Текст книги "Идеальный финал (СИ)"

Автор книги: Сергей Печев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

Утро било по глазам яркими лучами солнца, которые врывались через тяжелые шторы в комнату Джимми.

Ведьма: «Привет»

Джимми: «Здравствуй, любимая»

Ведьма: «Что делаешь? Как дела?»

Джимми: «Нормально. Твои как? Сижу, курю, думаю. А ты?»

Ведьма: «Переписываюсь, недавно проснулась. Животик уже не болит. Смогу сегодня прогуляться»

Джимми: «С подругой?»

Ведьма: «Нет. Вчера с парнем каким-то переписывалась, пригласил погулять. Вот вечером собираюсь сходить»

Джимми: «Это шутка?»

Ведьма: «Нет, конечно. Зачем мне шутить?»

Джимми: «А ты не забыла, что мы вместе? Что происходит?»

Ведьма: «Не забыла. Ничего. Неужели мне уже нельзя погулять с другими?!»

Джимми: «Это парень, который хочет не только погулять! Ты не можешь туда пойти!»

Ведьма: «И кто же мне запретит? Ты что ли?!»

Джимми: «Да! Зачем ты так делаешь?! Хочешь, чтобы я ушел?!»

Ведьма: «А ты уйдешь?»

Вопрос – плаха. Именно в этот момент Джимми осознал весь ужас ситуации. Руки были готовы расцарапать чернилами безупречные листы «Иллюзория», но разум никак не мог покинуть коробку мыслей. Что-то сломалось внутри. Джимми медленно стучал по буквам пальцами, выбивая новое сообщение.

Джимми: «Нет. Ты же это прекрасно знаешь!»

Ведьма: «Ну, вот и помолчи. Наверное, ты никогда не поймешь, что мне нужна свобода. Я бы сама ушла, но пусть это будет последним твоим шансом что-нибудь осознать!»

Джимми: «Да мне нечего осознавать! Ты поступаешь неправильно! Зачем ты это делаешь?!»

Ведьма: «Что делаю?! Общаюсь с другими людьми?!»

Джимми: «Ходишь на свидания! Ты думаешь, мне приятно сидеть здесь и сходить с ума?!»

Ведьма: «Это твои проблемы! И не зли меня!»

Джимми: «Класс. Хорошо. Сходи, погуляй, но знай, что я буду волноваться с каждой секундой, проведенной в одиночестве. Если тебя это устраивает, то иди»

Ведьма: «Вполне»

Джимми: «Счастливого вечера!»

Ведьма: «До завтра»

Джимми: «То есть ты не напишешь, как вернешься домой?!»

Ведьма: «А зачем? Придумай себе новую правду»

Джимми: «Не смей так делать! Ты не знаешь, что творишь!»

Ведьма: «Пока. До завтра»

Джимми: «Стой!»

Парень долго выбивал буквы, но Саманта уже не отвечала, играя роль неприступной крепости, где мысли, как солдаты, штурмовали ее каменные стены, но так и умирали, незаметные серые и такие соленные, пропитанные слезами, что катились из глаз Джимми.

«2 октября 2011 год.

Любовь.

Здравствуй, мой молчаливый кумир. И вот мы снова рядом, опять я в тебе. Знаешь, наверное, если не ты, то я бы давно пустил себе пулю в голову. Почему? Потому что эти голоса сводят меня с ума, Саманта стала холодной, ледяной. Почему? Я не знаю. Вечером она уйдет гулять с «другом», а я останусь в пустоте. И знаешь, что самое страшное? Эти голоса, которые сразу же нападут на меня. Я готов к битве, но проиграю! Они опять уложат меня на холодный кафель, заставят забыть обо всем, стараясь выплеснуть в меня философию. А есть ли вообще я? Но это не тот вопрос, который упадет на твои листы. Еще слишком рано.

А что такое любовь?! Нет, не так. Зачем любовь? И это тоже неправильный вопрос. Любовь – игра. Я и раньше так думал, но не подозревал, что мой разум настолько прав. Игра для двоих. Так трепетно воссоздана в лучших традициях любого развлечения. Игра, где есть лишь один победитель. И так странно, что победитель тот, кто не почувствовал совершенства. Главный приз – чужая жизнь. Стоит одному из возлюбленных понять, что его чувства слабее оппонента, как игра заканчивается, даруя величайшую награду. Кто больше любит, тот и проиграл. Увы, горькая правда любви. Это, словно капкан, прекрасная ловушка для души.

Проигравший чувствует красоту мира, ловит наслаждения в каждом движении, ударе сердца, маленьких точках судьбы. Великий дар – ощущать любовь в себе. И ты пытаешься проникнуть все глубже в бесконечность нежности, отстегивая ремни, которые удерживали твой разум в реальности мирских фобий. Так весело утопать в милых глазах, в любви, великой и прекрасной. Но в один момент страшно осознать, что клетка захлопнулась, изолировав тебя от свободы, к которой так стремилась душа. Твоя камера – человек. Можно выйти дальше? Да? Тогда это не было любовью! Не путайте ее! Любовь дарит свободу, чтобы забрать ее вновь! И сможешь ли ты вынести эти колкие удары?! Я? Нет. Остаться в заточении до амнистии. А будет ли она?! Вопрос, на который невозможно найти ответ. И все чувства к остальным, как редкие свидания заключенных, заканчиваются липкими касаниями ладоней через толстое стекло, а разговор по средствам пластиковой трубки и провода так и останется лишь имитацией живого общения. Ведь, твоя жизнь – человек. А этот человек – тюрьма. Добро пожаловать в ряды потерянных узников, тварь!

А что получает победитель? Хм. Нет, он не испытывает больше тех великолепных чувств, что предлагает любовь, не переживает и не утопает в волнах превосходной красоты. Зато, он, словно кукловод, способен распоряжаться чужой жизнью, зная, что человек никогда не уйдет, потому что прикован стальными узами тех чувств, которые люди называют любовью. Знаете, люди так часто ищут бога, но благодаря мерзким чувствам, вы и сами становитесь им, рисуете судьбу падших. А любовь, как болезнь. И этот вирус в ваших скользких руках! Ты знаешь, что тебя будут ждать! Твоя свобода вырастает в разы! Ведь, теперь ты – король любви! Вы можете уйти, затем вернуться, зная, что ваш узник все так же в сырой камере ждет первых бликов солнечных лучей! И стоит победить ради этого! Цена – чужая жизнь. Награда – бог! И точка!

А что бы сделал я, победив в игре любви?! Управлять чужой жизнью? Бред! Ты получил главный приз, чтобы так бездарно упустить его?! Хм. Награда должна быть величественной, показывая всем своим видом, что именно ты заслуживаешь ее! Тогда придумай идеал совершенства! И победив в этой игре, я бы заботился о жертве. Представьте, стать наставником другого человека, который без вопросов выполнит любую вашу команду. Разве не увлекательно? Но это не финал награды! Слишком глупо, безыдейно! Я бы создал идеал! Знаете, как в безумных компьютерных программах, которые так и не сумели настроить опытные рабочие, оставив множество недочетов и минусов, я исправлю систему, перешью ее органы, чтобы она кричала от счастья, радовала взгляды глупых мальчишек своим великолепием электронных частиц! Научить ее не ошибаться в выборе жизни, убрать ненужные компоненты, показать мягкий, красивый мир, чтобы очаровать воображение. Создать цветок такой красоты, что смертные склоняться перед ним! Смысл?! Зачем?! Чтобы бросить идеал в лапы мерзкого мира, наблюдая за тем, как похотливые умы пытаются его уничтожить, запачкать грязью потных лап! Момент, когда красота сразиться с мерзостью и злом! Наблюдать за этой битвой, поедая чувства, убив их в себе! Вечная борьба, которую описывали десятки бездарных писателей, развернется в границах одного города, одной жалкой планеты! К черту вселенский масштаб! Вы хотели зрелища?! Держите! Смотреть, как идеал с белоснежными крыльями лапают грязные руки, пачкая, оставляя следы выделений и похоти – величайшая награда любви, если ты победитель! Добро пожаловать!

И есть ли шанс, что никто не проиграет в любви? Не будет вторых и первых мест? Возможно. Я не видел таких людей. И если они есть, то пусть сожмут свои ладони, чувствуя, как горячий ручей любви подменяет кровь в их организме, циркулируя в венах.

Знаешь, ты стал для меня особенным. В тебе моя история. На каждой странице столько чувств и эмоций. Я бы сказал тебе про голоса, но еще слишком рано. У меня есть план, чтобы уничтожить их. Но, сейчас, не об этом. Ты вновь забираешь боль, но во мне ее слишком много.

Я вновь потерян где-то в орбите, все плен,

Все тлен…

И я готов тихо тлеть, как сигаретный дым,

Как никотиновый сон…

Словно мы, вновь, очистим планету, белый мел

Открой эти двери…глазами за горизонт

А в городе дождь…теплые вещи, черный зонт,

Словно выдох, словно щит

Уничтожит капли крови, что с неба поливают сотни

Пустых голов…

.

Мой беспокойный мир, мир моих фобий,

Мир моих снов…

Множество безликих улиц, людей, светофоров,

Как фарфор…

Разобьются на части эхом домов и вальса.

Пружинами механизма, что дарит нам запах асфальта,

Ласковых рук… Как путь циферблата не пульс

Бег этих стрелок оставят меня одного…

Грусть…

.

Среди серых тонов, среди кустов и сирени

Звуки сирены…

Песни мертвых сирен, приведут корабли на скалы

Лики живых…

Все так же улыбки оскалят осколками линз,

Среди песка…

С головы таскать, схватив ее за жабры

Что рисовали на руках…а эта зима была слишком жаркой,

И не оставив шансов взорваться, кутая струны в плед

Ветер играет на окнах, холодный след…

.

Едва простужен я, отражаюсь в мирных лужах,

Ужас…

На лицах детей, что так боялись цирка.

Жизнь – циркуль…

Бег циферблата, стрелками рваных минут по кругу,

Держи мою руку, и где твой друг?

Много любимых, так мало в душе перевязанных струн

Намокшие души искали приют… их снова прибьют снегом

Чужие небеса… тучами меланхолично сыграют на нервах

Прости….

Вздох, кровь, жизнь, сквозь тонкие стены вен… Душа.

Еще один стих. Не знаю, почему именно он. Спасибо, что вновь выслушал мои жалобы. Я навсегда с тобой, даже, когда ты станешь пеплом. Прости. До скорой встречи».

– Ну, и что? – пронеслось в голове Джимми – Она все еще хорошая? Ха. Ты меня удивляешь, Джимми

– Зачем ты тут? – шепотом спросил парень, сжимая кулаки

– Чтобы открыть тебе глаза на все, что творится вокруг. Разве ты не хочешь этого? Не желаешь прозреть, понять?

– Что я должен понять?!

– Я смогу быть с тобой всегда, она же уйдет! Где сейчас твоя любимая?! Спит с новым другом?! Да?!

– Нет! Они просто гуляют!

– Голые, по его дому – добавил меланхоличный голос – Ты веришь ей?

– Ты вообще закрой свой рот! – второй голос сильно врезался в уши – И что это за план по избавлению от нас?!

– Не скажу! – Джимми сильно зажал уши руками

– Думаешь, я не знаю?! Тварь, я внутри твоей головы! Именно я синтезирую твои мысли, обрабатываю их, убираю ненужные детали! Я вижу весь твой план! Обратиться к профессионалам?!

– Да – громко выкрикнул Джимми, сдерживая капли соленной влаги – Страшно?!

Перед глазами парня замелькали картины, как похотливые руки ласкают тело Саманты, как сладкие стоны, подобно величественным птицам из огня и воды, вырываются из уст, сотрясая сжатый воздух. Боль пронзала каждую клеточку мозга, заставляя парня спускаться все ниже к полу. Глаза обволакивали слезы, закрывая обзор мельчайших деталей. Голоса сильно кричали, врываясь в каждый сантиметр запрограммированной души.

– Хватит с него – пронесся тихий голос

– Пусть подумает о своем поведении! Ты мне не указ! – громкий бас врывался в самую душу, замедляя биение сердца

– Ты убьешь его

– Убью?! Нет! Я не исполню твою мечту! Пошел вон! Я сделаю его сильнее! Что, Джимми, нравится?! Хочешь избавиться от меня?! Сказать врачам?! Я могу уничтожить тебя в любой момент! Да, и что ты сможешь сказать им?! Ведь, я не позволю тебе этого сделать! Поплачешься о детстве, жизни, но они не узнают правды! Хочешь сдохнуть прямо сейчас?!

– Хватит! – Джимми сильно кричал, вцепившись зубами в подушку – Прошу, остановись!

– Стоп! – выкрикнул меланхоличный голос – Довольно!

Голоса в голове о чем-то спорили, пока парень, едва дойдя до туалета, вывернул рвотную массу в унитаз. Из глаз сочились слезы, картины мелькали все реже, позволяя Джимми вдыхать полной грудью. Где-то вдалеке слышались споры голосов. Казалось, они были готовы разорвать друг друга на куски, чтобы продолжить свое отвратительное шоу внутри головы Джимми. Стрелки циферблата крутились, словно время ускорилось вдвое. За окном было уже темно. Саманта все так же не отвечала на звонки, что вновь вызывало приступы картин, рвоты, волнения. Молодой человек боролся, как мог. Еще пара таблеток снотворного упали в открытую пасть, но, как и прежде, они не приносили должного эффекта.

Джимми лежал на кровати, стараясь собрать в себе всю смелость, чтобы встать, подумать, но страх был велик. Каждое движение могло вновь призвать терзающие голоса, которые уничтожат все рамки дозволенного, соберут по кускам осколки мира и ворвутся в голову, чтобы остаться в ней навсегда. В ту ночь, Джимми так и не смог отправиться в мир грез. Мир, где нет конечной станции.

Знаете, есть момент, когда ты просыпаешься. Сон перестает показывать тебе милые картины жизни, отпуская разум в полет среди холодных людей. И как часто мы стараемся ухватиться за огненный хвост иллюзорной реальности, которая так странно собирается в голове? И если вы нашли теплоту в сновидениях, то, что даст вам лживый и холодный мир? Как вернуться назад? Утро – начальная точка, ядерный взрыв, который уничтожает прошлое, заставляя тебя вновь искать ходы. И если реальность Джимми – мир, то Саманта – самый теплый сон. С каждым днем молодой человек чувствовал все больше холода от ее сердца, которое, видимо, устало биться в конвульсиях любви. Голоса в голове становились все сильнее, обретая власть над подсознанием парня. Теперь они – сладкие песни Сирен, уводящие корабли жизненных позиций на прибрежные скалы, чтобы разбить, уничтожив навсегда легкую вуаль добра.

Парень бежал от всех этих проблем, что сыпались снежным комом на голову, сбивая ее. Он просто лежал на кровати, словно заживо погребенный, ловил губами едкий вкус дыма, а из глаз тихо сочились слезы после недавней ссоры с Самантой. Девушка довольно быстро адаптировалась у подруги, обзавелась друзьями, которые, в разуме Джимми, превращались в потенциальных похотливых тварей. Они часто ругались на этой почве. Скандалы с каждым днем становились все сильнее, угнетая состояние любви, которая уже готова была умереть под тяжестью постоянных ссор. На этот раз воображение Джимми, уже без разрешения, направляло парня в «Иллюзорий», расклеивая иллюстрации новой картины.

Двухэтажный дом одиноко стоял под едкими каплями дождя. Свет в больших окнах уже давно погас, и, лишь изредка, яркие вспышки молнии освещали красные кирпичи. Старая металлическая ограда тоскливо скрипела, словно звала на помощь мимолетных прохожих, которые, укрыв голову газетой, бежали по своим серым гнездам.

Тяжелые шаги послышались на лестнице. Все те же перчатки, туфли и очки. В руке был зажат небольшой черный чемоданчик. Джимми, спустившись вниз, отворил дверь подвала, из которого тускло мигал свет. Еще пару шагов, и ноги парня коснулись твердой ровной поверхности. Вокруг на столах, тумбах, стульях находились маленькие восковые свечи, почти угаснувшие под давлением дыхания парня. Он положил чемодан на свободное место стола и развернулся лицом к центру комнаты.

В самой середине подвала, в том месте, куда в основном попадали блики свечей, находилась девушка тридцати лет. Короткая юбка покрывала бедра, белая блузка обездвижено находилась на теле, скрывая довольно пышную грудь. Прекрасные ножки были обтянуты нейлоновыми чулками, в которых виднелись разрезы и пропаленные сигаретой дырочки. Руки девушки находились вверху, запястья сжимали яркие металлические наручники, от них шла цепь, закрепленная за крюк, ввинченный в потолок подвала. Девушка могла едва касаться пола носочками. На голове был одет тряпичный мешок, который Джимми поспешил сорвать. Ткань упала на пол, освободив белые волосы, дав им еще немного воздуха. Девушка лишь громко мычала, так как ее рот был заклеен прозрачным скотчем, через который виднелись следы красной помады. Увидев молодого человека, из глаз незнакомки потекли слезы, размазывая нанесенную черную туш.

– Скучала? – в полголоса произнес Джимми – Ты не рада меня видеть?

Девушка лишь издавала какие-то непонятные звуки. Молодой человек, находясь перед ней, широко улыбался, поглаживая ее щеку. Он что-то приговаривал, опуская руки все ниже, пока не коснулся блузки. Резким движением Джимми сорвал ткань, и она упала вниз, обнажив прекрасное тело милой девушки. Парень ходил кругами мимо жертвы, молча разглядывая ее со всех сторон, в его глазах было нечто большее, чем просто наслаждение или жажда. Подойдя к чемодану, Джимми ввел пароль, открыл верхнюю крышку, и вот уже в его руках засветились предметы. В правой ладони, зажатый четырьмя пальцами, отсвечивал хирургический скальпель. В левой же руке находился белый квадратик, по своему строению напоминавший соль или сахар. Молодой человек вновь приблизился к жертве.

Знаешь – начал парень – Люди всегда задаются вопросом, что сильнее? Добро? Зло? Нас с самого детства приучают к первому варианту. Все эти сказки, фильмы, в которых лишь счастливое окончание. Но разве зло так плохо? Неужели оно не имеет право на существование? Тебе не кажется, что, если бы мир был хоть каплю злей, то жизнь насыщалась совсем другим цветом? – парень продолжал перебирать пальцами по острию скальпеля – А эти слова. Фразы тупых людей, что добро всегда разъедает зло. Капля добра, брошенная в стакан со злом, всегда победит? А если мы попробуем наоборот? Ты. Такая красивая, хорошая мать, любящая жена. По их словам, ты должна уничтожить меня, если только капля зла не разъест все добро в тебе. Проверим? – Джимми очень гнусно заулыбался

Парень легким движением руки прислонил скальпель к голому торсу девушки. Царапая тело, он вел его вверх до плеча. На минуту молодой человек застыл, словно вкручивая скальпель в тело жертвы. Маленький, но глубокий разрез, будто кистью, Джимми рисовал на плече девушки, причиняя ей неимоверную боль. Кожа открывалась, показывая все прелести связок и крови, мясо отслоилось от оболочки, болтаясь, словно его швыряли ветром. После того, как разрез был готов, парень отпустил скальпель пальцами, и тот со звонким криком рухнул об пол. Сжимая в руке белый квадрат, он вел его кончиком по телу милой девушки, улыбаясь, наслаждаясь каждым сантиметром. Как только он приблизился к ране, сильно сжал пальцами предмет, который начал рассыпаться маленькими кристаллами, утопая в крови, погружаясь все глубже в разрезе. Девушка сильно кричала, но ее вопли сдерживал скотч, обволакивающий ротик. Джимми наслаждался каждым мгновением причиняемой им боли. Крики незнакомки лишь подливали масла в огонь, наращивая гнев парня. Сильные хлопки ладонью по щекам, которые наносил молодой человек, придавали ему жестокости, уверенности, смеха. Он был владельцем этой гнилой души.

Еще долго парень измывался над своей жертвой, то ломал пальцы, то сдирал ногти с прекрасных, милых рук. Кровь капала из каждой раны, образовывая большую лужу, по которой топтался Джимми, оставляя следы своих черных туфель. Он снова чувствовал себя хозяином чужих жизней. Девушка же была уже измождена, ей, как никогда раньше, хотелось быстрой, идеальной смерти. В течении двух часов ее тело били, прожигали, резали. Все это вновь трансформировалось в дрожь наслаждения, в которой утопал Джимми. Сигаретный дым въедался ей в глаза, вернее под веки, проникал в нос, нанося еще больше боли и вреда. После двух часов, Джимми, наконец-то, достал последние предметы из черного чемоданчика. В его руках находились целлофановый пакет и рулон скотча.

– Я уверен, что в тебе не осталось ни капельки добра. Зло в чистом виде, в разы сильней вашей радости. Оно разъело тебя, разорвало твою душу на куски. Ты меня сейчас ненавидишь. Зло дарит нам свободу, а значит, мой эксперимент не так уж и плох – Джимми затушил сигарету о кровоточащее тело дамы – Но, так же как и добро, оно исчезает лишь тогда, когда чаша, в которую излито зло, разбивается вдребезги – Джимми улыбнулся, поцеловав девушку в щеку – Прощай. Запомни навсегда мой подарок, ведь я открыл тебе глаза.

В одно мгновение целлофановый пакет оказался на голове девушки, перемотанный скотчем в области шеи. Дама глубоко дышала, пытаясь хоть как-то избежать смерти, но это уже невозможно. Джимми снова произнес: «Прощай».

Парень вновь уходил, оставляя за спиной умирающее тело. Он так же насвистывал мелодию, рисуя красными красками отпечатки туфлей, которые, уже на улице, смывал дождь. Лишь каплями он разъедал большие кровавые разметены.

Джимми открыл глаза, он не мог поверить, осознать картину, которую придумал его «Иллюзорий». Страх.

Пока Джимми записывал в дневник новые картины, перебирая пальцами страницы, размазывая по ним чернильные строки, на экране монитора светились знакомые его сердцу буквы.

Ведьма: «Привет, что случилось?»

Джимми: «Здравствуй, любовь моя. Да дома снова проблемы. А как ты догадалась, что у меня возникли трудности?»

Ведьма: «Я тебе послала пару сообщений на телефон, а ты оставил их без ответа, негодяй. А когда это происходит, то, значит, ты отрешен от этого мира»

Джимми: «Шерлок Холмс?»

Ведьма: «Не остри мне тут. Рассказывай, что стряслось?»

Джимми: «Да все то же, малыш. Они меня так достали. Кэтрин постоянно кричит, но если я не могу найти работу, что мне делать? Я устал уже жить тут! Я так хочу к тебе. Каждый день мечтаю об этом»

Ведьма: «Успокойся. Не плачь. Я всегда буду рядом с тобой. Ты ведь мне веришь? Мы вместе, а скоро будем жить под одной крышей, если ты, конечно, не будешь меня доставать, волшебник мой»

Джимми: «Не буду. Не волнуйся. Конечно, верю. Я люблю тебя, сладкая»

Ведьма: «Уже довольно поздно. Мне нужно ложиться спать. Обещай, что не будешь переживать по этому поводу, глупенький»

Джимми: «Не могу я тебе этого обещать»

Ведьма: «Ну, тогда и не получишь поцелуй»

Джимми: «Обещаю»

Ведьма: «Как же тобой легко манипулировать. Шутка. Самых великолепных и сладких сновидений, малыш. Я люблю тебя. Целую крепко, крепко, прямо в губки. Спи спокойно, и пусть тебе приснятся самые восхитительные сны»

Джимми:

«Самых сладких снов тебе,

Пусть приснится о чем мечтаешь

Мягкий, теплый лунный свет,

И ты в нем медленно растаешь

Наполнишь тот мир красотой,

Подаришь птицам счастье,

Напоишь землю чистой водой,

Из души прочь все ненастья

Ты прекрасна слишком для них

Бутоны поникнут к земле,

Будут утопать в мечтах на миг

Что красотой приблизятся к тебе

Но это обман, с тобой не сравнимы

С твоими глазами, движением губ

Даже в небе ангелочки застыли

За руки держась, создали круг

А ты там стоишь, смотришь на море,

Все так спокойно, блаженно.

В этом мире нет больше горя,

Самых сладких снов и волшебных

Вот так тебе, самых прекрасных сновидений, любовь моя. Целую. До завтра»

Ведьма: «Ого. Спасибо огромное, так приятно. А теперь ложись на бочок и засыпай. До завтрашнего дня»

Джимми, что вошло уже в привычку, откинулся на кровати, закрыл глаза, и, вновь, отправился в свой выдуманный мир, где всегда так тепло и великолепно. Но в этот раз, там не было насилия и крови, лишь тепло, идеальная мечта обрисовывалась новыми красками, вернее дополнялась созданными образами, которые откладывались глубоко в душе.

И снова тот бар, но в этот раз, Джимми, минуя дома, подходил к нему. Органы заведения были уже созданы, оставалось лишь только обтянуть кожей его мечту, чтобы вдохнуть в нее жизнь. Добрые рождественские песни вливались в его уши, создавая непонятную ностальгическую грусть, чувство праздника, но только своеобразное. Для Джимми не было праздником то, что понимают под этим словом большинство планеты. Не было радости, смеха. Вернее они присутствовали, но, словно лужи, разбавленные цветами бензина, мешались с испарениями грусти. Это все создавало великолепной красоты атмосферу в душе «мертвого» человека. Машины замедляли свой темп, и бестолковые люди, спешащие на работу, сбавляли шаг, словно танцуя в белоснежном снегопаде эмоций. Снег усиливался, и уже слегка просматривающаяся табличка бара, приближалась к глазам парня. Через замерзшие окна не было видно ничего, что могло происходить внутри помещения, но Джимми знал, небольшая кучка людей ждет появления на сцене образа, вечного и прекрасного. Парень остановился перед дверью, дотягивая серый дым сигареты. Белые листы лежали в черном пакете, поджидая света неоновой тусклой лампы. Красные буквы на таблички сообщали название заведения, но как ни странно, парень никак не мог их прочитать. Постояв перед дверью минут пять, Джимми глубоко вздохнул, открыл дверь бара, через которую холодные потоки ветра обласкали лица и руки сидевших внутри. Дверь громко хлопнула, и Джимми уверенными шагами прошел к сцене.

Парень открыл глаза. Руками в темноте он нащупал выключатель и зажег свет в комнате. Сев за стол, парень открыл дневник и начал что-то записывать. Джимми изливал в эту тетрадь свою душу, ту идеальную мечту, что он выдумал. Дополняя все пробелы и эпизоды, он невольно погружался в свой мир снова и снова, находя в нем одно и то же превосходство. Джимми еще долго шуршал листами, царапая их острым наконечником шариковой ручки.

Мечта, пропитанная меланхолией, была полностью готова, каждый ее эскиз говорил о том, что все в том мире имеет свою ценность, каждое воспоминание, каждая сыгранная роль. Такая легкость окутала тело, словно вот уже не много и оно отправится в необычный полет в мир снов. Так легко парень не чувствовал себя очень долго. Словно одна часть собралась в его душе, вся эта история превратилась в одну картину из сотни осколков, которые были разбросаны, словно мусор по грязной улице, и теперь красовалась мило на стене «Иллюзория». Джимми уснул очень быстро, что казалось таким странным, ведь уже несколько лет, он не мог так мгновенно переходить из мира реальности в липкий и вязкий мир Морфея. Быть может, законченная картина в его надуманной вселенной повлияла на этот эпизод.

На лице парня сияла улыбка, а в голове был покой. Даже тот голос, который в последнее время так часто приходил в грязный разум Джимми, сегодня молчал, не издавая ни единого звука. Кто бы мог подумать, что этот день станет чуть ли не самым последним в хороших воспоминаниях парня? Наверное, лишь тот, кто сидел внутри его головы долгие годы, ожидая мгновения, когда он сможет выйти на свободу.

Джимми перебирал кольцо на пальце, прокручивая его вокруг, слегка царапая нежную кожу. Солнце скатилось за горизонт. Очередной вечер, где люди ищут покоя, спешат к своим семьям. А куда спешить человеку, которого ненавидят родственники, презирает чертов мир? За грань жизни. Туда, где солнце уже не встает с рассветом, где реальность – это тонкие стены смерти, а ее липкие объятия, как самая нежная вуаль, воссозданная из шелка и любви, обнимают твою душу, отправляя ее в потерянный мир искусства.

В комнате было темно. Электрические приборы уже давно улеглись спать. С комнаты Кэтрин раздавалась какая-то музыка. Она снова работала над новым проектом. Девушка всегда включала мелодии, когда старалась побыть одна.

– И чего ты сидишь один в темноте? – меланхоличный голос разрезал вакуум внутри головы Джимми – Что-то случилось?

– Нет – сухо ответил Джимми – А что?

Парень говорил так, словно уже давно привык к этим голосам внутри своей головы. Знаете, будто он разговаривал с настоящими людьми, но их не было перед глазами. Да и зачем людям глаза? Они так ненасытны в красоте, стараясь заметить ее везде. Глупцы. Настоящее искусство глубоко внутри вашей души!

– А где Саманта? Что-то я не видел ее сегодня

– С другом, наверное. Она писала утром, что вечером пойдет гулять. Вот, сижу, жду ее. Знаешь, она все чаще говорит, чтобы я сходил в больницу, но не знает о вас

– Обо мне. Сейчас-то я один. Знаешь, ты уверен, что она с ним просто дружит? Вспомни Челси. Ты забыл, как нам было больно?

– Я тогда чуть не убил себя

– Не ты – тихо прошептал грустный голос – Значит, ты вновь хочешь прочувствовать ту боль? Может, проще покончить со всем этим. Не молчи, у нас мало время

– Она не изменит!

– Ха – раздался грубый смех – Общаетесь без меня?! Не изменит?! Джимми, доверься мне! Позвони ей! Поставь точку! Что тебе говорил этот ублюдок?! Напоминал про боль?! Ведь, именно он хотел убить тебя тогда! Тогда, с Челси! И я тоже не в восторге от твоей любви к Саманте, но, когда ее не станет, я хочу чтобы ты пришел ко мне! Я научу тебя причинять боль, а не получать ее!

– Не дави на него

– Заткнись!

Голоса вновь начали спорить внутри головы. Боль пробивала тело. Джимми глубоко дышал, но видел перед глазами сцены измен. Кое-как, сквозь слезы и приступы рвоты, молодой человек схватил телефон, который уныло лежал на краю кровати.

– Я позвоню ей! – сквозь зубы прошипел Джимми

– Нет!

– Ты не посмеешь! Хочешь вновь проверить нас на прочность?! Тебе мало уроков?! Так знай, мы можем сделать твою боль сильнее!

– Но не я – тихо прошептал грустный голос

– Заткнись!

Телефон трясся в ручонках парня. Непонятные крики слышались в голове. С каждой секундой лишь увеличивая свой баритон, словно два голоса спорили между собой. В трубке слышались лишь гудки, позволяя воображению Джимми рисовать Саманту в постели с другими мужчинами, их касания, поцелуи, стоны сводили парня с ума. Эти картины менялись одна за другой, и молодой человек не мог унять их в своей уставшей голове. Наконец-то гудки плавно перетекли в голос на другом конце аппарата.

– И что ты названиваешь?! – грубый голос Саманты ворвался в уши парня – Что ты хочешь?! Занята я сейчас!

– И чем же ты занята в половине десятого вечера?! Гуляешь со своим другом?! Круто, что вы еще вместе делаете?!

– Да ты достал меня уже! Любовью занимаемся! Доволен?! Что ты еще хочешь от меня?! Мне некогда с тобой говорить! – дальше разговор разбавили тихие гудки, которые со всей силы въедались прямо в сердце, разрезая его маленькими шипами и нотками иллюзий.

Джимми быстрыми шагами пересек коридор, на его глазах вновь блестели слезы. Темную комнату освещал лишь блеклый цвет монитора. Секунды – предатели, словно издеваясь над сорванным разумом парня, тянулись так медленно, что каждое движение стрелки часов отражалось в зрачках. В разуме все так же плыли картины, как чьи-то руки ласкают невинное тело девушки, а она задыхается в наслаждении и эйфории плотских желаний. Джимми не мог остановить эти кадры, что наводило еще больше ужаса в его, и без того очень шаткое, воображение. Сигаретный дым все так же уходил под потолок, вырисовывая эпизоды и картины из жизни. Вдруг, монитор замигал, и большими буквами высвечивалось давно знакомое имя, Ведьма:

Ведьма: «И что за концерты ты опять устраиваешь?»

Джимми не мог рассказать ей всю правду, ведь кому нужен психопат? Поэтому приходилось лепить оправдания, которые еще больше злили Саманту, с каждой буквой приводя ее в ярость. Она поняла бы парня, наверное. Но кто бы из вас рискнул написать любимому, человеку без которого вы не протяните и дня, такую правду, способную уничтожить все светлое, что копилось все эти годы?

Джимми: «Никаких концертов! Ты где-то ходишь с как бы «другом», и я даже не знаю, что вы с ним делаете! Думаешь это приятно?»