Текст книги "Идеальный финал (СИ)"

Автор книги: Сергей Печев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

Вот и все, наверное…

Стой! Еще ты…

Все еще не ушла, оставив свой след внутри моей головы

.

Что у тебя? Любовь? Любящий дом, уютный очаг

Радость убьет печаль…

Руки любимых, вечно любимых глаз,

Прости… давай не о нас…

Не помни ту смерть, лучше забудь, зачем?

Мучить себя, вбивая ножи по рукоять в грудь

Он дышать не хотел, а значит судьба!

Второй месяц…

Без тебя…Без ласковых твоих слов,

Но по-прежнему посещаешь мир моих талых снов

.

Надеюсь… у тебя все отлично… правда, я верю,

Пусть совсем слепо…

Больше не жду. Кого я обманываю? Кому я вру?

Только себе…

Бег среди лет, чтобы вновь посидеть!

Могилою чувств, что в груди…

А разум – мост, мост от земли душою до неба.

Зачем?

Зачем я пишу тебе письма?

Зачем я зову тебя ночью? Прости за любовь, за слова,

Прочерк…

.

Прости за все эти строки».

Парень дотягивал остатки дыма. Телефон засветился. «Еще одно глупое сообщение. Интересно узнать, от кого?» – тихо произнес Джимми и начал читать. Цифры знакомого номера плавно перебирались по экрану, то влево, то вправо. Это была Саманта.

«Привет. Я так понимаю, у тебя сегодня день рождения? Если ты, конечно, не врал. Ну что же, с праздником тебя. Желаю всего самого лучшего, и забудь, наконец-то, меня. Целую».

Снова руки задрожали, а сердце быстро стучало в груди. Так происходило всегда, когда Джимми думал о Саманте или общался с ней. Парень набрал сообщение, в котором благодарил ее, и снова слезы катились по щеке. Счастье или горе? Увы, но на этот вопрос ответов не было даже у Джимми.

Включенная музыка наполняла каждый миллиметр квартиры. Молодой человек пересчитывал деньги, которые он откладывал, взял пару купюр, оделся и вышел из дома. Его лицо, с небольшой щетиной, встречали холодные и сильные порывы ветра. На улице было безлюдно, только несколько фигур, бегущих на уходящие автобусы, просвечивались в дали. Макушки деревьев качались в такт ветру, а на небе плавно плыли тяжелые тучи.

Все в том же, таком теплом и уютном, маленьком магазине, Джимми купил сигарет, бутылку слабоалкогольного напитка и кое-что пожевать, после чего расплатился, все аккуратно сложил в пакет и отправился домой.

Джимми тяжело вздохнул, толкнул плечом, уже открытую, дверь и пересек порог квартиры. Из комнаты доносилось заунывное пение, исполненное прекрасным женским голосом, телефон мигал особым, синим цветом, находясь на небольшом шкафчике рядом с дверью, парень прошел в свои покои, открыл бутылку: «Ну, с днем рождения» – произнес он, стоя перед зеркалом и коснувшись его горлышком стеклянного сосуда, от удара которого вырвался лишь тихий звук – «дзинь».

Парень сидел около тусклого монитора, попивая горькую жидкость из прозрачной бутылки. Какие-то фильмы, кадры мелькали перед глазами, заставляя губы Джимми растягиваться в непонятной улыбке. Время шло, вечер неумолимо нагонял тоску и печаль на усталый город. Из коридора послышалось как кто-то, видимо это была Кэтрин, с помощью ключа, прокручивает дверной замок, затем холодный воздух потянулся по полу, обхватывая ноги, сковывая их в свои цепи, дверь хлопнула, послышались шаги.

– Вижу ты уже начал – улыбаясь говорила Кэтрин, находясь в дверном проеме и держа в руке пустую бутылку – А я только спешила, торт вот купила. Сейчас переоденусь, а ты пока отнеси пакеты на кухню, будь хорошим братиком

– Да, конечно – ответил Джимми и ринулся в сторону Кэтрин – Зачем торт покупала?

Дойдя до кухни, парень принялся распаковывать продукты, среди которых были: торт, фрукты, какие-то мясные изделия и бутылка сухого вина. «Фу» – подумал про себя Джимми, но вида не подал. Он все так же ненавидел этот напиток, который по вкусу для него являлся нечто средним между спиртом и дешевым виноградом.

– Ты решил? – донесся голос Кэтрин

– Что именно? – не понимая, переспросил парень

– Пойдешь сегодня куда-нибудь? Или, как старик будешь сидеть дома? – улыбаясь, молвила Кэтрин

– Не знаю еще. Надо подумать

– Чуть что, скажешь. А теперь, бегом мыть руки и за стол – девушка подмигнула глазом – А я пока все приготовлю. Идет?

– Конечно – ответил Джимми и поплелся в ванну.

Вода звонко билась каплями о металлический умывальник, стекая по рукам и лицу парня. Вскоре, он вышел и уселся на тяжелый деревянный табурет.

– Выпьешь? – обратилась Кэтрин к брату, наливая вино, которое сильно плескалось, в высокие бокалы – Или не хочешь?

– Кэтрин, ты же знаешь, я не пью вино – улыбнувшись, ответил Джимми – Сама пригуби

– Точно! – воскликнула девушка – Как же я могла забыть?

– Да ладно тебе. Все нормально

– И все-таки, ты пойдешь сегодня куда-нибудь? – спрашивала Кэтрин, маленькими глотками опустошая бокал

– Да. Я решил

– И с кем?

– Даже не знаю. Разберусь, в общем. А ты дома сидеть будешь?

– Нет. Я через часик пойду до коллеги. Посидим, поболтаем. Возможно, заночую у нее. Тебе, кстати, деньги нужны?

– У меня есть еще чуть-чуть. Я же не собираюсь напиваться. Культурно, цивильно погуляю. Может, зайду в какое-нибудь кофе – говорил парень, но в голове он ведь понимал, что никогда не сможет перешагнуть порог какого-либо заведения

– Кого звать будешь? Картера? – не переставала Кэтрин

– Я не знаю, возможно – отвечал парень, уже вынашивая в голове картины одинокого вечера

Брат и сестра сидели на кухне, тусклый свет лампы отдавал желтым оттенком, внося какую-то усталость в тот вечер. Время шло. В двери квартиры позвонили.

– Кэтрин, открой, если будут спрашивать, меня нет – произнес Джими

– Хорошо

Девушка вышла из-за стола и отправилась к двери, шурша по полу своими тапочками с изображением зайцев. «Да, дома. Проходи» – послышалось из коридора. Джимми удивленно направил глаза в сторону прохода, в котором, пару мгновений спустя, показалась сначала Кэтрин, а за ней и Челси. Честно признаться, парень был удивлен. «Что ей нужно? Зачем пришла? Соскучилась что ли?» – множество вопросов крутилось в голове. Челси поздоровалась, на что Джимми лишь кивнул головой.

– Ладно, я пошла. Не скучайте здесь – проговорила Кэтрин

– Ты куда? – с еще большим удивлением, спросил Джимми – Посиди еще. Зачем тебе спешить?

– Подруга будет ждать. Так что извини, но мне пора идти

– Ты ночевать-то вернешься?

– Не знаю – подмигнув, ответила Кэтрин, закрыв за собой дверь

Молчание. Тишина. В которой можно было услышать, как стрелки часов отбивают свой ритм. Челси смотрела в глаза Джимми, словно ожидая его действий, в то время, как парень лишь устало провожал огни проезжающих машин, светивших фарами прямо в окно.

– Ты так и будешь стоять? – обратился он к девушке – Присаживайся, не стесняйся, раз уж пришла

– Спасибо – Челси медленно опустилась на стул – Я тут тебе кое-что принесла

С этими словами девушка начала разбирать сумку, которая висела на ее плече. Она была довольно тяжелая, это было заметно, так как одна половина тела довольно сильно наклонилась к земле. Доставая бутылки и сигареты, Челси протянула Джимми маленькую коробочку, перевязанную красивым красным бантом.

– Это тебе – произнесла она

– Оставь себе свои подарки. Хорошо?

– Ну, я же от чистого сердца предлагаю

– Отказываюсь – невозмутимо продолжал Джимми

– Ну ладно – девушка положила подарок на полку и продолжила капаться в сумке, словно у той не было вовсе дна – Открой, пожалуйста, бутылки. Если можно, конечно

– Почему бы и нет? – с этими словами Джимми резко дернул крышку одной, затем другой бутылки, да так, что это действие издало сильный хлопок, словно шампанское – Держи – протягивая сосуд, сказал парень

– Спасибо. Ну, за тебя – подняв вверх бутылку, воскликнула девушка и сделала пару глотков – Как вообще у тебя дела? Давай, рассказывай

– Отлично все – ответил Джимми – Твои как?

– Тоже не плохо – телефон девушки зазвонил, но она, посмотрев на экран, не стала брать трубку – Как на личном фронте?

– На звонок ответишь?

– Это не столь важно – игриво промолвила Челси – Ну, так как?

– Нормально все – до сих пор Джимми так и не научился обсуждать с людьми свои проблемы, но это для парня было не столь важно – У тебя как?

– Просто отлично – радостно и громко заявила девушка

– Ого. Мило

– Да – она продолжала улыбаться – С одним встречаюсь, с другим сплю, а третий бегает, как собачка

– Твои слова звучат так, будто ты этим сильно гордишься – между глотками алкоголя, говорил Джимми

– А почему бы и нет?

– Хм. Дело твое – безразлично и холодно парень кинул эту фразу – Тебе потом страдать, хорошо, что меня все-таки нет в твоей жизни

– Возможно.

За окном очень темно. Молодые люди уже были пьяны. Из уст Челси лились откровения про постель, жизнь, совесть, но парню не было до этого никакого дела. Он лишь устало смотрел, то на часы, то на девушку, своими добрыми, пьяными глазами. Телефон Челси не замолкал, играя глупую мелодию.

– Я думаю тебе пора – произнес парень в промежуток между сигналами телефона – А то поздно, и вижу, за тебя кое-кто волнуется

– Ты, наверное, прав – девушка медленно положила пальцы на руку парня

Джимми, сделав вид, что не заметил данного жеста, не спеша поднялся и пошел в прихожую, закурив сигарету. Пепел падал на пол, пока парень, облокотившись на косяк двери, ждал, чтобы Челси ушла, и он смог закрыть эту деталь своей памяти. Девушка, в свою очередь, натягивала длинные черные сапоги, затем выпрямилась и посмотрелась в зеркало, облизнув губы.

– Я пошла – заикаясь, произнесла она

– Удачи

Парень подошел ближе, ожидая, что Челси выйдет и закроет дверь, но девушка резко обернулась, прижала его к себе и с горячим, очень частым дыханием попыталась его поцеловать, на что Джимми оттолкнул ее.

– Ты что делаешь?! – громко начал парень – Ты думаешь, по каждому твоему зову к тебе прибегут парни?! Нет! Убирайся отсюда вон!

– Ха – надменно засмеялась Челси, от нее несло алкоголем и сигаретами, поэтому Джимми стало еще противней.

Парень вытолкал ее за дверь, хоть та и кричала, что сама в силах уйти. Его качающийся силуэт прошел в комнату, по пути показывая средний палец каждому зеркалу в доме, словно говоря: «Я не желаю сегодня с вами общаться», обращаясь к внутренним демонам, как он их успел окрестить. Джимми включил музыку, взял в руку еще одну бутылку. Сердце успокоило ритм, вновь Саманта витала в голове, он медленно, но уверено, потушил тлеющую сигарету в пепельнице, отвел глаза к зеркалу, так же, как и утром произнес: «С днем рождения, Джимми». Затем снова стукнул горлом бутылки о зеркало и сел на диван. В уши вливались прекрасные мелодии, которые вновь вызывали все ту же грусть, сжимавшую его полумертвое сердце.

Утром голова Джимми раскалывалась, все болело, парень вяло лежал в кровати, едва думая, в коридоре кто-то ходил, видимо это была Кэтрин. Молодой человек медленно встал, в глазах все кружилось, летело, пол уходил из-под ног. Он взял пачку сигарет, и еле передвигая ногами, облокачиваясь на стены, побрел в сторону кухни.

– Как все прошло? – раздался женский голос

– Все нормально, Кэт – ответил Джимми – Только голова побаливает. Ну, ничего страшного, до магазина дойду, и все пройдет

– Тебе не обязательно идти в магазин – Кэтрин протянула парню две таблетки и стакан воды

– Спасибо. Тебе кто-нибудь говорил, что ты ангел?

– Нет

– Зря. Так оно и есть

– Спасибо, но все же, Челси еще спит? – поинтересовалась девушка

– Она еще вчера ушла. Вернее, я ее выгнал. Так что ночевал твой братик сегодня один – Джимми тяжело вздохнул

– А почему выгнал-то?

– Будет знать, как лезть ко мне с поцелуями

– Ты дурак? Неужели так переживаешь по Саманте? Надо двигаться дальше. Вроде, не глупый мальчик, а ведешь себя, как маленький. Пойми ты, не бывает этой чистой любви, у тебя еще будет много девушек – говорила Кэтрин

– Прекрати! Ты сама не знаешь, что несешь! Я свою любовь нашел и надеюсь, что она вернется. Если надо будет, то всю жизнь убью в ожидании. Ясно тебе?!

– Мне ясно лишь, что у меня брат без мозга живет! – громким тоном, продолжала Кэтрин – Сиди и жди! Делай, что хочешь!

– Да что тебе от меня нужно?! Это моя жизнь! А Саманту даже трогать не смей! Ты ничего не знаешь! – с этими словами, Джимми сильно ударил кулаком в стену и отправился в свою комнату, громко хлопнув дверью – Да пошли вы все!

Парень сел на кровать, тяжело дыша, закрыв глаза. И именно тогда, впервые, два образа столкнулись в его голове. Генри кричал, вдыхая все больше ненависти, кровь плыла перед глазами, он хотел, чтобы все сдохли, громко смеясь в голове Джимми, Парня трясло от этих мыслей и звонкого хохота. Сцены насилия, жестоких расправ поднимались с глубин мозга, все больше заполняя оболочку тела, Джимми взял бы нож, но противовес в лице Пьеро не давал ему натворить глупостей. Он выдавливал соленные слезы, создавая картины самоубийства. Словно кричал внутри головы: «Беги! Дальше! Где нас никто не побеспокоит!». Реки слез тянулись длинными линиями по щекам, падая на пол. Джимми уже не контролировал себя. В голове мелькали различные кадры. Вот он снова стоит в том придуманном пыльном баре, читая со сцены свои произведения, и все аплодируют, выкрикивая: «еще, еще», то уже мелькали какие-то расчлененные тела, разрезанные на ровные части, из которых сочилась бордово – алая кровь. Это непередаваемое чувство, словно война развернулась внутри, голова болела, тело дрожало, пытаясь хоть как-то придти в себя, Джимми твердил под нос: «успокойся, прошу», но разум не слушался. Это продолжалось около десяти, пятнадцати минут. Страх. Именно он овладел парнем. Вскоре, все затихло, Джимми сидел на кровати, боясь открыть глаза. «Вдруг они снова вернутся?» – думал про себя молодой человек. Вытирая рукавом кофты слезы, парень вновь схватил «Иллюзорий» и, с трепетом, начал записывать в него новые буквы.

«23 декабря 2011 год.

Здравствуй. Наверное, мои демоны все прекрасно понимают и видят, что именно я пишу в тебя, какими чувствами наделяю. Да и ты знаешь их лучше, чем я. Неужели, моя психика готова создать двоих людей и целый мир вокруг?! Все это выходит из-под контроля! Они приносят столько боли, и, кажется, что именно эти демоны создают мой мир! У меня нет сил, я забываю, как жить без них! К чему это все ведет?! Хотя бы ты не молчи! Скажи, прошу! Они сидят где-то в моей голове, выжидают момента и смеются над этими буквами. Ведь ты слишком слаб, чтобы противостоять им! Зачем я пишу эти строки?! Но, кто, как не ты, поймет и выслушает?!

Сестра кричит о том, чтобы я начал отношения. Челси – тварь! Я люблю одну, и, кажется, без нее вся реальность превращается в пропасть, в которую я, подобно тающим каплям льда, скатываюсь, чтобы засохнуть, испариться, не оставив и следа!

Перебирал, храня в руках, картины в своей голове

Я не хотел проблем…

Проблематичен мир, проблематична ты, проблематичен я!

Вопрос-пробел…

А как принять мне в душу яд? Пустить иголкой внутривенно.

Так много смерти средь детей, что нежно бросили со скал

Мое больное тело…

Твоей судьбы невидимый оскал…

Руками разрывал мне небо

.

Той красоты закат, закопан где-то в горизонте

Рисунок на полотнах…

Где Сальвадор Дали искал в дали глазами никотин,

Картины и часы…

Мольберты, краски и холсты, но пули также холосты!

Прости, невидимый мой мир…

Среди земли, больных, оставить все свое во сне,

Пока врачи анацефалов так нежно выпустят на свет

.

Погасли свечи…

Вечереет…

Желаю моей смерти две любви, опять до встречи,

Опять камин, летели листья на полотна, кружа в зиме,

А люди, как подопытные, себе подобных

Захоронят в своих мечтах, в чужой земле

Прости…

Но медленный мой рай погас в свечах, разломанных об осень!

Упали оземь, как Имир…

Как Один, Вилли, Ве, два моих демона создали безупречный мир!

Прости».

Молодой человек покинул дом. Джимми долго бродил по сонному городу. В воздухе витал запах приближающегося рождества, но снега все не было. Он вспоминал прекрасные моменты с Самантой, как они гуляли около вокзала, как она была рада видеть его. Парень жалел о том, что этого уже не вернуть. Затем его мысли переключились на что-то более спокойное, снова старый бар, радость, известность, но даже этому Джимми не верил. Побродив еще часа полтора, парень отправился домой, все так же мечтая о чем-то. Зайдя в квартиру, молодой человек наткнулся на свою сестру.

– И где ты был? – спросила Кэтрин

– Не трогай меня сейчас – с этими словами, парень скинул с себя кроссовки и отправился в свою комнату.

Социальные сети, музыка, фильмы, и так до самой ночи. Одиноко, угрюмо, летая в мечтах. И так, мимо еще два дня. Лишь на улицах города стало многолюдно, ведь скоро рождество, и каждый хотел успеть купить подарок дорогим и близким людям. Бесконечные очереди в магазинах, крики, плачь детей, все это безумно смешивалось с атмосферой грядущего праздника. И лишь для Джимми все казалось глупым и ужасным, каждая клеточка тела начинала ненавидеть их всех. Парень понял одну банальную, но очень ценную вещь. Он ненавидел не только день рождения, но и все остальные праздники, и дело было вовсе не в своеобразном символе, а в людях. Все эти сборища за столами, музыка, шампанское, танцы, все это вызывало в теле парня адскую агонию, хотелось бежать, зарыться в свой домик, где-нибудь далеко, и тихо жить. На рождество, как и каждый год, к Джимми и Кэтрин приезжали родственники: мама, братья, сестры, бабушки, племянники. Людей в этот день было очень много, поэтому обеденный стол приходилось ставить в комнате парня. Сам же молодой человек уже ненавидел все это. Дело не в людях, а в их речах, все такие правильные, культурные, учат жизни, хотя сами ровным счетом не знают о ней ничего.

Все родственники уже собрались, даря друг другу красиво упакованные коробочки с радужными лентами и рисунками на них. Кэтрин накрывала стол, все общались между собой, улыбались, и лишь Джимми тихо сидел на кровати и смотрел телевизор, около которого стояла большая и пушистая елка. Отвечая на банальные вопросы, он не отводил глаз от экрана, показывающего какую-то рождественскую комедию. Фильм был не особо зрелищным, но лучше так, чем глупое и ненужное общение с людьми.

Вскоре, все сели за стол. В бокалы лилось шампанское, гости громко говорили, а в душе парня вновь зажигалось уже знакомое пламя слез и ненависти. Почти на каждом таком собрании целью обсуждений являлся Джимми, конечно, не весь вечер, но хоть краем фраз они задевали его спокойствие. У кого-то родилась дочь, кто-то пошел в школу, и у всех все хорошо. Правда или нет? Джимми не знал ответа, он просто следил за разговором всех этих обликов.

– Как у тебя дела? – обратилась старая женщина к Джимми

– Да у него все отлично, только и знает, как мои нервы трепать – произнесла Кэтрин, ответив за парня – Любит он там кого-то, не учится. Что из него получится? Я даже боюсь представить

– Заткнись! – прошипел Джимми

– Как ты смеешь так разговаривать с сестрой? – сердито произнесла мама – Ты ей еще спасибо должен сказать

– За что?! – повышая тон, спросил Джимми – За то, что она рассказывает мою жизнь? О которой не знает ни капли! Да и вы все даже не догадываетесь! А потом ставите себя такими важными! Смотрите за своими жизнями! Не трогайте меня! Хватит! – Джимми поднялся из-за стола

– Хватит орать! – с этими словами, Кэтрин встала и сильно ударила парня по лицу так, что у того пошла кровь с губы.

Все замолчали, словно ожидая, что же будет дальше. Кэтрин кинулась в сторону Джимми с извинениями, пытаясь рассмотреть губу, но парень лишь отвернулся и пошел в коридор. Вскоре, послышалось, как хлопнула дверь. На улице было очень холодно. Парень стоял в свитере, штанах и кроссовках около подъезда, где ярко светил фонарь. Из окна были слышны громкие и радостные крики, которые просто морально убивали Джимми. «Даже своей семье я не нужен. Умру, хоть всей семье облегчу жизнь, все равно они меня ненавидят» – тихо повторял Джимми. Вдруг в голове раздался голос.

– Зачем ты хочешь умереть?

– Потому что я никому не нужен

– Мне! – это был голос Генри – Умереть? Хочешь быть тряпкой! Ты не посмеешь. Посмотри, что сотворил ты! Город, персонажи, битвы, жестокость и это все твое! Неужели ради кого-то ты готов уничтожить все это?! Будь мною! Плюнь на них всех! Просто смейся в их пасти! Разве это хуже?! – голос в голове громко засмеялся

– Я полюбил вас – тихо произнес Джимми

– В смысле?! Ты что такое несешь?! – голос Генри был явно раздражен

– Понимаешь – начал молодой человек – Я влюбился в вас. Вы стали такими родными, я так привык к вам! Мне тоже страшно, но я не хочу вас терять

– Как такое может быть?!

– Наверное, ты никогда не поймешь!

Джимми замолчал, ожидая, когда появится Пьеро, но его не было. Холодный ветер пробивал тело насквозь. Парень направился до магазина, передвигая ногами по замерзшей земле и вытирая платком капли крови, которые до сих пор сочились с его губы. В помещении было тепло, и Джимми долго выбирал, что купить, хотя знал это заранее. Вскоре, парень вышел из магазина, открыл бутылку алкогольного напитка и сделал пару глотков. Его усталый силуэт сел на лавочку, а пальцы набирали на телефоне знакомый номер, но на том конце аппарата слышались лишь короткие гудки. Джимми никак не мог понять, почему все это пришло, словно в один день, и ведь рядом больше никого и нет. Голоса снова зашумели в его голове, на этот раз их было двое, и парень, словно раб, был всего лишь пешкой в их игре. Именно они решали, что с ним делать дальше. Пьеро – хотел собственной смерти, Генри – гибели других. Так парень просидел до трех часов ночи, жуткий мороз уже душил его. Джимми встал с лавки и отправился домой. Гости уже разъехались, свет везде был выключен. Парень лишь снял кроссовки, прошел в комнату и завалился в кровать, при этом, не снимая ни джинсы, ни свитера. Слезы текли из глаз, и желание смерти становилось все сильнее. Видимо Пьеро побеждал.

Утром, Джимми почувствовал, как чья-то рука толкает его в плечо. Парень перевернулся и с трудом открыл глаза. Перед ним сидела Кэтрин. Молодой человек вновь отвернулся.

– Уйди от меня – промолвил Джимми – Я с тобой не собираюсь разговаривать, и вообще, иметь каких-либо дел. С этого момента, мы живем не как брат и сестра, а как соседи

– Джимми, ну прости меня, пожалуйста. Я была пьяна

– Не трогай меня! Я тебе все сказал! – парень чувствовал, как болит горло, и поднимается температура, но не подавал виду

– Что мне сделать для тебя? – продолжала Кэтрин – Ты только скажи, я на все готова

– Просто не лезь ко мне больше – промолвил Джимми и укутался с головой в одеяло – Это была последняя капля!

Девушка вышла из комнаты, ее глаза слезились, но она быстро вытерла влагу рукой и отправилась на кухню пить свой чай.

Джимми поднял торс и достал из-под подушки знакомую тетрадь. Открыв ее, парень долго листал, читал, иногда улыбался, грустил. Очень долго он сидел, устремленный взглядом в белые исписанные листы. Затем Джимми открыл страницу, где было не так много места, взял ручку и сделал запись.

«26 декабря 2011 год.

Здравствуй. Ты, наверное, должен узнать обо всем, что происходит со мной в эти дни. Только тебе я могу излить душу, поведать о демонах, которые наполняют меня. Они тоже тут, и много строк вливают в тебя. Наверное, даже больше, чем я. Контроль над психикой теряется, как самый ценный кристалл. Ведь, это – все, что у меня есть. К сожалению, людям не дано узнать, что происходит с моей душой. Она закрыта для них. И право быть близким есть лишь у тебя. Снова вылью боль на чистые листы.

Почему меня ненавидит моя семья? Наверное, я просто ошибка одной ночи. Пятно безразличной похоти на изуродованном бритвами лице мира. Почему аборты не делают тогда, когда они так нужны? Если был шанс вернуться в утробу, то я задушил бы себя, чтобы перекрыть кислород. Рождение мертвого ребенка больше, чем моя глупая жизнь.

Чужой. Ненужный камешек в морской глади. Тогда океан – это их мысли. Я – слабое звено, выброшенное на берег, подбиваемое волнами непонимания и упреков. И на жарком песке, под палящим солнцем, так медленно чувствовать удары и тихо умирать, стараясь поймать губами завистливый воздух, такой талый и приторный.

Но, знаешь, их ненависть – мотор. Механическое устройство, которое толкает кровь по моему организму, одаривая сердце электрическими разрядами, чтобы оно продолжало биться в закрытой клетке ребер. И чем больше я чувствую их злобу, тем сильнее желание биться со всеми этими проблемами! Для чего?! Ты так хочешь знать?! Чтобы однажды посмотреть в их морды и улыбнуться. Чтобы добиться всего! Чтобы чувствовать их желчь! Знаешь, как капли серной кислоты, которые летят с их пастей при каждом крике, падают на мою душу и выпаливают ее до конца!

Вопрос в другом. А сколько может работать этот моторчик?! Будет ли он и дальше разгонять мое сердце или перегорит, издав противный запах жженой резины?! И что тогда? Мое сердце остановит пульс, сломает баррикады, и литры крови хлынут на пол, смешиваясь с серной желчью, испепеляясь дотла! Плевать!

Уехать прочь из города смерти,

Порвать гордо цепи…

Удалить с телефона звонки, как нити,

И молча уйти…

Что меня держит в длинных гудках абонентов,

В холоде рук, в жадных взглядах семьи?!

Собрать теплые вещи… и ближайший поезд до рая.

Душа не обманет…

Дай на решение мне только миг

.

Брезгливые крики толпы, грустный мистер,

Осень в вагонах…

Толпы голодных котят, послышится выстрел!

Билет не меняй…

Балет для меня тысячей капелек крови.

Зимою гробы, узоры на окнах, в белоснежных сугробах

Утонут… Мертвые дети…

Как прошлое меняет годы на деньги

.

Как мир, что охвачен пожаром, но душу не греют.

Мертвые семьи…

Кто я для них? Ошибка судьбы, глупость лет молодых,

И снова одни…

Я создал в себе мир, укутав больными руками!

Письма в стихах, эти письма для раненых,

Письма для рая…

Солнце поднимется рано… меня уже нет.

И лишь солнце, что из окон, осветит невольное пение лет

.

Дом молодых, вечно любимых гостей, пьяных теперь,

Сколько терпеть?

Только скажи… и бритвы лапать руками,

Грязными лапами, здесь даже мысли не умеют мечтать.

Проще стать снегом, проще растаять!

Закрыться в туалете, нажать на курок…

Последний вагон…

И зачем мне это все?

Прости».

Джимми небрежно коснулся ладонью глаз, которые забирала в свои холодные объятия холодная влага. Тетрадь полетела в сторону, описывая в воздухе пируэты войны. Солнце не светило в окна, оставляя миру лишь оковы тяжелого черного неба. Опять маленькие капельки дождя барабанили по козырьку окна. Такая странная симфония грусти и любви. Превосходная мелодия меланхолии.

– Ты чего не на работе? – спросил Джимми, переступив порог кухни

– Ты же со мной не разговариваешь – грустно ответила Кэтрин – У меня отпуск. Буду заниматься своими делами

– Ладно, проехали. Было и было – трясущимися руками, парень наполнил чашку горячим чаем

– Ты не обижаешься на меня?

– Неважно – холодно бросил Джимми

Наверное, парень так и не научился показывать свои обиды. Лучше, чтобы они умирали, создавая миниатюрное кладбище проблем и боли в его измученном «Иллюзории».

– Я в магазин пойду. Тебе что-нибудь нужно? – спросил молодой человек, затягивая приторный аромат сигареты

– Купи сока. Тебе деньги дать?

– Нет. Сам как-нибудь разберусь

– Там дождь пошел. Смотри не промокни, а то заболеешь

– Что-то тебя это вчера не сильно волновало, когда я ходил часами на морозе – Джимми потушил сигарету о стеклянную пепельницу

– Прости меня, пожалуйста – Кэтрин встала из-за стола

– Все хорошо – молодой человек нежно обнял сестру – Будешь целый день дома?

– Нет, пойду с Майклом гулять

– Это кто? Почему ты мне о нем не рассказывала никогда?

– Не знала, как ты к этому отнесешься – девушка опустила голову

– Кэт, ты взрослый человек. Давай, рассказывай. Я весь во внимании – Джимми улыбнулся, закурив еще одну сигарету

– Ну – начала сестра – Мы познакомились еще в прошлом году. Дружили хорошо. И вот больше трех месяцев уже встречаемся. Он хороший, Джимми. Майкл нежен ко мне, у него серьезные планы. Но знаешь, что самое главное. Я вижу в его глазах любовь, и чувствую ее в своем сердце. Нам очень хорошо вместе – девушка улыбнулась

– Я рад, что есть человек, который делает тебя счастливой

– А еще у меня есть ты. И прекрати, пожалуйста, грустить о Саманте, думать о ней. Поверь, ты еще молод, красив, найдешь себе хорошую девочку, которая будет любить тебя сильнее, чем можно представить. Понял?

– Да!

Мелкий дождь падал с неба. Джимми медленно перебирал ногами по тротуару, который был залит солеными слезами. Скандалы с четвертого этажа, проезжающие мимо, знакомые машины, десятки лиц, появляющиеся все чаще, каждый печальный день. Все было таким одинаковым, таким родным, и в тоже время, до боли наскучившим. Эта меланхолия в душе Джимми стала родной, наряду с голосами, которые рвали его голову на мелкие кусочки. Магазин, дом. Знакомый маршрут, каждый день. Календарь лишь успевал меня чистые листья, а «Иллюзорий» ждал, когда последняя страница наполнится неровным подчерком размазанных букв.

Джимми же пропадал дома, оставляя ненужный воздух тысячам людей. Кэтрин не было внутри квартиры. Наверное, она где-то с Майклом. Но для Джимми это являлось лучшим вариантом.

– Помоги мне – раздался голос Пьеро

– Что происходит? – устало спросил Джимми, утопая в мягком кресле

– Я не знаю! Ты нужен нам тут! – Генри разрывал голову – Не бросай нас, тварь!

– Что случилось?! – не понимая криков, снова парень задал вопрос – Объясните!

– Заткнись, меланхоличная тварь!

– Помоги! Все из-за тебя! – слезы Пьеро обретали детали, звуки

Джимми схватился руками за голову. Какая-то непонятная боль пронзала череп, оставляя парню лишь тонкий миг реальности. Дыхание участилось. Казалось, он чувствует, как тела его демонов пронзают совершенные пули, раскрашивая «Иллюзорий» в великолепные цвета смерти!

– Умри! – громко прокричал Генри

– Помогите! – взвыл Пьеро, словно его уничтожала боль – Хватайся за мечты! Нет!

– Да что происходит?!

Звук сильных ударов напоминал биение каменных стен, которые рушились, словно ломая стены придуманного мира. Голова Джимми раскалывалась. Парень схватился за ручку, стараясь внести новых красок в тетрадь, но боль пронзала тело, а шум в голове не давал покоя в мыслях. Бешеные чувства ненависти, любви, горя, злобы смешивались в один танец, создавая какое-то непонятное ощущение жизни! Самый сложный эскиз для человеческого разума. Казалось, что даже величайшие мастера чернил и красок никогда не смогут создать нечто подобное! Красота, чувство, которое не видел раньше мир! Кости ломало, словно кровь хотела свободы! Ей так тесно! Джимми упал на колени.

– Хватит! – закричал парень

– Пришло время смешать реальность!

– Нет!

Удар за ударом происходил внутри головы. Джимми хватался руками за череп, словно ощущая на нем трещины, которые вот-вот лопнут, освободив разум из тяжелых оков! Слюни вытекали из пасти, падая на ковер. Сигарета дымилась в пепельницы, врезаясь паром в глаза, создавая иллюзию слез, подступавших к усталым векам! Впервые в своей жизни Джимми ощущал нечто подобное. Страх, ненависть, добро, боль, слезы, злоба! Они писали новое чувство! Непонятное, великое!