Текст книги "Драконьи норы и другие ловушки (ЛП)"

Автор книги: Шеннон МакГи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Я задумчиво наклонила голову.

– Ты не знаешь этого наверняка. На самом деле Калеб этого не говорил. Плюс, мы ничего не можем поделать, даже если это правда. Дей сказал, что ни одна Рота не берет работу за или против мастера Ноланда.

– Не напрямую, – вставила Элла.

– И, – я посмотрела на нее. – Руководители гильдии даже не подумали об этих подозрениях, чтобы сказать Хамашу оставить своего покупателя.

Элла скривила губы, словно сомневаясь в этом.

– Я просто хочу сказать, что когда лорды играют, наемники в конце концов всегда оказываются втянутыми.

– Но я не должна настаивать на этом, – напомнила я ей, с меньшей силой, чем мне бы хотелось. – Что бы я ни чувствовала, я должна продолжать идти по прямой и узкой дороге.

Элла начала складывать одежду, лежащую вокруг нее.

– Поверь мне, Тайрин, если мы правы, тебе даже не придется поворачивать паруса, чтобы мы могли туда дуть.

Глава 8

Чувствуя себя несчастной, я чихнула три раза подряд. Это была первая неделя того, что многие северяне и жители средней полосы называли «сезоном посадки». Проливные дожди лили, затопляя любую землю, которая была все еще заморожена и уменьшая тренировочный двор до ледяного болота. Как растяпа, я там тренировалась. В результате я промокла до костей.

Я должна была знать лучше. Разве я не провела достаточно времени под таким дождем, чтобы понять, что это не шутка? Дождь был едва теплее, чем таяние льда, и ветер хлестал так, что любой голый кусок кожи замерзал в течение нескольких минут.

Хлюпая, я вернулась в свою комнату, не обращая внимания на смех и насмешки тех, кто жил на моем этаже. В обычной ситуации я бы отдала все, что у меня есть, но в данный момент мои зубы стучали слишком сильно, чтобы я могла ответить.

Белинда высунула голову из двери на шум. Увидев меня, она криво усмехнулась.

– Все в порядке, Тайрин? Мне нужно убить простуду в зародыше?

Что касается магов, то Белинда мне нравилась. Она не была напористой, когда дело касалось магии, и она была моложе многих других в роте, что делало ее более легкой в общении. И все же я отмахнулась от нее, заикаясь.

– Я ф-ф-ф п-поряд-дке. М-мне п-просто н-нужн-но п-переодеться.

Войдя в комнату, я подбросила дров в камин, сбросила мокрый верхний слой и нырнула под одеяло. Моя кожа была липкой, и я практически конвульсивно дрожала. Эллы не было уже несколько часов, иначе я бы попросила ее принести мне чаю. А так я не собиралась выходить до полудня.

Эти планы были отклонены стуком в закрытую дверь. Для командира стук был скорее формальностью, и после быстрого стука Эдит вошла внутрь. Она окинула взглядом мою мокрую голову, которую я с любопытством высунула из-под одеяла, и ревущий огонь.

Ее мрачное лицо просветлело, а губы изогнулись в подобии улыбки.

– Утренняя тренировка, Бестолочь?

– Да, мэм, – пробормотала я. – Я только что вернулась с тренировочной площадки.

Она хмыкнула.

– Ладно, одевайся. Мы идем к лидерам гильдии.

– Мэм?

Она подняла бровь.

– Мы скоро уезжаем. Думаю, ты не захочешь, чтобы твои документы оставались до последней минуты.

Тут я заметила, что за спиной командира стоят Калеб и Дей. Калеб ободряюще улыбался мне через плечо. Дей кивнул, прищурив глаза и улыбнувшись, хотя губы оставались сжатыми в линию.

Когда до меня дошло, что происходит, на моем лице появилась улыбка, такая широкая, что мне стало почти больно.

– Дайте мне одеться!

Эдит коротко кивнула и закрыла дверь. Спрыгнув с кровати, как только дверь закрылась, я чуть не споткнулась, когда моя нога зацепилась за груду одеял позади. Не понимая, что делаю, я принялась рыться в ящиках, пытаясь найти свой самый лучший чистый наряд. Мои волосы были в мокром беспорядке, о котором едва стоило думать. Кроме…

Дрожащими пальцами я вытащила из ящика свою пастушью упряжь. Вьющиеся цветы и виноградные лозы на коже были мне так же знакомы, как мои собственные руки. Эта сбруя была подарком моего отца. Она бы подошла к моему пастушьему посоху. Тем не менее, изгиб, который я вырезала, исчез, вероятно, появился мох в лесах Карпатских горах.

Упряжь держала мало. В основном какие-то строгальные принадлежности, хотя для настоящего проекта ничего особенного. Все, что я захватила с собой – немного воска и инструменты для мелких деталей. Я почти закончила с последним проектом и никогда не таскала с собой больше инструментов, чем было необходимо дома.

В упряжи также был маленький флакончик с подсолнечным маслом. Я взяла несколько капель и, глубоко дыша, провела ими по мокрым волосам. Масло принадлежало моей матери, и она дала его мне перед моим отъездом. Носить его сейчас было все равно, что держать ее на плече. Мое сердцебиение замедлилось. Когда я снова открыла дверь, я была, по крайней мере, немного более спокойна и расслаблена.

– Ты готова? – спросила Эдит.

Я кивнула.

– Показывайте дорогу.

Когда она направилась к лестнице, Калеб коротко сжал мое плечо, заставив остановиться, прежде чем я прошла мимо него и Дея.

– Дыши, – прошептал он мне.

Осознав, что это не так, я сделала глубокий вдох и кивнула, покраснев.

– Спасибо, – пробормотала я. В его глазах заплясал огонек, а белые зубы сверкнули, резко контрастируя с кожей, когда он улыбнулся и кивнул в ответ.

Дей хлопнул меня по плечам, снова заставляя двигаться.

– Не забудь прочесть контракт полностью. Он простой, но хорошая привычка начать сейчас, а не позже, – сказал он.

Лидеры гильдии были среди тех, кто никогда не покидал Форклак. У них были спальни над столовой, но Эдит провела нас мимо них к толстой дубовой двери в конце коридора. Она решительно постучала дважды, затем покачнулась на пятках и скрестила руки перед собой.

Последовала долгая пауза. Я переминалась с ноги на ногу. Дей тихо кашлянул в кулак. Наконец из-за дерева раздался суровый голос.

– Входите.

Эдит провела нас в кабинет. Моей первой мыслью было, что слишком тепло. Я уже вспотела от волнения. Оказавшись внутри, я испугалась, что у меня потеют подмышки. Моей следующей мыслью было, что запах мускусный. Быстрый взгляд вокруг показал, почему. Стены офиса были завалены книгами, больше, чем я когда-либо видела в одном месте. Майкл был бы в восторге. Я моргнула и отвела взгляд от полок.

Длинный дубовый стол стоял на другом конце комнаты, у окна, выходящего на заднюю стену форта. Из рассказов Эллы я знала, что именно здесь собрались лидеры гильдии, чтобы вынести суждения по вопросам огромной важности. Сегодня одна женщина сидела лицом к нам. Она выглядела морщинистой, обветренной и суровой. Она также осматривала меня.

– Это Тайрин, не так ли?

Это был голос, который мы слышали в коридоре. Она смотрела сквозь очки в форме полумесяца, сидящие на кончике ее тонкого носа.

Я кивнула, прежде чем поняла, что она ждет от меня ответа. Я прочистила горло.

– Да, мэм.

Казалось, она изучала каждый дюйм моего тела, от мокрой головы до грязных ботинок. Она шмыгнула носом.

– Меня зовут Видалия. Я буду нотариусом контракта, который ты подпишешь сегодня. Не стой в дверях, впускаешь сквозняк. Выйди вперед. – Последнюю часть она произнесла резко. Бросив быстрый взгляд на Дея и Калеба, я сделала, как мне было сказано, и подошла к столу.

Узловатыми, покрытыми пятнами от солнца руками она разложила на столе тонкую стопку бумаг, чтобы я могла их просмотреть. Контракт был прост, как и обещал Дей.

Прежде всего, так была написано, что я отказываюсь от моего гражданства в Сомерларте, стране, где я родилась и выросла. Подписав, я отказывалась от своего права ходатайствовать перед королем или любым дворянином, включая моего бывшего сеньора, как гражданин. Если бы я хотела снова официально стать гражданином, со всеми вытекающими отсюда правами, мне нужно было бы поехать в столицу и сделать официальный запрос.

Во-вторых, контракт связывал меня с гильдией наемников минимум на один год. В конце года я заплачу взносы в гильдию за страховку и зимнее жилье.

Если меня обвинят в преступлении, и Гильдия сочтет меня невиновной, они заплатят небольшие штрафы и внесут залог. Если я сделаю что-нибудь, что опозорит гильдию – изнасилую, ограблю или обману работодателя – и они смогут это доказать, Гильдия будет обязана доставить меня в столицу для наказания.

Мой губы дернулись в улыбке, когда я прочитала часть об использовании магии. На самом деле она не применялась, так как у меня ее не было, но я все равно просмотрела пункт. Если у меня есть магия, и я использую ее, чтобы причинить вред, я полностью подчиняюсь тому, чтобы предстать перед магическим советом в столице, чтобы принять любое наказание, которое они выберут.

Видалия позволила мне несколько мгновений изучать бумаги, а затем постучала костяшками пальцев по столу.

– Ты понимаешь?

Я оторвала взгляд от бумаг и посмотрела на нее.

– Да, мэм.

– Подписывай. – Она протянула мне перо и подвинула чернильницу.

Когда я нацарапала свое имя на документе между нами, меня охватило разочарование. Это был момент, которого я ждала… наконец-то я стала наемником. Я была частью Двенадцатой Роты, не только как балласт, но и в письменной форме. Я ожидала, что почувствую себя… изменившейся. Большинство из того, что я чувствовала, однако, было облегчение. Подписав это, я могла остаться с Эллой и остальными членами Двенадцатой Роты. Мне не нужно было беспокоиться о том, чтобы выживать самостоятельно.

Смущение также окрашивало ситуацию. Я не умела писать пером. Дома мы в основном использовали уголь или мел на сланце. Таким образом, я, в конечном итоге, что-то накорябала. Я перепачкалась чернилами, и подпись выглядела совсем не так впечатляюще, как я себе представляла.

– Эдит, – Видалия жестом велела Эдит расписаться подо мной, давая понять, что принимает меня в свои ряды.

Видалия просмотрела бумаги, когда Эдит подписала… ее имя было едва различимым набором приземистых линий. Видалия фыркнула. Тонкие цепочки на подлокотниках очков покачивались.

– Не говори мне, что от тебя будут неприятности. Нам это не нужно.

– Нет, мэм, – ответил я.

Она снова фыркнула.

– У меня дела. Эдит, увидимся снова перед вашим уходом. – Она перестала смотреть на нас. Она перекладывала мои документы вместе с другими на стол и возвращала чернильницу и перо на их законные места.

– Да, мэм, – произнесла Эдит, по-видимому, ничуть не смущаясь. Она отвесила самый маленький поклон. Дей и Калеб тоже. Я запоздало последовала их примеру.

Когда мы закрыли за собой дверь, Калеб наклонился и тихо сказал мне на ухо.

– Ты отлично держалась.

– Это было так просто, – сказала я. Мой голос казался слишком громким в тишине коридора.

Эдит снова посмотрела на меня.

– Ты что, рассчитывала расписаться кровью?

Я покраснела.

– Нет. Я просто подумала… не знаю, с тем, как я сюда попала, может быть что-то еще.

– У каждого есть прошлое. Мы за тебя поручились. Для лидеров гильдий этого достаточно.

Вспомнив о недоверии Дея, я подумала, действительно ли они все поручились за меня, но взгляд в его сторону, когда мы шли по коридору, ничего не показал. Он стоял ко мне спиной, и даже наклон его головы не выдавал, что он обращал внимание на разговор. Полагаю, если бы он не передумал, мне бы не дали подписать контракт, верно?

Я посмотрела на лицо Эдит, и она улыбнулась мне. Это была настоящая, полная улыбка, без тени сарказма. Это была редкость для всех, кроме помощников и дочери.

Я неуверенно улыбнулась в ответ.

– Благодарю вас, мэм.

– Знаешь, в Нофгрине ты называла меня Эдит. Я не буду против, если ты будешь делать так снова. На работе формальности хороши, но не тогда, когда мы одни, – она откашлялась и отвернулась. Ее руки были уперты в бедра. В такие моменты она была очень похожа на свою дочь.

Я поняла, что она права. Когда-то по дороге в Форклак, когда я боялась, что она вышвырнет меня вон, у меня такое обращение вошло в привычку.

Я дружелюбно кивнула.

– Хорошо. Эдит.

Удовлетворенная, она похлопала меня по плечу.

– Хорошо, Тайрин. Давай спустимся вниз. Они уже должны подавать обед.

Столовая начала заполняться, пока мы были наверху. Когда мы вернулись на первый этаж, и шум захлестнул нас, напряжение, которое наполняло меня в кабинете Видалии, начало исчезать. После последних поздравлений от каждого из них, Дей, Калеб и Эдит ушли за едой.

Намереваясь последовать за ними, я невольно встала между Коннером и Лукасом. Они ждали меня у подножия лестницы. Взяв меня под руки, они повели меня к столику неподалеку от лестницы.

– Мы видели, как ты поднималась, – сказал Коннер.

– Зачем тебе понадобилось туда подниматься? – спросил Лукас.

– У тебя ведь не было неприятностей? – Это снова был Коннер.

– Подписать контракт, – с трудом выдавила я. Они были выше меня и не опускались до моего уровня, когда вели через столовую. Поэтому мне пришлось быстро встать на цыпочки, чтобы не отстать от них. – Нет, у меня не было неприятностей.

Мы подошли к столу. Лукас смотрел на меня, высоко подняв брови.

– Ты только что записалась к нам? Я думал, ты сделала это несколько месяцев назад. Мы жили во лжи, ты и я, Тайрин? – Он хлопнул себя рукой по груди, будто почувствовал боль.

Я закатила глаза.

– Это было большое решение для меня. Я хотела быть уверенной.

– Да, Люк, ты – болван. – Коннер шлепнул друга по плечу. – У Тайрин были варианты. Разве ты не помнишь? Элла сказала, что у нее семья где-то в столице. Ты обдумывала, сможешь ли жить с ними, да?

– Да, – сказала я, не глядя на него. Лучше пусть они думают, что я колебалась, чем то, что Дей назначил мне что-то вроде испытательного срока. – Но я решила, что здесь мне будет лучше. Кто-нибудь из вас видел Эллу?

Оба молодых человека покачали головами.

– Я не видел ее со вчерашнего ужина. А ты?

– Я видел ее сегодня утром. Она направлялась в город. Она сказала, что у нее есть кое-какие дела.

Мне было немного обидно, что она не пригласила меня с собой. В отличие от некоторых наемников, мы редко бывали в городе. Элла понимала, что для меня все еще слишком странно знать, что они видят наемника, когда смотрят на меня… не «нормального» человека, как остальные. И все же я с нетерпением ждала этих редких прогулок. Мы могли бы вместе пообедать в одной из закусочных.

Я нетерпеливо стряхнула с себя это чувство. Нам не нужно было все делать вместе, и если бы я пошла с ней, Эдит не смогла бы меня найти. Тем не менее, было бы неплохо немедленно поделиться с ней новостями. Она одна знала, какой это был триумф для меня.

Я старалась не думать об этом. С моего носа все еще капало, и это было бы не весело в городе, и кроме того, волнение парней было приятным. Даже если они не знали, как много значило для меня официальное вступление в гильдию. Когда они предложили принести мне еду «в качестве особого угощения», я со смехом согласилась.

Пока они стояли в очереди, я размышляла над тем, что только что произошло. Струны моего сердца все еще тревожно тянулись, но я не чувствовала страха. Я предполагала, что была взволнована тем, что должно было произойти. Контракт открыл дверь в остальной мир. Будущее зияло передо мной, огромное, неведомое. Теперь все было возможно.

Несколько раз, ошеломленно моргнув, я поняла, что кто-то стоит напротив меня. Это была Элла, и она держала сверток, завернутый в плотную коричневую бумагу. Выглядя нехарактерно застенчивой, она предложила его мне.

– Ма сказала, что ты должна подписать контракт сегодня. Я подумала, что это будет хорошо, когда мы отправимся в путь.

Я, молча, приняла подарок. Он был чуть больше двух ладоней в поперечнике и цилиндрической формы. Я осторожно развернула его и издала небольшой вздох удовольствия от того, что нашла внутри.

– Элла…

– Знаю, что тебе пришлось оставить много своих материалов, когда ты покинула Нофгрин. Все в порядке? Я спросила Кассандру, потому что она тоже так делает, и она сказала, что такой набор будет хорош.

Она купила мне большую часть вещей, которые я оставила. В толстом куске холста, аккуратно свернутом в рулон, лежало несколько вырезов различной формы, стамески и крошечный молоток. В маленьком кармашке лежал точильный камень для заточки лезвий инструментов. Были даже два небольших блока, один из бальзы и один из дуба.

Мои пальцы чесались начать формировать их. Последнее, что я вырезала несколько месяцев назад, был миниатюрный малый Грифон. Это был подарок моей матери на день рождения, на который у меня попасть не получилось.

– Мне очень жаль. Я думала, это будет приятным сюрпризом. Подарок на подписание. Я не то купила? – Она замолчала, явно опешив, когда я расплакалась.

– Нет, – прошептала я. – Это прекрасно. – Через ее плечо я заметила, что Коннер и Лукас возвращаются. Я быстро вытерла глаза. – Действительно, это так тактично. Спасибо. Мне нравится.

– Я…

– Ох-хо! И вот ты здесь. – Коннер положил руку на плечо Эллы, застав ее врасплох. В свободной руке он держал дымящийся поднос с чем-то похожим на мясо и картофелем. – Ты хоть представляешь, что ты пропустила, пока гуляла по городу, ухаживая за местными дамами?

– Я уверена, ты мне скажешь. – она сказала это мягко, но не отмахнулась от его руки, так что не могла по-настоящему рассердиться на друга.

– Наша Тайрин теперь полноценный наемник. – Он со стуком поставил поднос на стол.

– Моя госпожа. – Лукас грациозно поклонился, ставя свой поднос на стол, а затем мой передо мной.

Я усмехнулась.

– Перестань. Как ты сказал, теперь я наемник. Мне придется драться с тобой.

– Итак, откуда это взялось? – Коннер вырвал подарок из моих рук. – У тебя не было этого, когда мы уходили, не так ли?

– Нет. – Я нахмурилась с притворной суровостью, не в силах сдержать улыбку. – Отдай обратно.

Он развернул и присвистнул. Лукас подошел, чтобы посмотреть через плечо и кивнул. – Это действительно мило. Если бы я знал, что у тебя есть это, я бы попросил одолжить.

– Только что получила.

– Я дала ей, – сказала Элла.

Они с Коннером на мгновение встретились взглядами. Он выглядел задумчивым, она выглядела более чем вызывающе. Она вздернула подбородок и приподняла одну бровь, глядя на него… на мой взгляд, потрясающее сочетание. Его улыбка стала шире, он закатил глаза и отвернулся.

– Ну, это мило. Как только у тебя будет шанс заняться этими штуками, я бы хотел попробовать некоторые из них, прежде чем вы все уйдете.

– Конечно, – ответила я.

Не совсем понимая, что это было, я только что стала свидетелем чего-то между двумя моими друзьями. Я схватила вилку и начала есть. Во всяком случае, лучше сосредоточиться на полудне, чем препарировать несколько взглядов. Энтони явно был тем, кто готовил сегодня, и мне придется тщательно выбирать мясную часть. Мой первый кусочек того, что я приняла за кусок картофеля, оказался целым, сырым луком-шалотом.

Глава 9

Солнечный свет бил мне в макушку, давя, как утюг. Они не должны называть это светом. Я думала. В нем нет ничего светлого и легкого. Он тяжелый. Его следует назвать солнечно-плотным. Или солнце-твердым. Пот щекотал мне спину под туникой, прерывая этот легкомысленный поток самоанализа. Великая дорога на юг весной была такой же жаркой, какой Нофгрин когда-либо был в разгар лета.

Мы покинули Форклак вскоре после того, как я подписала договор с гильдией, через несколько недель после начала вегетационного сезона, хотя я сомневалась, что кто-то из местных жителей думал об этом таким образом. За те недели, что мы провели в дороге с тех пор, как покинули Форклак, ландшафт изменился. Деревья поредели, горы стали холмистой местностью. Река, по которой мы шли вначале, превратилась в ручей, а затем исчезла под землей. Не успела я опомниться, как мы очутились среди огромных песчаных океанов. Единственная передышка, которую мы нашли от палящего солнца, была в резких ветрах, которые бросали песчинки в меня.

До второй недели пути я ехала рядом с возницей каравана – Тесс. Не самый приятный опыт. Ей доставляло большое удовольствие указывать, как много я не знаю, в то время как я, молча, кипела от злости. Я предпочла бы ехать позади Эллы, но это было бы несправедливо по отношению к Юнипер, обремененной дорожным снаряжением.

К счастью, как раз перед тем, как расстаться с Коннором и Хамашем, мы проехали через конную ярмарку. Каждую весну она оказывалась у схода с большой дороги. Там, с помощью Эдит и Хамаша, который больше знал о лошадях, я купила кобылу.

Корица была тем, что Хамаш называл кровавым заливом, с тонкой белой полоской вдоль лба, которая изгибалась над носом и ртом. Ее шкура цвета красного дерева блестела на солнце пустыни, в то время как черная грива, хвост и копыта, казалось, поглощали свет, а не отражала его. Я скучала по Крепышке, но Корица была любовью с первого взгляда. Натренированная в бою, она, казалось, чувствовала мои указания прежде, чем я давала их, ее тело двигалось вместе с моим, будто мы были одним зверем.

Также она была дорогой. Полностью обученные лошади хорошего качества стоили недешево, но Эдит и глазом не моргнула. Она сказала, что хорошая лошадь стоит моей жизни, но я никогда не тратила столько денег в одном месте.

Я прищурилась сквозь песчаный туман, который поднимался и опускался справа от меня. Там. Снова. Вдалеке я заметила силуэт одинокого всадника, закутанного с головы до ног в темно-серую ткань и сидящего на длинноногой загорелой лошади с белой гривой. Они могли бы сливаться с холмами, если бы не блеск металлического лука. Вот что привлекло мое внимание: металл сверкнул, прежде чем скрыться за развевающимся пончо всадника.

Что-то в том, как солнце светило на далекого всадника и лошадь, заставило мою голову плыть, и шипение пробежало по моему мозгу. Я зажмурилась, проклиная жару; когда снова открыла глаза, на холмы большими облаками летело еще больше песка. К тому времени, как он рассеялся, всадник снова исчез. Пробормотав извинения Элле, я подтолкнула Корицу к началу процессии, где ехала Эдит со своими помощниками.

– Эдит, – сказала я нерешительно, – я видела человека в течение последнего часа или около того. Сначала я думала, что это мое воображение, но теперь я уверена, что он реален.

Эдит мрачно кивнула.

– Это разведчик из местной деревни. Люди этой пустыни, Тайрин, удивительно подозрительны. Так и должно быть, ведь еды и воды здесь так мало. Вероятно, они не приблизятся к нам, пока мы не свернем с дороги и не начнем брать воду из колодцев. Этот, вероятно, останется с нами, пока мы не покинем земли его народа. Если увидешь более одного всадника, то поднимай тревогу.

Я склонила голову набок, чтобы пропустить вереницу всадников. Чувствуя себя смущенной, я проигнорировала любопытные взгляды, которые получила от нескольких, и понимающий взгляд от Тесс, которая пробормотала что-то уголком рта Гарольду, который ехал рядом с ней на лошади. Без сомнения, она будет смеяться над тем, что зеленый рекрут не знает о местных жителях. Я почувствовала облегчение, когда они прошли, и я смогла вернуться на свое место справа от Эллы.

– Ты в порядке? – спросила она. Слова были приглушены, когда говорила через толстый платок, который завязала вокруг рта для поездки. Песок, утверждала она, ужасно беспокоил ее.

– Я в порядке. Просто вижу всадника с самого утра. Думала, что скажу твоей маме.

– На Паломино*? – спросила она. Когда я просто уставился на нее, она вздохнула. – Это лошадь, загорелая и белая.

* Паломино – англ. Palomino – соловая масть лошадей, которую зачастую ошибочно рассматривают как породу. Характеризуется золотисто-желтым окрасом туловища, а также почти белой гривой и хвостом.

– О, да, – сказала я, чувствуя себя глупо. Двух дней на конной ярмарке оказалось недостаточно, чтобы все названия разных мастей лошадей прочно засели у меня в голове.

– Да, я его видела. Что сказала моя мама?

– Она сказала, что с ним не будет никаких проблем, если мы не будем трогать ничего, что принадлежит ему. – Я набрала слюны и сплюнула, избавляя рот от песка.

– Имеет смысл. Мы обычно подбираем такого всадника, когда спускаемся. Это трудная страна. Даже те, кто может позволить себе вести нас, негодуют из-за еды и воды, которые могут потерять. Те, кто нас не нанимает, любят нас еще меньше.

– Она сказала, что он оставит нас, как только мы покинем его землю. Как он вообще может сказать, где она заканчивается? – спросила я, оглядываясь вокруг. – Они же заборы не возводят.

Элла пожала плечами.

– Что бы там ни было на картах, это место разрезали на части еще до Великого пожара, – сказала она. – Знание, что старое, становится мышечной памятью. Они знают, сколько шагов от их колодца до земли соседней деревни. Они распознают различные скальные образования. Когда они поднимаются, даже знают кактусы. Что-то в этом роде.

Я недоверчиво покачала головой. Даже скалы казались мне одинаковыми.

– Как скажешь.

Наш наблюдатель оставался с нами до конца дня, но только на этот раз, поэтому я больше ничего не сказала Эдит. Вместо этого мы с Эллой проводили время, играя в игры памяти с Ито и Белиндой. Они были хорошо осведомлены о флоре и фауне пустыни, так как многое из этого могло быть использовано в различных магических операциях, и было интересно узнать об этих вещах, а также об их более приземленных качествах.

Любой остаточный страх, который я носила в своем сердце по отношению к магам, медленно, но верно угасал… по крайней мере, когда дело касалось этих двоих. Они были слишком приятны, чтобы их не любить, и я наслаждалась их дружбой. Они не боялись дразнить друг друга, но всегда дружелюбно. Не вредило и то, что, когда жара становилась невыносимой, они не скупились на то, чтобы охладить нас своей магией. То, как Ито пытался объяснить, это заключалось в том, чтобы взять тепло на наших телах и поместить его куда-то. Я действительно не понимала, но, тем не менее, ценила это.

В тот вечер, когда солнце начало опускаться над западными песчаными дюнами, мы разбили лагерь. Пока мы работали, брезент палаток медленно купался в огненно-розовых, желтых и оранжевых лучах заходящего солнца. Я сделала паузу, чтобы поразиться этому, не в первый раз. Дневная жара могла быть невыносимой, но даже я могла оценить великолепие Отца Очага.

Когда мы закончили обустраиваться, вся компания собралась вокруг костра, который находился с подветренной стороны от палаток. Это вошло в привычку после нескольких недель пути, и я почти не думала об этом, когда присоединилась к группе людей, идущих в том направлении, как стадо овец. Эдит и ее помощники расположились так, чтобы их могло видеть как можно больше людей, терпеливо ожидая, когда последние отставшие закончат и подойдут ближе.

– Вам будет приятно узнать, что мы всего в половине дня езды от города, – без предисловий сказала Эдит, когда все жалобы на долгий день пути утихли.

– Это Дабскин, – прошептала мне на ухо Элла, как будто я могла забыть, и я кивнула.

Новость была встречена без особого удивления со стороны ветеранов нашей компании. Южное путешествие, как некоторые любили его называть, было ежегодным, и его курс не сильно менялся. И все же в радостных возгласах, которыми было встречено заявление командира, чувствовалось облегчение. Мое сердце забилось от волнения.

Дабскин находился в самом широком месте реки Лорас – одного из главных каналов юга. Калеб немного рассказал мне об этом, пока мы ехали. Он сказал, что город такой же большой, как форт и город Форклак, вместе взятые, и даже больше. Он будет больше любого города, который я когда-либо видела.

В отличие от горного городка, он находился в пределах дня езды от ближайшего соседа. На самом деле, это был день езды от нескольких городов, которые тесно сгрудились вдоль пышных берегов реки. Этот был центром сельского хозяйства и торговли. В то время как те, кто жил среди настоящей пустыни, редко имели достаточно денег, чтобы нанять нас, те, кто сидел на реке, имели более чем достаточно. В ближайшие несколько месяцев нам предстояло проехать через немалое количество таких поселений, выполняя кое-какую случайную работу.

Эдит и ее помощники начали задавать вопросы, но их было очень мало. Мы все знали, что пришли сюда охотиться на дрейков. Ито объяснил, что, хотя стража Дабскина должна была держать их в узде, граф уже несколько лет не желал брать эту проблему на себя, когда Двенадцатая Рота проезжала через город. Городская казна была полна, и наемник, убитый во время охоты на чудовищ, не представлял собой ничего особенного. Это также делало охранников свободными, чтобы сохранить мир среди гражданских лиц. Тем не менее, работа не была официальной, пока Эдит не поговорила с кем-то ответственным, и до тех пор детали для всех нас о точной природе нашей задачи были скудными.

Когда неофициальный брифинг закончился, мы быстро поели и вернулись в палатки спать. Если бы год назад кто-нибудь спросил меня, может ли человек устать за день, проведенный в седле, я бы рассмеялась. Теперь я знала лучше, и сон был лекарством, которое я ждала каждый вечер.

Еще одно изменение заключалось в том, что теперь у меня была своя собственная крошечная палатка, чтобы устраиваться в ней каждую ночь. Гильдия снабдила меня моим собственным снаряжением как частью моего пакета регистрации. Иногда мне не хватало общества Эллы по вечерам, но больше всего я была благодарна за то, что вернулась видимость уединения, которую обеспечивала моя собственная палатка.

Когда я закрывала палатку и укладывалась в спальный мешок, мне пришла в голову другая мысль: в Дабскине тоже будут настоящие кровати и укрытия для нас. Это будет благословением. Единственная проблема, с которой я столкнулась, когда спала одна, заключалась в том, что ночи в пустыне были такими же холодными, как дни жаркими. Ну, это и тот факт, что обучение теперь было таким же редким, возможно, означало, что мои кошмары вернулись. Я спала урывками, часто просыпаясь с пламенем, тянувшимся ко мне сквозь темноту, и теперь не было Эллы, чтобы сонно похлопать меня по спине и пробормотать, что со мной все будет в порядке.

Эта ночь не была исключением. Я проспала не больше нескольких часов, когда проснулась. Пот, пропитавший мою спину, быстро охладил меня, когда я села, стараясь дышать как можно ровнее и мягче. В пустыне было так тихо, что я слышала, как бьется мое сердце.

Опыт подсказывал мне, что прогулка на улице поможет. В маленькой палатке было слишком трудно дышать. Натянув ночную рубашку, я быстро расстегнула крошечные застежки на дверном клапане и выскользнула наружу. Как всегда, сон ускользнул, как только я вышла в звездный свет. Я знала, что там был огонь. Меня привязали к столбу. Я все еще чувствовала, как грубое дерево давит на мои икры через штаны… и оно исчезло. Я потерла руки, когда порыв ветра заставил их покрыться гусиной кожей.