Текст книги "Тень Города"

Автор книги: Синеусов Владимир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 32 страниц)

Синеусов Владимир
Тень Города

– Где я, джинн?

– Это Тень Города и Город Теней!

(Из к/ф «Волшебная лампа Аладдина»)

Часть 1

Город Тайны

I

Road to Hell

Зелёные цифры часов на приборной панели показывали без двадцати одиннадцать.

«До полуночи, конечно, не успею, думал Владимир, нет, не успею…»

В сумраке белой ночи, изредка освещаемом светом фар встречных машин, «десятка» мчалось на скорости под сто двадцать по полупустой шестиполосной автостраде в сторону Выборга, Питер был уже далеко позади.

«Чёрт – и какой идиот придумал для меня этот автопробег в две с половиной тысячи километров! На самолёте долетел бы из Ростова за два часа, а там – автобус, электричка, вообще-то с авиабазы и машину прислать могли бы – встретить!» А так – четвёртый день пути, – слава Богу, прибыть сказали в течение четырёх-пяти дней, что позволяло отсыпаться в гостиницах крупных городов и маленьких городишек. Но четыре дня за рулём давали знать о себе, – усталость накапливалась. Хотя. Питер… Древний Выборг – на белые ночи – не так уж плохо. Но самолётом – лучше».

Владимир дёрнул кольцо (в открывании «пивных» банок было что-то от выдёргивания колечка гранаты, и ему нравилась эта процедура) полулитровой банки «Адреналин-Раш», выпил энергетический напиток с приятным фруктовым вкусом и бешеной дозой кофеина, плюс ещё каких-то стимуляторов и белков, скомкал банку и приготовился «совсем некультурно» выкинуть её в окно, нажав на кнопку стеклоподъёмника.

Стекло стало опускаться…

«Это ещё не склероз, но уже и не «девичья память»!» – Владимир отругал сам себя, – боковое стекло-то опустилось, а вот для толстенного бронестекла, установленного за ним, держащего огонь пулемёта, стеклоподъёмник предусмотрен не был.

Да – над ним долго издевались друзья и сослуживцы, по поводу превращения его «десятки» в броневик на вертолётном заводе – особо важной персоной Владимир не был, но, причина опасаться за свою жизнь, была. Да – потом были свободные деньги, была прихоть сделать «гибрид легковушки и Ми-24» – меткое замечание знакомого острослова, хотя – если захотят – и танк не поможет. Но мрачные мысли Владимир быстро отогнал от себя, сбавил скорость, приоткрыл дверцу и выбросил скомканную банку. Его обогнали несколько машин.

Съехав на крайнюю полосу на малой скорости, он достал «Джипиэску» и запросил местоположение, затем, открыл ноут, щёлкнул по значку карты и ввёл координаты. «Нет на меня гаишников, – ноутбуком на ходу пользоваться, они и за сотовый штрафуют», – иронично подумал Владимир.

На экране компьютера, местоположение его машины на федеральной трассе было отмечено красной точкой. Там же сообщалось, что до Выборга 164 кило, значит до авиабазы N 112 ровно 112 километров.

«Бывает же – номер его машины – А 112 АЕ, авиабаза 112, и до неё ровно 112 километров! Мистика! Может мне ещё ровно под 112 скорость выправить!» – Владимир захлопнул ноут и снова набрал свои 120 – больше его машина, утяжелённая бронированием на добрых полтонны, не позволяла.

Он спокойно и ровно ехал в сумраке по незагруженной трассе, изредка обгоняя дальнобойщиков и слишком законопослушных водителей, в свою очередь, лихачи на иномарках то и дело обгоняли его. Кофеин уже ударил по мозгам, – усталость – как рукой сняло, но начало немного трясти.

«Значит, к полуночи, всё-таки буду на базе!» – подумал Владимир, чуток подруливая – автострада изогнулась петлёй, причём довольно резко, виной чему, вероятно, было озерцо по правую сторону. Водитель обратил на него внимание, заметив так же, съезд на какую-то просёлочную дорогу.

Внезапно, лоб в лоб его машине, на встречную полосу вылетел КамАЗ, Владимир резко отвернул, уворачиваясь от почти неизбежного столкновения, – против КамАЗа – и его броневик – велосипед. На скорости «десятку» сбросило с дороги, машина, порвав стальное ограждение, слетела с полутораметровой насыпи «хайвэя», секунду-полторы пролетев по воздуху.

Потом был удар о землю – очень сильный, но довольно мягкий, машина продолжила движение: «Не в кювет, значит, на грунтовку», – подумал Владимир, возблагодарив Бога, за то, что дважды избежал катастрофы.

Раскалённая подушка безопасности ударила в лицо – он не мог ничего видеть. Руля одной рукой, а другой, пытаясь отстранить горячую сдувающуюся подушку, он мысленно хвалил титановую броню днища – если бы не это, «жестяной» кузов сложился бы при ударе переднего моста, как перочинный ножик.

В шоке, он не сразу сообразил дать по тормозам: «Мало ли!» – из за этой подушки он ничего не видел, и продолжал ехать по, как он думал, грунтовке, на полном газу и пятой передаче – «а если там свинарник бетонный!»

Машина взвизгнула тормозами и быстро остановилась.

Владимир прикрыл глаза и откинулся на подголовник. Края подушки сильно обожгли запястья. Лицо было обожжено слабо – так просто, как будто паром из чайника обдало, и уже перестало печь. Сама подушка, от которой, в данном случае было больше вреда, чем пользы, висела на руле оранжевым мешком.

«Повезло… Следующий раз будешь на дорогу смотреть, а не в ноут пялиться!» – прошептал Владимир и добавил: «сказала Смерть с гаишным жезлом, разрывая в руках талон автострахования!»

Он попытался улыбнуться, но внезапно ойкнул и схватился за голову, почувствовав острую боль в затылке и позвоночнике (ещё бы, при такой «мягкой посадке»). Дальше – хуже, Владимир попытался осмотреться, но глаза видели всё в тумане – он едва различал предметы в собственной машине.

Внезапно всё вокруг поплыло, а боль в затылке, немного притупившись, стала странно пульсировать. Владимир попытался дотянуться до бардачка, чтобы взять и рассосать во рту пару «пенталгинов», но не успел – потерял сознание.

Высокая – метров в пять стена из глины и камня, вдоль которой он шёл, была выстроена очень неаккуратно. «Надо спешить… Но куда? Боже, как жарко! Где-то я это…» Размышления прервало появление двоих мужчин, бородатых как Бен-Ладен. Они были вооружены. Правда, вооружены небольшими копьями с плоским наконечником, похоже, бронзовым.

«Боже, опять! Это не в первый раз, да, похоже, не в последний. Шутки предмета? Или хорошо стукнулся головой. Ладненько, эти парни мне определённо не нравятся. Узкая улочка – надо отойти и подумать. Это случалось и раньше, с тех пор, как предмет избрал его. Или не предмет, может, вправду воспоминание? Он никогда не был материалистом, но чтобы так… Галлюцинация, которая и не снилась шарлатанам-эзотерикам. Как в пошлом американском анекдоте – человек умер и попал… А вот этого Владимир (надо же, он продолжал себя осознавать, считается, это очень редкий случай, хотя такое никакой Цветков не растолкует), куда он попал – Рай, Ад, или… Но точно – попал, и попал по полной программе! Если раньше основные проблемы были с ориентацией по времени – в пределах пятисот лет, ибо колесницы уже были, а конница отсутствовала как класс, хотя эпоха и личность была одна и та же, то теперь… Прежние воспоминания (неужели он начинает считать глюки воспоминаниями?) имели здоровую конкретику – храм, какой-то неизвестный город, битва (последние видения были из разряда «снов с конфеткой», хотя «конфетку» в этой битве всадить в него ни разу не успевали – просыпался раньше), в них можно было плыть по течению. А сейчас… Предшественник (так, поспокойнее, не уж то верим в реинкарнацию) оказался в незнакомом городе. Похоже, вражеском. Он и раньше не мог слить сознания, хотя и пытался, но раньше от него этого и не требовалось! А кто эти «талибы» – в битве он видел таких же (потому и предположил, что город вражеский) – хетты, гиксы, вавилоняне? Слава Богу, исключаются хотя бы греки, персы и ассирийцы, их ещё нет. Но почему хронология путанная? Битва, которую он видел не раз, чётко осознавалась как последняя битва предшественника, хотя и «конфетки» он непосредственно не получал. Предмет выкидывает его в разные периоды, пусть они и не сильно отдалены друг от друга, но не последовательно. Может, ему нужно вспомнить, что он здесь забыл когда-то, что-то найти, и тогда это кончится? Ладно, нашёл время и место философствовать, у него (или у меня?) здесь есть какая-то цель. Какая? Какая, чёрт подери!»

Внезапно он, что называется «почувствовал затылком», что к нему кто-то подкрался, что, принимая во внимание неясность положения, было более чем неприятно. И вовремя. Незнакомец (судя по бороде – из местных, хотя чёрт их знает) замахнулся сверху кривым, весьма внушительным кинжалом. Реакция была мгновенной и отработанной, едва промелькнула мысль: «А против спецтехники рукопашки в Древнем мире защиты не предусмотрено!», как вооружённая рука нападавшего была резко отведена правой, а левой Владимир (всё-таки он, а не этот из прошлого), согнув кисть, ударил противника по лбу основанием ладони, с таким расчётом, чтобы хорошо приложить напададавшего об стенку. Всё произошло как-то быстро и слишком неожиданно. Вроде бы не так уж и сильно приложил, но незнакомец как-то сразу обмяк, причём, похоже, вся тяжесть его туши навалилась на массивный золотой браслет, который Владимир только теперь увидел на запястье левой руки. Он отстранил руку, незнакомец безвольно повалился на землю. Что-то зазвенело.

«Вот тебе на!» по лбу нападавшего стекала тонкая струйка крови, глаза были открыты. Владимир перевернул ладонь: «Чёрт подери, это же спецсредство!» из замочка золотого браслета торчал тонкий, но явно прочный и острый бронзовый стилет. Видимо, когда он изогнул запястье, чтобы врезать основанием ладони, механизм сработал и выбросил подпружиненное лезвие. «А если оно ещё и отравлено!» – мелькнула мысль – «впрочем, нельзя здесь оставаться!» – в последний раз, бросив взгляд на тело, Владимир понял, что на него напал разбойник, звон, который он слышал, вызвали несколько разноцветных мешочков из дорогих тканей – кошельков. Кинжал лежал рядом с трупом, он казался каким-то грязным: «Может убийца не чистил его после своих тёмных дел, а может… Что-то в нём не то…»

Владимир быстро покинул место схватки, как-то автоматически сообразив потянуть золотой штифт замка – лезвие мгновенно спряталось в браслет. Быстрым взглядом прочитал иероглифы на украшении: «Да хранит Амон тебя, верный, в битве, в дальнем странствии от стрелы врага, укуса змеи и ножа нечестивца», неплохо, оберег, значит. И действует, не знаю как насчёт стрел и змей, а вот нож нечестивца – проверенно, особенно, если бить в лоб и со всей дури. Надо себе такую игрушку в часы встроить, хотя, не влезет. Спецсредство. Значит… Да – если я женюсь раньше, чем паду жертвой межведомственных разборок, мне будет что ответить на наивный вопрос мол, папа, а в древнем Египте бэшники были?.. Господи! Но кто я здесь? Разведчик, связной, диверсант, ликвидатор? Скорее – всё в одном флаконе и без закуски, специфика времени. Кто я по легенде?» – он оглядел дорогую одежду и украшения – «Похоже, купец. Торговля – самая популярная легенда undercover-нелегалов всех времён и народов. И чем я торгую?» Внезапно его ногу пронзила острая, хотя мгновенная, потому не сильная боль: «Колючка что ли? Вот оно что, как я не обратил внимание, что иду босиком? И это не слишком хорошо, ибо если пришлось пожертвовать частью респектабельного образа торговца, коей является обувь, то только потому, что серебряные или кипарисовые сандалии состоятельного человека подходят для быстрого бега хуже, чем вьетнамки или женские «шпильки» для стометровки. Да – продуманный был этот парень! Значит ожидается ситуация в которой нужно делать ноги, дабы иметь значительную фору перед преследователями в обуви на жёсткой деревянной подошве. Но главное, если это задание ответственное и опасное, если я, не зная в чём оно заключается, провалю его, изменится прошлое и…»

Он не заметил, как оказался на рыночной площади, внезапно подбежал бедно одетый, но выбритый юноша и поклонился в пояс:

– Господин, мой господин, где ты пропадал, мы хотели обратиться к страже, не случилась ли беда, но ты приказал этого не делать! – юноша побежал к богатой повозке, и, через несколько мгновений, подвёл её, сзади шли два вооружённых охранника, египтянина. (Повозка была полна дорогим оружием, мечи разукрашенные ювелирами, костяные луки с золотой и лазуритовой отделкой! Конечно, торговец-оружейник, так можно провозить оружие в любые города, не привлекая подозрений, вооружать им других агентов, повстанцев, а то и наёмных убийц!)

– Мой господин, что с вами, о, великий Ра, ты нездоров?

– Маленький Пи-Ре, ты всё сделал правильно и будешь вознаграждён! – Господи, откуда я знаю имя юноши? Это говорил не я! А если… Если у меня ущемление позвоночной артерии при ударе, и я – там, я умер и обречён навсегда остаться здесь!

Ужас рассеял наваждение Владимира. Так же внезапно, как и впал в беспамятство, он очнулся в собственной машине.

Первое, что он увидел, – зелёные цифры электронных часов. «22:52 – чёрт – минут на десять вырубился!»

Похоже, пытаясь дотянуться до бардачка, всё же успел отстегнуть ремень безопасности, и, отключившись, завалился на переднее пассажирское сидение, чудом не ударившись головой о ноутбук.

Зрение восстановилось полностью, голова почти не болела – только ныли шейные позвонки и, на руках, пекли ожоги от злосчастной подушки.

«Вот тебе и картина Репина: «Ряженный суженый, на всю башку контуженный»! Но всё-таки. Неужели этот кто-то побеждает? Раньше Владимир сам пытался добиться слияния, но оказалось… Такого раньше он никогда не испытывал. Бывали различные «сны с конфеткой», но когда ты умираешь, или тебя убивают во сне, то просыпаешься ты не от страха, а в результате логического завершения. Причём не всегда, зачастую сон продолжается и после смерти «действующего лица». К этой «египетской Санта-Барбаре» Владимир уже стал относиться спокойно, как к побочному действию предмета. Или, относил к последствиям чрезмерного увлечения древностью. В конце концов, описаны миллионы случаев феномена сна с продолжением. А реинкарнация тут не при чём (в принципе, он не очень любил эту теорию и разум твердил: «не при чём»), если хозяин предмета постепенно завладевает его разумом? Конечно, теория реинкарнации соблазнительна, во-первых – даже Рай это по большому счёту – всего лишь пяти-звездная потусторонняя свалка, а всемогущие Нетеру слишком прагматичны, чтобы выбрасывать наработанный опыт души на свалку, пусть даже столь комфортабельную, да, к тому же, будто бы нечего им больше делать, кроме как развлекать миллиарды бездельников в Раю, или мучить десятки миллиардов бездельников в Аду. Хотя… Это поздняя теория, у египтян и эллинов считалось, что грешники в аду сами себя помучают… Лучше бы это было прошлой жизнью, прошлой, но своей, а не чуждым разумом, который входит в его душу через предмет. Реалистичность, боль, страх, тепло… Нет – не стоит кормить свою паранойю, пока это только во сне, не лезет же в реал это гость из минувшего. Может, Печать пытается заставить приоткрыть его одну из тех тайн, ради которых всё это и затевалось? Дай-то Бог!» Быстро справившись с собой, он поднялся, пристегнул ремень, схватился за ключ зажигания, но…

«О-о-оу!» – удивлённо сказал Владимир – «вот это да, и куда же черти меня занесли? Вполне тянет на продолжение видения, только уже во вполне современной форме!»

Вместо просёлка, на который, как он предполагал, очень удачно выбросило «десятку», перед ним было абсолютно пустое четырёхполосное шоссе, в северном сумраке полуночи и свете фары, уцелевшей при проламывании заграждения, была видна его «девственность» – гладкое, дорожная разметка просто сверкала замешанными в белую краску стеклянными шариками, не сравнить с изъезженной автострадой, с которой он благополучно вылетел. Вдалеке виднелись огни городка – километрах в двадцати, похоже, рядом были ещё посёлки.

Владимир сразу же решил ехать в сторону городка, – ибо до базы ещё больше сотни кило, а тут – не больше двадцати, а, главное, сколь ни захолустным окажется этот городок, в нём обязательно найдётся и СТО и травмпункт. И первое, и второе было просто необходимо, так как Владимир не знал, какие повреждения получила его машина, да и в каком состоянии он сам: «Вдруг смещение позвонков, отрублюсь на дороге и… ещё один КамАЗ по мою душу найдётся. А если радиатор пробит, или другая пакость – торчать в пятидесяти кило от базы и вызывать по мобильному эвакуатор!» Ни первая, ни вторая (особенно, первая) перспективы его не радовали. «Но, всё-таки, где же я?» – Владимир взял «Джипиэску», ввёл координаты в ноутбук – вот так те на… я в четырёх километрах от автострады, а городка, который – вот – впереди, на карте не значится, как, впрочем, и этого «девственного» шоссе. Хотя – посёлок есть рядом – да «Бычий хвост» – ну и название, хорошо хоть, что хвост, а не что ещё!» – Владимир улыбнулся, решив выйти из машины, чтобы осмотреть повреждения, прихватив большой фонарь, лежавший в багажнике.

«Да… Бампер на том ограждении и остался. Одна фара – вдрызг, другая – стекло разбито, но лампа уцелела. Что же – на одной фаре дотяну – не на одном двигателе!» – пошутил Владимир. Радиатор был цел, – спасли титановые жалюзи, правое крыло смято, частично сорвано до титанового листа. С титанового капота, штамповка которого вышла Владимиру «в копеечку» только краску содрало. В призрачном свете белой ночи, на фоне ободранного «синего металлика», тусклый и серебристый блеск титана делал поцарапанный капот похожим на крышку древнеегипетского саркофага, отделанную серебром и лазуритом. «Наверно в такой меня когда-то и упаковали!» – промелькнула дурацкая мысль. Заглянул под днище – плита, спасшая машину от излома, даже не лопнула.

«Пострадала ты, моя красавица, ох и пострадала!» – Владимир отошёл и осмотрел издали свою машину – «но мою «заднюю полусферу» спасла. Не подвёла броня. А что – эти листы, да керамика под ними крупнокалиберные пули сдержат, естественно, движок и прочие потроха не пострадали от лёгкого стального ограждения. В общем – окупил я бронирование с лихвой – так бы – передок – всмятку, кузов переломился бы, мост передний – выбило, от движка и прочих внутренностей – мало что бы осталось. Такой ремонт был бы, если было бы кому ремонтировать, – что дешевле новую купить – а тут – царапины! Впрочем – главное – где я. Ну – понятно где… Если съезд на грунтовку, а метров через двести она плавно переходит в хайвэй, которого нет на карте, как и города, к которому он ведёт, значит – «ящик». Ну и чёрт с ним с ящиком – с его-то документами пропустят, а в «ящиках» тоже есть СТО и травмпункты – рисковать-то не хочется. Одно не понятно… Как я на четыре кило успел от трассы отъехать, мне показалось, метров триста проехал, пока не тормознул, а потом – пум – свет выключили. Впрочем – наверное, пришёл в себя, увидел огни города, поехал, а потом снова отключился. Просто вылетел этот кусок жизни из головы – ещё бы, – так хреново было – вот память и «стёрлась». Или… Или Гость начинает овладевать им и здесь?! Нет, хватит об этом! Впрочем – почему было – как шея, зараза, ноет, ещё и руки опалило. Так – то, что я хотел сделать ещё до того, как выпал в осадок – разжевать пару пенталгинов, пол-литра «Адреналина» сверху – кофеин сам по себе сильное обезболивающее, да и в себя приведёт чуток – и вперёд».

Омерзительный вкус «Пенталгина», разжёванного, чтобы подействовал быстрее, кое-как нейтрализовался апельсиновым вкусом энергетического напитка.

Освещая дорогу единственной уцелевшей фарой, машина набрала скорость, и поехала вперёд, навстречу огням города.

По пути Владимир не увидел ни одной встречной машины: «Какой-то путь в никуда», и вроде всё было как положено – даже дорожный знак, ограничивающий скорость в девяноста, но… «Вот! Гаишные фотокамеры! Раз на полкилометра попадаются – я две с половиной тысячи проехал, увидел таких штук десять, для эксперимента поставленных – а здесь – их постоянные вспышки уже бесили Владимира – как на европейских автобанах. И установлены они явно не для того, чтобы ловить тех, кто превышает скорость – на пустой-то дороге, а чтобы замечать чужаков! Что же это за «ящик», мать его?!»

Внезапно, в луче единственной фары, Владимир увидел дорожный указатель, на котором красовалось название таинственного города, водитель успел рассмотреть знак, прочитав «Яизюлли 16», «Бычий хвост 4». У «Бычьего хвоста» была пририсована изогнутая стрелочка-пиктограмма, указывающая на правый поворот. Действительно, метрах в ста за указателем на шоссе справа выходила однополосная плохо асфальтированная дорога.

Что-то заставило его притормозить и остановиться. «Да – Бычий хвост на карте есть, есть и грунтовка. Сверимся с «Джипиэской»… Ой…» Джипиэска, похоже, сошла с ума, выдавая координаты 41.46 северной и 14.12 западной. «Вот, шутники – глушат сигнал спутников, выкидывая разномастных «сталкеров» в район Бермудского треугольника! Хотя… Вспомнил! Координаты гибели «Титаника» – ещё веселее. А то, что затонул он на полградуса южнее, на самом деле, похоже, Шутников из таинственного «ящика» не смущает. Глупо это. Вообще-то, глупо – такие шутки только привлекают искателей приключений на свою «пятую точку», – подумал Владимир, тронулся и поехал дальше.

«Яизюлли. Старое финское название – всё же от Выборга недалеко», – в голове вертелись и местечко Коккинаки, воспетое Бродским, и навязчиво рекламируемая краска «Тиккурилла», и два известнейших финских автогонщика: Хаккинен и Мяккинен – последнее вызвало у Владимира невольную улыбку.

Но вдруг… Мысль – нет – чувство – предчувствие. «Яизюлли…» Он не мог сформулировать свои ощущения и тщетно пытался добиться ответа от подсознания, внезапно встревожившего его разум.

Владимир резко остановил машину, развернулся, поехав в обратном направлении. Достигнув указателя, он, вновь, резко затормозил и развернулся.

««Яизюлли 16». Яизюлли. Вот – вот она – интуиция – Владимир прочитал слово наоборот: «Иллюзия»! Иллюзия… А хитро придумали – переписали слово в обратном направлении – получилось что-то финно-язычное. Только вот, что за этой Иллюзией скрывается? А потом – города нет на карте, хотя, это гражданская дорожная карта, а так назвали на крайний случай, дабы сбивать с толку случайно забредающих иногда водителей. Но из космоса-то видно… Потом – никакие авиабазы и военные заводы не «стираются» так… И эти глупые шутки со спутниковой навигацией». Чем больше вопросов возникало в голове у Владимира, тем больше он кипел желанием узнать, что таит в себе этот таинственный «ящик» с великолепным, с точки зрения иронии и конспирологии одновременно, названием. И вновь его потрёпанная машина устремилась навстречу огням закрытого города.

«Крайний случай» не заставил себя долго ждать. Вдали показались мигалки «остолопа» – Владимир понимал, что гаишник едет по его душу – камеры передали на пост фото машины чужака.

Муссоршмит остановился. Из него вышел офицер, сразу же протянув руку не с «волшебной палочкой», а коротким шестом с диском из красных катафотов, вспыхнувших впереди, в свете единственной уцелевшей фары «десятки».

Владимир сбавил скорость и остановился напротив «Эскорта» гаишника, притёршись к противоположной обочине. Он ждал и, немного провоцировал.

Гаишник вышел и неспешно направился к побитой десятке, подошёл к двери водителя, стал по стойке смирно, нагнулся чуток и отсалютовал, приложив ладонь к фуражке.

«Бэшник. По поведению – точно – бэшник. Гаишники ведут себя абсолютно иначе. Сейчас скажет что-то вроде «Старший лейтенант Петров».

– Добрый вечер, лейтенант Петров! – представился «гаишник», вызвав у Владимира нервный смех: «Надо же – не старший лейтенант, просто – лейтенант. Старлеев ФСБ под гаишников не маскируют – это было бы уже слишком!» – подумал Владимир, точная догадка, относительно фамилии «гаишника» заставила его забыть о бесполезности стеклоподъёмников. Стекло поползло вниз, обнажая толстую прозрачную броню. Челюсть лейтенанта Петрова отвисла в изумлении.

– Извините! – сказал Владимир, открывая дверь, попутно нажав на кнопку – стекло поползло вверх – всё время забываю. А вечер – не очень-то добрый – собственно, мне в лоб чуть не въехал КамАЗ, я вылетел с шоссе, проломив ограждение, пролетел в воздухе метров десять, при приземлении, похоже, получил лёгкую травму позвоночника, да сотрясение мозга, возможно, – сознание минут на десять потерял. Понимаю, город закрытый, но, посмотрите на мою машину, к тому же, обязательно надо заехать в травмпункт.

– На машину… Впервые вижу гибрид «десятки» и БМП-3, зависть инкассаторов, а не машина. Хотя – на обычной легковушке, как вы описали автокатастрофу, после неё вы бы там и стояли, вызывая эвакуатор, а тут – едете, да ещё с превышением скорости – сто три на наших камерах, а лазеры не брешут, не радар, знака «90» не видели? («А вот тут ты прокололся по полной – гаишник сказал бы ДТП, авария – максимум, по их терминологии – автокатастрофа – это ДТП, в результате которого есть жертвы».)

– Видел, видел – спешу до города добраться. Я уже в пути сознание терял. Хотите – оштрафуйте – сколько там за тринадцать в час сверху?

– Ладно уж, не буду штрафовать – войду в положение! («Непростительный глупейший прокол – гаишник, который не штрафует, когда ему предлагают – всё равно, что вор, приносящий деньги и ценности во взломанную им квартиру!») Кстати, откуда вы знаете, что город закрытый?

– Ну – на карте нет – значит – закрытый! – Владимир улыбнулся.

– В том-то и дело, что закрытый, вы документы предъявите, я запишу – формальность, а потом, сопровожу вас к ближайшему населённому пункту – там, сзади, поворот на Бычий Хвост, проедем через село, в объезд Яизюлли, километров через пятьдесят КПП, а оттуда, до небольшого городка – за двадцать чуток, я вас довезу. Там и мед помощь окажут и танк ваш подремонтируют, а в Яизюлли – нельзя! Не беспокойтесь, сказал же, впереди вас поеду, довезу.

– Что же вы, товарищ лейтенант не понимаете? А если сосуд лопнул, гематома в мозгу разовьётся – мне надо в ваш «ящик» – до него чуть за десять по шоссе, а вы предлагаете мне тащиться восемьдесят по просёлку. Если повезёт – часа за два до вашего городишки доковыляем, а тут – пять минут. Пойми же, блин, с двухметровой насыпи хайвэя на сто двадцать километров в час пролететь десять метров по воздуху и приземлиться так, что отключился через несколько секунд. Это передок моей машины титановый, а мои мозги нет, вы понимаете? («Так – давим на жалость. Клюнет – не клюнет, плюнет – поцелует, к сердцу, естественно, не прижмёт, а вот – к чёрту послать – скорее всего. Раз прокололся раз десять уже за две минуты – значит тупой исполнитель инструкции, а инструкция гласит, что низя и всё!»)

– В случае чего я окажу вам первую помощь. Извините. Нельзя – инструкция! («Да – похоже, при «мягкой посадке» во мне проснулся телепат, предугадываю не только звание, фамилию, но и слова «гаишника».)

– Ох, товарищ лейтенант, придётся всё-таки предъявить вам документы, тем более вы сами просили! – Владимир извлёк «корочку» из кармана пиджака, наблюдая, как вытягивается лицо «гаишника».

– Извините! …Здравия желаю, товарищ майор! А… А какой у вас уровень допуска? – это переполнило чашу терпения Владимира – чтобы гаишник справлялся об уровне допуска:

– Третий общий, по авиации и некоторым видам вооружения до первого… А вообще – гаишник из вас, лейтенант Петров, хреновый, а бэшник – вообще никакой! Раз десять за пару минут проколоться! Не свистнуть, не постучать в стекло, не осмотреть, хоть бегло, повреждения машины, не взять предложенный штраф, а финал – блестяще! С каких это пор в ГАИ знают о конторских уровнях допуска! – лейтенант опустил глаза и как-то сжался – потом – могли бы вычислить меня по поведению, да хоть по броневику с ростовскими номерами, ноутбуку казённому и «Джипиэске» – нет – слабо, хотя я и намекал, сам сказал, что город закрытый. И ещё – человеком надо быть. Залетел бы к вам простой водила – так и сдох бы на твоих глазах – а тебе по барабану, лишь бы инструкцию эту… Что бы водитель обыкновенный понял в вашем «ящике»? Ладно – разворачивайся – веди впереди на своих девяноста, а я за тобой – просигналишь, где травмпункт! – Петров совсем потух и пошёл к своей машине.

– Стой, лейтенант! – Владимир окликнул его – не расстраивайся ты так – все учатся на своих ошибках! Но что за секретность – никакие базы и производства не «стираются» с карт, а охраняются открыто, заборами с КПП, ведь если вы спрячете И… Яизюлли от журналистов, то не от амеровских спутников? Лейтенант обернулся – и «ожил» – огонёк появился в его глазах.

– Вы, конечно, слышали разговоры о проекте «Город-призрак»?

– Слышал, да брехня всё это! – Владимир не поверил словам своего нового знакомого.

– Тогда – велкам ту зе Брехниа-сити, товарищ майор! – более отвратительный английский Владимиру приходилось слышать доселе лишь пару раз: «Этому бесполезно учиться на своих ошибках!» – Владимир поставил окончательный диагноз – «но как такой объект доверяют таким идиотам… Хотя – идиоты, точно следующие инструкциям бывают полезны. И что, всё-таки, значит эта Яизюлли, Брехня – сити, Иллюзия… Неужели – правда… Нет! Впрочем – завтра, бум живы – узнаем!»

Вскоре, милицейский «Форд» «Эскорт» развернулся и направился в сторону города-Иллюзии, Владимир поехал за ним.

Петров сообщил по рации в центр о необычном госте. Вскоре к линии подключился полковник:

– Как ты сказал, идиот?!

– Майор ФСБ, третий уровень общий, по авиации и воору – толи до первого, а то и вообще до нулевого, товарищ полковник.

– И ты говоришь, случайно, от КамАЗа уворачивался и вылетел за Щит?

– Ну… Он мне так сказал…

– Идиот, слушай сюда, случайно с нулевым или первым уровнем по спецу и третьим общим, причём, через «окно», а не через «дверь» не попадают – доходит потихоньку?

– Но его машина ляпнулась так конкретно, что, если бы эта «десятка» не была, как танк бронирована – лепёшка – что он идиот на ста двадцати лететь с трассы в тартарары?

– Не он идиот, а ты, понял – он на броневике, пристёгнутый, с подушками безопасности, а может ещё какой противоударной и антиперегрузочной хренью, разогнался где-то до семидесяти, и аккуратненько снёс заграждение, мягко приземлился, быстро под Щитом проскочил – да не слишком – мозги напекло, раз уходил в отключку, если не брешет. Вобщем так, сопроводи засланца этого до травмпункта, спецпроезд почётному гостю обустрой, гони за сто. Как фамилия-то его, придурок?

– Дедуля, ну что вы так меня, он и сам – гость наш так меня опустил, сказал, что я за пару минут раз десять прокололся…

– Как фамилия!

– Извините… Но – я от неожиданности… Забыл.

– Он десять назвал, вот тебе одиннадцатый, забыл фамилию. Ладно, извини, внучек, идиотом больше называть не буду, только не говори, что номера не запомнил!