но есть и кое-что специально отложенное, – с этими словами Сергей пододвинул ко мне две небольших лепешки и налил в кружку фруктовый квас. Лепешки оказались кисловаты, но, несмотря на это, я долго смаковала их, наслаждаясь почти хлебным привкусом. Наконец, закончив с деликатесами и приступив к салату, начала разговор:

– Спасибо за предупреждение и, конечно, за приглашение на ужин, но все же, если откровенно, без обид, – это коварная акция по переманиванию меня в вашу группу?

Шатен тихо рассмеялся.

– Не совсем, но и не без этого, конечно. Вообще-то я хотел тебе сказать, что мы остановимся здесь на несколько дней. А поскольку тебе опасно показываться местным, все необходимое для пропитания тебе выдадут из запасов, – Сергей кивнул на грубо сплетенные короба. Представив, что все это время мне придется скрываться, я недовольно поморщилась.

– Не слишком приятная перспектива. Хотя бы предположительно – сколько мне придется прятаться?

– Ты ведь хорошо лазаешь? – вместо ответа на мой вопрос, поинтересовался шатен.

– По-моему – да, – я пожала плечами. – А какое это имеет отношение к теме нашего разговора?

– Самое прямое. Если ты можешь достаточно долго находиться там, – Сергей неопределенно махнул рукой вверх. – И не станешь высовываться, то угроза для тебя возникает только при передвижении от плотов до ближайшего дерева и обратно. А если тебя тайно перевезти на дальний от селения берег…

– …то не придется сидеть в укрытии, – радостно продолжила я. – Мне нравится эта идея. Но, все-таки, сколько мы будем здесь стоять?

– Не меньше двух дней. Надеюсь, что и не больше.

Мы помолчали.

– Ты надеешься, что часть местных присоединится к вам? – наконец спросила я.

– Скорее надеюсь, что они проявят благоразумие и спасутся, – как-то грустно ответил мужчина.

– Есть одна проблема, – я решила прямо высказать свои сомнения. – Если местные присоединятся, то что мне делать? Ведь если они воюют с подобными мне здесь, то ничто не помешает им продолжить войну и после отплытия.

– Разумный вопрос. Но единственное, что я могу посоветовать – это соблюдать осторожность, по крайней мере, в первое время. Тем, кто поплывет с нами, придется подчиниться нашим законам, – мужчина тяжело вздохнул, но тут же улыбнулся и добавил, лукаво прищурившись. – Если честно, я думаю, что желающие продолжать войну, в большинстве своем, останутся здесь. А с нами пойдут те, кто хочет мира.

Настала моя очередь вздыхать. Придется внимательно смотреть по сторонам и с опаской относиться к людям. Особенно к новеньким. Ведь мне за глаза хватит одного агрессора, решившего поквитаться с представителем другого вида.

– Если не секрет, то зачем ты это делаешь? В смысле, например, предупредил меня? Я ведь не в твоей группе, какая тебе от этого выгода? – отобрав несколько зеленых стеблей, я принялась очищать их от верхнего жесткого слоя.

– Еще не все поняли, что на самом деле является самой большой ценностью, – философски сказал Сергей. – Вовсе не пища, не одежда, даже не инструмент и оружие, а люди. На Земле мы слишком привыкли к избытку рабочих рук, перестали их по-настоящему ценить. А ведь даже не окончивший школу ребенок может сделать многое. Люди – вот самый важный ресурс. Поэтому мы и стараемся сберечь, в том числе и не вступивших в наше государство. Не они, так их дети или внуки могут передумать и присоединиться. Кстати, можно личный вопрос? – последнюю фразу он произнес с любопытством, настолько резко изменив интонацию, что я вздрогнула и, на всякий случай, решила подстраховаться.

– Да, но не факт, что я на него отвечу.

– Тогда, в самом начале, тебе разрешали взять какую-нибудь сложные приборы или другую технику?

Я задумалась. Если сказать правду, то сразу могут поинтересоваться, взяла ли я что-то и если взяла, то куда это что-то делось. Сообщать же, что все мои вещи – это сложные приборы, в мои планы никак не входило. Ни сейчас, ни потом.

– Почему ты спрашиваешь? – все же надеюсь, что это хотя бы не праздное любопытство.

– Давай я скажу после того, как ты ответишь? – улыбнулся Сергей.

Я нервно покрутила в руках очищенный зеленый стебель. Говорить или не говорить? Хотя… есть способ выкрутиться!

– Да, конечно, как и всем, – я демонстративно вытянула вперед руку с кольцом-определителем. Конечно, у меня оно выполняет и кое-какие другие функции, но об этом-то сообщать не обязательно.

– А кроме него? – как я и ожидала, к кольцу Сергей никакого интереса не проявил. Зато, судя по тону, твердо вознамерился докопаться до правды.

– Ну, давали, и что? – раздраженно спросила я.

– И нам давали, и нашим троллям тоже. А местным – нет. Ничего, в техническом плане сложнее гончарного круга. Ни людям, ни троллям, насчет твоей расы не знаю.

Очень странно. Если керели хотели образовать группы на разных уровнях развития, то зачем селить их рядом? Невольно появилось неприятное предположение: а если это сделали затем, чтобы более вооруженные уничтожили менее вооруженных? Я поежилась, но, подумав, отказалась от этого предположения, просто вспомнив, как мы живем. Во-первых, даже если в самом начале у людей и была техника, то сейчас ее нет. Во-вторых, на самом деле, наши группы изначально находились на весьма большом расстоянии, вон сколько по реке добираться пришлось. А в-третьих, если вспомнить хотя бы те же рассказы Аллы об их жизни в компании со сложными приборами, то становится очевидно, что не начальные подарки определяют прогресс, а только желание и воля людей. А огнестрельное оружие керели и нам не давали, да и вообще ничего сложнее меча или лука. Конечно, даже наличие холодного оружия делает человека гораздо сильнее и опаснее, но им еще надо суметь воспользоваться, не покалечившись самому. Хотя… Я с сомнением покосилась на свой нож. Если задуматься, странно, что мне его вообще дали, ведь он не обычный, даже если считать таковым предмет высочайшего качества, и является скорее сложным прибором, возможно специально сконструированным так, чтобы отвечать требованиям моей разыгравшейся тогда фантазии. Нано или даже какие-то еще более высокие технологии. И, одновременно, является оружием. Возможно, ограничивающим фактором являлась какая-то формальность? Лук еще давали, а арбалет уже нет. Намного ли арбалет сложнее лука? И что бы мне сказали, если бы я попросила легко натягивающийся лук, дальность стрельбы которого превышает десяток километров? Эх, жаль, что не спросила… Но, все-таки, почему нам давали технику, а им – нет? Хотя вон, местные и безо всяких машин умудрились гарью весь воздух пропитать. Может, поэтому и не давали…

Мои мысли прервал голос собеседника. Говорил он уже довольно долго, но только сейчас я уделила его речи достаточно внимания.

– …Меня удивляло, почему наши расы воевали там, но еще больше удивляет, почему то же самое происходит и здесь.

– Вот почему ты спрашивал, – осенило меня. – Если здесь нет техники…

– Конечно, твоя раса сильно отличается от моей, – продолжил свою мысль Сергей. – Не меньше троллей в троллином облике и гораздо сильнее их же в человеческом… но все же, надеюсь, что причина вражды не в разной внешности или образе жизни. Я очень не хочу войны между нашими народами. Ладно, пожалуй, хватит об этом, – хлопнул ладонью по своему колену шатен. – Кстати, если случайно встретишь своего сородича, и он окажется нормальным человеком, предложи ему или ей присоединиться. Это не указание, а просто дружеский совет. Никто не может вечно оставаться один.

Разговор утих сам собой и я, еще раз поблагодарив за вкусный ужин и попрощавшись, вернулась к своим, большинство из которых, кроме дежурящей Юли, уже крепко спало.

98 сутки.
Неподалеку от человеческого поселения

Ночью дождь стих, и перед рассветом над рекой поднялся поднялся плотный туман. Самая густая его часть, похожая на кисель, скопилась внизу, почти над самой водой, выше видимость улучшалась. А ведь, если подумать, туман – превосходный способ маскировки. Предупредив дежурного, что ухожу и вернусь, скорее всего, только завтра, я подошла к краю плота. Видимо, в этом месте в реку выходило много подземных источников, поскольку вода оказалась весьма прохладной. Поежившись, тихо спустилась в холодную реку и поплыла вверх по течению, решив не уходить на другой берег, а просто преодолеть десятиметровую протоку, отделяющую островок с селением от окружающей земли. Туман служил хорошим укрытием – уже через несколько гребков очертания плота стали нечеткими, а вскоре и вовсе скрылись из виду. Добравшись до мелководья, я продолжила путь вверх по течению, но уже пешком, решив удалиться хотя бы на километр, прежде чем выходить на берег.

Наконец, посчитав, что уже ушла достаточно далеко от селения, я, стараясь не шуметь, выбралась из воды прямо через заросли кустов и быстро залезла на ближайшее дерево. Наверху, как и внизу, пахло дымом, и даже фрукты, которыми пришлось завтракать, отдавали его горьковатым привкусом. Потом я отправилась вглубь джунглей, собираясь остановиться только там, где уже не чувствуется неприятный аромат селения. Однако даже через два часа пути запах, хотя и сильно ослабел, но не пропал. Странно, от первого встреченного мной крупного человеческого, то есть Сергеевского, лагеря запах пропадал в три-четыре раз быстрее. Да и сам дым казался гораздо менее едким. Наконец, еще через час, удалившись от людей на достаточно безопасное, по моему мнению, расстояние и снова перекусив, я решила спуститься на нижние ветви, чтобы посмотреть, как выглядят джунгли под кронами, тем более, что меня немного тревожил тот факт, что большинство преодоленных мною деревьев соответствовали скорее болотистому, чем лесному ландшафту.

Внизу действительно стояла вода, хотя кочки и даже островки, густо поросшие кустами, встречались гораздо чаще, чем в уже виденном мною болоте. Иногда попадались достаточно крупные холмистые острова, покрытые красным мхом и поросшие папоротником. И почти никаких следов человека, что удивительно, ведь вокруг Сергеевского лагеря, даже на расстоянии нескольких часов ходьбы, легко можно было найти хотя бы одну тропинку, а заросли папортофельных папоротников если и не выкопаны полностью, то по крайнем мере сильно подкопаны. Может быть в этом месте почти непроходимое болото? Решив поискать хоть какие-то признаки человеческой деятельности, я не стала возвращаться на вершины крон, тем более, что снова пошел дождь.

Периодически мне встречались небольшие группы троллей, одна из которых привлекла особое внимание. Дело в том, что эти восемь больных людей приручили взрослых крупных лесных кабанов вместе с их выводком. Животные, не проявляя никакой агрессии, неотлучно следовали за троллями, предупреждали об опасности, выкапывали папортофельные клубни. Мне стало не по себе. Выходит, тролли не настолько поглупели, как может показаться, по крайней мере, нас они в этом плане здорово обогнали. Не верю, что приручение и такая качественная дрессировка может проводиться безо всякого интеллекта, только на уровне инстинктов. А если допустить, что одомашниванием свиней занимается не только эта группа, а еще хотя бы несколько, то становится понятна вероятная причина вражды людей с кабанами. Возможно, тролли натравливают кабанов на людей. А если даже и нет, то, наверняка, взрослые особи в любой битве выступают на стороне своих хозяев.

К вечеру эта группа встретилась с другой, не менее странной. Сидя на ветке, я с недоумением следила за чернокожей человеческой женщиной, идущей куда-то вместе с пятью троллями, один из которых тащил мешок, что, кстати, тоже достаточно необычно. Причем, насколько я могла видеть, – женщина шла добровольно. Подумав, что неплохо бы теперь проследить за этой группой, я отправилась следом.

Вскоре они остановились у небольшого островка, поросшего ягодными кустами, поеданием плодов с которых и занялись тролли. Женщину зелено-фиолетовые ягоды почему-то не прельстили, вместо этого она отобрала у тролля мешок, выбралась из воды на склон холма, поросший красным мхом и папортофельными папоротниками, и, достав из мешка складную лопату, приступила к подкапыванию одного из больших кустов. Подумав, и, на всякий случай, если негритянка потянется к мешку за оружием, приготовившись быстро залезть на самый верх и скрыться в густой листве, я решила начать разговор:

– Привет, – женщина вздрогнула и, выронив лопату, испуганно огляделась. – Привет, – повторила я.

Наконец, поняв откуда идет голос, она посмотрела наверх и тревога сразу же покинула ее, по крайней мере, негритянка, облегченно вздохнув, дружелюбно помахала мне рукой.

– Привет. Ну и напугала же ты меня! Спускайся, поговорим, – с этими словами она подняла свое орудие труда.

– А как же они? – я показала в сторону троллей. Женщина недоуменно пожала плечами.

– А что с ними не так?

Ничего не понимаю. Я с сомнением посмотрела на троллей. Решив, что если они начнут приближаться, быстро заберусь обратно на дерево, осторожно спустилась вниз. Тролли не обратили на меня внимания, продолжая объедать ягоды.

– Я тебя раньше не видела, – с любопытством окинув меня взглядом, констатировала негритянка. – Меня зовут Темной.

– Пантера, – назвалась я, представив как забавно должны смотреться со стороны две взрослые женщины, с серьезными лицами, обменивающиеся вместо имен прозвищами. – Ты не из селения?

– Я не из цитадели, если ты это имеешь в виду. Я живу с ними, – негритянка кивнула на троллей. – А где ты?

– Пока путешествую. Почему ты не живешь в цитадели?

– Что я там забыла? – раздраженно спросила она. – Там тирания, голод и болезни. Там человеческая жизнь ничего не стоит. Из-за них погиб мой муж. Они убили мою подругу. Нет, такого счастья мне не надо. Жить здесь, может, и не лучший вариант, но единственный, который у меня есть, – женщина яростно расколола лопатой толстую пробковую кожуру папортофелины.

– Извини, просто я думала, что все люди твоего вида собрались там, – попробовала оправдаться я.

– Ну, ты почти права, – кивнула Темная. – По крайней мере, больше людей, похожих на меня и живущих в лесу, я не встречала. Зато видела двух таких, как ты, – я подскочила от неожиданности.

– Где? Когда? Мужчин или женщин?

– Мужчин. Кстати, с одним мы договорились встретиться, когда стемнеет. Если хочешь, оставайся и подожди со мной, – я кивнула. – Только раз ты лазаешь, с тебя какая-нибудь еда сверху!

– Договорились, – я не стала отнекиваться и сразу же полезла на дерево. К моему возвращению негритянка уже успела разжечь костер. Вместе мы быстро приготовили вкусный ужин. Меня удивило, как спокойно, безо всякого страха, только ворча и несильно хлопая прутиком Темная отгоняла любопытствующих троллей.

– Что не съедим, достанется им, я всегда так делаю, – пояснила она мне.

– Слушай, а как ты вообще к ним попала?

– Все просто. Я отправилась на добычу пропитания, знаешь, в цитадели с ним большая проблема. Полезла за пищухой, соскользнула с мокрого корня и сильно защемила ногу между корягами. И тут увидела их, – порезав один из фруктов, негритянка раздала дольки троллям. – Тогда я жутко перепугалась и подумала, что это конец, – она замолчала, задумчиво глядя на шипящий от попадающих в него капель костер. – Оказывается, я была знакома с одним из них, раньше, в самом начале, когда он еще нормальным был. Я его не узнала, а он меня помнил. Он помог мне выбраться и, видимо, как-то договорился с остальными, по крайней мере, они меня не тронули. В тот же день я и покинула цитадель, зайдя совсем ненадолго, только собрать вещи. Честно говоря, больше всего я тогда боялась, что они просто уйдут до того, как я вернусь. Но мне повезло. С тех пор я хожу с ними. Они многое понимают, хотя и почти не говорят.

– Тебе не страшно?

– Знаешь, нет. По крайней мере, намного меньше, чем в цитадели.

Мы еще немного поговорили на разные отвлеченные темы, а потом легли отдыхать. Но я так и не смогла заснуть, раз за разом прокручивая будущую встречу. Скоро я впервые увижу живого сородича.

Он пришел еще до темноты, позволив разглядеть себя в царящих под густыми кронами дневных сумерках. Если раньше я надеялась, что Сергей преувеличил, когда говорил, что мой вид отличается от людей не меньше, тем тролли, то теперь, вживую увидев это существо полностью, признала его правоту. Ничуть не меньше, если не больше. И дело тут вовсе не только в размерах. Много дней назад, когда я впервые увидела представителя своего вида со стороны, различия, конечно, были заметны, но я и представить себе не могла, насколько они велики, скорее всего из-за того, что найденное тогда тело оказалось сильно повреждено. К тому же мне, как и любому человеку, просто не хотелось верить, что наши виды настолько не похожи.

Первое, что я отметила – это, конечно же, рост, превышающий даже троллиный, и, неожиданно для себя, – походку. Он двигался, достаточно сильно наклонившись вперед и наступая не на всю вытянутую стопу, а практически исключительно на хорошо развитые пальцы, которые, хотя и короче моих, зато гораздо толще и мощнее. Даже остановившись и использовав-таки стопу по назначению, он не выпрямлялся, а оставался в согнутом состоянии, скорее напоминая гориллу или шимпанзе, чем человека. Невольно попытавшись встать прямо, я удивленно отметила, что, судя по всему, передвигаюсь и стою аналогичным образом.

Месяц назад, изучая тело сородича, я ошиблась еще в нескольких деталях. Его руки в выпрямленном состоянии доставали бы до колен (а не до середины бедра, как у человека), ладони с непропорционально длинными пальцами тоже сильно отличались. Растительность же на голове действительно присутствовала в большом количестве, но составляла практически единую темно-зеленую пышную гриву, захватывающую некоторые другие части тела и хорошо выделяющуюся на фоне смуглой кожи. Грива покрывала всю, за исключением небольшой лицевой части, голову, шею и плечи, переходя оттуда на спину, где постепенно сужалась по мере спуска в виде равнобедренного треугольника с вершиной направленной к копчику и заканчивалась на коротком, примерно десятисантиметровом, хвосте.

Немного вытянутый вперед лицевой отдел головы вкупе с гривой, сложением и манерой двигаться создавал полное впечатление нечеловека. Да что там, даже орангутанги и шимпанзе больше похожи на людей, чем мы. Единственное, что хоть как-то утешает, так это то, что у меня челюсти вперед не вытянуты, в чем я убедилась ощупав лицо, хвоста нет, и на голове все-таки не грива, а волосы. Но остальное: стать, походка, руки и ноги… Да, мы не люди. Совсем не люди. Но, тем не менее, по моим ощущениям, для мужчины внешний вид пришельца являлся вполне естественным. Странно другое. Оказалось, что самец моего вида в сексуальном плане кажется мне менее привлекательным, чем тролли, хотя, как я сегодня убедилась, и они стали мне почти безразличны. Может, мой вид размножается циклически, и теперь сезон размножения подошел к концу?

Заметив приближение мужчины, один из троллей поднялся с земли и пошел навстречу. Вот они замерли, глядя друг на друга, что невольно напомнило аналогичную сцену с Детом. Но здесь все окончилось иначе, чем я ожидала. Тролль что-то радостно буркнул, и мужчины дружески обнялись, после чего вместе вернулись к костру.

– Привет, – обратился пришелец к Темной. Его низкий голос по тону напомнил мне звуки, издаваемые паукообразными обезьянами. Наверное, если он захочет, то сможет издать наводящий ужас рык ничуть не хуже их. – И тебе привет, – добродушно кивнул он мне, оскалив клыки в дружелюбной улыбке. Мое сознание как будто раздвоилась: «я-прошлая» находила его выражение лица очень страшным и агрессивным, «я-нынешняя» не видела ничего, кроме миролюбивого приветствия, но уже через мгновение ощущения «я-нынешней» победили.

– Здравствуй.

– Оборотень, Пантера, – не мудрствуя лукаво, представила нас друг другу Темная.

– Рад познакомиться, – мельком оглядев меня и, судя по всему, тоже не найдя ничего особо привлекательного, мужчина кивнул своим мыслям. – Ну как, удалось достать? – обратился он к Темной.

– Да. А тебе?

Оборотень с готовностью кивнул и протянул девушке небольшой мешочек, взамен которого получил почти такой же. Заметив, что я с интересом наблюдаю за сделкой, Темная пояснила:

– Он мне соль принес из старых запасов молчаливых, некоторые ее с собой взяли. А я ему – струнную пилу.

Насколько я поняла, молчаливыми она назвала троллей. Странно, насколько мне известно, тролли до вещей очень жадные и просто так ничего не отдадут.

– А на что у трол… молчаливых выменяли, если не секрет?

– Ни на что, – Темная пожала плечами, и, явно не желая продолжать этот разговор, перевела тему, спросив пришельца. – Есть будешь?

– Угу, – согласился он, поудобнее устраиваясь на мхе и приступая к угощению. – У меня плохие новости.

Темнокожая выжидательно посмотрела на мужчину, но тот только помотал головой, жестами показывая, что сначала ужин. Оборотень ел медленно, тщательно прожевывая каждый кусочек. Ожидая окончания приема пищи, я легла на спину, заложив руки за голову и посмотрела вверх, на спокойную листву, прислушиваясь к животным звукам и дождевой капели. Странно, но я совсем не испытывала дискомфорта от нынешних соседей, исключая, пожалуй, Темную, хотя общаемся мы совсем недолго. Мне гораздо больше времени понадобилось чтобы привыкнуть к обществу нормальных людей, чем к компании троллей и монстра, являющегося моим сородичем. Хотя, честности ради, я все равно до сих пор немного опасаюсь троллей, но это чувство скорее навязано разумом, чем подсознательными ощущениями. Тем более, что последние события пошатнули мою уверенность в однозначной агрессивности троллей. Даже по отношению к людям. Дет, Темная, да и некоторые другие не высказывали никакого страха перед троллями, хотя неоднократно встречались с ними. Не все так просто. Должна быть причина, по которой воюют наши виды.

Вспомнив слова Сергея, я повернула голову и внимательно изучила имущество Оборотня. Нож, топор, фляга, в сумке наверняка тоже что-то найдется, но, за исключением кольца-определителя, ни одного признака высоких технологий. Значит, можно предположить, что здесь и моим сородичам сложную технику не давали. Странно.

– В цитадели пополнение. Как минимум, еще столько же, но, насколько я смог разглядеть, даже больше, – закончив ужин, хмуро посвятил нас гривастый.

– Только наши дела стали налаживаться! – вскочив, с досадой воскликнула Темная. – Опасны?

– Более чем. Если они решат вместе устраивать массовую зачистку, то при таком количестве могут представлять реальную угрозу, – кивнул он.

– Они не будут устраивать зачистку, – помотала головой я.

– Почему? – обернулись ко мне собеседники.

– Скорее всего приплывшие уже через пару дней отправятся дальше. Может, даже кого-нибудь из цитадели с собой сманят, из тех, кто не хочет воевать.

– Как же, отправятся! У нас же тут «горы сокровищ», к тому же мы «выродки рода человеческого» и вообще «нелюди», – насмешливо фыркнул Оборотень.

– Вовсе нет! – раздраженно возразила я. – Я с ними приплыла и знаю, что все не так! Ну, по крайней мере, не все так! Они потому и сплавляются, что не хотели воевать с троллями, то есть молчаливыми, – пояснила я, кивнув на внимательно прислушивающуюся к нашему разговору компанию троллей. – И остановились здесь в первую очередь затем, чтобы забрать тех, кто устал от войны и хочет просто мирно жить! Да, с троллями у них нелады, но даже с ними они не хотят сражаться! А их лидер вообще сказал мне, если встречу кого-то тоже не желающего продолжать это безумие, предложить присоединиться! Так что наши уплывут, а эти уроды, на весь лес провонявшие, пусть хоть умирают!