Текст книги "Цветок асфоделя (СИ)"

Автор книги: Шион Недзуми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)

Патронус незнакомый, у Сметвика это был медведь-гризли, однако голос разрешил все сомнения. Этому человеку Гарри оставляла возможность связаться с ней в особняке, но только связаться.

Ричард Нокс.

– Гарри, Гиппократ в больнице, в реанимации.

Сердце рухнуло и упало куда-то вниз, в пустоту и темноту. Пару минут Гарри не могла даже пошевелиться, дыхание вырывалось с трудом. Она знала, знала, на что шла, когда привязывалась к невыносимому целителю. Знала, что так может получиться, что терять будет больно.

И она наплюет на свои планы в отношении Тома и убьет его, если по его вине пострадал Сметвик. Чего бы ей это ни стоило, даже если придется поднять все кладбища Англии.

Ей потребовалось несколько минут на то, чтобы попросить Северуса не волноваться и не выходить из дома и аппарировать к Мунго.

– Как он? – подошла она к Ричарду, мерившему пространство в больничном коридоре.

Мужчина устало потер глаза.

– Целители проводят операцию, что-то там неладное с Режущими заклятиями и темномагическими проклятиями. Даже некроманта позвали, – он покачал головой, взлохматил волосы. Глаза покраснели – сосуды не выдерживали напряжения, лопались. Рубашка помятая, рукава испачканы в грязи и… крови. Гарри прерывисто вздохнула. Она видела вещи и похуже, но только… не от любимого человека. – Они там уже два часа.

– Почему ты не сказал мне сразу? – голос звенел напряженной струной.

Ричард потер лицо, пытаясь избавиться от усталости и тревоги.

– Он запретил мне. Гиппократ попал в переделку, когда переместился по вызову. Там как раз шла бойня, какие-то люди в белых масках нападали на семью маглорожденного волшебника. Он не мог пройти мимо. Дал им возможность сбежать, а сам, когда понял, что не справляется, активировал аварийный порт-ключ. Ко мне в мастерскую. Тебя не хотел волновать, думал, в Мунго справятся….

Дальше Гарри уже не слушала, она прижалась к стене, закрыла глаза. Всего на минуту, возвращая себе контроль над телом и холодный разум. Потом, потом она проклянет их чем-нибудь несмертельным за типично мужскую браваду и глупость, потом, но сейчас Гиппократу нужна помощь. Потому как он и есть лучший специалист Мунго по проклятиям, другие не вызывали у Гарри доверия.

Она оттолкнулась и прошла внутрь помещения.

– Кто вы? – к ней навстречу бросился целитель. – Как вы сюда попали?

– Через дверь, уважаемый, – бросила Певерелл, подходя к койке. – Прошу посторониться.

Выглядело все откровенно плохо. Гиппократ уже даже не метался, лишь слегка постанывал сквозь сжатые зубы. Тело изрезано, одна рука висит буквально на волоске – на связках, остатках жил, кости раздроблены. А проклятие мешает заживить рану, не дает затянуться, личная магия волшебника обходит поврежденный участок тела стороной.

У изголовья кровати стоял Бернс, удерживал Гиппократа в мире живых, но у него не было той степени дара, которая пригодилась бы в данной ситуации. Гарри встретилась взглядом с холодными, серыми глазами.

– Прошу всех покинуть помещение. Вы все равно чертовски бессильны что-либо сделать. Мистер Бернс, останьтесь.

– Что-о? – взвился пожилой целитель. – Да что вы себе позволяете?! Кто вы такая?

Но Гарри их уже не слушала. Яростная волна смела целителей, выбросила их за пределы помещения, Гарри поставила барьеры. Черное целительство – темная магия, такой всплеск нельзя не засечь, меньше всего на свете ей хотелось отвечать на вопросы Аврората в дальнейшем. У Малфоев ее защитил родовой особняк, здесь же ничего подобного не наблюдалось.

Чистая энергия, темная магия струилась с кончиков ее пальцев, которыми она прикасалась к измученной руке. Гарри, не стесняясь, засовывала пальцы в рану, мешала кости, складывала их, соединяла порванные связки, уговаривая вспотевшего, выгнувшегося дугой Гиппократа потерпеть. Говоря ему, какой он хороший, сильный, смелый, как она любит его. Хотелось плакать, но она не имела на это права, сейчас от нее зависело слишком многое.

Обезболивание Бернса уже не помогало, Гиппократ стонал, не переставая. Иногда он открывал глаза, находил Гарри мутным взглядом, и тогда на лице мужчины отражалось облегчение. Гарри продолжала шептать глупости, не стесняясь бывшего и теперь уже не состоявшегося преподавателя. Все равно, плевать, главное, чтобы он жил, чтобы не потерял руку. Кому как ни ей знать, как Сметвик любит свою работу. Если он не сможет ее выполнять, это будет уже не он.

Через два часа кропотливой работы Гарри отстранилась. Рука выглядела как новенькая, оставалось лишь восстановить верхний кожный покров, но на это ее сил уже не хватило. Она устала, голова кружилась. Хотелось на свежий воздух.

На щеки мужчины вернулся румянец, и Гарри поцеловала розоватую щеку. После чего сняла Запирающие барьеры и приготовилась к вопросам.

Целители ворвались внутрь помещения в компании нескольких авроров. И замерли, когда увидели вполне живого и здорового Сметвика, безмятежно посапывающего на столе.

– Это был артефакт, – тяжело дышала Гарри. – Личная разработка, как понимаете, обнародовать ее я не имела ни малейшего желания.

Ее молча пропустили наружу, целители бросились проверять состояние пациента.

– Как он? – к ней подошел Нокс.

– Все в порядке, – слабо улыбнулась Гарри, губы подрагивали, искусанные почти до крови. – Ричард, прости меня, но мне сейчас необходимо отдохнуть.

Нокс понимающе кивнул.

– Разумеется. Тебя проводить?

– Нет, проследи… за Гиппократом. И если что-нибудь произойдет….

– Тут же сообщу тебе, не переживай, – мужчина поцеловал ей руку. – И спасибо тебе.

Гарри вышла на улицу. По ней сновали люди, бегали ребятишки, дергая мамаш за руки, что-то весело обсуждала молодежь. И никто не знал, что мир стоящей посреди улицы женщины только что чуть не рухнул в Бездну. На Гарри навалилось осознание. Она чуть было не потеряла Сметвика. Она могла потерять его….

Но Том здесь ни при чем. Объективно, а вот субъективно. Гарри потерла переносицу. У темных магов поголовно весьма гибкая психика. Первое волнение и шок прошли, и теперь женщина понимала, что не может убить Тома. Она его попросту не найдет. И неизвестно, где в данный момент находятся крестражи, так как она не знала, когда именно Волдеморт начал их прятать. Возможно, все это время он держал их при себе. В пользу данного предположения говорила смерть Регулуса Блэка в будущем-прошлом, когда Том с его помощью проверял эффективность охранных чар в пещере.

– Леди позволит угостить ее чашечкой горячего шоколада с пирожным? – раздался над ухом знакомый, но порядком уже подзабытый голос.

Гарри развернулась к некроманту. Все та же сухопарая фигура, затянутая в черное, длинные светлые волосы, уже подернутые сединой, холодные серые глаза. Айсберг, колючий, острый, как есть.

– Благодарю за приглашение, – Гарри тяжело оперлась на подставленную руку. – Но вы….

Бернс провел ее в уличное кафе неподалеку, сделал заказ. И только после этого посмотрел на женщину напрямую.

– Я горжусь тем, что мне довелось увидеть работу Черного целителя в действии. Но теперь вам, пожалуй, необходима сытная и калорийная пища, чтобы восстановиться. И отдых.

Бернс никогда не делал ничего просто так. И дело не в гордости и желании посмотреть работы некроманта высшего уровня, но Гарри слишком устала, чтобы играть в ребусы и плести интриги. Да и бывший учитель никогда не отличался любовью к подковерным играм, он предпочитал резать правду-матку, какой бы болезненной и унизительной они ни была.

– Вы искали меня?

Выстрел наугад, но он попал в цель. Бернс кивнул.

– На днях мне пришло предложение поработать на одну влиятельную и таинственную организацию. И я мог бы сказать, что им перешел дорогу Черный целитель, если бы не понимал, что это они перешли ей дорогу, – ядовитая усмешка. – И у меня нет ни малейшего желания сталкиваться лбом с той, кто за пару часов проделала работу, на которую еще у моего наставника уходило полдня.

Гарри вздохнула. Немного обреченно, немного счастливо. Бернс умен, этого у него не отнимешь. И истинный темный маг, всегда ратует только за свои интересы. Он действительно не станет связываться с более сильной коллегой, даже предупредил ее о заинтересованности некоторой организации. Гарри умела читать между строк. Теперь, когда им отказал единственный на всю Англию некромант, они могут начать искать его на стороне, в других странах. Значит, надо предупредить и как-то ограничить их деятельность.

Бернс кивнул. Для него маски аристократов никогда не являлись преградой. И мужчина подумал о том же самом.

– Кстати, вон те милые люди наблюдают за нами очень внимательно. Уверен, их интересует исход нашей беседы.

Ручка чашечки с кофе Бернса повернулась в нужную сторону. В переулке, под Маскирующими чарами, стояло двое мужчин. Снова двое, ничему Том не учится. Гарри усмехнулась. Первая слабость прошла, силы возвращались. К тому же… знает она способ пополнить их.

– Проводите даму, мистер Бернс?

Некромант не задавал вопросов, он просто подал руку. Неспешным прогулочным шагом двинулись они вниз по улице. Шпионы последовали за ними. Некроманты уводили их все дальше, в собственную ловушку, пока не оказались в темном тупике при речке. Шпионы повернули за угол и замерли, они явно не ожидали двух палочек, упершихся им в горло. Бернс кинул какой-то шар под ноги, и всех четверых подхватила воронка аппарации.

– Какое интересное изобретение, – заметила Гарри, обездвиживая противников.

Их переместило на какую-то скалу, внизу кипело и пенилось штормовое море, вполне отвечая настроению Певерелл.

Скинула с них Маскирующие чары и первым делом задрала рукава, обнажив левые предплечья. На них уродливым клеймом горела Метка.

Под чарами оказались мистер Кребб и мистер Гойл. Значит, все-таки присоединились. Гарри вздохнула, поежилась.

– Сможете повторить, леди?

– Меня не очень устраивает подвешенный телепорт, прикрепленный к артефакту.

Некромант ругнулся сквозь зубы, не ожидал, что его изобретение раскусят так скоро.

Есть много способов разговорить человека быстро и безболезненно. Сыворотка правды – самый простой и в то же время самый ненадежный. У некоторых магов могла быть устойчивость к данному препарату, большинство зельеваров вырабатывало ее искусственно. На ту же Гарри Сыворотка не действовала ни в каком виде, наверное, все дело в сознании, способном противостоять даже Империо.

А есть интересные заклинания из темного арсенала. Их Гарри и применила. Ответы на вопросы ей не понравились, очень не понравились.

Сметвика ранить не хотели ни в коем случае, целитель принадлежал к старинному чистокровному семейству волшебников, так что это шло вразрез с политикой общества. Все получилось случайно.

Их интересовал Бернс, который сразу, не раздумывая, отказался участвовать в кампании против своей английской коллеги. Не помогли ни денежные посулы, ни обещания привилегий. Некромант стоял намертво, как скала.

Гарри скосила глаза на коллегу. Бернс демонстрировал гордую осанку, расправленные плечи и поистине королевскую невозмутимость. Не хватало только трости в руках для завершения образа.

– Что вы планируете делать, коллега?

Некроманты друг друга не выдают, это общеизвестный факт. Для этого они СЛИШКОМ темные маги. И если Бернс отказался присоединяться к Тому и даже предупредил ее, однозначно на ее стороне, то есть придерживается нейтралитета.

Но Непреложный обет она с него все-таки возьмет.

Некроманты способны получать энергию не только из внешнего мира, еды или зелий. Существует еще один способ, древний, но не применяемый сейчас.

Убийство. В момент смерти мага высвобождается некроэнергия, которую и может запасти некромант и использовать в дальнейшем.

Гарри все равно не собиралась оставлять бывших учеников в живых. Они слишком многое поняли из ее вопросов, Том отличный легиллемент, от него так просто не спрячешься, даже в укромных уголках собственного разума.

А, значит, остается только один вариант.

Вспыхнула и погасла энергия, впитавшись в руку Гарри. Женщина посмотрела на неподвижные тела с широко раскрытыми глазами, немного по-детски уязвленные и удивленные. Они до последнего не верили, что профессор так с ними поступит.

Но чего они ожидали, когда вступали в ряды смертников тайной организации? Темная Метка не просто украшение, это ошейник, от которого уже никуда не деться.

Под влиянием заклинания тела зашевелились. На этот раз Гарри не станет отправлять их к Тому, у нее появилась другая идея.

– Что вы задумали, леди? – перефразировал вопрос Бернс.

Гарри сладко и опасно улыбнулась.

– Увидите, мистер Бернс.

24

Большой зал гудел, наполненный повседневным утренним школьным шумом. Стук ложек, позвякивание тарелок и кубков. Запах овсянки и яичницы с беконом, некоторые студенты еще досыпали над своими порциями, чуть ли не похрапывая. Гарри покачала головой, когда увидела дремлющего Сириуса Блэка, красноречивые круги под глазами Северуса Снейпа. И подняла бровь в ответ на веселый взгляд Джеймса Поттера. Тот фыркнул и состроил невинный вид.

Интересно, и чьих же это рук дело – десять копий миссис Норрис? И одной-то слишком много! Хотя Гарри всегда подозревала, что эта кошка не так проста. Ну не может одно животное жить так долго! Или Филч специально подбирает однотипных котят и называет их одинаково, чтобы "запутать следствие"?

– Коллега, вы слышали о происшествии в Атриуме Министерства? – профессор Флитвик на соседнем сидении возбужденно подпрыгивал.

Вообще-то, у преподавателей не было своих мест. Они же взрослые люди, не станут ссориться из-за стула. Поэтому частенько менялись, занимали другие сиденья. Постоянными оставалось только положение Минервы – по правую руку от директора, как его заместителя. И Гарри – на самом краю, чтобы успеть среагировать в случае опасности, как профессор Защиты.

– Я не выписываю "Пророк", Филиус, – покачала головой Певерелл. – Предпочитаю "Новшества ЗОТИ".

– Ох, ну тогда возьмите мой экземпляр, – тут же протянул газету коллеге маленький профессор.

Гарри поблагодарила кивком, принимая свежий выпуск. Краем глаза успела заметить, что у многих старших студентов ее факультета он тоже имеется в наличии. Слизеринцы любят оставаться в курсе последних новостей.

Статья на первой полосе исходила восторженным ужасом. Скитер захлебывалась от обилия эмоций, от удовольствия от новой, потрясающей, сенсации. Чего не отнять у журналистки, так это профессионализма. Она умело играла словами, где нужно, создавая тревогу, сомнение, порождая почти панику. Она подкидывала все новые и новые идеи обывателям.

Два дня назад в Атриум Министерства ворвались двое неизвестных в темных плащах и белых масках. Они создали над головой ужасающую Метку – череп, изо рта которого выползала змея. От имени Темного лорда Судеб Волдеморта и всех аристократов они объявили войну маглорожденным.

– Темный Лорд Судеб избавит наше общество от этих отбросов, он зачистит наши улицы от маглорожденного мусора. И мы, верные традициям аристократы, ему в этом поможем! – кричали они. – Наш Лорд отметил нас, самых достойных.

Они задрали рукава, и на левом предплечье у каждого красовалась Метка, точно такая же, как изображение у них над головой. А потом упали, как куклы, у которых обрезали нити. Под масками оказались мистер Кребб и мистер Гойл, недавно вступившие в наследство. Экспертиза показала, что они были мертвы задолго до своего судьбоносного появления в Министерстве, из чего следовало, что над ними поработал сильный некромант. Но единственный известный представитель сей профессии, уважаемый мистер Бернс, имел неопровержимое алиби – он помогал в Мунго с особо сложным случаем темного проклятия, пока главный специалист больницы, Гиппократ Сметвик, находится на больничном режиме. Также он заявил, что не знает, кто такой Темный Лорд Судеб Волдеморт.

Авроры склонны ему поверить, хотя бы потому, что и сами нередко пользовались его услугами в сложных случаях. И понимали личность Бернса, который никогда бы не стал делать ничего подобного.

Разумеется, Скитер описала все это в драматичных тонах, ужасающих красках. Она вопрошала общество, неужели появился наследник Гриндевальда, и их снова ждет террор. Что будет с маглорожденными и полукровками?

Чтобы не допустить паники, Аврорат с Отделом тайн начали проводить совместное расследование. И результаты их поразили – Скитер писала об этом уже на следующей странице. На руках подавляющего числа аристократов, как глав рода, так и наследников семейств, "чернели зловещие Метки, символ рабского служения новому Темному Лорду". Да, Рита всегда отличалась красочностью языка. Что больше всего радовало неугомонную журналистку, на этот раз не пришлось ничего даже высасывать из пальца, информация лилась рекой. Особенно, если учитывать талант мисс Скитер к добыче самых секретных сведений.

Деятельность всех "отмеченных" – как светскую, так и деловую – взяли под бессрочное наблюдение Аврората.

Чего, собственно, и добивалась Гарри. Деятельность общества значительно затормозилась. Разумеется, такой изворотливый человек, как Абраксас Малфой сумеет подкупить кого угодно, однако в данный момент любые "акции протеста" только повредят им, заставят подозревать. Аврорат уже вцепился в них и не отступит, а министр воспользуется любой возможностью, чтобы ослабить влияние чистокровных в магическом правительстве.

– Какой ужас! – Филиус сокрушенно покачал головой. – Неужели нас ждет то же, что и при Гриндевальде?

Флитвик застал времена террора первого Темного лорда, хотя и был всего лишь учеником.

– Надеюсь, что нет, Филиус, – дотронулась до его руки, желая приободрить, женщина. – На этот раз Аврорат предупрежден и уже начал действовать.

– Но директор не слишком доволен, – шепотом заметил профессор, наклоняясь к Певерелл.

Гарри бросила взгляд на Дамблдора. Тот действительно сидел, поджав губы, сверлил взглядом первую полосу, где на колдографии шустро сновали туда и сюда авроры, репортеры, даже промелькнул кусочек серого плаща невыразимцев.

– Коллеги, – негромко, чтобы не привлекать внимания, попросил директор. – Прошу вас после уроков собраться в учительской, у меня есть для вас объявление.

После чего отодвинул стул и покинул зал.

В учительской горел камин, преподаватели разошлись по своим местам. Кто-то негромко обсуждал утреннюю статью, кто-то уже проверял работы – Минерва начала усложнять жизнь старшекурсникам с первого же дня. Она всегда считала, что так они лучше подготовятся к экзамену и его нервирующей атмосфере. И переспорить профессора Трансфигурации в ее убежденности не представлялось возможным.

– Но знаете, коллеги, гораздо больше меня волнует тот факт, что некая группа студентов в этом году начинает обучение новым предметам, – заметила профессор Вектор.

Преподаватели понимающе переглянулись. И с базовым уровнем знаний, даваемых им в школе, Джеймс, Сириус, Лили, Алиса, Северус умудрялись поставить школу с ног на голову. Теперь же, когда они набрали новых предметов, и к ним присоединился Регулус, следовало ожидать чего-то более масштабного.

– Они выбрали Нумерологию, – закатила глаза Септима. – Что мне с этим делать, не представляю.

– Страшно подумать, – кивнул профессор-рунолог. – У нас с ними была сегодня первая пара, так они спрашивали какие руны лучше всего сочетаются с бумагой и выпытывали у меня лучший способ их нанесения. Чему вы учите их на своем факультативе, профессор Певерелл? – весело спросил он у сидящей у камина Гарри.

Та не менее весело переглянулась с Горацием.

– Всего лишь занимаю их время, чтобы избежать масштабных разрушений, – ответила она, и коллеги заулыбались.

Как раз в этом году она решила начать работу над созданием зачарованной бумаги. В отличие от дерева и железа, ткань и бумага не имели своей воли, остатков жизненной энергии природы, потому что прошли стадии обработки. А потому легко принимали в себя постороннее колдовство, впитывали его. Тут главное – не ошибиться с пропорциями, с количеством и дозировкой силы, с направленностью рун, заклинаний и зелий, так как каждой цепочке знаков соответствовал свой катализатор. Именно аккуратности и осторожности она их и учила.

И, кажется, начала догадываться, что положило начало созданию Карты Мародеров. Ибо компания проводила время за исследованием замка. Уже сейчас не было никого, кто знал бы Хогвартс лучше их. Разве что мистер Филч с миссис Норрис.

– Коллеги, прошу прощения за внеурочное собрание, – директор вихрем влетел внутрь, его мантия развевалась, как крылья. Он устроился в кресле, потер переносицу, немного сдвинув очки. – В связи с происшествием в Министерстве, Авроры будут проводить расследование в стенах Хогвартса.

– Но почему, Альбус? – возмущенно вскинулась Минерва. – Неужели нас в чем-то подозревают?

Директор тяжело вздохнул, посмотрел на заместителя. Даже его обычно ярко блестящие синие глаза, казалось, потускнели.

– Ни для кого не секрет, что лучшие и сильнейшие маги собраны либо здесь, либо в Гильдиях, Минерва. К тому же, погибшие являлись выпускниками прошлого учебного года. Господа авроры будут проверять, не имели ли мы с ними контактов, связей после церемонии вручения аттестатов. Все допросы будут проходить под действием Сыворотки правды, в присутствии свидетелей, так что лишних и личных вопросов вам не зададут. Поэтому прошу не паниковать, не злиться, отнестись к ситуации с пониманием. Мне это нравится не больше, чем вам, профессора, но в связи с угрозой появления нового Темного Лорда это самое малое, что мы можем сделать для общей безопасности.

– Но, Альбус… – Минерва замолчала, покачала головой. – Хорошо, но, надеюсь, нас не станут срывать с уроков. У каждого выпускные классы, которым нужно готовиться к экзаменам.

– Конечно, я уже договорился. Опросы будут проходить вечером и в выходные дни.

Преподаватели поджали губы, недовольные тем, что придется пожертвовать свободным временем, но ничего поделать не могли. Директор продемонстрировал приказ Министерства Магии, с этим не поспоришь.

– Надеюсь только, что они быстро управятся, – заметил Гораций Слизнорт.

На этом обсуждение нового приказа было завершено.

Когда Гарри возвращалась в подземелья, навстречу ей выступило несколько маленьких теней. В свете магических факелов показалась гриффиндорско-слизеринская компания в полном составе. Женщина недовольно поджала губы: время уже позднее, до отбоя недалеко, они просто не успеют дойти до своей башни, чтобы не попасться на глаза завхозу и патрулирующей сегодня коридоры Макгонагалл. Если, конечно, отец не вернул Джеймсу Мантию-невидимку, чего Гарри просила не делать ни в коем случае, чтобы мальчик не нарвался на неприятности. Но это же Чарльз Поттер, в любом правиле найдет исключение. А если не найдет, то сделает.

– Господа студенты? Что вы здесь делаете?

– Мы пришли к вам, профессор, – вскинул подбородок Сириус, показывая, что не отступится.

Точно такие же выражения проявились на лицах остальных, даже Алиса сверкала упрямо глазами, хотя и кусала нервно губы. Для нее подобный спор с преподавателем, деканом факультета, был в новинку. Естественно, она переживала. И это странным образом смягчило Гарри. За чем бы ни пришли студенты, для них это было крайне важно, раз они не побоялись нарушить правила.

– Проходите, – она распахнула дверь. – Присаживайтесь.

Вызванный домовик принес чайный набор, бутерброды и печенье. Ребята оккупировали один диван, второй оставив полностью на откуп профессору. Джеймс и Сириус заняли подлокотники, Регулус и Северус усадили дам в середину, словно охраняя их с боков. Тренировались или уже получается на автомате? Гарри покачала головой, но предложенное ей негласно место заняла.

– Итак, я вас слушаю? Что заставило вас посетить подземелья за пять минут до отбоя, тем самым нарушив правила школы?

Теперь уже подбородок вскинул Джеймс, но странно промолчал.

– Профессор, – заговорила Лили, – мы волнуемся за вас. Северус рассказал нам, что вы… – она замялась.

– Мальчики рассказали нам о тех статьях, что нашли летом, – помогла ей подруга. – И о том, что вы темный маг. Вы не думайте, мы не против… то есть… – она покраснела, когда поняла, как это прозвучало. – Вы все равно нам нравитесь….

– Нам нет дела, что вы темный маг! – подвел итог Сириус, а Регулус – удивительно! – закивал, соглашаясь с братом.

– Мы слышали разговор в учительской, – сжал кулаки Поттер. – Вам ничего не угрожает от авроров? Они ничего не скажут?

Гарри не знала, смеяться или плакать. С каждым днем эти студенты давали все больше поводов для удивления и восхищения. Они подслушали, сделали правильные выводы… и волновались, переживали за нее. Это не укладывалось в голове. И это… в груди росло теплое чувство к упрямым ребятишкам, что ждали ее ответа с волнением и тревогой, готовые вот прямо сейчас броситься убеждать авроров, что декан Слизерина – неплохой человек, пусть и страшный темный маг.

– Господа студенты, – Гарри не выдержала, тепло улыбнулась. – На мне не написано, что я темный маг. Так что, думаю, с этой стороны мне ничего не угрожает. Расследование касается только смерти мистера Кребба и мистера Гойла.

– И вас не уволят? – тихо спросил Регулус. – Они же учились на нашем факультете.

– Не думаю, мистер Блэк. Всего лишь будет чуть больше вопросов.

– Получается, их род прервался, – заметила Лили. Общение с чистокровными магами сказывалось, она начала разбираться в таких вещах, пусть пока на уровне новичка, но для третьего курса весьма и весьма неплохо.

– Насколько мне известно, у них остались младшие братья и сестры, о которых позаботятся матери и бабушки. А теперь пейте чай и рассказывайте, чем вы так напугали профессора Рун?

Студенты переглянулись и рассмеялись.

– То есть вот так просто взяли, пришли и спросили: "А не уволят ли вас, профессор, за то, что вы злобный темный маг"? – Сметвик откровенно веселился.

Гарри покачала головой, легонько ударила своего мужчину по плечу.

– Ничего смешного! Мои студенты настолько меня любят, что заботятся обо мне.

– И что самое удивительное, среди них были и слизеринцы, – продолжал тем временем Гиппократ. – Хотя какие они теперь слизеринцы, гриффиндорцы как есть. Чувствовало мое сердце, что под твоим чутким руководством Хогвартс начнет выпускать два факультета Гриффиндора. Наверное, кошка Макги рада до невозможности.

– Так и скажи, что тебе завидно, – подколола его женщина, когда отсмеялась. И уже более тепло спросила: – Как ты себя чувствуешь?

Выглядел Гиппократ куда лучше, восстановился здоровый цвет кожи, на руке не осталось даже шрамов. Целители еще наблюдали, чтобы он не перенапрягся, так как на сдерживание раны потратил весь свой резерв, но Гиппократ втайне от них потихоньку уже начал тренироваться, чтобы мышцы не отвыкли от нагрузки.

– Чудесно. Благодаря тебе и твоему чудодейственному артефакту, – мужчина поцеловал кончики пальцев женщины. – Мои коллеги хотят попросить тебя сделать им такой же, хотя бы один, в Отделение травм.

– Обойдутся, – буркнула Певерелл. – Он не запатентован.

Глаза Сметвика смеялись. Он прекрасно знал, что никакого артефакта не было, что Гарри самостоятельно вытаскивала его чуть ли не с того света. Помнил ее лицо, ее зеленые глаза. За них он цеплялся, держался за воспоминание о ее губах, которые шевелились, а в уши лился тихий, проникновенный шепот Певерелл. Несмотря на тяжелое состояние, он помнил все, до последнего слова. И хотя Гарри вряд ли повторит их все сразу, громко и при свете дня, эти воспоминания будут греть его до конца жизни. Потому что доказывали любовь незаурядной, вредной и ехидной ведьмочки, декана Слизерина.

– О чем бы ты там ни думал, прекрати! – Гарри очень не понравилось мечтательное и многозначительно выражение лица мужчины. – Тебе сейчас нельзя.

– Но поцеловать разрешено, моя леди?

Гарри сделала вид, что задумалась.

– Думаю, вреда от одного поцелуя не будет, – наконец, решила она и подвинулась на краю кровати, положила руки на широкую грудь мужчины, упиваясь биением его сердца. Сердца, которое она чуть было не потеряла.

Губы Гиппократа плотные, немного твердые, уверенные и в то же время мягкие, несли на себе вкус лекарств и апельсинов, которые таскала ему Гарри. А еще – орехов в меду. Хотя ему запрещали сладкое, женщина все равно контрабандой проносила маленькие порции.

– Ой! Простите! – раздался звон уроненного металлического подноса. За дверь вылетела молоденькая медиковедьма.

Гарри с Гиппократом переглянулись.

– Теперь слухи пойдут, – протянула Певерелл, смеясь про себя.

Когда их волновали слухи?

– Скажу, что ты – моя невеста.

– И разобьешь сердце всем женщинам Мунго, – Гарри уткнулась лбом в больничную рубашку мужчины. Невеста… так легко и так сложно. Ее никто не хотел назвать невестой просто так, за то что она – это она и никто более. Не леди, не некромант, не Мастер. Никто не знакомился с ней, когда она стояла полуслепая, в одном лишь платье, даже без нижнего белья, без денег, без имени. Без всего.

– Гарри, – сильные пальцы отвели прядь волос. – Если ты возражаешь….

– Я люблю тебя, – выпалила Певерелл и почувствовала, как заливает щеки румянец.

Гиппократ уткнулся в макушку, глубоко и счастливо вздохнул, обнимая.

– И я очень-очень люблю тебя, Гарри.

– Урок окончен, вы свободны. Домашнее задание на доске, – Гарри отложила учебник.

Студенты начали собираться, обсуждая прошедшее занятие. Дверь приоткрылась, и в кабинет проскользнул аврор. Молоденький еще, наверное, и двадцати пяти нет. Скорей всего, выполняет роль мальчика на побегушках при более старших.

Авроры прибыли в Хогвартс налегке. Как на подбор, высокие, подтянутые, спортивного телосложения – Академия не дает спуска своим выпускникам. Студенты провожали фигуры в насыщенно алых мантиях зачарованными взглядами, как каких-то мифических героев. Ну, да, для них профессия защитника правосудия овеяна романтикой засад, шумом погони, хлопками аппарации и вихрем заклинаний. И никто не думает, что это такая же бумажная волокита, как и везде, бесконечные тренировки до седьмого пота, оттачивание мастерства и внеурочные дежурства, когда практически не бываешь дома. Гарри пытались запихнуть в Аврорат после победы, однако девушке не понравилась казарменная обстановка. Ей хотелось хотя бы раз за свои восемнадцать лет почувствовать себя дома, найти это самое место. Даже если им станет – пускай на время – особняк на площади Гриммо и старый, ворчащий домовик.

Сейчас же ей казалось, что она всю жизнь нигде не была дома, все время были какие-то недоработки, недоделки. Фальшивки. Она родилась с репутацией, с именем и с бесконечным "должна", "обязана". Всем и всюду. От нее ждали соответствующего поведения, и она выполняла желания окружающих. Училась, работала, жила в доме Блэков. Но не была Блэком. Единственное, что принадлежало только и исключительно ей – звание Мастера и платье с придуманными ею рунами.