Текст книги "Работа над ошибками"
Автор книги: Скатился-в-говно Литмир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)
Прикрывая друг друга они с Аргипом выглядывали из арок-проходов, встречаясь взглядами с поджидавшим их там Барагом и продолжали обход «линии огня».
Из третьей арки над невысоким штабелем просматривался раструб коридора и его левая стена с дверью в сержантскую комнату (из рации по-прежнему доносился голос первого помощника, создавая маскирующий перемещения тройки шумовой фон); из четвертой – правая стена коридора и вход в карцер. Пройдя мимо четвертой амбразуры с орудиями, они вышли к пятой арке. Впереди уже был виден тупик и проем последней, четвертой двери, которую оставалось проверить. Выглянув через арку в яйцеобразное помещение, Керуб не увидел там Барага. Жестом он подал команду державшемуся позади Аргипу: внимание, и только после обернулся, чтобы взглянуть на рядового для обмена знаками. В лицо Керуба смотрел ствол компрессионного ружья. Тот кто стоял за спиной Керуба не был Аргипом.
– Привет, Крот. – Улыбнулся недоброй улыбкой Связной.
– Кто ты такой? – Мысли Керуба в панике метались. Нужно было тянуть время: «лейтенант уже выслал флайер… Лейтенант… А как же Бараг с Аргипом?.. Они тоже с этим? Ну, конечно! Время! Мне нужно время!»
– Мое имя Хариб.
– Ты назвал меня…
– Кротом?
Керуб старался держаться с достоинством, но когда тебе в лицо смотрит вороненое дуло, такое самообладание дается нелегко. Он сморгнул скатившуюся на его веко капельку пота.
– Ты… Кто ты, Хариб?
– Хм… – Связной улыбнулся. – Офицер ССКБ. Капитан-майор.
Последние слова привели Керуба в еще большее замешательство: «почему он это говорит? Рядовые? – они тоже с ним заодно? Но почему ССКБ?»
– Вы… вы архидрак?
– Нет, – снова улыбнулся Связной, – на мне нет священнического сана.
– Вы здесь для контакта? – сдерживая волнение с надеждой спросил Керуб. – Что с рядовыми? Они… на нашей стороне?
– Они здесь. Эй, парни, хватит уже прятаться! Напугали мы сержанта… – Керуб услышал как за его спиной, по ту сторону арки послышались шаги. – Да, они на нашей стороне.
– Мы здесь, господин священно-сержант, – послышался голос Барага. Керубу показалось, что обращение «господин священно-сержант» прозвучало с плохо скрываемым презрением.
– Вот видишь, все здесь. – Ствол ружья продолжал смотреть в лицо Керуба. Пистолет в его руке был опущен вниз, дуло излучателя было направлено в сторону от Хариба, к которому Керуб стоял вполоборота.
– Сюда летит флайер Службы охраны, Хариб…
– Ничего. У нас достаточно времени.
– Для чего?
– Я должен у тебя кое-что забрать.
«Значит это он!» – пронеслось у Керуба в голове. – «Он – агент-контактер – человек от куратора!» – Надежда на мгновение завладела им полностью.
– Если так, то, чтобы скопировать файл-отчет, тебе потребуется емкость и пароль контактера…
– Конечно, у меня есть пароль, – блеснул ярко-желтыми глазами Связной.
– Ты же понимаешь, брат… Есть некоторые формальности…
– Бога нет.
– Что?..
– Это – наш пароль, Крот… – Связной слегка повел лицом из стороны в сторону, заметив как дрогнула рука в которой Керуб сжимал пистолет.
Керуб понял, что не успеет.
– Да… – добавил он, немного помедлив, – я, кажется, забыл тебе сказать… Я – бывший капитан-майор и совсем не брат тебе…
Ответить на последние слова Хариба Керуб уже не смог. Хариб спустил курок.
Компрессионное ружье с хлопком выплюнуло тромб из спрессованных обрезков проволоки и скрученных с брошенного в пустыне церковным спецназом расстрелянного внедорожника мелких болтов и гаек. Голова сержанта-священника, словно переспелый фрукт, разлетелась фейерверком из обрывков кожи, ошметков мозгов, зубов и осколков костей по помещению-овоиду, забрызгав сложенный в центре помещения штабель из ящиков и даже стену за штабелем и проход арки напротив. Обезглавленное тело мгновение постояло на ногах, содрогаясь, подергивая руками, черная как нефть густая кровь при этом толчками выплескивалась из разорванных артерий бывшего еще мгновение назад шеей обрубка, потом выронило лазерный пистолет и кулем рухнуло на бетонный пол перед аркой.
– Чуть не заляпал ты нас этим дерьмом, командир… – первым в проходе арки появился Бараг.
– А ты бы еще за спиной у него стал… – Аргип появился с другой стороны арки. – Тьфу… дерьмо… – он покосился на растекавшуюся по полу масляно-черную лужу и сделал два шага назад.
– Но ведь не заляпал… – пожал плечами Связной и, вложив в приемник ружья заранее заготовленную порцию спрессованной с болтами проволоки, закрыл приемник и накинул на плечо широкий ремень. – Что там с флайером?
Аргип взглянул на экран рации, на котором бежало несколько вертикальных строчек, дублировавших голосовые каналы.
– Пару минут назад вылетел.
– Отлично. – Связной мельком взглянул на ручные часы. До запуска «Архангела» оставалось семь минут…
– Охота посмотреть запуск, командир? – На простоватом лице Барага растянулась острозубая улыбка.
– Да. Обычно, стараюсь не пропускать такое зрелище.
– Тогда тебе тем более надо поспешить, – заметил Аргип. – Да и народу здесь скоро прибудет…
– Это точно, – согласился Связной. – Осталась вот только одна мелочь…
Бараг с Аргипом быстро переглянулись: не прелюдия ли это к устранению ненужных свидетелей? Желваки на лицах солдат-охранников напряглись, глаза блеснули, стволы винтовок ненавязчиво изменили положение.
– Что? Эй… – Связной добродушно показал клыки: это была совсем другая улыбка, нежели та, что мелькала на его лице перед тем, когда он разнес череп Керубу, – …расслабьтесь, парни – мы с вами на одной стороне. Лучше помогите мне найти тут одну железку…
– Что-то пошло не так? – поинтересовался Абримелех, заметив как собеседник изменился в лице, когда взглянул на экран своего терминала.
– Если вы об «Архангеле», то – нет, с ним все в порядке…
Шедареган перевел взгляд на продолжавшую свой полет ракету, уже успевшую превратиться в яркую звезду на почти черном «верхнем» небосводе. В отличие от наполненного газом и паром купола небосвода «нижнего», – распростершегося далеко внизу, – сиявшего всеми оттенками синего и голубого, небосвод «верхний», тот, что лежал над обсерваторией, даже не смотря на свет сразу двух светил, всегда был иссиня-черным.
Абримелех проследил за взглядом молодого архипатрита и снова взглянул на того, ожидая продолжения.
– …Служба охраны космодрома сообщает о происшествии на Малом периметре… – добавил Шедареган.
– Неужели нападение?
– Скорее проникновение.
– Хм…
– Возможно, – уточнил первоархипатрит, – проникновение с попыткой диверсии…
Он снова взглянул в свой терминал.
– Начальник космодрома сообщает об исчезновении троих солдат-охранников и убийстве одного из сержантов.
– «Исчезновении»? – Абримелех приподнял одну бровь.
– Скорее всего, это похищение…
– Дело рук «проклятых», надо полагать?
– Пока рано говорить точно. Но, кто еще стал бы соваться за периметр? – пожал плечами серый первосвященник.
– Сейчас в Шагар-Кхарад находится группа специалистов ССКБ… – Абримелех участливо посмотрел на Шедарегана и, на всякий случай добавил: – …те два наших флайера, что отправились сразу на космодром вместе с двумя флайерами вашей охраны… В них летели члены следственной группы…
– Да-да, конечно, Абримелех, понимаю – вы предлагаете помощь ваших агентов.
– Возможно удастся раскрыть дело по горячим следам…
– Сообщите вашим людям, что они могут приступать к работе. Я отдам необходимые распоряжения… – Шедареган вызвал в терминале голографическую клавиатуру и быстро набрал текст сообщения.
Генерал-архипатрит последовал примеру собеседника и тоже набрал сообщение, не став вызывать своих адъютантов по голосовой или видеосвязи.
Прибывшая в Шагар-Кхарад за полтора часа до убийства следственная группа Секретной службы Красного Братства на месте убийства оказалась спустя почти час.
Старший следователь группы, архидрак и майор Кхаромах, получив от генерал-архипатрита распоряжение: оказать помощь в расследовании происшествия, был вынужден следовать внутреннему протоколу космодрома и на место убийства сержанта-священника и предполагаемого похищения еще двоих рядовых и одного капрала охраны его группа смогла попасть только после получения пропуска от дежурного офицера Внутренней службы безопасности. Дежурный офицер-священник Хумбудук не стал строить препятствий, но и нарушать установленных правил тоже не стал: находясь до того на месте происшествия, он вернулся в штаб Службы безопасности чтобы лично заверить пропуска для Кхаромаха и семи его подчиненных отпечатками первого, четвертого и седьмого пальцев своей правой руки – необходимое условие для получения допуска.
Когда оба флайера ССКБ и флайер дежурного офицера ВСБК сели на дороге неподалеку от капонира, возле сооружения уже стояли флайеры архипатрита Агримабара, начальника космодрома, и группы оперативного реагирования Службы охраны. Также там были четыре автомобиля-внедорожника (на одном из которых приехали убитый и его подчиненные) и один броневик. Там Кхаромах представился архипатриту, – высокому беловолосому аристократу в серой шинели, – и, обменявшись со старшим по сану и званию предписываемыми церковным этикетом приветствиями, приступил к работе.
Агенты ССКБ были ознакомлены со всеми имевшимися на тот момент материалами следствия и после были допущены охраной внутрь капонира.
То, что убитый сержант-священник и был тем самым «кротом», попытки связаться с которым ССКБ не оставляла вот уже полгода, было установлено в точности и не оставляло никаких сомнений. Это несколько меняло намеченные ранее планы действий для группы Кхаромаха, но нельзя сказать, что подобное развитие событий спецслужбой не рассматривалось. На случай «несчастного случая» у Кхаромаха даже имелась точная копия импланта, каким была оборудована голова «крота», только без ее главной составляющей…
Оказавшись внутри, подчиненные Кхаромаха и он лично осмотрели обезглавленный труп и место убийства с применением всех доступных Секретной службе средств и методов: были взяты множество проб и образцов всего, что только можно, от частиц пыли и нанесенного в помещение на обуви входивших грунта, до оброненных солдатами волос и мельчайших кусочков эпителия; были найдены и тщательно собраны все, какие только было возможно собрать, осколки черепа убитого и все поражающие элементы, которыми его череп был поражен, – точнее сказать: был разорван на множество мелких кусков и разбросан по яйцеобразному помещению и стоявшему посреди помещения штабелю светло-серых ящиков. Главного, – металлической пластины-импланта, установленной в месте искусственно имитированной медиками ССКБ травмы правой стороны черепа агента, – как того и следовало ожидать, недоставало.
Именно эта пластина, – а точнее: информация, содержавшаяся в виртуальной памяти замаскированного под имплант носителя данных, – и была главным предметом поисков для группы Кхаромаха.
Проведя в капонире почти четыре часа, Кхаромах оставил там свою группу, а сам отправился наружу, в один из флайеров. Устроившись в удобном кресле машины, он ознакомился с предоставленными ВСБК видеозаписями допросов троих рядовых, в сопровождении которых сержант-священник, на правах второго помощника дежурного офицера, объезжал посты Малого периметра.
Двое рядовых, – похожие друг на друга как родные братья, амбалы Бараг и Аргип, – как следовало из их собственных показаний, были последними, кто видел сержанта живым…
Очень странной казалась вся эта история Кхаромаху.
Со слов солдат выходило, что, не став дожидаться подкрепления, оставив одного водителя, пусть и с турелью, охранять вход в капонир снаружи, Керуб и эти двое отправились внутрь. «Пусть и глупость», – подумал Кхаромах, – «но вполне допустимая: наш «крот», видимо, не упускал случая отличиться на службе…» Куратор характеризовал Керуба как честолюбивого и склонного к героизму молодого человека. «Похоже, что у тебя, парень было полно амбиций: внедрившись к Серым, ты не собирался долго сидеть у них в сержантах…» – Майор достал из кармана запечатанную в пластик пластину-имплант и повертел ее в руке. – «Похоже, что ты облажался, сержант». Далее втроем они принялись осматривать помещения: проверили сначала второй выход, потом – когда вышли к «линии огня» – третий и четвертый. Все выходы были заперты и опечатаны. Убедившись, что в капонире никого нет, Керуб отправляет рядовых наружу… «осмотреться». Когда оба допрашиваемых подходили к этому моменту, тяжелая тень сомнения ложилась на мысли майора: будучи одним из лучших сержантов, не говоря уже о том, что он один из лучших выпускников спецсеминарии ССКБ, Керуб остается один, без прикрытия, в бетонной норе, из которой перед тем неизвестно куда исчезли трое обязанных там быть солдат! Более того, он посылает подчиненных «осмотреться»! Рядовые выполняют приказ. Сам Керуб при этом, опять-таки, со слов допрашиваемых, направился в сержантскую комнату, чтобы просмотреть там записи внутренних и внешних камер наблюдения и ознакомиться с журналом, который вел командир дежурного отделения. Убитый сообщил об этом рядовым. «Или эти двое – действительно идиоты», – думал Кхаромах, – «или хотят и сойти за таковых…» Рядовые «осматриваются» снаружи, и вдруг слышат подозрительный хлопок из открытой двери капонира… Обеспокоенные идиоты-солдаты бросаются внутрь и обнаруживают там обезглавленный труп начальника. При этом дверь четвертого выхода, перед тем закрытая и опечатанная, оказывается открытой…
Кхаромаху казалось странным, что внешние выходы вообще можно открыть снаружи, с внешней стороны периметра. Справившись на этот счет у одного из офицеров ВСБК, он получил ответ, что это необходимая мера на случай захвата укрепления противником. На вопрос о том, как так могло выйти, чтобы противник открыл эту дверь без электронного ключа, взломать который якобы невозможно, офицер лишь пожал плечами: его тоже занимал этот вопрос.
Майор понимал, что устранение «крота», как и устранение перед тем Арбигоста, было делом рук самих серых, что «крот» был раскрыт, и раскрыт давно, едва ли не с момента его внедрения к серым. Исчезновение импланта было ясным тому подтверждением. В ССКБ всерьез полагали, что у СБСБ – Службы безопасности Серого Братства – есть подразделения, либо искусно маскирующиеся под «черные отряды», либо состоящие в связи с «проклятыми». Но это надо было еще доказать…
Когда группа следователя Кхаромаха закончила работать на месте убийства, он, сославшись на «недостаточные для проведения должного обследования» условия местного госпиталя, рекомендовал взявшему дело под личный контроль начальнику ВСБК отправить тело убитого столицу, где с ним будут работать лучшие специалисты ССКБ. Начальник охотно выполнил рекомендацию Кхараха, заверив соответствующее распоряжение. Тело Керуба было передано следственной группе Красных братьев и одним из флайеров ССКБ отправлено в Азргон.
Позже, вечером, Кхаромах вкратце упомянул о деле убитого сержанта-священника в докладе по видеосвязи генерал-архипатриту Абримелеху, чем нисколько того не удивил.
Генерал-архипатрит тем днем бывал на космодроме вместе с первоархипатритом Серого Братства Шедареганом.
Его высокопреосвященство весь день был занят тем, что, вместе с первоархипатритом осматривал местные достопримечательности: стартовую площадку, пусковые шахты, корпуса, где собирались доставляемые на космодром из скрытого под Волчьим хребтом ракетостроительного комплекса части ракет. Ближе к вечеру они с собратом по сану улетели назад на Мертвую гору, в гостинице на вершине которой для генерал-архипатрита был приготовлен номер.
Кхаромах с группой провел в Шагар-Кхарад весь следующий день, проверяя организацию охраны, счета и делопроизводство местных бюрократов. Ненавязчиво, без особого пристрастия, – все-таки убит священнораб, а не архипатрит, – он проверил личные дела входивших в круг общения устраненного – в этом майор даже не сомневался – «крота» и, конечно же, не найдя никаких зацепок, оставил дело сержанта-священника до заключения экспертизы. С пропавшими солдатами охраны так ничего и не прояснилось. С открытой дверью – тоже: на замерзшем грунте вокруг выхода не осталось никаких следов; но на самой двери, снаружи, как будто в качестве насмешки над следствием, остался приклеенный снаружи блок-взломщик, сработанный нарочито топорно, но прошитый довольно-таки умело написанной программой подбора паролей. Это устройство как-бы должно было отвести подозрения от тех двоих амбалов-солдат, которые, – Кхаромах был в этом почти уверен, – наверняка были причастны к ликвидации «крота». Покончив с имитацией бурной деятельности к вечеру следующего дня, группа Кхаромаха, под охраной двух выделенных для этой цели ВСБК «Жнецов», отправилась назад в столицу.
ГЛАВА 16
Земля
год 4 899-й от начала экспедиции, по времени базовой реальности (летоисчисление аиви)
год 68-й после Великой Войны, по календарю Полиса (летоисчисление землян)
Внутри строения располагался отделанный мрамором лифтовой холл с четырьмя лифтами и лестничным маршем. Одна из кабин была открыта, ожидая пассажиров с раздвинутыми в стороны дверными створками. У входа в холл, перед лифтом и возле лестницы стояли по два по стойке «смирно» опрятные солдаты, вооруженные пистолетами и короткими автоматами. Правитель Полиса, генерал и трое контакторов вошли внутрь кабины, генерал нажал кнопку на пульте, и лифт спустился на три этажа вниз.
– Раньше, еще до войны, это был кабинет председателя совета директоров одной крупной компании… моего отца, – сказал Иеремия когда они вошли в просторное помещение, располагавшееся точно под смотровой площадкой с каменным львом. В помещении было только две сплошные стены, напротив которых из тонированных от пола до потолка окон открывался вид на город внизу. Лишь в углу и еще в двух местах потолок удерживали толстые квадратные колонны. – Этот человек был царем еще при демократии… Прошу…
Иеремия предложил гостям расположиться за длинным овальным столом, вокруг которого стояла дюжина стульев с жесткими сиденьями и прямыми спинками (достаточно удобными и в меру расслабляющими), стоявшим напротив массивного рабочего стола хозяина кабинета. Сам правитель при этом сел с краю, оставив место во главе стола незанятым.
Харрис сел через одно место по правую руку от Иеремии, а гости – напротив, лицами к окну: вначале стола (напротив правителя) сел Эвааль, за ним слева – Ивилита и сразу за ней, прямо напротив генерала – Альк. За окном уже полностью стемнело, в помещении горел электрический свет и работал кондиционер.
– Кстати, о демократии… – улыбнулся хозяин кабинета и города за его окнами. – Эвааль, когда вы упомянули так называемую демократию… мне показалось, что наша, земная демократия... та, что была у нас в прошлом, вызывает у вас сомнения в ее… хм… демократичности… Я верно угадал?
– Думаю, у вас, Иеремия, она тоже вызывает сомнения, – ответил Эвааль.
Правитель взглянул на пришельца и пожал плечами.
– То, что произошло с нашим миром полвека назад не убеждает меня в силе демократии…
– Напрасно вы так считаете, Иеремия, – сказал Эвааль. – Постигшая ваш мир катастрофа стала следствием вовсе не демократии.
– Чего же?
– Ее отсутствия.
– Откуда вам знать? – блеснул глазами Иеремия. – Вы были свидетелями последней войны? Если так, тогда почему не вмешались? Почему не остановили этих сумасшедших?!
– Нет. К сожалению… Наша цивилизация тогда ничего не знала о Земле.
– Тогда откуда вам знать?
– К нам попали базы данных одного из правительств, виновных в развязывании войны… Там содержалась масса информации о вашем мире.
– Только одного из правительств? – со сдержанным любопытством уточнил правитель.
– Вначале – да. Но на сегодня найдены еще две подобных базы… Наш корабль и Совет сейчас знакомятся с их содержимым… мы пока не готовы сообщить вам что-то более конкретное…
– Разве, что, – добавила тогда Ивилита, – можем сказать, что это базы России и Китая.
– Позже мы предоставим всю имеющуюся информацию, – сказал Эвааль. – А также передадим вам найденные в укрытиях виновников катастрофы предметы искусства и все, что имеет историческую ценность для вашей цивилизации.
– В обмен на что?
– Безвозмездно.
Ответ «Мефистофеля» ввел Иеремию в замешательство.
– И, что же… вам не нужны наши ресурсы… ископаемые?..
– Нет.
– Чего же вы хотите?
– Мы хотим вам помочь.
– Но, почему?.. – недоумевал Иеремия.
– Потому, что мы – разумные существа, – терпеливо ответил «Мефистофель».
Разговор стал несколько натянутым: Иеремия нервничал, – хорошо знавший его Харрис чувствовал это (чувствовали и аивляне: Эвааль отметил состояния собеседников как более чем удовлетворительные). Чтобы разрядить обстановку, генерал обратился к гостям:
– Желает кто-нибудь что-нибудь… воды, кофе или чай, или что-то покрепче? Госпожа Ивилита? – Харрис вопросительно посмотрел на аивлянку.
– Кофе, пожалуй, – улыбнулась Ивилита. – И воду.
– А вы? – Харрис взглянул на Эвааля и Алька.
– Тоже, – ответил Альк.
Эвааль лишь кивнул.
Генерал перевел взгляд на Иеремию и не став дожидаться ответа встал и вышел из кабинета. Через двадцать секунд он вернулся и сел на прежнее место.
– Стало быть, – снова заговорил правитель, – ваша цивилизация не нуждается в ресурсах? – он вопросительно посмотрел на Эвааля.
– Нет. Аиви уже более полутора десятков тысячелетий не испытывает нужды в энергии. А когда у вас есть достаточно энергии, тогда любой камень можно превратить в хлеб…
– Вот как… Но, что же за мир у вас там? – Иеремия бросил взгляд на белый потолок. – Вы говорили, что ваш космический корабль управляется Советом… У вас там, что, советская власть... коммунизм?
– Скорее то, что после… – ответил Эвааль. – Наше общество не требует правительства, оно автоматизировано и работает как единый организм. У нас есть Советы, или Согласия, самоорганизующиеся для различных целей сообщества, но они не являются тем, чем являлись некогда земные правительства… Для решения глобальных планетарных проблем существуют разумы заселенных аиви планет и спутников, такие же, как разумы наших кораблей, которые кстати не управляются Советами, а являются их секретарями или председателями…
– Хм… Значит, будущее все же за коммунизмом? – взглянул на сидевших против него троих пришельцев правитель. – Знаете, у нас, на Земле, в прошлом писали книги, снимали фильмы про галактические империи с императорами и принцессами, про героев, сражавшихся за планетарные монархии… Выходит, это все глупости?
Эвааль лишь пожал плечами в ответ, добавив:
– Кто знает… может быть где-то во Вселенной и встречаются галактические империи с императорами… но в нашей Галактике императоров никто пока не встречал. Ни аиви, ни наши друзья. Бывают, правда, планетарные империи… но ничего романтического в них точно нет…
– Дело в том, – сказала тогда Ивилита, решив, что будет лучше если Эвааль не станет далее развивать тему планетарных империй, – что когда основным лейтмотивом общества является обладание собственностью, этот лейтмотив неизбежно отражается и во всей его культуре, и, конечно, в литературе и кинематографе… Фантастические книги и фильмы, созданные мыслящими в рамках этого лейтмотива творцами, потому и рассказывают столько о войнах, экспансии, о захвате планет, звездных систем и даже целых галактик. Рассказывают о дельцах и олигархах с галактическим размахом владеющих звездами и планетами на правах частной собственности, о королях и королевах целых звездных скоплений… Монархи, феодалы, буржуа, и, конечно же, – улыбнулась аивлянка, – галактические мошенники и авантюристы!
Иеремии было приятно слушать мелодичный голос со странным, незнакомым ему акцентом. Голубоглазая блондинка, словно отлитая из молочного шоколада, напомнила ему работы художников-фантастов второй половины ХХ века, часто изображавших крепко сложенных валькирий, не уступавших в обилии мускул их героическим спутникам. Ив была именно такой, только без мечей, замысловатых копий и ножей, без бронированного с шипами лифчика и торчавших во все стороны павлиньих перьев, как и ее спутники – муж Альк, выглядевший дружелюбным (разве, что, немного молчаливым) малым, и его дед – «Мефистофель» Эвааль.
– Все это относится не только к Земле, – продолжала Ивилита, – но и вообще к большей части увязших в капитализме известных миров. Ваши земные писатели и режиссеры, в большинстве – граждане развитых капиталистических стран, – женщина снова улыбнулась, – любили рассказывать страшные истории о злобных пришельцах, пришедших в ваш мир с целью его захватить и разграбить, сделать с ним то, что сами представители вашего мира, желая захватывать все новую и новую собственность, некогда охотно делали друг с другом.
– Понимаю вашу мысль, госпожа Ив… – сказал Иеремия. – Но у них ведь не было другого мира перед глазами… Не будьте столь строги к нашим писателям…
– Что вы, Иеремия, – блеснула голубыми глазами аивлянка, – я к ним вовсе не строга… Я лишь поделилась своими соображениями по поводу упомянутых вами сюжетов земных фантастов.
– Человеческое воображение, – сказал Эвааль, – склонно проводить параллели между реальным миром и миром воображаемым. Имея перед собой примеры из мира реального, оно переносит их в мир воображаемый – в воображаемое им будущее своей, или чужой, цивилизации, экстраполирует уже имеющиеся тенденции. Размышлял, скажем, ваш земной человек о межзвездных полетах, и сравнивал их с колонизацией более развитыми европейскими странами Индии, Китая, Америки… Примерно тоже самое происходило и происходит во многих мирах Млечного пути и, надо полагать, что и других галактик. Это проходит… Это временно. Вы не первые и не последние…
– И, что же, те… – Иеремия снова бросил взгляд на потолок, – они тоже прошли через?.. – он запнулся. – Через войну? Значит, все нормально? все так и должно быть?
– Нет, Иеремия, – спокойно ответил Эвааль. – Это ненормально. Но и так бывает… Увы…
– Пятнадцать тысяч лет назад наш мир, как и ваш, мог погибнуть… – снова заговорила женщина. – Но мы вовремя остановились…
– Как и наш? Но наш мир не погиб. Он лишь сильно откатился назад… но это мало затронуло Полис… в сравнении со всем… остальным миром, разумеется…
– Мне жаль. Называйте это как хотите, – сказала Ивилита, – но тот мир, который есть у вас сегодня – это совсем другой уже мир…
– Мы здесь для того, чтобы говорить с вами о том мире, который будет на этой планете завтра, через столетия и тысячелетия, – сказал молчавший до того Альк.
Иеремия задумался. Он посмотрел на редкие огни за окном, разгладил аккуратные черные усики, побарабанил пальцами по столу.
– А что произошло у вас, там?
– Война. Ядерная. – Сказал Альк, повернув лицо к правителю.
У Иеремии вдруг возникло ощущение, будто бы темно-синие глаза собеседника заглянули в самую глубину его сущности, – очень странное ощущение.
– В то время на нашей планете уже не было государств… – продолжал Альк. – Были корпорации… Обмен ударами происходил по производственным мощностям, орбитальным группировкам, по нескольким стратегически важным агломерациям…
– У них тогда хватило разума и воли чтобы остановиться, – добавила Ивилита.
– И что было после?
– Революция, – ответил Эвааль. – Было создано единое планетарное социально-ориентированное государство на базе национализированных корпораций, заправлявших на Аиви последние столетия. Потом было строительство социалистического общества… коммунизм, если угодно… правда, у вас, землян, это понятие в свое время опорочили, скомпрометировали и опошлили негодяи… но, это все же самое точное определение, – сказал «Мефистофель», обратившись своим красным лицом к правителю Полиса и глядя ему в глаза.
Эти взгляды в упор начинали раздражать Иеремию. Было в них что-то такое… Как будто бы взрослые смотрят на мальчишку, замыслившего какую-то шалость, и он, мальчишка, понимает, что он всего лишь мальчишка, и что взрослые видят его насквозь, даже если и делают вид будто бы не знают о его проделках.
Правитель немного отстранился от края стола и, закинув ногу на ногу и сплетя руки на груди, откинулся на спинку стула.
– Значит, коммунизм…
– Вначале, да, – сказал Эвааль.
– Не хотите ли вы мне предложить построить в Полисе коммунизм, господа? – полу в шутку, полу всерьез спросил Иеремия.
– Нет, не хотим, – последовал ответ Эвааля без намека на шутки.
– Но, ведь вы сами говорите, что иного пути нет, что будущее за коммунизмом…
– …скорее за тем, что после коммунизма, Иеремия… Но у Земли впереди длинный путь. Сейчас рано говорить о коммунизме…
В этот момент в дверях кабинета появился молодой человек в ливрее, которому более подошло бы обмундирование солдата какого-нибудь специального подразделения. В руках он держал поднос с исходившими паром чашками и запотевшими высокими стаканами. Генерал сделал жест слуге и тот, бесшумно пройдя через кабинет и расставив чашки и стаканы перед правителем, генералом и гостями, исчез также беззвучно как и появился.
– Наши, земные, коммунисты, – сказал правитель, – кажется, проповедовали коммунизм как последний этап развития общества… за которым следует светлое будущее… так они, кажется, это называли… Вы утверждаете, что коммунизм – не конец, но обойти его нельзя, вот я и обобщил… – примирительно улыбнулся Иеремия и взял со стола чашку.
Эвааль сдержано улыбнулся в ответ и, взяв со стола стакан, отпил из него, сосредоточенно пробуя воду на вкус.
Ивилита молча пила ароматную жидкость мелкими глотками. Альк держал чашку с кофе в руке, осторожно вдыхая запах земного напитка. Иеремия уже определил его как молчуна.
– Скорее, – Эвааль вернул стакан на стол, – так говорили о целях ваших коммунистов их оппоненты… – возразил он. – Я немного знаком с земными философами… Один из них, Маркс, говорил, что коммунизм есть лишь необходимая форма ближайшего будущего, но сам по себе он не является целью человеческого общества… Он был прав.
– Но, что же тогда – цель?
– То, что после.
Иеремия сделал глоток из чашки и задумчиво посмотрел на сидевшего напротив него «Мефистофеля».
– Стало быть, ваш мир миновал этап коммунизма и теперь у вас…
Он вопросительно посмотрел на собеседника.
– …царство свободы. Эпоха гуманизма, – ответил тот словами на взгляд правителя.
Повисла пауза. Было слышно как работал кондиционер. Если бы в кабинет залетела муха, то и ее бы все услышали.
– Эвааль, – заговорил наконец Иеремия, – я вижу, что все вы готовились к нашей встрече… Ваши знания о нашей планете, ее истории… даже о довоенной литературе, – он мягко взглянул на Ивилиту, – сказать по правде, удивляют… Вы говорите, что желаете нам помочь, и я, пусть это не покажется странным, верю вам… Я понимаю, что мы… наш уровень развития… для вас – уровень дикарей, похуже чем для нас каннибалы с пустошей…
