Текст книги "Оружейник Кейд"

Автор книги: Сирил Джадд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Кейд внутренне улыбнулся абсурдности ситуации. Она ведь сама только что советовала ему помалкивать, и вдруг этот неожиданный вопрос… Впервые за все это время их знакомства, Кейд вдруг посмотрел женщине прямо в глаза. В ее взгляде не было ни хитрости, ни тайного умысла. Как видно, мадам Кэннон испытывала к нему настоящую симпатию, иначе зачем бы ей так о нем беспокоиться? Она не могла быть опасна для него, несмотря на все свои непристойные разговоры. Кейд продолжал молчать, но сдерживаться уже не мог, улыбка растянула губы, он едва не рассмеялся.

– Так‑то! – в восторге выпалила женщине – Молодец! Ты, парень, как видно, совсем не дурак. Эй, Яна!

Томная брюнетка отплыла от группки девушек, которые тихонько беседовали в уголке, в ожидании клиентов. Она подошла к столу с продуманным изяществом. Серебристая подвязка на бедре зазывно поигрывала при каждом шаге, ярко выделяясь на фоне полупрозрачной ткани, которая не скрывала, а скорее подчеркивала прелести молодого женского тела.

– Яна, познакомься с моим другом, – рекомендовала мадам Кэннон. – Я для нашего Весельчака ничего не пожалею, – с нажимом произнесла она и многозначительно посмотрела на девушку. Потом повернулась к Кейду и подмигнула ему развратно и открыто.

– Неплохая рекламка для тебя, парень, – сказала девушка, провожая взглядом отходившую от стола мадам Кэннон. Голос у нее был хрипловатый, с грудными нотками. Кейд даже не знал, был ли он таким от природы, или девушка специально придавала ему интимность и зазывность. Она опустилась на стул и машинально приняли ту же позу, что и хозяйка Кэннон, наклонившись вперед и предоставляя взгляду Кейда почти всю свою смуглую, большую грудь.

– Да, – натянуто откликнулся он, отводя взгляд от роскошных женских прелестей. – Она очень добра ко мне.

– Стой, я тебя помню! – неожиданно выпалила девушка, нацелив на Оружейника тонкий пальчик. – Ты был здесь на прошлой неделе. Ну и вид у тебя был, брат! Мне такого еще видеть не доводилось!

Неожиданно она нахмурилась:

– Что с тобой, Весельчак? Ты что, перепил? Или не в себе? – она вопросительно уставилась на него.

А Кейду и в самом деле было не по себе. И он ничего не мог с этим поделать. Его вдруг ошарашило это обращение “брат”, произнесенное этой девушкой, да еще в таком месте.

– Ничего, – поперхнувшись, выдавил он.

– Ничего?.. – с сомнением переспросила она, но дальше этого дело не пошло. Девушка, как видно, уже привыкла иметь дело со странными типами. Она просто решила перевести разговор на другую тему: – Слушай, я вижу, ты не пьешь…

Кейд проследил за ее взглядом и только теперь заметил стаканчик с мерзко пахнущей жидкостью. Он отодвинул его, едва не пролив содержимое.

– Я тогда даже поспорила с Арлин… ты помнишь ее? Маленькая блондинка, вон там, в углу, – и Яна показала в сторону девушек.

Мелькнула сумасшедшая надежда, но сразу же и исчезла, как только он увидел девицу, на которую она показывала.

– Короче, она говорит, что пил ты не ликер… ну. она, конечно, может ошибаться, но я – то уж точно тебя помню. Такого парня, как ты, мне раньше видеть не доводилось. Нет, если не хочешь, можешь ничего мне и не говорить…

Она оборвала саму себя на вопросительной ноте. Кейд, припомнив данные ему инструкции, улыбнулся, глядя ей прямо в лицо, и продолжал улыбаться до тех пор, пока не почувствовал себя полным кретином.

Результат оказался непредсказуем и драматичен. Девушка присвистнула протяжно и низко, как бы говоря: да, парень, с тобой дела совсем плохи. На этот ее свист оглянулось сразу несколько человек, она вопросительно уставилась на парочку за столом, ничего не понимая. Потом посмотрела на него с таким уважением и обожанием, с каким разве что Новички смотрят на старейших Оружейников на поле Битвы в первый день своего крещения.

– Ну, брат! – выдохнула она.

– Извините, – придушенно выпалил Кейд, подскочил и кинулся вон из пивной.

Он ретировался с поля сражения, оставив за ней полную победу.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Заведение мадам Кэннон стало для Кейда отличной школой жизни в мещанском обществе. Уроки он усваивал быстро и довольно легко, все реже допуская ошибки. Хотел он того или нет, а учиться его заставляли обстоятельства. Профессиональная, годами тренированная наблюдательность позволяли ему отмечать слова, взгляды и жесты. Его отточенный в боях ум анализировал события. Он пытался выжить, и это ему удавалось.

Однако и заведение по–своему узнавало Кейда, во всяком случае то, что было необходимо. Для всех завсегдатаев этой пивной он был Весельчак, а нравы и законы подобных мест не позволяли соваться с расспросами насчет имени или положения. Да, о нем беспрерывно судачили, перемывая косточки изо дна в день. Про него болтали разные небылицы, у которых и оснований‑то не было. Но Кейду это было даже на руку. Пусть болтают. Чем больше сплетен, тем меньше вопросов Некоторые считали, что он из благородных, однако поговаривали об этом шепотом, за спиной, не приставая с назойливыми откровениями. Его полные карманы и болтливый язык Яны быстро создали ему нужную репутацию.

Конечно, его телосложение сразу же бросалось в глаза. По всей видимости, парень просто увлекался боевыми искусствами, вот и все. Дорогие безделушки? Очевидно, он был искусным взломщиком, взявшим за последнее дело приличный куш. Его очередные провалы памяти и странные манеры? Ну так и тому находилось вполне простое объяснение. Наверняка парень сидел на каком‑нибудь мощном наркотике. Это соответствовало и тому обстоятельству, что он совершенно не пил спиртное и не интересовался девочками, хотя они‑то уж из кожи вон лезли, чтобы обратить на себя его внимание.

Как отличный боец и отменный взломщик он превосходил большинство других завсегдатаев этого заведения: трусливых мелких воришек, нервных шулеров и грязных сутенеров. Как отъявленный наркоман, он не знал себе равных среди дружелюбных, аккуратно одетых мошенников, которые иногда забегали сюда. Все они, начиная с приличных граждан, и заканчивая последними проходимцами, пользовались слабенькой травкой, от которой потихоньку балдели, сидя где‑нибудь в уголке заведения, он же употреблял нечто такое, о чем говорили в полголоса, да и то, косясь по сторонам. Уже один этот факт делал его кем‑то вроде героя среди этого пустоголового сброда. Мадам Кэннон подобные сплетни не одобряла, и уж тем более не терпела наркоманов – у нее как‑то была крупная неприятность на этой почве. Однако девочки просто балдели от всего этого, и заткнуть им рты было просто невозможно.

Вечерами Кейд сидел в пивной за угловым столиком почти под лестницей, и нетронутый бокал вина стоял перед ним. Карлин, который, нарушая все законы, одевал мещанок в наряды для благородных дам, снял с Кейда мерку, и вскоре обменял кое–какие золотые побрякушки на целую пачку зелененьких и синеньких. Старик торговался до бесконечности за каждую мелочь. Однако хозяйка Кэннон взяла Кейда под свое крылышко и крикливо возмущалась каждый раз, когда старый жулик пытался обмануть парня. В итоге у Кейда появилось два комплекта приличной гражданской одежды и пара пачек денег. За комнату и еду было заплачено на две недели вперед, и теперь он мог спокойно заниматься своим делом, ради которого, собственно, сюда и явился – искать девушку из секты Кайро.

Благоразумно спрятав остаток золотых безделушек в тайник, расположенный сразу же за стенными полками, Кейд приберег себе средства на всякий случай, если вдруг понадобится бежать отсюда, или если пройдет время и деньги кончатся.

Дело осложнялось тем, что вопросов он задавать не мог – это сразу же вызвало бы подозрение среди обитателей заведения. Поэтому ему оставалось только ждать и держать ушки на макушке, улавливая любую информацию, способную привести его к этой девушке. Каждый вечер он садился за столик лицом к двери и приглашал каждого посетителя выпить и потолковать. Поскольку Кейд оказался весьма щедрым компаньоном, многие охотно отвечали на его вопросы, какими бы странными они не казались.

Постепенно, все стали привыкать к его необычному поведению. Впрочем, завсегдатаям пивной было плевать на чужие манеры, лишь бы поставили стаканчик–другой. Кроме того, в заведении было полно болтливых девушек, которые общались едва ли не с половиной города. В определенной степени и они помогали ему. Никого в сущности не удивляло, что симпатичный молодой парень ищет девушку, которая ему очень понравилась. Это было в порядке вещей в мещанской среде. Однако ни его усилия, ни старания девиц мадам Кэннон никаких результатов не дали. Никто девушку больше не видел, ничего о ней не слышали.

Это заводило все его расследование в совершенный тупик. С другой стороны, он все же мог попытаться найти ее в Болтиморе, там, где его уже один раз захватили. Но ехать туда ему не хотелось. Если ему не удастся здесь разыскать девушку, значит он постарается во всем разобраться сам, без ее помощи. Конечно, он представления не имел, с чего начинать, и за какую ниточку хвататься, но надеялся, что получив побольше информации, интуиция ему подскажет. И постепенно у него сложился в голове второй план.

Пока же, за две недели прибывания в заведении мадам Кэннон, Кейд получил столько информации о жизни, сколько не мог воспринять за последние тринадцать лет. Кейд старательно впитывал в себя все, что слышал от бесконечной вереницы людей, которая изо дня в день проходила мимо него. Они болтали много и охотно, поскольку Кейд не забывал угощать их.

Он встретил марсианина, который сбежал со службы и пристрастился к выпивке и мелкому воровству. Два вечера подряд Кейду пришлось выслушивать его всхлипы по поводу совершенной ошибки. Он клял себя, на чем свет стоит, бормотал что‑то нечленораздельное о собственной семье, о позоре, о цехе, о том, какая у него там осталась девушка и что он мог бы вернуться к ней, если бы не натворил глупостей… женился бы и завел кучу детишек. На третий вечер марсианин почему‑то не появился, и больше его вообще никто не видел.

Один вечер он потерял впустую. И все из‑за тихого, седовласого старика, который говорил певуче и правильно, мелодично растягивая слова. Он был бывшим взломщиком, который ушел на покой и теперь жил за счет своих прежних “заработков”. Впервые Кейд увидел его на четвертый день своего пребывания в пивной. Потом старик заходил ненадолго каждый день. Он был настоящим кладезем знаний о жизни криминального мира, их привычках, прозвищах, жаргоне, подкупе и взятках. Он прекрасно знал все подробности об организованной преступности, проституции, сбыте ворованных вещей и продаже наркотиков. В последний свой вечер – тот самый, который Кейд потратил понапрасну – он болтал целый час, и уже как следует накачавшись, вдруг сболтнул, что обладает такими знаниями, которых нет ни у кого в Империи. Перегнувшись через стол он пьяно зашептал Кейду:

– Жизнь не всегда была устроена так, как сейчас!

Кейд вспомнил обряды сект, и заявление старика его заинтересовало. Он наклонился вперед, чтобы как следует прислушаться. Он надеялся узнать что‑нибудь новенькое, что могло бы открыть ему глаза на многие странные вещи. Но надежда оказалась иллюзорной. Старик был просто слишком пьян и совершенно не соображал, что несет.

Он заговорщицким шепотом принялся рассказывать Кейду, что нашел какую‑то старую книгу. Случилось это еще несколько лет назад, когда он промышлял взломами. Так вот, книга эта называлась “Хрестоматия для шестого класса”. Он считал, что книжка страшно древняя.

– Более десяти тысяч лет! – шептал старик, тараща глаза.

Кейд разочарованно откинулся на спинку стула, потеряв всякий интерес к разговору. Однако ненормальный старик продолжал бормотать. В книге оказалось довольно много занятных рассказов, стихов, анекдотов, многие, как предполагалось, совершенная правда, а не выдумка. Но у них было одно общее: нигде не упоминалось об Императоре, Ордене, Клейн–дао или самой Империи.

– Разве не понятно, что это может значить? – многозначительно поинтересовался чокнутый старик. – Чувствуешь, к чему идет? Было такое время, когда Империи и в помине не существовало. Ни Императора, ни Ордена…

Заметив неподдельную скуку на лице Кейда, старик пришел в неистовство и принялся орать чуть ли не на всю пивную. Конечно, никто бы не обратил на это внимания. В заведении всегда стоял ужасный галдеж и хохот. Но вот мадам Кэннон оказалась бдительной. Заслышав несколько слов из их разговора, она, переполненная верноподданическими чувствами, накинулась на несчастного бедолагу и вытолкала его взашей, учинив настоящий погром. Правда, в последствии ей пришлось об этом пожалеть. Поползли слухи, и через пару дней в заведение нагрянула облава.

Стража тщательно прочесала весь район, всех обитателей пивной допросили, в том числе и Кейда. Если бы не выдержка, его могли бы засечь. Немного повращавшись в мещанских кругах, он уже вполне сносно научился выкручиваться из подобных ситуаций. Он, как и все, небрежно отвечал на вопросы, и полиция не обратила на него никакого, внимания. Впрочем, они искали совершенно другое лицо, их совсем не интересовало – откуда здесь взялся парень по прозвищу Весельчак.

Позже Кейд узнал, что старикашку все‑таки схватила полиция. Сцапали его прямо на улице, когда сумасшедший старикан излагал свои бредовые идеи хихикающим мальчишкам. После ареста он долго не протянул. Кейд вспомнил о резиновых дубинках стражников и подумал, стоило ли так жестоко расправляться с несчастным ненормальным. В сущности, он был виноват только в собственной болезни, а не в подрыве устоев Империи.

Попадались Кейду и другие, которые подходили к столику немного выпить и потрепаться. Среди них даже был один элегантно одетый, женоподобный юноша, который, как видно, неправильно истолковал отсутствие интереса у Кейда к женщинам. Он несколько минут пытался изложить свою точку зрения на проблемы секса и вообще полов, но тут вмешалась мадам Кэннон. Она схватила его за шиворот и выпихнула его тщедушное тело из дверей заведения, на прощание погрозив толстым кулаком:

– И чтобы больше я тебя здесь не видела!

Однако томное создание, не обращая внимания на угрозы, уплыло в темноту медленной, женственной походкой.

Одним вечером в заведение заглянул толстолицый тип с поучающими манерами – бывший мошенник, скатившийся на дно из‑за пристрастия к алкоголю. Весельчак щедро платил за него, потому что тот побывал в секте Кайро и многих других. Он объяснил, что в сектах очень много потенциальных клиентов, которых можно неплохо облапошить.

Когда толстяк нализался как следует, Кейд допросил его поподробней. В таком состоянии алкоголик уже почти ничего не соображали вряд ли мог вообще запомнить, о чем они там беседовали. Но как оказалось, знал он, в сущности, совсем немного. Например, он никогда не слышал, чтобы секты применяли гипноз, да еще в сочетании с наркотиками. Овальная серая комната без углов вообще не имела никакого отношения к ритуалам и обрядам Кайро. Секты – объяснял словоохотливый мошенник – исключительно для простаков, потенциальный источник дохода людей, вроде него самого и Весельчака, которые соображают, что к чему. Заплетающимся языком он принялся уговаривать Кейда открыть вдвоем очередную секту с новым уклоном и, переманив на свою сторону чужую паству, доить ее потихоньку, а если запахнет паленным – смыться. С его собственным богатым опытом и внешностью Весельчака это будет раз плюнуть. Но договорить толстяк не успел, его свалил сон Он ткнулся носом в столешницу и громко захрапел, разводя рулады по всей пивной.

Попадалось много разных людей, все рассказывали что‑нибудь новенькое и поучительное. Но “она” так и не появлялась. Никто не обмолвился о ней ни словом. Ее никогда не видели и ничего–не слышали о девушке с такой внешностью.

Когда прошли две недели, которые Кейд отвел себе на сбор информации, он знал значительно больше, чем раньше. Однако его расследование ни на йоту не приблизило его к желаемому результату. Пришло время действовать по второму плану.

Мадам Кэннон принялась бурно протестовать, когда он заявил, что собирается уходить.

– В жизни своей не видела, чтобы мужик за каких‑нибудь пару недель спустил такую кучу денег, – сетовала она, всплескивая толстыми руками. – Нечего было угощать кого попало. Мало ли кто назовется своим парнем! Слушай, парень, я заработала на тебе столько, что могу еще оставить тебя на целую неделю. Сроду у меня не раскупали столько спиртного. Но только ты никому об этом не говори, идет? – она жестом остановила его, когда увидела, как он отрицательно качает головой. – Погоди. Вот что я тебе скажу: в этом городе за две недели замести следы не успеешь. А вот за три – вполне можно. Ну как, надумал?

– Дело не в деньгах, – попытался объяснить Кейд.

Конечно, она права. Зелененькие и синенькие давно уже улетучились. Но она еще не знала о припасенной коробочке в тайнике за полками и кое–какой другой мелочевке.

– Мне надо сделать одно дело. Я обещал еще до того, как пришел сюда.

– Да ты что, свихнулся, парень, совсем! – заорала она так, что едва стекла не задребезжали. – Какие могут быть обещания, если тебя разыскивают! Тебя же сцапают на первом же углу!

Однако, эта проблема волновала Кейда меньше всего. По слухам он знал, что поиски “мнимого” Кейда потихоньку затихли, по крайней мере в этой местности. Вероятно, полиция решила, что он уже давно подался куда‑нибудь подальше от опасного места, где его застукали в последний раз. Еще десять дней назад один из стражников перестарался, испепелив на улице ни в чем не повинных двух прохожих. И хотя в сообщении потом говорилось, что тела “мнимого” Кейда и бывшего Наставника не опознаны, местная служба безопасности умерила рвение, а потом и вовсе успокоилась, теперь уже не было слышно ни об облавах, ни о постоянных патрулях. Если Арль и продолжал разыскивать его, то по каким‑то тайным, своим собственным каналам.

Кейду же сейчас было нужно одно – укромное местечко, где бы он мог оставить основную часть своих вещей. Золото и лучший гражданский костюм он собирался взять с собой. Мадам Кэннон нашла выход и из этой ситуации. Она сложила все его пожитки в большой металлический ящик, где хранились запасы продуктов для кухни. Он был самым настоящим тайником: двойное дно, радионный замок с шифром, едва ли не бронированный корпус. Это было действительно надежное место.

Поднявшись в свою комнату, Кейд переоделся в строгий и довольно роскошный костюм, элегантный и дорогой. Снимая с Кейда мерку, старик Карлин недовольно ворчал под нос:

– Можно подумать, ты собрался на аудиенцию к самому Императору!

На это сварливое замечание Кейд только хитро улыбнулся. Старик, сам того не предполагая, попал в самую точку. Это и был последний и единственный план, который Кейд собирался осуществить в ближайшее время.

Конечно, он мог бы пробраться в секту Кайро, рискуя быть узнанным. Тогда его снова накачают наркотиками и загипнотизируют. И в награду за все свои старания он получит отменный заряд из воинского оружия. Нет, шансы на успех были минимальны, а риск слишком велик. Он мог бы попытаться пробраться в Конвент и все рассказать одному из Понтифексов. Но и этот план не годился. Стоит ему только официально заявить о своем существовании, и из него наверняка сделают обгорелый труп. Он и рта не успеет открыть. Но еще оставалась другая надежда сам Император. Сегодня было утро ежемесячного Дня Аудиенции, и он очень рассчитывал на это.

Здесь, в заведении хозяйки Кэннон Кейд успел убедиться: все эти блатные и мошенники, пьяницы и наркоманы, проститутки и сводники были, конечно, опустившимися людьми, которые, может в своей жизни ничего хорошего и не видели. Но все она сохраняли едва ли не фанатичную преданность Императору. Здесь не было и следа заговора, который старался он раскрыть. Достаточно вспомнить какой ужас внушил им чокнутый вор с его старинной книгой и бредовыми идеями о древних временах. Вот почему он и хотел теперь обратиться именно к Императору.

Да, Империя огромна, думал Кейд, но не настолько огромна, чтобы Великий Властитель отказался выслушать своих поданных.

Единственное, чего он опасался, что ему не поверят, когда он расскажет свою запутанную, страшную историю. Император верит в собственный народ. Он может слишком уж благодушно отнестись к отступникам из секты Кайро. Империя велика, а куча фанатов вряд ли могла совершить слишком много. Надо добавить к рассказу несколько слов о самом Верховном Понтифексе. О его неподобающем поведении, о приказе уничтожить свидетелей. Это могло бы заинтересовать Императора. Все‑таки Верховный Понтифекс – достаточно влиятельное лицо при дворе, и если он замешан в заговоре, значит и многие другие, из окружения самого Властителя и Верховного Правителя, плетут козни против устоев Империи.

Кейд даже качнул головой, размышляя над всем этим. Уж слишком высоко он забрался. Впрочем, девушка предупреждала его. Но так или иначе, а отступать было слишком поздно. Он должен предупредить Императора. И, скорее всего, расследование будет вести не сам он, а люди, отвечающие за безопасность Империи.

Кейд вспомнил мрачное, волевое лицо Верховного Правителя, присутствовавшего на каждой аудиенции. Если Император был символом величия и славы, то Верховный Правитель олицетворял собой власть и закон. Так было всегда. Это закон. Именно он управляет Империей, и не трудно догадаться, Верховный Правитель – единственный человек, который может поверить ему и оценить всю опасность ситуации. Он наверняка прикажет преданным ему людям устроить проверку, а большего Кейд и не желал.

Уходя из пивной, Кейд уносил в своих карманах половину оставшихся драгоценностей: пару коробочек и несколько безделушек. Да к тому же пухленькую пачку денег, которая могла ему еще пригодиться. Проводить на порог вышла сама мадам Кэннон. У нее были красные глаза, словно она долго рыдала. Надтреснутым, полным горя голосом она сообщила ему, вытирая мясистый нос не совсем чистым передником:

– Запомни, парень, здесь тебя всегда ждет надежный приют. Что бы там не случилось, я всегда приму тебя.

Он пообещал не забыть ни е, ни того, что она сделала для него. И в этом уж он не лгал. Кейд и на самом деле был очень благодарен этой женщине. Конечно, возвращаться сюда он и не собирался, но преподанные ему уроки запомнил на всю оставшуюся жизнь.

И все‑таки, он по–прежнему чувствовал себя совершенно чужим среди этих людей. В их жизни не существовало гармоничного, стройного порядка, так характерного для Ордена. В их мыслях и поступках царил хаос и разброд. Никакой цели, их словно бы мощным течением влекло по волнам жизни, и они даже не пытались этому сопротивляться. Ничего возвышенного. Грязь, сплетни, драки, непристойность. И все же, вокруг них царила странная атмосфера теплоты, взаимовыручки и доверия. Неожиданно он испытал чувство товарищества, как и к своим Братьям по Ордену, но намного сильнее. Почему? Неужели только потому, что его Братья отвернулись от него, стоило только попасть в тяжелое положение? Но ведь они только выполняли приказ. Он бы и сам поступил так же, окажись он на их месте. Поступил бы? Еще две недели назад Кейд точно знал ответ на этот сложный вопрос: да. Теперь – нет. Он так хвалился Орденом, но вот его вычеркнули – по ошибке – из списка живых, и он стал вне закона. Случается ли такое среди мещан? Скорее всего, нет. Они не подчиняются приказам, и помогают своим друзьям, попавшим в беду, даже если это связано с риском. Неужели это присуще всем гражданским? Или только среде преступников? Этого Кейд не знал.

Закрыв за собой дверь заведения и шагая по узенькой грязной улочке, он почувствовал себя необычайно одиноким. Это была та самая улочка, по которой он когда‑то шел с девушкой, которая отчаянно цеплялась за его локоть, стараясь остановить. Он завернул за угол и вышел к тому месту, где столкнулся со Стражником. Сейчас на этом же посту стоял другой. Кейд покосился на постового, но тот даже не обратил внимания на изысканно одетого мещанина.

Кейд плелся по улице, уныло размышляя о своем одиночестве. Будь что будет, угрюмо думал он, и тут же разозлился на самого себя. Как он может впадать в уныние? Дело еще не проиграно. Есть надежда довести его до конца. Наоборот, он должен испытывая подобающую гордость той услугой, которую собирался оказать Императору. Однако никаких подобных эмоций он почему‑то не ощущал. Вместо этого он почему‑то вдруг вспомнил о девушке–мещанке. Что же с ней все‑таки случилось? Где она сейчас?

Девушка, девушка! Он солгал Верховному Понтифексу, не словом не упомянув о ней в своем рассказе. Нет, конечно, если бы не присутствие в жилище леди Мойи, если бы не обмен кокетливыми улыбками, многозначительные взгляды… если бы Кейд был уверен, что Верховный Понти–фекс, как любой Оружейник предан Ордену и чтит заповеди Клейн–дао, он бы не задумываясь рассказал о девушке. Но после всего увиденного…

Он пытался убедить себя, что с ней ничего плохого случиться просто не могло. Но в то же время понимал, как бы там в дальнейшем не развернулись события, врать Императору он не станет. И если даже ее потом поймают и осудят, как злоумышленницу, молчать и выгораживать ее он больше не собирался. В конце концов, на карту была поставлена безопасность Империи и самого Императора с Верховным Правителем. Разве он мог в такую минуту думать о какой‑то девушке?

И Кейд уверенной походкой направился ко дворцовой площади. Он был готов ко всему.