Текст книги "Его позывной - "Антей""

Автор книги: Сергей Чебаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

На очередном заседании Государственной комиссии, которое состоялось 26 августа, было решено выполнить групповой полет трех «Союзов» в начале октября 1969 года. Такое решение по срокам космической экспедиции давало возможность дополнительно потренироваться основному и дублирующему экипажам корабля «Союз-8». На заседании госкомиссии также было решено, что в космический полет отправится тот экипаж, который лучше сдаст комплексную тренировку. Экипажи Георгия Шонина и Анатолия Филипченко в августе 1969 года продолжали подготовку в режиме поддержания тренированности.

17 сентября после завершения комплексных тренировок лучше подготовленным был признан экипаж Владимира Шаталова. И опять произошло переформатирование состава экипажей:

А) Космический корабль «Союз–6» (без стыковочного узла) (заводское обозначение 7К-ОК(А) или 11Ф615 №14): основной экипаж – Шонин Г.С., Кубасов В.Н.;

Б) Космический корабль «Союз–7» (с пассивным стыковочным узлом) (заводское обозначение 7К-ОК(П) или 11Ф615П №15): основной экипаж – Филипченко А.В., Волков В.Н., Горбатко В.В.;

В) Космический корабль «Союз–8» (с активным стыковочным узлом) (заводское обозначение 7К-ОК(А) или 11Ф615 №16): основной экипаж – Шаталов В.А., Елисеев А.С.;

Дублирующий экипаж (один для всех трех основных экипажей) – Николаев А.Г., Севастьянов В.И., Колодин П.И.

Именно в таком составе экипажи и были утверждены на заседании Военно-промышленной комиссии при Совете Министров СССР, которое состоялось в Овальном зале московского Кремля 18 сентября 1969 года. Тогда же были назначены и сроки трех космических стартов – с 5 по 15 октября 1969 года. Предполагалось, что запуски космических кораблей будут произведены с интервалом в одни сутки. Впрочем, если бы возникла какая-то неисправность в период предстартовой подготовки, запуски могли быть отсрочены на двое-трое суток. Стартовавшие ранее корабли в этом случае совершали бы орбитальный полет в режиме ожидания, выполняя исследования и эксперименты, не связанные с маневрированием в космосе и стыковкой.

Из книги воспоминаний журналиста Ярослава Голованова «Записные книжки современника»:

«В «Союзе–8» должны были лететь Николаев и Севастьянов, но Андриян завалил предполетный экзамен. Севастьянов пришел в ярость, материл Николаева, обзывал «грязным чувашом». Полететь Виталию хочется безмерно, жажда славы обуревает его. Он уже все продумал наперед. Расспрашивал меня, какие гонорары платят за книги разные издательства. Еще никуда не летал, ничего не написал, а уже интересуется гонорарами».

17 сентября 1969 года перед вылетом на космодром мемориальный кабинет Ю. А. Гагарина, открытый в том же году 12 апреля в Музее космонавтики Звездного городка, посетили экипажи космических кораблей «Союз-6», «Союз-7» и «Союз-8». Потом такие посещения космонавтами кабинета Гагарина перед стартом в космос станут традицией.

22 сентября 1969 года космонавты всех трех основных и одного дублирующего экипажа на двух самолетах Ту-124 вылетели на Байконур. Здесь начались окончательные операции по подготовке кораблей к полету. Экипажи выезжали в монтажно-испытательный корпус и обживали свои космические корабли.

Перед стартом космонавты еще раз тщательно прошлись по содержанию бортжурналов, сверили их с содержанием инструкций для конкретных экспериментов и всей программой полета. Неожиданно обнаружилось много разночтений и ошибок, но исправлять их решили уже по ходу полета.

На родине космонавтов тоже готовились к предстоящему полету, но по-своему. Вспоминает писатель и поэт Семен Цванг:

«Осенним вечером, ближе к полуночи, мне позвонил из Одессы (в Балту – С.Ч.) корреспондент газеты «Правда» Александр Богма:

– Наш разговор должен пока остаться между нами, – сказал он, – Вскоре предполагается полет в космос твоего земляка Георгия Шонина. Очень прошу посетить проживающую в Балте мать космонавта и, не раскрывая карт, собрать интересные факты, фотографии.

Меня охватило непередаваемое простыми словами чувство радости и гордости. Утром я направился в район овчинно-шубного завода, рядом с которым находилась покосившаяся хатенка, где жили Софья Васильевна Шонина и её старенькая мать.

План беседы с Софьей Владимировной продумал заранее. Она десятки лет работала медсестрой в детской больнице, вот и объясню женщине, что пришел подготовить очерк о ней.

Софья Владимировна охотно отвечала на мои вопросы, открыла семейный фотоальбом, но больше говорила не о себе, а о погибшем на фронте в начале войны муже, о сыновьях, дочке, внуках.

– Хорошие у меня дети, – сказала она. Но вот, что беспокоит меня – давно нет писем от Жоры. Он военный летчик. Не в его привычке так долго не откликаться.

Я постарался успокоить мать Георгия:

– Могу вас заверить, Софья Владимировна, у вашего сына все в порядке. Скоро получите радостную весточку.

– А вы что-то знаете о нем?! – стала горячо расспрашивать женщина.

– Чувствую, что ваш сокол порадует маму».

8 октября на 31-ой площадке космодрома Байконур состоялся вывоз на старт ракеты-носителя с космическим кораблем «Союз–6», на котором Георгию Шонину и Валерию Кубасову предстояло стартовать на околоземную орбиту.

Вечером того же дня основные и дублирующие экипажи «Союзов–6, 7, 8» были утверждены на заседании Государственной комиссии.

«У меня впечатление, что «парадную» Госкомиссию проводят главным образом для журналистов, – напишет Ярослав Голованов в своих «Записных книжках». – Космонавты до нее уже знают, кто полетит. Хотя формально на «парадной» можно заменить экипаж, поставить дублеров, поэтому они сидят напряженные, бледные, как покойники…»

Полет предстоял сложный, экипажи космических кораблей были задействованы в подготовке космической экспедиции в течение всего дня. Только вечером у космонавтов появлялось несколько часов, чтобы отдохнуть.

«Вечерами в маленьком зале (гостиницы «Космонавт» – С.Ч.) мы смотрели кинокартины, – вспоминал Георгий Шонин. – По традиции в основном это были музыкальные или комедийные фильмы. После напряженного рабочего дня, когда голова гудит от принятой информации, хотелось разрядиться, посмеяться и отдохнуть. После сеанса идем с Валерием в свою комнату. Засыпаем не сразу. Лежим молча, думаем каждый о своем. Не удивительно! Ведь больше года мы с ним готовимся к полету. За это время столько пережито и переговорено. Но о чем бы мы не думали, мысли так или иначе возвращаются к предстоящему старту. Мы ждем его с нетерпением и мысленно подгоняем время».

9 октября генералы Каманин и Курушин еще раз проверили знания космонавтов Георгия Шонина и Валерия Кубасова по методике проведения исследований по теме «Свинец». Этот военный эксперимент, о котором уже упоминалось выше, предполагал отработку в условиях космического полета аппаратуры для фиксирования взлета ракет по факелам их двигательных установок. Экзаменаторы еще раз убедились, что экипаж «Союза-6» отлично подготовлен к проведению исследований оборонного характера. Вечером этого же дня состоялась пресс-конференция экипажей для приехавших из Москвы журналистов центральных газет, радио и телевидения. После пресс-конференции Шонин и генерал Каманин сыграли несколько партий в шахматы. Корреспонденты спросили Георгия Степановича, что больше всего привлекает его в шахматах. Шонин ответил: «Их безграничность, может быть, точнее – бездонность… Они чем-то напоминают космос, на первый взгляд пустой, на деле – полный загадок и жизни. И на шахматы смотришь: вроде игра игрой, а в них бездонный простор для фантазии человека».

10 октября на 31-й площадке у ракеты-носителя с космическим кораблем «Союз-6» состоялась традиционная встреча космонавтов с испытателями космической техники, работающими на Байконуре. Георгий Шонин, Анатолий Филипченко и Владимир Шаталов, ответили на вопросы и приветствия военных и гражданских испытателей, заверили их, что сделают все возможное для успешного осуществления группового космического полета.

Вечером космонавты ненадолго собрались вместе в одном из номеров гостиницы «Космонавт». Посидели, поговорили. Много шутили и смеялись. За неимением более крепких напитков, выпили «Боржоми» и пожелали друг другу удачи. В качестве «закуски» Георгий Шонин принес пакет с подсолнечными семечками, который он захватил из дома…

Около десяти вечера Георгий Шонин и Валерий Кубасов ушли спать в свой номер.

Мы никогда не узнаем, о чем думал в тот свой последний предполетный вечер Георгий Шонин. Волновался? Радовался? Завтра ему предстоял старт в космос, к которому он готовился почти десять лет…

«Семерка верхом на тройке»

Через несколько лет после полета Георгия Шонина на «Союзе-6» генерал Каманин напишет в своей книге воспоминаний «Летчики и космонавты»:

«Октябрь 1969 года был ознаменован успешным групповым многосуточным полетом трех космических кораблей – «Союза-6», «Союза-7» и «Союза-8». В этом полете семь советских космонавтов в кабинах трех кораблей выполнили большой объем работ по решению важных практических задач, связанных с совершенствованием техники пилотирования космических кораблей и созданием орбитальных станций научного и народнохозяйственного значения.

…Во всем чувствовался высокий уровень профессиональной подготовки летчиков-космонавтов. Это позволило экипажам трех «Союзов» отлично выполнить труднейшую программу группового полета, который ознаменовал новый шаг по пути создания космической орбитальной станции».

У читателя, прочитавшего эту часть книги Каманина, складывается впечатление, что групповой полет трех космических кораблей прошел гладко, как по маслу. Техника работала безотказно, космонавты чувствовали себя хорошо и полностью выполнили программу полета. За что потом и получили заслуженные высокие государственные награды.

Увы, в те годы писать всю правду о космических полетах было не принято, прежде всего, по идеологическим соображениям. Тем более о ситуациях, когда события развивались иначе, чем было предначертано в планах, составленных в ЦК КПСС и Совете Министров СССР. Советская техника, советская космонавтика для всего мира должны были оставаться самыми лучшими и самыми надежными. Поэтому быть откровенным генерал Николай Петрович Каманин мог себе позволить только на страницах своего личного дневника, который не предназначался для посторонних глаз. А в книге «Летчики и космонавты» прославленный ас и наставник космонавтов сильно погрешил против истины.

Многие зарубежные эксперты по советской космонавтике были разочарованы итогами группового полета трех советских космических кораблей осенью 1969 года. Журналист Леонид Владимиров в книге «Советский космический блеф» писал:

«…В октябре 1969 года (через три месяца после высадки американцев на Луне) в космос были запущены три корабля «Союз» с интервалом в одни сутки. Все западные эксперты предполагали, что эти корабли соединятся, наконец, в космическую станцию; специалисты по рекламированию достижений Советского Союза и все журналисты антиамериканского толка предвкушали некий изумительный сюрприз, который Советский Союз должен был вот-вот преподнести. Именно тогда «Таймс» написал, что полет трех кораблей в Советском Союзе означает некую революцию в исследованиях космоса. Однако, к великой досаде всех этих мало осведомленных доброжелателей, три «Союза», покрутившись на околоземной орбите по пять суток каждый, опустились на Землю без малейших «сюрпризов».

На самом деле «сюрпризы» были. Но совсем не те, на которые рассчитывали западные космические аналитики. Просто групповой космический полет кораблей «Союз–6», «Союз–7» и «Союз–8» прошел вовсе не так гладко, как описывалось в бодрых ежедневных сообщениях ТАСС.

По воспоминаниям космонавтов и участников подготовки и осуществления космической экспедиции в октябре 1969 года попробуем восстановить происходившие события.

11 октября 1969 года, первые сутки космического полета.

Врачи разбудили Георгия Шонина и Валерия Кубасова в половине восьмого утра по местному времени. Космонавты побрились и умылись. Затем прошли медицинский осмотр, который подтвердил их нормальное самочувствие и полную готовность к предстоящему полету.

В те октябрьские дни 1969 года на Байконуре стояла, мягко говоря, не совсем обычная погода. Осенние старты «Союзов–6, 7, 8» запомнились испытателям космической техники тем, что в течение всех трех дней почти круглосуточно шел проливной дождь. Надо сказать, что дожди на Байконуре – большая редкость. А чтобы такие, проливные... Глинистая земля плохо пропускала влагу, и степь вокруг превратилась в сплошное грязно-коричневое озеро. Водой на стартовой позиции были залиты почти все кабельные колодцы. К счастью, обошлось без электрических замыканий и крупных аварий.

В ночь с 10 на 11 октября снова прошел дождь. На улице было сыро, и генерал Каманин распорядился отменить утреннюю зарядку для всех экипажей. Завтракали Георгий Шонин и Валерий Кубасов вместе с другими экипажами в столовой гостиницы «Космонавт». День долгожданного космического старта начинался как-то неярко и слишком уж буднично. Так, как будто Георгию и Валерию предстоял впереди обычный рабочий день. Как будто это не их уже третьи сутки ждала готовая к пуску ракета на 31-й стартовой площадке космодрома Байконур.

Из книги космонавта Владислава Волкова «Шагаем в небо»:

«В 8.00 собрались на завтрак. Все за одним длинным столом – основные экипажи и дублеры. Сегодня пища еще земная, но в меньших, чем обычно, количествах: кусочек мяса, ломтик белого хлеба, стакан сока.

Разговор не клеится, на шутки никто не реагирует, лишь улыбаемся, чтобы не обидеть неугомонных весельчаков. Каждый думает о своем, хочется тишины и того самого внутреннего уединения, которое позволяет сосредоточиться перед броском.

Георгий Шонин и Валерий Кубасов позавтракали первыми и тут же отправились к врачам. Последний предстартовый осмотр.

Перед отъездом на стартовую площадку вся семерка: Шонин, Кубасов, Филипченко, Горбатко, Шаталов, Елисеев и я – собралась в комнате, где жил экипаж «Союза-6».

Тесновато. Присели кто на чем. Помолчали, как положено перед отъездом. Не сговариваясь, запели почти разом, вполголоса:

– Присядем, друзья, перед дальней дорогой,

Пусть легким окажется путь...

Песня – лучше не придумаешь!

Лица у всех задумчивые, серьезные. Расставание всегда где-то рядом с грустью. Мне тоже не Бог весть как весело. Но сейчас время не для грустных размышлений.

Спрашиваю Шонина, что делать с его семечками.

– Думаю, у вас не пропадут, – смеется он, намекая, что я всегда с удовольствием составляю ему компанию по этой части.

В холл гостиницы пришли космонавты, дублеры, врачи, инженеры. Последние напутствия, крепкие мужские рукопожатия. Шонин и Кубасов садятся в автобус. Вот он тронулся и скрылся за поворотом. За ним сопровождающие машины. А мы еще долго стоим и смотрим вслед, терзаясь мыслью, которая приходит с опозданием: так и не успели сказать товарищам все те теплые слова, что были у каждого сбережены на душе.

До завтра, до встречи на орбите!»

Запуски кораблей космической экспедиции производились с двух стартовых столов. 11 октября 1969 года с площадки 31 стартовал «Союз-6» с Георгием Шониным и Валерием Кубасовым. На следующий день с площадки 1 – «Союз-7», на борту которого были Анатолий Филипченко, Владислав Волков и Виктор Горбатко. Третий корабль – «Союз-8» с Владимиром Шаталовым и Алексеем Елисеевым – 13 октября должен был улететь, как и «Союз-6» с 31-й площадки.

От гостиницы «Космонавт» до стартовой позиции – около тридцати километров. Поездка на автобусе занимает всего двадцать – двадцать пять минут. Но Георгию Шонину в тот день эти двадцать пять минут в пути показались вечностью. Он вместе со всеми шутил, смеялся после рассказанных коллегами анекдотов. По традиции все дружно спели песню «Заправлены в планшеты космические карты». Но делал все это Георгий, как он сам признался позднее, как-то механически, по инерции. Его мысли были уже не здесь, в автобусе, едущем на стартовую позицию, а там, в стоящем на старте космическом корабле.

В половине первого по местному времени автобус с космонавтами Георгием Шониным и Валерием Кубасовым прибыл на 31-ю площадку. Снаряжение в полет экипажа «Союза–6» и регистрация физиологических функций каждого из космонавтов заняли чуть больше получаса. Потом космонавты пообедали.

За два часа до старта Георгий Шонин доложил председателю Государственной комиссии о готовности к космическому полету. На лифте космонавты поднялись к вершине ракеты и заняли места в спускаемом аппарате космического корабля. Начался цикл предстартовых проверок.

По установленной еще с первых космических стартов традиции, Георгий Шонин зачитал заранее подготовленный текст «Заявления командира корабля «Союз-6»:

«Дорогие друзья!

Сегодня экипажу нашего корабля «Союз-6» предстоит отправиться в космический рейс, чтобы продолжить исследования, начатые на кораблях «Союз-3», «Союз-4» и «Союз-5».

Каждый полет советского человека в космос венчает собой огромный творческий труд ученых, конструкторов, инженеров и рабочих – создателей звездных кораблей. Мы счастливы, что нам выпала высокая честь – осуществить новый полет на корабле «Союз-6».

Заверяем Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза и Советское правительство, что возложенные на нас Родиной ответственные задачи мы выполним.

До свидания!

До встречи на родной Земле!»

Поскольку в США телекомпании уже давно вели прямые репортажи с космодрома на мысе Канаверал во время стартов пилотируемых кораблей «Меркурий», «Джемини», и «Аполлон», советское Центральное телевидение тоже решило «блеснуть» при запуске трех «Союзов». Для съемок запуска «Союза–6» прибыла целая бригада телевизионщиков во главе с известным журналистом Юрием Фокиным. Съемки велись основательные, но, конечно, пустить трансляцию с запуска «Союза» в прямом эфире руководство Центрального телевидения не решилось: соответствующего указания из ЦК КПСС не поступило, и все репортажи с космодрома по-прежнему давались в записи, в «процеженном» сквозь сито цензуры виде.

Перед стартом обозреватель Юрий Фокин, который вел телевизионный репортаж о старте «Союза–6», спросил по радиосвязи Георгия Шонина:

– Георгий Степанович, о чем вы думаете перед своим первым полетом?

Фокин рассчитывал услышать в ответ традиционную бодрую фразу, о том, что космонавты готовы оправдать высокое доверие Коммунистической партии и Советского правительства.

Но Шонин мягко улыбнулся и сказал:

– Наверное, мой сынок Андрей сегодня весь вечер просидит возле телевизора и наверняка не выучит уроки. А завтра в школе получит двойку...

Юрий Фокин натянуто рассмеялся и быстро сменил тему. Тем же из радиослушателей, кто потом услышал этот репортаж, сразу стало ясно, что Георгий Шонин очень волнуется. Ведь сегодня, 11 октября, была суббота. А завтра – воскресенье, выходной день. И Андрюшка Шонин никак не мог получить двойку в школе за не выученные накануне уроки…

Из книги Георгия Шонина «Самые первые»:

«– До старта десять минут! – слышим в наушниках, и это сообщение как-то вдруг изменяет и наш ритм работы, и наше душевное состояние.

Я ловлю себя на том, что пытаюсь контролировать дыхание и сердце, которое начинает «набирать обороты». И когда услышал команду «Зажигание!», а потом – «Подъем!», когда тело ракеты, вздрогнув, оттолкнулось от стартового стола, на какое-то мгновение как бы зависло в воздухе, а потом стремительно стало набирать скорость и высоту, только тогда я полностью поверил в реальность всего, что происходило, и вздохнул с облегчением: мой многолетний труд, наконец, получит логическое завершение – теперь уже я наверняка буду в космосе!»

Старт «Союза–6» состоялся точно по программе в 14 часов 10 минут по московскому времени. Трехступенчатая ракета – носитель 11А511 «Союз» (по международной классификации SL-4) с грохотом ушла в серое осеннее небо. А через несколько минут из космоса прозвучал позывной «Антей» – космический корабль с Георгием Шониным и Валерием Кубасовым вышел на околоземную орбиту.

«Союз-6» еще только совершал по околоземной орбите свой первый виток, а в эфире над планетой уже неслось сообщение ТАСС:

«В полете – космический корабль «Союз-6».

Сообщение ТАСС

Сегодня 11 октября в 14 часов 10 минут московского времени в Советском Союзе стартовала ракета-носитель с космическим кораблем «Союз-6». В 14 часов 19 минут корабль «Союз-6» с высокой точностью выведен на расчетную орбиту спутника Земли.

Космический корабль «Союз-6» пилотирует подполковник Шонин Георгий Степанович, бортинженер корабля – кандидат технических наук Кубасов Валерий Николаевич.

Экипажу корабля предстоит выполнить широкую программу научно-технических исследований и экспериментов, в том числе:

– комплексную проверку и испытания бортовых систем и усовершенствованной конструкции ракетно-космического комплекса «Союз»;

– дальнейшую отработку систем ручного управления, ориентации и стабилизации корабля при сложных режимах полета и проверку автономных средств навигации;

– проведение большого объема научных наблюдений и фотографирование геолого-географических объектов Земли, а также исследование ее атмосферы с целью отработки методики использования полученных данных в народном хозяйстве;

– научные исследования физических характеристик околоземного космического пространства;

– проведение медико-биологических исследований по изучению влияния факторов космического полета на человеческий организм.

В ходе полета на корабле «Союз-6» будут проводиться также испытания с помощью уникальной технологической аппаратуры различных способов сварки металлов в условиях глубокого вакуума и невесомости.

С экипажем поддерживается устойчивая радио– и телевизионная связь.

Командир корабля товарищ Шонин Георгий Степанович доложил, что самочувствие экипажа хорошее. В кабине космонавтов и орбитальном отсеке поддерживаются нормальные условия. Давление, температура, влажность и газовый состав атмосферы соответствуют земным.

Космонавты товарищи Шонин и Кубасов приступили к выполнению намеченной программы полета».

Земляк Георгия Шонина, писатель и поэт Семен Цванг откликнулся на запуск «Союза-6» стихами «Письмо из Балты», которые через несколько дней после старта космического корабля опубликовала на своих страницах газета «Правда»:

«Созрели яблоки в твоем саду

И каждое по виду, как планета.

Земля у космонавтов на виду,

Она в сиянье раннего рассвета.

Всем сердцем ты с друзьями на Земле.

Она сейчас как будто по соседству.

Я верю, там, на звездном корабле

Ты вспомнил город юности и детства.

Ты вспомнил Балту, ласковую мать,

Единственное место на планете,

Где каждый кустик хочется обнять,

Где ты мечту крылатую наметил»…

Запуск «Союза-6» был тринадцатым запуском советского пилотируемого космического корабля. Георгий Шонин стал семнадцатым советским космонавтом и тридцать девятым космонавтом Земли. В алфавитном списке состоявшего из двадцати человек первого отряда советских космонавтов фамилия Шонина значилась последней. А стартовать в космос ему выпало предпоследним. Чуть больше не повезло только еще одному коллеге Георгия: на следующий день готовился подняться на околоземную орбиту «последний из могикан» первого, гагаринского отряда – космонавт-исследователь космического корабля «Союз–7» Виктор Горбатко. Георгий Шонин ждал своего космического рейса почти ровно десять лет. За это время он несколько раз входил в состав резервных и дублирующих экипажей и изучил всю технику, на которой советские космонавты могли летать в космос – «Востоки», «Восходы», «Союзы»…

В тот осенний день в старенький домик на далекой городской окраине Балты пришло много людей – родственников, друзей, знакомых и самого Георгия Шонина и его мамы Софьи Владимировны. Со всех концов Советского Союза на родину космонавта шли телеграммы от совершенно незнакомых людей, в которых были искренние и сердечные поздравления матери, вырастившей отважного сына. Пришла телеграмма от брата космонавта Олега Шонина, который окончил стоматологический институт в Москве, и проходил врачебную практику в селе Староказачьем под Одессой. Прислала весточку и младшая сестра Георгия Шонина Джульетта Рубан, работавшая медицинской сестрой в селе Михайловка возле Луганска. Из Одессы приехали сразу несколько корреспондентов центральных газет, радио и телевидения. Своими воспоминаниями о Георгии Шонине делились и учительница – пенсионерка Нина Ивановна Астафьева, работавшая классным руководителем в школе, где учился будущий покоритель космических высот, и его друзья детства и юности – летчик гражданской авиации Георгий Тюркан и врач-окулист Степан Юров.

А сам «виновник торжества» в этот момент летел высоко над Землей в космическом корабле. О своих первых космических ощущениях Георгий Шонин позднее вспоминал:

«Но вот отделение (от третьей ступени ракеты-носителя – С.Ч.)! Оно сопровождается мощным ударом и жесткой встряской – это пружины и пиротолкатели отбрасывают нас подальше от последней ступени. Наступает какая-то густая тишина. Все, что не зафиксировано, всплывает: наши руки, концы привязных ремней, пылинки, которые Бог знает, откуда взялись в стерильном корабле…

Мы на орбите! Земля сообщает нам предварительные данные об ее параметрах. Отпускаем привязные ремни – и к иллюминаторам. Там на фоне черного неба много белых частичек, которые двигаются вместе с кораблем. Они самых разных размеров, двигаются хаотически и постепенно отстают.

– Жора, с нами рядом что-то летит! – слышу возбужденный голос Валерия.

Подплываю к его иллюминатору и вижу чудесную картину. Как будто сумеречный горизонт. А на его фоне, поблескивая в последних лучах Солнца и оставляя за собой долгий спиралевидный шлейф, летит, медленно вращаясь, наша последняя ступень».

К концу первого дня полета по данным траекторных измерений с наземных пунктов слежения параметры орбиты космического корабля «Союз–6» составляли:

– максимальное удаление от поверхности Земли (в апогее) – 223 километра,

– минимальное удаление от поверхности Земли (в перигее) – 186 километра,

– период обращения – 88,36 минуты,

– наклонение орбиты к экватору (в градусах) – 51,68.

В сообщении ТАСС, которое прозвучало вечером в ежедневной программе «Время», говорилось, что «все бортовые системы космического корабля «Союз–6» работают нормально. Самочувствие товарищей Шонина Г.С. и Кубасова В.Н. хорошее. Космонавты выполняют программу полета».

В этой информации далеко не все было правдой. Георгий Шонин и Валерий Кубасов для первых суток космического полета действительно чувствовали себя неплохо. У космонавтов были зафиксированы только обычные для первых часов пребывания на орбите небольшое головокружение, легкая тошнота, отечность лица и дезориентация в пространстве, вызванные адаптацией к условиям невесомости.

Георгий Шонин вспоминал:

«Я сразу же почувствовал какой-то дискомфорт. Мне кажется, что я нахожусь вниз головой. Изменяю положение, но неприятное ощущение не проходит. Это начинает угнетать. К счастью, приближается сеанс связи; готовимся к нему уже невзирая ни на что. Я как-то забываю о своих неудобствах.

Когда выходим из зоны видимости своих наземных измерительных пунктов, снова появляется свободное время. И снова проявляются неприятные ощущения. На этот раз, как мне показалось, еще с большей силой.

Я знаю, что такое морская болезнь, укачивание на самолетах, неприятные ощущения, которые возникают на качелях Хилова, хорошо знакомы по наземным тренировкам, но то, что ощущаешь в космосе на первых витках, не похоже ни на одно из них, хотя, безусловно, имеет с ними одну общую природу. Я мысленно ругаю себя за расслабленность и начинаю присматриваться к Валерию: «Неужели он ничего не чувствует?» Он поворачивает ко мне голову. Его лицо мало напоминает обычное Валерино, и я усмехаюсь.

– Прежде, чем смеяться, советую, – посмотри на себя в зеркало, красавец! – пробурчал он.

Плыву в орбитальный отсек к зеркалу. Смотрю и не узнаю себя: лицо как-то неестественно распухло, красные, налитые кровью глаза. Желание смотреть в зеркало сразу пропало».

Научную и техническую программу полета первых суток Шонин и Кубасов тоже выполнили полностью.

А вот что касается работы некоторых бортовых систем «Союза–6», то они в первые же часы космического рейса преподнесли очень неприятный «сюрприз». Хотя старт космического корабля прошел успешно, но сразу после начала орбитального полета начались технические проблемы. После отделения «Союза–6» от третьей ступени ракеты – носителя не прошла команда на наддув системы двигателей причаливания и ориентации. Отказ этих двигателей грозил срывом всей программы полета, поскольку резко ограничивались возможности для маневрирования космического корабля на орбите. В частности, сближение со стыкующимися кораблями «Союз–7» и «Союз–8» для их фото– и киносъемки становилось уже невозможным даже теоретически.

Неоднократные попытки Георгия Шонина включить наддув двигателей причаливания и ориентации с пульта управления в спускаемом аппарате космического корабля не увенчались успехом. И только на третьем витке вокруг Земли команду на наддув системы двигателей удалось выполнить: по радиокоманде из Центра управления полетом включился пиротехнический клапан.

Валерий Кубасов отметил, что на борту космического корабля неудобно производить вычисления. Если на земле космонавты могли рассчитать параметры орбиты корабля примерно за двадцать минут, то в условиях невесомости на математические расчеты уходил уже целый час. При отсутствии света в спускаемом аппарате нельзя определить, куда движется и как сориентирован космический корабль относительно его осей.

Ближе к полуночи 11 октября 1969 года ТАСС передало еще одно сообщение о ходе полета космического корабля «Союз-6»:

«Во время очередного сеанса радиосвязи командир корабля подполковник Шонин сообщил, что экипаж продолжает работу в соответствии с программой полета. Космонавты проводили контроль параметров отдельных систем корабля. Параллельно выполнялись медицинские эксперименты, наблюдение и фотографирование геолого-географических объектов Земли.

Согласно данным медицинской телеметрической информации, космонавты чувствуют себя отлично и сохраняют высокую работоспособность. В 18 часов товарищи Шонин и Кубасов с аппетитом пообедали.

В соответствии с программой летчик-космонавт Шонин произвел ориентацию корабля и в 20 часов 08 минут включил двигательную установку. В результате сообщенного импульса была произведена коррекция орбиты. Во время коррекции тов. Шонин осуществлял стабилизацию корабля с помощью системы ручного управления.