Текст книги "Последнее пророчество"

Автор книги: Скотт Мариани

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

54

Услышав следующий выстрел, Бен инстинктивно напрягся, как напрягается боксер перед ударом противника. Это все, что успевает сделать человек перед лицом внезапной смерти, – напрячься и ждать удара пули, которая его убьет.

Но случилось нечто другое: одного из солдат вдруг сбило с ног, как будто зацепило крюком, брошенным с пролетающего мимо поезда. Винтовка отлетела в сторону, сам же солдат, раскинув руки, распластался в пыли. Эхо выстрела разлетелось по ферме.

– Не совсем один, – прогремел голос.

И тишины как не бывало. Стреляли, казалось, отовсюду. Неподалеку хлопнула мелкокалиберная винтовка, и еще один солдат, схватившись за голову, свалился на землю. Остальные моментально разбежались, прячась за проржавевшими бочками, автомобильными покрышками и прочим хламом.

Невидимый стрелок тем временем успел сменить позицию – расположение фермы он, похоже, знал как свои пять пальцев. Еще выстрел – и второй спецназовец рухнул с воплем и развороченным бедром. И тут же хлопок винтовки – человек рядом с Джонсом свалился, не издав ни звука.

Два стрелка. Винтовка «марлин» и дробовик «итака». Айра и Райли вышли на тропу войны.

Бен отпрыгнул за трактор. Слева, за догорающим вертолетом, залегли четверо спецназовцев. Справа, за поленницей, укрылся Джонс со своей командой. И те и другие палили наугад, не целясь. Запаниковали. Бен высунулся и подстрелил одного из «беретты». По кабине тут же застучали пули. Бен подождал и выстрелил еще раз. Есть.

И тут он увидел нечто такое, от чего перехватило дух. Из-за развалин коровника, в десяти ярдах от того места, где укрылась группа Джонса, выступил с винтовкой в руках Айра. Выступил с гордо поднятой головой, как и подобает настоящему индейскому воину. За ним, сжимая дробовик, ковылял грозный, как туча, Райли Тарсон.

– Вам нечего тут делать – это моя земля!

Джонс моментально повернулся к ним и вскинул автомат, но Бен опередил его, выпустив одну за другой четыре пули. Цэрэушник упал за поленницу.

И пошло-поехало. Палили все и отовсюду. Айра упал с перекошенным болью лицом, но Райли не уступал, раз за разом передергивая затвор и посылая во врага заряд дроби. В руках Бена билась, словно живая, «беретта».

Перестрелка прекратилась так же внезапно, как началась. Странная тишина упала на ферму, словно ее накрыли звуконепроницаемым колпаком. Двор устилали неподвижные тела.

Из всех незваных гостей в живых остался только Джонс. Выскочив из-за укрытия, он отбросил пустой автомат и пустился наутек. Пролетел, прикрыв лицо, через огонь и исчез.

Райли выпустил дробовик и бросился на колени перед Айрой. Индеец стонал, схватившись за ногу. Между пальцев сочилась кровь.

Старик бегло взглянул на подошедшего Бена.

– Подумал, что помощь тебе не помешает.

– За мной должок.

– А здорово мы им всыпали.

Айра усмехнулся сквозь гримасу боли. Бен наклонился над ним.

– Ничего страшного, царапина, – заключил он, осмотрев рану. – Райли, вам нужно уходить. Боюсь, это еще не конец.

– А ты куда?

– Прежде всего найду Джонса.

Бен выбросил пустую обойму, вставил новую и зашагал к коровнику. Вход заслоняли догорающие балки. Он кое-как протиснулся внутрь и, выбежав с другой стороны, увидел убегающего к амбару Джонса. Двигался цэрэушник неуклюже – мешало защитное снаряжение. Бен вошел вслед за ним. Коровник был единственным не пострадавшим от огня зданием.

Темно. Прохладно. Он огляделся.

Джонс вылетел из тени, выставив перед собой вилы и целя Бену в грудь. Бен сделал шаг в сторону, и зубья воткнулись в деревянную стену. Джонс отшатнулся. Секунду он с ненавистью смотрел на врага, потом опустил руку, выхватил из ножен на лодыжке кинжал и, пригнувшись, как хищник перед прыжком, двинулся вперед.

– Не стоило тебе сюда возвращаться, – негромко сказал Бен. – Большая ошибка.

Джонс с криком бросился на него. Бен перехватил руку у запястья и резко вывернул. Кинжал вывалился из пальцев. Цэрэушник вскрикнул от боли, но вывернулся и метнулся в глубь амбара, к ведущей на сеновал лестнице. По пути он споткнулся о пустую бочку, налетел на сложенные штабелем колья и, схватив один, метнул, как копье, в Бена. Кол кувыркнулся в воздухе и упал на ржавую циркулярную пилу, застряв в ней острием вверх. Джонс загнанно огляделся. Отступать было некуда.

– Вот и все. Ты слаб, ты безоружен – тебе конец. Зря ты встал у меня на пути.

Странный, придушенный звук вырвался из горла Джонса. Прыгнув в сторону, цэрэушник полез по шаткой лестнице, туда, где под крышей, на широком настиле, лежали обтянутые паутиной кипы сена. Через грязное стекло единственного окошка просачивался пыльный свет. Бен последовал за ним и, подняв пистолет, прицелился в голову.

Джонс упал на колени.

– Не убивай меня! Пожалуйста!

Лицо его перекосилось от страха.

Бен опустил «беретту» и сунул ее за пояс.

– Нет, убивать тебя я не стану.

Он опустил руку в сумку, достал, покопавшись, шприц и пузырек, вытащил пробку, опустил иголку в жидкость, отвел поршень. Джонс в ужасе попятился, беззвучно шевеля бледными губами. Бен схватил его за плечо, толкнул на сено и воткнул иголку в шею. Поршень выдавил жидкость.

Джонс завопил, скаля разбитые зубы и трясясь от страха.

– Что ты сделал?

Бен отступил. Бросил в темноту пустой шприц.

Джонс рассыпался на глазах. Бился головой о стену. Рвал волосы. Совал в рот палец в отчаянной попытке вызвать рвоту и избавиться от попавшей в кровь сыворотки. По его щекам текли слезы.

– Ну, расскажи, как оно? Как ты себя чувствуешь, зная, что через несколько часов будешь таким же, как тот бедолага на видео?

– Убей меня! – простонал Джонс. – Ради бога, убей меня!

– Не получится. Ты мне все расскажешь.

Бен прислонился к кипе сена, внимательно наблюдая за врагом. Прошла минута. Другая. Джонс перестал метаться, успокоился и безвольно опустился на пол.

Первые зримые изменения начались минут через пять. Лицо обмякло, расползлось, утратив какое бы то ни было выражение, словно мышцы потеряли вдруг чувствительность. Глаза закатились. Он промямлил что-то невразумительное.

Бен знал, что делать. В его руках был кончик тысячемильного следа, оставленного мертвыми агентами и полицейскими. Он побывал в одной из самых неприятных переделок и завяз так крепко, что вряд ли мог рассчитывать выбраться на берег без весьма и весьма убедительных показаний. Джонс оставался его последней надеждой.

Бен нащупал в сумке телефон. Достал, включил, активировал режим видеокамеры. Направил «глазок» на цэрэушника. И громко, четко произнес:

– Скажи в камеру, кто ты такой.

Веки едва заметно дрогнули.

– Меня зовут Элбан Хейнсуорт Джонс, – без запинки пробормотал он. – Я работаю на Центральное разведывательное управление.

Бен кивнул. Сыворотка правды, похоже, действовала.

– А теперь скажи, как звали человека, которого при содействии действующих агентов ЦРУ похитили на Корфу бывшие правительственные агенты Каплан и Хадсон.

Глаза забегали. Пальцы то сжимались, то разжимались, как будто в голове Джонса шла отчаянная борьба, как будто он изо всех сил сопротивлялся поступающим в мозг сигналам рассказать правду.

– Зои… Брэдбери… Агенты США похитили ее и доставили для допроса в секретную тюрьму на территории штата Монтана.

– Какая задача была поставлена перед вами, агент Джонс?

– Любой ценой, с применением пыток, если понадобится, получить информацию. Устранять все, что могло бы помешать достижению цели. Вот почему я и убил доктора Джошуа Гринберга и двух полицейских в Джорджии.

По щекам уже катился пот, на лбу проступили багровые вены, как будто что-то раздирало его изнутри. Бен поднес камеру ближе.

– Почему эта информация так важна?

– Из-за Иерусалима.

– Объясни.

Зрачки полезли на лоб, так что остались только белки. Зубы обнажились. Джонс походил на зомби. Бен почувствовал, как по спине у него пробежал холодок.

– Их уже не остановить, – прохрипел цэрэушник. – Операция началось. Все произойдет через двадцать четыре часа. Поздно.

– Что произойдет?

– Дело не в девчонке – в войне.

– В какой войне?

Зрачки вернулись на место. Джонс попытался сосредоточиться. По губам скользнула тень улыбки.

– Войне по Библии.

Этого Бен не ожидал. Война по Библии? Признание Джонса не укладывалась ни в одну из возможных схем.

– Продолжай.

С кончика носа у Джонса сорвалась капелька пота. За ней другая. Такого обильного потоотделения Бен никогда еще не видел. В ямочке под горлом уже набралась маленькая лужица. У цэрэушника определенно поднималась температура. Взгляд тревожно метался.

– Конец света. Армагеддон. План приведен в действие. Все начнется в Иерусалиме.

– Что они хотят устроить?

– Что-то масштабное. И ни тебе, ни кому другому их уже не остановить.

Бен пытался осмыслить услышанное, но ничего не получалось. Он ничего не понимал.

– Кто всем этим заправляет? Слейтер? Кто он?

Джонс ухмыльнулся, но ухмылка соскользнула к уголку губ и превратилась вдруг в оскал. Его вдруг стало трясти. Он пробормотал что-то неразборчивое.

– Говори яснее.

Джонс уставился на него. Глаза уже наливались кровью.

– Я схожу с ума, – прошептал он.

– Да, так и есть. Отвечай на вопрос.

Может быть, то был побочный эффект сыворотки, а может, сыграло свою роль осознание того, что остаток жизни ему суждено провести в сумасшедшем доме, – так или иначе, в голове у Джонса что-то сломалось. Бен понял это по его глазам, но среагировал с опозданием.

Внезапно Джонс вскочил. Бен протянул было руку, но цэрэушник оттолкнул его с неожиданной силой и рванул к краю помоста. Останавливаться он не стал, а бросился, раскинув руки, вниз, перевернулся в полете и упал…

Нет, не на пол, а на тот самый кол, которым несколько минут назад пытался поразить Бена. Кол вошел между лопаток и, пронзив насквозь грудную клетку, выскочил наружу.

Нанизанный на деревянный зуб, Джонс смотрел на Бена снизу вверх. Голова застыла под неестественным углом. Ржавое лезвие пилы наполовину врезалось в череп, и по стальному диску стекали кровь и мозговые жидкости.

Бен закрыл и положил в карман телефон. Подобрал сумку. Спустился по лестнице вниз. В голове вертелись слова Джонса.

«Зои похитили, чтобы начать Армагеддон».

Безумие какое-то. Может быть, Джонс уже бредил? Может быть, его признание – плод помутненного сознания?

Но нет, было в глазах цэрэушника что-то такое, что не оставляло сомнений: Джонс говорил правду.

Он остановился у циркулярной пилы, посмотрел на неподвижное тело.

Что все-таки имел в виду Джонс?

От раздумий отвлек долетевший снаружи звук. Бен подбежал к дверям и, щурясь от яркого света, выглянул. Во дворе, устеленном трупами и обломками, кое-где еще плясал огонь. В жарком, колышущемся воздухе стелился сизый дымок. А еще дальше, за воротами, опускались четыре темно-зеленых, почти черных вертолета с буквами «ФБР» на борту.

Первым коснулся земли огромный «боинг» со сдвоенным винтом. Последний раз Бен видел такой на войне. Открылись люки. Спустившийся по трапу мужчина не был военным. По крайней мере, на нем был серый костюм, а не защитное снаряжение. Опустив голову и отворачиваясь от ветра, он направился через луг к воротам.

За ним вышла Алекс. Сделав несколько шагов, она остановилась, с ужасом взирая на разоренную, догорающую ферму, обломки вертолетов и разбросанные тела, потом подняла голову и увидела Бена. Лицо ее вспыхнуло от радости.

Бен медленно двинулся им навстречу. По пути достал из-за пояса «беретту» и отшвырнул пистолет в траву.

Из других вертолетов выходили еще люди. Человек в сером костюме повернул к Бену, опустил руку в карман и вынул жетон. Вооруженные агенты уже взяли его в полукольцо, а их пистолеты смотрели на Бена.

Он поднял руки.

– Я – специальный агент Каллахан, – представился человек в сером костюме. – Вы арестованы.

55

Молчаливые люди в темных костюмах и темных очках обыскали Бена и препроводили в один из вертолетов. В окно он увидел, что Алекс и Зои усадили в другой вертолет. Каллахан сел с ними.

Летели долго, и только вечером все четыре машины опустились на площадку какого-то частного аэродрома, где их встречали черные автомобили и вооруженные люди. Бена под конвоем отвели к взлетной полосе, где стоял небольшой реактивный самолет. К Алекс и Зои его не подпустили.

На сей раз посадку совершили на военном аэродроме. И снова черные автомобили. Бена посадили сзади с двумя агентами. Каллахан устроился впереди, на пассажирском сиденье. Дверцы захлопнулись, и внедорожник тронулся с места во главе небольшой процессии. Все молчали.

Бен догадывался, куда его везут.

Лэнгли, Виргиния, штаб-квартира ЦРУ. В правоте своей догадки он убедился, когда кавалькада подкатила к комплексу серых зданий. У стальных ворот с эмблемой Центрального разведывательного управления их встретила вооруженная охрана. Каллахан предъявил удостоверение. Миновали несколько ворот. Громадные корпуса с тысячами освещенных окон походили в сумраке на межзвездные корабли. На лужайках развевались государственные флаги. Повсюду порядок и безупречная чистота. Настоящий монумент неколебимой национальной гордости и твердой уверенности в собственном превосходстве.

Автомобиль остановился, и Бена провели в здание. Несмотря на позднее время, здесь вовсю кипела работа, по широким коридорам проходили сотни сотрудников, бодрствовала охрана. Каллахан шел впереди, Бен за ним. Оглянувшись на одном из поворотов, он заметил ярдах в пятнадцати от себя Алекс. Ее тоже сопровождали несколько неприступного вида агентов в черном. Она улыбнулась ему, немного нервно. Зои видно не было.

Следом за Каллаханом Бен прошел через лабиринт разделенных невысокими стеклянными перегородками комнат, заставленных письменными столами и компьютерами. Нечто подобное он наблюдал разве что на Лондонской фондовой бирже. Круглые часы на стенах показывали время в разных странах. Повсюду светились и мигали мониторы, громадные экраны на стенах показывали выпуски новостей со всего света. Подсвеченные политические карты мира демонстрировали непонятные графики и схемы. Десятки сотрудников всматривались в мониторы с таким пристальным вниманием, как будто вся система национальной безопасности рухнула бы и рассыпалась, а порядок сменился полнейшей анархией, если бы кто-то из них хоть на секунду отвел взгляд в сторону.

В конце этого огромного зала они прошли через раздвижные стеклянные двери. Комната за ними пряталась за вертикальными жалюзи. Навстречу им из-за стола поднялся очередной охранник. Каллахан снова предъявил жетон. Створки беззвучно разъехались, и Бен прошел в длинный конференц-зал.

Посередине – сверкающий стол в окружении кожаных кресел. Три стены обшиты деревянными панелями, четвертая – огромное окно с зеркальным стеклом. По обе стороны от окна – флаги. Слева звездно-полосатый, справа – с эмблемой ЦРУ, вышитой белой и золотой нитью. Потолок низкий, с утопленными энергосберегающими лампочками.

Агенты-молчуны ввели в зал Алекс и вышли. Створки сошлись. Мягко щелкнул электронный замок. Алекс посмотрела на Бена долгим выразительным взглядом, но тоже ничего не сказала. Он постарался успокоить ее легким кивком.

Во главе стола сидел крупный, широкоплечий чернокожий мужчина лет шестидесяти с небольшим, в темном костюме с синим галстуком. Вид у него был серьезный и строгий, как у судьи. Каллахан обошел стол, сел справа, поправил галстук и вопросительно взглянул на соседа.

– Я – Мердок, – представился тот глубоким и мелодичным голосом. В глазах светился ум. – Пожалуйста, садитесь.

Он указал на кресло слева. Жесты его отличались уверенностью и неторопливостью.

Бен и Алекс сели. Она нервно откашлялась.

Хотя все здесь было устроено так, чтобы внушать уважение и даже страх, Бен заранее решил, что не позволит себя запугивать, а потому сразу взял инициативу в свои руки.

– Где Зои?

– Мисс Брэдбери в надежных руках, – спокойно ответил Мердок. – Ее безопасностью занимается агент Каллахан.

– Она под охраной ЦРУ?

– Ей ничто не угрожает. Это все, что вам нужно знать. – Мердок задумчиво поджал губы, подался вперед и пристально посмотрел на Бена. – Ситуация крайне неприятная. Для нас всех, – многозначительно добавил он и перевел взгляд на Алекс. – Агент Фиоранте, вы понимаете, что у вас очень большие неприятности. Прежде чем мы перейдем к делу, хочу спросить: вам есть что сказать?

Разделявшие их три фута не мешали Бену ощущать ее напряжение. Она наверняка знала то, о чем он только догадывался: за зеркальной стеной сидят люди, которые записывают все происходящее в этой комнате и наблюдают за каждым их жестом.

– Мне нечего добавить к тому, что уже изложено в представленном рапорте, – сдержанно ответила она.

Каллахан холодно улыбнулся.

– Давайте пройдемся по нему еще раз. Для протокола.

– Находясь в составе группы агента Джонса, я полагала, что мы принимаем участие в санкционированной руководством операции. Однако со временем некоторые действия Джонса вызвали у меня, мягко говоря, определенные сомнения. Я была свидетельницей того, как он лично застрелил двух полицейских в Джорджии и доктора Гринберга в заброшенном отеле неподалеку от Чинука. Это случилось на моих глазах. Джонс также использовал упомянутый выше отель в Монтане для незаконного удержания Зои Брэдбери и планировал применение пыток и последующее ее убийство.

– И вы даже не подумали о том, чтобы своевременно проинформировать об этом руководство, – вставил Каллахан, сверля Алекс злыми глазами.

– Сэр, агент Джонс был моим непосредственным начальником. Мне приходилось думать и о собственной безопасности. Хотя я и сожалею, что не сделала этого.

На лице Мердока не отразилось никаких чувств.

– Этот вопрос мы рассмотрим позднее, – сказал он и, кивнув Алекс, повернулся к Бену. – Поговорим о вас. Я видел ваше досье. Нам прекрасно известно, кто вы. Так что притворяться не имеет смысла.

Бен посмотрел ему в глаза.

– Я и не намерен скрывать от вас что-либо.

– Насколько я понимаю, семья Брэдбери наняла вас для поисков дочери.

Бен покачал головой.

– Я всего лишь помогал другу и не имел к этому делу прямого отношения.

– Как скажете. Но если судить по списку жертв, складывается впечатление, что вы проводили военную операцию. Сначала в Греции. Потом в Джорджии. Затем в Монтане. Наши следователи еще находят тела в отеле «Маунтин-вью». Все убитые – либо бывшие, либо действующие правительственные агенты. Ферма, где вас обнаружили, напоминает зону боевых действий. Куда бы вы ни направились, майор, за вами везде остается кровавый след.

– Кровавый след остается только тогда, когда люди встают у меня на пути. И называйте меня мистером Хоупом.

– Хорошо. Вы ведь в отставке.

– Я – студент-теолог.

Мердок поджал губы, сдерживая улыбку.

– Будьте любезны, расскажите мне, что стоит за похищением Зои Брэдбери.

– Все случившееся не имеет к ней непосредственного отношения. Она лишь второстепенная участница событий. Речь может идти о чем-то большем. Значительно большем.

– О чем же, например?

– Например, о войне. Такой войне, которая положит конец всем войнам.

– Мне это ни о чем не говорит, – проворчал Мердок. – Давайте зайдем с другого конца. Вы утверждаете, что специальный агент Джонс был членом некоей секретной организации, действовавшей внутри ЦРУ?

– Прямо у вас под носом. Вместе с сообщниками он использовал ресурсы и возможности Управления для достижения собственных целей.

– Каких именно?

– Мне понадобилось немалое время, чтобы найти ответ на этот вопрос. Как я уже сказал, я изучаю Библию. Все ответы – там. Они там тысячи лет.

Каллахан покачал головой.

– Книга Откровения, – сказал Бен.

– Увольте нас от этого, – усмехнулся Каллахан. – Омен. Число зверя.

– Можете закрыть ему рот? – обратился Бен к Мердоку.

– Помолчите, Каллахан, – сказал Мердок, не сводя глаз с Бена. – Будьте добры, мистер Хоуп, объясните, что вы имеете в виду.

– Организация, о которой я упомянул, есть по сути боевая ячейка евангелических христиан. Их цель заключается в осуществлении террористического акта на территории Иерусалима.

Каллахан рассмеялся. Мердок, однако, остался серьезен.

– Если не верите мне, то, может быть, поверите одному из своих. На ферме у меня забрали телефон. Верните его.

– Кому хотите позвонить? – ухмыльнулся Каллахан. – Вашему адвокату? Или исповеднику?

– Отдайте ему телефон, – распорядился Мердок.

Каллахан картинно развел руками, опустил руку в карман, вынул прозрачный пластиковый пакет и достал сотовый. Бен включил телефон и пролистал меню. Потом поставил аппарат на стол, лицом к цэрэушникам, и включил запись.

На крохотном экране появился Джонс. Сначала Мердок и Каллахан слушали и смотрели молча. Потом Каллахан заерзал. Ослабил узел галстука. Мердок помрачнел. Запись закончилась, когда Джонс вскочил и исчез с экрана. Последним, что они услышали, были глухой удар и звук разрываемой плоти. Бен выключил телефон.

– Вы понимаете, что данное признание получено незаконным образом, – предупредил Мердок. – И не может быть принято как доказательство.

– Все это дело незаконное, – возразил Бен. – Я ввел специальному агенту Джонсу сыворотку правды, которую он намеревался дать Зои Брэдбери. Насколько мне известно, получили они ее без рецепта.

Мердок метнул в него недовольный взгляд.

– Продолжайте.

Бен рассказал все, что знал. От начала и до конца, ничего не выпуская. Мердок слушал внимательно. На лбу у него проступили глубокие морщины.

Что касается Каллахана, то он и не скрывал скептицизма.

– Вы утверждаете, что Джонс исполнял указания некоего Слейтера. К сожалению, в его заявлении это имя не прозвучало.

– Верно, – вмешалась Алекс, нервно взглянув на Бена.

– Вы лично встречались с этим человеком? – резко спросил ее Каллахан.

Она вздохнула и покачала головой.

– Нет, сэр. По крайней мере, насколько мне известно.

Каллахан улыбнулся и повернулся к Бену.

– Итак, у нас нет ничего, кроме вашего слова.

– Знаете его имя? – спросил Мердок.

– Не спрашивал. А перейти на «ты» мы успели.

– То есть вы вообще не представляете, кто он такой, – подытожил Каллахан.

– Я могу его описать. Примерно моего возраста. Европейского происхождения. Волосы рыжие. Сухощавый. Рост – пять футов, восемь дюймов. Профессионал, при деньгах, дорогие часы.

– Не очень-то это нам поможет, – презрительно бросил Каллахан.

– И все-таки я хотел бы узнать о нем побольше, – оборвал его Мердок. – Если такой человек существует, он есть в нашей базе данных. – Он положил руки на стол и задумчиво пожевал губами. – Хорошо, отложим пока этот вопрос. И все же, мистер Хоуп, я не понимаю, что вы пытаетесь нам сказать. Зачем какой-то христианской группе развязывать войну?

– Попробую объяснить попроще, – сказал Бен. – Некто желает предпринять действия, которые создали бы видимость осуществления библейского пророчества. Возможно, этот некто искренне верит, что оно сбудется. Возможно, кто-то просто устал ждать, пока Бог сам сделает первый шаг. И наконец, не исключено, что какие-то люди хотят убедить миллионы верующих, что конец света уже близок и вот-вот наступит. В любом случае, как я думаю, они преследуют в основном политические цели.

– И кто в этом может быть замешан? – спокойно спросил Мердок. – На каком уровне?

– Не знаю. Но уровень достаточно высокий. Несомненно, эти люди многое выигрывают, направив человечество к войне и спровоцировав общую панику или же вызвав массовую эйфорию среди пятидесяти миллионов американских избирателей.

– Абсурд. Полный абсурд. – Каллахан покачал головой. – Чистой воды спекуляция. Бред.

Мердок пропустил этот комментарий мимо ушей. Похоже, теперь он наконец всерьез заинтересовался тем, что говорил Бен.

– Как вы пришли к такому выводу?

– Посмотрите на Иерусалим со стратегической точки зрения. Это город, где сосредоточены святыни как приверженцев иудаизма, так и ислама. Город, где атмосфера пропитана злобой и отчаянием. Своего рода пороховая бочка, готовая взорваться от малейшей искры. Место, где, по мнению верующих, начнется обратный отсчет для конца света. К нему устремлено все внимание пятидесяти миллионов евангелистов. Все, что случается там, все события мировой политики, интерпретируются ими исключительно в русле реализации апокалипсического библейского пророчества.

– Хорошо, – кивнул Мердок. – Согласен. Продолжайте.

– Пророчество гласит, что война начнется с нападения на богоизбранный народ Израиля. Что бы вы сделали, если бы планировали нечто подобное?

Мердок ненадолго задумался.

– Воспользовался бы нынешним религиозным напряжением в Иерусалиме. Нашел бы способ спровоцировать мусульманских лидеров на нанесение удара по евреям. На крупномасштабную агрессию.

– Итак, целью первого удара стали бы мусульмане. Удара, достаточно чувствительного для всего исламского мира. Удара, который заставил бы их принять ответные меры.

– Следовательно, на очереди атака на мусульман.

Бен кивнул.

– Верно. И эта атака должна гарантированно обеспечить нужный результат.

– Конкретнее.

– Я бы предположил террористический акт. Убийство на самом высоком уровне. Нечто дерзкое, крайне оскорбительное для религиозных чувств мусульман.

Мердок щелкнул языком.

– Это оставляет нам слишком широкое поле для предположений. Мы не имеем представления о том, что планируется и кто может быть исполнителем. Мы не знаем, с чего начать.

– Мы знаем две вещи. Первое – это случится в ближайшие двадцать четыре часа. Второе – вину возложат на израильтян.

Каллахан скорчил гримасу и хлопнул ладонью по столу.

– Смешно.

Мердок снова не обратил на него внимания.

– Позвольте объяснить, почему все это так меня тревожит. – Он повернулся к зеркальной стене и поднял руку. Бен понял, что не ошибся. – Остановить запись. – Потом обвел присутствующих хмурым взглядом. – То, что я скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты. Три месяца назад агент израильского Моссада, профессиональный киллер, известный ЦРУ под кличкой Саломон, внезапно, как говорится, исчез с радара. То ли умер, то ли был убит. Так или иначе, тело не всплыло, и ответственности за его ликвидацию, если таковая имела место, никто на себя не взял. Фактов нет, но мне представляется, что его исчезновение может быть как-то связано с тем, что вы рассказали.

– Не удивлюсь, если на орудии убийства обнаружатся его отпечатки, – сказал Бен. – А где-нибудь поблизости будет валяться его бумажник с кредитными карточками. – Он улыбнулся. – Как уже было, когда на развалинах Всемирного торгового центра после одиннадцатого сентября нашли документы террористов.

Мердок недобро прищурился.

– Оставлю ваше замечание без комментариев.

– Я знаю, что такое грязная война.

Каллахан откинулся на спинку кресла и в упор посмотрел на коллегу.

– Надеюсь, сэр, вы не принимаете эти бредни всерьез? Ему ведь нельзя доверять. Этот человек ни за что не отвечает. Он анархист.

Мердок недовольно нахмурился.

– Разумеется, принимаю. А вам, Каллахан, если нет конструктивных мыслей, предлагаю помолчать.

Каллахан умолк.

Мердок потер переносицу и шумно вздохнул.

– Хорошо. Я обсужу этот вопрос с начальством, но когда они меня выслушают, то вам, мистер Хоуп, весьма вероятно, придется лететь в Израиль.

– Зачем?

– Чтобы попытаться предотвратить возможную катастрофу. Всем необходимым вас обеспечат по прибытии в Иерусалим. С нашими людьми в Израиле вас сведет Каллахан.

Бен покачал головой.

– Я на вас не работаю.

– Считайте, что вас завербовали. Неофициально, конечно.

– Информацию вы от меня получили. Я свое дело сделал и теперь хочу вернуться домой. Все остальное – ваша проблема.

Морщины на лбу Мердока проступили явственнее.

– Если ваши предположения верны, Третья мировая война станет общей проблемой. А времени для принятия решения у нас крайне мало. – Он задумчиво пощелкал языком. – Послать туда роту агентов на основании имеющихся сведений нам не разрешат. В сложившейся ситуации гораздо полезнее использовать человека со стороны. Человека, не имеющего к нам никакого отношения.

– Вы имеете в виду, если со мной что-то случится. Сопутствующие потери. И хоронить никого не надо.

– Считайте, что оказываете нам услугу, – продолжал Мердок. – Мы же, со своей стороны, забудем, что случилось в Джорджии. А что касается убийства полицейского, то повесить его на какого-нибудь уголовника будет не так уж тяжело. Улавливаете?

– Сэр, позвольте напомнить, что я своими глазами видела, как тех двух полицейских убил агент Джонс, – возразила Алекс.

– Полагаю, вам бы лучше помолчать, агент Фиоранте. Не забывайте, вы сами признались, что застрелили коллегу-агента. Мы не можем просто сделать вид, что ничего не случилось. – Мердок уселся поудобнее и сложил руки на животе. – Итак, мистер Хоуп, либо вы сотрудничаете с нами в этом деле, либо вам будет предъявлено обвинение в убийстве двух полицейских и нескольких правительственных агентов. А агент Фиоранте проведет ближайшие десять лет в федеральной тюрьме. Выбирайте.

– Почему вы думаете, что я справлюсь с этим делом?

– Не будем тратить время попусту, майор. Часы тикают. Если нужно будет убрать снайпера, другого такого стрелка найти трудно, и у меня есть основания полагать, что вы как нельзя лучше подходите для выполнения задания. – Мердок опустил руку в карман, достал спичечный коробок и вынул обгорелую спичку. – Узнаете?

Секунду Бен смотрел на спичку.

– Хорошо, я согласен. Но у меня есть несколько условий.

Мердок кивнул.

– Разумно. Я вас слушаю.

– Я хочу, чтобы Зои Брэдбери отправили домой, к семье.

– Исключено, – вставил Каллахан. – Она – свидетель.

– Она также и жертва. Жертва сотрудников вашего управления, злоупотребивших данной им властью. И если вы не хотите, чтобы информация об этом стала достоянием общественности, то устроите возвращение мисс Брэдбери под надежной охраной в Великобританию и позаботитесь о полицейской защите для нее там до тех пор, пока все эти люди не будут пойманы.

Мердок ненадолго задумался.

– Хорошо, согласен. Но ей придется вернуться сюда для дачи показаний, если возникнет такая необходимость.

– Далее, мне нужна ваша личная гарантия, что в обмен на мое сотрудничество против агента Фиоранте не будет выдвинуто никаких обвинений.

Мердок медленно кивнул.

– Что еще?

– Мне пришлось улететь из Греции, оставив неурегулированной довольно сложную ситуацию. На Корфу есть капитан Стефанидис, который, вероятно, хотел бы еще со мной поговорить.

Мердок махнул рукой.

– Об этом мы позаботимся. Считайте, что он о вас и не слышал. Что-нибудь еще?

– Это все.

– Тогда договорились. А вы отправляйтесь в Иерусалим.