Текст книги "Идеальный финал (СИ)"

Автор книги: Сергей Печев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Самое странное во всем этом, что меня уже нет. Я всего лишь оболочка, ждущая пока ее заполнят. Я мертв. Наблюдатель, который смотрит за борьбой моих образов. Как кукла – марионетка, жду, пока кто-то вдохнет в меня жизнь. Это очень сложно передать словами, можно лишь почувствовать.

Генри и Пьеро, две потрясающих личности, они такие разные, но в чем-то очень похожи, в любви к крови, к смерти, к искусству. Они вдвоем пишут стихи, у Генри более жестокие, у Пьеро напротив романтичные и нежные.

Генри

Я хочу, чтоб наши дети сдохли!

Давай убьем их, это так мило,

Обмажемся бордовой кровью,

И тебе поцелуй подарю на их могилах

.

Я хочу, чтобы их было двое,

Два прелестных милых ангела.

И я уверен это не больно

Мы ведь уже убивали, только вспомни

.

Что нам сейчас для двоих стоит?

Ввести под кожу медленный яд

И при всех расскажем эту историю

Я признаю, что это был лишь я

.

А ты живи дальше, заводи семью

Когда меня повесят в семь утра

Другим детям дай свой приют

А потом, разделай их, ради меня

Ужасное творение гения зла, но с отрывками старых чувств, он пишет редко, но всегда заполоняет свои стихи кровью, мерзостью и жесткостью, за это я его и люблю. У Пьеро другие стихи, намного нежнее и красивей.

Пьеро

А я вновь открою эту дверь

Но за ней тебя так же нет

А я все жду, ты только верь

Пусть не тебя, хотя бы тень

.

Хотя бы час, все, как раньше

Ты обнимаешь, улыбка до ушей

А в душе пожары, знаешь

Она растерзана, ну а ты зашей

.

Скоро осень занесет листопадом

Аллеи и парки, бульвары, проспекты

И чувства пронесут меня взглядом

Холодным дождем прямо до неба

.

Оставь умирать, все еще не забыл

Этот город, дворцы из песка

Десятый этаж, теперь только пыль

И где же любовь теперь мне искать?

.

В этих строках, пропитанных смертью?

В улыбках прохожих, что мне незнакомы?

Опять загораться, глупая ревность

Опять холода ударом по коже

.

Давай, мы уйдем выше, чем солнце

Давай, мы вдвоем, за руки взявшись

Давай, заберем талые кольца

Но Купидон снова промажет

.

И стрелы мимо наших сердец

Так на удачу, в кого им угодно

Ты так чиста, а я же юнец

Давай не любя, сейчас уже модно

.

А я вновь открою ту дверь

Но за ней тебя так же нет

Я яд отпущу в скорости вен

Ради тебя, поцелую твой след

Два разных стихотворения. И как ни странно, но именно Пьеро и Генри руководят мною, ведь, как писал выше, я уже давно мертв.

Им еще слишком рано встречать друг друга. Потому что я еще не готов впитать именно одного из них. Но как ни странно, иногда их мысли пересекаются в поэзии, на чистых листах. В те моменты есть два выхода, либо они не создадут ничего, оставив пустынный едва заметный след своего пребывание, в вашем мире слухов и красоты, либо соединять свои мысли в один фонтан прекраснейшего искусства, рисуя непонятные стили, запутанные до совершенства. Стили, где есть все: жестокость, грусть, любовь, цинизм. Это не передаваемое ощущение моих тревожных снов. Я – этот стиль.

Мой дом – это не ты

Мой дом – это не стены

Мой дом – тот мелодичный мир

Что протекает внутривенно

.

Мой дом – не доброта, не зло

Мой дом – не солнца жаркого лучи

Мой дом – тот одинокий сон

Тот одинокий сон и ты

.

Мой дом – не мир и не война

Мой дом – не мятный чай под утро

Мой дом – багровой жидкости река

Любовь и пара трупов

А их бесподобная цель. Цель уничтожить любовь. Да, Пьеро не хотел ее терять, но чтобы я смог впитать его, чтобы он сумел победить, надо уничтожить броню! Лишь один раз они действовали вместе! И этого хватило, чтобы обезоружить меня!

Самое страшное, забавное и ироничное в этой бестолковой истории то, что при любом из двух вариантов, мое тело будет убито. Вопрос только в одном. Морально или физически? Стоит мне впитать Генри, и вся моя нежность, доброта, будут раздавлены огромным механическим катком, который воплощает в себе иллюзию идеального зла. Испепеляя черным огнем, сжигая все цветы моего тепла, циничная тварь займет свой обоснованный трон. Если же все-таки в их дуэли победит Пьеро, то его гений уничтожит мое тело, сбавив температуру до нуля, глаза нальются смертью, и кровь перестанет плести свои багровые реки. Все это уже неизбежно, дело лишь, неумолимо уплывающего, времени. Надеюсь, что у меня все же хватит сил, протяну еще совсем немного. Мой идеальный финал скоро будет осуществлен.

Это не борьба добра и зла, как могло показаться. Это нечто другое. Борьба двух людей, именно людей. У каждого есть свой непревзойденный характер, свои мечты, грезы, мысли. Каждому нравится что-то свое. Они такие же живые, как и мы с вами. Очень тяжелое передавать подобные ощущения.

Вот вроде и все, что я хотел написать. Теперь моя жизнь – лишь тень моего прекрасного «Иллюзория».

Джимми отложил дневник в сторону. В потрепанной тетради осталось лишь пара страниц. «Думаю, до нового года хватит» – пронеслось в голове парня. Тем временем, стрелки часов выдавали одиннадцать. Молодой человек сидел на кухне и курил. За окном было темно. Звезд не было, они скрылись за тучами, и лишь бледный свет луны слегка пробивался на землю. Почему-то именно сейчас парень безумно хотел встретить зиму и проводить осень. Попрощаться с ней и ждать, пока она снова вернется, одарив его тоской и слезами дождя.

Парень открыл окно. Свежий и тяжелый воздух ворвался в квартиру. Джимми не чувствовал холода, он ощущал лишь свободу. Стрелки часов делали шаги, оставляя так мало секунд, чтобы побыть наедине с самым прекрасным временем года.

В мыслях все так же витал силуэт Саманты. Ничто не могло избавить Джимми от этих воспоминаний. Парень откинулся в кресле, закрыл глаза и вновь погрузился в свой «Иллюзорий», принося в него новые образы и действия. Сейчас только Пьеро правил мечтами. Любовь, страх, вера – все это было обхвачено одной историей о великолепном парне, в чьей роли был сам Джимми.

Двенадцать. И вроде бы на улице ничего не изменилось, но только не для Джимми. Парень, словно слышал, как осень ушла в открытую дверь и захлопнула ее за собой со всех сил. И вот уже зима начала распаковывать свои тяжелые, холодные чемоданы, планируя остаться тут на долго. Даже воздух стал другим, более морозным, с привкусом талого снега. Парень медленно вдыхал, не чувствуя обиды, ведь в этот раз он успел попрощаться со своей разноцветной метелью, приняв в объятия оковы белого пепла, который вскоре выльют небеса на головы людей, крыши домов и машин. Все уснет в чарующем танце. Зима больше всего олицетворяла небо, может быть, поэтому она так тонко и часто напоминала людям о чудесах, но даже в этой сказке присутствовала весенняя грязь, которая придет после трех месяцев чудной фантазии. Джимми снова закурил сигарету, раздумывая о чем-то, долго смотря в небо, выжидая первых снежинок, но в ту ночь они так и не спустились.

Утром Кэтрин нарушила покой сна парня.

– Джимми, просыпайся. Нам нужно серьезно поговорить – произнесла девушка, толкая парня

– Кэтрин, что случилось? Отстань. Дай поспать – сонным голосом отвечал тот

– Вставай. Уже двенадцать

– Ладно – парень поднял торс и поставил ступни на мягкий ковер – О чем ты хотела поговорить?

– Одевайся и приходи на кухню – с этими словами девушка вышла из комнаты.

Парень накинул футболку, и как велела Кэтрин, вышел на кухню.

– Что ты хотела?

– Поговорить по поводу психолога и всего, что случилось – начала девушка

– Ты уверена? Я бы не хотел обсуждать это, особенно с тобой – голос Джимми был понижен и погружен в своеобразную утопию грусти

– Да. Что теперь думаешь делать? Ты должен понимать, что теперь от тебя не отстанут, и придется пройти курс обследования, чтобы им определиться, ставить тебя на учет или нет

– Знаю – направив взгляд в пол, говорил парень – Схожу снова к психологу, поговорю с ним, вдруг получится избежать этого

– Ой, Джимми. Натворил ты дел

– Отвали! – парень повысил тон – Без тебя тошно! Свои нравоучения и упреки оставь для парней, а от меня отстань. Я это затеял, сам и разберусь! И не надо твоих одобрений и поддержки!

– Знаешь, что? Пошел ты! Я пытаюсь помочь, а в итоге получаю лишь твои психи! Пусть тебе теперь Саманта во всем помогает

– Мы расстались! И вообще не трогай ее!

– Ну конечно. Она для тебя всегда важней всех была! Что же она такая хорошая не удержала тебя?

– Саманта сама ушла!

– Правильно сделала! Толку от жизни с психом? Наверное, всю голову бедной девочке закружил! Молодец, что ушла! Сам виноват! Только ты! – Кэтрин кричала, но вскоре осознала свои слова – Ой. Джимми извини! Вернись!

Но парень уже судорожно одевал кроссовки. Он не слышал, что кричала Кэтрин. Обида все сильнее сдавливала грудь. Джимми не успел одеть даже куртку, парень выбежал в холодный декабрь, а его тело покрывал тонкий свитер. Он быстро пошел в сторону, не думая куда, ноги сами несли его. На глаза наворачивались слезы. Но молодой человек скрывал их, чтобы не попасть под косые взгляды глупых прохожих.

Джимми закурил и сел на лавочку. В кармане играла знакомая мелодия сигнала, которая всегда заунывно пела, когда звонила Кэтрин. Видимо, она беспокоилась после своих слов, осознав всю глупость сказанного, но парню было не до нее, к тому же обида все сильнее сдавливала грудь.

В дрейфующем океане мыслей, парень прекрасно понимал очаг своей ненависти. Она была вызвана не столько словами сестры, сколько тем что это была правда. Поэтому, в душе Джимми становилось с каждой секундой все хуже. Ненависть к себе и бесконечные вопросы. Он просто был опустошен физически и морально. В груди чувствовалось легкое покалывание. «Хочу сдохнуть! Чтобы это чертово сердце остановилось раз и навсегда!» – полушепотом повторял Джимми, прокручивая телефон замерзшими пальцами. Он, как никогда, хотел позвонить Саманте, ведь лишь одна она понимала и поддерживала его в подобных ситуациях, но девушки уже не было рядом с ним, от осознания чего становилось только хуже.

Окончательно замерзнув, парень встал и отправился домой, ведь больше не было родного места, куда бы он мог податься. Дверь отворилась, на пороге куда-то торопилась Кэтрин.

– Джимми, прости. Я собиралась идти тебя искать

– Отвали от меня. Не стоит бегать за мной. Ты этого никогда не делала и не надо начинать. Это моя жизнь, и если в тебе кипит ненависть, то это только твое право. А меня, пожалуйста, не трогай – тихим голосом произнес парень и удалился в свою комнату, захлопнув дверь.

Музыка лилась в уши, убаюкивая боль в душевных ранах. Вскоре, в комнату заглянула Кэтрин.

– Не хотела мешать, но я пойду в кофе с подругой посижу, буду не поздно, но все же предупредить надо – произнесла девушка – Не обижайся

– Хорошо. Удачно вам посидеть

– А ты сегодня никуда не собираешься?

– Нет – лежа на кровати, отвечал Джимми

– Тогда до вечера

– Пока

Парень слышал, как захлопнулась дверь. Он сделал музыку громче и отправился на кухню, где, сидя перед окном и наблюдая за тоннами материи, медленно курил. Джимми не выпускал из рук телефон, думая позвонить Саманте. Вдруг, аппарат зазвенел, издавая какую-то глупую мелодию о любви.

– Алло – тихо произнес Джимми

– Привет – знакомый голос ворвался в уши.

Это была Саманта. Ее голос явно был пьян. Сердце Джимми начало бешено колотиться в груди. Казалось, еще немного, и оно сломает ребра, сплетенные, словно клетка, вырвется на свободу, стараясь вдохнуть аромат никотина, который витал в пространстве кухни. «Почему сейчас? Нет, это не она! Нет, я не верю» – мысли проникали в голову, раскрывая черепную коробку, словно изворотливые грабители банка. Дыхание сбилось, а на глазах проступали слезы.

– Ты тут? – спросила Саманта

– Да – ответил парень, пытаясь поверить в происходящее

– Удивлен?

– Да. Почему ты не отвечала, когда я звонил?

– Потому что я вычеркнула тебя из своей жизни

– Почему сейчас сама позвонила?

– А тебе что-то не нравится?

– Нет. Только не клади трубку, пожалуйста – Джимми запаниковал – Я просто не понимаю, почему именно сейчас

– Потому что я пьяная. А меня пьяную лучше не слушать. Сам же знаешь

– Приятно тебя слышать. Хотел почувствовать твой голос раньше, но ты не поднимала трубку, глупая

– Я глупая? Нарываешься – Саманта засмеялась – А зачем звонил?

– Я просто хотел поговорить. Как дела? Чем занимаешься? Где ты сейчас? – покорно и тихо спрашивал Джимми

– Какая тебе разница? Ты мне итак все нервы испортил. Добить решил, или что? Объясни! Ты же ведь никогда не изменишься!

– Не правда! Ты думай, что говоришь!

– Да неужели. Только я что-то этого не вижу

– А как ты можешь разглядеть, если ушла? Мы же не общаемся, вот и получается, что образ моего характера в твоей голове не приобрел изменений

– Ну раз уж я с тобой говорю, то удиви меня. Расскажи про свое «прекрасное» преображение – иронично говорила девушка

– Стоило посмотреть на наши отношения со стороны. Ведь я был полным придурком и не мог начать ценить твою доброту. Все боялся, что уйдешь. Вот сам себя и погубил. А еще я так много думаю о том аборте – парень замолчал

– И что же ты решил?

– Это полностью моя вина – голос задрожал

– Даже так? А ничего, что мне его надо было бы носить? Что он стал частью меня? Это было мое решение. Ведь так?

– Ты права, но если я не был таким, то все бы было хорошо

– Каким? Что с тобой происходило?

– Не было работы, планов на жизнь, жилья. Конечно, я прекрасно понимаю, что тебе некуда было идти в тот момент. Вот видишь, это моя вина полностью

– С каких пор тебя это стало волновать?

– Я же меняюсь, не сплю ночами, все думаю об этом – голос задрожал, и маленькая соленая капля упала с уголка глаза

– Расслабься. Это был не твой ребенок

– Знаешь! Не говори так! Я понимаю, ты бы не изменила!

– Почему ты так решил? Еще как могла – в голосе Саманты была слышна доля насмешки над парнем – Ведь мы не можем знать наверняка

– Нет! Заткнись! – повышая голос, говорил Джимми – Ты не имеешь права так говорить!

– Хочешь, чтобы я закрыла рот? Твое желание исполнено!

В трубке раздались короткие гудки. Джимми держал, в трясущихся руках, телефон. Его душа отказывалась верить в слова Саманты. «А может это все правда? Нет! Так нельзя! Не должно так быть!» – мысли парня перебирали сотню вариантов, но отказывались верить. «Знаю! Понял! Саманта сказала так специально, чтобы я себя не винил. Точно. А это может означать только одно – у нее все еще остались чувства ко мне. Моя любимая» – на лице Джимми виднелась улыбка, он ладонью вытирал слезы. Мысли бушевали, но приобретали совсем иное настроение. Возможно, это было правдой, а парень отказывался верить и придумывал себе разные истории и варианты, а может именно эти мысли были верны. Никогда не узнать правды, нельзя быть уверенным в чем-то на сто процентов. Доля ошибки есть всегда, и зачастую ее находят слабые люди, которые боятся принять правду такой, какая она есть, и начинают верить в обман. Что именно двигало парнем в ту секунду? Сейчас уже не понять.

«1 декабря 2011 год.

Она.

Привет. Представь, она позвонила сама. Пьяная. Она такая забавная в этом состоянии. У нее такой сладкий голос.

Почему именно сейчас? Она не брала трубку все эти долгие дни, а тут позвонила сама. Наверное, скучает. Неужели ее любовь все еще дышит. Кажется, что эти чувства, как рыба, выброшенная на берег моря. Ее жабры готовы закрыться навсегда, но она еще бьется об землю в предсмертных конвульсиях, ожидая теплоту рук, которые выбросят ее назад в соленную воду, где жизнь наполнит тело.

Я схожу с ума. Мне необходима еще одна встреча с ней. Я обязан все исправить!

А эти голоса. Пришло время их прикончить!».

Более веселые мелодии играли в комнате. Да и сам Джимми был рад. Грусть на несколько минут покинула сердце парня, оставив его в этот холодный декабрьский день. Сигареты кончались, и молодой человек решил сходить до магазина, по пути позвонив Картеру, но у того были дела, в принципе, как и все последнее время. Главное для молодого человека было не дать той грусти вернуться снова, но без нее он ощущал себя как-то не так, все было неправильным. Ведь Джимми уже сильно привык к этой меланхолии, которая заставляла его разум творить шедевры.

Глава 14. «Победа».

В этот год, зима выдалась очень холодной, хоть не было снега, но пронзающий ветер трепал верхушки деревьев, словно уничтожая их. Декабрь рвал во всю свою силу, но так и не одаривал людей белоснежными хлопьями.

Вечерами перед монитором Джимми часто думал о Саманте, писал ей, пытаясь завести беседу, но все всегда сводилось либо к ее молчанию, либо к оскорблениям в адрес парня. Бледный экран быстро моргал, на нем бежали кадры различных фильмов, в основном психологических ужасов и триллеров, в которых так явно мелькали маньяки и серийные убийцы. Все это затягивало Джимми в вязкое болото из крови и мерзости. В голове словно происходила революция. Сон окончательно покинул его, и понеслись ночи с открытыми глазами. В них молодой человек продумывал свои смерти, обыгрывал тысячи своих ролей. То он выстреливает себе в голову, выпуская в мир мысли, которые терзали его разум, которым в нем было так тесно. То снова его ловят полицейские, а он так жесток в своих начинаниях, убийствах, выпуская наружу кишки своих жертв, забивая пасти песком. С каждой секундой Джимми взрывал свой разум на сотни мельчайших историй, считывая их, создавая все больше мест в своем «Иллюзории». Демоны приходили все чаще, но это не мешало Джимми, ведь для них он был лишь глупой оболочкой, которая рано или поздно впитает в себя свет прожекторов их грязных душ.

Каждый новый день был похож на предыдущий. И так на протяжении целой недели, и лишь восьмого числа этой мертвой зимы, Джимми сказал себе, что все, с него хватит. Последние деньги едва слышно хрустели в кармане, но поиски работы не продвигались. Все дело было, в той же боязни людей. Парень, гуляя в одиночестве по паркам и городу, каждый раз старался придти домой как можно раньше. С некоторых пор он боялся темноты, чувство, что его кто-то преследует не проходило, и стоило улице опуститься в темноту, как панический страх не давал парню даже вздохнуть. Бегом домой и снова звонки, фильмы про маньяков и саморазложение личности. Мысли и кадры. Каждый следующий день был просто невыносим.

– Проснись – пронеслось в голове парня, заставив его открыть глаза – Ты ведь не хочешь проспать этот ужасный день?

– Хотел бы – отвечал на вопросы Джимми в своей голове

– Прости, но у тебя сегодня много дел. Помнишь? Поход к психологу, топить себя в мучениях, однажды ты не выдержишь

– Не начинай эту тему! – голос Джимми изменился, и уже не он спорил с Пьеро – Ты меланхоличная тварь, не посмеешь даже нанести и капли вреда!

Голоса затихли, и парень медленно встал с кровати. На часах красными цифрами было выложено восемь. Джимми быстро оделся, не успев позавтракать, он выкурил лишь сигарету, что вошло уже в привычку, и вышел в холодный декабрь. До больницы было не далеко, и молодой человек никуда не спешил. Его разумом вновь владели мечты, он представлял, как стоит в прокуренном и тихом баре, и снова стихи, и снова зал рукоплещет ему. Затем какие-то мотивы сменяли мечты, представления и разные роли. Все это лишь добавляло новых очертаний и боли. Мечты о славе и известности засели очень глубоко в его воображении, и каждый из демонов хотел осуществить их по-своему. Генри – став великим серийным убийцей, про которых он так часто заставлял глаза Джимми смотреть передачи, новости, читать книги и слушать истории, проворачивая в голове огромную массу возможностей. Считая себя, самым гениальным преступником. И, ведь, правда, Генри продумывал самые мельчайшие и тихие детали. В его словах был смысл. Каждое преступление он прокручивал перед глазами Джимми, и все сходилось, никаких зацепок, улик или следов. Те кадры вполне можно было назвать «Идеальным преступлением». Пьеро же, напротив, хотел своей доли, создавая шедевры, заставляя верить парня в гениальность своих возможностей. «Искусство слез». Пьеро все чаще и больше обливает слезами белые листы бумаги, которые вскоре заполняются чернилами, превращая их в буквы, во фразы, а последние уже в полноценные стихи и рассказы. «Если хочешь сделать шедевр, то только драму» – повторял в голове парня голос Пьеро. Бессонные ночи плавились в один большой океан из чернил и слез.

На горизонте показалась больница. Все та же раскрашенная в цвета какого-то гестапо. К ее дверям толпами шли люди. Пожилые, молодые, дети, снова превращались в очередь, которую так не любил Джимми, но парню не оставалось ничего иного, кроме того, как стать в этот строй и дожидаться глупых и медленных сотрудников.

Очередь подошла к Джимми, и он, протянув в маленькое окошко какие-то документы, получил в ответ справку, карточку и отправился по длинному коридору, уже к знакомому кабинету, прокручивая в голове всевозможные варианты разговора, но, как и всегда, это не помогло. Открыв дверь, Джимми обратил внимание на то, что внутри находилось много людей. Человек пять или шесть врачей и медицинских сестер что-то громко обсуждали.

– Можно войти? – робко постучав по двери, спросил Джимми.

– Да, конечно

– Здравствуйте – обратился Джимми к собравшимся в кабинете

– Присаживайтесь. Рассказывайте. Что случилось? – тихо, неторопливо, начал врач, остальные же обсуждали свои дела

– Вы направляли меня на обследование – Джимми протянул документы – Только я его не прошел. Ушел на следующий день

– Почему? – удивленно спросил врач

– Там невозможно. Я не знаю, как вам объяснить это – растеряно теребя пальцами, произнес молодой человек

– А ты постарайся – продолжал доктор, высоким и грубым голосом

– Там очень страшно. Все эти люди – они больны! Я видел их, в коридорах, палатах, в комнатах для курения – тело Джимми начало дрожать, он не мог говорить о своих проблемах в такой обстановки – Я не могу – чувство стеснения, боязни, стали острее после посещения лечебницы, и парень, сквозь силу и проступающие на глаза слезы, сдерживал слова в себе.

– Ну и что? – высокомерно произнес врач – Понимаешь, мне нужно заключение обследования, чтобы поставить диагноз или признать тебя здоровым. Теперь, без этого листа, я не смогу написать одобрительные выводы, ели ты вдруг будешь куда-либо поступать или устраиваться на работу

– А может, просто забыть, что я приходил к вам? – жалостливым и дрожащим голосом произнес Джимми

– Не выйдет. Так что выйди из кабинета, а я пока напишу тебе новое направление – мужчина в белом халате указал парню на дверь

– Но – начал дрожащим голосом парень, едва сдерживая слезы

– Я тебе сказал, вышел отсюда!

Джимми покорно встал со стула и направился к двери. Выйдя в коридор, парень долго стоял, каждая минута тянулась, словно мертвые люди, ждущие своего входа в новую жизнь, в совсем другом обличии. Постояв так около десяти минут, молодой человек, быстрыми и уверенными шагами, вышел из здания больницы, глаза намокали, и в этом не был виноват дождь, который вновь начался, обливая каплями асфальтированную дорогу. Дымя сигаретой, Джимми миновал людей, транспорт, переходы, дома, мысли не укладывались в голове, им снова стало так тесно. «Выпусти их в этот мир – твердил голос в голове, становясь все сильнее – Бог? Похоже на то, что он оставил нас, и вряд ли когда-нибудь посещал». Ноги подкашивались, а до дома оставались считанные метры. Голоса в голове, уже их было двое, твердили, что Бога нет, как ненависть к нему просыпается с каждым днем, с каждой секундой, заполняя вены Джимми, мешая циркулировать крови, словно выбрасывая в нее отходы некогда добрых и прекрасных чувств. И эта кровь стала уже грязной, черной. Подойдя к подъезду, Джимми опустился на лавочку, и, вновь, закурил. Раздумывая о предстоящей поездке, он поднял глаза к небу, и тихо начал что-то шептать. «Боже, если ты есть, помоги. Я знаю, что не так часто к тебе обращаюсь, но… А знаешь, пошел ты к черту!» – парень показал средний палец, направляя его в небо, затем выбросил, еще тлеющую, сигарету, встал, одернув штаны, и отправился к дверям квартиры, за которыми было тихо и по всей вероятности, Кэтрин уже ушла на работу. И правда, в помещении оказалось тихо, парень заглядывал во все комнаты, а их было две, плюс кухня и ванная, но там никого не было. Переодевшись и включив громко музыку, Джимми отправился на кухню и, по привычке, заварил себе крепкий и бодрящий чай.

Десятое число декабря, но на улице по-прежнему не было не снежинки, лишь напротив, мелкий и противный дождь моросил с небес, но по иронии судьбы, для парня он был намного приятней, чем белый, грубый и колючий снег.

Обдумывая все происходящее в жизни, Джимми невольно курил одну, за одной. «Мне срочно нужен отдых. Нам всем он необходим» – думал Джимми.

– И как ты собираешься провести этот отдых? – голос Пьеро раздался в голове – Вернее, как ты его нам устроишь?

– Закрыться от всех, сидеть в одной комнате перед телевизором, смотреть фильмы, и плавать в океане ностальгии, и чтобы даже вы заткнулись!

– Ха, ха, ха – раздался громкий смех Генри – И как ты себе это представляешь? Кэтрин вечером будет дома! У тебя даже нет такого уголка, где бы ты хоть на секунду оставался один. А тем более, пока мы в тебе

Генри был прав. Наверное, каждому человеку необходимо такое место, где он сможет побыть один, отрекаясь от мирских законов. Знаете, как кокон, способный закрыть в себе чудное создание природы, показывать долгие сладкие сны, где нет печали и грусти. И что готов отдать человек за одиночество? Какую цену способен заплатить разум? Джимми знал ответ на этот вопрос, хоть и был потерян. Парень готов был отдать все за несколько часов в коконе одиночества. Он так хотел, чтобы весь этот мир замер, подобно стрелкам механических часов, в которых сердце шестеренок и пульс пружин остановили свой ритм, наслаждаясь медленным и холодным дыханием смерти. Но ветер продолжал шуметь за окном, а голоса в голове напевали знакомые мелодии.

Дверь в квартиру тихо скрипнула, послышалось какое-то шуршание в коридоре, затем в дверях появилась Кэтрин.

– Привет – обратилась она к Джимми – Что делаешь? Был сегодня в больнице? – сыпала вопросами девушка

– Притормози. Привет. Ты почему так рано сегодня с работы вернулась? – удивленно спросил Джимми

– Рано? Вообще-то уже семь

– Сколько?! – переспросил парень, еще более удивленным тоном

– Ты слышал сколько. Ну, так что в больнице сказали? – стягивая с себя сапожки, продолжала Кэтрин

– Сказали, что обязательно нужно ехать, иначе никуда не поступлю, не устроюсь на работу нормальную. Вот такие дела, сестренка – грустно выдавил из себя парень, не отводя глаз, от включенного телевизора

– Когда?

– Не знаю, сказали четырнадцатого придти – нагло соврал парень

– Что делать будешь? – Кэтрин присела на край кровати Джимми – Придется ехать?

– Не знаю я, Кэт. Дожить еще нужно до четырнадцатого, а там уже видно будет – парень заметно нервничал

– Скажи мне честно, Джимми. Только ты не злись и не психуй. Хорошо? – Кэтрин взяла парня за руку – Ты когда-нибудь ощущал себя чужим или ненужным? Неужели у тебя проблемы с головой?

– Отстань от меня с этим вопросом! – парень быстро вскочил с кровати – Не лезь ко мне! С этими разговорами! Какая тебе разница? Все равно не веришь!

– Подожди – Кэтрин пыталась удержать молодого человека за рукав кофты, но тщетно

Джимми быстрыми шагами дошел до кухни и закурил, хотя табачный дым уже вызывал приступ рвоты, но это был единственный верный способ уйти от разговора. Зло переполняло парня, и снова, он обратился к демонам, сидевшим внутри его разума.

– И почему все так? Я даже не могу рассказать о вас своим близким – тихо говорил парень, ожидая ответа

– А ты уверен, что она поймет тебя? А не как всегда лишь посмеется и не поверит? – едва заметно, пролетели в голове слова

– Даже не знаю, не уверен – парень взял в руки телефон – Зато, знаю, кто поймет – пальцы начали набирать какое-то сообщение

– Да. Но вот только ты ее потерял. И неужели ты веришь, что она тебя любит? Если это так, то ответь мне на один вопрос. Где она была, когда мы тащили тебя из этого болота? Когда все люди бросили нас? – голос был не понятный, но по стилистики речи, говорил Генри.

– Тащил, чтобы убить? – не понимая, кто общается с ним, продолжал парень.

– Это не я намекаю тебе на смерть и разрезанные вены! – теперь стало окончательно ясно, кто сейчас заполнял голову Джимми – Я лишь хочу, чтобы ты понял, никто и никогда тебе не поможет! Плюнь на всех этих людей! А при необходимости вскрой их тела! Нас никогда не поймают – дальше тихо и злобно раздался смех

– Отвали! – Джимми уже очень сильно злился, продолжая набирать текст – Она любит меня! – это уже походило на бред, но парень предпочитал верить в иллюзию, нежели признать неясный и очень болезненный факт

«Привет. Я знаю, что не должен тебе писать, но, иногда, кажется, что ты и есть тот единственный человек, который поймет и примет меня. Я не знаю, что со мной творится. Какие-то голоса слышу в голове. Зачем ты тогда ушла? В самый тяжелый и ответственный момент моей жизни. Если у тебя есть возможность, то ответь, пожалуйста».

Через пару минут раздался звук, парень посмотрел на телефон, в экране которого красовалась надпись «Новое сообщение».

«Привет. Не пиши ты мне, глупыш. Да я ушла, просто ты довел. И мне было все равно, что твориться у тебя в жизни. И сейчас все равно. У меня своя жизнь, у тебя твоя. Пока».

Такой небольшой, но очень ценный ответ. В голове Джимми уже взорвалась та мина, на которую лишь стоит наступить, а затем убрать ногу. Бум. Остатки осознанных мыслей разлетаются по частям и просторам этой вселенной. Перед глазами кадры постельных сцен, где она и еще одно похотливое тело в потных соприкосновениях дарят друг другу часы наслаждения. Земля пошла кругом, а на глаза навернулись все те же чистые и прекрасные слезы.

Четырнадцатое число пришло незаметно. Снега по-прежнему не было, а вместо тонкого льда, на дорогах разлились миниатюрные озера, окрашенные бензиновыми кляксами. Джимми проснулся очень поздно, на часах было около двух. Кэтрин находилась на работе, и парню пришлось обдумывать вечерний диалог, который ему предстоял. Но до тех пор тянулись часы спокойствия.

Улица, двери, магазин, сигареты, напитки. Обычный, долгий и скучный день. Музыка, рифмы, мечты. Все это вновь сплеталось в один прекрасный миг. Вскоре, пришла Кэтрин.

– Привет. Извини, я сегодня задержалась. Помогала подруге с докладом, потом пока доехала на такси. А сколько вообще время? – с порога начала девушка

– Почти десять – ответил Джимми, улавливая запах мужского аромата духов – Как подругу зовут?

– Неважно – кинула Кэтрин – Что тебе в больнице сказали? Когда ехать? А то нужно же все собрать

– Я не ходил