Текст книги "Инферно (ЛП)"
Автор книги: Шеррилин Кеньон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Глава 5
Ник отпрыгнул назад, едва избежав падения лампы. Но его нога запуталась в персидском ковре, и он упал, а та приземлилась перед ним. Осколки хрусталя и стекла покрывали его тело и волосы. Он едва успел отвернуться и защитить глаза.
Дверь распахнулась.
– Ник?
Оторвав руку, которой закрывал лицо, он открыл свои глаза и увидел потного Кириана, возвышающегося над ним, снимающего боксерские перчатки. Ник потряс головой, стряхивая хрусталь с волос.
– Я в порядке.
С лицом, выражающим, что он не купился на это, Кириан опустился на колени, чтобы оценить состояние Ника. Осторожно взял Ника за подбородок, изучая его.
– Что случилось?
– Не знаю. Я услышал щелчок, и следующее, что помню… твой осветительный прибор попытался убить меня. Вся моя жизнь промелькнула перед глазами, босс. Это было ужасно. Я еще не сделал ничего, о чем можно сожалеть, и моя жизнь была слишком короткой. До подобного момента, я хочу хотя бы получить права, понимаешь?
Кириан закатил глаза.
– Ага, ты прав. Слава богу. Мне не хочется, чтобы за мной снова пришла твоя мама из-за того, что ты пострадал под моим присмотром, – он помог Нику встать.
Затем он пошел изучить остатки люстры. Ник остановился, увидев ее… по всей комнате. Он никогда не видел, чтобы что-то разлеталось на столько кусочков.
Его одежда и волосы были все еще покрыты осколками.
– Надеюсь, она была недорогой.
– Где-то шестнадцать-восемнадцать тысяч долларов.
Ник резко вдохнул.
– Чувак, я надеюсь ты о долларах Ямайки, а не США? Это же осветительный прибор, а не супер машина… или дом.
Кириан ковырял носком ботинка кусочки.
– Несколько впечатляет. Но она была вместе с домом, и это антикварная люстра Уотерфорд. Когда-то эта комната была бальной залой, и она была ее украшением.
– Ой. Но все же… кто платит за свет?
Кириан посмотрел на верх, где шелковый провод свисал с лепного потолка, как змея из джунглей.
– Думаю, цепь износилась. Мне нужно было раньше проверить, – он встретился с расширенными глазами Ника. – Позвони электрику, чтобы тот заглянул и проверил, не могут ли провода ударить кого-нибудь током или вызвать пожар, и закажи ему установку новой люстры, и проверку всех остальных в доме.
Он так сказал, будто они росли на деревьях.
– Где я достану люстру?
Кириан холодно посмотрел на него.
– Мы живем в Новом Орлеане, Эйнштейн. Нельзя сунуться на Улицу Роял, чтобы не наткнуться на антикварный магазин с хрустальными люстрами. Выбери одну примерно такого же размера и стиля.
Ник ответил Кириану таким же оскорбительным взглядом.
– Знаешь, босс, хотя я и понимаю, что это не проблема для тебя, но стоимость такой люстры превышает лимит моей кредитки. Как ты предлагаешь за нее заплатить? Без обид, но я не на столько хорошо выгляжу.
О да, это был очень злой взгляд.
– Я добавлю тебя к своему AmEx счету, и они изготовят карту для тебя.
– Какой лимит?
– Никакого. Но не забывайся. Пусть твоя мать и пугает меня, я знаю, как похоронить тело, чтобы его никто не нашел.
Роуз влетела в комнату и раскрыла рот, удивляясь беспорядку.
– Мамочки! Что случилось?
Ник указал на остатки люстры.
– Она пыталась расплющить меня в блин.
Она крепко обняла его.
– Сынок! Ты пострадал? Она же не ударила тебя?
– Пострадало мое эго. Физически я в порядке.
– Нет, – отрезала она. – У тебя кровь.
Глаза Ника расширились.
– Кровь? Где?
– У тебя порезана щека, – ответил Кириан. – Хотя, все не очень плохо.
Ник раскрыл рот от удивления.
– С каких это пор кровотечение хорошая вещь?
Кириан издал раздраженный звук.
Роза проигнорировала его, обхватив рукой Ника за плечи.
– Пойдем вниз Ник, позволь мне позаботиться о тебе.
– Да, мадам.
– И не капай кровью мне на ковер, – крикнул Кириан ему в след.
Ник не мог это спустить. Он сунул голову обратно в дверь.
– Не волнуйся, босс. Я буду капать на ковры.
Вылетев из комнаты, прежде чем Кириан забудет о своем страхе перед его мамой, Ник последовал по лестнице за Розой, но не мог стряхнуть плохое ощущение внутри, о том, что источник невидимого голоса очень силен.
«Достаточно, чтобы скинуть люстру на меня».
Да, это было близко. Он расскажет об этом позже Калебу. Может у Калеба есть информация, кто сделал это с ним.
«Може, мне не стоит идти домой…»
Если жнец может добраться до него здесь, где у Кириана есть всевозможная защита от сверхъестественного, то для него будет еще легче напасть на улице, где нет ничего.
Роза привела его на кухню и усадила на вращающийся стул за стойкой для завтрака, а сама направилась в кабинет, где Кириан хранил аптечку. Она пришла с салфеткой, пропитанной алкоголем, Неосприном и лейкопластырем.
Пока она ухаживала за ним, его мысли крутились вокруг вариантов, кто мог преследовать его с такой злобой. И с какой стороны он на это не смотрел, но на ум приходило лишь одно имя.
Никода.
У кого еще мог быть доступ к дому Кириана, когда тот был защищен и прикрыт? Насколько он понимал, она была жнецом, и использовала это имя, чтобы заморочить ему голову.
Его мама предупреждала, что на планете нет ничего более смертельно опасного, чем женщина с разбитым сердцем. Или той, что считала, что парень поступил с ней плохо. Они буду использовать вину парня, чтобы оправдать действия против него.
Даже передадут мужа, которой боготворил их, худшим врагам…
И посмотрите на Марка. Его последняя девушка свалила все, что он имел, на лужайке перед домой и подожгла. Она заперла его машину и публиковала в сети гадкие вещи о нем.
Ага. Кто еще захочет скинуть на него хрустальную люстру весом двести футов, без видимой причины?
Под этим точно подписалась чокнутая бывшая.
Чем больше он об этом думал, тем больше видел в этом смысл. Вот, как она собиралась убить его, в конце концов.
Мучить его до смерти. Заставить его считать себя сумасшедшим.
«Кажется, у меня сумасшедшая девушка со способностями телекинеза…»
И он был уверен, что она заставит его дорого заплатить, прежде чем покончит с ним. Все будет очень плохо.
Несколько следующих часов, пока он выполнял свою работу, Ник был очень напуган. Любой шум заставлял его подпрыгивать как кошку с тремя хвостами, на фабрике кресел-качалок. У Кириана было много люстр в доме. А та, что в фойе, была ужасающих размеров. Учитывая, что предыдущая едва не расплющила его, что он даже не хотел сравнивать ее с весом этой хрени.
В добавок, он еще и порезал руку, когда убирал беспорядок после этого. Он выглядел, как мумия, с пластырем на щеке и марлей вокруг руки и пальцев.
«Спасибо, Коди».
Мщение отстой. А она была его королевой.
Когда Ник собирал школьные учебники перед тем, как уйти домой, в их офисе к нему присоединилась Роза.
– Сынок, у главного входа девочка, которую я не знаю. Она пришла, чтобы забрать тебя и отвезти домой.
Ник нахмурился. Это была не Коди. Насколько он знал, у нее не было прав. Или машины. Может быть Брайнна? Она уже могла водить?
Не уверенный в том, кто его ожидает, он закинул рюкзак на плечо.
– Спасибо, Роза. Спокойной ночи.
– И тебе. До завтра.
– До завтра, – Ник неохотно пошел к главной двери. Он медленно ее открыл, боясь того, что может увидеть за ней.
К его полному шоку это была Кейси.
Она раскрыла рот от удивления, когда увидела его.
– О господи, Ник. Что с тобой случилось? С тобой произошла катастрофа?
– Хм, привет, Кейси. Не катастрофа. Просто сегодня я очень неуклюжий, – ага, теперь точно никто не обвинит его в учтивости и разговорчивости, особенно вокруг особ женского пола. Похоже, не только Коди заставляет его бессвязно бормотать. Определенно, это делают все женщины его возраста.
«Прекрасно, я умру одиноким стариком… Сам по себе».
Неловкая тишина застыла между ними, пока Ник не прокашлялся.
– Хм… что ты тут делаешь? Ты же не преследуешь меня?
– Вряд ли. Ты сказал, что работаешь сегодня вечером, так что я подумала, что могу отвезти тебя домой, – она продемонстрировала ему ключи, с розовым помпоном на цепочке. – Уверена, что ты лучше поедешь со мной, чем на попутке, так?
Не совсем. В попутке он не будет нервничать. А еще он там не будет чувствовать себя странным неудачником. Но он не собирался говорить ей это и тем повысить свой дневной рейтинг тупицы. Если капитан чирлидеров предлагает отвезти тебя домой, правильный ответ всегда:
– Конечно, мило с твоей стороны. Спасибо.
Она улыбнулась, но самое странное, это не вызвало в нем трепета, как всегда вызывала улыбка Коди.
«Я не правильный…»
Только настоящий идиотский придурок будет тосковать по женщине, посланной убить его.
«Я точно идиотский придурок».
По правде говоря, Кейси была самой шикарной девочкой в школе. Он должен быть рад, что она соблаговолила поговорить с ним. Но опять же, она была самой непредсказуемой. Она все время играла в пин-понг отношениями со Стоуном. Одну минуту она была с ним, другую пережевывала его, убегала и переключалась на Ника. Чтобы снова затем вернуться к Стоуну. Уже достаточно, чтобы вызвать у мужчины головокружение.
Танцующей походкой она повела его вниз по лестнице туда, где была припаркована ее машина. Ник замедлился, когда увидел винтажное нечто, напомнившее ему мышь – оно даже было таким же розовым, как цепочка на ее ключах. Все что нужно было – уши и хвост, чтобы сделать изображение более достоверным. Черт, перед выглядел так, словно там были усы.
– Что это?
Она ухмыльнулась.
– Karmann Ghia 1972 года с откидным верхом. Умереть, да? Самая милая вещь на свете! Обожаю эту машину. Она полностью отреставрирована, и это как вести машину времени или что-то такое.
Довольно занимательно.
– Никогда о такой не слышал.
– Это Volkswagen. А теперь залезай во внутрь и поаккуратнее с салоном. Не хочу повреждений.
Ух ты, а это впервые. Девочка, которая относилась к машине, как к сокровищу. Может у их даже есть что-то общее. Конечно у него не было своей машины, но он любил и уважал транспорт других.
Обойдя ее, он нахмурился. Хотя машина и была восхитительной, но у нее было всего два сиденья, и для его ног и перегруженного рюкзака оставалось не так уж много места.
– Положишь мои вещи в багажник?
– Конечно, – она легко засмеялась, когда он пошел назад машины. – Но это не там, дурачок. Там двигатель. Багажник спереди.
Ник выругался.
– Ох, прости, – он решил, что здесь как у Porsche. Видимо это присуще немецким машинам.
Она открыла для него багажник, затем вторглась в его личное пространство самым стеснительным способом.
– Хочешь перехватить чего-нибудь по дороге домой?
Из-за ее соблазнительного тона, он не был уверен, что она говорила о еде. И это заставило его разнервничаться. Такие девушки обычно не замечали его. И хотя она запала на него в этом году, но он все еще не мог поверить, что это не было пари или еще что.
Ник сделал шаг назад.
– Я думал, ты вернулась к Стоуну.
Она сморщила нос.
– Мы расстались.
– С каких это пор?
– С тех пор, как я узнала, что ты свободен, – глядя на него, как будто он был последней костью в собачьей миске, она пробежалась языком по нижней губе.
Сердце Ника забилось. Он почувствовал себя лисой, загнанной в угол охотничьими собаками.
«Помогите мне…»
Прежде чем он понял, что она делает, она схватилась за его нелепую гавайскую рубашку и притянула его к себе. Затем она одарила его самым горячим поцелуем в его жизни. От него разгорелась кровь и перехватило дыхание. Ослабив хватку, она обхватила его руками и прижала к себе.
Его тело ожило от ее вкуса.
«У меня галлюцинации. Это не по-настоящему».
Невозможно.
Она отодвинулась и прикусила его подбородок своими зубами.
«Фу, надеюсь я хорошо побрился».
Как ужасно, что она кусает его три волосинки и чувствовать отвращение от того, что у него нет нормальной мужской бороды.
– Ну так как? – спросила она.
Что как? Он абсолютно забыл о чем они говорили.
«О еде, идиот».
А, точно, об этом.
Ник облизнул губы.
– Хм, а я уже поел.
Она закатила глаза, затем рассмеялась.
– Ты иногда такой восхитительно глупый. И это вовсе не оскорбление. Ты просто такой милый.
– Ага, именно этого я и добивался, – сказал он саркастически.
Она снова засмеялась. Захлопнув багажник, она прошла на сиденье водителя.
Сомневаясь, и, если честно, немного боясь ее, Ник прошел к пассажирскому сиденью и уселся.
– Ну так где ты живешь? – она завела машину.
Он все еще привыкал не пугаться, когда кто-нибудь из школы задавал ему этот вопрос. Их старый кондоминиум был таким ветхим, что даже не достоин был называться домом для десяти миллионов тараканов, проживающим в нем.
– В нескольких кварталах от школы… по улице Бурбон.
Она раскрыла рот от удивления.
– Ты правда живешь на улице Бурбон?
– Ага.
– Там шумно по ночам?
Он не знал была ли она напугана или заинтригована его местом жительства.
– Не там, где мы живем. Как только ты проходишь улицу Св.Анны и идешь к улице Урсулинок, становиться очень тихо… но не на улице Марди Грас. Хотя не во многих местах Квотерс издеваются над твоими барабанными перепонками.
Она отъехала от тротуара.
– Уж мне не рассказывай… Ладно, раз уж мы должны тебя там высадить, не хочешь перекусить бейгнетс в Кафе Ду Монде?
Наверное впервые он отказывался от еды, но для сохранения рассудка он не мог позволить себе согласиться. Будет просто странно пойти туда с Кейси. Кроме того, бейгнетс не были подходящей для первого свидания едой, ведь из-за сахарной пудры, каждый кто ел их выглядел как неопрятный малыш. Он вовсе не хотел, чтобы она запомнила его таким. Сахарная пудра единственная вещь на земле, которая может заставить его рубашку выглядеть еще уродливее, чем она была.
– Мне нужно домой. Моя мама будет волноваться.
– Ты можешь позвонить и сказать ей, что мы задержимся.
– Она начнет выпытывать кто ты такая, и почему мы задерживаемся, а затем она обидится, что я сначала не познакомил ее с тобой.
– Твоя мама очень строгая, да?
– Ты себе даже не представляешь.
Управляя машиной, она расположила свою руку на его бедре. Ник едва не спрыгнул с сиденья машины, когда его накрыло волной адреналина. Особенно, когда она начала двигать свою маленькую, нежную ручку ближе к его «вход воспрещен» зоне.
Он перехватил ее руку, чтобы остановить пытку, прежде чем она достигнет клада.
Она нахмурилась.
– В чем дело? Стоун обожает, когда я так делаю с ним.
Ага, и он был бы не прочь. Но он не такой парень. Они едва друг друга знали. Она его еще даже ужином не угостила…
– Я не Стоун.
– Как будто я не знаю. Ты более сладкий.
Голова Ника кружилась.
«Это не по-настоящему. Меня, наверное, ударило люстрой,» – ага, похоже на правду. Он был в госпитале в коме, и эта выдуманная реальность была вызвана… слишком большим количеством печенья, или чем-то еще.
Но затем он вспомнил, что сказал ему Амброуз.
«Получить девчонку для тебя не будет проблемой… Кейси будет хорошей девушкой для тебя в старших классах, и вы еще долго будете друзьями после этого».
Может, так их отношения и начались.
«Ага, а может я в коме или где еще».
С трудом сглотнув, он наблюдал как развивались ее волосы, пока она ехала сквозь поток машин. Было слегка прохладно ехать с открытым верхом, но Кейси, казалось не возражала. Она итак раскалила обстановку до максимума.
– Тебе надо расслабиться, Ник, – она погладила его бедро рукой. – И перестать быть таким строгим к себе.
– Я не строгий к себе.
– Да. Знаешь, что ты отличный парень? Ты заслужил многое.
– У меня есть многое, – по крайней мере сейчас. В прошлом не очень.
– Пускай это у тебя есть, но ты ведешь себя так, словно ждешь, что кто-то все отнимет у тебя. Будто ты не заслуживаешь ничего кроме отходов со столов и оскорблений.
Это так очевидно? А он всегда считал, что сохраняет каменное лицо. Конечно не такое хорошее как Эш… Но он не собирался соглашаться с этим перед Кейси.
– Я так не делаю.
– Нет, делаешь. Вот, например вчера на тренировке… Тренер назначил тебе первым номером, и ты выглядел совершенно ошеломленным. Будто не верил в это. И когда ты выполнял беговые упражнения даже не смотря на шлем на твоей голове, было видно, что ты ждешь, что тот изменит и посадит тебя на скамью. Ты со всем так делаешь.
Он открыл рот, чтобы поспорить, но затем понял, насколько права она была. Он жил, опустив голову. Многие годы горькой бедности, люди, воротящие нос от него, оставили шрамы на его душе. Половина школы считала, что он обманом попал туда.
Половина?
Девяносто процентов или больше. Даже члены его команды комментировали, что он вернулся туда только потому, что они потеряли многих в истории с зомби Мадуга. Это бы не ранило так сильно, если б тренер Девюс не сказал, что ему все равно играет он или нет, ему нужен был кто-то в форме, чтобы заполнить реестр. Так что в итоге, эти товарищи по команде были правы.
По этим причинам, когда он пытался завести хоть маленький кусочек эго, выползало что-то, что обижало его перед всеми и закидывало его эго на ближайшую скалу. Так что он сдался от попыток почувствовать хоть какое-то самоуважение. Ага, защищаясь он старался быть высокомерным. Но внутри себя знал правду. Он считал себя еще большим лузером, чем весь мир.
Она сжала его ногу.
– Ты Феррари, Ник. Пришло время это осознать.
Он нахмурился.
– Я может и Феррари, но у меня четыре спущенных колеса, – и проржавевший двигатель, и нет дверей.
– Вот видишь… опять ты принижаешь себя. Почему ты всегда так делаешь?
Прежде чем он успел остановиться, правда полилась из него.
– Легче переносить оскорбления других людей, если бы я был лучше их. Невозможно сохранять иллюзию величия, когда столько людей в мире только и ждут, чтобы скинуть тебя в канаву, если ты пытаешься сохранить чувство собственного достоинства. Тогда зачем мне пытаться?
– Ну и что? – отрезала она. – Забей на них! Они бы не нападали на тебя, если бы не были жалкими. Этим они лишь подтверждают, что они низкие создания, завидующие тебе. Хорошим, умным людям не требуется опускать кого-то, чтобы почувствовать свое превосходство или почувствовать себя хорошо. Только крупные лузеры так поступают. И ты Ник, не смотря на твое противоположное мнение, не лузер.
Забавно, но когда она это сказала, он почти поверил.
– Мы молоды, Ник. Сейчас наше время, и нам не вернуться в этот момент жизни. Тебе нужно прожить его по полной. Хватай яблоко и откуси от него большой кусок.
– Да, но для Адама это кончилось не очень хорошо.
Рассмеявшись, она убрала руку на переключатель скорости.
– Ты назвал меня змеей?
– Нет, просто указываю, что иногда хорошо быть осторожным.
Она высунула язык и издала смешной звук.
– Смотри. Я хочу, чтобы ты ради меня кое-что запомнил… Digmus sum.
– Диг… чего?
Она покачала головой.
– Это латынь и означает «я стою многого», я хочу, чтобы ты произносил это, пока не поверишь.
Ник нахмурился.
– Я не знаю…
– Я серьезно, Ник. Повторяй, пока это не станет твоей молитвой.
– Хорошо, но я все еще ошеломлен тем, что ты знаешь латынь.
Она раздраженно усмехнулась.
– Я не такая пустоголовая, как ты думаешь.
– Я никогда не говорил, что ты пустоголовая.
– Твой взгляд сказал.
Его захлестнуло чувство вины. Но если честно, он никогда не считал ее глупой. Не считая одной вещи, которой он никак не мог понять.
– Нет, я больше сбит с толку тем, что ты встречаешься с таким придурком, как Стоун. И почему ты терпишь его все время.
Пожав плечами, она крутанула руль и переключилась на нижнюю передачу.
– Жизнь – это одиночество. Иногда ты просто хочешь хоть с кем-то быть, даже если он и не лучший вариант для тебя. Лучше он, чем никто.
С этим он никогда не был согласен.
– А теперь кому нужна лекция о заниженной самооценке? Лучше уж быть одному, чем застрять с кем-то, кто относится к тебе плохо.
– И в этом ты весь, Ник. Ты не похож на других ребят в школе. Ты видишь правду во лжи. Ты не следуешь за остальными, как овца, ослепленная задницами впереди идущего стада.
Это была чистая правда, и многие из них не уставали тыкать его в это носом. Но быть другим не так уж легко, и он был постоянно движущейся целью для подростковой ненависти и насмешек.
Стараясь не думать об этом, он направлял ее по Квотерс к своему дому. Она припарковалась напротив и заглушила машину.
– Ты живешь очень близко к школе, – сказала Кейси, когда вылезла и открыла багажник, чтобы он мог забрать свой рюкзак.
– Ага, мне тут очень нравится, – это было огромным улучшением, учитывая то, что напротив его прошлого дома во время неудачной сделки с наркотиками застрелили парня. – Не могу представить жизнь где-то еще.
Она скривила лицо.
– Ты никогда не думал о путешествиях?
Он безразлично пожал плечами.
– А зачем? Все, что я хочу, есть дома.
Его комментарий шокировал ее.
– Ты совершенно доволен жизнью? Ты никогда не хотел большего?
Он посмотрел на трехэтажное здание напротив, где его квартира была одной из девяти. Она была большой и у него была собственная спальня и ванная. И кроме того, все соседи были милыми и дружелюбными. Так что ее вопрос озадачил его.
– У меня даже больше, чем мне нужно. Что еще пожелать.
Ахнув, она скрестила руки на груди.
– Ты не хочешь побывать в Париже, Лондоне, Токио? Нет такого места на земле, которое ты хотел бы увидеть?
Он посмотрел на зеленые жалюзи и ступени, и подумал о своей маме.
– Думаю, Рим.
Это казалось поразило ее еще больше.
– Да? Тебе что, нравятся гладиаторы?
– Неа. Не для меня. Моя мама с радостью посетила бы Ватикан и может увидела бы глазком Папу. Это было бы самым волнительным событием в ее жизни.
– Даже более, чем твое появление?
Ник подавил дрожь от ужаса, который его мама должно быть испытала давая ему жизнь. Он родила даже не в больнице, ведь у них не было денег. Она родила его на свет на диване тети Меньяры. Это точно не может быть счастливым моментом ни для кого, включая компанию по чистке мебели.
– Уверяю тебя, иметь меня это не пикник для нее. Она возможно и не жалеет об этом, но я знаю, что ей тяжело. Так что я не поставил бы себя на тот же уровень волнения, что и встреча с Папой.
Она цыкнула на него.
– И что мне с тобой делать? Твоей матери повезло иметь подростка сына, который говорит с ней, не говоря уж о том, что уважает и не обсуждает ее все время за спиной. Поверь мне, это делает тебя сыном, лучше которого и не представить, – она закрыла багажник. – Вокруг тебя целый мир, Ник. Наполненный приключениями и местами, которые ты и представить не можешь. Я тоже люблю Новый Орлеан. Но есть столько мест которые можно увидеть и изучить. Зачем привязывать себя к одному городу на всю свою жизнь?
Раз уж она упомянула, то это то, что он и сделал. Он никогда и не думал покидать Новый Орлеан, если не считать эвакуаций во время сезонов ураганов. И даже тогда, он как можно быстрее возвращался домой.
Может ему стоит подумать об этом побольше…
Она тихонечко подошла к нему.
– Так я могу познакомиться с твоей мамой?
Он сомневался.
– Зачем?
– Затем что, когда я следующий раз приглашу тебя, у тебя не будет легкого оправдания, чтобы отвязаться от меня, – она прижалась к нему, снова заставив его почувствовать себя очень некомфортно.
– Знаешь, ты очень упертая?
Она улыбнулась, и ее улыбка обратила его кровь в лаву.
– Нет ничего плохого добиваться того, что хочешь, а я хочу тебя, Ник Готье.
Да, дьявол сегодня засел на сосульках…
И поедает мороженое из своих рук.
И все же он не мог поверить в то, что она говорила ему.
– Чуть меньше года назад ты даже не знала о моем существовании, а я сидел за тобой на четырех уроках.
Она издала очень раздраженный звук.
– Ну сколько мне еще за это извиняться? И не забывай, именно я спасла тебя от поимки, когда ты рыскал вокруг офиса тренера. И… я помогла собрать тебе нужные вещи, чтобы ты не попал в тюрьму или морг.
Ник не мог встретиться с ней взглядом, ведь правда ударила его так сильно. Она все это сделала ради него. И как и он, она могла попасть в тюрьму или быть убитой, если бы кто-то поймал ее. Нравится ему или нет, но он задолжал ей.
Кейси переместила пальчики от его груди к подбородку, затем погрузила их в его волосы и прошептала ему на ухо:
– Представь меня, Ник. Обещаю, я не буду кусать или позорить тебя.
Было тяжело думать с мурашками по всему телу, когда она стояла так близко к нему, дыша в его ухо. Если честно в его голове было одно, и это вовсе не знакомство с его матерью.
– Тебе не опозорить меня. Господи, женщина, да ты видела мой гардероб? Чувство собственного достоинства давным-давно помахало мне ручкой.
Она рассмеялась и взяла его ухо пальцами.
– Ах… Ник. Ты такой забавный и умный. Миру везет, что ты есть в нем.
Впервые, он почувствовал прилив гордости. Приятно быть с кем-то, кто видел в нем только хорошее. Его мать, в своих благих намерениях вырастить из него хорошего человека, все время выбивала из него дерьмо. Коди была к нему добра, но она не колеблясь выдавала грубую правду, и он вовсе не хотел думать о Калебе и Амброузе с их зловещими предсказаниями о том, что он станет монстром, который однажды поглотит мир. Хотя все они иногда делали ему комплименты, но это было не сравнимо с тем, что делала Кейси.
Она одна не считала, что их разрыв с Коди был вызван его действиями. В ее глазах он был хорошим и порядочным, и ничего более.
Какое освежающее чувство.
– Ладно, – взяв ее за руку, он повел ее к двери и набрал на ней код. Он открыл тяжелую железную дверь и позволил ей войти первой. – Наша квартира первая на втором этаже.
Он повел ее по лестнице, доставая ключи из кармана, чтобы открыть дверь, когда они до нее дойдут.
Кейси стояла позади, пока он отпирал замок. Он вошел и бросил рюкзак на пол.
– Эй, ма?
– Я в своей комнате, Страшилка, – прокричала она с конца коридора. – Приду через секунду.
Он закрыл дверь, а Кейси осматривала их жилье, и он пытался представить его ее глазами. Ее отец был хирургом, и они жили в реально огромном доме, по сравнению с которым все это здание выглядело маленьким. Ее спальня, наверное, была больше чем их гостиная и кухня вместе взятые.
– Знаю, она не большая, но…
– Ник, – проворчала она. – Она красивая. Я люблю светлые тона. У твоей мамы хороший вкус, и то, что она приготовила пахнет восхитительно.
Он кинул ключи на столик у двери.
– Это гамбо из зубатки. Она всегда готовит его вечером в четверг, чтобы мы могли его есть всю пятницу.
Она нахмурилась.
– Зачем это?
Вначале он указал на распятие у двери, затем на угол гостиной с Марией и Иисусом, в комплекте с церковными свечами и маленькой купелью св.Михаила со святой водой.
– Католики. Мы не едим по пятницам мясо, только рыбу.
– А я думала, церковь это прекратила.
– Церковь может и да, но не моя мама. В этом плане она очень старомодна. Черт, да она даже в церковь не войдет с непокрытой головой. И если ты не католик, пожалуйста не говори ей. Это разобьет ей сердце.
Кейси рассмеялась.
– Ладно, спасибо за предупреждение.
Его мама вышла из коридора и замедлилась, увидев Кейси. Крошечная и светловолосая, его мама выглядела гораздо моложе тридцати. Большинство людей принимали ее за его старшую сестру, пока он не называл ее мамой, и тогда они впадали в шок.
Она едва доставала ему до груди, и даже Кейси была на несколько дюймов выше ее. Но все же его мама была ужасно грозной, особенно когда дело касалось его защиты.
– Мам, это Кейси Вудс. Она ходит со мной в школу.
– Привет, Миссис Готье.
Казалось, его мама не слышала ни одного из них. Вместо этого она ахнула и дотронулась до щеки Ника.
– Что с тобой такое случилось, мальчик? – нахмурившись, она пыталась подцепить кончик повязки на щеке.
– Ничего, ма. Мисс Роза подлатала меня. Я просто порезал руку и оцарапал щеку.
Казалось, это вовсе не успокоило ее.
– Во время чего?
Убегая от смерти, но это сделает все только хуже, чем уже есть. Так что он прибегнул к другой полуправде.
– Разбилось стекло, пока я его чистил.
Его мама вздохнула.
– Николас Амбросиус Алойсиус Готье…
Ооо, она назвала его полное имя данное при крещении. Это всегда было плохим знаком.
– Ты пытаешься сократить мне жизнь, так?
– Да нет, мам, – на самом деле, он делал все, чтобы она прожила до старости.
Его будущее путешествовало во времени ради этого.
Зарычав на него, она перевела взгляд на Кейси.
– Привет, Кейси. Прости. Я не игнорировала тебя. Я просто волновалась за своего мальчика… чем я в последнее время только и занимаюсь, – она улыбнулась, но улыбка не достигла ее голубых глаз. – Ты должен был меня предупредить, что придешь с компанией, Страшилка.
– Я не знал. Прости. Она подобрала меня с работы и довезла до дома, и я решил, что ты захочешь познакомиться, учитывая твое странное отношение к таким вещам.
Его мама сузила глаза, затем повернулась к Кейси.
– Я так понимаю, у тебя есть права?
– Да, мадам. Я сдала блестяще.
Ее взгляд стал тяжелее.
– Сколько ты водишь?
– Несколько месяцев.
– И ты чувствуешь себя достаточно уверенно, чтобы перевозить других подростков?
Раскрыв рот, Кейси посмотрела на него.
Ник поднял руки защищаясь.
– Я тебя предупреждал, что она играет в «Задай тысячу вопросов».
Наконец, улыбка появилась на лице матери.
– Я просто шучу, Кейси. Прости… Так чем занимаются твои родители?
Кейси немного расслабилась.
– Мой отец хирург, а мама филантроп.
– Кто? – спросила мама.
Ник наклонился вперед и громко зашептал.
– Это кодовое название у богатых людей, Ма. Значит, что у них так много денег, что они ищут способы отдать часть их.
Ее челюсть упала, затем она повернулась к Кейси.
– Это правда.
Кейси скривила лицо от неудобства.
– Вроде как. Но она своей работой помогает многим хорошим организациям… включая Благотворительную Организацию Католиков.
Это успешно полностью изменило поведение его матери. Чирайз Готье была ярым защитником веры и церкви.
– Это чудесно. Как прекрасно и благородно с ее стороны.
– Да, мадам.
– Ну, мне нужно пойти проверить не сожгла ли я гамбо. Не хочешь остаться на ужин?
Ник съежился от этого вопроса. Хотя ему нравилась Кейси, но иногда она заставляла его чувствовать себя очень неудобно.
Но в кои то веки, Кейси дала ему отсрочку.
– Спасибо за предложения, Мисси Готье. К сожалению, мне нужно выполнить много домашней работы. Было очень приятно с вами познакомиться.
– И мне тоже, – мама направилась в кухню.
Оставшись наедине, Ник впал в свою обычную неловкую молчаливость.
Она сморщила нос.
– Не волнуйся, милый. Все хорошо. Мне очень понравилась твоя мама. Она отличная, – встав на носочки, она поцеловала его в губы. Затем отодвинулась и закусив губы рассматривала его тело голодным взглядом. – Завтра ты будешь принадлежать мне, Ник, и после работы и тренировок, мы по-настоящему повеселимся.
Прежде чем он пришел в чувство, она ушла.
Целую минуту Ник стоял в полном оцепенении. Что происходило? Его засосало в альтернативную вселенную или что?
Плевать, что было с ним… это должно быть знамение Апокалипсиса.
