Текст книги "Лотерея (сборник)"

Автор книги: Ширли Джексон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Старая добрая фирма

Миссис Конкорд и ее старшая дочь Хелен сидели у себя в гостиной, занимаясь шитьем, болтая о том о сем и временами поеживаясь от холода. Заштопав очередной чулок, Хелен встала и приблизилась к стеклянной двустворчатой двери, ведущей в сад.

– Скорей бы весна добралась до наших мест, – сказала она, и тут раздался звонок в дверь.

– Боже мой! – всполошилась миссис Конкорд. – Неужто гости? А у нас весь ковер замусорен.

Она наклонилась и начала подбирать разбросанные вокруг кресла обрывки нитей и клочки материи, а Хелен пошла в переднюю, открыла дверь и вопросительно улыбнулась незнакомой женщине, которая протянула ей руку и затараторила:

– Вы, должно быть, Хелен? Я миссис Фридман. Надеюсь, я не очень вам помешала, явившись без предупреждения, но я давно собиралась познакомиться с вами и с вашей мамой.

– Добрый день, – сказала Хелен. – Прошу вас.

Она распахнула дверь и впустила миссис Фридман – невысокую темноволосую женщину в дорогой леопардовой шубе.

– Ваша мама дома? – спросила та как раз в тот момент, когда миссис Конкорд появилась из гостиной.

– Я миссис Конкорд, – сказала она.

– А я миссис Фридман, мама Боба Фридмана.

– Боб Фридман… – повторила миссис Конкорд, пытаясь вспомнить.

Миссис Фридман сконфуженно улыбнулась.

– Извините, я думала, ваш сын упоминал о Бобби.

– Ах, ну конечно же! – воскликнула Хелен. – Мама, это тот самый Боб, о котором Чарли сообщает в каждом письме. Я не сразу поняла, о ком речь, – повернулась она к миссис Фридман, – ведь Чарли сейчас так далеко отсюда.

– Теперь и я вспомнила, – сказала, кивая, миссис Конкорд. – Проходите и присаживайтесь, пожалуйста.

Миссис Фридман проследовала за ними в гостиную и присела на один из незанятых стульев. Миссис Конкорд взмахом руки обвела комнату.

– Извините за беспорядок. Мы с Хелен просто не можем сидеть без дела. Сейчас, например, я подшиваю занавески для кухни.

Она взяла с кресла и показала отрез материи.

– Очень красивые, – вежливо похвалила миссис Фридман.

– Расскажите о вашем сыне, – попросила миссис Конкорд. – Сама удивляюсь, что не сразу узнала имя, но у меня в голове Боб Фридман и Чарли связаны с армией, а потому увидеть маму Боба здесь, в нашем городке, для меня как-то неожиданно.

Миссис Фридман рассмеялась.

– Со мной примерно та же история. Бобби написал, что мама его друга живет всего в нескольких кварталах от нашего дома, и посоветовал вас проведать.

– Очень приятно, что вы зашли, – сказала миссис Конкорд.

– Думаю, мы уже знаем о Бобби едва ли меньше вашего, – добавила ее дочь. – Чарли все время о нем пишет.

Миссис Фридман открыла сумочку.

– А у меня даже есть письмо от вашего Чарли, – заявила она. – Полагаю, вам будет интересно на него взглянуть.

– Чарли написал вам? – удивилась миссис Конкорд.

– Это всего лишь короткая записка, – пояснила миссис Фридман. – Я узнала, что Чарли нравится табак, который я отправляю Бобби, и в последнюю посылку вложила пачку табака специально для него. – Она протянула листок миссис Конкорд. – Мне многое известно о вашей семье из рассказов Бобби.

– А я, например, знаю, что Боб прислал вам на Рождество самурайский меч, – сказала Хелен. – Представляю, как он смотрелся под рождественской елкой! Чарли помог ему выкупить меч у одного солдата. Вы знаете эту историю – как они с тем солдатом чуть не подрались?

– Это Бобби чуть не подрался, – сказала миссис Фридман, – а Чарли благоразумно держался в стороне.

– Да нет же! Мы знаем, что как раз Чарли попал тогда в переделку, – возразила Хелен, и они с миссис Фридман дружно рассмеялись.

– Похоже, нам не стоит сличать их письма. Пусть у каждого будет своя версия событий, – заключила миссис Фридман и обратилась к миссис Конкорд, которая как раз дочитала записку и передала ее Хелен. – Я говорила вашей дочери, сколько хорошего узнала о вас из писем.

– Мы тоже о вас наслышаны, – сказала миссис Конкорд.

– Чарли показывал Бобу ваше фото с обеими дочерьми. Младшую зовут Нэнси, так ведь?

– Именно так, – подтвердила миссис Конкорд.

– Чарли очень привязан к своей семье, – сказала миссис Фридман и повернулась к Хелен. – Очень мило с его стороны прислать мне письмо в благодарность, вы не находите?

– Табак, должно быть, и впрямь хорош, – сказала Хелен, не очень охотно возвращая письмо миссис Фридман, которая убрала его в свою сумочку.

– Буду рада когда-нибудь повидаться с Чарли. Мне уже кажется, что я давно и хорошо с ним знакома, – сказала миссис Фридман.

– Уверена, он тоже будет рад познакомиться с вами, когда вернется, – сказала миссис Конкорд.

– Надеюсь, ждать осталось недолго, – сказала миссис Фридман, и все трое немного помолчали, а затем миссис Фридман оживилась и продолжила:

– Удивительное дело: мы живем в одном городке, а познакомились через наших мальчиков, которые сейчас так далеко отсюда.

– В этом городке не так просто заводятся знакомства, – сказала миссис Конкорд.

– А вы давно здесь живете? – со смущенной улыбкой спросила миссис Фридман. – Разумеется, я знаю вашего супруга. Дети моей сестры учатся в его школе и прекрасно о нем отзываются.

– Вот как? – сказала миссис Конкорд. – Мой муж из местных, живет здесь всю жизнь, а я переехала с Запада после того, как мы поженились.

– Раз муж из местных, то вы, наверно, без проблем здесь устроились и завели друзей, – предположила миссис Фридман.

– Никаких проблем не было, – сказала миссис Конкорд. – Разумеется, большинство наших друзей учились в школе моего мужа.

– Жаль, что Бобби не довелось учиться у мистера Конкорда, – сказала миссис Фридман и поднялась со стула. – Что ж, было очень приятно наконец-то с вами повидаться.

– Большое спасибо, что заглянули, – сказала миссис Конкорд. – Это все равно что получить письмо от Чарли.

– А я по себе знаю, какая радость получить письмо от сына, – сказала миссис Фридман, направляясь к двери. – Кстати, мой муж очень заинтересовался Чарли, узнав, что тот до армии учился на юриста.

– Ваш муж юрист? – спросила миссис Конкорд.

– Да, адвокатская фирма «Грюнвальд, Фридман и Уайт». Когда Чарли получит диплом, муж сможет найти для него хорошее место.

– Спасибо за заботу, – сказала миссис Конкорд. – Чарли наверняка будет сожалеть об упущенной возможности, когда я ему расскажу. Видите ли, у нас было с самого начала условлено, что он пойдет работать к Чарльзу Саттертуэйту, старому другу моего мужа, фирма «Саттертуэйт и Харрис».

– Полагаю, мистер Фридман знает эту фирму, – сказала миссис Фридман.

– Это очень старая фирма, – сказала миссис Конкорд. – С ней сотрудничал еще дед мистера Конкорда.

– Передайте Бобу привет от нас, когда будете писать ему в следующий раз, – сказала Хелен.

– Обязательно передам. И напишу ему о нашей встрече. Было очень приятно, – сказала миссис Фридман, протягивая руку миссис Конкорд.

– Взаимно, – сказала миссис Конкорд.

– Передайте Чарли, что я при случае отправлю ему еще табаку, – сказала миссис Фридман, обращаясь к Хелен.

– Передам с удовольствием, – сказала Хелен.

– Ну, всего вам доброго, – сказала миссис Фридман.

– И вам всего доброго, – сказала миссис Конкорд.

Кукла

Это был респектабельный, вполне процветающий ресторан с хорошим шеф-поваром и эстрадными номерами для развлечения публики, которая вполголоса смеялась остротам шоуменов, добросовестно работала челюстями и не слишком сетовала на то, что счет всегда оказывался чуть больше удовольствия, полученного от еды и шоу. Ресторан был достаточно респектабелен для того, чтобы здесь могли поужинать и слегка развлечься приличные дамы без сопровождения мужчин. Когда миссис Уилкинс и миссис Строу бесшумно спустились по застланной ковром лестнице, ни один из официантов не взглянул на них пристальнее обычного, мало кто из посетителей повернул голову в их сторону, а мягко подошедший метрдотель отвесил дежурный поклон и сразу повел их в глубь зала, где оставалось несколько свободных столиков.

– Ничего, что мы будем далеко от сцены, Элис? – спросила у приятельницы миссис Уилкинс, выступавшая инициатором совместного ужина. – А то можем подождать, когда освободится столик поближе. Или пойдем куда-нибудь еще.

– Да нет, зачем же, – сказала миссис Строу, полная дама с букетом на шляпке, окидывая умильным взором аппетитные порции на ближайших столиках. – Мне здесь нравится, а где именно сидеть, не так важно.

– Нам подойдет любой столик, хотя желательно поближе, – обратилась миссис Уилкинс к метрдотелю.

Тот почтительно кивнул и, лавируя между занятыми столиками, подошел к одному из свободных – в самом конце зала, рядом с выходом из артистической уборной и дверями на кухню. За столом неподалеку расположилась, потягивая пиво, хозяйка ресторана.

– А разве нельзя ближе к сцене? – недовольно спросила миссис Уилкинс.

Метрдотель пожал плечами и указал на другие незанятые столы: один приткнулся за широкой колонной, другой уже был накрыт для большой компании, а обзор с третьего частично перекрывался музыкантами на оркестровом помосте.

– Этот столик отлично подойдет, Джен, – сказала миссис Строу.

Пока миссис Уилкинс колебалась, миссис Строу выдвинула один из стульев, со вздохом облегчения опустилась на него, положила перчатки и сумочку на соседний стул и начала расстегивать воротник пальто.

– А мне это место не нравится, – заявила миссис Уилкинс, усаживаясь напротив. – Вряд ли мы что-нибудь отсюда увидим.

– Очень даже увидим и услышим все, что нужно, – успокоила ее миссис Строу, а затем предложила без энтузиазма: – Если хочешь, можем поменяться местами.

– Не выдумывай, Элис! – сказала миссис Уилкинс, взяла меню у подошедшего официанта и стала быстро его просматривать, заметив: – Кормят здесь недурно.

– Креветки в горшочке… жареный цыпленок… – вслух читала меню миссис Строу. – Я страшно проголодалась.

Миссис Уилкинс сделала заказ, не прибегая к советам официанта, а потом помогла с выбором миссис Строу. Когда официант удалился, миссис Строу откинулась на спинку стула, повернувшись так, чтобы видеть весь зал.

– Здесь довольно мило, – сказала она.

– И публика вроде солидная, – сказала миссис Уилкинс. – А позади тебя, у кухонной двери, сидит сама хозяйка. Сколько я ее видела, всегда одета аккуратно и со вкусом.

– Должно быть, проверяет, как чисто вымыты бокалы, – предположила миссис Строу и, потянувшись за сумочкой, выложила на стол пачку сигарет и коробок спичек. – Мне нравятся заведения, где внимательно следят за чистотой.

– Дела у них явно идут в гору, – сказала миссис Уилкинс. – Мы с Томом захаживали сюда еще в те годы, когда это было маленькое кафе, а теперь они расширились, и публика теперь классом повыше.

Миссис Строу с глубоким удовлетворением воззрилась на крабовый салат, появившийся перед ней на столе.

– Да, конечно, – пробормотала она.

Миссис Уилкинс, глядя на нее, отрешенно взялась за вилку и сказала:

– Вчера я получила письмо от Уолтера.

– Что пишет? – спросила миссис Строу.

– Все у него как будто в порядке, но мне кажется, он чего-то недоговаривает.

– Уолтер славный мальчик, ты зря беспокоишься.

Внезапно грянул оркестр, люстры в зале притухли, а на сцене возник яркий круг света.

– Чего я не люблю, так это есть в потемках, – проворчала миссис Уилкинс.

– Ничего, нам хватит света от задней двери, – успокоила ее миссис Строу и, опустив вилку, посмотрела на музыкантов.

– Уолтера назначили старостой, – сообщила миссис Уилкинс.

– Он будет лучшим из всего выпуска, – заверила миссис Строу. – Ты только погляди на это платье!

Миссис Уилкинс коротко оглянулась в ту сторону, куда кивком указала мисс Строу. Из артистической выходила высокая смуглая девушка с гривой черных волос и густыми бровями вразлет, в атласном платье ярко-зеленого цвета с очень глубоким вырезом; на плече ее пламенел оранжевый цветок.

– В жизни не видела ничего подобного, – согласилась миссис Уилкинс. – Это, верно, какая-нибудь плясунья.

– Раз так, могла бы быть и покрасивее, – сказала миссис Строу. – А с нею тот еще типчик, ты погляди!

Миссис Уилкинс снова на мгновение обернулась и с улыбкой заметила:

– Да уж, смахивает на обезьяну.

– К тому же коротышка. Меня просто тошнит от вида таких худосочных блондинчиков.

– Прежде тут было чудное шоу, – сказала миссис Уилкинс. – Музыка, танцоры и все такое, а приятный молодой человек пел по заказам публики. Помнится, был даже органист.

– Ну вот наконец и наш ужин, – обрадовалась миссис Строу при виде официанта с подносом.

Музыка смолкла, и дирижер оркестра, выступавший, помимо этого, еще и в роли конферансье, объявил первый номер программы: бальный танец. Под аплодисменты из артистической появились мужчина и женщина – молодые, высокие, стройные – и направились к танцевальной площадке перед сценой. Проходя между столиками, они дружески кивнули девице в зеленом и коротышке.

– А они элегантны, не правда ли? – сказал миссис Уилкинс, когда пара начала свой номер. – Бальные танцоры всегда в отличной форме.

– Эти артисты годами не слезают с диеты, – критически заметила миссис Строу. – Посмотри на фигуру той девчонки в зеленом.

Миссис Уилкинс в очередной раз оглянулась.

– Надеюсь, эти двое не комики, – сказала она.

– Пока что их вид нисколько не веселит, – сказала миссис Строу, прикидывая, не подчистить ли оставшееся на тарелке масло. – Всякий раз, когда я хорошо ужинаю, мне вспоминается Уолтер и столовая в нашей старой школе.

– Уолтер пишет, что с кормежкой у них порядок, – сказала миссис Уилкинс. – Он уже набрал порядка трех фунтов.

Миссис Строу подняла взгляд от тарелки и воскликнула:

– Боже правый!

– Что такое?

– Похоже, это чревовещатель. Ну да, точно он.

– Сейчас они очень популярны, – сказала миссис Уилкинс.

– А я не видела ни одного с самого детства. У него в этой коробке человечек – или как их там называют… – Миссис Строу смотрела напряженно, приоткрыв рот. – Нет, ну ты только глянь!

Девица в зеленом и коротышка-блондин расположились за столиком у входа в артистическую. Девица наклонилась вперед, осматривая куклу, сидевшую на коленях у ее партнера. Это была гротескная деревянная копия хозяина, только блондинистую шевелюру последнего у куклы заменяли ярко-желтые резные завитки на голове и баках. Хозяин был мал ростом и уродлив; кукла была еще меньше и еще уродливее – с таким же широким ртом, такими же выпученными глазами и пародией на вечерний костюм, включая крошечные черные ботиночки.

– И кто ж это их надоумил завести чревовещателя в ресторане? – возмутилась миссис Уилкинс.

Девица в зеленом продолжала заниматься куклой: поправила галстук, завязала шнурок на ботинке, разгладила на плечах мини-смокинг. Но вот она закончила с приготовлениями и откинулась на спинку своего стула; коротышка о чем-то ее спросил, но она лишь пожала в ответ плечами.

– Мне это зеленое платье уже глаза намозолило, – пожаловалась миссис Строу и вздрогнула, когда рядом с ней бесшумно возник официант, протягивая карту десертов. В ожидании заказа он завис над столиком, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на оркестрантов, которые исполняли мелодию между номерами. К тому моменту, как миссис Строу остановила выбор на яблочном пироге и шоколадном мороженом, конферансье уже заканчивал представлять чревовещателя и его куклу:

– …и с ним дубовый Мармедюк – парнишка весь в родителя!

– Надеюсь, этот номер не затянется, – сказала миссис Уилкинс. – Все равно мы отсюда ничего не услышим.

Чревовещатель с куклой уселся в круге света на сцене; оба широко ухмылялись и болтали без умолку; бледное вытянутое лицо хозяина было наклонено к широкому кукольному рту, их черные плечи соприкасались. Обмен репликами происходил очень быстро; публика хихикала, угадывая большинство шуток по начальным словам, потом на несколько секунд замолкала и смеялась снова уже по завершении реплики.

– Это отвратительно, – сказала миссис Уилкинс при очередном взрыве смеха. – У них шутки всегда страшно пошлые.

– А ты взгляни на нашу зеленую подругу, – сказала миссис Строу.

Девица в зеленом платье сидела за столом, напряженно подавшись вперед и ловя каждое слово со сцены. От ее недавней угрюмой замкнутости не осталось и следа; теперь она смеялась вместе с публикой, глаза ее сияли.

– Ей эти шутки явно по душе, – сказала миссис Строу.

Миссис Уилкинс брезгливо поежилась и демонстративно переключила внимание на свою порцию мороженого.

– Что меня удивляет, – сказала она через минуту, – почему заведения с хорошей кухней вроде этого так мало заботятся о десертах? Всюду только мороженое и еще что-нибудь самое незамысловатое.

– Ничего получше мороженого у них не найдешь, – согласилась миссис Строу.

– А ведь могли бы печь пирожные или делать сладкий пудинг, – сказала миссис Уилкинс. – Но им, похоже, это и в голову не приходит.

– В жизни не пробовала ничего вкуснее твоего пудинга с инжиром и финиками, Джен.

– Это любимое блюдо Уолтера… – начала миссис Уилкинс, но ее заглушил гром оркестра. Чревовещатель раскланивался на пару с куклой; при этом человек сгибался пополам, а кукла ограничивалась церемонным кивком. Оркестр перешел на танцевальную мелодию, под которую парочка покинула сцену.

– Ну наконец-то, – сказала миссис Уилкинс.

– Много лет не видала чревовещателей, – сказала миссис Строу.

Девица в зеленом поднялась, готовясь покинуть зал, но ее партнер, подойдя, плюхнулся на прежнее место за столиком и посадил куклу себе на колени. Девица присела на краешек стула и стала что-то весьма настойчиво ему говорить.

– А ты сама как думаешь? – громко прозвучал его ответный возглас. Избегая глядеть на девушку, он призывно помахал официанту. Тот в нерешительности оглянулся на столик, за которым сидела хозяйка ресторана, и только после этого подошел на зов. Голос девицы перекрыл звуки оркестра, игравшего медленный вальс:

– Не пей больше, Джоуи! Давай лучше где-нибудь поужинаем.

Но коротышка уже делал заказ, игнорируя партнершу, которая схватила его за локоть. Затем он тихо заговорил с куклой, чья ухмыляющаяся физиономия поворачивалась то к нему, то к девушке. Последняя сдвинулась к спинке стула, косясь на хозяйку ресторана.

– Не хотела бы я иметь подобного мужа, – сделала вывод миссис Строу.

– И комик он никудышный, – поддержала ее миссис Уилкинс.

Девица вновь подалась вперед, пытаясь спорить, а коротышка меж тем беседовал с куклой, заставляя ее согласно кивать. Когда девица положила руку ему на плечо, он стряхнул ее, не оборачиваясь.

– Послушай меня, Джоуи! – взывала она.

– Да погоди ты! – отвечал коротышка. – Сперва мне нужно выпить.

– Эй, ты можешь оставить его в покое? – сказала кукла, обращаясь к девушке, но та продолжала настаивать:

– Не надо тебе пить сейчас, Джоуи. Выпьешь попозже и в другом месте.

– Детка, я уже заказал выпивку и не собираюсь уходить, пока меня не обслужат.

– Почему ты не заткнешь эту зануду? – спросила кукла у чревовещателя. – Вечно ей неймется, когда другим хорошо. Просто скажи ей, чтобы заткнула пасть.

– Ты не должен так выражаться, это некрасиво, – упрекнул чревовещатель куклу.

– Я могу выражаться как захочу и когда захочу, – объявила кукла. – И она не заставит меня замолчать.

– Джоуи, нам надо серьезно поговорить, – сказала девушка. – Давай поедем в другое место и там все обсудим.

– Да успокойся ты, в конце-то концов! – возопила кукла. – Бога ради, заткнись хоть ненадолго!

Люди за ближайшими столиками начали оглядываться в их сторону, расслышав громкий кукольный голос; кое-кто уже смеялся.

– Прошу тебя, потише, – сказала девушка.

– И то верно, чего это ты разорался? – строго спросил чревовещатель у куклы. – Я всего лишь собираюсь пропустить стаканчик, и она не возражает.

– Тебе все равно не принесут выпивку, – сказала девушка. – Им это запретили, и все из-за твоих пьяных фортелей.

– Что касается меня, то я веду себя прилично, – заявил чревовещатель.

– Ну конечно, опять все шишки на меня! – обиделась кукла, поворачиваясь к девушке. – И когда же ты, милочка, усвоишь, что нельзя все время портить людям настроение? Однажды это выйдет тебе боком, всякому терпению есть предел.

– Тише! – сказала девица, тревожно озираясь. – Тебя слышат все вокруг.

– Пускай слышат, – сказала кукла и, с ухмылкой оглядев окружающих, повысила голос. – Стоит только человеку слегка расслабиться, как она начинает висеть у него над душой ну прямо как ледяной айсберг.

– Угомонись, Мармедюк, – сказал чревовещатель кукле. – Не надо хамить старушке-мамуле.

– Да видал я ее в дубовом гробу! Если этой поганке здесь не по нраву, пусть катится ко всем чертям обратно на панель!

Миссис Уилкинс открыла рот, собираясь что-то сказать, но не издала ни звука. Вместо этого она положила на стол салфетку и встала с места. Далее миссис Строу остолбенело наблюдала за тем, как ее приятельница подошла к соседнему столику и с размаху влепила кукле полновесную затрещину.

Когда миссис Уилкинс вернулась к своему столу, миссис Строу уже надевала пальто.

– Расплатимся при выходе, – бросила миссис Уилкинс, также беря свою одежду.

Обе дамы с достоинством проследовали через зал. Чревовещатель и девушка какое-то время молча смотрели на куклу, которая завалилась набок, неестественно вывернув шею. Потом девушка потянулась со своего места и поправила ее деревянную голову.