Текст книги "Властелины стихий"

Автор книги: Shadow Mysterioux

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)

Глава 37

Слушание дела было назначено на тринадцатое февраля. А одиннадцатого пришёл Джелар.

Пэнтекуин узнала о его приближении ещё за сутки, даже чуть больше, когда он только тронулся в путь – Дамблдор по её просьбе каждые полчаса проверял местонахождение Джелара, благо это легко было сделать – в том месте, где он появлялся, на магическом поле планеты появлялась «чёрная дыра», прореха, сразу заметная.

Вместе с Джеларом шли и скрийлы – те самые отвратительные существа, с которыми столкнулись Вольдеморт и Снейп. Эти чудища всегда сопровождали Джелара, где бы он ни появлялся, и так же, как и он, жаждали одного – убийства. По подсчётам Валькери их было не очень много – меньше сотни, но ведь с ними был и Джелар – лучший воин Лоно Хара, ничем не уступавший Пэнтекуин, и даже превосходивший её. А значит, на битву с ним уйдут все силы и внимание, и получить в это время удар в спину…

– А мы на что?! – выразил Вольдеморт общую мысль Алас’саров. – Сотня скрийлов – но нас ведь трое! И уж справиться с этими тварями мы сможем всегда!

– Я не знаю, Вольд, – тихо сказала Валькери. – Может, лучше бы вам всем уйти и затаиться…

– А смысл? Джелару я теперь враг номер два – я ведь выставил его дураком, а он мне этого не простит. Я остаюсь.

– Вал, неужели ты думаешь, что я смогу бросить тебя одну против всех? – серьёзно спросил Драко.

– А я по жизни – герой, – усмехнулся Гарри. – Эх, давно я не совершал чего-нибудь такого героического, – мечтательно протянул он.

– Я вряд ли смогу помочь, – грустно произнёс Дамблдор. – Лучше я сейчас займусь отправкой учеников по домам – не стоит рисковать ими.

Пэнтекуин улыбнулась.

– Ты прав. Вы все правы. Спасибо вам.

– Спасибо ты скажешь, когда я приволоку тебе хладный труп Джелара, – фыркнул Вольдеморт.

– Как поэтично, – вздохнула Валькери. – Ты, как всегда, в своём репертуаре.

– А что я должен был сказать? Один за всех, и все за одного? Неплохая фраза, но её уже заняли, – усмехнулся Реддль. – Так что пока сойдёт и эта.

– Тогда готовим торжественный приём? – изогнула бровь Пэнтекуин.

– Как всегда! – хором отозвались Алас’сары.

…Вечером Драко сидел в своей комнате и тренировался метать кинжалы в цель (хотя все уже давно ложились только точно в десятку), когда в дверь внезапно постучали.

Он открыл – на пороге стояла Валькери. Уставившись в пол, он негромко произнесла:

– Знаешь, я подумала… вдруг мне не удастся уничтожить Джелара? Может, этот день для меня последний?

– Не говори так! Ты победишь, я знаю! – горячо возразил Драко.

– …и я хочу сейчас быть с тобой, – тихо закончила Пэнтекуин.

Девушка подняла голову и улыбнулась. Её глаза ярко блестели, словно две звезды в ясную безлунную ночь.

– Мой Дракон, – прошептала она, обнимая его.

…Никогда ещё Валькери не была такой нежной, вспоминал потом Драко. Она словно бы извинялась за все те царапины и укусы, которые наставила ему раньше, покрывая ласковыми, даже немного робкими поцелуями его шею и грудь, и, мягко касаясь его губ своими, дарила ему всю свою любовь и нежность, раньше скрытые под бешеным натиском страсти.

И Драко ощутил её хрупкость и женственность, тщательно укрытые в глубине её души, спрятанные за бронёй властности и агрессивности, которая помогала ей выжить в трудные годы. А главное, он ощутил сильнейшую тоску по любви, нежности и ласке, подавляемую Валькери, но от этого становящуюся лишь ещё более огромной. И поняв это, постарался унять эту тоску своими поцелуями, своей собственной любовью.

Даже когда он уже оказался внутри её тела, он продолжал целовать её, лишь на мгновение отрываясь от её губ, чтобы затем вновь касаться их – мягкими, лёгкими прикосновениями. И, взорвавшись страстью, закрыл глаза, пытаясь удержать это сладостное чувство экстаза, а когда открыл их, увидел, что Валькери… плачет!

Действительно, по щекам девушки катились слёзы, и, оставляя мокрые дорожки на щеках, падали на подушку. Она плакала молча, совершенно беззвучно, закрыв глаза, и её длинные чёрные ресницы чуть трепетали. В первый раз Драко видел, чтобы Пэнтекуин плакала. Однако он понял, что это вовсе не из-за того, что он что-то сделал не так, скорее наоборот: его любовь сломала ту броню недоверия и отчуждённости, и впервые Валькери оказалась такой, какой она являлась бы, если бы не смерти матери и друзей, уход отца, плен и ещё сотни тёмных и кровавых страниц её жизни.

– Что случилось, Куини? – тихо спросил Драко, поворачиваясь на бок и поглаживая кончиками пальцев её роскошные волосы.

Не открывая глаз, она улыбнулась.

– Ничего, котёнок. Просто… я научилась плакать, – прошептала она.

Драко придвинулся к ней ещё ближе и губами стал сцеловывать слезинки с её лица.

– Не плачь, малышка. Всё будет хорошо, – шепнул он.

Пэнтекуин тихо вздохнула и обняла его, прижавшись к его телу, словно ища защиты, и он тоже обнял её, согревая своим теплом.

– Где бы мы ни были, с кем бы мы ни были, что бы ни случилось, я буду с тобой. Всегда, – тихо, но твёрдо сказал Драко.

Валькери улыбнулась.

– Знаю, – еле слышно ответила она, засыпая в его надёжных и сильных руках.

Глава 38

По подсчётам Валькери, Джелар должен был появиться где-то около пяти часов дня. Уже к полудню все ученики уехали, и замок погрузился в полную тишину. Большой зал был пуст – столы заблаговременно убрали, освободив место для поединка Пэнтекуин и Джелара. Понимая, что на битву уйдут все силы, Валькери постаралась как следует выспаться, чтобы внимание не было ослаблено усталостью. Драко не будил её, хотя сам встал довольно рано – проснувшись как обычно, он уже не смог уснуть вновь. Хоть Малфой и старался это скрыть, он боялся – что Валькери не справится или что он сам погибнет в борьбе со скрийлами. Поэтому осторожно выскользнув из объятий Пэнтекуин, недовольно нахмурившейся во сне, он укрыл её одеялом, чтобы сохранить тепло, а сам бесшумно оделся и спустился вниз, чтобы позавтракать, хотя кусок не лез ему в горло. Нечто похожее творилось с ним перед квиддичным матчем – но сейчас в игре ставкой была жизнь, и Драко это отчётливо понимал.

После завтрака он хотел попросить Вольдеморта потренироваться в сече на мечах, но Лорд ответил, что не может, потому что создал заклятье, способное уничтожить Джелара, но оно нуждается в доработке, так как недостаточно сильно. Пожелав ему удачи, Драко направился из подземелий на улицу, но по пути столкнулся с Гарри.

– Что тебе здесь нужно, Поттер? – холодно осведомился Малфой.

– Я не обязан перед тобой отчитываться, – отрезал Гарри.

– Если ты к Вольду, то он занят – работает над заклинанием, а если к Пэнтекуин, она спит.

– Жаль. А я хотел потренироваться с Вольдемортом во владении мечом, – раздосадованно сказал Гарри.

– У меня было такое же предложение, – усмехнулся Драко уголком рта. – Но по-видимому, незанятыми остались лишь мы двое.

– Значит, за неимением других противников, предлагаю сразиться со мной, – пожал плечами Гарри.

– Всё лучше, чем ничего, – фыркнул Драко. – Тогда пожалуй сойдёт Большой зал – там как раз сейчас пусто.

Они фехтовали где-то около часа, причём Малфой то и дело выбивал из рук Гарри меч – благодаря Длани Силы он мог двигаться быстрее обычного человека. Но в какой-то момент Драко внезапно остановился, отбросил меч в сторону (учебный, с тупым краем – Энаисша мог бы просто разрубить другой клинок) и, отойдя к стене, прислонился к ней спиной, скрестив руки на груди и уставившись перед собой.

– Что, сдаёшься? – хмыкнул Гарри.

– Отстань, Поттер, мне сейчас не до твоих гриффиндорских шуточек, – в голосе Малфоя даже не было обычной язвительности.

– Ты что – боишься? – попытался подколоть его Гарри.

– Да, боюсь, – неожиданно легко признал Драко. – И ты боишься.

– И я, – нехотя согласился Гарри. – Джелар очень опасен.

– Это так. Но пока не рассыплешь зерна, не снимешь жатвы; пока не рискнёшь жизнью, не победишь врага, – задумчиво ответил Малфой.

– Кто это сказал?

– Саади. Персидский мыслитель из тринадцатого века.

– Хорошая мысль, – кивнул Гарри.

Драко взглянул на часы – был уже почти час дня.

– Пойду разбужу Валькери, – сказал он и вышел из зала.

Гарри же отправился в свою комнату. Там он достал альбом с фотографиями его родителей и стал рассматривать его. Дойдя до фотографии со свадьбы, на которой был и Сириус, Гарри тихо сказал:

– Жаль, что тебя нет рядом. Ты бы смог подбодрить меня, крёстный.

Блэк с фотографии ухмыльнулся и подмигнул Гарри, и тот печально улыбнулся в ответ.

– Да, Лестранджей и остальных Упивающихся посадили в Азкабан, теперь уж под охрану авроров, – Гарри словно бы докладывал Сириусу. – Так что они ответят за твою смерть, не беспокойся. – Он вздохнул. – И всё же это не вернёт ни тебя, ни маму, ни папу…

Гарри закрыл альбом и, улёгшись на кровать, уставился в потолок. Тишина не давила его – наоборот, он чувствовал себя как-то… спокойно? Так, ни о чём не думая, он пролежал ещё довольно долго.

…Драко зашёл в свою комнату, чтобы разбудить Валькери – и невольно замер, в очередной раз поражённый её красотой. Во сне она повернулась на бок, и одеяло наполовину сползло на пол, обнажив длинную стройную изящную ножку и восхитительную спину со светло-золотистой кожей, покрытой нежным, еле заметным пушком, напоминающей персик.

Медленно приблизившись, Драко опустился на край кровати и ласково провёл кончиками пальцев по её спине. Пэнтекуин, не открывая глаз, улыбнулась и, повернувшись, взяла его за руку и потянула на себя, чтобы поцеловать. Оторвавшись от его губ, она отпустила его и открыла глаза. Но Драко, вместо того, чтобы отстраниться, лизнул её в плечо, постепенно поднимаясь выше, и, покрыв поцелуями всю шею, скользнул губами к её уху и еле слышно выдохнул:

– Великий Хаос, какая же ты красивая! И я безумно люблю тебя, Куини.

Валькери тихо, счастливо засмеялась.

– А я люблю тебя, котик, – прошептала она. – И мне нравится, когда ты зовёшь меня Куини. До тебя никто так меня не называл. – Она разочарованно вздохнула. – Жаль, что уже пора…

Где-то за два часа до прихода Джелара все четверо начали готовить оружие. Вольдеморт на вопрос о заклинании сказал, что вроде бы должно сработать. Он предпочёл сражаться в аниформе, чтобы, воспользовавшись своим сходством с Джеларом, сбить с толку скрийлов, и к тому же, она давала ряд преимуществ в ловкости, длине конечностей и метаболизме. Существо, форму которого принимал Вольдеморт и каким являлся Джелар, звали шаргхом, особой разновидностью демонов, встречающейся очень редко.

На всех четверых были надеты наборные лонохарсские кольчуги, невероятно прочные и тем не менее совершенно не стесняющие движений; за спиной – мечи (у Пэнтекуин – два), в рукавах и за отворотами высоких сапог, защищающих ноги – острые кинжалы, у Драко и Вольдеморта – по две дюжины сюрикенов.

Внимательно оглядев каждого и тщательно проверив прочность кольчуг и состояние оружия, Валькери довольно кивнула.

– Неплохо. О такие кольчужки скрийлы все мечи пообломают.

– А ты будешь сражаться так? – спросил Вольдеморт.

Пэнтекуин удивлённо посмотрела на него.

– А что тебя не устраивает?

– Но ты могла бы выбрать какую-нибудь аниформу, которая дала бы преимущества в бою, – предложил Вольдеморт. – Она бы сохранилась и во время прибытия Джелара.

Валькери задумчиво кивнула.

– Но какая подойдёт лучше всего?… Хм… а если соединить несколько в одной?…

Она скинула кольчугу и замерла на секунду, а затем начала невероятно быстро, но при этом плавно изменять свой облик. Тело вытянулось, увеличившись в росте, и покрылось иссиня-чёрной чешуёй; глаза стали больше и их целиком заполнил зрачок с кружащимися внутри него искорками света; пальцы удлинились и на них появились внушительных размеров острые, как бритва, когти; ноги тоже перестали быть человеческими – теперь Валькери стояла на пальцах, сместив вперёд центр тяжести, обликом напоминая древнего хищного ящера. Ещё большее сходство придавал длинный хвост, раздвоенный на конце и переходящий в два тонких ядовитых шипа. Уши заострились, длинная коса превратилась в гребень из острых загнутых зубцов; и без того выступающие клыки стали просто огромными, похожими на стилеты; шея теперь была защищена перепончатым капюшоном, состоящим из двух отдельных частей и способным разворачиваться по бокам головы, как у некоторых видов драконов и ящериц.

Кроме того, появилась дополнительная пара рук, а главное, за спиной развернулись два могучих перепончатых драконьих крыла, на концах которых угрожающе поблескивали загнутые когти, способные разорвать любого.

Трое юношей оцепенели от неожиданности и даже страха – Пэнтекуин выглядела поистине ужасающе.

– Н-ну, что-то вроде этого, – слабо выдавил Вольдеморт.

Чудище ухмыльнулось.

– Мне идёт? – произнесла Валькери тем же голосом, что и обычно, теперь совершенно не подходившим к её новому облику.

– Экстравагантно, – хмыкнул Драко, оправившись от потрясения.

Пэнтекуин усмехнулась, а затем насторожилась и прикрыла глаза.

«Через полчаса. Подождём», – тихо сказала она, а затем начала медленно скользить по залу, плавно перетекая из одной боевой стойки в другую, рассекая воздух мечами (в верхней паре рук) и когтями, взмахивая хвостом, точно плетью, словно пытаясь поразить невидимого противника, затем резко отпрыгнула в сторону, точно уворачиваясь от удара, прикрываясь крылом, как щитом, и, резко выдохнув, замерла на месте, расслабившись и убрав мечи в ножны.

Так, не шевелясь, она стояла около десяти минут, однако Гарри, Драко и Вольдеморту показалось, что прошла целая вечность.

Затем она внезапно встрепенулась.

«…Пора, – решительно сказала она. – Станьте возле дверей… нет, подальше. К Джелару не смейте даже соваться – он проткнёт вас, точно цыплят, и даже не заметит. Он – мой. Как только он пройдёт в зал и отойдёт от дверей, начинайте уничтожать входящих скрийлов, сначала – сюрикенами; постарайтесь поразить как можно больше. И держитесь подальше друг от друга, чтобы ненароком не поранить…» – мысль резко оборвалась, точно отрезанная ножом.

– Магия исчезла… – тихо прошептала Валькери.

Внезапно она сорвалась с места и подбежала к Гарри, быстро обняла его, затем повернулась к Вольдеморту и тоже обняла, коснувшись губами его щеки. А потом приблизилась к Драко, но не стала прикасаться к нему, боясь, что ему неприятен её теперешний облик. И поняв это, Драко сам шагнул вперёд и приник к её губам, неожиданно оказавшимся всё такими же мягкими и тёплыми. Единственное, что мешало поцелую, так это громадные клыки, но Драко постарался не обращать на них внимания. Валькери тихо вздохнула и, отстранившись, вернулась в центр зала.

Спустя минуту она негромко сказала:

– Они вошли в замок. Да будет Хаос милостив к нам и поможет победить!

– Во имя Хаоса! – хором отозвались юноши.

Шорох вынимаемых из ножен мечей был заглушён скрежетом тысячи когтей по каменному полу коридоров Хогвартса.

Глава 39

Первый десяток скрийлов вбежал в зал, и юноши, замершие за дверями, смогли рассмотреть этих существ. Уродливые, насекомоподобные, грязно-серые, покрытые слизью, с длинными лапами, сжимающими мечи, скрийлы производили невероятно отталкивающее впечатление; в довершение всего, от них воняло чем-то напоминающим тухлую рыбу. Малфой невольно наморщил нос, в первый раз пожалев, что у него есть Длань Силы… стоп, она ещё работает? Это хорошо. Это очень хорошо!

Увидев Валькери, монстры остановились и переглянулись, а затем обернулись к дверям и зашипели отвратительными голосами. С трудом юноши разобрали слова языка Хаоса:

– Джелар! Здесь какое-то чудовище! Это она? Та, кого ты ищешь?

И вслед за этими словами в зале появился Джелар. Действительно, он был невероятно схож с Тёмным Лордом – но их невозможно было перепутать. От Джелара веяло смертью; лицо его было перекошено ненавистью и злобной жестокостью. Взглянув на Валькери, он захохотал.

– Эй, человеческое отродье, неужели ты думаешь, что я тебя не узнаю? Хотя сейчас ты хотя бы не так уродлива, как всегда!

– О, я преследовала чисто практические цели, – презрительно процедила Пэнтекуин. – С чешуи легче будет смыть твою кровь, которая непременно брызнет на меня, когда я срублю твою мерзкую башку!

– Фу-ты, ну-ты, какие мы крутые! – оскалился Джелар. – Что, забыла уже, как висела на дыбе и как орала, когда я на тебе выжигал узоры? Как я приковывал тебя к стене и имел, как последнюю шлюху?

Верхняя губа Валькери непроизвольно дёрнулась. Резким движением она вытащила мечи; Джелар сделал то же самое, но как-то неторопливо, словно бы скучающе. Медленно каждый из них сделал пять шагов вперёд в полной тишине.

А затем, словно бы по команде, они прыгнули навстречу друг другу, и чёрные клинки, встретившись в воздухе с кроваво-красными, высекли искры, и, отпрянув, вновь бросились в атаку.

В ту же секунду в зал хлынули скрийлы, но Алас’сары были наготове. Сразу шесть сюрикенов со свистом расчертили воздух, впившись в шеи монстров, и те рухнули на пол, а вслед уже летели новые и новые блестящие звёздочки, несущие смерть скрийлам.

Зашипев, скрийлы кинулись на юношей – и первые атакующие были вновь встречены сюрикенами. Ни Драко, ни Вольдеморт не промахнулись ни разу; но звёздочек было мало, гораздо меньше, чем скрийлов. К тому времени, как монстры добрались до юношей, последний сюрикен нашёл свою жертву, и теперь два клинка ждали своей очереди вкусить крови.

Вспомнив совет Пэнтекуин, Вольдеморт и Малфой успели разбежаться в разные стороны и прижаться ближе к стене, и скрийлам пришлось разделиться, выбрав только одну жертву.

В зале были уже все скрийлы, их оказалось, как и предполагала Валькери, около сотни, и теперь они наседали на двух Алас’саров, пытаясь смять их количеством, но пока лонохарсские клинки успешно отражали удары антимагических мечей.

Дождавшись, когда все скрийлы накинутся на Малфоя с Вольдемортом, Гарри, до того остававшийся незамеченным, выскользнул из-за другой двери и напал на монстров, не ожидающих атаки сзади. Прежде чем они сумели разобраться, пятеро были пронзены клинком Гриффиндора. Но скрийлы быстро сориентировались и разделились уже на три группы; теперь на каждого Алас’сара приходилось по два с лишним десятка противников. Хуже всех пришлось Вольдеморту: на него наседали сразу со всех сторон – скрийлам удалось оттеснить его от стены, и Лорду приходилось выкладываться полностью, уже даже не нападая, а скорее, защищаясь. Увидев это, Малфой поморщился, но не мог ничем помочь: у него самого дела обстояли немногим лучше. Поттера тем временем оттеснили в угол, и хоть теперь он был менее уязвим, но и выйти оттуда уже не мог.

Драко почувствовал, как в нём вскипает бешеная ярость и, клокоча, разливается по венам. Он глухо зарычал и стал биться с удвоенной силой, почти забыв о защите, все силы бросив в нападение. Скрийлы не выдержали такого напора и попятились, испуганно шипя: «Берсерк! Этот светлый – берсерк!» Малфой резко взмахнул мечом, разрубая одного из монстров почти надвое. И вдруг он снова услышал тихий голос Энаисши:

– Ярость – твоё оружие, Vuolderiekhaauur. Бей в тех, что слева!

Подчинившись голосу, Драко развернулся влево и рассёк клинком воздух… нет, не воздух! Сразу троих скрийлов он поразил мечом! Захрипев, монстры повалились под ноги своим же товарищам, и те невольно оступились, чем и воспользовался Драко, выскользнув за пределы кольца окружавших его, спеша помочь Вольдеморту.

Он подоспел как раз вовремя. Один из скрийлов уже дотянулся когтями до Реддля, и теперь на его левой руке расплывалась алая полоса. Мимоходом срубив головы двум скрийлам, Драко пробился к Вольдеморту, и сейчас они бились спина к спине, охраняя друг друга с тыла.

Количество скрийлов неуклонно уменьшалось, и вскоре монстры дрогнули. В особый ужас их приводил Малфой, казалось, совершенно неуязвимый, несущий смерть любому, кто оказывался в пределах досягаемости его меча. Внезапно сразу нескольким скрийлам показалось, что они заметили крылья за спиной Драко и что клинок – не из стали, а изо льда.

– Это Истинный Лорд! – испуганно зашипели они. – Нам с ним не справиться! Бежим!

И монстры выскочили из зала, бросая испуганные взгляды на Драко.

– Видимо они не любят блондинов, – выдохнул Гарри, подходя ближе. – Вы целы?

– Я-то цел, – угрюмо сказал Драко, – а вот Вольд…

– Царапина, – махнул здоровой рукой Вольдеморт. – А ты как, Поттер?

– Ногу оцарапали клинком, – поморщился Гарри. – Не смертельно, но неприятно.

Драко не слушал его. Затаив дыхание, он следил за битвой Джелара и Валькери. Их движения были настолько быстры, что Драко не успевал их уловить, но почему-то ему казалось, что Пэнтекуин проигрывает – слишком велико было мастерство Джелара.

Гарри с Вольдемортом тоже умолкли, следя за схваткой. Лорд болезненно морщился, видимо, тоже понимая, что дела у Валькери идут не ахти как.

Внезапно Джелар сделал какое-то быстрое движение, нанося удар ногой – и Пэнтекуин потеряла равновесие и покачнулась, чем и воспользовался Джелар, ранив её в плечо. Разрубить его полностью он не смог благодаря чешуе, плотными доспехами покрывающей тело девушки, но перерубить чешуйки клинок смог, вонзившись в тело на глубину дюйма, и густая, тёмно-красная, почти чёрная кровь заструилась из раны. Джелар довольно улыбнулся, однако Валькери лишь сдавленно выдохнула и снова ринулась в атаку.

Мечи образовывали вокруг них дрожащее марево; хвост Пэнтекуин стегал по ногам Джелара, пытаясь повалить его на землю, но тот вовремя ускользал в сторону. Валькери постепенно слабела из-за потери крови; уже трижды она лишь в последний момент уворачивалась от смертельного удара кроваво-красной стали; тело её было покрыто глубокими кровоточащими царапинами – отметинами, где вражеский клинок сумел пробиться сквозь её защиту.

И вот снова удар Джелара достиг цели. Пэнтекуин еле успела защититься крылом, не то меч распорол бы ей бок, но всё же сила удара была такова, что она не удержалась на ногах и тяжело рухнула на пол.

Джелар презрительно расхохотался.

– Человеческое отродье, ты жалкое ничтожество! Никто не может победить меня! – с ликованием воскликнул он.

– А это мы ещё посмотрим! – прошипел Вольдеморт, внезапно кинувшись на него сзади.

Джелар даже не обернулся в его сторону, и когда Реддль приблизился, внезапно неуловимым движением вонзил ему меч прямо в грудь.

На лице Вольдеморта появилась странная торжествующая улыбка.

– Тебе конец, Джелар, – тихо сказал он. – Тоталлус Негацио!

Внезапно раздался удар грома. Тонкие чёрные нити протянулись от раны Вольдеморта к сердцу Джелара; к концу они становились всё толще и плотнее, сливаясь в одно целое; зелёные искры пробегали по ним, чуть потрескивая.

– Что за… – прорычал Джелар, резко отшатнувшись в сторону.

Нити, слившиеся уже в одно плотное чёрное копьё, соединённое с сердцем Джелара, хрустнули и обломились – и сразу вслед за этим он закричал от невыносимой боли, раздирающей его тело.

– Нет!!! Этого не может быть!!! На меня не действует магия!!! – вопил он, извиваясь, пытаясь избавиться от обломка.

– Валькери, давай же! Убей его! – выкрикнул Вольдеморт. Нити вокруг него исчезли; не удержавшись на ногах, он тяжело рухнул на пол.

Пэнтекуин неуклюже встала и покачнулась, но затем подняла меч и, взмахнув им, ударила по руке Джелара, отрубив её. Ярко-алая кровь обагрила пол зала, и враг Валькери взвыл от боли. А девушка вновь замахнулась – и вторая рука, отлетев в сторону, сжала пальцы в кулак в последней, уже никому не страшной угрозе.

Блак’шаард взмыл в воздух ещё раз… ещё… Валькери методично рубила Джелара на куски, и от его криков, казалось, рухнут стены замка. Последней отлетела голова, забрызгав Пэнтекуин кровью, лицо было искажено в последнем предсмертном вопле.

Девушка уронила меч и, пошатываясь, подошла к Вольдеморту и опустилась возле него на колени.

– Ты спас мне жизнь, – тихо сказала она, осторожно касаясь его щеки. – Ты спас жизнь всем нам.

Губы Тёмного Лорда изогнулись в улыбке, несмотря на то, что он умирал, и никто не мог ему помочь – магия всё ещё не вернулась, а простыми средствами такую рану залечить было нельзя.

– Я только… вернул долг… – хрипло прошептал он. – Предсмертное проклятье… самое сильное…

В уголке его рта показалась кровь и тонкой струйкой потекла вниз по лицу; Валькери протянула руку-лапу и, стараясь не поранить Вольдеморта когтями, стёрла её.

Реддль судорожно, со всхлипом втянул воздух. В глазах Пэнтекуин плескалась боль; рука, прикасающаяся к лицу Лорда, еле заметно задрожала.

– Пожалуйста, не умирай! – чуть слышно взмолилась она, и одинокая слеза скатилась по её щеке. – Как же я буду без тебя, братишка? Я же люблю тебя! Не смей покидать меня!

– Не дождёшься, – одними губами прошептал Вольдеморт и медленно закрыл глаза.

Последний вздох приподнял его грудь, и дыхание остановилось. Валькери прижалась к брату, обняв его, словно пытаясь не дать ему уйти; её тело сотрясалось в беззвучных рыданиях.

– Ты не можешь умереть, Вольд! – отчаянно простонала она. – Ты же дал слово! Слово Хаоса!

Пэнтекуин прижалась к его щеке своей, мокрой от слёз, и прошептала:

– Прости меня, Вольд. Прости за всё. Если ты вернёшься, я никогда больше не буду подкалывать тебя и давать подзатыльники. Только вернись. Пожалуйста! Ты единственный мой близкий родственник. Я не хочу оставаться одна! Не хочу!.. – последнюю фразу она уже выкрикнула во весь голос, подняв голову вверх, к потолку, сейчас, словно в насмешку, нежно-голубого цвета, как и небо на улице.