Текст книги "Пепел и снег"

Автор книги: Сергей Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

ОТ АВТОРА

лександр Модестович – человек счастливый уже тем, что, не отходя от смерти, прожил жизнь некороткую, всякого повидал на своём веку, к чему-то привыкал и скоро отвыкал, очаровывался и разочаровывался, надеялся и оставлял надежду. И поистратил на эти колебания немало бесценных душевных сил, – пока не приобрёл привычку к жизни. Привычка же эта держалась на знании, что нет ничего вечного и неизменного в этом мире. Увы, что утверждается на века, едва сохраняется годы, гибнут города и страны, рассыпаются в песок камни, падают звёзды. И то, чего мы страстно желаем сегодня, совсем не волнует нас завтра, ибо с ростом человека изменяются, растут и его ценности. Но непременно – с ростом человека. Так, для Александра Модестовича сначала представляло ценность нечто одно, потом другое, третье... Чуть погодя он начал понимать, что постоянные переоценки – явление нормальное, как бы признак роста; нет роста – нет и переоценок (и ты всю жизнь прячешь золотое колечко в дальнем углу комода, полагая сию безделицу дражайшим своим достоянием). Это понимание уже само по себе немалая ценность и в некотором роде лекарство – против постоянных разочарований. Со временем он начал и заглядывать вперёд: что для него потеряет цену завтра, а что из незамеченного сегодня цену наберёт. А однажды он схватился за голову: неужели даже книги могут завтра потерять для него ценность. Вероятно, и это произойдёт, если Господь дарует долголетие, а внутреннее стремление обеспечит рост. Что останется ценностью тогда? Должно быть, только душа, сама душа и останется ценностью, а жизнь души – истинной жизнью...

Памятуя обо всём, только что сказанном, не спеши, читатель, бранить эту книгу, даже если она чём-то не пришлась тебе по вкусу, – ибо так может статься, что пройдёт совсем немного времени, и наш труд засияет в новом для тебя свете, и как бы наполнится новой, не замеченной ранее ценностью, и ты, просветлённый и удовлетворённый, прижмёшь к груди сей отшлифованный нами с усердием перл.