Текст книги "Я буду любить тебя вечно"

Автор книги: Сергей Пономаренко

2.

У впереди идущей девушки глаза были, словно у кошки, – так она хорошо ориентировалась в темноте, окутавшей все плотным непроницаемым плащом. Следовавший за ней маленький мужчина все время спотыкался, страх все больше заползал ему в душу. Он уже проклинал свою затею и то, что оказался в этом странном месте в столь неурочное время.

Тоннель кончился и они вышли на площадку, залитую лунным светом. Девушка закинула голову, протянула руку в направлении ночного светила и радостно воскликнула:

– Полнолуние! Посмотри, какая она притягательно-красивая, и как манит к себе! Самое подходящее время для энвольтования*!

__________________________

* Энвольтование – «черный» магический обряд с целью причинения вреда кому-либо.

Мужчинка набрался решимости и заявил:

– Лариса! Давайте вернемся назад. Я передумал. Извините, что так получилось!

Девушка, не оборачиваясь, холодно произнесла:

– Если хочешь, можешь возвращаться. Самостоятельно. Я пока не собираюсь это делать, – и с иронией: – Счастливого пути. Надеюсь, тебе удастся благополучно добраться домой. Маленький мужчинка съежился от ужаса, представив, какой долгий путь ему предстоит проделать назад одному, ночью.

– Пожалуй, я пойду с тобой, – пошел мужчинка на попятную. – Мы же там недолго пробудем? – спросил он жалобным голосом и не дождался ответа.

Дальше они шли молча. Одна – поглощенная своими мыслями, другой – дрожащий от страха. Они углубились в мрачный лес, который в ночной темноте казался бесконечным и дремучим. Затем вновь вышли на открытую местность, сжатую со всех сторон обступившими холмами. Подошли к темному узкому отверстию у подножия холма, и мужчина догадался, что это и есть конечный пункт их маршрута, но облегчения он от этого не почувствовал, а наоборот, тревожное чувство усилилось.

Девушка достала из кармана небольшой фонарик и зажгла его.

– Лариса, почему вы молчали, что у вас есть такая прелесть?! – обрадовался мужчинка. – И до сих пор его не зажигали?

– Мы пришли, – проигнорировала вопросы девушка. – Тебя ждут. Ты помнишь все, чему я учила?

– Да, конечно, – поспешно ответил мужчинка. – Хотите, я все расскажу?

– Не надо. Здесь есть тот, кто будет выслушивать твои ответы, – отрезала девушка.

– Теперь молчи, и следуй за мной очень осторожно. – И они медленно вошли в туннель.

Через пару десятков шагов девушка остановилась, взяла мужчинку за дрожащую руку и сказала: – Посмотри вниз. – Слабенький луч фонарика осветил большое отверстие, не менее метра в диаметре, чернеющее в земле. Она за руку притянула его к самому краю и заставила посмотреть вниз. Луч фонарика не смог пробить темноту до самого дна.

– Колодец, – пояснила она. – Глубина сорок метров. Держись поближе к стенке. Если туда упадешь, тебе никто не поможет. – И смело, стала продвигаться вперед, за ней – маленький мужчинка, на слабеющих ногах, а черная бездна просто притягивала к себе, словно магнит. Когда черная яма осталась позади, мужчинка вздохнул с облегчением и только тут заметил, что темнота здесь немного рассеялась. От отверстия в потолке и падающего через него лунного света, – понял он. Тут фонарик погас, и мужчинку вновь ослепила темнота.

– Откуда ты пришел? – раздался низкий голос, который с одинаковым успехом мог принадлежать и женщине, и мужчине.

– С севера, с места величайшей темноты, – ответил он заученную фразу.

– Куда идешь ты?

– Я иду на восток в поисках света!

– Какой пропуск ты должен принести?

– Совершенную силу и совершенную волю.

– Ты сначала должна быть очищен и освящен! Кто поручится за тебя?!

– Мой Эшу– проводник моей души!

– Замби Ошала, приблизьтесь к северу и получите от меня поручительство смертью и благословение Земли! – зрение у мужчинки восстановилось, и он стал различать смутные тени впереди себя, больше похожие на бестелесные образы, чем на людей. В это время впереди неожиданно загорелся свет, и он увидел три черные свечи, горящие возле алтаря.

– Перекресток открыт! Подойди ближе! – услышала он голос. Призрачный свет свечей не давал возможности различить фигуру, стоящую впереди, в одеянии, схожем на хитон, и понять, кто с ним разговаривает. Фигура наклонилась, нарисовала белым порошком вокруг алтаря большой треугольник, и знаком показала, чтобы мужчинка вступил в него. Тот молча повиновался. В руках этого существа неопределенного пола он увидел чашу с темной жидкостью, похожей на кровь, из которой оно стало окроплять треугольник с севера, по часовой стрелке. Мужчинка почувствовал тошноту и легкое головокружение, но вскоре различил запах разбрызгиваемой жидкости, схожий с запахом сухого вина.

 
Замби, Рэй, Эшу, Дас,
Сети, Сети Энкрузильядаш,
Да Капа Прета, Окобуру,
Эгуны!!!
 

Произнося заклинание, эта особь знаком показала, чтобы мужчинка повторял за ней каждое слово. Затем взяла большое металлическое блюдо и поставила у подножия алтаря.

Словно ниоткуда в руках у существа стали появляться цветастые матерчатые мешочки, из которых она высыпала содержимое на поднос. Мужчинка вспомнил, как, готовя к обряду, ему рассказали, что в смешиваемый состав входят опилки ясеня и кладбищенская пыль.

Сидящая на корточках фигура, перемешивая состав длинной палочкой с нарисованной по всей ее длине спиралью черного цвета, начала нараспев произносить заклинание.

 
Е трабаджар апра муэртэ
Глеб!!!
Е трабаджар пара муэртэ
Глеб!!!
 

Затем эта особь высыпала содержимое подноса на деревянную доску с нарисованной на ней пятиконечной звездой, заключенной в круг, и стала время от времени подбрасывать туда кусочки воска, все тщательно перемешивая, и периодически повторяя:

 
Е трабаджар пара муэртэ
Глеб!!!
 

Эта процедура затянулась на долгие часы, но мужчинка, стоящий перед алтарем, уже никуда не спешил, находясь в трансе. Когда после перемешивания смесь приобрела структуру пластилина, особа в хитоне очень умело слепила мужскую фигуру с характерными признаками пола и протянула руку. Мужчинка, очнувшись, достал из кармана курточки маленькую фотографию, на котором было видно только лицо, Фото заменило лицо куклы.

В руки мужчинки вложили нож темного цвета, и он раскалил его кончик над огнем свечки. Затем написал на спине восковой фигурки:

 
Глеб. Кабае Ааазе Хит Фил мелтат!!!
 

Побрызгал на фигурку красным вином из чаши и прочел заклинание по бумажке, которую ему только что вложили в руку.

 
Намбре Эшу,
Крир дэ вела, е лламар ту
Глеб!!!
Ту Глеб!!!
 

Взял фигурку в правую руку и медленно выдул на нее весь воздух из легких.

Написал ножом в воздухе над ней имя Глеб, перекрестил и обвел круг по часовой стрелке. Затем, громко выкрикнул имя Глеб, поочередно становясь лицом ко всем четырем сторонам света, и произнося заклинание:

 
Эстэ но мио мано,
Куиэн хасер эстэ
Куиэн, ай Эйшу!!!
 

Позади него произошло волнение воздуха, и его обдало ледяным холодом. Холодея от страха, – ни за какие сокровища мира он не согласился бы обернуться, – он стал читать следующее заклинание:

 
Аратор, лапидатор, омтатор,
Сомниатор, субаерфор, инквуатор,
Сигнатор, судатор, комбастор,
Пугнатор, дуктор, седуктор,
Сомостор, вос омнес,
Министра одэй эт дестрактаонес
Эт сераторе, дискордэ,
Эт къюнд либитэр опера
Фиситис эт трактибус, кьюд нат носе!!!
Аше!!!
 

В руке у него оказалась длинная ритуальная игла, которой он пронзил голову куклы и, почувствовав, как силы покидают его, тихо, почти в бессознательном состоянии, опустился на землю. Все, что происходило потом, уплыло из его сознания, он пришел в себя только тогда, когда вышел из туннеля.

Начинался рассвет, и окружающая местность приобрела мирный вид, словно с темнотой ночи ушли прочь все страхи. Мужчинка почувствовал, что прижимает к груди какойто предмет. Это была восковая фигурка высотой сантиметров пятнадцать, обернутая в бумагу с написанными на ней чудными словами. Он достал из кармана куртки специально приготовленный кулек и спрятал в нем куклу.

– Все прошло чудесно, – произнесла его спутница, мило улыбаясь, – но желательно достать его волосы, ногти, словом, органику, чтобы ускорить действия заклятия, иначе все это может растянуться на долгое время – на месяц, а то и больше. – Взглянув на еще не пришедшего в себя после пережитых ночных событий мужчинку, добавила: – Пожалуй, этим я займусь сама. Ты помнишь, что тебе предстоит сегодня сделать?

– В полночь положить куклу на послание и прочитать заклинание, – послушно ответил мужчинка.

– Все правильно, – похвалила его девушка и, лукаво стрельнув глазками, спросила:

– Вот только ответь – для чего тебе это надо?

– Он мой враг, – строго сказал мужчинка, постепенно приходя в себя. – А подробности, по моему, вам знать необязательно. Вы же мне тоже так и не ответили, как узнали, что мне это надо и что я захочу во всем этом участвовать, притом далеко не бесплатно.

– Вы правы, – согласилась девушка, переходя на «вы» – Это нас не касается. Понятно, что каждый, кто обращается к нам, хочет реализовать самые заветные желания, и чтобы ему за это ничего не было, – и она рассмеялась.

– А хоть бы и так! – согласился Иван Степанович Варава. Если бы ему сказали еще месяц тому назад, что будет заниматься подобными глупостями, то ни за что бы не поверил.

Хотя более двух лет тому назад ему уже пришлось принимать необычные меры по спасению собственной жизни, вскрыв могилу Ольги, и в итоге убедиться, что стал жертвой ловкой мистификации. На этот раз ему самому пришлось обратиться к помощи магии и, не только из чувства мести (он уже стал забывать о существовании Глеба), а по причинам более прозаическим и, тем самым, более существенным.

Дорога назад показалась ему втрое короче.

3.

Субботним днем тридцатого апреля того же года желтый экскурсионный автобус «Икарус» съехал с Обуховского шоссе, остановился перед желтыми металлическими воротами и протяжно просигналил. Ворота вздрогнули, словно от неожиданности, и автоматически разъехались в стороны. Автобус въехал на территорию, проехал мимо небольшого ухоженного пруда с одинокой каменной фигурой женщины в полулежащем положении посредине и остановился на верхней площадке. Экскурсовод объявил в микрофон:

– Мы подъехали к мужскому монастырю, филиалу Голосеевского скита, на территории которого расположен старинный пещерный монастырь ХI-го века. Прошу выйти из автобуса. Экскурсанты дружно потянулись на выход. Юлька ловко спрыгнула с подножки автобуса, не воспользовавшись протянутой рукой какого-то мужчины. Она чувствовала себя чужой в собравшемся коллективе, впрочем, это так и было. Автобус был заказан администрацией мясокомбината для своих сотрудников, и сюда она попала по случаю, в связи с тем, что ее брат Игорь вчера вечером перезвонил к ней на работу и, сославшись на неотложные дела, предложил поехать ей вместо себя. Конкретных планов на выходные дни у нее не было, и она приняла это приглашение.

Автобус был полупустой, так как многие из записавшихся на экскурсию не пришли, и Юлька имела возможность сидеть возле окна, а место рядом с ней пустовало. Это имело свои положительные и отрицательные стороны. Положительным было то, что никто не отвлекал, и была возможность внимательно выслушать лекцию. А плохо было то, что она чувствовала себя одинокой, не было никого, с кем по ходу экскурсии можно было поделиться впечатлениями. «Если бы я знала, что здесь будет столько свободных мест, то прихватила бы с собой какую-нибудь подружку, и сейчас не скучала бы в одиночестве», – с горечью констатировала она.

Коллектив в автобусе разделился на компании, в которых все хорошо знали друг друга, весело обменивались репликами, а некоторые даже успели по ходу дела раскупорить бутылочку вина, а может и не одну. Юлька была по натуре человеком компанейским, легко сходящимся с людьми, тем более теперь это должно было стать ее профессиональным качеством, – она прошла собеседование и вскоре будет зачислена журналисткой в редакцию газеты, которая только создается. Но она и не любила насильно навязывать свое общество.

Группировки в автобусе не замечали ее одиночества, видно не набрав подходящий градус, а она гордо изучала город, уткнувшись в окно автобуса.

– Перед вами православная церковь Пресвятой Богородицы. Начато строительство в 1902 году, закончено через пять лет, – продолжила экскурсию худощавая женщина средних лет, со слегка одутловатым лицом, видно после недавно перенесенной болезни, рукой показывая на приземистую, массивную церковь, всю обнесенную частоколом лесов для проведения фасадных работ. – В настоящее время, здесь располагается филиал Голосеевского скита, мужской монастырь, который лишь недавно сюда переехал. Поэтому, как видите, проводятся работы по реставрации, возвращению ему прежнего облика. Длительное время здание принадлежало больнице МВД, которая находится чуть выше. Мужской монастырь небольшой, всего двадцать пять человек. Рядом находится древний пещерный монастырь, почти ровесник Киево-Печерской лавры. По преданиям, сподвижник святого Антония, основателя лавры, святой Феодосий часто уединялся в этих пещерах на многодневные молитвы. Я сейчас зайду в церковь за сопровождающим, а вы можете пока осмотреться, и ознакомится с системой церковных прудов-каскадов. Вон там внизу находится источник с целебной водой.

Только прошу недолго, далеко не уходите, я скоро буду, – и она зашла в дверь, расположенную в торце здания.

Юлька последовала примеру многих экскурсантов, спустилась вниз, где из каменной стены лилась тонкой струйкой вода. Постояла в очереди и подставила под нее ладошки – вода была ледяная, но приятно освежала рот, ее хотелось пить и пить. Экскурсовод вернулась с мужчиной лет тридцати пяти, с большой окладистой бородой, в которой много было седых волос. Одет он был в довольно поношенную, темных тонов пиджачную пару.

– Послушник Сергий будет нашим проводником, – объявила она. Мужчина ловко и быстро прошел по каменной тропинке наверх и остановился возле коричневых металлических дверей в стене из дикого камня. Открыл двери внушительного вида ключом и при входе вручил каждому свечку.

– Основателем пещерного монастыря был святой Феодосий, – сказал мужчина и перекрестился. – Если вы бывали в Киево-Печерской лавре, то наверняка слышали о нем. Пещерный монастырь полностью рукотворный и расположен в пещерах, находящихся в четырех уровнях. Общая протяженность пещеры составляет около четырехсот метров. Длительное время, после закрытия монастыря, пещеры были бесхозные, поэтому многие подземные ходы повреждены и требуют ремонта. Мы с вами будем проходить только по второму уровню, который открыт для посещений, – мужчина начал быстро спускаться вниз, в темноту.

Пещера была узкая, люди могли двигаться лишь друг за другом. Слабый огонек свечки мало что позволял увидеть, да и проводник, видно, спешил, потому что двигался очень быстро.

Юлька замыкала группу.

– Пещеры оборудованы системой вентиляции. Монахи, жили здесь в подземных кельях, полностью отрешались от белого света и больше на поверхность не выходили. Они проводили дни и ночи в молитвах за спасение человечества, тут они жили и умирали. Их хоронили здесь же, по греческому обычаю, принятому в Афонском монастыре, – доносился до нее из темноты слабый голос проводника. – Вначале их хоронили на кладбище, а через три года выкапывали, и кости складывали в специальных камерах локуллах, криптах, костницах, над которыми расположены небольшие ниши, кимитарии, для черепов. Некоторые из них в дальнейшем становились мироточащими. Вот перед вами как раз одна из усыпальниц. Желательно близко не подходить, а то те, кто одержим бесом, могут проявиться. Я не раз видел, как люди начинали здесь мяукать, гавкать, кричать.

Через несколько шагов Юлька вышла к боковой пещере, в самом конце которой было несколько продолговатых ям, полных мелких и крупных костей. Над ними расположились полукругом, в шесть рядов, небольшие ниши, в некоторых из них виднелись черепа.

Юлька специально вошла в пещеру, подошла к останкам и даже задержалась здесь.

«Ничего со мной не происходит, я даже страха не чувствую», – подумала она, созерцая кости, выдерживая время, и тут, видно от неосторожного движения, огонек свечки погас. Остановившись, она отстала от группы, и на нее навалилась непроницаемая тьма, тишина тревожного одиночества. И тут у нее сердце чуть не выпрыгнуло из груди, а по спине повеяло ледяным холодом. Ей стало казаться, что души умерших, чьи останки она безрассудно потревожила своим присутстсвием, невидимо окружили ее в молчаливом осуждении.

«Пока молчат, а если…» – пронзила ее мысль, и она вскрикнула, выскочила прочь из пещеры, свернула направо и бросилась бежать в полной темноте, спотыкаясь и пачкая одежду. Иногда ее руки проваливались в пустоту, и она понимала, что это новое боковое ответвление, но по наитию двигалась только вперед. Услышав впереди глухие голоса, она выкрикнула в отчаянии:

– Подождите! – и она увидела мерцающие огоньки.. Ее встретили с шуточками, но она еще долго не могла успокоиться. Послушник продолжил прерванный ее появлением рассказ.

– А вот в этих кельях, с узкими, словно бойница окошками, находились затворники.

Они заживо замуровывали себя в кельях, через эти окошки им подавали только воду и просвиры для поддержания бренной плоти.

Юлька в этот раз не стала заходить в келью для осмотра, благоразумно держась в середине группы. Вскоре они вышли наружу.

Двигаясь вслепую, она изрядно испачкала одежду о лессовые стенки, но одна сердобольная женщина помогла ей привести себя в порядок. Юльке было стыдно за свой страх, особенно из-за того, что это заметили другие. Ей стало казаться, что все вокруг над ней насмехаются исподтишка над ее трусостью. Слова экскурсовода почти не пробивались к ее сознанию из-за подавленного состояния, и она не могла дождаться того момента, когда вновь окажется в автобусе.

Вскоре автобус тронулся.

– Сейчас мы с вами посетим гору планеристов, конечный пункт нашей экскурсии. Потом мы, по вашему желанию, заедем в одно живописное место на пикничок, – сообщила экскурсовод под радостные выкрики экскурсантов и отключилась. Автобус промчался по трассе, проехал синий указатель «Село Кренычи», возле путепровода свернул направо и запетлял по серпантину. На одном из поворотов он взял вправо, съехал на грунтовую дорогу, разбитую, словно после бомбежки и осторожно стал продвигаться вперед, трясясь, как в лихорадке. Однако это продолжалось недолго, и вскоре он остановился у подножия горы. Здесь же расположилось с десяток легковых автомобилей.

– Смотри, летит! Вот здорово! -закричал кто-то, и высоко вверху Юлька увидела, как под раскинувшимися крыльями дельтоплана парит в воздухе человек, словно птица.

– Нам надо подняться на гору пешком, кому не позволяет здоровье или нет желания, могут остаться внизу, – сообщила экскурсовод, и группа гуськом потянулась в гору по едва заметной тропе. Юлька довольно легко преодолела крутой подъем, и одной из первых взобралась на вершину. Точнее, это был, скорее всего, длинный горный гребень. Ее стал обдувать холодный ветер, и она застегнула куртку, чтобы не простудиться, разгоряченная после подъема. Далеко внизу она увидела скоростную трассу, по которой мчались автомобили. На горе было довольно людно, все занимались своим делом, не обращая ни на кого внимание.

Одни готовили дельтапланы к полету, другие разворачивали парапланы, чтобы затем поймать ветер, наполнить им купол, взлететь в небо, и планируя, отправится в невообразимую даль, которая все же имеет границы.

Юлька отошла от группы, окружившей экскурсовода, которая что-то им оживленно рассказывала.

«Здесь не слушать надо, а разуть глаза! Авось, что-то интересное найду, на будущее, для газеты», – подумала она, подойдя к ближайшему дельтапланеристу, который возился со своим аппаратом. К своему удивлению, она увидела совсем молодого парнишку, одетого в чуть великоватый для него красный комбинезон и теплую шапочку. Он поднял голову, открыл для нее свое худощавое мальчишечье лицо, оценивающе посмотрел на нее и серьезно сказал:

– Шляются здесь всякие посторонние, потом дельтапланы пропадают, а им нет до этого никакого дела, – и через паузу, в течение которой растерявшая Юлька не смогла найти, что ответить на такой выпад, сообщил. – Меня зовут Петя. А тебя как?

– Посторонняя, – вздернув кверху носик, овладевшая собой Юлька бросилась в атаку. – Гражданин, предъявите ваш билетик для контроля! Прыгают тут всякие, безбилетные, а потом гору приходится ремонтировать!

– Тетя контролер, отпустите, пожалуйста, я больше не буду, – заблеял парнишка, изображая смущение. – В последний раз разрешите прыгнуть без билетика!

– Не говори такого – в последний раз, – посерьезнев, сказала Юлька. – Слова, мысли имеют свойство материализоваться. – Улыбнулась и представилась. – А меня зовут Юлька. Страшно летать на таких крыльях?

– В первый раз было страшно, а сейчас получаю огромное удовольствие, хотя и адреналина хватает каждый раз. Ветер в полете союзник и враг.

– А это сложно, вот так прыгнуть и полететь? – спросила Юлька.

– Чтобы прыгнуть, надо иметь смелость, а чтобы управлять дельтапланом, надо иметь умение, – важно сказал парнишка.

– Ну вот все-таки, трудно управлять им во время полета или нет? – все допытывалась Юлька. У парнишки на лице промелькнула ехидная улыбка.

– Не особенно, в зависимости от того, какая роза ветров. Сегодня пока она благоприятствует. Но, чтобы самостоятельно полететь, надо с полгодика потренироваться. Никак ты хочешь прокатиться на дельтаплане? – он не скрывал издевки. – Многие хотят, но вот когда доходит до дела, в последний момент трусят.

– Я не струшу. А вот ты не дашь прокатиться.

– Почему? Проинструктирую и возьму с собой, в обмен на шестьдесят гривен. Здесь такая такса.

– Извини, но у меня нет таких денег, – опечалилась Юлька. – Только двадцать. Ладно, прощай, пойду посмотрю, как люди летают. – И она повернулась, чтобы уйти, а ему стало ее жаль.

– Да ладно, постой. Я же сюда хожу не деньги зарабатывать, а получать удовольствие в полете. Это я так неудачно пошутил, – остановил ее Петя. – На моем дельтаплане можем полететь вдвоем, он оборудован соответствующей подвеской. Я ждал товарища, но вижу, что он сильно опаздывает. Единственное условие – поможешь дельтаплан снова оттарабанить сюда, на гору, а то одному очень тяжело.

– Спасибо, ты такой добрый! – обрадовалась Юлька. – Конечно, помогу!

– Раз испытав полет, твои глаза навечно будут устремлены в небо. Однажды там побывав, на всю жизнь ты обречен тосковать, – с пафосом произнес Петя. – Ты знаешь, кто это сказал?

– Нет, – призналась Юлька. – Но, по видимому, тот, кому довелось испытать полет.

– Леонардо да Винчи. Не знаю, довелось ли ему летать на изобретенном им аппарате, но тот здорово смахивал на дельтаплан.

Тут Юлька увидела, что ее группа собирается спускаться с горы, подошла к ним и сообщила, что останется здесь, так как хочет испытать себя в полете. К ее удивлению вся группа, в которой она до сих пор чувствовала себя чужой, решила задержаться, чтобы оказать моральную поддержку, а возможно и понаблюдать, как девушка, которая недавно испугалась темноты, вдруг собирается полететь по воздуху. Инструктаж занял у Пети полчаса. За это время погода резко испортилась, порывы ветра усилились. По Пете было видно, что он уже сожалел, что пообещал взять с собой в полет незнакомую девчонку, но она посмотрела на него такими умоляющими глазами, что он сдался. Он опоясал Юльку страховочными ремнями. Несмотря на то, что она храбрилась, но чем больше дело продвигалось к полету, тем больше ей становилось страшно. Гора теперь ей казалась очень большой, разбег с горки слишком коротким, а обрыв, с которого им предстояло совершить прыжок, чрезвычайно крутым и высоким. Если бы рядом не толпилась ее группа, возможно, она пошла бы на попятную, но прослыть трусихой, пускай даже перед совсем незнакомыми людьми, с которыми больше никогда не доведется встретиться, ей не хотелось. В ней словно поселились два человека: один хорохорился, и, умирая со страху, все же желал лететь, а второй не стеснялся страха, предлагал побыстрее спустится с горы, плюнув на мнение окружающих людей. Юлька все же взяла себя в руки и решилась лететь, тем более, вдвоем. Они поднялись на небольшую возвышенность на гребне горы, разбег с которой должен был отправить их в полет.

Дельтаплан тяжело надавил ей на плечи, непроизвольно выдав ей ассоциацию: дельтаплан – их крест, горка с которой предстоит взлететь – Голгофа, пространство – это вечность. Петя спросил:

– Готова? Она молча кивнула головой, и они начали бег вниз. Она, зажмурив глаза, бежала в одной связке с ним. Небольшая горка заставила ускорить бег, и дельтаплан не казался уже таким тяжелым. Ей показалось, что ноги словно зажили самостоятельной жизнью, и больше ей не принадлежат, находясь в стремительном, бесстрашном беге, даже когда она увидела стремительно приближающийся обрыв. Юлька зажмурилась со страху и тут почувствовала, что ее ноги больше не касаются земли. Ее душа стремительно начала перемещаться в область пяток, явно сигнализируя, что внутренние органы тоже туда вскоре подтянутся, у нее перехватило дыхание. Она подала свое тело вперед, перенеся центр тяжести, и в горизонтальном положении повисла на подвеске. Когда открыла глаза, ей лучше не стало – они плыли высоко над землей, а внизу виднелись очерченные квадратики огородов, и она почувствовала себя уязвимой от любых дуновений ветра, совсем беззащитной на этих ненадежных крыльях, которые раскачивались из стороны в сторону, словно при сильном волнении. То ли от страха, то ли от холодного ветра ее тело покрылось гусиной кожей и стало дрожать мелкой дрожью. Петя повернул к ней голову, весело подмигнул и крикнул, словно она совсем глухая:

– Страшно?!

– Нет, красиво! – дрожащими губами выкрикнула ему в ответ. Постепенно она успокоилась, и необъяснимое чувство эйфории захлестнуло ее тело, парящее в воздухе, словно освободившееся от земного притяжения. Внезапно под собой она увидела пролетавшую птицу с серыми крыльями, и это было здорово, парить над ней, подобно ей. Все, что ей попадалось на глаза – было прекрасно. Страх отступил назад, уступив место счастью, нахлынувшему на нее. Мозг выдавал только одно: «Как здорово – лететь!». Дельтаплан, поймав встречный поток, повернул и полетел вдоль горной гряды.

Вдруг налетевший боковой порыв ветра понес их в сторону отвесной стенки, несмотря, как ей показалось, на безуспешные попытки Пети управлять дельтапланом. Она взвизгнула со страху и вцепилась в Петю, теперь и в самом деле парализовав все его действия, нарушив балансировку аппарата. Выйдя из воздушного потока, аппарат начал быстро терять высоту, стремительно приближаясь к горе. Удар в отвесную стенку пришелся на левое крыло, которое мгновенно деформировалось, и они камнем рухнули с десятиметровой высоты и покатились дальше по крутому склону вниз. Все это произошло так быстро, что Юлька не успела ничего подумать до того, как болевой шок от треснувших ребер изгнал из нее память.