Текст книги "Оступившись, я упаду"

Автор книги: Софи Лагуна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

31

Был мой первый день в четвертом классе. Туфли стали такими тесными, что я ходила, поджав пальцы.

– Чего это ты так странно ходишь? – спросил дед.

– Туфли, – ответила я.

– Что с ними не так?

– Они слишком маленькие, – сказала я.

– Боже правый! – охнул дед.

Мы доехали до Нуллабри и остановились в центре. Дед обшаривал взглядом улицу так, будто ждал нападения врагов. Затем он вышел из машины, и я последовала за ним в магазин.

– Здравствуй, Роберт, – поприветствовала его женщина, продающая обувь.

Тело у нее под футболкой перекатывалось тугими валиками. Губы она накрасила помадой, а волосы уложила в высокий тугой шар на самой макушке.

Дед кивнул.

– Привет, Перл. – Здороваясь, он отвел взгляд, будто чувствовал опасность.

– В последнее время тебя что-то не видно.

Дед нахмурился. Любой встречный в городе мог оказаться япошкой.

– Чем могу помочь? – спросила она, глянув на меня.

– Не мне. Джастин. Ей нужны новые туфли.

– Хорошо, – сказала Перл. – Привет, Джастин. – Она улыбнулась мне. – Ты выросла. Должно быть, тебе уже… девять. Или десять?

– Десять, – сказала я.

– У нас мало времени, – заметил дед.

Перл бросила на него быстрый взгляд.

– Садись, – сказала она мне. – Школьные туфли, дорогая?

Я посмотрела на деда.

– Школьные туфли, – подтвердил он.

– Сегодня первый день школы, так?

– Да, – ответила я.

– Лучше бы нам поторопиться, – снова вставил дед.

Перл строго посмотрела на деда поверх очков.

– Поздновато спохватился, не так ли, Роберт?

– Ты не могла бы просто дать нам туфли, Перл? – сказал дед, будто боялся, что полки с сандалиями, ботинками и кроссовками возьмут его в плен.

– Разумеется, – ответила Перл, поджав губы.

Она зашла в дверь в конце торгового зала и вскоре вышла из нее с коробкой, поставила ту на пол, открыла и вытащила пару коричневых школьных туфель с пряжкой и крошечными отверстиями в форме бантиков.

Она посмотрела на туфли, которые были на мне надеты, и неодобрительно покачала головой, развязывая мне шнурки.

– Примерь-ка эти, дорогая, – сказала она и подала мне новые туфли.

Я всунула в них ноги. Там было столько места для пальцев! Я пошевелила ими, подняла вверх, опустила. На туфлях не было ни шнурков, ни липучек, к которым вечно приставали грязь и ворсинки, и можно было выбрать, как туго застегивать пряжку.

– Пройдись немного, посмотри, как ты себя в них чувствуешь, – предложила Перл.

Я встала и прошлась в них по магазину.

– Посмотри в зеркало, дорогая.

Я посмотрела. В зеркале отражались сияющие пряжки туфель и блестящая коричневая прочная кожа.

– Хорошо, хорошо, – пробормотал дед, открывая бумажник. – Сколько?

Перл взглянула на ценник на коробке.

– Двадцать девять долларов, – ответила она.

– О боже! – воскликнул дед.

– Роберт, – укоризненно произнесла Перл и посмотрела на деда поверх очков.

– Хорошо, хорошо… – отозвался дед и отдал ей деньги.

– Как насчет того, чтобы встретить новый учебный год в новых туфлях? – спросила Перл, повернувшись ко мне. Она кончиками пальцев подняла мои старые туфли. – А об этих я сама позабочусь.

– Спасибо! – сказала я.

Перл проводила нас до двери.

– Носи их с удовольствием, дорогая.

Я перешла через дорогу, обернулась и увидела, что Перл все еще стоит в дверях магазина. Она помахала мне, но лицо ее было грустным. Новые туфли нигде не жали, не врезались в кожу, а были такими мягкими, будто ноги покоились в собственных кроватках.

– Спасибо, дед.

– Чертов грабеж среди бела дня, – проворчал он и завел машину.

Я шевелила пальцами и смотрела в окно на памятник солдату Нуллабри. Мне захотелось помахать ему. Сегодня я увижу Майкла, мы вместе пойдем в четвертый класс, и я буду ходить в школу в новых туфлях.

Дед подъехал к школе, неотрывно глядя на других детей, родителей и учителей, которые шли к воротам.

– Выходи, – велел он.

Я вылезла из машины.

– Пока, дед, – сказала я, но автомобиль уже сорвался с места.

– Джастин, – донеслось до меня. – Джастин!

Я повернулась и увидела, как из машины выходит Майкл. Он помахал мне, чуть не сбив с ног своими костылями миссис Хупер. Когда Майкл двинулся по дорожке в мою сторону, Ники пытался удержать его за ногу.

– Джастин! – восклицал Майкл. – Джастин! – Голос у него был громкий и радостный, при этом он издавал мычащие звуки, но ему было наплевать на это, наплевать на то, что кто-то смотрит на него, пока он зовет меня через весь двор.

Мы с Майклом вместе пошли в класс. Другие дети украдкой смотрели на нас, потом отводили взгляд. Они ничего нам не сделали и не сказали. Они даже близко к нам не подходили. В классе все разговаривали и смеялись, и мы с Майклом – тоже. Мы выбрали парту в середине класса, и Майкл вытащил свои учебники и положил их под парту. Я повесила свой рюкзак рядом с его.

– Больше никакой миссис Тернинг, – сказал Майкл.

– Хвала небесам.

– Я молился об этом каждую ночь.

– И Бог услышал тебя.

В класс вошла женщина с большой стопкой книг в руках. На ней были белые туфли на плоской подошве и кремовое платье. Три книжки соскользнули на пол.

– Ой, – вскрикнула она, улыбнувшись нам, и наклонилась, чтобы поднять книги; она положила их поверх стопки, затем выпрямилась и оправила платье.

– Всем привет! – сказала она. – Меня зовут мисс Сюзетт Фрост.

У нас уже были миссис Тернинг, миссис Шендиггинг, миссис Тергуд, миссис Дейли, а теперь у нас будет мисс Сюзетт Фрост. Все сидели тихо и смотрели на новую учительницу. В ушах у нее были небольшие белые сережки, а кремовое платье украшал кружевной воротник. Она написала буквы на доске: «ттезюС тсорф», потом повернулась к нам и снова произнесла:

– Ой!

Затем приписала перед именем слово «ссиМ».

– Мисс Сюзетт Фрост, – прошептал Майкл.

– Доброе утро, четвероклассники, – сказала она.

– Доброе утро, мисс… – никто не знал, какое имя использовать.

– Мисс Фрост, – подсказала она. – Пожалуйста, называйте меня мисс Фрост. – Голос у нее был звонкий и взволнованный.

Все затихли, даже Мэтт, Брайан и остальные мальчишки.

– Добро пожаловать в четвертый класс, – сказала мисс Фрост. – Сейчас мы пройдемся по всему классу, и я хочу, чтобы каждый из вас рассказал что-нибудь про себя – так мы сможем лучше узнать друг друга. Начнем с меня. – Улыбка у нее на губах то исчезала, то появлялась вновь. – Я из большого города, и до этого года никогда не была в Нуллабри, но теперь я выхожу замуж за фермера, и… – Она, снова улыбнувшись, пожала плечами. – В итоге я оказалась здесь.

Класс пораженно замер. Никогда еще учитель не рассказывал нам, почему он тут оказался, и никто не понимал, что это может означать.

– А ты? – спросила она у Келли Дуайер, сидевшей в последнем ряду. – Можешь рассказать нам, как тебя зовут и еще что-нибудь про себя?

Келли огляделась, пожала плечами и сказала:

– Меня зовут Келли, и я очень быстро бегаю. Могу даже обогнать своих братьев.

– Спасибо. Келли, спасибо, – поблагодарила мисс Фрост. – Замечательно! Спасибо!

Дэнни Орболт сказал, что болеет за «Тигров». Грегори Кент рассказал, что в этом году впервые участвовал в загоне скота. Джефф Йулен похвастался, что победил в соревнованиях по рубке дров на Рочи-шоу. Когда по дошла очередь Майкла, лицо мисс Фрост стало очень серьезным.

– А что насчет тебя? – спросила она. – Можешь сказать нам, как тебя зовут?

Кто-то рассмеялся.

– Я – Майкл Хупер, – сказал Майкл.

Лицо мисс Фрост оставалось серьезным.

– И что ты нам про себя расскажешь, Мэтью?

– Майкл, – поправил ее Майкл.

– Прости! – Мисс Фрост выглядела испуганной.

– Майкл. Меня зовут Майкл.

Мисс Фрост так сильно хотела его понять, что на лбу у нее собрались морщины. Раздалось больше смешков.

– Следующий, – произнес кто-то.

– Это Майкл, – сказала я.

Она повернулась ко мне.

– Прости, что ты только что сказала?

– Его зовут Майкл.

– О, прости, Майкл. – Она дотронулась до его руки и улыбнулась. – Привет, Майкл.

– Моя отличительная черта – я ненавижу повторять свое имя, – сказал Майкл.

Мисс Фрост смутилась.

– Ой… приятно познакомиться с тобой, Майкл. А что насчет тебя? – Она повернулась ко мне.

– Джастин, – буркнула я, не глядя на нее.

– Не могла бы ты сказать это громко? Громко и храбро, чтобы я тоже услышала.

– Джастин! – повторила я, похоже, слишком громко.

За спиной у меня раздались смешки.

– И что ты можешь рассказать нам о себе, Джастин?

Что такое я могла рассказать о себе? Всего одну вещь, но что? Вокруг меня, словно яма, разверзлась тишина. Я не могла поднять взгляд. В этой тишине было темно, как в пропасти вокруг Стива.

– Она забавная, – сказал Майкл.

– Что такое, Майкл?

– Она забавная.

– Ты говоришь, что Джастин забавная?

– Да.

Мисс Фрост удивленно посмотрела на меня.

– Вот как. Хорошо. Замечательно! Мне нравятся забавные люди. Мой жених тоже забавный. – Она улыбнулась мне, дотронулась до моей руки и перешла к Шэннону Патрику.

Тот сказал, что объезжать быков очень легко: нужно просто вставить кольцо им в нос.

* * *

В начале дня класс был холодным и тихим, но под конец, уроков в нем стало шумно и жарко. Мэтт и Брайан говорили все громче, а девчонки хихикали. В этом полугодии мы будем изучать дикую природу нашей местности. Мисс Фрост прикрепила на стену большую фотографию муррейской трески. У этой рыбы бочкообразное тело, большой рот и маленькие, сдвинутые вперед глазки. Мисс Фрост объяснила, что треска – хищник и ест все, что может проглотить, иногда даже уток. Мэтт заметил: «Она напоминает мне одного знакомого» – и швырнул стирательную резинку в Алана Барнса. Все засмеялись. Мисс Фрост потянула себя за кружевной воротник и сказала, что сегодня и правда жарко. Она рассказала, что треска – часть экосистемы реки и что это придонная рыба, а Грег Морекрофт заявил: «Прямо как Алан Барнс».

– Внимание, класс! Внимание! – повысила голос мисс Фрост. Но тут прозвенел звонок.

Когда мисс Фрост шла на обед, щеки у нее горели, а бумаги выскальзывали из рук.

– Лучше бы она работала в детском садике, – заметил Майкл.

– В группе без мальчишек, – добавила я.

* * *

После школы миссис Хупер встречала Майкла у школьных ворот.

– Привет вам обоим, – произнесла она, когда мы подошли к ней. – Как прошел день?

– Хуже некуда, – сказал Майкл.

– Настолько плохо? – нахмурилась миссис Хупер. – О боже! Думаю, нам просто надо привыкнуть.

Когда миссис Хупер сказала «нам надо привыкнуть», это прозвучало так, будто Майкл не один ходил в школу, а с мамой, которая всегда была рядом с ним.

– Джастин, хочешь прийти к нам в гости в пятницу, после школы? Мне кажется, без тебя выходные кажутся Майклу слишком долгими, – проговорила миссис Хупер. – Мы можем отвезти тебя домой до ужина.

Я смотрела себе под ноги и не знала, что ответить.

– Это значит «да», мама, – сказал ей Майкл и широко мне улыбнулся.

– Хорошо! – обрадовалась миссис Хупер. – Замечательно! Теперь нам есть к чему стремиться.

* * *

После обеда я ехала домой в школьном автобусе, прижавшись лицом к стеклу. Есть к чему стремиться… Неужели именно поэтому река бежит к морю? И дождь падает на землю Йоламунди? И мы дружим с Майклом? Нам всем есть к чему стремиться…

32

– Ку-ка-ре-ку! Доброе утро, Петушок! – Я выглянула в окно. Наступила пятница, и на небе занимался розовый рассвет.

* * *

После школы к воротам подошла мама Майкла, на руках у нее сидел Ники – его младший брат.

– Привет, детки, – сказала она. – Как дела в школе?

– Нормально, – ответил Майкл.

– Как мисс Фрост, привыкает?

– Она безнадежна, – ответил Майкл.

– Безнадежна! – повторил Ники.

– О боже! – сказала миссис Хупер. – Это нехорошо.

– Но она лучше, чем миссис Тернинг, – добавил Майкл.

– Гораздо лучше, – вставила я.

Мы с Майклом сели на заднее сиденье вместе с Ники, и миссис Хупер повезла нас к ним домой. Ники потянул Майкла за волосы.

– Мам! Скажи Ники, чтобы он отстал от меня! – попросил Майкл.

– Ладно тебе, Майкл, он всего лишь хочет поиграть. Он же целый день тебя не видел!

Машина внутри была такая гладкая, на полу не было ни грязи, ни коры, ни бумаги, ни окурков. Я чувствовала тепло Майкла, сидящего рядом, тело его тряслось, толкалось и дергалось, будто пыталось мне что-то рассказать. Ники тянул Майкла за волосы, а миссис Хупер вела машину и подпевала песне, звучавшей по радио: «Нет важнее ничего, чем ты в моих руках, ты в моих руках… мммм… хмммм… нет важнее ничего… любимая моя… хммм, хммммм…»

Мы свернули с шоссе на Моруна-Уэст-роуд.

– Осталось немного, – сказала миссис Хупер. Вскоре она остановила машину возле домика из белого кирпича, на подъездной дорожке которого не было ни мусора, ни сложенных в кучу дров, ни запчастей от машины. На окнах рядами висели горшки с красными цветами. Когда мы открыли двери машины, к ней подошла черная кошка и потерлась о ногу Майкла.

Майкл взял кошку на руки.

– Это Бетти, и она та еще сучка, – сказал он и поцеловал кошку в макушку.

Бетти замурлыкала.

– Майкл! – возмутилась его мама. – Не говори так больше! Прости, Джастин. Майкл имел в виду, что Бетти просто немножко капризная.

Я не могла ничего сказать.

В доме Майкла в вазе стояли желтые цветы, на диванах лежали подушки и цветные пледы. На стенах висели картины с облаками и деревьями. Широкие чистые коридоры, просторные комнаты без набившейся по углам грязи.

Когда мы пришли на кухню, я заметила, что целая стена в ней, от пола до потолка, была завешана рисунками Майкла. Я увидела на них льва, поезд, собак, кошек, рыб и страусов эму. Там были карты и Антарктида, буквы, мосты и здания. Мне стало жарко, и в горле застрял комок.

– Идешь, Джастин? – спросил Майкл.

Я пошла за ним из кухни в его комнату. Майкл открыл дверь. На подушках и простынях его кровати были вышиты синие корабли. На стене висел плакат с изображением планет и солнца. В комнате были полки с книгами и конструктор. На одной из полок стоял аквариум с золотыми рыбками, в нем росли настоящие водоросли, а на дне лежал игрушечный затонувший корабль.

– Иди сюда, посмотришь на них, – позвал Майкл, и я завороженно смотрела, как в аквариуме черепашка отталкивается от песка и всплывает на поверхность.

– Это Кейт, – сказал Майкл. – Иногда она пытается съесть рыб.

Майкл насыпал в аквариум немного корма, и все рыбки поплыли к поверхности, широко открывая и закрывая рты. Майкл опустил руки в воду и вытащил черепашку.

– Сядь, скрестив ноги, – сказал он мне.

Майкл положил костыли на кровать и сел на пол. Я тоже села с ним рядом. Мы прислонились к кровати, а Кейт поползла по нашим коленям. Когда я дотронулась до ее лапки, она втянула голову в панцирь.

– Ей нужно сначала получше с тобой познакомиться, – объяснил Майкл.

Я понимала все слова и звуки Майкла – это было несложно. Учителя в школе тоже могли бы их выучить, тогда они отправили бы его в класс с отличниками, а не с отстающими, где мы с ним сейчас учились.

Майкл посадил Кейт обратно в аквариум и взял с полки несколько книг. В них были изображения животных, планет и вулканов с текущей лавой. Миссис Хупер открыла дверь.

– Привет, ребята! – воскликнула она, улыбнувшись нам, поставила между нами тарелку с нарезанным арбузом и вышла из комнаты.

– Ты такая тихая, – сказал Майкл, а я не могла даже кивнуть, так как то, что я увидела, ввело меня в настоящий ступор.

У него были черепашка Кейт, рыбки, книги и тарелка с нарезанным арбузом. У него было к чему стремиться. Если бы остальные мальчишки в школе знали, какой он умный, и понимали, что он говорит, тогда они все дружили бы с ним, и тогда он не дружил бы со мной – ведь мы дружили только потому, что больше у него никого не было. Я не могла это сказать. Он дружил со мной только потому, что остальные не знали того, что знаю о нем я.

– В чем дело? – спросил Майкл. – Почему ты ничего не говоришь? – Я пожала плечами. – Бетти хочет на тебе посидеть, – сказал он.

Он передал мне Бетти. Кошка легла мне на колени, словно теплое шелковистое одеяло, и замурлыкала. Майкл взял кусок арбуза и передал мне, но я помотала головой – есть совсем не хотелось. Майкл взял себе кусок, и, когда попытался откусить, по подбородку у него потек сок. Он вытер его и рассмеялся. Затем швырнул в меня куском арбуза, и я тоже рассмеялась и после этого смогла взять и себе кусок и начать есть. На вкус арбуз был сладким и холодным. Бетти слезла с моих колен и потянулась. Майкл взял с полки конструктор, и я сделала из него основу для гаража.

– Можно управлять этими машинами с помощью костылей, – сказал Майкл. – Нажимаешь на газ одним костылем, а на тормоз – другим.

– И можно ехать быстрее всех остальных машин.

– Так быстро, что не разглядеть колес.

– И в крыше будет отверстие – чтобы хранить костыли.

– А из приборной панели выходит соломинка.

– И на заправке нужно будет заправить ведро, спрятанное за приборной панелью, клубничным молоком.

– Именно для этого тут соломинка.

– Ага, – подтвердила я.

– А на руле есть роботизированные руки, которые смогут тебя кормить.

– Чипсами.

– Да, чипсами! – согласился Майкл.

– Которые они сначала окунают в соус.

– Ага, – согласился Майкл. – А после еды вытирают рот.

– Точно.

* * *

Потом мы пошли на кухню.

– Как прошел школьный день, Джастин? – спросила миссис Хупер.

Я посмотрела на ее желтые туфли – на их каблуках не было ни следа запекшейся грязи Йоламунди.

– Все в порядке? – Миссис Хупер ждала, что я ей отвечу.

Я глубоко вдохнула.

– Это был хороший день, – сказала я. Голос оказался хриплым.

– Она очень стеснительная, мам, я же тебе говорил, – заметил Майкл.

– Ну, это нормально, – ответила миссис Хупер. – Я же просто спросила.

– Мне нравится школа, когда там есть Майкл, – добавила я.

Майкл и миссис Хупер посмотрели на меня, удивленно подняв брови.

Миссис Хупер улыбнулась.

– Ему тоже там нравится, когда есть ты, – сказала она.

– Спасибо, мама, – сказал Майкл. – Как хорошо, что ты можешь говорить за меня.

– Прости, – сказала миссис Хупер. Она посмотрела на часы. – Нам пора везти тебя домой, Джастин, – добавила она.

Я последовала за Майклом к выходу из дома и села в машину.

– Пока, Бетти, – сказала я кошке, которая терлась у моих ног.

Воздух был таким нежным. На ветвях и оконных проемах, на траве и небе разливался бледный, изменчивый свет.

* * *

Миссис Хупер вела машину, а Ники пел: «Каждый цвет у радуги, синий, красный, голубой, только для меня сияет». Тот же самый куплет, снова и снова, пока я не увидела все цвета радуги, которые сияют только дня меня. Когда мы доехали до поворота на Хенли-трейл, я сказала:

– Можно остановить здесь.

– А где твой дом? – спросила миссис Хупер. – Мы тебя довезем прямо до него.

– Вот этот? Или этот? – спрашивал Ники, показывая пальцем на дома.

– Можно и здесь, – сказала я.

– Но, Джастин…

– Просто оставь ее тут, мама. Она хочет пройти остаток пути до дома пешком, – подсказал Майкл.

– Но, Майкл… Ты уверена, Джастин? Отсюда тебе недалеко, правда?

– Недалеко, – ответила я.

– Пожалуйста, мама, – попросил Майкл. – Можем мы оставить ее здесь?

– Хорошо. Тебе же недолго идти до дома, правда? – Она оглянулась.

Проселочная дорога уходила в кустарник. Дом деда был слишком далеко, отсюда его нельзя было разглядеть.

– Нет, – сказала я, открывая дверь.

– Береги себя, Джастин, – сказала мама Майкла на прощание.

* * *

Теперь каждую пятницу после школы я шла в гости к Хуперам. И каждую пятницу перед ужином миссис Хупер высаживала меня у поворота на Хенли-трейл, и я шла остальную часть пути до участка деда пешком. Дед никогда не спрашивал меня, где я была; он, похоже, даже не замечал, что я слишком поздно возвращаюсь из школы.

Каждый день недели вел к пятнице у Майкла. Когда я не могла ничего сказать, Майкл сажал мне на колени Бетти или Кейт и всегда кормил меня: изюмом, сырными крекерами, яблоками, апельсинами, бананами и печеньем «Монте-Карло». Он запихивал часть еды мне в рюкзак, и миссис Хупер видела это и не вынимала ее оттуда. По пятницам я приходила домой сытой. Мы строили грузовики из его конструктора, рассматривали картинки в книжке с картами и разговаривали с рыбками. Мы придумывали прозвища. У нас были Мэтт Туалет и Брайан Унитаз, миссис Стервинг и мисс Дрозд. Но я оставалась Ли, а он Хупером. А еще у нас были Королева Доун и Принцесса Норина, а треску мы назвали Директором Прентисом.

* * *

Я перестала так сильно ждать, когда папа вернется домой; перестала выглядывать ночью в окно, вслушиваться, не раздастся ли звук мотора его пикапа, не едет ли он домой; перестала следить за флигелем и думать, не выйдет ли он на крыльцо, не звонит ли он деду, чтобы сказать, что приедет к концу недели; перестала ждать конца недели, чтобы обнаружить, что он опять не приехал.

Я больше не ждала… Но дед все продолжал надеяться. Он ждал суда и приговора. Он был сам не свой – так он говорил курочкам: «Сам не свой, черт побери… чертов живот… Боже, Лиззи, когда все пошло не так? Чертова Стейси Уорлли. Сколько лет они дадут ему за нее?»

33

В понедельник миссис Хупер снова ждала Майкла у школьных ворот. Она мне улыбнулась. Я подняла голову и попыталась улыбнуться в ответ, потом снова опустила взгляд.

– Джастин, хочешь на выходных остаться у нас с ночевкой? – спросила миссис Хупер.

– Хочешь, Джастин? – спросил Майкл.

Я смотрела на землю под ногами. Я не знала.

– Мы думали забрать тебя в пятницу, а в воскресенье утром я могу отвезти тебя домой. Конечно, я хотела сначала спросить разрешения у твоего дедушки. Это можно сделать только с его позволения, – сказала миссис Хупер.

Когда я была с Майклом и его семьей, мне казалось, будто у меня вовсе нет деда. Я не могла вместить их в один и тот же мир. Одна Джастин заканчивалась, когда миссис Хупер высаживала меня у поворота на Хенли-трейл, и по дороге к участку деда появлялась другая Джастин.

Майкл и миссис Хупер смотрели на меня и ждали, что я скажу. Я не знала, что им ответить. Как миссис Хупер спросит разрешения у деда? Никто раньше ничего такого не спрашивал. Целые выходные с Майклом? Не только вечер пятницы? Что же там будет?

– Не волнуйся, Джастин, – сказал Майкл. – Ты можешь сегодня об этом подумать, а потом скажешь маме, хочешь ли ты к нам.

Глаза у меня защипало, будто в них попал песок, и миссис Хупер дотронулась до моей руки.

– Хорошая мысль, Майкл, – сказала она. – Джастин, ты пока подумай. Майкл хочет разбить палаточный лагерь на заднем дворе, а мистер Хупер и я совсем не хотим жить в палатке. Я хочу спать в нормальной постели!

* * *

Под конец дня Майкл спросил:

– Ты придешь к нам в эти выходные, Джастин?

Мне стало тесно в груди.

– Я присмотрю за тобой, – заверил Майкл. – Мама будет кормить тебя только тем, что ты захочешь есть. Хочешь прийти?

– Да, – произнесла я и пощупала языком прорастающий сквозь десну зуб.

– Хорошо, – сказал Майкл. – Просто замечательно!

* * *

Я была дома с дедом, когда зазвонил телефон. Дед покрывал креозотом ящик для кур, чтобы дерево не гнило. Я была рядом с телефоном и могла поднять трубку. Я не думала, что это может быть тетя Рита, но я не могла знать точно. Телефон продолжал звонить. Но если я подниму трубку, дед опять скажет: «Джастин, руки прочь от телефона. Оставь его в покое».

Дед, тяжело дыша, с кисточкой в руках, вошел на кухню через заднюю дверь. Он поднял телефонную трубку.

– Кто? О… да, да… ага. В пятницу вечером? – Вид у него был очень удивленный. – Да, она… нет, она никогда ничего не говорит. – Он посмотрел на меня и нахмурился, вытирая лицо тыльной стороной ладони; с рук на пол капал креозот. – Да, хорошо… договорились.

Когда он положил трубку, лицо у него было мокрое от пота.

– Кто это, черт побери, звонил? – спросил он.

– Это была миссис Хупер, дед?

– Кто это?

– Мама моего друга.

Дед пробурчал что-то себе под нос и повернулся, чтобы выйти во двор.

– Что она хотела, дед?

Он махнул кистью в воздухе, и я пошла за ним к курятнику.

– Что-то там про чертовы выходные, – пробурчал он. – Сюда, цып-цып-цып, – ласково пропел он курочкам. – Посмотрите-ка, что старый дедуля вам тут обустроил!

– Что ты ей сказал? – Я стояла в воротах курятника.

– О чем? – спросил он.

– О выходных.

– Ух, – выдохнул он. – Сюда, цып-цып, сюда, цып-цып, вот, девочки, посмотрите на вашу новую спаленку, как ваш старый дедуля ее покрасил.

– Дед?

Он поднял на меня взгляд.

– Что?

– Можно я пойду?

– Куда пойдешь?

– К моему другу, дед. К Хуперам.

Дед нарисовал на коробке еще одну линию.

– В воскресенье чтоб была дома, – проворчал он. – До темноты.

– Спасибо, дед!

На выходных я буду гостить у Майкла. Что же будет? Что мы будем делать? Стоит ли мне к этому стремиться?

* * *

– Не передумала? Придешь? – спросил меня Майкл утром в пятницу.

– Приду, – ответила я.

– А где твои вещи?

К щекам прилила кровь. Какие еще вещи?

– Ты ничего с собой не взяла?

– Что? – переспросила я.

– Ты ничего не взяла с собой на выходные?

Я не понимала, что должна была взять с собой, и пожала плечами.

– Но ты все-таки идешь, правда? Ты все-таки собираешься остаться у нас на выходные?

– Все-таки иду.

– Здорово! Просто здорово!

* * *

Когда мы собирались выйти из класса на обеденный перерыв, меня остановила мисс Фрост.

– Могу я поговорить с тобой, Джастин? Это ненадолго.

Мы с Майклом переглянулись. Мне хотелось выйти на улицу вместе с ним.

– Она ненадолго, Майкл, – сказала ему мисс Фрост.

Майкл вздохнул и вышел из класса.

– Джастин, у тебя проверяли зрение? – спросила мисс Фрост.

– Да. – Я смотрела на ее туфли. Они были на плоской подошве, с бантиком, будто пуанты у балерин. На подошве видна была свежая грязь от луж Нуллабри.

– Твои школьные записи говорят о том, что зрение у тебя на общем медосмотре уже проверила приходящая медсестра, но я собираюсь связаться с твоими родителями и посоветовать им проверить твое зрение еще раз, у врача-специалиста в городе, – сказала мисс Фрост.

Я не стала ей говорить, что не живу с родителями, что у меня есть только дед, а он думает, что город находится за линией вражеского фронта.

Мисс Фрост выложила перед собой на стол мои рабочие тетради. Она переворачивала страницы, глядя на мои отметки, галочки и кружочки.

– Иногда у тебя все получается просто отлично, но в иные дни… Думаю, еще одна проверка зрения не помешает – просто чтобы убедиться, что все в порядке. – Мисс Фрост собрала все бумаги и книжки, очки сползли ей на нос. – Спасибо тебе, Джастин. На этой неделе школа свяжется с твоими родителями.

Майкл ждал меня сразу за дверью.

– И что все это значило? – спросил он.

– Ничего, – ответила я.

– Что ты имеешь в виду? Что ей было нужно?

– Я не знаю.

– Джастин, что там было?

Я не хотела ему рассказывать. Мне не хотелось, что бы вообще кто-нибудь знал про неправильность, что я с самого начала родилась не так, как надо, что для меня все выглядело не в том порядке.

– Она говорила, что я могла бы учиться лучше.

Майкл фыркнул.

– Мисс Фрост, утрите нос, – сказал он.

34

После обеда Майкл, я и Ники сели на заднее сиденье машины миссис Хупер, и она повезла нас домой. Ветер из открытых окон развевал наши волосы, и они падали нам на лица, а во рту пересыхала слюна.

– Хочешь есть? – спросил Майкл.

– Да, – ответила я.

– Чего бы ты хотела?

– Печенья.

– Печенья с мороженым?

– С мороженым и шоколадом.

– И шоколадом! – воскликнул Ники.

– Давайте есть до тех пор, пока даже сдвинуться не сможем, – предложил Майкл.

– Пока нам не придется лечь на пол.

– Будто китам.

– Или Директору Прентису.

– Как двум Директорам Прентисам.

Мы пели «Радуйся, мир» в открытые окна. Ники стал нам подпевать.

– Радуйся, мир! Господь грядет… И пойте новый гимн, и пойте новый гимн… – Миссис Хупер тоже пела. – И пойте, пойте новый гимн!

– А что, если бы ты могла летать? Куда бы ты полетела? – спросил Майкл.

– Я бы полетела… ночью. Вниз по течению реки.

– И как далеко ты бы полетела?

– До самого моря.

– А как высоко ты бы поднялась?

– До самого солнца.

– До самого солнца?

Когда Майкл задавал вопрос, он всегда ждал моего ответа. Он хотел его услышать. Он не ушел бы, пока я не ответила. Будто я совсем не была невидимкой.

* * *

Когда мистер Хупер вернулся с работы, мы решили помочь ему разложить на заднем дворе палатку. Траву недавно подстригли, и воздух наполнили ароматы влажной зелени.

– Майкл, можешь подержать дугу? – попросил мистер Хупер.

Майкл встал и взялся за дугу трясущимися руками.

– Отличная работа, парень, – похвалил его мистер Хупер.

Он воткнул колышек в землю и сказал:

– Можешь забить его вон тем молотком, Джастин?

Я взяла молоток, но вместо колышка попала по траве. Я не могла поднять взгляд на мистера Хупера.

– Попробуй еще раз, – предложил он.

Я попробовала снова – и опять попала по траве.

– Бог троицу любит, – сказал мистер Хупер. – Давай попробуй еще раз.

Я посмотрела на колышек, подняла молоток и глубоко вдохнула. Колышек глубоко погрузился в землю.

– Отличная работа, – сказал мистер Хупер.

Когда я натянула оранжевую ткань палатки, чтобы сделать крышу, мистер Хупер снова меня похвалил:

– Вот какая молодец!

Ники попытался залезть в палатку еще до того, как мы натянули стены.

– Пап, выгони его оттуда! – сказал Майкл.

– Да ладно тебе, Майкл, – ответил мистер Хупер. – Успокойся, Джастин пробудет у тебя целые выходные.

Мистер и миссис Хупер соорудили нам кровати прямо в палатке. Они поставили кровать Майкла на поддоны, чтобы она была повыше и с его ногами удобнее было на нее садиться, затем обложили ее подушками из пенки. Они расстелили для нас спальные мешки и засунули в них подушки.

* * *

Потом Мистер Хупер сделал барбекю, и мы поужинали на веранде, глядя на палатку, стоящую посреди зеленого двора.

– Дэвид постриг газон специально для вас, ребята. Правда, у него хорошо получилось? – спросила миссис Хупер и обняла мужа за плечи.

Я не могла смотреть на них: мне казалось, что это опасно, что добро может расколоть меня на части, как одно из яиц от курочек деда.

На ужин были отбивные, морковь и жареный картофель, но еда не лезла мне в горло. Тяжело было ее проглотить.

– В чем дело? – спросил Майкл.

Он насадил на вилку морковь, столкнув остальные овощи на стол. Несколько ломтиков упали на пол.

Ники поднялся со своего места и собрал еду, которую Майкл уронил.

– Мерзость! – сказал Майкл. Подбородок у него оказался измазан в соусе.

И после этого я смогла есть; я почувствовала вкус отбивной, ощущая, как она, жирная и соленая, наполняет мой желудок.

Все говорили о палатке. Мистер Хупер рассказал, что, когда он был бойскаутом, у них была такая же. Миссис Хупер спросила: «Помнишь наш медовый месяц?» – а Ники все повторял: «Палатка, палатка, палатка!»

– Как насчет того, чтобы вы, ребята, легли спать в доме, а мы с мамой поспим в палатке? – предложил мистер Хупер.

– Нет, папа! – воспротивился Майкл.

– Я шучу, Майкл, – успокоил его мистер Хупер. – Ничто не заставит меня спать ночью в палатке.