Текст книги "Тень Города"

Автор книги: Синеусов Владимир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 32 страниц)

III

Пробуждение

Какой-то кошмар приснился Владимиру, правда, он не мог вспомнить, какой. Но и глаза открывать не хотел – во-первых – голова разламывалась, во-вторых, он не знал где очнётся. Вариантов в голове промелькнуло несколько, в числе которых – довольно неприятные, но самым гадостным, всё же, он считал вариант очнуться в постели этой мрази, соблазнившей его. Хотя – при чём тут она – официанты, из униформы которых только погоны не торчали, щедро наливали и наливали вино с психотропами, наркотиками и афродизиаками. Не спроста и свечка – небось синтетической летучей опийной дури там было больше, чем парафина. А первый удар его сознанию нанесли ещё в травмпункте, введя вместе с реланиумом и луцетамом нечто вроде фенобензольного спиртового соединения – действует столь же избирательно, как и пентатол, но на другие центры – подавляет внимание, интуицию, инстинкт опасности, вызывает спокойствие и равнодушие – то-то всё ему было «пофиг» и «по барабану». Кстати, ведь она пила ту же дрянь в ресторане. Но, глаза открыть пришлось.

«Потолок белый, окно без решёток, обои не те, обстановка шикарная… Значит – ни КПЗ, ни «дурка», ни её квартира. Уже радует! Но где я?» – Владимир бегло осмотрел комнату.

Кровать, на которой он лежал была размером два на два и убрана шёлком. Кожаное кресло. Телевизор. Бар. Кожаный стул. «Опа! – на стуле его одежда!» Выглаженные брюки, рубашка – без жёлтого пятна от «Адреналин-раша» – постиранная и выглаженная, галстук, пиджак… Бумажник, удостоверение и ПММ лежали на прикроватной тумбочке. Владимир осмотрел кольцо для ремешка на рукояти – ни на четверть миллиметра не сдвинули! Вынул обойму – так – один в канале – бронебой, второй – экспансив, третий – пластик! В его стволе не ковырялись.

Осторожно, сняв ПММ с предохранителя, в трусах и в майке, Владимир подкрался к двери комнаты и резко распахнул её…

Его номер! Дорожная сумка и ноутбук так и лежали, как он их бросил вчера на большой кожаный диван: «И тело на дом доставили и рубашку, и брюки постирать и погладить успели и…» – Владимир увидел на своём локтевом сгибе ещё две маленькие точечки, помимо той, оставшейся после укола в травмпункте – «вначале кофеинчика ввели, чтоб в чувства привести, после того, как она его барбитурой свалила, или клофелином, или чем по бронебойнее, а потом – пентатол, родимый!» – предположение подтверждал и характерный фруктовый перегарчик: «Да – пентатол кололи! Но, почему он не помнил допроса? К своему несчастью, тем, что называют «временной алкогольной амнезией» – когда, проснувшись утром, не помнишь что было бурным вечером, он не страдал, помня проделки, как друзей, так и свои, хотя, многое лучше было не помнить. И «коктейль Молотова», которым его почивали и в травмпункте, и в ресторане, и барбитура и пентатол (тем более – кофеином, если не амфитамином, точно в себя приводили – с «трупом» о чём разговаривать?) не могли заставить его забыть допрос. Значит… Значит под пентатолом его ещё обрабатывал гипнотизёр. Он и вышиб допрос из памяти, под конец сеанса. Ну и сервис! Накололи, подтравили, напоили, накормили, бабу подсунули, под пентей и гипнозом допросили. Затем привезли «тело» в номер, да ещё вещи нагладили, а рубашку – даже постирали!» Серебряное колечко с беловатым кристаллом было на месте – не сняли, значит лишнего ничего не ляпнул, да об этом и не спрашивали.

Головная боль напомнила о себе. В кармане пиджака был пенталгин – Владимир вернулся в спальню. «Вот те на!» На другой прикроватной тумбе лежала упаковка «солпадеина» и стояла стопочка коньяка. Владимир выдавил пару капсул, запил коньяком, закусив долькой лимончика, «надетой» на стопку. «Солпадеин покруче пенталгина будет. Позавтракать надо. Скоро головную боль – как рукой. Ну что я мог им сказать даже под гипнозом?! В том-то и дело ничего!!!» – Владимир рассмеялся. «Что я и не подозревал об Иллюзии, но быстро догадался, что и идиотский «автопробег» и «случайный» КамАЗ – звенья одной цепи, и именно Иллюзия – цель моей командировки. Но что я должен здесь пронюхать? Вот этого я не знаю… Вобщем, моя голова сейчас пройдёт – после того, что я наболтал им под гипнозом – пусть теперь у них голова болит! Ревизор, не знающий, что он ревизор, и не знающий, что ему надо выяснить – нет голова у «мэра» болела всю ночь и сильно!» – Владимир рассмеялся снова, да так, что еле удержался за спинку дивана.

Головная боль прошла очень быстро. Владимир оделся, взял пистолет и бумажник. Под бумажником оказалась визитка: «Глава администрации г. Яизюлли генерал Васильев Александр Петрович» («Да, слово «генерал» можно было и не писать, и так понятно!»). Далее был адрес админки мелкими буквами и стрелочка, нарисованная авторучкой, намекающая на то, что визитку надо перевернуть, что Владимир и сделал. «Просьба явиться к 12». Аккуратный женский почерк. «Она писала? Зараза! Зачем было доводить дело до этого – уж налила бы ему полный фужер барбитуры сразу… Хотя – она пила ту же дрянь, что и он, а бабы – они меньший калибр держат. Вот и не совладала с собой… Небось, когда «весёлые ребята» там меня разрабатывали, сидела в соседней комнате и ревела, вроде: «Ах я – стерва, ах я дура!». Ну – дура – точно, на такое задание умная бы не пошла. Стерва… Пожалуй – всё же – как мерзко, после всего, что было, влить в меня эту дрянь. Да… Ничего не скажешь – исполнила приказ. Ну и стерва!»

Владимир, за своими мыслями, не заметил, как вышел. Белая ночь сменилась серым днём, как всегда бывает на севере. Он взглянул на часы: «Почти одиннадцать. Поесть успею, добраться». Десятка стояла аккуратно припаркованная на гостиничной автостоянке. «Ну и ну! Крыло новое приварили и бампер приделали, ладно, но покрасили как! Ведь металлик перекрашивать такая морока! А тут – как новая!»

Он достал брелок, открыл дверь. Дёрнул рычажок, открыл капот, заглянул под днище: «Не подделка – мой броневичок! Быстро же ребята управились! Следующий раз, если краску поцарапаю, поеду в Иллюзию, не поленюсь!» – пошутил Владимир и направился к ресторанчику.

На этот раз ресторан был почти пуст: «Конечно, эт для меня вчера светопреставление устроили!» – Владимир позавтракал, направился к машине, но, махнув рукой (ещё эту «администрацию» искать), пошёл к ближайшей остановке.

Первой тормознула маршрутка «Газель» с номером «2». Естественно, не разбираясь в местных маршрутах, Владимир спросил водителя, приоткрыв дверь:

– До админки идёте?

– До чего-чего?

– Идёт он – администрация – четвёртая остановка! – сказал интеллигентный пожилой человек. Владимир сел и захлопнул сдвижную дверцу. Его очень удивило, что водитель не понял распространённого, хоть и сленгового, сокращения слова «администрация»: «Не расслышал, может?»

– Молодой человек! – Владимир услышал голос за спиной и обернулся – тот же интеллигентный старичок, что подсказал ему сесть в эту маршрутку – вам через две остановки – налево – серая шестиэтажка, немного разукрашенная разными архитектурными деталями, под «сталинский» стиль – это администрация. Впрочем, я покажу вам, мне ехать до самой Ка… до конечной.

– Спасибо большое, – Владимир поблагодарил его и расположился на сидении.

Администрация очень походила на Лубянку – похоже сходство зданию придавали специально… Любил «шутить» Андропов.

У главного входа стоял охранник, не обративший на него внимания. Владимир поднялся по мраморным ступеням, взглянув на табличку: «Администрация города Яизюлли Ленинградской области». «Как скромно!» – подумал Владимир и вошел внутрь через «старорежимные» стеклянно-дубовые двери. Охранник на проходной остановил его:

– Майор Синеусов?

– Да, лейтенант Телепатов! – Владимира взбесило, что «тормоз» на проходной знает его фамилию и звание.

– Не надо нервничать, я, кстати, сержант, – просто на сегодня вы один записаны к генералу Васильеву. Четвёртый этаж, прямо напротив лифта, кабинет четыреста двенадцать.

– Спасибо, извините, но…

– Понимаю – новенькому в Яизюлли нелегко – это ещё ничего – всё ещё впереди! – сказал сержант и осёкся.

– Интересно, что ещё впереди?

– Ну… Сами узнаете… А оружие при себе?

– Нужно сдать, что ли?

– Нет, оставьте, формальный вопрос.

По пустому сумрачному холлу, мраморный пол которого отдавал гулким эхом, Владимир направился к лифту. Мимо прошло несколько человек, но только один обратил на него внимание. «Как же здесь пусто!»

Лифт подошёл быстро, двери захлопнулись – раз – точно как в гостинице – уже четвёртый этаж.

Большая дверь. N412 «Приёмная главы администрации г. Яизюлли»

Владимир вошёл внутрь – за длинным столом сидели двое – один – в полковничьих погонах, другой, – а вот и встретились – лейтенант Петров.

– Здравия желаю! С вами, Сергей мы уже знакомы.

– Здравствуйте! – ответил полковник, – хорошо же ты моего внука «раздел» – полковник Петров Василь Ваныч, заместитель… главы администрации.

– Приятно познакомиться, Синеусов Владимир Александрович, майор… Хотя… Меня-то вы ещё вчера вечером по машине пробили… Мило познакомились… Что же… – это смутило не только внука, но и деда – не зря говорят – лучший способ защиты – нападение.

– Вам к Сан Петровичу (полковник называл имена-отчества скороговоркой, чего Владимир не выносил, но виду не подал) – проходите, дверь направо.

«Васильев Александр Петрович генерал-лейтенант ФСБ глава администрации г. Яизюлли». «Даже не генерал-майор – генерал-лейтенант! Я попал… Только зачем «три буквы» – итак понятно, что не бронетанковых войск!» Владимир вошёл, закрыв дверь за собою.

Генерал был лет на десять моложе полковника (и старше его на два звания!), он сидел за письменным столом в стиле «модерн», так и не оторвав глаз от компьютера, бросил: «Ох… Присаживайтесь, Владимир Александрович!»

И тут… Он увидел её, – эмоции переполнили Владимира.

– Простите, товарищ генерал, в каком качестве при вас состоит эта, – Владимир едва сдержался, чтобы не выразиться крепко, и тщательно подбирал слово, которым хотел красноречиво, но более деликатно охарактеризовать «постельных дел мастерицу».

– Как видно, вы уже успели познакомиться с моим секретарём и телохранителем, – генерал откинулся на спинку кресла и расхохотался, – что же, Володя, помню, пару лет назад мы с тобою виделись… При более приятных для обоих обстоятельствах… Но… Раз название нашего города – дешёвый, кстати, выверт Андропова, вы раскусили сразу – тогда добро пожаловать в столицу русской, сейчас российской говорят – нет – в столицу мировой науки, добро пожаловать в Иллюзию!

– Ну – ваши шутки со спутниковой навигацией ненамного умнее андроповского прикола – он хотя бы ироничен.

– Почему же? Если после прожарки мозгов Щитом и прохода мимо ультразвуковых «генераторов ужаса», по типу отпугивателя собак, сталкер не попадётся патрульным, которые всадят ему в зад шприц со снотворным, – а потом – промывка мозгов, в общем, если искатель непознанного благополучно сбежит, что он расскажет? Что его «Джипиэска» показывала координаты американской «зоны 51», через пару километров – оазиса Гизы с Великими Пирамидами, затем – координаты гибели «Титаника» – у нас около 50 «аномальных мест», причём наши глушилки постоянно перетасовывают координаты. Да такому рассказу журналист из самой жёлтой газеты не поверит! Кстати – вы наверняка решили, что пришли в сознание, проехали километра четыре и отрубились снова? Нет – вы стояли метрах в ста от федеральной трассы, но уже не видели её из-за…, а спутниковая навигация показала, что вы отъехали от неё на несколько километров. Очень полезно.

– Пожалуй, да, – Владимир, кивнув, согласился с Васильевым.

– А вы присаживайтесь, присаживайтесь, не то упадёте, чего доброго… Вы, кстати, от мозга утренние таблетки выпили – после такой-то проработки? – генерал искоса посмотрел на Владимира, явно готовясь к серьёзному разговору.

– Ну, от мозга, таблетки бывают девятимиллиметровые, свинцовые. Кстати, от сердца тоже, говорят, помогают. Выпил, выпил, и солпадеином закусил, товарищ генерал.

– Кстати, о вашем пристрастии к чёрному юмору, в подробной ориентировочке тоже прописано. Как и ваши любимые песенки, видеоклипы, кулинарные пристрастия, алкогольные и безалкогольные напитки любимые… – Владимир с ненавистью посмотрел на улыбающуюся секретаршу, генереал, заметив это, хихикнул, – что же вы так. Ведь не на неё, Володя, на себя злишься, ах, как, мол, прокололся аналитик 0-класса. Да после травмпункта… После того, что «нюхнули» в лифте, не говоря о том, что было в вине, свечке и даже картошке – психотропы, наркотики опийной группы со специфическими «любовными» гормонами, афродизиаки… Ты ещё долго держался, Володь! Тане пришлось тебе в сигаретку ещё «коктейля» впрыснуть. Наши уже спорили, что прям в ресторане к ней и полезешь – нет. И танцевал, дистанцию выдерживая. И в свой номер не попёр – обломал нам все планы – группа с гипнотизёром и реаниматологами (на случай чего – не считая алкоголя, реланиума, барбитуры и пентатола, в тебя четырнадцать наименований разной дряни всё же вкачали) в соседнем номере наготове была. А тут – спутал карты – пришлось квартиру одной сотрудницы Основного Блока и её соседа – тоже учёного спешно освобождать. Ну, а, пока вы там – генерал улыбнулся, – наши в соседней квартире расположились. А на неё не злись – глупо – не злюсь же я на свой компьютер, когда меня во «Флэшпойнте» мочат! – генерал вальяжно откинулся на спинку кресла.

– Причём тут ваш компьютер? А без секса нельзя было обойтись – итак влез я – нет – мы оба по самые уши – ещё ощущение, что дерьма объелся, – Владимиру не понравился тон «мэра Иллюзии».

– Нельзя. И компьютер при том же. Ты понял всё правильно – ты, как по Гоголю, ревизор, сам не знающий, что тебе нужно узнать.

– Да, пожалуй. А вас я для себя «мэром» назвал, товарищ генерал.

– Послушай, сынок, – Васильев сосредоточенно постучал пальцами по столу, – под гипнозом, впрочем, ты и сам догадался, ты сказал всё. То, что понял, что командировали тебя именно в Иллюзию, пусть, весьма экстравагантно, при помощи КамАЗа, но ты не знаешь кто, и не знаешь зачем. И ты прав – сейчас мы оба в полном дерьме и выгребать к берегу будем вместе. Мы поступим по-умному. Какой у тебя уровень – третий общий, первый по ВВС и воору. С этой минуты у тебя – общий допуск – не то, что нулевой – считай – минус первый. Ты должен знать об Иллюзии всё. Идёт партия. Шахматная. Ты – нейтральный ферзь – я король белых. Но, по их замыслу, ты должен «почернеть» и поставить мне мат. Но, узнав правду, ты поменяешь цвет на белый, и мы вместе поставим мат чёрному королю. И ты поможешь узнать кто он – этот чёрный король. За вчерашнюю разработку извини, конечно, но только так мы могли узнать, что ты не чёрного цвета. А ещё, тебе необходим маленький шок, расслабься, откинься на спинку, как говориться, «Виндоус» сейчас загрузится… Тебе нравится эта, если можно так назвать «современная скульптура»? – генерал указал на чёрную стальную трубу на треноге, из которой торчала бронзовая ладонь.

– Нет, думаю и вам тоже, так зачем она здесь?

– А вот за этим – Тань, покажи человеку, что нужно делать с современным искусством.

Секретарша наклонилась, подняла тяжеленную – кило под семьдесят трубу и скрутила её в бублик. Затем распрямила, правда, кое-где труба осталась помятой, лак поотскакивал.

– Ну как? Я же говорил вам, не обижайтесь на компьютер, – Владимир не мог понять, зачем генералу такие фокусы. Не доверяет?

– Пусть во мне и четырнадцать наименований психотропов, но этот дешёвый фокус с «памятью» металла меня не впечатлил. Я не идиот, чтобы поверить в то, что она э… терминатор, оставьте это Голливуду, я, как аналитик, знаю, что в бою антропоморфные роботы попросту бесперспективны.

– Скептик. Люблю обламывать скептиков, хотя, это доводится редко. Сколько по-вашему она весит?

– Чуть за полтинник.

– Ну так подойди и подними её за талию.

– После вчерашнего – сами поднимайте, товарищ генерал!

– Это приказ, – генерал сказал достаточно жёстко.

– Слушаюсь и повинуюсь! – Владимир сложил руки по-восточному и поклонился, поднялся с кресла, подошёл к секретарше, обхватил за талию, рванул, – а-а, чёрт!

– Не чёрт, а антропоморфная боевая разведовательно-диверсионная модель, последней новейшей серии – восемнадцать – одна из прототипов, бортовой номер – два, – а двенадцатые-семнадцатые серии по Иллюзии тут и там бегают. Обслуга, рабочие – всё они… сто пятьдесят четыре кило – титан, он лёгкий, конечно, но не на столько же, как костная ткань. При этом от огня минимум двадцатимиллиметровок надо полностью защитить жизненно важные агрегаты.

– Да… Надо слушать первый импульс. Когда её вчера впервые увидел – первая мысль: «Как на Ижмаше калибровали!» – Владимир ещё пытался шутить.

– Нет, дорогой, нет. На Ижмаше таких не делают! – генерал расхохотался.

– Вы говорите – двадцать держит? – Владимир не без намёка, с ухмылкой посмотрел в лицо «мэру Иллюзии».

– Держит, эрликоновский двадцать на сто тридцать восемь держит, так что, дорогой, отведи душу, если хочешь, только не в лицо – потом целиком восстанавливать придётся, кожа-то у неё нежная, правда Володя, дорого такой материал стоит! – генерал не переставал смеяться, секретарша приспустила вниз декольтированную кофту – давай, Володя, стреляй в грудь коммуниста! – от смеха Александр Петрович закашлялся.

Владимир произвёл четыре выстрела выше кофты – в «кожу», в проекцию аорты и предсердий. Красной краски было достаточно. Секретарша аккуратно достав платочек, отёрла грудь. Только заметив, что дырки три, Владимир вспомнил про пластиковую пулю. Генерал заботливо подал ему разовую ручку. Владимир подошёл к секретарше, – рука тряслась так, как будто в ней была не ручка, а стреляющий пулемёт. Еле-еле обратной стороной ручки Владимир попал в одно из отверстий. Ручка вошла сантиметров на семь, пока не наткнулась на что то твёрдое, но подвижное. Пошевелив ручкой, он понял, что это «гуляет» его бронебойная пуля, отскочившая от титана и засевшая в синтетике.

– Антропоморфная боевая разведовательно-диверсионная модель – БРДМ с ножками, короче, а я думаю – чего для полноты картины не хватает – КПВТ* в «башне», под стильной причёской! – Владимир попытался пошутить, но это не очень-то у него получилось.

– Поверил… Ну… КПВ для неё тяжеловат, а вот, из НСВ или АГС-30 она, стоя с двух рук, стрелять будет точнее, чем самый опытный и накачанный контрактник со станка лёжа. А мужские модели, хотя и весят больше – под двести пятьдесят, не то что с КПВ – с рук из 2А72 могут короткими очередями.

– Постепенно начинаю понимать, – Владимир встряхнул головой, – вам было нужно, чтобы я осознал, что вчера меня поимел терминатор, для чего? Чтобы, выйдя на улицу и увидев звездолёт с аннигиляционными пушками и опознавательными знаками ВВС России, я не очень удивился, а только сказал: «Разлетались тут!»? Кстати, товарищ генерал, попросите, пожалуйста, вашу …э Татьяну Арнольдовну убраться – мне до сих пор как-то… Я скорее взасос поцелую ваш звездолёт в фотонное сопло, чем наедине с ней останусь!

– Таня – выйди – видишь, как человек нервничает, и поменяй кожу на груди, – генерал невозмутимо обратился к «модели 18», – если честно, Володь, глубоко извиняюсь за столь экстравагантную и неприятную для тебя подставу. Но она была необходима не только для того, чтобы вы уже, ну, скажем так, ничему не удивлялись…

– Понимаю, Александр Петрович, если, по возвращении меня захотят обработать, как сделали ваши, регрессивным гипнозом под пентатолом, чтобы я рассказал им про секс с терминатором и звездолёт с красными звёздочками. Естественно, решат, что это полный бред, вызванный хорошим промыванием мозгов.

– Верно, верно, Владимир Александрович… И это было учтено. Хотя, понимаю, что вы сейчас чувствуете.

– Чувствую я себя… почти некрофилом.

– Ну это зря так – генерал рассмеялся – считайте, что опробовали в деле что-то типа американской сексуальной куклы, которые в московских секс-шопах продаются, правда, сверх высокотехнологичной и отечественной и по приказу. Я и сам иногда с ней… Серьёзно! И жена к «железяке», как она выражается, не ревнует. А модели наши нежные! – генерала разобрал хохот.

– Слушайте, хватит об этом напоминать! – Владимир красноречиво посмотрел на генерала, – это уже не смешно.

– Ладно, ладно, извини, сынок. Тем более, это были цветочки – ягодки-то впереди. Правда… Такую экзотику как звездолёт с пушками я вам не обещаю. Звездолёты – вчерашний день, зачем они нужны, если можно перемещаться через подпространство? Байки про Катапульту слышали?

– Слышал. Верю. Хенде хох… И понял, что за «Щит» о котором так неосторожно трепались при мне врачи в травмпункте. Электромагнитный колпак, стирающий Иллюзию, работающий для всех видимых и невидимых оптических диапазонов, плюс, искажающий радиолокационную картинку. Ещё кипятит мозги разномастным сталкерам – успеют убраться – их счастье. Вобщем, американским спутникам вы показываете Бычий хвост в прямом и переносном смысле.

– Да… Не трепаться не могли… А ты умница, Володя. Мы им всем, и твоему Чёрному королю та-а-акой… – генерал согнул руку в локте, потрясая кулаком, – хвост бычий покажем! Про Щит сам просёк. Будем, значит, в курс дела вводить.

– В курс дела… Вы мне показываете все, как есть, а я, наоборот, как говорят садоводы-любители, должен «лить воду», пока «крот» из норы не вылезет?

– Ох и в точку! – генерал снова рассмеялся, но Владимир услышал ещё и женский смех.

– А что ваша постельная БРДМ здесь делает? Кстати, чувство юмора у неё собственное, или просто, за микросекунды, уловив, что вас разберёт хохот, «модель» присоединилась?

– Извините, товарищ майор, но я принесла информацию, необходимую вам.

– А чувство юмора собственное. Спаренный процессор прототипов мужской девятнадцатой и женской восемнадцатой – так уж повелось, мужские серии – нечётные, женские – чётные, формирует у них даже что-то вроде личностных повадок. Они совершенны! Кстати, для полноты картины «бреда и промытых мозгов» мы сделаем тебе предложение от которого ты отказаться – на стольник спорю, не сможешь! – лицо Александра Петровича озарилось весёлой улыбкой с хитрецой.

– Какое? Заинтриговали сильно.

– Боевой вылет-тестирование против реального противника – танковой колонны Оккупационных Сил в Ираке, сопровождаемой «Апачами», скажем? Как? Слюнки-то потекли?

– Да уж, как у собачки Павлова. В точку – если я расскажу, что утюжил «Абраши» в Ираке, мне в дурик прямая дорога… Тут и э… «секретаторша» отдыхает. Но как? Через Катапульту что ли? Это же билет в один конец?

– Гляди – «секретаторша» – и Василёк – полковник, ты его в приёмной вместе с придурашным внуком видел, её так называет, генерал, с удивлением, прицокнул.

– Кстати, мне это не слишком приятно! – «модель восемнадцать» положила перед Владимиром электронный планшет и папку с бумагами – «Ознакомьтесь, пожалуйста, товарищ майор!» – «секретаторша» вышла с обиженным видом.

– Просмотри картинки и записи на планшете, посмотри-почитай документы, если что, спрашивай. Хотя – тут, как говорят русские люди, – генерал достал из сейфа бутылку коньяка и два тонкостенных стакана, вызвавших у Владимира неприятные воспоминания о вчерашнем, – без поллитры не разобраться. А «общая анестезия» тебе просто необходима. Ты смотри, смотри, я щас по двести разолью. Вот! Вникаешь! – Александр Петрович смотрел, как Владимир просматривает электронный планшет – в бою антропоморфные бесперспективны – да – но Тане не в Австрии воевать против колонны «Леопардов» – быстро накроют, хотя шума наделать успеет много – представь её в коридоре Пентагона, Оральном кабинете с Клинтоном, пусковой шахте «Минитмена» – Катапульта куда хочешь закинет, или – да хоть на майдане в Киеве – каково? Боевая разведовательно-диверсионная! А почему бесперспективными друзья-то наши потенциальные сочли, оставив антропоморфную схему для японских игрушек! Из-за нестабильности двухопорной схемы. Но и мы, люди – на две ноги опираемся – нестабильные такие-растакие! Вот и пошли мы эту схему стабилизировать по нашему образу и подобию. Четыре подпроцессора исчисления центра тяжести передают данные на главную систему, и на ножках модели стабилизируются положением корпуса, а не изменением положения точек опоры, как у амеров и японцев! Да так стабилизируются, что женские модели могут вести на ходу огонь из крупнокалиберного пулемёта, а мужские – двух с половиной центнеровые – из лёгкой автоматической пушки! И, если программку написать – моя секретарша тебе на пальчиках хоть лезгинку, хоть «Озеро лебединое» станцует! А да – генерал заглянул в планшет, просматриваемый Владимиром, – вот и чисто боевые – арахноморфный и зооморфный. Полюбуйся.

– Давайте сначала выпьем… за встречу, – Владимир нервно выдохнул.

– Давай, сынок, за встречу и совместную работу! – ответил генерал, подняв стакан.

– За совместную работу, значит? Ну что же – в точку сказано… – Владимир и генерал подняли и осушили свои стаканы.

– Теперь – хоть расслабишься немного! – «БРДМ» не преминула появиться снова, принеся свежей буженины, которой собеседники закусили коньяк.

– Ну что же, Владимир, как вам модели «Арахна» и «Гепард»? – спросил генерал, посматривая на электронный планшет, который «листал» Синеусов.

– Но, всё-таки – модули питания на молекуляризаторах водорода – это слишком!

– Почему же «слишком»? Помните – лет двадцать назад двадцати пяти миллиметровые противотанковые ракетки, точнее, активно-реактивные снаряды?

– Помню прекрасно, – Владимир интересовался этим секретным проектом, замороженным ещё при Союзе, – при попадании компоненты выделяли атомарный водород, который мгновенно молекуляризировался, скорость продуктов – десять тысяч, температура – шесть – как на Солнце, броню просто испаряло, а башни танков-мишеней срывало сталью, мгновенно превращённой в перегретый пар. Но я помню, и почему проект зарезали. Помимо бешеной дороговизны компонентов и разовости блоков-пушек, производители не могли гарантировать, что не будет самопроизвольной реакции компонентов с выделением атомарного водорода, а тогда – носитель – к чертям, а у вас, практически реакторы на молекуляризации!

– Володя – то, что невозможно там – возможно в Иллюзии! – генерал улыбнулся подозрительно тёплой улыбкой, – неужели вы до сих пор не поняли – я же говорил вам: «Добро пожаловать в столицу мировой науки!» В антропоморфных моделях, кстати, те же блоки питания. И – как видите – хотя каждая из них имеет эквивалент в полтонны тротила – у нас не было ни одной катастрофы, за исключением случаев, когда мы умышленно испытывали модели на подрыв системы питания.

– Смотрю, в отличие от антропоморфных моделей, зоо и арахноморфные оснащены исключительно встроенным оружием?

– Именно, именно. И каким!

– Ну четырнадцати миллиметровая электромагнитная пушка «Арахны» меня просто восхитила! – майор не лукавил, – её вольфрамовые капсулы, разогнанные до четырёх кило в секунду, прошьют лоб «Абрамса», да ещё и оснащены теми самыми компонентами, выделяющими атомарный водород. Мало что от танка останется…

– Да. И прицельная дальность пять-восемь километров. С великолепным процессором упреждения запросто, с такой дальности, размажет по небу вертолёт или истребитель!

– Но боекомплект – всего сорок капсул! – Владимир не понимал, почему при такой компактности боеприпасов, нельзя увеличить комплект.

– По вашему – мало?! – хмыкнул генерал, – это две танковых колонны!

– А что потом? – Владимир недвусмысленно посмотрел в глаза Васильеву.

– А потом «Арахна» уходит в глубокую оборону, уничтожая любые УР противника индукционными пушками – просто палит их электронику. И мозги отчаянных пехотинцев тоже.

– Управляемые! Но, как говорят – от сумы, да от тюрьмы, а танкисту – от «кумы» – лучше не зарекаться! А ОБПС – так вообще…

– Мне определённо нравится ваш юмор, – генерал понял, что Владимир пытается сохранять самообладание, не смотря на свалившую на него информацию, и это вызывало в нём глубокое уважение к «ревизору», – индукционки могут работать и как лёгкие электромагнитки, – вольфрамовая картечь на трёх кило в секунду не только размажет кумулятивный снаряд, возможно, сведёт с траектории и ваш бронебойно-подкалиберный! Только… При диаметре менее чем десять-двенадцать сантиметров – вероятность попадания всего пятьдесят процентов, да и обнаружить неуправляемые снаряды труднее на порядок. Зато «Гепард» – хотя электромагнитка послабже будет, и стреляет девяти миллиметровыми вольфрамовыми болванками, тем не менее, очередями, три снаряда – в течение десяти миллисекунд на скорости пять с половиной километров в секунду, так же способен просквозить лоб «Абрама» или превратить «Апач» в решето. Плюс – боекомплект «Гепарда» можно пополнять – найти геройски павшего «рядового Райана», прихватить пару-тройку обойм М-16 – специальный агрегат извлечёт пули из гильз, произведёт сегрегацию бронебойных боеприпасов по массе пуль, и вот вам лишних полсотни-сотня кинетических снарядов. Конечно, не смотря на то, что более лёгкие 5,56 или 7,62 будут разгоняться до большей скорости, адекватной стандартным болванам мощности, они иметь не будут, но и уранового бронебоя двадцать второго калибра[1]1
  В США, калибры стрелкового оружия традиционно измеряются в отношении к дюйму – 25,4мм. Калибр в 5,56мм равен 0,218 дюйма, и округлённо называется 22-ым (0.22). В государствах, где принята метрическая шкала калибров (Россия, Франция, Германия), тем не менее, для стрелкового оружия, характерна кратность дюймовым мерам – скажем 7,62мм равен 0,3 дюйма, а 12,7мм = 0,5.


[Закрыть] хватит, чтобы пробить метр гомогенной броневой стали с трёх кило! Так что, почти как в анекдоте, боекомплект этой «кисы» можно считать неограниченным.

– Согласен, снова сдаюсь. Однако, спрайтовая «свой-чужой» несовершенна! Германские Т-72 или Ми-24 «Арахны» могут принять за свою технику, а те ответят БПС или залпами С-8, пока глаза «паучка» не рассмотрят чёрные кресты.

– Ну – это исключение. Потом, чужих распознают по враждебности, а наших танков и вертов у ФРГ слишком мало. Так что – малые боевые группы из пары «Гепардов» и одной «Арахны» способны передвигать линию фронта, а те тридцать семь «паучков» и семь десятков «кисок», что мы уже наштамповали, способны выиграть локальный конфликт в 72 часа! Да – вот ты и до Катапульты дошёл! – Васильев откинулся на спинку кожаного кресла.

– Помню – несколько лет назад, учёные под Иркутском из одного «стакана» перемещали насекомое в подобный «стакан» в соседней комнате. А теперь… Боже – и Ту-160 «влезет», – Владимир не переставал удивляться.

– За несколько лет работы в Иллюзии с нашим энергетическим, научным и финансовым потенциалом – хоть «Кузнецов»! – пошутил генерал.

– Просто, как всё гениальное!

– Я не физик. Хочешь, пообщайся с работниками Катапульты – разъяснят это подробнее, – Васильев наклонил голову и задумчиво посмотрел на майора, – как я понял – всё вышло из концепции, что материя – иллюзия энергии, а энергия – иллюзия, создаваемая э… вибрациями пустоты – они говорят – флуктуация вакуума, что ли. Вот и научились при помощи всплеска энергии «раздвигать пустоту» и влезать в неё – а оттуда – куда хочешь… А где-то, в этой пустоте, подпространстве грёбаном, сидит дедуля с двадцатимиллиардолетней бородой, создавший иллюзию, которую мы называем нашей Вселенной и посмеивается над всеми нами, а может ещё над другими разумными расами, разбросанными в бесконечности…