Текст книги "Стелларлун (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 32 страниц)

Это был день, когда она начала обучение связям Когнатов и сидела с Фитцем в одном из домиков на дереве Аллюветера. У каждого из них на коленях были черные блокноты, когда они выполняли упражнение на доверие, и теперь она поняла, почему Киф любил дразнить их тем, что они «смотрят друг другу в глаза».

Выражения их лиц были напряженными.

Но гораздо больше интересовало то, как Киф нарисовал ее.

Волосы были слегка растрепаны, а туника немного кривовата, и она сутулилась, и ее человеческая мама говорила, что позвоночник превратится в извилистый крендель, если она не поработает над улучшением осанки.

Но в основном она была похожа на себя.

Немного неловкая.

Очень нервничающая.

Определенно не идеальная.

И… ей вроде как нравилось это.

– О, эм, спасибо, – сказал Киф, забирая у нее дневник. – Думаю, мне не стоит разбрасывать вещи.

Он захлопнул журнал, и Софи заметила, что у него зеленая обложка… это был не просто случайный цвет.

Однажды он сказал ей, что все свои важные воспоминания заносит в серебряный дневник, а все счастливые – в коричневый. Был также золотой дневник, который он не объяснил. Но его зеленый дневник был для…

Точная фраза, которую он использовал, была «тяжелая штука».

Так почему же первый урок Когнатов был именно там?

Софи уже собиралась спросить, когда мозг напомнил ей, что Ро произнесла это так, будто Кифу она какое-то время нравилась.

А Фитц был лучшим другом Кифа.

И ее влюбленность в Фитца была довольно болезненно очевидна.

И обучение Когнатов значительно сблизило их друг с другом.

– Ты в порядке, Фостер? – спросил Киф. – Это было просто, эм…

– Фитцфи, – сказала она.

Он был тем, кто первым начал называть их так.

Она думала, что он просто подкалывает, потому что обучение Когнатов заставляло их делиться всеми своими секретами. Но, возможно, именно так он пытался приучить себя думать о них, держать свои собственные чувства в узде.

Или, может быть, она придавала этому слишком большое значение.

В любом случае, она, казалось, не могла удержаться от того, чтобы не выпалить:

– Ты же знаешь, что мы расстались, верно?

Киф моргнул.

– Эм. Да. Я кое-что помню об этом…

Казалось, он ждал, что она добавит к своей маленькой неожиданной смене темы.

Но, к сожалению, все, что у нее было:

– Да… хорошо… мы это сделали.

Он кашлянул.

– Мне жаль. Уверен, что это было тяжело, но не волнуйся, Фостер. Как только у тебя не будет так много людей, которые все время пытаются тебя убить, ты почувствуешь себя более готовой к свиданиям, и тогда вы двое вернетесь ко всем этим краснениям, и держаниям за руки, и…

– Нет, не думаю, что вернемся, – вмешалась она, прекрасно понимая, что с каждой секундой делает разговор все хуже. – Я имею в виду, он сказал мне, что все еще хочет, чтобы мы вернулись, но… это странно. Я всегда думала… если там есть чувства, это сработает. Я никогда не думала, что можно чего-то хотеть и все равно не добиться, чтобы это было правильно. Как… Я знала, что это будет нелегко… особенно со всей этой ужасной историей с подбором пары. Но я также никогда не думала, что это будет так тяжело, понимаешь?

– Да? Трудно сказать, так как я еще по-настоящему не пробовал все эти отношения.

– Да, почему? – спросила Софи, надеясь, что он поймет, что она только что пинком широко распахнула перед ним дверь.

Это был идеальный момент, чтобы сказать ей: «Я ждал тебя».

Она даже приняла бы, если бы «я ждал подходящего момента».

Вместо этого он отвернулся, крепче сжимая свой блокнот, и сказал:

– Я не знаю.

– Ты… чего-то ждешь? – подсказала она, давая ему еще один шанс.

Его щеки порозовели, он облизнул губы, и она подумала: «ВОТ и ВСЕ».

Но он покачал головой.

– Думаю… иногда мне кажется, что я должен подождать, пока закончится вся эта ужасная игра, в которую продолжает играть моя мама. В противном случае это просто дало бы ей еще один способ причинить мне боль или попытаться контролировать меня. Еще одну вещь, которую она, возможно, могла бы забрать.

– О, – пробормотала Софи. – Да… это… имеет большой смысл.

Это действительно было так.

Но почему-то ей также казалось, что стадо мохнатых мамонтов только что пронеслось через ее грудь.

Может быть, потому, что он все еще не смотрел на нее.

Плюс…

Он мог бы попросить ее подождать его.

Но он этого не сделал.

Она даже постояла там еще несколько вдохов, просто на случай, если он наберется смелости.

– Хорошо, – наконец сказала Софи. – Извини. Не знаю, как мы затронули эту тему, но я должна позволить тебе вернуться к рисованию воспоминаний. И мне нужно, эм… пойти потренироваться с Надеждой… я имею в виду моим кинжалом. Это… да…

– Ты назвала свой кинжал Надеждой?

– Вроде того. Это долгая история. И мне, вероятно, также следует нанести еще один слой линкиллозы на запястье, так как кажется немного странным, что Ро все еще не здесь, и, возможно, я сделала что-то не так, когда наносила это…

– Эй, – прервал Киф, подходя ближе. – Ты в порядке? Твой голос стал действительно писклявым.

– Ага. Все хорошо.

Он мог бы уличить ее во лжи.

Но он этого не сделал.

– Хорошо, – сказала она, хлопая в ладоши. Резкий звук казался концом. – Счастливого рисования. Если я тебе понадоблюсь, я буду… колоть всякие штуки.

Она повернулась и убежала прежде, чем он успел ответить.

Глава 41

– Софи? – позвала Эделайн, заглядывая в спальню Софи. – Разве тебе не пора собираться в школу?

– Возможно, – признала Софи.

Но она осталась там, где была, что в данный момент означало лежать на спине посреди кровати и смотреть на свисающие хрустальные звезды, сомневаясь в своем месте во Вселенной.

Девушка уже провела большую часть предыдущей ночи, свернувшись калачиком в пуховом коконе с Эллой.

Она также пропустила ужин, а затем совершила набег на кухню в поисках выпечки и конфет посреди ночи.

Софи даже достала свой старый айпод и включила смесь злых и грустных песен и подпевала злым текстам.

Так что она использовала практически все возможные клише для описания неурядиц в отношениях.

Все, что оставалось, – это дуться.

Но она не могла долго дуться.

Не тогда, когда до обратного отсчета Стелларлун оставалось всего восемь дней.

Кроме того, она прекрасно понимала, что пропустить школу означало бы провести день в Хейвенфилде. И шансы столкнуться с Кифом и признать какую-либо часть их последнего унизительного разговора были достаточно велики, чтобы заставить ее захотеть добежать до Прыжок-Мастера и попытаться убедить Магната Лето, что он должен продлить их уроки, чтобы охватить все часы бодрствования.

И еще… это был день тренировки способностей, и поход в школу означал бы три часа общения один на один с Фитцем в этой темной маленькой комнате телепатии, пытаясь избежать необходимости делиться какими-либо из недавних воспоминаний. А с ее удачей, он, вероятно, решит, что сегодня был тот день, когда им нужно было продвинуться вперед с третьим шагом их Когнатской Инквизиции.

Так что, возможно, лучшим вариантом было схватить Игги и телепортироваться на какой-нибудь крошечный необитаемый остров и построить симпатичную маленькую травяную хижину, чтобы спрятаться. Ей всегда нравилось есть свежие кокосы.

Эделайн забралась на кровать и уютно устроилась рядом с девушкой.

– Если ты пытаешься приручить динозавра, чтобы я заговорила, – предупредила Софи, – на этот раз это не сработает.

– Справедливо, – сказала ей Эделайн. – Но на самом деле я пыталась решить, не кажешься ли ты в данный момент слишком отвлеченной для того, что я действительно пришла сюда обсудить. Мне пришла в голову мысль о способности Фокусника Гизелы прошлой ночью и…

– Ты выяснила, как она планирует использовать эту способность против нас? – спросила Софи, садясь так быстро, что у нее сильно закружилась голова.

– К сожалению, мое осознание не так захватывающе, как ты думаешь. Но все равно казалось, что этим стоит поделиться. Ты готова?

– Абсолютно!

Было облегчением думать о реальной проблеме жизни или смерти, а не о драме, которая, казалось, приведет к концу света.

Эделайн потянулась к ее руке и переплела их пальцы.

– Ладно. Помнишь, когда мистер Форкл привез меня в Аллюветере, чтобы я помогла тебе спрятать тайник Кенрика там, где никто не сможет до него добраться?

– Ты имеешь в виду, до того, как Киф вычислил мою фразу-безопасности и сымитировал мой голос, чтобы украсть его? – спросила Софи.

– Это было определенно неожиданно, – призналась Эделайн. – И это не одно из моих любимых решений, которые он принял. Но да… и пусть это не заставляет тебя сомневаться в безопасности пустоты. Возможность спрятать жизненно важные предметы в этом пространстве – бесценное преимущество для любого Фокусника.

Софи втянула в себя воздух.

– Так ты думаешь, леди Гизела что-то там прячет?

– Не понимаю, почему бы нет. Это намного безопаснее, чем любой физический склад… особенно учитывая ваш недавний пожар и захват Весперой Невидимок. Единственное ограничение – это количество предметов, которые наш разум может отслеживать. Учитывая отсутствие у Гизелы формальной подготовки, я бы поспорила, что она могла хранить только небольшую горсть.

– Ты можешь найти их и украсть?

– У меня было предчувствие, что ты собираешься спросить об этом. И, к сожалению, нет. Для меня пустота – это безграничная паутина невидимых нитей энергии. Я могу потянуть за эти нити, чтобы перенести вещи туда и обратно по мере необходимости. Или я могу запутать в нитях что-нибудь и оставить это спрятанным в темноте. Но я не чувствую ничего, кроме этих нитей.

– Не могла бы ты сказать, потянула ли ты за одну из них и что-то в ней застряло? – спросила Софи.

– Возможно… хотя за все свои годы я никогда не испытывала ничего подобного. Но это, вероятно, потому, что существует бесконечное количество потоков.

– Ладно… хорошо… а как насчет меня? – спросила Софи. – Моя телепортация позволяет мне физически входить в пустоту. Так не могла бы я покопаться, когда буду там?

– Я понятия не имею. Но… ты когда-нибудь чувствовала что-нибудь осязаемое, когда была там? Или даже заметила нити?

– Нет, – призналась Софи. – Это просто бесконечное море пустой черноты. Но я также никогда по-настоящему не пыталась чувствовать себя рядом с чем-то. Я всегда сосредоточена на том, куда иду, и пытаюсь убедиться, что пустота снова разверзнется, чтобы выпустить меня. Так что, если бы я огляделась, я могла бы что-нибудь найти.

– Полагаю, это возможно. Но… как ты сказала… пустота бесконечна. Так что твои шансы найти какие бы то ни было крошечные предметы, спрятанные Гизелой, были бы гораздо менее вероятны, чем случайное прочесывание всего океана в надежде найти конкретную раковину.

– Согласна. – Софи откинулась на подушки. – Итак… тогда это не принесет нам большой пользы.

– Я бы так не сказала. Пустота имеет определенные ограничения в отношении того, что там может храниться, а что нет, поэтому, если мы немного подумаем о том, что Гизела могла бы спрятать в этой пустоте, это могло бы помочь нам по-новому взглянуть на ее план.

– Может быть, – сказала Софи, стараясь, чтобы ее голос не звучал плаксиво.

Она знала, что Эделайн изо всех сил старается помочь во всем разобраться.

И действительно, казалось важным знать, что Гизела, возможно, прячет что-то в пустоте.

Она просто хотела, чтобы у них действительно был способ найти это.

– Подожди, а как насчет фраз-безопасности Гизелы? – спросила она, выпрямляясь. – Если бы мы могли угадать, что это такое, и кто-то подражал ее голосу, когда произносил их, разве им не нужно было бы просто щелкнуть пальцами и таа-дааа? Точно так же, как Киф украл у меня тайник Кенрика?

– Это зависит от того, достаточно ли искусна Гизела в фокусах, чтобы знать, как привязать к своим предметам фразы-безопасности, – предупредила Эделайн. – Но если она знает… это может сработать. Тебе следует поговорить с Кифом… узнать, есть ли у него какие-либо мысли о том, какими могли бы быть ее фразы. Он же хорошо подражает своей матери?

– Он… – медленно произнесла Софи, проводя пальцем по одной из оборок на своем одеяле. – Но, э-э… как ты думаешь, ты могла бы рассказать ему об этом? Просто у меня еще не было возможности сказать, что его мама – Фокусник, нужно было обсудить так много других вещей, и я не хотела срывать разговор. Так что уверена, что у него будет пятьдесят тысяч вопросов по этому поводу… и тогда он захочет сразу же начать тестировать все фразы, а… мне нужно подготовиться к Ложносвету.

– Ты предпочла бы пойти в школу, чем работать над этим? – спросила Эделайн, протягивая руку, чтобы проверить лоб Софи, как будто подозревала, что у нее может быть жар.

Софи отстранилась, закатив глаза.

– Эй, я никогда не знаю, когда Магнат Лето может вызвать меня в свой офис с новостями!

– Верно. – Эделайн заправила волосы Софи за ухо. – Но это также может подождать, пока ты не вернешься. Уверена, что Киф все равно будет тренироваться все утро с Грэйди.

– Да, думаю… но… ты объяснишь это намного лучше, чем я. Я не Фокусник, знаешь ли? Так что, вероятно, все же лучше, если ты будешь тем, кто поговорит с ним.

Эделайн медленно кивнула.

– Если это то, что ты хочешь.

– Да. – Софи вздернула подбородок и проскользнула мимо нее, нуждаясь в том, чтобы уйти от испытующего взгляда Эделайн. – Мне, наверное, стоит одеться, иначе я опоздаю.

– Конечно. – Эделайн встала, чтобы уйти. Но на полпути к двери она обернулась и сказала Софи: – Хорошо, я должна спросить одну вещь, прежде чем уйду, и тогда, обещаю, что не буду вмешиваться… и я также обещаю, что вопрос не будет таким уж неловким.

Софи и представить себе не могла, как это может быть правдой.

Но на самом деле Эделайн не оставляла ей выбора, поэтому девушка скрестила руки на груди и сказала:

– Хорошо.

Эделайн шагнула ближе, положив руки на плечи Софи, как будто хотела удержать ее на месте на случай, если она собирается убежать.

– Что бы ни произошло между тобой и Кифом вчера… а я знаю, что что-то произошло, так что нет смысла пытаться это отрицать… ты собираешься поговорить с ним? И я имею в виду, действительно поговорить с ним и сказать, что ты чувствуешь?

Софи высвободилась.

– Я не…

– Да, ты хочешь, – настаивала Эделайн.

– Ты даже не знаешь, что я собиралась сказать!

Эделайн улыбнулась.

– Почти уверена, что могу догадаться. И я понимаю инстинкт скрывать подобные чувства… иногда даже от самих себя. Но… я знаю, что они там. И не только в тебе.

Она указала на нового плюшевого эльфа Софи в качестве доказательства… и Софи могла поклясться, что его маленькая улыбка стала немного самодовольной.

– Я определенно не пытаюсь указывать тебе, что делать или кого выбирать, или каким-то образом оказывать на тебя давление, – заверила ее Эделайн. – И также знаю, что то, что я прошу тебя сделать, нелегко. Открытый разговор о чувствах с кем-то может быть действительно пугающим. Особенно, когда они еще и твои друзья. Это естественно… бояться получить травму или разрушить все хорошее, что у вас уже есть. И я не могу гарантировать, что этого не произойдет. Но, – она снова потянулась к рукам Софи, – все равно очень важно провести этот разговор. Потому что слишком легко прийти к неправильному выводу. Так что просто… поговори с ним, хорошо? Я не говорю прямо сейчас. Но и не позволяй этому продолжаться слишком долго. И я знаю, ты собираешься сказать мне, что у тебя происходят все эти грандиозные события, и тебе нужно сосредоточиться на них, но… это важно. Я могу сказать, что Киф важен для тебя. Так что просто… делай то, что ты всегда делаешь, когда готовишься к какой-нибудь эпической схватке с Невидимками.

– Ты сравниваешь это с битвой? – Софи должна была спросить.

– Почему нет? Иногда отношения кажутся такими. Так что подними свои щиты, если нужно. Но пусть это не останавливает тебя от стремительного броска в неизвестность. Будь смелой. Будь храброй. Будь честной. И будь собой. Ты Софи Фостер. Я знаю, ты можешь это сделать!

Глава 42

– Я могу это сделать, – сказала себе Софи, приказывая ногам нести ее вперед.

Если она не начнет двигаться, то будет выглядеть как жуткий сталкер, прячущийся за вольером с птеродактилями, чтобы шпионить за Кифом.

Он все еще тренировался с Грэйди, когда Софи вернулась домой из Ложносвета, поэтому она поднялась наверх и принялась расхаживать по своей комнате, пытаясь придумать, что собирается сказать.

Но теперь Софи подготовила свою речь. А Киф сидел в полном одиночестве рядом с пастбищем Верди, рисуя новые воспоминания. И Сандор отправился проверять патрули, давая ей немного уединения без гоблинов.

У нее закончились оправдания.

Я могу это сделать. Я могу это сделать. Я могу это сделать.

И она должна это сделать… потому что Эделайн права.

Если она не поговорит с Кифом, все эти невысказанные слова превратятся в гигантского, уродливого монстра правды, который в конечном итоге сожрет их дружбу и выплюнет ее обратно одинокими, разбитыми кусочками.

Киф слишком много значил для нее, чтобы позволить этому случиться.

Даже если она была почти уверена, что ее вот-вот отвергнут.

И после этой не слишком бодрой речи ее ноги отказались двигаться.

Это нелепо, сказала она себе, добавляя мысленный обратный отсчет.

Три.

Два.

Один.

Она едва успела сделать шаг, как Силвени спикировала с неба и приземлилась рядом с Кифом, хлопая крыльями и топая копытами, издавая радостное ржание и…

Софи никак не могла закончить разговор под непрерывный хор КИФ! КИФ! КИФ! наводняющий ее мозг.

Ей придется найти другое время.

Следующее утро казалось многообещающим. Софи все равно почти не спала, поэтому встала пораньше и взяла тарелку ягодных завитков, решив, что сможет притвориться, что зашла в Рощу, чтобы принести ему завтрак, а затем медленно перейти к более страшным темам.

Но Киф уже проснулся и расхаживал под раскачивающимися ветвями дерева Панакес. И когда Софи направилась к нему, она услышала, как он щелкает пальцами и говорит зловещие вещи жутким голосом своей мамы:

– Звезда восходит только с Наступлением Ночи!

– Стелларлун – мое наследие!

– У тебя была бы королева!

Ничто не появилось из пустоты… но Киф, казалось, был полон решимости разобраться в этом.

И когда он попробовал особенно горькое «Я уничтожу своего сына!» Софи знала, что сейчас определенно неподходящее время для приятной долгой беседы о своих чувствах.

Киф выглядел немного менее мрачным, когда она проверила его после школы в тот день, но он также спросил ее, не кажется ли ей странным, что Ро до сих пор не появилась. И Софи на самом деле начинала немного беспокоиться по этому поводу… хотя знала, что вполне могло случиться так, что Ро была так близка к тому, чтобы устроить Кадфаэлю засаду, что решила не уходить. Казалось, что они должны, по крайней мере, попытаться проверить ее… и к тому времени, когда они нанесли свежий слой Линкиллозы на запястье Софи и попросили Грэйди узнать, может ли он получить последние новости от короля Димитара, казалось, что разумнее подождать еще один день для всего этого интенсивного эмоционального материала.

Но Софи проспала следующее утро.

И Киф допоздна тренировался с Грэйди в ту ночь… время давно прошло, когда Софи легла спать.

Так что он все еще спал, когда она ушла в Ложносвет на следующий день.

Все это заставило Софи задуматься, не пытается ли Вселенная помешать им.

Может быть, так оно и было, потому что ее друзья выбрали тот день, чтобы, наконец, нанести Кифу визит.

Киф замолчал, когда группа только прибыла. И он держался в стороне, в основном не высовываясь… пока Декс не спросил его о человеческой пище.

Затем Киф заставил всех смеяться историям об ужасе бобов на тостах и сырном чуде валлийского раритета. И как он искал повсюду неуловимые Дин-Донги, о которых слышал, и когда ему наконец удалось откусить восхитительный кусочек, он… не был уверен, что сливочная сердцевина действительно считается съедобной.

Это напомнило Софи о ее первых днях в Затерянных городах… до того, как там было наследие, шрамы и слишком много врагов. И она жалела, что не может остановить время и позволить им всем по-настоящему насладиться моментом, потому что какая-то крошечная, дерганая часть ее мозга продолжала беспокоиться, что это последний раз, когда они все собираются вместе вот так.

Она надеялась, что ошибалась.

Но у них оставалось всего пять дней по временной шкале Весперы.

И она не могла избавиться от ощущения, что Элизиан собирается все изменить.

При условии, что им удастся добраться туда вовремя.

Единственной помехой в тот вечер была их сессия быстрого обновления, которая в очередной раз привела к большому количеству пустяков.

Софи знала, как сильно все старались. Но если что-то не изменится, этого будет недостаточно.

И она ненавидела то, как мало она на самом деле вносила.

Казалось, все, что она делала, это проверяла проекты других людей… и тратила дни на то, чтобы переживать из-за своих глупых чувств.

И все же, даже когда мысленно ругала себя и клялась делать лучше, она обнаружила, что ее разум цепляется за слова, которые Эделайн однажды заставила ее повторить:

Я – личность.

Мне позволено уделять время себе.

Она действительно в это верила.

Ей просто нужно было покончить с этим разговором и не давать ему занимать так много места в ее голове.

Поэтому она заставила себя пообещать, что следующий день будет тем самым днем… несмотря ни на что.

Если бы ей пришлось вытаскивать Кифа с дерева, на котором он спал, или прогонять своих друзей и семью с помощью метательных звезд гоблинов… или забаррикадировать их двоих в комнате.

Это.

Все равно.

Произойдет.

Одеваясь тем утром, она даже надела свою любимую красную тунику с кружевными рукавами и из сверхмягкой ткани и побрызгала немного духами Панакес, которые Декс приготовил для нее в качестве подарка на промежуточные экзамены. И она практиковала свою речь до тех пор, пока при желании не смогла бы произнести ее задом наперед.

Но когда она спустилась на пастбища, Кифа нигде не было видно.

Единственная подсказка исходила от Винн и Луны, которые продолжали скандировать:

КИФ ЛЕТИ! КИФ ЛЕТИ! КИФ ЛЕТИ! за этим последовало ПРИДУРОК! ПРИДУРОК! ПРИДУРОК!

Софи не могла не улыбнуться такому сочетанию. Но она также пожалела, что никогда не помогала Силвени разобраться, как общаться без нее, потому что воспоминания Винн и Луны показали, как мама-аликорн позволила Кифу запрыгнуть ей на спину… а затем они ушли! Взлетая все выше и выше, Киф смеялся, ветер развевал его волосы… пока Силвени не сложила крылья и не упала в пустоту.

Все, что Софи могла сделать, это сесть под Панакесом и ждать.

И ждать.

И ждать.

Должно быть, в какой-то момент она задремала, потому что было темно, когда звук хлопающих крыльев заставил ее, спотыкаясь, подняться на ноги.

СОФИ! СОФИ! СОФИ! ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ!

– Все в порядке? – спросил Киф, спрыгивая со спины Силвени и направляясь к нему.

Софи кивнула, напоминая себе придерживаться честности.

– Да, я просто… ждала тебя… и начала думать, что ты не вернешься.

Киф теребил свой плащ.

– Прости. Я хотел посмотреть, что произойдет, если я попрошу Силвени полетать со мной в пустоте, пока я буду говорить голосом моей мамы. Я подумал, что, может быть, если мне удастся сказать хотя бы пару правильных слов, пока я там, то, что бы она ни прятала, обрушится на меня.

– Сработало?

– Не особенно. И на случай, если тебе интересно, пустота никогда не становится более захватывающей. Это просто тьма и еще больше тьмы… и о, эй, и еще больше тьмы! Я уверен, что малышу Тамми это понравилось бы, но, черт возьми, я рад снова увидеть цвет.

Его взгляд переместился на ярко-красный цвет ее туники… а затем Киф быстро отвел взгляд.

Софи почувствовала, как вспыхнули ее щеки.

– Знаешь, ты мог бы взять меня с собой. Или, по крайней мере, оставить мне еще одну записку, сообщающую, куда ты пошел.

Они оба застыли.

Она еще не собиралась упоминать о его записке.

Это должно было прозвучать в конце ее речи.

Но, очевидно, она шла не по сценарию.

И, возможно, это было к лучшему, потому что теперь, когда он стоял перед ней, проводя рукой по своим растрепанным ветром волосам и покусывая нижнюю губу, ей не хотелось говорить большую часть того, что она планировала.

Она не хотела говорить о Фитце.

Или Великом Забвении Фостер.

Она хотела просто… оставаться в настоящем моменте.

Поэтому она спросила:

– Хочешь пойти прогуляться? – и вздохнула с облегчением, когда Киф согласился.

– Мы направляемся куда-то конкретно? – спросил он, когда она повела его на пастбище.

– Не совсем. Мне просто нужно двигаться. Я слишком долго торчу на одном месте.

– Мне знакомо это чувство. И если у тебя нет конкретного места на примете, тогда следуй за мной… я нашел самое крутое место прошлой ночью после тренировки с Грэйди.

Он повел ее в Рощу и указал, на каком из странных луковичных деревьев он пробовал спать. В его стиле были все эти крошечные светлячки внутри, покрывающие стены бликами голубого света.

– Потрясающе, – сказала ему Софи, даже если мысль о том, чтобы спать так близко к личинкам, также вызывала у нее сильный зуд кожи. И она раздумывала, не спросить ли, сколько еще он там пробудет, когда ее палец зацепился за край корня, и она упала вперед.

– Прости, – пробормотала она, врезавшись ему в спину и вцепившись в его плечи, как Софи-коала.

И она не могла не заметить, как хорошо от него пахло – ветром, соленым воздухом и чем-то немного цитрусовым.

– Ты в порядке? – спросил он, когда она не отпустила его. – Повредила лодыжку?

– Нет. Просто… э-э… пытаюсь сориентироваться.

– Помогает? – спросил Киф, беря ее за руку и меняя их положение так, что теперь они шли бок о бок… и она не могла ответить, потому что КИФ ДЕРЖАЛ ЕЕ ЗА РУКУ!!!!

Ей было все равно, что он просто пытался удержать ее от падения лицом вниз.

Она примет и это.

– Это так странно, – сказала она, в основном самой себе. – Я так привыкла к тому, что ты чувствуешь все, что чувствую я. Странно, что ты не дразнишь меня все это время.

– Расскажи мне об этом, – проворчал он.

– Прости… я не имела в виду…

– Все в порядке, Фостер. Я знаю, что ты имела в виду. И просто чтобы ты знала, я все еще могу уловить некоторые вещи… особенно от тебя. Почти уверен, что твои эмоции всегда будут сильнее, чем у всех остальных.

– Правда?

Она не смогла сдержать улыбки, когда он кивнул.

Было приятно знать, что она произвела немного большее впечатление.

– Я просто… хотел бы вернуться к тому, как это было раньше, – тихо сказал Киф. – Трудно не получать полной картины. Это заставляет меня не доверять тому, что я чувствую, если в этом есть смысл.

На самом деле так оно и было.

И несколько крошечных искорок надежды вспыхнули к жизни.

Но она все еще кружила вокруг темы.

Огибая края.

И это ни к чему их не привело бы.

Ей нужно было прыгнуть с головой вперед.

– Вперед, – сказал Киф, отодвигая занавес из виноградных лоз и выводя ее на небольшую поляну.

– О, вау, – выдохнула Софи, вытягивая шею, чтобы все это рассмотреть.

Сотни нежных виноградных лоз, покрытых прозрачными мерцающими цветами, вились взад и вперед между деревьями, создавая навес, похожий на мерцающее паутинное кружево. А земля была усеяна широкими плоскими поганками, светящимися зеленым, фиолетовым и синим, отчего казалось, что они попали в какую-то сказочную страну.

– Ты знала, что это место существует? – спросил Киф.

– Флори упоминала, но у меня не было возможности пойти поискать его. Она пыталась убедить Сандора привести Гризель сюда на свидание, раз уж тут так романтично.

Она поняла, как это прозвучало, в тот момент, когда слова слетели с ее губ… и то, как Киф замер, сказало ей, что он тоже уловил промах.

Но…

Разве это не было именно тем, о чем ей нужно было поговорить с ним?

Она крепче сжала его руку, говоря себе: «Я могу это сделать», закрыла глаза и сказала:

– Я рада, что мне удалось прийти сюда с тобой. Даже если это был своего рода несчастный случай.

Киф втянул в себя воздух… но ей нужно было сказать остальное, прежде чем она позволит ему говорить; иначе она никогда не справится с этим.

– Я знаю, ты сказал, что преодолел кучу вещей после того, как покинул Затерянные города, и я уверена, что это, вероятно, включает в себя то, что ты рассказал мне в своей записке. И я знаю, ты сказал, что не ищешь отношений прямо сейчас… и я это понимаю. Но… мне от этого немного грустно. В основном потому, что это означает, что я упустила свой шанс быть с этим действительно невероятным парнем, который заставляет меня смеяться и всегда находит способы быть рядом, когда он мне нужен. И это прекрасно. Это моя вина… и я не пытаюсь, типа… обвинить тебя в том, что я снова тебе нравлюсь. Я просто почувствовала, что ты должен знать, почему мне сейчас может быть немного неловко рядом с тобой. Я пытаюсь понять, как вернуться к тому, чтобы видеть в тебе только друга, и это нелегко, потому что я только начала понимать, как сильно ты мне небезразличен.

Она держала глаза зажмуренными, когда закончила, давая себе пару секунд, чтобы осознать тот факт, что она сделал это!

Она сказала правду!

И это было абсолютно ужасно.

Но также и такое облегчение.

Ее мозг почувствовал себя на тысячу фунтов легче… даже если ее желудок вроде как хотел подползти к горлу и…

– Софи?

Голос Кифа был едва слышен… и он звучал намного ближе.

Он снова произнес ее имя, прежде чем она набралась смелости открыть глаза и обнаружила, что он стоит прямо перед ней, уставившись на нее, как…

Не было слов, чтобы описать выражение его лица.

Но ее сердце, казалось, понимало… с каждым ударом оно растягивалось все больше, как будто хотело заполнить каждую ее частичку.

– Ты понимаешь, – выдохнул Киф, и его ледяные голубые глаза, казалось, замерцали, отражая мерцающий свет, – что если мы сделаем это… это может стать очень грязным делом.

Софи отвернулась, пнув ногой одну из светящихся поганок.

– Потому что я несопоставима?

– Нет… Совет может скормить свои списки соответствия горгодону, мне все равно. Но… я не лгал, когда сказал, что моя мама попытается использовать любого, кто мне дорог, чтобы причинить мне боль.

– Да, но я почти уверена, что уже возглавляю список целей твоей мамы, – напомнила ему Софи. – И я готова к этому.

Она похлопала по ножнам своего кинжала.

Киф поймал ее руку, прежде чем она вернулась, сжимая ее ладонь в своей.

– Этого может быть недостаточно, чтобы остановить ее.

– Возможно, и нет, – согласилась Софи. – Но я ее не боюсь. И я не собираюсь позволять ей контролировать мою жизнь. Так что, если она единственная причина…

– Я думаю, мы оба знаем, что это не так, – сказал Киф. Но он все равно подошел немного ближе… достаточно близко, чтобы она могла почувствовать его дыхание на своих щеках, когда он спросил: – Хочешь, я перечислю все сложности?