Текст книги "Агдан. Не стены, а паруса! (СИ)"

Автор книги: Сергей Саут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 69 страниц)

– Ну и им тоже конечно … спасибо. – усмехнулась Эжени. – Очень интересная, поучительная и грустная история.

– Вот, я тоже всегда говорил, что наша Альма умница! – это уже с энтузиазмом присоединился к говорившим, формально глава клуба Юрген, быстро смекнувший, что какие перспективы открываются у пионеров этого движения. Просто замечательные, поэтому не зря данный товарищ уже переобулся на ходу по отношению к своей нескладной соотечественнице.

Тем временем Юрген с энтузиазмом продолжает.

– Нам надо срочно посмотреть, что есть у нас в магазинах, чем они торгуют из корейского, может будет возможность там организовать что-то типа поста, или повесить какой-нибудь плакат где все и разъяснять нашим согражданам.Можно даже дать интервью рядом с полками с корейским товаром, почему мы хотим, чтобы его не покупали и почему призываем к этому других. Я сам займусь этим!

От избытка чувств Юрген даже вскочил на ноги, уточняя.

– Где у нас самый большой супермаркет? А на площади, надо сходить туда и посмотреть …

– Уже. – неожиданно прервала его разглагольствования несколько осмелевшая Альма. – Уже вчера я сама сходила, но вот могу сказать есть у нас есть проблема и она довольно большая.

– Какая проблема? – деловито уточнил Юрген. – Если администрация магазина против всяких возможных акций, то это я все беру на себя.

– Нет, тут дело не в этом, точнее не только в этом. – снова прерывает его девушка. – Здесь проблема в том, что у нас в Саарбрюккене, корейских товаров … почти нет.

– Как это нет? – не поверил ей лопоухий глава клуба. – Что? Совсем нет? Даже какого-нибудь завалящегося?

– Нууу…. – неопределённо тянет Альма. – Во всех магазинах что я обошла вчера, только в центральном супермаркете на площади мне попались зубная паста и крем для рук производства именно Южной Кореи. Но вот этого, на мой взгляд как-то маловато для начала такой полноценной акции к которой должны присоединится другие участники, особенно за рубежом.

– Точно? – протянул парень, который еще не верил, что удача, которая казалась была так рядом, вдруг оказалась такой капризной дамой, что неожиданно отвернулась и упорхнула от него в самый не подходящий момент.

– Да. – коротко с нотками грусти ответила девушка. – Я специально все крупные магазины два раза обошла, крем для рук и зубная паста, правда не в виде обычного тюбика, а такая маленькая бутылочка с дозатором.

– Ну это конечно сильно меняет дело. – ядовито высказался посмурневший парень. – Если с дозатором, то можно будет нажимать на него и обмазаться этой пастой прямо в магазине крича при этом – «Не покупайте корейского!», эффект будет во! Сразу тебя повезут в специальное заведение даже не отмыв от зубной пасты. Эххх… пустая затея, весь этот твой флэш-моб, я сразу это понял.

– Так, Юрген, что это за перепады настроения у тебя такие? Ты же парень, у тебя не должно же быть вроде этих самых критических дней, а ты ведешь себя как одна моя подруга в такие вот дни. – это вступилась за девушку Эжени.

Кстати эта ее речь происходила под нарастающий смех девушек и ухмылки парней, ну а Эжени тем временем все не останавливалась.

– К тому же ты не прав в отношении этой идеи Альмы. Да, возможно в нашем городе она не будет смотрится красиво и эффективно из-за такого минимального набора корейских товаров на полках, но есть же другие городе в Германии. Города, намного больше Саарбрюккена, и соответственно, что выбор предполагаемых корейских товаров там должен быть не таким как здесь.

К тому же если к акции присоединятся другие города и страны, особенно соседствующие с Южной Кореей, то вот там я думаю точно, проблем с корейскими товарами на полках не будет по определению.

– Точно! – уважительно глянул на нее повеселевший парень, но снова посмурнел. – Это что же получается, нам придётся отдать эту нашу идею кому-то другому?

– А разве мы сами не хотели этого? – хитро посмотрела на него Эжени. – Разве не цель всей этой акции чтобы к ней присоединилось как можно больше людей во всем мире?

– Ну да, наверное, так будет правильно, главная же наша цель помочь Агдан, пусть мы даже не станем здесь самыми первыми. – вздохнул парень.

– Не спеши! – с усмешкой говорит ему француженка. – Я вспомнила что в Германии точно есть еще как минимум один крупный клуб поклонников Агдан, причем созданный еще до выхода фильма. Можно сказать, что он самый первый в вашей стране. И насколько я помню, он находится совсем не в немаленьком немецком городе Мюнхене!

(Мюнхен. Город на реке Изар, на юге Германии, в федеральной земле Бавария. Является административным центром Баварии и административного округа Верхняя Бавария. Население Мюнхена – 1 561 094 человек, 2021 г. Третий, после Берлина и Гамбурга по численности в стране. Прим. – автора).

Вот там я думаю, что с корейскими товарами дела обстоят не так плачевно, как здесь. Ну, а главная в этом клубе в Мюнхен … Ульрика Шмидт!

– Ульрика! – все резко оживились.

Ульрика, та самая немка которая принимала активное участие в создании этого фильма, к тому же очень много и смело выступала и в самом кино про Агдан, неожиданно для себя стала очень популярной в Германии девушкой, особенно среди новоявленных поклонников Агдан.

Поэтому ее имя, произнесённое вслух, оказало прямо магическое действие на всех присутствующих немцев.

– А что, ты можешь ей так взять и просто позвонить? – несмело спросила Альма.

– К сожалению, нет, у меня нет ее номера телефона, да и знакомы мы с ней можно сказать только шапочно! – хмурится Эжени.

И глядя на приунывшее воинство «Streben ist Leben» весело рассмеялась, а после сказав после этого.

– Но это не значит, что мы не сможем с ней связаться и поговорить, есть люди во французском клубе «Voyou», которые знают Ульрику, и разумеется ее телефон. К примеру, его точно знает … Натали Лариве!

– Сама Натали Лариве? – прошептала Альма, задохнувшись от восторга. – Это же, это же она, сама …

– Да, да именно Натали Лариве, глава клуба «Voyou», та самая которую вы не раз видели в фильме про Агдан.

– И что, ты и ей просто так возьмешь и позвонишь? – это уже впечатлённый Юрген.

– А почему бы и нет? И позвоню я не просто, а по делу. – пожала плечами Эжени. – Надо же рассказать и посоветоваться с ней по поводу вашей инициативы – «Не покупай корейского», ну заодно и телефон Ульрики узнать.

Наконец Эжени достает телефон и под восхищенными взглядами членов клуба набирает номер. Пауза, наконец к общему и тихому восторгу окружающих …

– Bbonjour Natalie, c'est Eugénie.

(французск. – Привет Натали, это Эжени).

– Je t'appelle pour une affaire importante

(французск. – Звоню тебе по важному делу!).

При чем не важно, что не все из присутствующих владели французским, хотя очень многие его знали очень даже хорошо. Все-таки исторически их город находился непосредственно на границе с Францией, и не раз в своей истории побывал и под французским владычеством, так что для некоторых в клубе французский был практически вторым языком.

(В 1793 году Саарбрюккен был захвачен французскими революционными войсками, и по договору был передан Франции. После 1815 года Саарбрюккен стал частью Прусской Рейнской провинции.

В начале франко-прусской войны Саарбрюккен стал первой целью французских сил вторжения, которые заняли город в августе 1870 г., правда совсем ненадолго.

Саарбрюккен стал столицей территории Саар, основанной в 1920 году, после 1 мировой войны. После 15-летнего периода, в 1935 г., для определения будущего статуса территории был проведен народный плебисцит, где более 90% избирателей проголосовали за воссоединение с Германией, в то время, как только 0,8% проголосовали за объединение с Францией. Остальные хотели воссоединиться с Германией, но не тогда, когда нацисты были у власти. Эта группа «статус-кво» проголосовала за сохранение администрации Лиги Наций.

Прим. – автора).

Хотя разговор с Натали не продлился долго, но самое основное было сказано. Попрощавшись с ней, Эжени посмотрев на смотревшим на нее во все глаза членам новообразованного клуба поклонников южнокорейского айдола и сказала.

– Ну что-же друзья. Все хорошо, Натали эта идея тоже понравилась. Они ее обсудят на ближайшем видеоконференции с японскими, корейскими и возможно с китайскими друзьями. Вполне возможно, что вскоре это движение обретет мировую популярность, но вы в любом случае будете первыми кто предложил эту идею. Такими вот пионерами … юными первопроходцами. Свою славу вы в любом случае получите!

(в данном случае речь идет не об организации детей и подростков которая существовала в СССР, а о пионерах в Америке – люди, которые в разные периоды истории США, особенно в XVIII веке и в первой половине XIX века, переселялись на запад, заселяя новые территории. Прим. – автора).

Ну, а телефон Ульрики сейчас мне сбросят СМС, ей перед этим должна будет позвонить еще Луиза Симон что с ней обычно и общается и предупредить о моем звонке в скором времени, и о планируемом важном разговоре. Так что все складывается с этой вашей … нашей идеей просто прекрасно!

Не сдерживая эмоций многие из присутствующих вскочили, захлопали и завопили. Эжени с улыбкой наблюдала за всем этим.

– Тихо всем! – это неожиданно командный голос прорезался у тихони Альмы. – Там тебе вроде сообщение пришло! – скромно добавила она.

– Да точно! – посмотрев в телефон ответила француженка. От Луизы СМС, здесь телефон Ульрики, все тихо всем, я ей звоню.

Наступила тишина, удовлетворенно кивнув Эжени немного повозившись с телефоном наконец нажала кнопку вызова. И вот на той стороне ей ответили, начался диалог девушек, точнее для окружающих монолог, так ответов Ульрики они не слышали, но догадаться, о чем речь, в принципе большого труда не составляло.

К тому же, разговор шел на немецком языке, который все понимали и которым, и сама Эжени владела в совершенстве.

– Алло Ульрика?

– Привет, это Эжени Буа из клуба «Voyou».

– Ах, Луиза только что звонила и предупредила тебя о моем звонке?

– Да по очень важному и интересному делу!

– Но сначала ответь мне на самый главный вопрос … у вас в Мюнхене, в магазинах много продается … корейских товаров?

Глава 15. Лагерь «Вместе с Агдан». Все флаги в гости к нам!

Корея. Тюрьма Анян. Точнее прилегающая к тюрьме территория. Ранее утро после совещания в «RedAlert», где было решено что лагерю «Вместе с Агдан!» быть…

Утро красит нежным светом

Стены древнего Кремля,

Просыпается с рассветом

Вся Советская земля!

Возможно, если госпожа НаБом была бы знакома с творчеством советского революционного поэта – Василия Лебедева-Кумача, то именно эти строки и пришли к ней в голову, глядя на свое место работы со стороны дороги этим еще совсем ранним утром!

Но разве что только слово советская она поменяла бы на корейская, ну и с Кремлём поступила как-то аналогично.

И вот этим ранним утром, ее машина, повернув в направлении тюрьмы Анян остановилась. Причем тюремные стены, которые «красило» утро нового дня, отсюда вполне уже были видны.

Хотя, конечно тяжело сказать, что прямо-таки рассвет красит эти стены, серые тюремные стены вообще-то мало что может улучшить, очень уж они уныло-тоскливые.

Но для НаБом, проработавшей в этом заведении уже много лет, где она начинала когда-то еще молодой и разумеется совсем не начальством, эти стены даже нравились. Этакая лаконичность и простота отданные в угоду целесообразности.

Но сегодня её мысли занимает совсем другое, даже приезд этого министерского хлыща Квак ЮнГи, на самом деле воспринимался ей как меньшее из возможных зол.

Главное проблема сейчас – это то, что делать с этим протестным лагерем имени Агдан перед стенами тюрьмы? Но, с другой стороны, что она здесь может вообще сделать?

Своему руководству она доложила о происходящем, при чем не один и даже не два раза!

Руководство полиции в Сеуле, также в курсе, им доложил лично Сон СиБак, их главный городской полицейский. Так что она со своей стороны сделала все что могла.

Даже вчера вечером еще и с ЮнМи поговорила, описала сложившуюся ситуацию вокруг тюрьмы, рассказала, что вот сегодня ждет с проверкой этого министерского хлыща Квак ЮнГи.

Сейчас даже сама себе не ответила бы, зачем она все это вообще ей рассказала? Что это так вдруг перед ней разоткровенничалась?

Может потому что вчера ей казалось, что у ЮнМи есть в какой-то степени элегантное и безболезненное решение данной проблемы?

Хотя что значит в какой-то степени?

В принципе если бы Агдан не сидела в ее тюрьме, если бы про нее не сняли фильм, который навел шороху в мире, если бы ещё кто-то не призвал сюда приезжать граждан разных стран с протестом под стены тюрьмы Анян, то возможно всего этого не было.

Хм… если подумать, то что-то уж слишком много «если» в ее размышлениях. Можно сказать, еще проще, если бы Агдан не посадили, то всего этого точно не было. Так кто виноват в сложившейся ситуации?

Сама Агдан? Корейский суд, который не учёл всех последствий такого вот странного приговора? А может те, кто снял и показал всему миру этот фильм про ее жизнь?

Или вообще виноваты какие-то неизвестные никому недоброжелатели, которые совсем не на виду, такие как к примеру … та же СунСиль?

Ладно, здесь рассуждать можно очень долго, был бы еще от этого какой-то толк. В любом случае, надо уже переключаться на текущие проблемы … одна из которых в виде дорогого премиум автомобиля, совсем не корейского производителя, как раз показалась из-за поворота.

Надо сказать, что НаБом здесь стояла совсем не случайно. Ждала тут этого проверяльщика, ну или официально человека, посланного им на помощь в сложившейся ситуации из Министерства Юстиции, этого важного «гусака» Квак ЮнГи!

Тот позвонил ей на телефон, ну очень рано, НаБом еще спала, хотя всегда вставала довольно рано и задолго до нужного ей времени.

Сняв трубку, она услышала до омерзения бодрый голос ЮнГи, который сразу попенял ей, что она еще спокойно спит, хотя проблем то в ее заведении немерено.

На ее справедливое замечание, что вообще-то это не столько ее проблемы, сколько Министерства Юстиции и возможно еще полиции, «гусак» ожидаемо отмахнулся.

Также, кроме всего прочего он сообщил ей и почему он звонит ей так рано.

Оказалось, что несмотря на ранее утро, он уже едет в полицейский участок города Аньяна. Для чего? Чтобы лично пообщаться с задержанными вчера иностранными протестующими, чтобы понять, как он пафосно ей сообщил – «психологию, слабые и сильные стороны этой толпы иностранцев, чтобы потом, подобно Гамельнскому крысолову увести их подальше от тюрьмы Анян».

Такие вот грандиозные планы были у этого … «гусака-крысолова!»

НаБом не сильно бы удивилась, если он под это дело заранее себе и награду выбил у министра. Очень уж продуманным был этот тип!

(Гамельнский крысолов – персонаж средневековой немецкой легенды. Согласно ей, музыкант, обманутый магистратом города Гамельна, отказавшимся выплатить заявленное вознаграждение за избавление города от крыс – «золота сколько можешь унести», что тот выполнил при помощи волшебной дудочки. После его обмана он c помощью колдовства увёл за собой городских детей, сгинувших затем безвозвратно. Подобные легенды в Средние века имели весьма широкое распространение, при том, что Гамельнский вариант является единственным, где c точностью называется дата события – 26 июня 1284 г. Всё это заставляет исследователей полагать, что за легендой о крысолове стоят некие реальные события, уже со временем приобретшие вид народной сказки, однако не существует единой точки зрения, что это были за события. Прим. – автора).

Второй звонок «гусака» застал ее, когда она уже она только выехала на работу, в этот раз он был довольно коротким, тот хотел срочно с ней поговорить, скажем так не совсем официально, и не в стенах самой тюрьмы.

Узнав кто где находится, они договорились что встретятся через 10 минут, как раз на повороте в тюрьму Анян.

На том самом месте, где недавно и был полицейский пост, который правда просуществовал менее суток.

И вот сейчас НаБом, через стекло своего служебного автомобиля уже наблюдала за дорогой в нужном месте. Тем временем раздался звонок ее телефона, отвлекшись НаБом посмотрела на экран.

Хан ДаХе, ее зам, надо ответить.

– Слушаю тебя ДаХе. Что там у нас интересного происходит? И сейчас я спрашиваю о ситуации, как ты понимаешь, совсем не внутри нашей тюрьмы, а за ее стенами, точнее возле стен. Докладывай, только быстро и по делу, а то … «гусак» близко!

Корея. Тюрьма Анян. Встреча двух высокопоставленных чиновников Министерства Юстиции.

– Приветствую вас госпожа НаБом. – поздоровался с ней важный чиновник, выйдя из шикарного черного авто с трехлучевой звездой на бампере.

– Здравствуйте уважаемый Квак ЮнГи! – слегка поклонилась в ответ главная по тюрьме Анян.

После короткого, но обязательного предисловия о здоровье близких родственников и прочего, «гусак» наконец приступил и к самому главному.

– Госпожа НаБом, я вот о чем хотел спросить, надеюсь вы сможете ответить ... если коротко, то «гусака» интересовало следующее…

1) Протестующие, кроме того, что митинговали за свободу Агдан, может выдвигали какие-нибудь требования, возможно даже были требования и политические?

2) Специально, или наоборот может случайно они не обмолвились кто за ними стоит?

3) Как долго они собираются здесь находится, если судить по разговорам между ними?

Немного удивленная НаБом, с лёгкой долей сарказма поинтересовалась.

– А разве вы, когда сегодня рано утром приехали в полицейский участок города Аньяна, не узнали это все у непосредственных участников всей этой заварухи? Ну у тех, кто был вчера задержан под стенами тюрьмы?

На что господин Квак недовольно поморщившись, но тем не менее после небольшой паузы ответил.

– Дело в том, что лично мне поговорить ни с кем из задержанных не удалось. Но только потому, что ваш местный начальник полиции дал команду всех отпустить после оплаты штрафа, так как с его слов, держать в участке иностранных граждан дальше, не имеет смысла и незаконно.

Всем выписали штраф и так как тот был очень оперативно оплачен, причин держать их дальше больше не было. Всё это произошло ранним утром, как раз незадолго до моего приезда.

У местного руководства полиции была мысль промариновать их побольше в ИВС, до той поры пока они не оплатят штраф, но с самого утра приехала группа каких-то корейцев, во главе с двумя адвокатами, один наш корейский, а второй какой-то вообще непонятный, вот тот непонятный и внес необходимую сумму для выплаты штрафов, причем сразу за всех задержанных.

Поэтому формального повода больше мариновать задержанных тут накануне дальше в ИВС, уже вроде, как и не было.

(в России ИВС – изолятор временного содержания, ранее – камера предварительного заключения, КПЗ, на жарг. обезьянник, каталажка, кутузка и прочее. Пусть в этой Корее тоже будет что-то подобное. Прим. – автора).

Так что мне поговорить с ними не удалось, и вряд ли теперь удастся.

– Это почему же не удастся? – несколько непритворно удивилась НаБом

– Как почему? – удивлен и господин Квак. – Так они же в полиции побывали, и все были предупреждены что в следующий раз даже более крупным штрафам дело для них может и не ограничится.

– Будет рассмотрен вариант их задержания и привлечения на общественно-полезные работы на две недели, а может они даже отсидят эти две недели, в качестве этакой вот профилактики, чтобы другим неповадно было так поступать.

Так что я думаю, что сейчас все эти граждане либо где-то уже в воздухе на пути домой, ну или на попутном транспорте на пути в Инчхон.

(Международный аэропорт Инчхон, расположен в городе-метрополии Инчхон, в семидесяти километрах от столицы Республики Корея города Сеула, крупнейший авиационный узел страны и один из крупнейших аэропортов мира по показателям объёма международных авиаперевозок и количества операций взлётов и посадок воздушных судов. Прим. – автора).

– Поэтому я вряд ли их еще увижу, но надо признать, что несмотря на определённые проколы местной полиции в целом они сработали неплохо, и видя недоуменное лицо НаБом пояснил.

– Я читал ваш рапорт об этом незаконном лагере у стен тюрьмы Анян. И точно помню, что вы там писали, лагерь вроде был разбит со стороны главного въезда в тюрьму.

Ну, а так как мы сейчас как раз и стоим на этом самом главном пути, стоим в видимости тюремных стен, то я прекрасно отсюда вижу, что никаких палаток и разных незнакомых людей возле тюрьмы нет!

Поэтому отсюда мой логичный вывод, все эти протестующие столкнувшись с нашей доблестной полицией и узнав на себе, что такое корейские законы, сложили свои вегугинские лапки вверх и убрались восвояси!

Так что поводов для дальнейшего беспокойства больше нет. В какой-то мере моя поездка сюда оказалась бессмысленной, о чём я кстати обязательно укажу в своем рапорте.

В нем и отражу свое мнение по поводу вашего беспокойного и не совсем обоснованного рапорта замминистру, где укажу что вы несколько преувеличили опасность всех этих собравшихся граждан.

Хотя знаете, даже немного жаль, что всё так быстро закончилось, мне честно говоря было бы интересно поговорить с этими вегугинами, чтобы лучше понять их мотивы и причины такого антисоциального поведения.

Может глядишь и пригодилось это для моей будущей диссертации по теме «Социальный протест масс». Но вот увы …

– Думаю, что для вас еще ничего не потеряно, будет у вас еще возможность поговорить со всеми этими людьми и собрать для будущей диссертации отличный материал. – неожиданно прервала разглагольствования большого чиновника несколько обиженная НаБом.

– Да, я бы с удовольствием попрактиковался в психологии толпы, скажем так применил свои знания на практике, но увы… – продолжает господин Квак, который похоже не обратил внимание на сказанное ему только что руководством тюрьмы. Теперь придется отложить ….

Стойте, что вы только что сказали госпожа НаБом? – наконец до гусака дошла информация директора тюрьмы (ну а что такого? Шея у «гусака» же длинная, мысли по ней в голову могут идти довольно долго).

– Я говорю вам господин Квак ЮнГи, что у вас еще будет просто замечательная возможность лично поговорить со всеми этим протестующими иностранными гражданами. – повторилась НаБом.

На молчаливый взгляд-вопрос замолчавшего наконец «гусака» она добавила, слегка приврав.

– Мне буквально недавно доложили, что вегугины перенесли свой лагерь с восточной стороны где как раз наш главный вход, на противоположную сторону, на западную. Так что господин ЮнГи ваши желания могут осуществиться причем в ближайшее время.

Господин Квак немного подвис, осмысливая получения информацию, но надо отдать ему должное, он довольно быстро пришёл в себя.

– Хорошо госпожа НаБом, раз так, то поехали на … западную сторону, пообщаемся с этими вконец обнаглевшими вегугинами. Давайте садитесь ко мне в машину, вместе на ней и подъедем к этим протестующим. Заодно и договорим.

– Может лучше машину оставить на КПП, а уже оттуда пешком дойти до этого лагеря? – предложила свой вариант действий НаБом.

На что получила только снисходительный взгляд от такого важного чиновника, который все-таки снизошел до разъяснений простой начальнице тюрьмы.

– Госпожа НаБом, ну зачем нам идти пешком к этим … протестующим? Поедем на дорогой и хорошей машине, пусть сразу видят, что к ним прибыли важные и уважаемые люди, а не шантрапа какая-то. Или вы со мной не согласны?

– Как я могу с вами не согласится? – несколько фальшиво воскликнула НаБом. – Мы то уж с вами точно, не какая-то там … шантрапа! Поэтому едем на машине.

Корея. Тюрьма Анян. Прилегающая к тюрьме территория. Западная сторона. Протестный лагерь «Вместе с Агдан!». Чуть позже.

– Это еще что такое? – потрясенно спросил министерский «гусак».

Спросил не у НаБом, стоящий рядом, а, наверное, так, в большей степени это у него прорвались эмоции, которые он не сдержал, увидев то … что увидел.

Не менее потрясённая НаБом, хотя внешне она этого конечно же никак не показала, тем более, что благодаря предварительному звонку ДаХе, она уже примерно представляла, что может увидеть на западной стороне своей тюрьмы на третий день протестов.

Но представлять это одно, а видеть воочию оказывается совсем другое. Тем не менее по-прежнему снаружи невозмутимая, она с легким, практически незаметным сарказмом, ответила на этот, в общем-то риторический вопрос.

– Это, господин Квак ЮнГи, по словам организаторов всего того что мы сейчас с вами видим, бессрочный протестный лагерь, который называется «Вместе с Агдан!», и как вы понимаете из его названия, легко понять чьи это поклонники здесь собрались и чего они хотят.

В ответ министерский что-то неопределённо хрюкнул, точнее гоготнул, он же … гусь, а они-то гогочат, а не хрюкают. Хотя НаБом сейчас вполне его понимала, потому что увиденное под стенами Анян впечатляло.

Почему-то все это напомнило ей сцену из исторические фильма, названия которого она сейчас и вспомнить не смогла. Хотя здесь дело было совсем не названии. В этом кино была красочная масштабная сцена осады какого-то города кочевниками-завоевателями.

Так вот, то, что она видела сейчас своими глазами, почему-то вызывало у нее ассоциацию с лагерем этих самых захватчиков под стенами осаждённого города из этого кино.

НаБом даже головой немного помотала, ей вдруг показалось, что сейчас там затрубят боевые трубы и вся это разномастная толпа в лагере, подняв не видимые отсюда длинные лестницы пойдёт с ними на штурм крепостных стен … точнее серых тюремных стен.

Но к счастью, это были лишь видения в ее мозгу, изумленном и пытавшемся хоть как-то приспособится к увиденному. «Гусаку» же, немного интересующемуся европейской историей пришли в голову несколько другие ассоциации.

Глядя на четкие и строгие ряды разноцветных палаток с реющими над ними флагами различных государств, ему сравнение увиденного с лагерем кочевников даже в голову не пришло.

Нет, ровные ряда палаток, широкая улица между ними, две палатки на входе в этот лагерь, напомнили ему иллюстрацию из учебника античной истории, где также красиво был изображён военный лагерь римского легиона.

Не хватало только обязательного рва с насыпью, частокола поверх него, ну и сторожевых башен с часовыми. Хотя насчёт последнего, он уже не был так уверен, насчет часовых, а не башен.

От двух ближайших палаток отделилось двое и направились к ним, похоже их прибытие заметили, впрочем, тяжело не заметить огромный черный автомобиль подъехавший и остановившийся на обочине.

Вскоре к ним подошла довольно примечательная парочка, невысокая рыжая девушка в веснушках, с ослепительной рекламной улыбкой, зеленые глаза, прямой нос, стройная фигура завершала этот образ.

С ней к облегчению НаБом, был еще и паренек явно корейской наружности.

Значит сейчас точно не будет языкового барьера. Тем временем парочка подошла поближе, хмурый корейский паренек и это жизнерадостное рыжее чудо. «Чудо», улыбнувшись НаБом во все 32 зуба, протянула ей руку.

– Рейд Аластрайона! – представилась она.

– Алайстоона, Аластоина, Аластаана. – это НаБом, попыталась выговорить это необычное имя, необычное для корейского слуха и совсем не произносимое для корейских голосовых связок, не спеша при этом пожать руку рыжей.

Немного послушав своё имя на корейский лад, «рыжая защитница человечества», поняв затруднения НаБом, снова ослепительно улыбнулась и сказала.

– You can just call me Ala!

(английск. – Можно звать меня просто Ала!)

(в дословном переводе с ирландского Рейд Аластрайона – рыжая защитница человечества. Прим. – автора).

После небольшой паузы в разговор вступил и невысокий сопровождающий, как оказалось вполне себе кореец.

– Чем обязаны и как о вас доложить начальнику лагеря? – спросил он.

Рыжая девушка при этом внимательно прислушивалась к этому разговору, складывалось ощущение что корейский язык ей знаком, но не так чтобы хорошо.

НаБом же заинтересовало не то что про них нужно будет кому-то доложить, а фраза о начальнике лагеря, вспомнив вчерашний разговор про выборы она уточнила.

– Начальник лагеря или … начальница?

– Начальница, Беатриче Грассо, гражданка Италии, вы же с ней уже немного знакомы? – это кстати оправдывая подозрения НаБом на плохом, но понятном корейском сказала эта самая Алайтрон … Аластроо …, ну короче эта рыжая Ала.

Она действительно владела корейским пусть и не на идеальном уровне, но вполне себе понятно для общения, НаБом даже стало интересно, откуда она знает их язык, но сдержала себя с вопросами, сейчас совсем не до этого.

– Как я понимаю меня вы знаете? – уточнила НаБом и получив кивки от обеих парламентеров представила спутника.

– Это господин Квак ЮнГи, он заместитель заместителя министра Юстиции республика Корея. Сегодня он специально прибыл из Сеула чтобы … решить возникшее недопонимание и шероховатости между нами.

– Чон УЕн. – неожиданно сказал спутник рыжей, и даже протянул руку такому важному человеку из Министерства.

– В ответ тот холодно и важно кивнул, посмотрев на прибывший дуэт как «гусь» на двух червяков, копошившихся под ногами, вроде можно и съесть, да маловато будет, больше энергии потратишь на наклон шеи вниз. Протянутую руку господин соответственно также подчеркнуто проигнорировал.

Возникла небольшая неловкая пауза, наконец, чтобы ее как-то сгладить НаБом сказала.

– Мы бы хотели срочно поговорить с вашим руководством, это возможно устроить?

Рыжая девушка внимательно посмотрела на прибывших, на опустившего уже руку УЕна смотрящего в землю, тот похоже не совсем комфортно чувствовал себя рядом с таким важным чиновником, поэтому всю проводимую беседу она взяла на себя, никакого пиетета в отношении прибывших, она, в отличии от недавно назначенного в заместителя итальянки корейца, совсем не испытывала.

На плохом, но вполне понятном корейском она ответила.

– Хорошо, мы доложим о вашем прибытии и желании встретится. Ждите здесь. Все УЕн, мы уходим.

Прихватив за локоть чуть замешкавшего парня, она немного злорадно добавила.

– Надеюсь, что у Беатриче Грассо найдется для вас окно в ее загруженном графике и протоколе запланированных на сегодня встреч. А то все, ходют тут всякие, мешают честным людям заниматься правильными делами. Вот к примеру, вместо того чтобы решать проблемы лагеря и разговаривать с интересными людьми, ей приходится тратить кучу времени на общение с местной полицией и делать это не в самом лучшем месте и не самых подходящих условиях.

Пустив этакую маленькую рыжую шпильку, в адрес понятно кого, рыжая задрала нос, и парочка наконец удалилась.

Корея. Тюрьма Анян. Прилегающая к тюрьме территория. Протестный лагерь «Вместе с Агдан!». Большая палатка, что с итальянским флагом. Попытка переговоров №1.