Текст книги "Оружейник Хаоса (СИ)"
Автор книги: Сергей Юрченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Интерлюдия. Младшая сестра
Трикси в образе кошки удобно устроилась в развилке крупного дерева неподалеку от берега Черного озера. Отсюда открывался хороший вид на школьников, выходивших погулять из ворот замка, в то время как саму кошку заметить было достаточно трудно. Кроме того, Трикси, как серьезный боевик, не обошла вниманием такую важную часть магии, как маскирующие чары. Так что и постоянно действующие следящие чары Хогвартса*, и даже специализированные поисковые чары, вроде «Хоменум ревелио» не смогли бы обнаружить в кошке, сидящей на дереве что-то странное. Не говоря уже о том, что ритуалы очищения и отречения от отторгнутой плоти Трикси провела сразу же после побега, сделав бесполезными любые способы поиска по оставшейся в руках ее пленителей крови.
/*Прим. автора: я предполагаю, что Мародерам все-таки слабо было бы создать всеобъемлющую систему слежки «с ноля» и они просто зацепились к уже существующей*/
Школьники покидали пределы замка небольшими кучками, а временами – и парочками. Благо, погода не по-осеннему радовала, и не слишком яркое солнце играло на желтых и красных листьях Запретного леса. Беллатрикс ждала... Ждала – и дождалась.
Гарри Поттер покинул замок, как и ожидалось, в компании тех двух девчонок, которых он на глазах у предателя Снейпа... и, не зная того – беглянки Беллатрикс, превращал в оружие. Живое оружие, недосягаемую мечту многих чистокровных Домов, как Древнейших и Благороднейших, так и не очень.
Дети шли, взявшись за руки, и болтали о всяких пустяках, причем мальчик был посередине, а девочки не проявляли ревности. Конечно, может быть, они еще просто слишком маленькие, и не осознают всех нюансов ситуации... Но что-то подсказывало Трикси, что принять такое объяснение наблюдаемым явлениям будет ошибкой. И что дети совершенно точно знают, что творят. По крайней мере, эпатировать публику у них уже сейчас получается неплохо: взгляды их сопровождают... неоднозначные.
Но самое главное, Трикси отчетливо чувствовала присутствие собственной метки, крохотного и слабенького заклятья, не ощутимого ни для кого, кроме носителей крови Блэков не более, чем в первом поколении. Правда, ходили слухи, что полный ритуал принятия в род, проведенный на алтарном камне Дома, мог дать принятому способность ощущать черные метки*... Но Дом Блэк редко принимал людей со стороны... а возможность Дара Восприятия блэкнота – и вовсе проходила по разряду неподтвержденных слухов. Даже у полукровок Дома и незаконнорожденных детей подобный Дар встречался крайне редко.
/*Прим. автора: в отличие от Dark Mark – Черной Метки Волдеморта, метки Дома Блэк – Black Note, воспринимаются не как зрительный образ, а как некое звучание, нота*/
– Поет! – заявила блондинка, проходя мимо засидки Трикси.
– Точно поет? – усомнился Гарри.
– Зуб даю! – отозвалась блондинка, в чьей внешности Трикси без труда разглядела маркеры Дома Лавгуд.
– Чей? – флегматично поинтересовалась шатенка, производившая впечатление полностью погруженной в свои размышления. Вот ее маркеры Трикси никак не могла разобрать. Но чтобы грязнокровка могла превратиться в Оружие? Шутите! Такого просто не может быть, потому что не может быть никогда! Наверное, просто за годы пребывания в Каэр Азкабан Трикси подзабыла некоторые малоизвестные маркеры Крови...
– Шестого Уизли! – на реплику Лавгуд двое ее компаньонов зашлись хохотом. Кажется, с этими видными последователями Дамблдора у троицы какие-то разногласия.
– Про что хоть поет? – поинтересовался Гарри.
– Про что-то по ту сторону сна, – отозвалась блондинка, насторожив Трикси. Да нет, не может быть. Точно не может. Чтобы радикально-светлая Лавгуд ощутила присутствие блэкнота... Это уже не шутка. Это какое-то издевательство.
– Послушаем... а потом – уничтожим, – принял решение Поттер. – У меня дар Вечной леди уже не то, чтобы «шевелится», скорее – зудит в ножнах.
Дети прошли мимо, и Трикси прыгнула с такой удобной ветки, чтобы последовать за ними. Но тут случилось что-то странное. Время шло, а Трикси все летела и летела мимо ствола дерева, не в силах пошевельнуть даже усом. Казалось, что окружающий воздух застыл даже киселем, через который медленно-медленно плыла черная кошка с приметной белой прядью над ухом. А потом время вдруг закончилось, и Трикси осознала, что лежит на поляне где-то довольно далеко от того места, где спрыгнула с ветки, и ее прижимает к земле острое лезвие сабли, в которую превращается шатенка.
– Кто ты? – спросил Поттер. – И зачем следишь за нами?
– Гарри, – блондинка обняла парня сзади за плечи и шептала ему на ухо, впрочем, достаточно громко для того, чтобы острый кошачий слух не испытывал затруднений. – Она не может тебе ответить. Она же кошка. Вот была бы змея...
«Еще и змееуст?!» – Трикси была ошеломлена.
– Превращайся, – жестко произнес Поттер. – Но даже не пробуй дергаться. Мы с Гермионой все равно успеем убить тебя.
Гермиона? Прежде, чем идти «на дело», Трикси покрутилась по Хогсмиту, когда туда отпустили школьников, и послушать, о чем они говорят. И имя «поганой грязнокровки, посмевшей учиться лучше, чем наследники Благородных Домов» упоминалось довольно-таки часто. Правда, говорящие такое – старательно оглядывались, как будто опасаясь увидеть кого-то за спиной... И сейчас, глядя на ребенка, угрожающего ей саблей, Трикси не могла сказать, что не понимает этих перестраховщиков. Жажда Крови от парня исходила нешуточная. Но... грязнокровка – и Оружие?! Шаблон Трикси крякнул очередной раз, и с тихим печальным звоном распался на части. Слишком много уждаров он сегодня получил, чтобы имелись шансы сохранить его хотя бы в относительной целости.
Трикси сменила обличье. При этом острие Гермионы уперлось ей в межключичную впадину. И Трикси, прошедшая через множество боев, глядя в глаза мальчишки, отчетливо осознала: «Убьет. И рука не дрогнет».
– Беллатрикс Лестрейндж, – холодно произнес Поттер, при этом его Жажда крови резко, рывком, возросла, отчего у Трикси чуть было не подогнулись колени.
Впрочем, в том, что мальчишка опознал ее – Трикси не увидела ничего удивительного. Листовки с объявлением награды за «опасную террористку ИРА*» кружили даже среди магглов. А уж о ее приметах – и вовсе вещали из каждого утюга.
/*Прим. автора: ИРА – ирландская республиканская армия, террористическая группировка, воюющая за освобождение Северной Ирландии. В нашем мире прекратила вооруженную борьбу в 1997*/
– Зачем ты здесь, Палач Темного лорда? – спросил Гарри. Рука его при этом не дрожала, и сабля в ней продолжала оставаться смертельной угрозой. Не то, чтобы это хоть что-то значило для Трикси. Смерти она не боялась уже очень давно. С тех самых пор, как осознала, что значит для нее брак с Родольфусом Лестрейнджем. Тогда же она прокляла своего дядю, Ориона Блэка, который, собственно и организовал эту свадьбу. Сбежав же из Каэр Азкабан, Трикси была просто счастлива, узнав, что тот не дожил и до 60.
– Хочу увидеть, как ты уничтожишь часть души прежнего Темного лорда... или же не сможешь сделать этого, – ответила Трикси на вопрос Поттера.
– Уничтожу крестраж прежнего Темного лорда, и стану новым? – в свете всего уже известного Трикси, осведомленность мальчишки в столь специфичной области не тянуло даже на легкое удивление.
– ...и объявишь о претензиях на этот титул, – поправила мальчика Трикси, выдохнув с облегчением. Все-таки, кое-чего мальчишка не знал. Перспектива, что малыш действительно знает все, что ему нужно – не радовала. Ибо зачем она, Трикси, такому?
– Хорошо, – внезапно кивнул Поттер, и Трикси застыла, скованная мощным петрификусом.
Петрификус? Невербально? Без палочки?! Не будь она уже скована заклятьем, Трикси точно застыла бы в шоке, осознав, что петрификус на нее наложила Гермиона Грейнджер.
Поттер же, между тем, отошел чуть в сторону, но так, чтобы Трикси могла видеть, что он делает, достал из сумки хорошо знакомую чашу, и установил ее на земле. Грейнджер вернула себе облик девочки, и присоединилась к Лавгуд, наблюдающей за действом из-за плеча Оружейника.
Поттер достал откуда-то кинжал с черным лезвием, от ощущения Силы которого Трикси задрожала, несмотря даже на петрификус – так ей стало холодно.
– Тебе, Вечная! – возгласил Поттер и слегка царапнул чашу кончиком кинжала.
Этого оказалось достаточно. Чаша осыпалась серым прахом. Прикрепленный к ней осколок души рухнул в Серые пределы. Блэкнот, ранее неумолчно звучавший в сознании Трикси – замолчал...
Глава 49. Обретение палача
Глаза Беллатрикс на мгновение вспыхнули... восхищением? Кажется, зрелище жертвоприношения филактерия пришлось ей по вкусу. Но все равно странно... Именно Беллатрикс Лестрейндж всегда была верной, даже фанатичной последовательницей Темного лорда, бестрепетно пытавшей и убивавшей не только по его указке, но и вообще любого, в ком заподозрит хотя бы недостаточно восхищающихся ее лидером. Почему же теперь та, что в прошлой жизни убила и Сириуса, и... и меня – предала Темного лорда? Что изменилось? Или дело в том, что она не была освобождена из Азкабана Волдемортом, а каким-то образом освободилась сама? Но не значит ли это, что она и в этой и в прошлой моей жизни могла точно также покинуть тюрьму, но раньше не делала этого по каким-то своим соображениям?
– Почему ты ушла из Азкабана? – задал я тревожащий меня вопрос... а точнее – вопрос, который может прояснить решение проблемы, действительно меня беспокоящей.
– Сириус был моим врагом, – произнесла Беллатрикс. – Но он был и моим братом. Если бы мы сошлись в бою – я убила бы его. Но, раз уж его убил кто-то другой – я обязана мстить.
– Его точно «убили»? – уточнил я. – По официальной версии... – я даже не стал договаривать, отчетливо сознавая, что «официальная версия» – в лучшем случае, чушь.
– Точно, – кивнула Беллатрикс. – Авроры, охраняющие тех, кого осудили на пожизненное – похвастались... точнее – нам объяснили, что "даже если какому-нибудь ублюдку вздумается пересматривать решения Министерства и Визенгамота, до свободы все вы всё равно не доживете...
Мир окрашивался красным. Как ни странно, но ощущение холодного спокойствия Гермионы в руке, осознание того, что я – «вооружен и очень опасен» позволило не сорваться в уничтожающий боевой транс.
– Значит... «пересматривать решения Министерства и Визенгамота»... – прошипел я, чудом не сорвавшись на серпентарго. – Что ты хочешь от меня, Беллатрикс Лестрейндж, в девичестве Блэк? – что-то подсказало мне, что использовать правильное обращение: «миссис Родольфус Лестрейндж» – будет плохой идеей.
– Глава Дома Блэк, Древнейшего и Благороднейшего, – Беллатрикс опустилась на колени, чего, насколько я знаю, она не делала даже перед Темным лордом*, – я прошу вернуть меня в Дом.
/*Прим. автора: даже если в каноне это не так – текст сильно АУ-шный и ООС-ный, и автору хочется, чтобы так было*/
Я задумался. Возвращение в Дом... то есть – разрыв договора с Домом Лестрейндж... К тому же, Беллатрикс придется подчиниться главе Дома, то есть – мне. Конечно, подчинение это не абсолютно – вспомнить только сестру Беллатрикс, Андромеду, но существенно лучше, чем есть сейчас: враг потеряет сильную фигуру, а я – получу, пусть даже применять ее против убийцы родителей и будет несколько опрометчиво... Но даже и так, уроки леди Аметист наглядно показали мне, что есть множество вещей, которыми я не хочу заниматься сам, и еще меньше хочу вешать эту грязь на девочек. А во врагах у меня не только Темный лорд, но и Светлые силы, с их манией всеобщей позитивной реморализации, выражающейся в уничтожении всех, кто не укладывается в рамки «хорошего по их представлениям». А уж против Дамблдора-то Беллатрикс выступит, не испытывая внутренних противоречий.
– Почему ты хочешь развода? – решился уточнить я, не столько у Беллатрикс, сколько у течений варпа. И, положив руку на волну черных волос, немедленно получил ответ.
Договор, скрепленный браком, продвигал отец Сириуса, Орион Блэк. Что должен был получить от этого договора Дом Блэк – Беллатрикс так и не узнала, но, полагаю, либо политическую поддержку в каком-то из проектов Ориона, возможно – провалившемся, либо знания или артефакты, которые до сих пор пылятся в доме на Гриммо... либо же просто Орион действовал в соответствии со своими евгеническими представлениями о правильном. В любом случае, договор был составлен и заключен в самой, что ни на есть архаически-патриархальной традиции, отдавая жену буквально в собственность мужу. Как выяснилось вскоре после свадьбы, это было не слишком хорошим ходом. Если Темный лорд, в своих поисках бессмертия, проводил ритуалы над собой, то его верный последователь Родольфус предпочитал более... безопасные способы поисков, предоставляя право участия в найденных либо же разработанных им ритуалах жене. Разумеется, столь «разумный и осторожный» исследователь не мог не воспользоваться властью, предоставленному ему брачными клятвами: а именно, он запретил жене разглашать ход и результаты исследований кому бы то ни было. А суть и сущность проводимых над Беллой ритуалов была такова, что позже, когда Темный лорд постепенно начал сходить с ума под действием множественного ритуала Вечной ночи, и начал общаться со своими последователями при помощи живительных круциатисов, Беллатрикс буквально испытывала оргазм за оргазмом, наблюдая, как муженек корчится под ударами заклятья боли. Сама же Беллатрикс переносила боль на удивление равнодушно, что и не удивительно после поисков бессмертия. В сущности, именно это, а отнюдь не неправильно исполненное заклятье, и помешало мне запытать Беллу тогда, в Министерстве.
– Я, Анрио, глава дома Блэк, – клинок Гермионы лег на плечо склонившейся Беллатрикс, – признаю, что договор не был должным образом соблюден Домом Лестрейндж. Родольфус Лестрейндж нарушил обязательства беречь свою жену, не дал жизнь ребенку... а потому – клятвы брачные – мертвы и разорваны. Договор – аннулирован. Я, как глава Дома, возвращаю Беллатрикс в Дом Блэк. Я объявляю канли. Отныне Дом Лестрейндж – враждебен древнейшему и благороднейшему Дому Блэк. Не может быть мира между нами. И да будет так.
– Глава? – в темных глазах Беллатрикс плескалась радость и стыло неверие. Объявленная кровная месть означала, что, стоит Родольфусу покинуть Азкабан – как их встреча с Беллой и «воспоминания о днях минувших» – станут неизбежны.
Девочкам не пришлось объяснять, почему я объявил войну: пение разноцветных ветров варпа они слышали ничуть не хуже меня. Но вот кое-что пояснить, пожалуй, стоит:
– Беллатрикс Лестрейндж, – мерно начал произносить я. – Чистокровная волшебница. Профессионал в боевой магии, что уступает в мастерстве разве что самому Тёмному Лорду. Склонна к безумию, очень жестока и коварна, великолепный тактик и стратег*, – Белла склонила голову, признавая правильность характеристики. – Твоя сила и твоя гордость нужны Дому Блэк.
/*Прим. автора: характеристика Трикси – цельнотянутая с Поттервики: https://clck.ru/FStdr */
Признаться, я ожидал, что на этом Беллатрикс поднимется на ноги, принимая на себя права и обязанности рядового члена Дома, но вместо этого она заговорила, не вставая с колен.
– Я, Беллатрикс Блэк, возвращаясь под сень Древнейшего и Благороднейшего Дома, присягаю и клянусь в верности Дому и его главе. Да будет так.
Может, эти слова и не были правильным ритуалом Непреложного обета, но варп всколыхнулся, показывая, что слова эти произнесены со всей искренностью, и обрели Силу.
И превратившаяся из сабли в девочку Гермиона, и подшагнувшая Луна ответили в один голос:
– Услышано и засвидетельствовано!
Глава 50. Кошкин дом
Наше возвращение в Хогвартс с черной кошкой на руках почему-то вызвало странный ажиотаж. Первым нас встретил преподаватель ЗоТИ Ремус Люпин.
– Мисс Грейнджер, – строго спросил он, – Что это у Вас?
– Кошка, – спокойно ответила Гермиона. – Ученикам разрешается приносить в школу кошек.
– И откуда Вы ее взяли? – Люпин, похоже, решил пропустить момент, что «питомца следует брать с собой с самого начала», как бесперспективный. Даже в письме сказано «можете привезти», но сроки не оговариваются.
– Встретила на прогулке, – ответила чистую правду Гермиона. – Она показалась мне такой несчастной, и я решила взять ее себе.
Не вступая в дальнейшие прения, Люпин взмахнул палочкой, формируя чары выявления анимагов... По глазам резанула знакомая уже по прошлой жизни сине-голубая вспышка... Н-да... Вот так и выясняешь разницу между крысой-самоучкой и профессиональной ведьмой, одной из лучших в команде Темного лорда. Впрочем, когда мы еще обсуждали, где будет жить Трикси, она объяснила нам, что чары выявления анимагов известны вот уже более пятисот лет... и способы противодействия им – если и меньше, то не намного. Так что выявить анимага в Трикси, конечно, можно... но для этого нужен серьезный ритуал, с дорогими расходниками, суровыми требованиями по времени и условиям проведения, а также силе, и знаниям проводящего ритуал мага. В общем, на коленке в полевых условиях такое не соорудишь. Собственно, сложность выявления анимагов, а отнюдь не какие-то трудности с освоением и являются основой того, что анимагов так мало: сведения о том, как научиться анимагии старательно прячут. И не будь один из Мародеров Блэком, имеющим доступ к библиотеке и знаниям Дома – шиш бы «трем лучшим друзьям», а не анимагия. В библиотеке Хогвартса, даже в запретной ее части, ничего подобного нет. А на тех, кто хочет научиться анимагии «официальным образом» налагают до нелепого жесткие ограничения. Так что та же Макгонагалл в своей кошачьей форме только и может, что шпионить за магглами, да мышей гонять в свое удовольствие. Каждому сколько-нибудь серьезному волшебнику, за которым она могла бы захотеть проследить – известно описание ее кошачьего облика. Да и аурная метка, выставляемая в процессе официального обучения – скрытности отнюдь не способствует.
Признаться, когда я услышал все это – мне стало любопытно, где и как научилась анимагии Рита Скитер. Впрочем, учитывая ее родовое имя*, у нее тоже вполне может быть доступ к неким семейным секретам. Прочим же приходится довольствоваться обрывками общедоступных знаний, из которых и формируется образ анимага, легко выявляемого простейшим заклинанием...
/*Прим. автора: Skeeter – москит*/
После очевидной неудачи, Ремус Люпин еще долго махал палочкой, пытаясь выявить одержимость темными сущностями, подчинение заклятьями, зельями, ритуалами... Разумеется, он не нашел ничего. Впрочем, подозреваю, что по окончании Хогвартса Люпин больше ни у кого ничему не учился. Так что его уровень достаточен, чтобы обучать школьников элементарным навыкам обращения с мелкой нечистью и нежитью, но вот для чего-то более серьезного... Недаром леди Аметист показывала мне несколько вариантов будущего, в которых он не мог защитить ни себя, ни Нимфадору... Кстати, если это предсказание начнет подтверждаться (а оно уже начинает) – имеет смысл пообщаться с девочками на тему «как бы отвратить младшую Тонкс от влюбленности в оборотня». Все-таки, хоть бабушка Вальпурга и отговорила меня от идеи вернуть Нимфадору и ее мать в Дом – но по крови они – Блэки, и я в определённой мере чувствую ответственность за них.
Как Люпин не старался найти основания для того, чтобы не пустить в Хогвартс «дикую тварь из дикого леса» – это у него не удалось. Так что в гостиную Гриффиндора Гермиона вошла, держа кошку на руках и почесывая ее за ухом. Трикси расслабилась и громко мурчала. Уж не знаю – из соображений конспирации, или ей действительно нравилось? А может – и то и другое?
Когда мы вошли в школу, девочкам пришлось сделать шаг вперед, и я шел сзади. При этом мой взгляд почти непроизвольно опустился... ну, туда, где спина – уже даже не совсем спина. Как объяснял Мастер, когда мы с ним остались наедине в то время, как девочек забрала Аметист, для парня в общей сумме под двадцать реакция – более чем нормальная. Но меня все равно смущает то, что я не могу оторвать взгляд, и так хочу прикоснуться... но и боюсь. Боюсь и реакции девочек, и чего-то более... неясного и глубоко личного. Что-то изменится, если я дам волю своим желаниям. А тут еще начались сны. Ну... те самые сны. В прошлой жизни они мне тоже снились, но не отчетливо и без каких бы то ни было подробностей. И даже когда я уже встречался с Джинни – она никогда не была героиней этих снов. Сейчас же, стоило закончиться тренировке, и, вместо полного беспамятства, как бывало раньше, я видел девочек... своих девочек. Луну и Гермиону. Но... Как я смею видеть их... так вот?! А ведь во сне я не только смотрю... Я еще и прикасаюсь... Как же все это смущает... Но я ни за что не хотел бы отказаться от этих снов.
– Ой, кто это?! – заинтересовалась Лаванда.
В принципе, разнообразные питомцы обитали в любом из общежитий всех четырех Домов во множестве, и не вызывали ажиотажа. Но... Гермиона? Предыдущие два года она проявляла очень мало симпатий к «братьям нашим меньшим», и ссорилась с Роном из-за его крысы, которая оказалась совсем не крысой. Так что известие, что «Грейнджер притащила кошку» – облетело Хогвартс прежде, чем мы добрались от входа в школу до портрета Полной дамы. И в гостиной нас уже ожидал самоназначенный комитет по встрече.
– Это? – улыбнулась Гермиона. – Это – Трикси. Ну, я ее так назвала.
– А почему? – ахнула Кэти Белл во втором ряду встречающих. Первые, то есть – сестры Патил, Браун и Анжелина Джонсон были поглощены процессом тисканья кошки. Трикси стоически все это переносила.
– Вот, смотрите, – Гермиона достала листовку «Разыскивается живой или мертвой», и показала всем присутствующим. – Разве не похожа? Даже белое пятнышко как раз там, где у Лестрейндж... – что стоило Трикси не дернуться в этот момент – я не знаю. Но она справилась.
– Пхе, – скривилась Джонсон. – Зачем обижаешь такую славную кошечку? Ведь Беллатрикс Лестрейндж – ужасная темная ведьма!
– А что страшного? – влез в беседу я. – Ну ведьма. Ну темная. Белые... то есть те, которые по-настоящему белые – страшнее.
– Это с чего это? – троица охотниц Гриффиндора, известная своим радикально-светлым мировоззрением, заметным даже на общем фоне Дома Гриффиндора развернулись ко мне.
– Знаете, что нужно, чтобы быть белым? – спросил я у охотниц.
– Умение сочувствовать... вроде, – припомнили охотницы.
– Вот именно. Эмпатия. Умение ощущать чужую боль, как свою, – кивнул я. – И попробуйте представить, что чувствует такой вот белый, попав, скажем, в Святого Мунго? Я уж молчу про поле битвы. Все время ощущать чужую боль... а боли так хочется избежать... Вот и получается, что, в отличие от темных, рвущихся к постижимым и временами – достижимым целям, вроде власти, богатства, бессмертия, светлые – стремятся создать идеальный мир без боли, вернуться в Эдемский сад. Вот только такие попытки, если они особенно удачны, встречают опровержение со стороны ангела с мечом огненным...
Я собрался уже было продолжать проповедь, когда Полная дама отодвинулась, и в гостиную Гриффиндора вошла МагКошка, чего не случалось с момента моего поступления в эту школу.
– Мисс Грейнджер, – твердо сказала декан, – я хотела бы удостовериться...
– Это – не миссис Лейстрендж, – ответила Гермиона. И, в сущности, правду сказала: после возвращения в Дом Трикси никакая не Лестрейндж, а вовсе даже Блэк. – Клянусь в этом своей магией. Люмос. Нокс!
Вспыхнувший и погасший шарик света удостоверили, что магию Гермиона отнюдь не потеряла. А уж какие выводы сделают те, кто слышали клятву девочки – уже как-то и не наше дело.
Глава 51. За гранью
Во сне я стоял на широкой равнине. Сабля и кистень в моих руках неторопливо покачивались, контролируя окружающее, в готовности немедленно нанести удар любой угрозе. Позади меня, насколько хватало взгляда, простиралась цветущая равнина. Весенняя степь, покрытая ковром изумрудно-зеленой травы, расцвеченным пестрыми узорами цветов. Впереди же, за текущей под обрывом медленной равнинной рекой, простиралась настоящая зона бедствия. Серый пепел простирался, насколько только хватало взгляда, и волнами пробегали непонятные искажения.
– Ведьмина плешь! – ахнула у меня за спиной Трикси.
– Ага, – согласился я.
– Но... такая огромная! Ни разу даже не слышала о таком чудовище, – я не стал оглядываться, но закинутая на плечо Луна транслировала мне картину того, как бесстрашная Трикси отступила на шаг назад.
– Карантинный феномен, – пояснил я, любуясь переливами истонченной присутствием потусторонней твари преграды, отделяющий мир живых от Эмпириев.
– Это как? – удивилась Трикси.
– В нашем мире таких не встречается, – начал я воспроизводить лекцию, услышанную от леди Аметист. – Но тут варп слишком близок к поверхности. Так что властям приходится держать на службе целые отряды черных магов – чистильщиков. А когда они не справляются, приходится принимать решение, что попытки справиться с тварью из-за Грани обойдутся слишком дорого. Тогда объявляют Карантин. Доступ к твари запрещают, чтобы не подкармливать ее. Вот это и называют Карантинный феномен.
– Ох, распронихрена ж себе, – высказалась Трикси. – И мы должны вот это – пересечь?
– Ага, – кивнул я. – Тренировка такая. Проблема тут даже не в том, чтобы пройти: даст Логрус, минуем без проблем. Главное – провести тебя. Ты все еще не хочешь превратиться в кошку? Так будет проще.
Я улыбнулся, вспоминая Изменчивый путь. Формально считается, что Огненный путь, воплощение Порядка присутствует в реальности не только в двух экземплярах, но еще и нескольких десятках отражений, так или иначе являющихся его истинными копиями. А вот воплощение Хаоса, Логрус, Изменчивый путь – единичен... На самом же Логрус присутствует в отражении глаз любого, кто проходил его. Так что, чтобы ступить на Изменчивый путь – нет необходимости совершать опасное путешествие ко Дворам Хаоса и договариваться тем или иным способом с теми, кто там обитает. Достаточно поймать взгляд одного из адептов Хаоса... и вот уже Черная дорога разворачивается под ногами как так и надо. С молниями Логруса и прочими появлениями вещей из ниоткуда и исчезновениями в никуда – пока было хуже, но мы с девочками работаем над этим.
Трикси недоверчиво и с опаской посмотрела на вырастающую у меня под ногами черную, поблескивающую металлом, траву, а стремительно темнеющие небеса, в которых появилась пока еще бледная и призрачная, но, несомненно – полная Луна, наливающаяся из бледно-белого торжествующим золотом.
Я убрал Гермиону в ножны, а Луну прикрепил к специальному креплению на поясе, и оглянулся на Трикси.
– Превратишься? Так будет легче нам всем.
– Если можно... – Трикси запнулась и задумалась. – Да. Я хотела бы попробовать пройти как человек. Если, разумеется, это не слишком помешает главе Дома.
– Не слишком, – вздохнул я. – Хотя упражнение и будет усложнено. Впрочем, думаю, леди Аметист на это и рассчитывала. Идем. Постарайся идти если не «след в след», то, хотя бы не слишком отклоняясь от моего пути.
– Хорошо, – кивнула Трикси.
И я шагнул вперед. Черная дорога вытянулась вперед, указывая мне направление, и я зашагал по ней. Дойдя до воды, я спокойно пошлепал вперед, спиной ощущая недоверчивый взгляд Трикси. Но вера нововозвращенной Блэк в главу Дома была тверда, и она последовала за мной. Мутная вода обтекала нас со всех сторон, но при этом – не мешала дышать. И мы с Трикси шагали по плотному песчаному дну так, как будто нас окружала не вода, но воздух. Черная дорога поддерживала мою жизнь, а я удерживал на Дороге Трикси. Это было нелегко. Потоки варпа, между которыми я скользил, не обрушивая на себя их мощи, пытались забрать себе жизни той, что я вел по Дороге. Темные тени плясали между восставшими из небытия железными деревьями странной для не покидавшего плотной реальности человека формой. Перспектива в поле зрения искажалась, и представлялась злой насмешкой над постулатами Эвклида. Причинность танцевала вальс со всеми законами сохранения по очереди.
Когда мы вышли из воды на другой стороне, Ведьмина плешь бросилась на нас, пытаясь впитать и поглотить огонек наших жизней, впитать его и вплести в собственное потустороннее существование. Но Черная дорога несла нас, как будто мы продолжали идти по дну реки. Текучая вода намертво отрезала нас от смертоносного порождения Того-что-За-Гранью нерушимой верой множества людей в то, что «нежити не пройти через текучую воду». Триски источала любопытство, но молчала, опасаясь нарушить мою концентрацию.
– Можешь спрашивать, – бросил я ей. – Само твое присутствие отвлекает больше, чем любой разговор.
– Где мы? – обдумав ситуацию, Трикси задала наиболее волновавший ее вопрос.
– На полигоне, – отозвался я. – А вот «где находится полигон» – я не отвечу. Просто не знаю. Наиболее вероятный ответ – «в воображении леди Аметист». Но вполне возможно, что она действительно забросила нас в иной мир. Или же создала копию какого-то участка этого мира в своем домене. Я иногда ломаю голову над этой загадкой. Интересная философская абстракция, в достаточной степени не имеющая реального применения, чтобы о ней было приятно поразмышлять на досуге.
Луна перехватила чересчур агрессивный поток варпа, позволяя Гермионе провести Трикси между тусклыми огоньками. Летучие мыши плясали между тенями деревьев, которых нет здесь, и никогда не будет... или же только «не было»? Призрачная кошка вытянулась в хищном прыжке, и полет одной из летучих мышей закончился в ее пасти. Мы шагали между призрачными ратями рогатых всадников на пегих конях, и они не видели нас, хотя и встревоженно оглядывались, когда их коней задевала Трикси. Призрачные кошки появлялись и исчезали. Они-то точно видели и меня с девочками и Трикси, но не стремились напасть. Может быть – потому, что видели Знак Внимания леди Аметист... а может – просто чувствуя некое родство с нами. В общем, все шло, как и должно было идти.
На другой стороне Ведьмина плешь упиралась в горное ущелье. На скалы потусторонний феномен не поднимался – там нечего было поглощать. Только голый камень. А вот стена, перекрывавшая ущелье... Она сдерживала Плешь... весьма и весьма условно. А точнее – пока сдерживала. Но по стене уже разбегались трещины, а значит – выдержит она очень и очень недолго.
