Текст книги "Драконьи норы и другие ловушки (ЛП)"

Автор книги: Шеннон МакГи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава 3

Мы были в пути уже два месяца и три недели, когда показались огромные каменные стены казарм наемников за Форклаком.

Форт Форклак располагался на возвышенности, окруженной четырьмя каменными стенами, которые были вдвое выше стен, окружавших Нофгрин. За стенами, ниже хребта, находилось озеро Форклак, длинное, Трехзубое водное пространство, блестевшее в угасающем зимнем свете.

Форт окружал небольшой ров, а между двумя сторожевыми башнями на стене располагались массивные деревянные двери, которые открывали проход через мост. Когда мы проходили через ворота, стражники сверху помахали Эдит, которая помахала в ответ.

У меня было только мгновение, чтобы осмотреть обширные внутренности Форта Форклак. Слева от меня был тренировочный двор, а впереди – три здания. Открытая пасть земли зияла в центре строений, и мы собрались там, когда все вошли внутрь.

Собрав все это, я огляделась в поисках своих спутников. Я была уверена, что в любой момент они бросятся прочь, а я останусь наедине с собой. Однако все они обратили свое внимание на Эдит.

– Я хочу, чтобы все лошади были осмотрены до того, как разгрузят фургон, – рявкнула она. – Даже не прикасайся к нему, пока не убедишься, что все лошади вытерты, накормлены и напоены. Ито, если увидишь, что хоть одна лошадь хочет тебя, скажи мне. Калеб, когда мы закончим в конюшне, ты будешь наблюдать за разгрузкой снаряжения. Запишите все, что заканчивается. Я хочу, чтобы сегодня подали прошения о пополнении запасов. Мы не переживем очередной бюрократический кошмар, как прошлой весной. Все понятно?

– Есть, командир! – хором ответила компания.

Ее слова порождали один шквал активности за другим, и у меня оставалось мало времени, чтобы сориентироваться, когда я поспевала за ней. Темные тучи на небе грозили снегопадом, и всем хотелось поскорее закончить работу и оказаться внутри, пока не разразилась буря.

Лошади и мой пони стояли в длинном здании справа от ворот. Фургон оставили рядом с двумя другими, припаркованными перед загоном, окружавшим конюшни. Все вместе мы направились к самому правому зданию. Снаряжение и припасы, которые мы использовали на дороге, были сложены в несколько сараев.

Когда все было убрано, Эдит повела нас к высокому зданию на противоположной стороне парка. Пока мы шли, Ито объяснял расположение трех зданий.

– Два здания на концах соединены посередине, крытыми дамбами на случай дождя или снега, – его голос был тихим, поэтому он не потревожил Эдит, которая оживленно разговаривала со своими помощниками во главе процессии. – В среднем здании есть кухня, столовая, прачечная, а также офисы на верхнем этаже. В кабинетах командиры и их помощники проводят встречи с лидерами гильдий и друг с другом. А это спальные помещения, – он указал на здание, к которому мы направлялись, и на то, из-за которого вышли.

Белинда наклонила голову и прошептала мне на ухо.

– Ты увидишь, что они все испортили, когда дело дошло до дизайна спальных помещений. Жаль, что они не сделали все наоборот… столовая была высокой, а спальные помещения приземистыми. Зимой на верхних этажах холодно, а летом жарко.

Спальные помещения поднимались на четыре и три этажа соответственно, едва удерживаясь от того, чтобы не перелезть через окружающие их стены. Это были самые высокие здания, которые я когда-либо видела, и мне казалось, что их почти невозможно согреть в разгар зимы.

– Они почти никогда не бывают полными, – заверил меня Ито, увидев выражение моего благоговения. – По крайней мере, одна компания обычно отсутствует, даже зимой. Таким образом, каждый из них должен содержать максимум шесть из тринадцати рот.

– Хотя, думаю, мы все поместимся, если будем тесниться, – печально сказала Белинда.

Два входа в спальню располагались на углу, ближайшем к столовой, один выходил в столовую, а другой – к главным воротам. За дверями была маленькая прихожая, где мы стряхнули грязь с ботинок, прежде чем продолжить путь.

Внутри было темно. Сквозь открытые двери я видела, что в комнатах есть маленькие окошки с приваренными к ним мутными стеклами, пропускающими слабый свет. В большинстве, хотя и не во всех комнатах, имелся небольшой очаг, возле которого аккуратно лежали вязанки дров.

– А что делают люди в комнате без камина? Мерзнут? – нервно спросила я. Это были комнаты наказаний?

Элла услышала вопрос.

– Не знаю точно, как это работает, но под полом есть нагревательные каналы. Ито?

Ито кивнул.

– В центре здания очаг. В нем, как и в других каминах, есть трубы, которые можно закрыть или открыть, чтобы часть тепла направлялась в тонкие проходы под половицами. Это обогревает комнаты.

– Магия?

Ито заговорщицки улыбнулся мне.

– Только когда становится очень холодно, мы с Белиндой или кто-то из магов помогаем разжечь огонь.

Мы поднялись по маленькой лестнице рядом с уборной… я не могла не восхититься уборной, соединенной со зданием, хотя мне было интересно, воняет ли она летом. На втором этаже было холоднее, чем на первом, за исключением комнат, где кто-то жил внизу. Эти комнаты были выделены первыми. Элла, Афуа, я и Кассандра спали вместе. Было бы неплохо поселиться с Деем или Калебом, но меня не удивило, что у них были свои комнаты.

Как только мы все устроились, Эдит привлекла наше внимание пронзительным свистом. Она не была высокой женщиной, но в ней было что-то такое, что делало ее намного крупнее. Шрам тянулся от уголка ее рта к щеке – подарок чудовища, с которым она столкнулась до того, как я встретила ее. Это придавало ей внушительный и серьезный вид, как у бойца из сказки. Будто Гейл со спиральных островов из Крестовых походов Мантикоры. Мне всегда нравилось это.

– Я встретилась с лидером гильдии, – сказала она. – У Дея и Калеба будет отдельная встреча после того, как закончится моя. Ужин в обычное время. Есть вопросы?

Те, кого она видела, качали головами, а те, кто сидел в своих комнатах и пытался разжечь огонь, кричали что-то в ответ. Когда она получила ответы, коротко кивнула, позволяя губам кратко растянуться в небольшой улыбке.

– Рада встрече. Добро пожаловать домой, – затем она повернулась на каблуках и исчезла на лестнице. Дей и Калеб последовали за ней, помахав нам с легкой улыбкой.

Те, кто ждал ее ухода, последовали примеру тех, кто ушел вперед. Они разжигали костры или поднимали блоки, открывавшие вентиляционные отверстия под комнатами. Когда они закончили, многие пошли в том же направлении, куда ушел командир.

– Седьмая Рота, возможно, уже здесь, – услышала я голос Кассандры, обращенный к Афуа, когда они быстро запихивали свои вещи в ящики. – Хочешь спуститься и проверить?

Ее подруга кивнула и посмотрела через плечо на Эллу.

– Ты пойдешь вниз?

– Да. Люк? – выкрикнула она имя друга.

Он просунул свою белокурую голову, выглядя обеспокоенным.

– Что? Что тебе надо?

– Я хочу посмотреть… – Элла остановилась и повернулась ко мне, словно вспомнив, что я чувствую себя рыбой, вытащенной из воды. – Ты будешь в порядке здесь, сама по себе?

Я кивнула, стараясь придать своему лицу спокойное выражение.

– Не беспокойся обо мне. Я разведу огонь, а там посмотрим. Может, найду тебя.

– Хорошо. Люк, я хочу посмотреть, прибыла ли Седьмая Рота. Не хочешь поискать Девятую? Увидимся! – последние слова она произнесла рассеянно, едва оторвавшись от многозначительной ухмылки, адресованной Лукасу, который махнул ей рукой и скрылся из виду.

Я открыла рот, чтобы попрощаться, но она уже спешила догнать Лукаса и остальных, кто ушел вперед.

Когда все ушли, я зажгла камин, как и обещала. Это была легкая работа после двух месяцев в смешанных условиях в дороге. Когда все сделала, то легла на нижний ярус, решив, что буду спать тут.

Некоторое время я смотрела на койку над собой. Сначала сквозь стены доносился слабый шум… кто-то из компании устраивался в комнатах. Одеяла шуршали, когда их вытряхивали, и дерево царапало дерево, когда мебель перемещалась, чтобы лучше удовлетворить потребности жильцов. Когда эти люди закончили, шум стих. Шлепанье сапог по каменным плитам насторожило меня, когда каждый проходил мимо моей двери и спускался по лестнице.

Я повернулась на бок. Несмотря на то, что подбросила дров в камин, холод еще не покинул комнату. Я знала, что могу залезть под одеяло, но это того не стоило. В конце концов, я привыкла к холоду. Дорога была в три раза холоднее, и это было прекрасно. Разве не так?

В конце концов, я задремала, и комната растворилась в темноте моих век. В этой черноте танцевали картины. Най улыбается мне и, подергивая юбками, говорит что-то остроумное. Най плачет и обнимает меня на прощание. Моя мать, через правое плечо, плачет и говорит, что все будет хорошо. Запах дыма бьет мне в нос, и я вижу, как он поднимается из дерева, прислоненного к обутым в сапоги ногам. Языки пламени лизали кожу на пальцах ног. Дым вливался в мои легкие, душил меня.

Я рванула вперед, слегка размахивая руками, пытаясь блокировать искры, летящие от дерева подо мной, прежде чем они обожгут щеки. Но нет, поняла я, медленно моргая на каменную стену слева от меня. Искр не было. Огня не было. Я была в Форклаке, а не в Нофгрине.

Я судорожно вдохнула. Сон. Мне снова снился сон. Я позволила себе дышать, замедляя бешено колотящееся сердце, осматривая окрестности, кусочек за кусочком. Это был лучший способ напомнить себе, что я не там, где кошмары.

– Я на койке, а не на вершине погребального костра, – прошептала я. Мой голос помог.

Нижняя часть верхней койки была всего в дюйме от меня. Это было дерево, а не бледно-голубое небо. Я дотронулась до него одной рукой, а другой потерла постель под собой, заземляясь. Постельное белье было грязно-белым и грязно-серым, но мягким и чистым. К моему удивлению, в комнате было гораздо темнее, чем до того, как я закрыла глаза. Свет, проникавший в комнату через узкое окно, померк, и очаг дымил…

– Ах, – мои губы изогнулись в невеселой улыбке. – Вот откуда шел запах дыма.

Сны – это всего лишь сны. Они были ненастоящими, и хотя для этого требовалась небольшая сила воли, я привыкла к ним. К тому времени, как за моей спиной скрипнула дверь, я уже взяла себя в руки. По комнате пробежал сквозняк, быстро прорезав заполнявшее тепло.

– Ужин подан, – вошедшей была Эдит, а не одна из моих соседок по комнате, как я ожидала. Я заставила себя посмотреть на нее. Она прислонилась к дверному косяку, скрестив руки на груди. – Мы едим все вместе в столовой с другими отрядами наемников, которые приехали сюда на зиму.

Я кивнула.

– Да, мэм.

Возможно, если я позволю ей идти вперед, то смогу вообще не спускаться вниз, чтобы поесть. Не то, чтобы сон оставил меня особенно голодной, и я знала по опыту, что посещение столовой не вернет мне аппетита.

– Я подожду, пока ты соберешься, и мы вместе спустимся вниз. Знаю, ты еще не знакома с планировкой, – не в первый раз я подумала, что Эдит обладает какой-то магией, чтобы заглянуть в мой череп.

При моем упрямом взгляде выражение лица Эдит немного смягчилось. К моему удивлению, она присела рядом со мной. Всю дорогу она держалась на расстоянии. Даже после того, как я официально обратилась к ней с просьбой принять меня в Двенадцатую Роту, и она сказала, что подумает об этом, она оставила мои задания и обучение Элле, Дею и Калебу. Каждый раз, когда мы проезжали мимо какого-нибудь города, я готовилась к тому, что она скажет, что они оставляют меня, чтобы я шла своим путем.

Теперь ее голос звучал мягко, а слова – неожиданно.

– Мужчины и женщины там, внизу – хорошие люди, и они прошли через то, что может быть тебе знакомо. Они поймут, если ты не захочешь говорить, и выслушают, если захочешь. Мы здесь, как семья. Странная, но, тем не менее, близкая. Ты не почувствуешь себя лучше, если останешься одна в своей комнате.

Мой рот открылся и закрылся несколько раз, а затем я покачала головой, плечи поползли к ушам, одна рука играла с длинной светлой косой. Чего я не могла сказать, так это того, что, хотя большая часть Двенадцатой Роты знала, что я многому научилась за короткое время, некоторые из них (Гилберт, Тесс и Гарольд в особенности) хотели убедиться, что я все еще ничего не знаю. По сравнению с опытными наемниками, я не могла отрицать, что они, вероятно, правы. Что я знала?

Эдит ждала, терпеливо и молча. Когда я, наконец, нашла слова, мой голос звучал мягко. Трудно было говорить.

– Они подумают, что я слабая и бесполезная. Посмотри на меня, – я указала на свою форму, – боевая подготовка или нет, я не наемник. Я – дочь пастуха, которую взяли из жалости. Я даже не могу спать спокойно.

Эдит поднялась со своего места и протянула мне руку. Я уставилась на нее, а затем взяла, с тяжелым сердцем понимая, что она не была тем человеком, который собирался обсуждать эти проблемы со мной. С моей стороны было глупо думать иначе.

Только вместо того, чтобы просто поднять меня на ноги, как я ожидала, она потянула меня вверх, а затем, к моему полному шоку, ее свободная рука схватила меня за рубашку, и она бросила меня.

Бездумно мое тело сжалось в комок, одна рука обхватила мою голову, чтобы защититься и помочь встать на ноги. Я перекатилась к койке в другом конце комнаты и машинально повернулась к ней лицом. Обе мои руки были прижаты к груди и сжаты в кулаки. Ноги были согнуты, готовясь к следующей атаке.

Мы с Калебом делали это много раз. Его слова звенели у меня в голове. «Ты маленькая и очень меткая. Мы должны сделать так, чтобы бросок тебя был ошибкой».

– Ты бросила меня! – сказала я, возмущение пересилило мое здоровое уважение к ней.

Эдит мрачно улыбнулась, стоя у кровати. Ее руки были небрежно скрещены на груди.

– В Нофгрине ты каждый день наращивала мускулы, выполняя повседневную работу. В течение последних двух месяцев ты практиковалась почти каждую ночь, и эти уроки вошли в твои мышцы, формируя их для новой цели.

– Не думаю… – усмехнулась я.

Она продолжала, будто не слыша меня.

– Ты слишком молода, чтобы победить в бою большинство ветеранов, это правда. И все же молодость делает тебя гибкой. У меня было чувство, что ты привыкнешь к этой жизни в тот день, когда люди из твоего города пришли забрать тебя. В тот вечер я сказал Калебу и Дею, что, если не ошибаюсь, ты присоединишьсь к нам на неопределенный срок. Я не занимаюсь благотворительностью, и после всего, через что ты прошла в последнее время… ты должна знать, что ты больше не просто дочь пастуха, Тайрин.

Я в благоговейном изумлении уставилась на свои кулаки. Медленно я позволила рукам расслабиться и безвольно повиснуть по бокам. Я снова посмотрела на нее.

– Значит, я действительно могу остаться с вами на всю зиму? Ты не просто шутишь?

Она торжественно кивнула.

– Когда мы прибыли, у меня была встреча с главой Гильдии. Она отчитала меня за то, что я сую нос в местные дела, но, в конце концов, согласилась, что это правильное решение. Она также согласилась со мной, когда я сказала, что ты можешь быть полезным дополнением к моей компании. Можешь быть, заметь. Как я уже сказала, ты все еще новичок. Ты можешь, в конечном итоге, ненавидеть это и хотеть найти другую жизнь для себя. Что-то более тихое, чем путешествия и сражения.

– Но если я буду усердно тренироваться и практиковаться, – это было то, на что я надеялась. – Я смогу отправиться с вами, когда вы соберетесь уходить?

– Сначала еда, потом мы обсудим будущее. Мы все по очереди идем на кухню, так что ничего фантастического, но поверь мне, после нескольких месяцев, проведенных в дороге, еда будет на вкус, как на королевском столе.

Глава 4

В столовой ровными волнами поднимались и опускались голоса. Здесь было теплее, чем в казарме, просто из-за огромного количества тел, втиснутых в нее одновременно, и я была рада, что оставила плащ в комнате. Этой зимой в Форклаке уже разместились три роты сверху нашего собственного веселого отряда. Тут было более семидесяти мужчин и женщин… и, похоже, большинство из них предпочитали есть все сразу.

В чем-то столовая походила на закусочную для путешественников, но в чем-то сильно отличалась, и я находила эти различия утешительными. Потолки были выше, что заставляло меня чувствовать себя менее замкнутой. По всей комнате были развешаны магические лампы, и эти кристаллы отбрасывали чистое белое сияние. Это было странно, но было лучше, чем мерцание оранжевого и желтого света факела и очага.

В отличие от стульев вокруг круглых столов или даже коротких обеденных столов, как в гостинице «Черный Грифон», здесь были длинные столы и скамьи, которые занимали почти всю ширину и длину зала. Между столиками были устроены небольшие проходы, по которым могли пройти люди. Было немного забавно видеть, как несколько крупных мужчин и женщин семенят на цыпочках, чтобы не врезаться в тех, кто уже сидел.

Я заметила большую часть Двенадцатой Роты, сгрудившейся за одним из столов в дальнем конце зала. Хотя среди них было несколько незнакомцев, не похоже, чтобы к ним присоединилась целая Вторая Рота, не говоря уже о Третьей, так что я предположила, что друзья Эллы и Люка еще не прибыли.

Когда Дей увидел, что мы пробираемся сквозь толпу, он небрежно махнул рукой, не прерывая разговора. Элла посмотрела, кого он приветствовал, и улыбнулась мне, делая движение, чтобы встать. Я помахала ей рукой, показывая, что она должна ждать меня там, а затем посмотрела, в каком направлении идет Эдит.

В отличие от гостиницы «Черный Грифон», здесь не садились и не ждали обслуживания. Вместо этого Эдит подвела меня к короткой очереди, в конце которой стояла женщина с платком, завязанным так, чтобы ее вьющиеся каштановые волосы не падали на покрасневшее от жара лицо.

– Что будете пить? – хрипло спросила она.

Эдит пробормотала что-то в ответ, но я не расслышала. Я была слишком отвлечена самой женщиной. Она была огромной. Все женщины Двенадцатой Роты были мускулистыми, за исключением Белинды, но эта была великаншей. Прилавок между нами был на уровне моей груди, но над ним виднелась пряжка ее ремня.

Толстая рука скользнула по ее лбу, пока она ждала моего ответа, и я снова подняла глаза к ее лицу. Когда я уставилась на нее, она вздохнула.

– У нас есть оленина. Бобы. Кажется, картошка еще осталась? Куриный бульон с капустой сегодня подойдет, если тебе плохо. Кажется, у нас еще осталось яблочное пюре. Что тебе?

Я пробормотала свой выбор, и она прокричала заказ через дверь позади нее, вместе с заказом Эдит. Через несколько мгновений появился человек в очках, криво сидевших на худом лице, сунул каждому из нас по тарелке и снова исчез.

Тарелки были наполнены едой, которую мы просили, в разной степени разогретой. Справа от женщины, которая уже принимала заказ у следующего посетителя, стояла тележка, на которой стояли несколько кружек с отбитыми краями, кувшины с водой и чайник. Эдит велела мне взять что-нибудь выпить, а затем поспешила убрать нас с дороги.

Когда мы возвращались к столу, Эдит посмотрела на свою тарелку и поморщилась.

– Энтони, должно быть, сегодня там главный повар, – она ткнула пальцем в бобы. – Он никогда не может полностью понять, что не все должно быть хрустящим.

Я опустила голову, чтобы скрыть улыбку, прежде чем манеры, глубоко укоренившиеся в моем воспитании, заставили меня спросить.

– Как за это заплатить? Они ничего не говорили об этом, но знаю, у меня нет денег, чтобы покупать еду каждый день, если я не работаю. Я могу охотиться на дичь за стенами? Или есть работа, которую я могла бы делать здесь?

– Не беспокойся об этом, – Эдит покачала головой, ставя тарелку на стол, когда добралась до него. Гарольд и Калеб подвинулись, освобождая ей место. Элла освободила мне место на своем конце, и я села рядом с ней, все еще прислушиваясь. – Гильдия получает ежегодный гонорар от жалованья, которое мы зарабатываем, выполняя работу по всему королевству. Эта плата идет на наши комнаты и еду.

– Даже если так, мы готовим еду и убираемся в комнатах, – пошутил высокий мужчина. Я его не знала, но двое других за столом ухмыльнулись и выразили свое согласие.

– Но… – я помешала вилкой то, что, должно быть, было олениной в соусе. – У меня нет денег, чтобы заплатить этот гонорар.

– Гонорар приходит в конце лета каждого года, когда большинство из нас проработало два сезона, если мы много работали. Технически, если ты подпишешь контракт этой зимой, то в начале своего первого цикла в качестве наемника – идеальное время, – Элла толкнула меня плечом. – Разве тебе не повезло?

Я издала неопределенный звук, который перешел в удушье, когда я откусила кусок оленины. Я ахнула, сделав глоток слабого чая, который налила себе. Под темно-серым соусом было полно черного перца, и он обжег мне язык, горло и небо.

Женщина слева от меня колотила меня по спине, пока я прерывисто дышала.

– Да, думаю, Энтони готовит уже третью ночь. Не думаю, что он знает, что не все нужно пересыпать дважды, – ее слова были отрывистыми и трудными для понимания.

Когда зрение прояснилось, я разглядела ее получше. У нее были худые щеки и соломенные темно-каштановые волосы. Когда она улыбнулась мне, то я обнаружила, что у нее не хватает нескольких передних зубов, а несколько оставшихся были черными. Я улыбнулась ей в ответ.

– Это определенно новый способ питания.

Она улыбнулась мне в ответ, показав все остальные желтые зубы.

– Меня зовут Сэм. А тебя?

– Тайрин, – я протянула ей руку, но она сжала ее слишком крепко своими грубыми пальцами, продолжая энергично трясти.

– Рада встрече.

– Я тоже.

Меня представили нескольким новым людям, но по большей части наш конец стола был заполнен теми же людьми, с которыми я путешествовала. Я не понимала, насколько сдержанным был мой родной город и даже дорога, но теперь все стало ясно.

Здесь почти никто не хмурился и не смеялся. Плечи были расслаблены, и никто не вздрагивал от громких звуков, кроме меня. В чужих городах Эдит никогда не позволяла играть в азартные игры, но здесь было несколько дружеских карточных игр, которые играли вверх и вниз по столам. Время от времени новый человек замечал кого-нибудь за нашим столом и подбегал, чтобы сердечно пожать ему руку или обнять.

Пока я лениво наблюдала, как один дородный рябой мужчина учит окружающих складывать носовые платки в цветок, в зал вошла целая толпа.

Обе парадные двери столовой с грохотом распахнулись, впуская толпу мужчин и женщин, ветер и крошечные снежинки, вздымающиеся вслед за ними. Снег цеплялся за их волосы и плащи, и я видела, что он припорошил их плечи всерьез.

Весь мой стол подскочил, даже Эдит. Толчок настоящего страха ударил меня в грудь. Затем мой мозг уловил достаточно, чтобы расшифровать их громкие высказывания как лавину добродушных приветствий и псевдо-ехидных замечаний по поводу опоздания. Похоже, мои наемники заключили пари, кто первым доберется до казарм.

Я наблюдала, как Эдит подошла поприветствовать человека, который, должно быть, был их командиром. Он схватил ее за руку, а затем притянул к себе, чтобы по-настоящему обнять. Она рассмеялась, уткнувшись лицом в мех вокруг его воротника. Вокруг них происходили подобные воссоединения. Элла взъерошила каштановые волосы молодого человека, который был на целую голову выше нее. Он позволил… с глупой улыбкой. Гарольд и Тесс забрали мужчину примерно их возраста и сунули ему в руку кружку с дымящимся яблочным сидром, которую он с радостью принял. Ито и Белинда обменивались любезностями с пожилой женщиной с длинными седыми волосами, а также с двумя стройными юношами, стоявшими по бокам от нее.

Люди из других компаний, сидевшие рядом с нами, пересели за другие столы. Некоторые решили покинуть зал, с грохотом из дерева и керамики, и несколькими снисходительными улыбками.

Эдит говорила, что они как семья, и теперь я видела это лучше, чем раньше, когда они общались с другими ротами. Они осматривали друг друга в поисках следов травм, отмечая новые седые пятна в волосах и бородах.…

Новенький что-то шептал на ухо Элле, и я видела, как она хихикала. Ее темные волосы, с рыжеватыми прядями после лета в седле, подпрыгивали, когда она качала головой. Оливковая кожа блестела, когда она покраснела от удовольствия. Она всегда была красива, но особенно когда смеялась.

Мое сердце заныло, и я приложила холодную руку к груди, пытаясь успокоиться. Элла подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть мое несчастное лицо. Пробормотав что-то другу, она взяла его за руку и потащила обратно к столу. Он позволил себя вести и вжался в скамью рядом со мной, а Сэм подвинулась, освобождая место.

– Тайрин, это Коннер. Он мой лучший друг, когда не собирает стрелы. Коннер, это Тайрин. Тайрин… – она запнулась, взглянула на меня, затем решительно продолжила. – Она наше новое пополнение.

Коннер пожал мне руку. Его карие глаза были теплыми и нежными.

– Приятно познакомиться, Тайрин, – когда он заговорил, в его голосе слышалась мелодичность.

– Спасибо. Я имею в виду, я тоже, – я побледнела. – Что значит «собирает стрелы»?

Он ухмыльнулся, обнажив щель между передними зубами. Я была раздражена, обнаружив, что это не испортило улыбку, а скорее сделало ее более очаровательной.

– Она серьезно, – он сбросил подбитый мехом плащ и оттянул воротник коричневой туники. На полпути к плечу, под ключицей, виднелся сморщенный фиолетовый шрам. Я поморщилась. – Мы боролись с бандитами на юго-востоке всю весну и лето, – он отпустил рубашку и, повернувшись ко мне, снова обратился к Элле. – Но я же тебе все об этом писал. Слышал, ты схватилась с селезнями на юге.

– Видишь, – Элла похлопала себя по правой щеке. Хотя у нее не было ни единого изъяна, на этом месте у ее мамы красовался шрам. Он не был таким уродливым, как при нашей первой встрече, но его трудно было не заметить. – Ей повезло, что она не потеряла глаз. Калеб вовремя понял, что она направляется к гнезду, поднял тревогу и бросился за ней. Ты его не видишь, но у него есть несколько впечатляющих отметин на руках.

– Насколько больших?

– Семнадцать футов, – голос Эллы звучал самодовольно. – Но к тому времени, как я туда добралась, они уже убили мать, и остались только детки.

Коннер оглядел стол.

– Мигеля сегодня нет? – на глаза Эллы легла тень. Она открыла было рот, чтобы ответить, но передумала. Наши люди возвращались, а люди Коннера отделялись от них и становились в очередь за едой. Он заметил это одновременно с ней и выскользнул из-за стола, оставив плащ на скамье. – Э, забудь об этом. Я вернусь. Умираю с голоду!

Когда он ушел, я посмотрела на Эллу. Она ковырялась в еде, не двигаясь, чтобы съесть что-нибудь, ее лицо было непроницаемым.

– Ты уверена, что он только друг? – спросила я.

Она подняла глаза, любопытное выражение быстро сменилось улыбкой, которая растянула ее губы, и посмотрела вниз слева.

– А мы не ревнуем?

– Мне просто было любопытно, – пробормотала я и отправила в рот несколько хрустящих бобов.

Она наклонилась, чтобы нежно ущипнуть меня за щеку, и я шлепнула ее по руке, прежде чем она коснулась меня, вызвав смех у нее и еще нескольких человек.

– Ты скоро поймешь, что всем друзьям не гарантировано возвращение домой на зиму. Мы находимся рядом с компанией Хамаш. Мы служили рядом с ними на больших работах, и почти каждую зиму спали вместе в казармах. Когда мы услышали, что они в самой гуще событий на востоке… ну, ты знаешь, из-за проблем с повстанцами в Элирии… ну, письма могут рассказать не так много. В последнем письме, которое я получила от Коннера, говорилось, что его ранили, но он не умер.

– Я не знала. Прошу прощения, – я встретилась с ней взглядом, чтобы она поняла, что я не шучу, и она пожала плечами.

– Он вроде брата по гильдии. Ты можешь себе представить, что не знаешь, жив твой брат или нет? – Сэм, которая оставалась, пока другие уходили, спросила об этом, тыча в меня вилкой для выразительности.

Мой желудок болезненно сжался. Я видела, как некоторые из моей компании морщились, даже если не отрывали глаз от того, что делали. Заставив себя улыбнуться, я покачала головой.

– Нет, не могу, – что не было ложью. Я не могла себе этого представить, потому что точно знала, что Майкл мертв.

– Эй, – тихо сказала Элла, ее рука на мгновение коснулась моего плеча, прежде чем упасть. Я повернулась и посмотрела на нее. – Извини, что не разбудила тебя раньше. Я зашла за тобой на ужин, но ты выглядела такой усталой. Знаю, что за последние несколько месяцев ты впервые провела несколько дней без настоящей кровати. Я подумала…

Я покачала головой.

– Не беспокойся об этом.

– Значит, с тобой все было в порядке? Никаких плохих снов?

Я прикусила губу и улыбнулась. В ее голосе звучало столько беспокойства.

– Нет. Никаких плохих снов.

Моя еда была съедена только наполовину, когда Коннер, Хамаш и остальная часть Седьмой Роты вернулись. Я все равно извинилась, освободив для них место, и использовала хаос их прибытия, чтобы избежать приглашения остаться в моей собственной компании. Мой поднос и тарелка отправились в большую корзину у кухонной двери… посуда была еще одной рутиной, которую мы все делали по очереди.

Я не знала, куда иду, только то, что вся радость от воссоединения Двенадцатой и Седьмой Рот кисло засела у меня в животе, и я должна была уйти от этого, прежде чем скажу что-нибудь неприятное кому-то, кто этого не заслуживает.

Первой остановкой была моя комната, где я схватила толстый шерстяной плащ и тренировочный посох. Посох был плохой заменой моему пастушескому посоху, когда дело касалось красоты, но тот остался в Нофгрине. Я забыла его в лесу, и было глупо пытаться найти его, чтобы взять с собой. Посох больше подходил для боя, и он так же хорошо подходил для определения опоры в густом снегу.

Глубоко задумавшись, я шла, не глядя, куда иду. Вскоре я обнаружила, что нахожусь, должно быть, на тренировочном дворе казармы.

Я остановилась внутри деревянного забора, окружавшего двор. В дальнем конце стояли в ряд соломенные и матерчатые манекены в грубых деревянных шлемах с выцветшими красными мишенями на груди. Справа, вплотную к внешней стене казармы, виднелись мишени для стрельбы из лука.

Во дворе было два огороженных участка. Один был длиннее, с взрыхленной грязной землей и следами копыт, свидетельствующими о работе лошади. Другой, должно быть, для боевой практики.

Небольшой сарай стоял в углу двух больших каменных стен казармы. Держу пари, что у меня не было с собой тренировочного оборудования. Дверь, вероятно, была заперта, но, к счастью, мне ничего от нее не требовалось. Я подняла посох, снова глядя на манекены.

Перед тем как выйти на холод, я натянула рукавицы, но они не годились для работы. Я сняла их и засунула в глубокие карманы плаща, пока шла по твердой земле.