Текст книги "Цветок асфоделя (СИ)"

Автор книги: Шион Недзуми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 32 страниц)

Таким образом, закончив дела в лавке, у Гарри появлялось время и для себя.

Какой материал лучше всего взять под основу для амулетов? Это должно быть нечто с плотной, крепкой структурой, но не камень и не пластик, столь полюбившийся нынче маглам. И не перламутр, раз уж решили работать над застежками. Все же это убийцы, и они не на бал собираются. Значит, остается только железо или дерево. Железо крепче, дерево лучше подходит под чары. Оно живое, дышит и чувствует, даже если ветка отрезана от ствола, она сохраняет память о материнской любви и тепле, о природе вокруг, о своих… "обязанностях". Сохранить ли, изгнать, защитить – каждая веточка помнит, для чего родилась. Еще и поэтому волшебные палочки имеют свой собственный характер, не только из-за сердцевины.

Дерево впитает чары, они легко лягут на пусть холодную, но живую поверхность.

Гарри задумчиво черкала в блокноте, вырисовывала эскизы застежек. Они ведь не планируют использовать их по назначению, поэтому и прячут в складках ворота. Но железо… жизнь убийцы полна опасностей. Деревянные фигурки легко сдернуть, сломать или разбить, а укрепить сильными чарами она не сможет, если не хочет вызвать подозрений. Они как огоньки во тьме будут светиться ярко, их легко обнаружат. Следовательно, их носителей – тоже. Нет, так не пойдет. Железо крепче, придется выбрать именно его. Осталось только решить, какое именно.

Карандаш скользил ровно, умеренно, на листе расцветали изгибы и загогулины, похожие на чугунную художественную ковку, какую делают обычно на воротах. Изгибистое лекало, лепесток, завивающийся на широкой части. Да, то, что нужно. В меру красиво, в меру сдержанно и по стилю походит на остальные застежки. Не может же она нацепить обычную пуговицу с четырьмя дырками. Хотя… это вариант.

– Когда ты так улыбаешься, хочется бежать далеко-далеко, – перед женщиной на стол уселся Нокс, протянул ей кружку с золотистой жидкостью, в которой Гарри опознала сливочное пиво.

Остальные уже разбежались. Стоун поспешил домой, Эрик – на обед. Занятая своими мыслями, она даже не заметила этого. Слишком захватила ее предстоящая задача. Надо будет не забыть взять блокнот для расчетов и карандаш с линейкой. Ей же еще сетку и волшебные координаты вычислять. И очки не помешают.

– Ты целый день витаешь в облаках, – заметил Ричард. – О чем думаешь? О бале и красивом платье?

– И волшебных туфельках в придачу, – усмехнулась Гарри, откинулась на спинку стула. Нокс прав, нужно немного отдохнуть.

– В волшебном театре ставят "Золушку" в Сочельник. Стоун собирается туда со всей семьей, Эрик поедет навестить родных. Будет целая неделя выходных, – мужчина болтал ногой, почти касаясь колена женщины, но каждый раз вовремя отводя в сторону носок блестящего ботинка. – Как ты собираешься провести праздники?

– Не знаю, – Гарри пожала плечами. – Расщедрюсь на вино из черной вишни, сварю себе глинтвейн и посижу дома с котом и бокальчиком. Наверное, еще высплюсь. Сам видишь, планов – уйма.

И поработать. Неделя выходных – дар небесный, при ее-то загруженности.

За окном медленно кружился и падал чистый, белый снег. По сравнению с серыми небесами и черными домами Лютного, он казался особенно ослепительным. Пушистые, широкие, мокрые хлопья, которые липли к подошве ботинок, хитро проскальзывали за шиворот и никак не хотели слетать с волос. Гарри порадовалась, что заглянула к Шарлотте Малкин и купила себе зимнее пальто, хотя платья и остались неизменными. Ну, да никто Согревающие чары не отменял.

Лондон во всю готовился к Рождеству, как магловская его часть, так и волшебная. Повсюду уже были развешаны гирлянды, из лампочек и простые, пушистые, владельцы магазинов уже ставили елки и готовились их украшать, когда подойдет время. Но больше всего радовали предпраздничные скидки. Гарри ненавидела шоппинг в поисках одежды и обуви, но вот продуктовые магазины в праздничной суете… она просто не могла устоять. Ей казалось, атмосфера веселья витала в воздухе, пропитывая его ароматом корицы, яблок и нагретого вина из черной вишни с травами. Как же она обожала Рождество! Единственное время, когда люди вокруг не обращали внимания на различия, когда дети бегали веселые, счастливые, румяные, запыхавшиеся от своего счастья, когда женщины и мужчины, семьями и поодиночке ходили между яркими, нарядными рядами и выбирали подарки и угощения. Пахло апельсинами и хвоей, а еще – немного орехами и изюмом сладкого пудинга, который всегда готовил Кричер.

Гарри почти почувствовала на языке его привкус, и вдруг жутко захотелось глинтвейна, сваренного по старинному рецепту, переданному ей женой учителя.

– А теперь ты улыбаешься мечтательно.

Волшебница изящно выгнула бровь, насмешливо взглянула на своего работодателя. Неужели ему больше заняться нечем, как следить за каждым изменением лица своей подчиненной?

– Предвкушаю праздники и отдых, – честно ответила она.

В торговом зале звякнул колокольчик, и Нокс вынужден был покинуть насиженное место. Но оставил кружку, которую грел в руках, видимо, чтобы иметь возможность зайти позже.

Гарри побарабанила себя кончиком карандаша по губам, отодвинула кружку в сторону.

Так какой же металл ей все-таки использовать?

– Ваша рабочая комната, мисс Смит, – Дориан распахнул перед женщиной дверь. – В качестве помощника оставляю вам Шедоу. Он ваш проводник и ваша тень, – при этих словах по губам скользнула тень улыбки. Не коснулась глаз. – Если что-то понадобится, смело говорите ему, он передаст. А сейчас прошу прощения, мне придется вас оставить. Располагайтесь.

– Благодарю, мистер Дориан, – кивнула Гарри.

Комната была оборудована по первому слову артефактной науки, однако было видно, что те, кто притаскивал оборудование понятия не имел об их точном назначении, так как они были расставлены хаотично, не по порядку, что заведомо снижало темп работы.

Гарри взглянула на оставшегося с ней убийцу. Помощник и проводник? Или наблюдатель с функциями надзирателя-экскурсовода-телохранителя? Впрочем, зачем жаловаться, это даже хорошо, что рядом всегда будет человек, который умеет постоять за себя. И за нее. В бою Гарри предпочитала пользоваться заклинаниями, владела рукопашным боем, но вот холодная сталь не давалась ей ни в какую. Приходилось таскать с собой магловский пистолет. Жаль, его сейчас нет под рукой, с ним она чувствовала бы себя намного спокойнее. Придется пользоваться подвешенными заклинаниями.

– Шедоу, помоги передвинуть мне это и вот это, – она спокойно принялась за работу.

Первым делом нужно позаботиться о технике безопасности, расставить оборудование правильно, чтобы не делать потом лишних телодвижений. Да и проверить, что там притащили ассассины жутко интересно.

Дориан позаботился обо всем, как будто заказывал все подряд по каталогу "Все для Артефакторики". В распоряжении Гарри имелось все: от горелки на специальном зелье и защитных перчаток до особо прочного котла для зелий. Да, убийцы не скупятся на собственную безопасность.

Когда все было готово, женщина направилась к дверям. Шедоу тут же возник за ее плечом, положил руку на ручку, останавливая. Ни один мускул не шевельнулся на лице, однако волшебница ощутила направленное на себя внимание и слабенькое такое любопытство. Как будто заданный вопрос.

– Мне нужно осмотреть защиту верхней части Гильдии, мы договаривались об этом с вашим главой.

Рука исчезла, и Гарри смогла выйти.

Быть помощником Мастера-артефактора – весьма хлопотливое дело. Раньше Гарри чувствовала это на своей шкуре, когда повсюду сопровождала Наставника, затем видела это по лицам тех, кто присоединялся к ней в работе, кто просил посмотреть, как она выполняет свои чары. Надо сказать, зрителей бывшая Поттер переносила с трудом, поэтому соглашалась на такие предложения крайне неохотно. Сейчас же… пусть Шедоу ничем не выражал своего эмоционального отклика, она чувствовала его усталость, почти бешенство.

Гарри залезла повсюду, заглянула в каждый кабинет, в каждую щелочку и выемку. Спугнула пару ассассинов, которые при ее появлении схватились за кинжалы. И лишь присутствие коллеги спасло их от знакомства с арсеналом малефика. Надо было проверить, нет ли где изменений в защитном поле, всюду ли оно однородно и ровно распределено по поверхности, одинаковы ли кружева в спальне главы, спальнях рядовых, комнатах новичков и даже туалетах с ванными комнатами. За вечер Гарри побывала всюду. В очках она видела плетение, считывала его, представляла, как лучше всего настроить артефакт.

В последнюю очередь она спустилась в зал, где проходила ее встреча с Дорианом и принялась ползать по полу. Требовалось расчертить координатную магическую сетку, высчитать цифровое значение места перемещения, его соотношение к магическому полу, прикрепить к нему "колышек" – специальное заклинание, с помощью которого можно будет цеплять и настраивать порт-ключ. В таком положении – попой к верху – ее и застал Дориан. Гарри увлеченно чертила в блокноте сетку, считала что-то и азартно спорила сама с собой и магическими возмущениями поля. Она всегда считала магию живой, и сейчас ей казалось, будто защита особняка смеется над ней, тепло, не зло. Ей нравился энтузиазм артефактора.

– Мисс Смит? – голос заставил женщину подпрыгнуть, но от расчетов та не отвлеклась. Заправив выбившуюся, мокрую от пота прядь волос за ухо, порадовавшись про себя, что надела сегодня купленные недавно брюки, Гарри махнула рукой, мол, нужно подождать. Всего пара цифр, пара графиков по нумерологии и арифмантике, и вуаля!

– Да, мистер Дориан? – она встала с колен, распрямила затекшую спину.

– Как вам понравилось в моей спальне? – насмешливо, с ехидством спросил мужчина.

– А я была в вашей спальне? – озадачилась Гарри, наморщила лоб, припоминая.

Она повсюду лазила в очках, так что комнаты и люди воспринимались ею несколько иначе: отстранено, задним фоном. Основное внимание волшебница обращала на переплетение и кружева защиты, характерные признаки использованных для нее заклинаний. Так что, возможно, она и побывала в спальне Дориана. Все же в Гильдии не осталось ни одного места, где бы мисс Смит ни побывала.

Похоже, глава Гильдии немного озадачился.

– Да, я как раз выходил из ванной, – быстро пришел в себя, смотрел испытующе.

– О, в таком случае, прошу меня простить, – вежливо улыбнулась Гарри. – Я не заметила, так как рассматривала плетения защиты.

Если он рассчитывал на смущение, то это глупо, она уже давно не девочка, чтобы смущаться, когда мальчик в первый раз признается ей в симпатии. Кто это был? Кажется, Седрик Диггори. Она еще вежливо ему отказала, сумела-таки связать пару слов между собой ради такого случая. Спустя двадцать лет Гарри контролировала себя намного лучше, ни тени румянца не появилось на щеках.

Что она там не видела, как говорила ее подруга.

Мужчина хлопнул глазами раз, другой, третий, а затем оглушительно расхохотался.

– Вы поражаете меня, мисс Смит. И заставляете сомневаться в собственной неотразимости. Впервые меня не заметили.

– Мне попросить прощения? – хмыкнула Гарри, подбирая расчеты.

– Не стоит, – он снова стал ужасающе серьезным. Улыбка и веселье вообще редко касались его глаз, как будто Дориан знал, как должен вести себя человек в определенных ситуациях и подстраивался под это знание. Но сам ничего подобного не ощущал.

Гарри слышала, что из многих Теней чувства вытравливали с самого детства, лишая их радости эмоционального общения и познания окружающего мира. Создавая человеческое оружие.

– К каким выводам вы пришли, позвольте узнать? – он взглянул на листы.

– Координаты для порт-ключа я вычислила, вот список того, что мне понадобится, – она подала три листа, исписанных четким, понятным почерком с двух сторон. Сколько времени она убила, сколько нервов себе и учителям потратила, прежде чем исправила свой куриный почерк на нечто более приемлемое, достойное леди Блэк!

– Так что завтра я уже начну изготовления первого порт-ключа, – отчиталась она. – Теперь, если не возражаете, я вернусь домой.

– Шедоу проводит, – Дориан вчитывался в списки. – Доброй ночи, мисс Смит.

– Доброй ночи, мистер Дориан.

Когда Гарри вернулась домой, раскинула руки, покружилась по комнате и плюхнулась со всего маху на кровать. Как же хорошо вновь почувствовать себя не просто живой, но и… деятельной? Активной? Она не могла подобрать слова, но… трудиться любила, а интересные задания, требующие всех сил и знаний, просто обожала.

Найди работу, которая тебе нравится, и ты не будешь работать ни дня!

7

Deck the halls with boughs of holly,

Fa la la la la, la la la la.

Tis the season to be jolly,

Fa la la la la, la la la la.

Ощущение предстоящего торжества, предчувствие грядущего счастья доставляет столько же удовольствия, сколько и сам праздник. Ждать, планировать, предвкушать теплый семейный ужин, атмосферу любви и счастья, выбирать подарки и представлять радостную реакцию на них тех, кому они предназначались. И никаких затраченных усилий не жалко.

Рождество обладало уникальной способностью объединять людей, делать их мягче, добрее даже за несколько недель до наступления праздника. Самые сварливые, самые обиженные люди становились более открытыми и радостными. Если наступали на ноги в метро или в автобусе, если случайно толкали на улице, они лишь улыбались и махали рукой в ответ, шагая своей дорогой.

Повсюду царила оживленная суета. И ожидание.

– Добрый день, мои верные подданные! – пропел, входя в мастерскую, Ричард Нокс.

– Что-то ты больно весел сегодня, Ричард, – заметил Стоун, вопросительно приподнял брови, сдвигая на лоб очки в тонкой оправе.

– Так Рождество же на носу! – радовался между тем начальник. – Поэтому у меня для вас хорошая новость. Двадцать третьего у нас уже сокращенный день, работаем всего до двух часов и смело идем домой, готовиться к празднику.

– Здорово! – Эрик захлопал в ладоши.

Стоун с Гарри довольно переглянулись. У каждого имелись свои планы на Рождество. Кстати, о них….

– Гарри, ты не хотела бы присоединиться к нам на рождественской вечеринке? – спросил Стоун. – Будут только наши: моя семья, Ричард, Дэвид и Гиппократ. Если, разумеется, у тебя нет никаких других планов.

Женщина задумалась, затем молча кивнула.

– С удовольствием, спасибо за приглашение, Стоун. Что-нибудь принести с собой?

Старик задумался, почесал нос.

– Каждый приносит, что может, – пожал он плечами. – Так-то мы с женой собираем угощение на стол, но гости могут помочь. Это приветствуется.

Гарри улыбнулась, мол, поняла. И вернулась к работе.

Рождество…. Первые одиннадцать лет праздник не приносил особой радости, скорее… тоску о несбыточном. Маленькая Поттер понимала, что не полагается завидовать и грустить в столь светлый праздник, но по-другому никак не получалось. Сидя в своей каморке под лестницей, она вдыхала аромат пуддинга, доносящийся из гостиной, слушала веселый смех Дадли и тихонько подпевала рождественским гимнам.

Хогвартсе каждый праздник становился… праздником. Может быть, дело в волшебной атмосфере самого замка, а, может, в том, что впервые Гарри ощутила себя на своем месте, почувствовала, что значит иметь настоящий дом. Пусть и всего на девять месяцев в году.

Это Рождество станет первым, которое она проведет вне стен собственного дома, без друзей и подарков, в непривычной обстановке. Женщина надеялась, что праздник станет таким последним, к следующему она должна успеть разобраться с намеченными пунктами ее мысленного списка.

Работа над артефактами для убийц потихоньку продвигалась. Благодаря координатной сетке и "колышку" удавалось быстро привязывать ключи к определенному месту, обходить защиту. Хотя с первым и пришлось намучиться. Сейчас она доделывала пятый и вспоминала, как на свой первый артефакт потратила ни много ни мало – два полных месяца. Включая зелья, ритуалы и стабилизацию. А потом еще неделю валялась с истощением, пока Мастер ходил к ней и смеялся над получившейся хиленькой перчаткой-оберегом.

Было стыдно, она злилась и с трудом сдерживалась, чтобы не проклясть мужчину. Останавливала мысль, что по сути Наставник прав: ей еще далеко до настоящего профи. И она совсем не умеет находить золотую середину между затраченными усилиями и полученным результатом.

Все это в прошлом, далеком прошлом. Сидя в комнате в здании Гильдии, Гарри каждой частичкой тела ощущала, как отряхивается метафорическая пыль с ее знаний, которая появилась за время работы в лавке Нокса, как снова и снова приходится напрягать мозги, вспоминать, делать выводы.

Работа для настоящего Мастера.

Вообще-то она планировала провести праздник дома, испечь пирог. Однако предложение Стоуна показалось женщине заманчивым, не хотелось провести Рождество совсем уж в одиночестве. Так уж вышло, что человек – существо социальное. И так или иначе ему необходимы контакты, дружеские ли, деловые.

Да и просто хотелось… отвлечься, побыть немного простой волшебницей Гарри. Без далеко идущих планов и списков дел. Хотя бы в Рождество.

Принести с собой в качестве угощения Гарри решила яблочный пирог. И тут столкнулась с еще одной проблемой. Плита в ее квартире принадлежала явно временам постройки дома. И испечь на ней что-либо являлось квестом похлеще, чем у Индианы Джонса. Нужно было постоянно поддерживать одну и ту же температуру, а противень устанавливать с наклоном, иначе одна сторона подгорала, а другая – совсем не пропекалась. И, разумеется, под пирогом женщина ставила посудину с водой, чтобы не сгорела вся кулинария к чертовой матери. В общем, увлекательное занятие Гарри закончила только к шести часам вечера, в день вечеринки. Выбрала платье, привычно уже забрала волосы в широкий пучок и завернула выпечку в полотенце, накинув Согревающие чары.

Хорошо, что предупредила Дориана о выходном. Убийца позволял ей самой устанавливать и выбирать режим работы, для него главным оставался результат.

Дверь распахнула жена Стоуна.

– Ох, мисс Смит! – лицо ее просияло доброй улыбкой. – Добро пожаловать. Остальные уже собрались.

– Прошу прощения, если заставила ждать. Это вам, – женщина протянула пирог.

– Благодарю. Ничего страшного, вы пришли точно по часам, – Гарри прошла внутрь.

Действительно, гостиная была заполнена. Как и предупредил Стоун, пришли только самые близкие и родные, друзья семьи. И сердце легонько сжалось при мысли, что ее тоже отнесли к этой графе. Гарри прикусила губу. Что-то она расклеилась под Рождество, стала чересчур эмоциональной.

Стоун о чем-то беседовал с Ричардом, Амелия стояла в обнимку с Дэвидом, смущенно краснела, то и дело заправляла за ухо упрямый локон. Пахло выпечкой, медом и свежей хвоей. На столе в углу комнаты красовались тарелки с закусками, чаша с розовато-сиреневым пуншем и чаша с яичным ликером.

Не осталось и следа той удручающей атмосферы, что царила здесь в прошлый визит Гарри. Исчезли тени по стенам и углам, появились украшения, полагающееся ей место заняла нарядная, пушистая елка. А на камине ярко полыхали алым носки с вышитыми на них именами и забавными помпонами на кончике.

– Ричард рассказал, что вы отлично готовите глинтвейн, мисс Смит, – жена Стоуна подошла незаметно. – Не согласитесь помочь мне на кухне? Очень хочется порадовать своих мужчин.

– С радостью, – Гарри ушла до того, как остальные ее заметили.

Пару дней назад, перед выходными, она принесла с собой немного домашнего глинтвейна по рецепту Кричера. Вино из темной вишни, корица, гвоздика, тмин, немного меда – все, как учил старый домовик. Эрик огорчался, что ему не удастся повеселиться на вечеринку у Стоуна, так как в этому году он уезжает к матери немного раньше. Гарри сжалилась над ним, захотела подбодрить.

Видимо, напиток пришелся по вкусу и начальнику.

Маленькая кухонька с массивными кастрюлями, плиткой на четыре конфорки. Посередине – кухонный стол с немногочисленными оставшимися закусками, которые хозяйка приема еще не успела перенести в гостиную. В духовке ждал своего часа еще один пирог, судя по запаху, черничный, с карамелью. Гарри упоено вдохнула аромат. Не просто блюда, здесь пахло домом, уютом. О любви владелицы к этому месту говорила тщательная чистота, свисающие с потолка пышные букеты засушенных трав, миниатюры в рамках из ракушек на стенах. И даже забавные часы с кукушкой.

Может быть, это не совсем вежливо – заставлять гостью работать на кухне, но так… по-домашнему. Немного напоминало Молли Уизли. Разве что миссис Стоун делала все так ненавязчиво, по-доброму и без всяких задних мыслей.

Гарри уже привычно вылила бутылочку вина в кастрюлю, начала крошить травы. Главное – не дать вину закипеть, это самое важное в рецепте глинтвейна. Вскоре по кухне разнесся дивный аромат нагретой на огне темной вишни с примесью гвоздики и лесного меда, который волшебница специально захватила с собой. Как чувствовала, что пригодится.

– Потрясающий аромат! – женщина рядом прикрыла глаза. И сразу разгладились редкие морщины на лице, оно стало мягче и моложе. И даже пучок волос уже не казался таким строгим. – Напоминает о нашей первой встрече с мужем. Мы познакомились на рождественской вечеринке. И он тоже приготовил собственноручно глинтвейн.

Гарри улыбнулась, помешивая варево. Темное-темное, с рубиновым оттенком, манящая глубина с растворенными нотками и привкусами специй.

– Готово, – она сняла кастрюлю с огня.

Глинтвейн не готовился долго, только не этот. Наверное, все дело в магии. А, может, просто в настроении повара.

Они с женщиной вернулись в гостиную, где напиток занял почетное место. К столу тут же подтянулись остальные присутствующие.

– Здравствуйте, мисс Смит, – глаза Амелии сияли восторгом. Гарри вежливо улыбнулась, сдержав желание поежиться.

На нее уже смотрели так, в прошлой жизни, – как на нечто восхитительное, на оправдание всех надежд. Амелия возвела ее в ранг личного мастера и чуть ли не кумира, и Гарри не знала, как переубедить девушку. Все же она далеко не лучший пример.

– Добрый вечер, – Дэвид пожал руку.

Серьезный молодой человек, его ответственность и в то же время мягкость импонировали волшебнице, и она с удовольствием пожала протянутую ладонь.

Разговор сам собой перешел на театр, подготовку волшебного мира к праздникам. И тому, чем планирует каждый заняться завтра. Как будут отдыхать и веселиться. Амелия хотела покататься на коньках, и Гарри со смехом заявила, что совершенно не умеет этого делать. А встречать Рождество в отделении травм – не самая лучшая перспектива. Засмеялись все, а Гарри поняла, что показалось ей странным.

Гиппократа Сметвика не было. А ведь Стоун пообещал, что он придет.

– У него сегодня дежурство, – ответил на вопрос хозяин дома и вернулся к прерванной ненадолго беседе.

Гарри еще какое-то время веселилась вместе с коллегами и товарищами. Приятные люди, начитанные, образованные, с ними было интересно поговорить на любые темы. Они не спешили с кулаками лезть на рожон, умели доказывать собственную точку зрения. А беседа тем становилась веселее, что половина гостей обладала довольно-таки едким чувством юмора. И даже жена Стоуна могла вставить пару шпилек, заставляя осекаться мужа и Ричарда.

С ними Гарри не ощущала себя лишней, что удивительно. Она пела гимны, песни, дергала за ниточку хлопушки и звонко хохотала, когда ее осыпало серпантином. Волшебным, так как даже с помощью палочки она не смогла убрать разноцветные блестяшки из волос.

Ближе к полуночи женщина отстранилась от остальных. Сметвик на дежурстве, значит, своей доли праздника он не получит. Совсем не дело. Потихоньку, чтобы не привлекать внимания, Гарри собрала нехитрое угощение. Пудинг, пару кусочков пирога, шепотом попросила у хозяйки какую-нибудь бутылку и налила туда пунша. Добрая женщина сунула также термос с глинтвейном. И одобрительно улыбнулась, ей не нужно было ничего говорить.

Гости уже разыгрались, вечер шел своим чередом, и присутствие Гарри не являлось необходимым. Потому женщина быстро и весело попрощалась и аппарировала к Мунго. По времени как раз успевала до полуночи.

Дежурная ведьма дремала за стойкой, и волшебница не стала ее беспокоить. Прошла тихонько, отключив для себя сигнальные чары, которые возобновляли свое действие через пару минут.

Гиппократ нашелся в своем кабинете, сидящим в кресле за столом. Он потягивал виски и смотрел в окно, за которым медленно падал свежий, белый снег. Его глаза подозрительно блестели, в волосах запутались тени. Мужчина являлся воплощением грусти и меланхолии.

Никому не хочется быть одному в праздник.

– Мисс Смит? – он неподдельно удивился поздней гостье. – Что привело вас ко мне? – целитель поднялся, набросил парочку Диагностирующих чар. – С вами все в порядке? – наполовину утверждение, наполовину – вопрос. – Вы же должны быть у Стоуна, отдыхать.

– Я и была, – Гарри с улыбкой кивнула и достала припасы из сумки. – И вот, даже прихватила вам немного вкусненького. Решила, что встречать Рождество одному в отделении проклятий – не очень весело.

– Да уж, вы правы, – усмехнулся Сметвик и снова опустился в кресло.

Гарри расставила на столе тарелочки, разлила по кружкам пунш. Протянула целителю его порцию. И присела на краешек стола.

Так они и провели остаток вечера – молча, рассматривая снег за окном, слушая бой старинных часов в магическом квартале. Попивая пунш и закусывая его остывшими пирогами. Никогда еще угощение не казалось таким вкусным, а тишина – уютной. Гарри предпочла компанию целителя веселому и шумному празднику с коллегами, а Гиппократ ее не прогнал.

Это было самое удивительное Рождество в ее жизни.

– Вы просили меня прийти, мисс Смит, – Дориан появился внезапно, но не неожиданно. – Что-то случилось?

За окном таяли снега, февраль подошел к концу, начался теплый, солнечный март. Лондон, как магический, так и обычный, потихоньку оживал, скидывал с себя сонное, мрачное оцепенение зимы, отдавался во власть журчащей воде, солнечным лучам и букетикам подснежников, первым, маленьким. Красивым, полным жизни и весенней свежести. Их продавали повсюду, даже старухи-лоточницы в Лютном прицепили парочку к отворотам своих одеяний или уголкам грязных шалей.

Рождественская свободная неделя позволила заняться только и исключительно работой, Гарри отдавала всю себя, пропадала в Гильдии целыми днями и даже ночевать оставалась там. Когда главе надоело то, что артефактор ютится на трансфигурированном диване, он отдал ей угловую комнату, вдалеке от "основных путей".

– Прошу, – Гарри открыла две шкатулки. – Двадцать порт-ключей, девятнадцать ментальных амулетов. Еще один нужно только настроить, это займет два-три часа. И мне понадобится человек, которому он предназначается.

Немного подумав, мужчина кивнул, подал какой-то сигнал. И вскоре в комнате стоял невысокий парень с пепельными, словно седыми, волосами и серыми же глазами. Он смотрел безучастно, спокойно, как и все ассассины, однако было в нем нечто, выдававшее наличие чувств. И не просто чувств – бушующего шквала неподвластных разуму эмоций. Он был бунтарем, забиякой, это читалось по гордо вздернутому подбородку, по неясному, слабому вызову, который парень бросал окружающему миру. Хотя и старался скрывать, выходило это у него из рук вон плохо.

– Я применю сеанс Легиллеменции, – предупредила Гарри, доставая палочку. – Неглубоко загляну, попробуйте подумать о чем-нибудь… отвлеченном. Океан, гроза, торнадо, любимая книга и так далее.

Парень кивнул. Гарри подняла палочку. И вроде бы никто не пошевелился, но атмосфера изменилась в считанные мгновения, стала напряженной, угрожающей. Шедоу за спиной напрягся, как и Дориан, пальцы главы плясали возле кармана брюк. Что там могло скрываться, Гарри даже не представляла.

Лишь пожала про себя плечами. Нарушать Непреложный обет не входило в ее далеко идущие планы.

Парень представил пылающий камин, на краю картинки промелькнуло нечто блестящее, как… как… гирлянда. Про себя волшебница улыбнулась: значит, ассассины тоже празднуют Рождество.

Тоже люди, что сказать.

Посмотрев пару минут на камин и не пытаясь прорваться дальше, Гарри поняла основные принципы защиты, которые использовал парень и вышла из его сознания. Убийца коротко кивнул и отошел к стене, а женщина повернулась к столу, где стала настраивать последний артефакт.

Парень являлся профессионалом в Окклюменции, он спокойно держал картинку и было видно, что дальше зайти не позволит. Даже немного завидно. Сама бывшая Поттер в Менталистике осталась полным профаном, ее хватало лишь на то, чтобы понять азы защиты и настроить на них ментальные артефакты. Не мало по меркам обычных волшебников, но и немного по меркам того же Снейпа. Именно его уроки, его попытки отомстить и прорваться в разум насильно, взломав его, внушили Гарри отвращение к самой науке. Преодолеть которую у женщины так и не получилось. Щиты она создавала, но дальше не углублялась.

Лишь попав к Наставнику, поняла, какую глупость и жестокость совершал Снейп, заполучив в свои руки дочь извечного врага. Мстил, так по-детски. Не объясняя принципов, он ломал тонкие связи сознания, выворачивал наизнанку, вытаскивал самые болезненные воспоминания, калеча психику. Заставляя гормонально неуравновешенного подростка в период активности пубертатного периода и перестройки активности ненавидеть его еще больше. Он так и не понял главный принцип обучения всех преподавателей: индивидуальное отношение к ученику. У каждого свои способности, к каждому нужно найти подход.

К Гарри искать подход Снейп не желал. Ничем другим объяснить то, что ее Наставнику удалось научить ее щитам за пару месяцев, в то время, как зельевар не смог этого сделать, Гарри не могла. Может быть, здесь сыграло свою роль и ее предубеждение против давнего школьного неприятеля, однако…. Нашел с кем лопатками в песочнице мериться, с подростком-гриффиндорцем! В конце концов, кому из них полагалось быть старше и умнее?

Ухмылка искривила губы волшебницы, пока руки автоматически заканчивали работу.

– Прошу, можете проверить, – она подала уже две заполненные шкатулки.

Дориан кивнул, бросил один из ключей Шедоу, тот растворился в тенях, через пару минут вернулся и кивнул. Все в порядке. Кто бы сомневался!

– Ваша оплата, – глава протянул мешочек.

Как только Гарри взяла его в руки, с легким щелчком растаяли узы Непреложного обета. Обе стороны вздохнули с облегчением.

– Был бы рад вновь сотрудничать с вами, мисс Смит, – церемонно поклонился убийца.

– Прошу обращаться в любое время, – вежливо кивнула артефактор.

Выйдя на улицу, вдохнула свежий воздух, расправила плечи. Обет снят, на ее руках имеется приличная сумма. Которую она не может положить на счет, не может купить палочку, и уж тем более, не может заплатить за экзамены. Потому что нет имени. Для его появления нужен дом и род. В таком случае денег слишком мало, их не хватит даже на маленькую развалюху.