Текст книги "Тень Города"

Автор книги: Синеусов Владимир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 32 страниц)

Х

Ключи

Синеусов и Васильев, продолжая беседовать, вышли из гостиницы. Автоматически Владимир направился к «десятке», но генерал, улыбнувшись, сказал: «Нет, поедем на моей». Они сели на заднее сидение «линкольна», восемнадцатая ждала их за рулём.

– Александр, куда мы едем?

– К психам, Володя!

– В смысле?

– В смысле, – к нашим лучшим физикам!

Модель завела машину и «линкольн» выехал на главную улицу Города. НИИ перспективной физики оказался на самой окраине, чем Владимир, естественно, был удивлен, но Фараон пояснил, что занимаются они в четырех основных лабораториях не самыми простыми вещами, и при всех системах безопасности, лучше держать НИИ подальше от жилых массивов. Громадное здание института с пристройками, похожими на заводские цеха – полигон-лабораториями – выглядело вполне монструозно. Огороженное периметром с трехметровым забором и колючей «змейкой» с несколькими КПП, здание НИИ было, пожалуй, единственным в Иллюзии сооружением, похожим на классическую «закрытку» классического ящика.

Генерал чертыхнулся, когда охранник-модель просканировал его документы и биометрию, но, похоже, этот порядок был заведен им самим. Машина въехала в широкие ворота и остановилась перед главным входом. Вскоре лифт – самый обычный лифт – Владимир даже был удивлен, услышав гул и шуршание тросов, донес их до седьмого этажа.

Они подошли к двери и вошли в просторный конференц-зал. Владимир с удивлением узнал нескольких известных ученых, но еще больше удивился присутствию Василия и Андрея – мощнейших ментальщиков, поигравших с ним в «школе магов». Генерал заметил взгляд Владимира и шепнул ему на ухо: «Вася всегда присутствует со мной на ответственных заседаниях, телепат такого класса необходим человеку с моей мерой ответственности. А Андрей… Хм – сегодня он будет принимать участие в экспериментах с ТЭИ, мы исследуем не только техногенное, но и целенаправленно ментальное воздействие на артефакт. Не всякий лазер сможет создать точечное воздействие в пятнадцать мегаджоулей в трех километрах от себя, а Андрей может». Владимиру немного было не по себе, ибо шептаться в присутствии Василия было всё равно, что говорить в микрофон.

– Итак господа, позвольте представить вам майора Синеусова, впрочем, о нём вы наверняка уже наслышаны! – генерал ухмыльнулся – Владимир, думаю, этих людей тебе представлять не нужно, многих ты видел лично, о некоторых знаешь…

– Да, товарищ генерал, некоторых видел по телевизору и часто! – Владимир улыбнулся в свою очередь.

– Собственно говоря, майор Синеусов – член исследовательской группы небезызвестного профессора Андронова (как с удивлением заметил Владимир, титаны науки даже не удивились, а вот ментальщики, даже Василий, уронили челюсти на пол), которая теперь находится под моей защитой и вскоре будет работать в Городе, – генерал положил руки на стол, слегка хлопнув, и внимательно оглядел собравшихся.

– Товарищ генерал – в беседу вступил хорошо известный Владимиру академик Белов – насколько я понимаю, визит майора в Иллюзию связан с тем, что группа профессора обнаружила… скажем так, то, что считала целью своих исследований, и либо ГА решила выйти с нами на контакт, либо вы с ними?

– Цель визита Владимира в Город, – генерал усмехнулся, – это государственная тайна. Тем не менее вы абсолютно правы, Андрей Владимирович, майор привёз в Город древнеегипетский артефакт, обладающий свойством интегратора темпоральной энергии, существование которой даже на нашем уровне физики является всего лишь гипотезой. Являлось, если быть точным, – генерал сделал пальцем выразительный жест, по залу пронесся тихий возглас удивления, – тем не менее, я считаю, что мы в состоянии наладить воспроизводство подобных интеграторов, и первые эксперименты в этом направлении проведём уже сегодня, а пока майор ознакомит вас с данной тематикой. Владимир, мы ждём! – Васильев выразительно посмотрел на него.

– Но, товарищ генерал, мне как-то не приходилось читать академикам лекции по физике! – Владимир был растерян.

– Ну что ты, дорогой, нет четкой грани между граничной, как называют ученые, физикой и мистикой, и философией. А уж в этом вы разбираетесь очень даже. А потом… Если моих ребят обскакали по причине их недальновидности и традиционализма, сами виноваты, стерпят.

Раньше Васильев никогда не старался походить на тирана и жёсткими фразами не бросался, но, похоже, и он не был чужд несколько нездоровой ревности и обиды, из-за того, что учёных Города с его технологиями смогла опередить группа непрофессионалов, по крайней мере, не физиков – историков и археологов в группе было немало – и публично уязвил сотрудников НИИ с мировыми именами. Владимир, немного смутившись, встал из-за стола. «Всё равно нужно сказать то, что я знаю, не к этому ли мы стремились!»

– Артефакт, точнее комплекс артефактов, которыми располагает исследовательская группа «Хранители», которую я имею честь представлять, был назван нами ТЭИ – темпорально-энергетический интегратор. Представляет из себя кристалл корунда небольшой массы и размеров, предположительно облучённый темпоральной энергией. Предметы, предположительно, абсолютно неуничтожимы, по крайней мере, прочность объекта по сравнению с обыкновенным кристаллом, увеличена на семь-девять порядков. Кристалл подвергался воздействию лазера в семьсот килоджоулей с фокусом порядка тысячной миллиметра, воздействию мощных прессов, кумулятивных боеприпасов, испытывался в малом элементарном ускорителе. Впрочем, вы можете осмотреть его, – Владимир снял серебряную печатку с камнем и положил на стол перед Беловым. Академики, профессора и экстрасенсы с мистическим трепетом прикасались к камню и осматривали его, они смотрели в неведомое, и Владимир замолчал на время, чтобы не мешать их раздумьям.

Наконец, один из ученых сам прервал затянувшую паузу:

– Уважаемый…

– Владимир.

– Владимир, насколько я наслышан о вашем исследовательском сообществе, вы оперируете древними свидетельствами, как документами. Нам прежде всего интересно знать, как древние применяли э… интеграторы, и пробовали ли члены группы воссоздать схему применения. Сумели ли вы им воспользоваться, и сумеем ли мы, проще говоря?

– Насколько нам известно, в древности ТЭИ использовался для локального искривления ВПК при помощи психокинетического ментального управления. В определённой зоне вокруг объекта течение объективного времени замедлялось в три-пять раз. Эти свойства были подтверждены нами экспериментально. Экспериментально выявлено свойство, названное нами феноменом воздействия – пока воздействие спектрометров и лазеров не угрожает целостности объекта, предмет ведёт себя как обычный кристалл, благодаря чему и удалось выяснить материал, из которого он изготовлен, но как только порог воздействия достигает критического – вначале электромагнитная и световая энергия попросту пропадает, исчезает в кристалле. Вероятно, это связано с её преобразованием её в темпоральную, которую не удается фиксировать обычной аппаратурой. При значительном усиления воздействия, происходит скачкообразный выброс энергии из кристалла, настолько сильный, что, если бы импульс лазера не был сверхкратким, вероятно, всё закончилось бы катастрофой. Однако, была разработана предположительно безопасная схема – при помощи нескольких импульсных излучателей и электромагнитного поля удержать и перенаправить энергетический всплеск с получением некоего подобия темпорального лазера. К сожалению, необходимой техникой мы не располагали.

– Господи, вы вправду считаете возможным получить темпоральную энергию? – на этот раз заговорил Белов, – когда мы сможем получить и проработать предположительную схему необходимого устройства?

– Можете сейчас, Андрей Владимирович, схема и расчёты в моём ноутбуке! – улыбнулся Владимир.

– Но, у учёных вашей группы есть гипотезы или хотя бы предположения о природе взрывоподобного энергетического всплеска? – Белов был взволнован.

– Есть, и не самые обнадёживающие. По существующей гипотезе, энергия импульса проходит через четырёхмерный темпоральный мир, точнее, через атомы частично четырёхмерной кристаллической решётки интегратора, с чем и связана неуничтожимость предмета, существующего не в Настоящем, а в Вечности. В четырёхмерном пространстве время отсутствует как таковое, энергия проходит через время близкое к нулю и многократно умножается. В наш мир, слава Богу, возвращается лишь малая часть умноженного в почти бесконечное количество раз излучения, но и оно колоссально относительно затраченной энергии.

– То есть вечный двигатель, Владимир?

– Да, и грозящий превратиться в темпоральную гипербомбу, мегатоннаж которой попросту трудно просчитать! – вмешался в разговор генерал Васильев, – поэтому к экспериментам нужно подходить очень осторожно, с другой стороны, понимая, что они необходимы для получения темпорального лазера, с помощью которого удастся создать (генерал выделил это слово) новые ТЭИ!

– Простите, Владимир, не сопровождался ли описанный энергетический всплеск локальным искривлением времени? – Владимир был очень удивлён, услышав подобный вопрос не от физика, а от Василия от волнения привставшего со своего места. Между тем, генерал знаком попросил сесть и Василия и Синеусова.

– Вы знаете, Василий, нет. Что удивительно, на время кристалл работает только по мысленному приказу, причём, приказу того, кого, если хотите, слушается, техническое воздействие подобного феномена не вызывает.

– Выходит, он разумен? – взорвался Белов.

– Андрей Владимирович, нужно учитывать, в какой мир мы вторгаемся. Да – разумен. Более того, древние применяли его для активации темпоральных порталов, известных как Врата Нетеру. Предположительно, их было девять – в Евразии, Африке и Америке. Более того, в Египте был найден безвозвратно разрушенный портал. Темпоральный мир – мир Сверхразума в его различных формах – если хотите – божественный мир, более того, я… мы уверены, что искривление времени производится не разумом Хранителя артефакта, а именно его душой, вероятно имеющей темпоральную природу! – слова Владимира повисли в пустоте. Генерал нервно закурил, и сказал, охнув:

– Что же. Владимир, оставь им Печать. А вы извлеките её поаккуратнее и изучите кристалл – пока только изучите! Последние слова Васильев произнёс на повышенных тонах.

Он поднялся с места, подошёл к двери и сказал: «Пойдём, Владимир. Нам есть что обсудить, да и им тоже. Только сбрось документы по этому устройству». Владимир подсоединил компьютер к порту на столе для заседаний, ввёл пароли папки и скачал документы в компьютерный банк научного центра Иллюзии, захлопнул ноут, положил его себе под мышку, привстал и попрощался с остающимися. Васильев и Синеусов вышли в коридор, оставив в зале ошеломлённых учёных.

Только теперь Владимир ощутил какую-то пустоту, оставшись, пусть временно, без предмета, он пытался осознать, что он чувствует, и понял: он не чувствует – пропала его связь с Амен-Хотпом.

До самой машины генерал не проронил ни слова, даже шёл как-то странно – уставив взгляд в землю. И сев на сидение, только коротко выдохнул: «В управление!», откинулся на спинку и закрыл глаза.

Только когда «линкольн» остановился возле здания администрации, Васильев посмотрел Владимиру в лицо и спросил:

– Почему ты не сказал мне всего?

– Я просто не успел, Александр Петрович – ответил ему Владимир и улыбнулся.

– Ладно, Володя, пойдём и поговорим за рюмочкой чая. Сколько всего на меня свалилось. Сколько…

Они вышли из машины, полуденное, низко висящее солнце, выйдя из-за туч ударило им в лицо ровным и ярким светом. «Пойдём, Володя. А ты – жди меня в машине!» – генерал обратился к «модели».

В кабинете генерал сразу же открыл сейф и извлёк оттуда коньяк.

– Ну что, будешь, Владимир? Мне, вот, нужно.

– Тогда и я не откажусь.

– Ну, тогда, прежде всего – нам надо выпить за удачу, поскольку нам удача, мягко говоря понадобится! Извини, что произношу этот тост во второй раз, но удачи нам нужно всё больше, – генерал наполнил стаканы и подвинул один из них Владимиру, – давай!

– За удачу, Александр!

– Володя, – генерал опрокинул коньяк и, почти не жуя, проглотил бутерброд, – ты сам видел разрушенный темпоральный портал? Для чего они прежде всего использовались?

– Видел. А использовались… Прежде всего для создания интеграторов, ну и, вероятно, если можно так сказать, для общения.

– Для общения с кем? С Богом? Или с их богами?

– Не знаю, как сказать… Бог – это Гиперразум, контакт с которым при помощи технических – да, это тоже техника, только другого уровня знания – маловероятен. А их боги – кто они? Быть может, учителя, которые когда-то были людьми, достигли богоравенства и ушли в мир Вечности? Скорее всего.

– Знаешь, Володя. Когда ты говорил о Слепой Сибилле, ты имел ввиду Вангу?

– Да, Александр. Её – слепую неграмотную старуху из захолустного болгарского Петриче, наделённую даром свыше, призванную быть Вестницей Судного дня. Хотя не очень-то и соответствует такая роль её имени[15]15
  Вангелия по-болгарски означает «благовестница».


[Закрыть], – Владимир невесело усмехнулся.

– Я был у неё, Володя. За полгода до её смерти. И, главное, она позвала меня!

– Позвала? Как?

– Один мой знакомый, генерал, лётчик, ездил к ней. Вот и сказала она ему, – передай генералу Васильеву, чтобы приехал ко мне! – генерал утвердительно покачал головой, прикрыв глаза, видя удивление Владимира.

– Ну и что же… – генерал перебил Владимира:

– А вот так и сказала: «Имя твоё, генерал, значит защитник мужей! Ты держишь в руках ключи от Рая и от Ада. Смотри, не ошибись дверью!» Мороз по коже, правда, Володя, ты ведь привёз мне эти ключи. Что делать, друг, всё равно открывать придется…

Генерал замолчал и налил себе и Владимиру еще коньяка. Владимир и генерал потягивали напиток, ни проронив ни слова, генерал опустил глаза, а Владимир смотрел сквозь него. Им было о чем подумать.

Яркий, до синевы белый свет ворвался в окно кабинета, ослепив генерала, да и Владимира, отразившись от стен. Владимир осушил до дна свой стакан, выпустив из руки. Стакан, позвякивая, покатился по столу. И не было больше не единого звука, может быть, и во всём Городе, ожидавшем, что через мгновения их смоет, слижет с лица земли огненная стена ударной волны.

– Кажется, Володя, эти Двери решили открыть отмычкой, а им не нравится, когда входят без стука! – генерал осушил свой бокал и звонко грохнул его об пол кабинета.

Свет погас так же внезапно, как и возник. Владимир и Александр вглядывались в проем окна, ожидая увидеть громадную огненную полусферу, разрастающуюся и неумолимо приближающуюся к ним, но…только небольшой красно-чёрный грибок вырастал посреди леса, за пределами Иллюзии. Как бы не зловеще выглядела эта картина, огненный грибок не являлся привилегией сверхмощного оружия, всего лишь турбулентность восходящего потока горячих газов.

– Да, Владимир. Похоже на этот раз нас пронесло – за удачу надо пить чаще! – генерал нервно хихикнул.

– А я подумал, что через считанные минуты ударная волна энергетической гипербомбы сотрет всю Европу, но нам будет уже всё равно, – отшутился Владимир

– Кто бы не был этим засранцем, я его так проучу! Хоть трижды академик и дважды нобелевский лауреат, ведь когда-нибудь, не дай Бог, – генерал постучал по дереву, – может статься и так, как ты сказал! Черт этих шизиков дери!

Нервно зазвенели стёкла Управления – подошла ударная волна.

– В НИИ! Быстро! – опомнился генерал и побежал к выходу. Уже в машине зазвонил мобильник Владимира. Это была Анна.

– Ну что у вас там стряслось? Когда я увидела вспышку, то подумала, что…

– Ничего, Аня, В НИИ перспективной физики кто-то решил поиграться с… Вобщем, всё могло быть хуже.

– Ты меня успокоил! Умеешь! И по чему ты не хочешь говорить?

– Я тебе попозже всё объясню. Обещаю!

– Ладно, я думаю, ты уже знаешь, да и что от тебя утаишь, дай трубу моему отцу.

– Я так и думал, что признаться ты предпочтёшь по телефону, а не лично! Впрочем, неужели для того, чтобы ты сказала мне правду, был необходим энергетический взрыв где-то в полкилотонны? – Владимир уже понял, что любит Анну, но не преминул уколоть её как психолога, – Александр, это тебя. Анна хочет поговорить.

Генерал оправдывался перед Аней и старался всячески уйти от прямого ответа. Владимир находил очень забавным такое поведение, практически, властелина мира: «А всё-таки, у всесильного Императора есть сердце!» – подумал Владимир и улыбнулся.

Кое-как Васильев отстрелялся от дочери, разорвал связь и вернул телефон Владимиру, положив руку ему на плечо.

– Созналась? Значит любит, Володя. И, слава Богу, она девочка умная, не пришлось долго доказывать и объяснять, что я тебе ничего не говорил. А то бы…

– Да уж, женщины – они такие! – Владимир снова улыбнулся генералу.

Модель18 вела машину не проронив ни звука, даже не обернувшись – Владимиру понравилось, что, когда требует ситуация, секретаторша может успешно исполнять роль высокотехнологичной титановой мебели. По пути они обогнали пару грузовиков со стеклом и металлопластиковыми рамами, и когда «линкольн» подъехал к НИИ, Владимир понял, что его опасение подтвердилось – в здании остались целыми только бронестёкла кабинетов крупных учёных и вэпэкашников.

На этот раз генерал обошёлся без стандартной процедуры проверки, как следует отматерив модель на проходной. Киборг понял «чрезвычайную необходимость», выраженную в столь нестандартных выражениях, и открыл тяжёлую задвижку ворот.

Васильев буквально ворвался в конференц-зал, где с виноватым видом собрались учёные, и занял своё место в президиуме. Модели уже убрали битое стекло и вставляли новые рамы, но всё равно, на одиннадцатом этаже здания НИИ ветер в помещении был сильный.

– Итак, дорогие мои. Что же тут всё-таки произошло! Кто решил поиграть в Бога, я хочу посмотреть на этого идиота!

– Этот идиот – я, товарищ генерал! – ментальщик Андрей встал со своего места, оставаясь абсолютно невозмутимым.

– И мы разрешили ему сделать это по результатам проведённых исследований! – академик Белов поддержал экстрасенса.

– Ничего не понимаю. Но хотя бы объявить положенную исследовательскую тревогу в Городе, хотя бы нам позвонить, чтоб я очки одел, чуть не ослеп от этой вспышки!

– Не думаю, что была необходимость объявлять исследовательскую тревогу – тогда бы реакция была менее адекватной, – а так, пыхнуло, пронесло, и назавтра все забыли! – Белов продолжил, – ну а вам сообщать… выдать на интегратор высокую мощность было просто необходимо, ваш энергетик – господин Васильев, вы ведь знаете способности Андрея – мог сделать это достаточно, можно сказать, нежно и без погрешностей. Просто, мы не знали, каков будет ваш ответ и решили действовать из соображений целесообразности, ознакомим вас с данными постфактум. Требования безопасности нарушены не были…

– Ну и правильно! – Васильев перебил академика, – раз были уверены – правильно. А то я… Я вполне мог и не решиться. Спасибо, что сняли с меня эту ответственность, – генерал вздохнул, – а теперь – теперь поговорим о результатах и выводах.

– Можно я начну, – Белов прокашлялся, а генерал утвердительно кивнул головой, – на расстоянии трёх километров от института, в лесу, в результате эксперимента произошёл энергетический феномен…

– К делу, Андрей Владимирович, – генерал мягко перебил Белова, – вы всё же не на докладе перед нобелевским комитетом, – Васильев улыбнулся.

– Хорошо – продолжил Белов – энергетический взрыв фотонного характера, мощностью энерговыделения свыше двухсот пятидесяти тонн эквивалента, или около тысячи гигаджоулей – («А ты почти в точку, хотя в два рази и ошибся – не пол килотонны, а четверть!») – генерал шепнул Владимиру – причём спектр излучения находится в плоскости видимого света, порядка восьмидесяти процентов, весь спектр представлен ровно, только синий выделяется особенно мощно – мы назвали это ультрасмещением. Именно потому, что у ядерных и водородных боеприпасов излучение в этом спектре составляет не более пяти процентов – а здесь – восемьдесят, вам и показалось, что мощность взрыва очень высока.

– Извините, а вам не показалось? – Владимир перебил физика, – я думал, что и у вас, как говорят в авиации – баки сухие, а штаны – мокрые.

– Вы знаете, – Белов улыбнулся, – нет. Мы облучали кристалл лазерами различной мощности и спектра, гамма-лазером и направленным ЭМИ – на выходе все равно получали фотонный взрыв с восьмидесяти процентным смещением в плоскость видимого света, понимаю, у исследовательской группы Андронова такой возможности не было. При этом, мы получили абсолютно идентичный коэффициент выделения к затраченной энергии – плюс семь на десять в пятой.

– Сколько? – было видно, что, хотя Васильев не «сосчитал нули», но челюсть определённо уронил.

– В семьсот тысяч раз выше затраченной, товарищ, генерал! – Белов абсолютно невозмутимо продолжил, – когда мы получили чёткую закономерность, то стали искать способ безопасно облучить интегратор излучением высокой мощности, чтобы подтвердить свои предположения. И один из ваших лучших ментальщиков предложил направить десятую часть от своего максимума – мы замеряли его рекорд в пятнадцать мегаджоулей в прошлом году, сегодня, перед облучением Печати, мы проверили способность Андрея дозировать энергию – получили ровно полтора – и спроецировать выход энергии подальше от комплекса и вообще города, раз интегратор ментально управляем. Я должен его поблагодарить – всё прошло успешно, стены лаборатории, где был закреплён интегратор даже не повреждены, но, если бы пучок и прошёл напрямую – было бы только локальное разрушение, – проще говоря – метровая дыра в укреплённом железобетоне.

– Подождите! Значит компактная бомба в килотонну в сочетании с интегратором может создать боеприпас третьего поколения по идеологии мощностью в семьсот мегатонн? – услышанное явно превзошло ожидания Васильева.

– Не совсем, товарищ генерал, – неожиданно ответил ему Владимир, – КПД невелик, но… если заключить боеприпас в кобальтовый отражающий контур, напротив ТЭИ установить параболу, как говорится, «из того же материала», и сосредоточить на интеграторе сотни три тонких кобальтовых стержней, накачиваемых взрывом, КПД такого грайзера будет примерно шестьдесят процентов. То есть, в калибре до двухсот миллиметров при массе кило в восемьдесят, включая вольфрамовую и углеволоконную теплоотражающую оболочки, необходимые для входа в атмосферу с закосмической скоростью и стойкости к поражающим факторам СБЧ противоракет класса три – близкий взрыв, вполне возможно разместить боеприпас мегатонн на четыреста. А упрощённый – на двести – в ста пятидесяти миллиметровом калибре при массе килограмм в сорок. Кстати, это будет четвёртый уровень – третий – гипотетическая аннигиляционная бомба, и если придётся декларировать подобные блоки как оружие, их и можно представить аннигиляционными, – зачем представлять другим истинную суть явления. Только – не искривляются ли время и пространство при таком взрыве? – вопроса Владимира, адресованного Белову генерал уже не слышал, он как-то явно ушёл в себя.

– Нет, Владимир, ну может быть – в эпицентре, локально, но наша аппаратура этого не зафиксировала – ответил академик – вероятно, темпоральная энергия рассеивается прогрессивно, как и любая другая, потом, товарищ майор, – Владимир скосил голову и с укоризной посмотрел на Белова, – Владимир, вы говорили о четырёхмерности и мгновенности темпоральной энергии, вероятно, потому она и не способна значительно влиять на континуум даже на сравнительно небольшом расстоянии. Надо бы проверить экспериментально уже на сверхмощном энергетическом модуле, кстати, предложенная вами схема абсолютно верна, мы уже смоделировали и рассчитали подобные устройства, только вот… не нравится мне идея использования подобных модулей в качестве боеприпасов, – если и отбросить соображения морального характера это, – Белов причмокнул, – просто небезопасно для применяющей стороны, даже без учёта пылевых эффектов.

– Понимаю, Андрей Владимирович, – сказал Владимир улыбнувшись, – но энергетическое оружие, включая ядерное, – это оружие сдерживания – то есть наличия, декларации, а не применения. А, если серьёзных изменений ВПК феномен не вызывает, то чем тяжеловодный моноблок в двести мегатонн отличается от энергетического такой же мощности. Только – не собираетесь же вы всерьёз испытывать такое? – Владимир выделил последнее слово.

– Почему же, ещё как собираемся, и по максимальному варианту с выделением порядка гигатонны, но не на Земле, аналитик вашего класса должен был догадаться, – Владимир смущённо закивал головой, Белов продолжил, – забросим через Катапульту темпоральный умножитель с ядерной накачкой в пояс астероидов в непосредственной близости от крупного объекта, или даже внутри него. А потом, по поведению светового излучения, мы определим, – имело ли место локальное изменение ВПК, и в каких масштабах. Но, поскольку дело мирного использования подобных блоков – перспектива весьма отдалённая…

– Мирного? Темпоральных гипорбомб? – Васильев смотрел на академика с явным непониманием.

– Да, Александр Петрович! Например – для раскачивания реакции синтеза на Юпитере, что в течении полувека сделает Европу – я имею ввиду спутник, – академик хмыкнул, – вполне пригодной для колонизации, если не сказать – комфортной для человека – планета замёрзшего почти на полкилометра океана, таяние которого создаст практически земную атмосферу. Она, конечно, немного крупнее Земли – гравитация будет выше, но совсем незаметно. А «искусственное солнышко» – масса водорода на крупнейшей в окрестностях Солнца протозвезде в одиннадцать раз меньше естественного порога начала солнечного синтеза – «прогорит» за сотню миллионов лет и погаснет, но дай Бог человечеству воспользоваться и этим временем. Но пока рано – нет и необходимости, и необходимых технологий, пока для нас главное очень компактный – ведь для него достаточно пятисот мегаватного эксимерного лазера – реактор в триста тысяч мегаватт на новом источнике энергии – и мы его проработали! – с гордым видом Белов нажал какую-то кнопку на своём терминале и ожил проекционный экран в конце зала.

Одновременно с ним, информация подавалась и на мониторы участников заседания. Пока Белов комментировал изображения, рассказывая об устройстве новых энергоблоков, о том, что получение энергии от турбины – мера вынужденная и связанная с охлаждением системы, а большая часть электричества будет вырабатываться фотонными ловушками и эмиссионными преобразователями, генерал самостоятельно изучал проект – его интересовали какие-то иные его параметры.

– Вы рассчитали стоимость проекта в три миллиарда рублей для Иллюзии или для Большой Земли? – генерал внезапно прервал своё задумчивое молчание, так и не дождавшись окончания объяснений Белова.

– Ну, Александр Петрович, стоимость необходимых устройств и строительных работ универсальна, а задуманное нами для безопасности – в целях противодействия терроризму, удару потенциального противника, или, наконец банальной катастрофе – в результате которой высвободится энергия порядка пятидесяти килотонн – размещение одиночных энергоблоков или батарей по два и четыре от трёхсот до тысячи двухсот гигаватт на сорока метровой глубине в Иллюзии, конечно, дополнительных затрат не потребует, мы можем просто выкинуть в подпространство шурф породы, произвести необходимую для размещения реактора и коммуникаций выработки, а потом вернуть породу, закрыв блок гранитной пробкой, по прочности превосходящей любой железобетон. А для Большой Земли – всего лишь потребуется создание укрытия, для батареи в четыре энергоблока оно будет стоить не дороже пусковой шахты тяжёлых «стратегов» класса тридцать шестой, а для одиночного и парного, значительно меньше. В среднем – четыре пять. АЭС, для сравнения, стоит порядка двухсот миллиардов! – Белов демонстративно забарабанил пальцами по столу, ему нравилось наблюдать меняющееся с каждой секундой, и всё более восторженное и заинтересованное выражение лица генерала.

– Что же – дело за малым, дамы и господа! – Васильев оглядел зал, подумав про себя, что дамы-то всего две, и продолжил – точнее – за основным – хотя бы малосерийном промышленным производством интеграторов. Пока перерыв на полчаса – кое что нужно обдумать! – генерал встал с кресла и добавил, повернувшись к Владимиру, но так, что услышали все (или чтобы услышали все) – да, Володя, когда ты ознакомился с технологиями Города, то думал, что попал в будущее, а оказалось… Оказалось, ты давно нашёл его. В Прошлом…

Учёные начали разбредаться кто куда, Белов прошёл в свой кабинет, смежный с залом, только Андрею генерал дал жестом знак остаться. Для Василия такой приказ был излишним, Владимир уже понял, что телепат сопровождает Васильева на ответственных заседаниях как тень. Когда в зале почти никого не осталось, генерал сказал Владимиру вполголоса: «Что же, нам нужно предметно поговорить с академиком!» – с тихим скрипом отодвинул кресло, встал из-за стола и направился к кабинету директора НИИ. Владимир и ментальщики проследовали за генералом.

Белов отдавал кому-то распоряжения по телефону, казалось, не обращая внимания на вошедших. Владимир заметил, что учёный демонстративно указывает на то, что не принадлежит Иллюзии, или не только Иллюзии, каждой деталью своего поведения. Васильев, в свою очередь, эту игру принял и не навязывался Белову в начальники. Генерал сел напротив академика, усадив Владимира и ментальщиков по бокам удлинённого стола. Он терпеливо ждал, пока учёный закончит говорить, но, как только тот положил трубку, сразу же обратился к нему:

– Андрей Владимирович! Вы изучили схему получения темпорального луча, необходимую для воспроизводства интеграторов? – с интересом спросил учёного генерал.

– Изучил, Александр Петрович, и у меня много сомнений по этому поводу.

– Вы считаете, что она может не сработать?

– Нет, генерал, она-то безупречна, вот только мощность…Если входная энергия в полтора мегаджоуля дала феномен в четверть килотонны, то необходимый лазер в пятьсот мегаватт способен вызвать энергетический взрыв в те самые пятьдесят килотонн! На схеме, разработанной исследовательской группой профессора очень разумно предлагается обжатие выходного энергетического пучка несколькими лазерами значительно большей мощности, чем импульс накачки и создание лазерной линзы, направляющей фотонный поток в атмосферу под углом к горизонту, мы эту схему усовершенствовали и начали монтаж девятнадцати эксимерных установок, активируемых портативными водородными молекуляризаторами. На атомном реакторе или электроэнергии, для Большой земли потребовалась бы система, превосходящая по размеру наш НИИ, здесь полная схема умещается в полигон-лаборатории, и через пару часов будет готова. Но опасности это не снимает – академик встал из-за стола и начал «наматывать круги» возле окна – классический случай, когда и хочется и колется – желательно проделать отверстие в стене лаборатории, иначе пучок может дать феномен не в точке фокуса, а при соприкосновении с плотноматериальным объектом… Отверстие необходимо прикрыть высокопрочной плёнкой, поскольку придётся герметизировать лабораторию и создавать струйными насосами вакуум, близкий к абсолютному – молекулы воздуха, встреченные фотонным пучком внутри лаборатории могут дать эффект порядка тонны тротила, что мягко говоря, не желательно. Более того, безопасный для Города взрыв необходимо осуществить, по крайней мере, по нашей схеме, в сорока километрах от точки на десятикилометровой высоте, но…