Текст книги "Изъ Москвы с любовью. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

– Хорошо, княжна Вяземская, – решил обострить я. – Ставлю вопрос ребром. Составите ли вы компанию члену царской семьи, считающему, что ему на это мероприятие идти не зазорно? Или вы ставите себя выше царевича, а авторитет своего рода выше авторитета царской семьи?

– Саш, если ставишь вопрос так… Тогда нас мало. – Она оглядела товарок Даша, зло на Варю зыркнув: «Ты что, подруга, совсем опухла?» Кажется, та, наконец, прониклась. – Нас всего трое, Маша – твоя сестра, вы вместе, не считается. Если ты хочешь поддержать почти угасший боярский род, нужно создать ажиотаж, а для этого требуется больше людей.

– Сколько людей нужно? – Интересная мысль.

Она пожала плечами.

– Сложный вопрос. Даже не знаю. Десять нужно, чтобы было человек? Двадцать? Девочки, ваши мысли? – это остальным.

– И именно наших, из молодёжи, – добавила Варя, опустив голову. – Саш, я готова, поддержу. Даже если мамы выпорят – действительно, если уж царевичу не зазорно…

– А я брата с собой возьму – для солидности! – чуть не запрыгала от радости Даша. – Заодно познакомлю вас. Вы были знакомы, но сейчас же всё заново, да?

Грустная мысль прошла мимо сознания – нашлись дела поважнее, чем амнезия. А именно, девочки подали хорошую идею – надо организовать разгром в клубе. Разгром мнения высшего света. Нашествие представителей аристократической молодёжи, прорывающей блокаду вокруг этой семьи, да под флагом царевича и царевны, младших, но Годуновых. В высший свет Сусловых это не вернёт, но очень сильно изменит отношение в будущем.

«А заодно пришьёт к оному царевичу их род нитками, сделает зависимыми» – пронеслась в голове мысль, и, надо сказать, мысль приятная, душу грела. Но всё честно, хорошее дело должно быть вознаграждено, и долг с боярского рода, да ещё кто может вести тёмные делишки в московской «подземке»… Это немало.

– А я пару подруг приглашу, – поддержала и Варя. – Где это будет и когда начало?

– В семь. Клуб «Перекрёсток» на Цветном.

От последней фразы все скривились.

– Это их клуб, этих простолюдинок, – пояснила Наина. – Был их и до замужества, а сейчас они там вообще развернулись. Второй этаж – подпольный зал для игры в карты для богатых. Третий – бордель «для своих». Вход только по рекомендации.

Некисло боярыни раскрутились, что даже малолетняя боярышня из Бухары об этом знает – я присвистнул. Но желание идти не пропало.

– Мало времени, – констатировала Варя.

– Поскольку мероприятие молодёжное, ибо пафосные проводят дома, в салонах, а значит априори нужен молодёжный стиль, а значит идём в чём есть, – подал идею я. – Максимум – можно прямо сейчас купить что-то, всё же тут Красные ряды. И тут же давайте обсудим, что купим в подарок. А друзья ваши, кого позовёте, пусть сразу туда едут – прямо сейчас. И если что, все ссылайтесь на меня – я заводила движухи.

– Это-то понятно… – потянули княжны. – Вечер понедельника. У всех дела. Мало кто согласится.

– Вы неверно ставите вопрос, – подала голос Маша. – Царевич организовывает политическую акцию, поддерживая угасший род. Кто сейчас встанет рядом с ним и его делом – тот… Ну, девочки, не разочаровывайте меня.

– Система распознавания «свой-чужой» будет чем дальше, тем жёстче, – усмехнулся и я, кинув на сестру благодарный взгляд. – Девочки, телефон один, а у меня тоже есть пара мест, куда надо позвонить.

– Я первая! Мне надо домой, Мишке позвонить! – сорвалась к стойке Даша.

– Стой! Так не честно! – бросилась за ней Варя.

– Хорошо придумал, – улыбнулась Наина. – Я своим предложу, но не обещаю. Но предложу.

– Конечно, – снова расплылся в улыбке я, подошёл к стойке и попросил у обалдевших продавцов ручку и бумагу. И под щебет Вари и Даши, спорящих, кто куда звонит, принялся вспоминать, чьи имена слышал, пока пел на южной стене. Один контакт с этими людьми был, и была обратная связь. И если повезёт… Почему бы им тоже не поддержать царевича, влившись в формируемую им команду?

Глава 5
Младший оперуполномоченный

Глава 5. Младший оперуполномоченный

– Привет, Малыш! Чем будешь угощать?

– Пирогом.

– С чем?

– С восемью свечками.

– Ну, нет, это я не ем, что такое, один пирог и восемь свечей? Лучше так: восемь пирогов и одна свечка!

(м/ф «Малыш и Карлсон»)

В Армении на день рождения хорошим мальчикам дарят список плохих девочек

(из КВН)

Через пятнадцать минут план начерно был составлен, но телефон, к сожалению, занят. Две княжны и боярышня развернулись на полную, а поболтать девчонки любят. И так глядели друг на друга волками, а тут ещё мы на очереди.

– Короче, пошли. Я знаю откуда позвонить! – схватив Машку за руку, потащил её прочь, бросив княжнам:

– Мы скоро, ждите здесь!

Время уже почти семь – надо спешить. Бегом по галерее к лестнице, спуск на первый этаж. Затем к северному выходу – на Никольскую. Какие же длинные эти пассажи, когда спешишь! Но вот и улица. Сразу три охранницы бежали за нами, но без напряга – впереди на входе маячила ещё одна. Разумно! С такими детками, как мы, я б на месте оперативной тоже б приказал все выходы из здания оцепить.

– Саш, куда мы? – только сейчас пришла в себя и спросила сестрёнка.

– Назад. Возвращаемся.

Ага, снова на Красный переулок, и к знакомому КПП внутри отдельного крыльца-входа.

– Привет, тётГаль, это снова мы! Мы кое-что забыли! – заскочил я внутрь и припустил, перепрыгнув через турникет. Машка последовала моему примеру.

– Стойте! Да стойте же, куда вы!..

Ну, был бы кто другой, она б среагировала. Но мы – принцы, она это прекрасно знает, потому махнула рукой, лишь по внутренней связи передала о нас по инстанции, ибо в гостевой зоне нас уже встречали тётьЛюда и тётьОксана.

– Всем привет ещё раз! – Я так и тянул Машу за собой, и смотрелось это, учитывая, какой она монстр в плане одарённости, эпически. – Девочки, по-сестрински, надо воспользоваться телефоном! Вопрос жизни и смерти.

– Чьей жизни и чьей смерти? – А это тётьСвета выглянула, с дымящейся чашкой кофе в руке. Они на расслабоне, понимали, что это нападение – не нападение.

– Одного боярского рода. Как рода, не человека, но всё равно неприятно.

– Ну, пошли, дорогу знаешь, – улыбнулась тётьЛюда, поманив за собой.

Итак, я снова здесь, откуда начиналпуть по торговому центру сегодня, и где уже его перед этим заканчивал. Восьмёрки кручу! Набираю на любезно предоставленном аппарате телефон дежурной.

– Привет, это снова Саша. Ага-ага, он самый! – Приятно, когда тебя узнают. – Ну что, петь надо, или сразу на контакт пойдём?

Вздох на том конце, и неохотное:

– Царевна Марья рядом, ваше высочество?

– Да. Дать ей в ухо?

Дежурная на том конце аж закашлялась.

– Трубку в смысле! – пояснил я. Машка же в этот момент картинно хмурилась и рычала, и «рычала» не фигура речи.

– Да, пожалуйста. Буду благодарна.

Протянул трубку сестрёнке, та осторожно взяла:

– Ало, слушаю.

Пауза.

– Да, это я.

Снова пауза.

– Нет, я рядом и всё под контролем.

Потом долго-долго молчала, и наконец:

– Нет, я так не думаю. Просто найдите эти данные, и всё. Дальше мы сами. – Протянула назад мне. – Чего они тебя не любят?

– Хороший вопрос. – Прислонил трубку к уху. – Итак, первый вопрос. – Положил перед собой список, что накропал наверху, расправил, взял в руки ручку (оп-па, забрал у Лёхи на стойке и так и прихватизировал; надо будет потом вернуть, скажут ещё, что Годуновы – воры, чур-чур-чур!) Тяжко вздохнул.

– Итак, первый вопрос. Телефон боярского рода Троекуровых. Да, боярского. Что, и княжеский тоже есть? А боярских три? Ну, тогда давайте разбираться. А если по ходу будете давать поверхностную информацию, кто есть кто и чем занимается, буду отдельно благодарен! В общем, девочку зовут Алина Геннадьевна, лет восемнадцати, и она наследница. Этого достаточно, чтоб определить, какой из родов наш?

Сбор контактов занял четверть часа. Маша, устав глядеть на меня, попросилась к телефону на другом рабочем месте и начала обзвон своих подруг. Стражницы смотрели на нас с опаской, но одновременно и с умилением – детки занимаются, при деле, пробивные растут, а не как некоторые Шуйские, что только чудить и гадить умеют. Они как бы не должны нам давать этого делать, мы чужие… Но, вот видишь, пошли на нарушение и ни разу не переживают.

Рассоединившись с кремлём, набрал первый номер, думая, как лучше поступить. На часах уже семь, надо спешить, а в процессе могут возникнуть непредвиденные проблемы. В частности… «Здравствуйте, я царевич Саша Годунов. Позовите пожалуйста Алину?» Смешно! А если просто попрошу позвать, где гарантия, что не получу: «Кто? Как? С какой целью интересуетесь?» Не мой вариант. Тогда как сделать, чтобы не уламывать полчаса, рассказывая о себе байки белого бычка?

– Дом Троекуровых, слушаю вас! – Значит, всё-таки мода, ибо голос такой же «в возрасте», женский и чопорный, как и в доме у Сусловых.

– Добрый вечер! – принял я решение, как разговаривать. Идея витала в воздухе, ибо само место вокруг меня на соответствующие мысли навевало. – Младший оперуполномоченный Годунов. Разрешите уточнить, Алина Троекурова в данный момент дома? Может подойти к аппарату?

– Младший оперуполномоченный? – изумление на том конце. Как и трёх стражниц, что с интересом наблюдали, что я делаю и говорю. – Это как?

– Стажёр я. – Блин, умные нашлись. Умные всегда портят самые светлые и лучшие начинания. – Отдельный опорный пункт городской стражи «Красные ряды».

– Насколько я понимаю, вы не звоните. Вы вызываете повесткой. – Ага, мать его за ногу! Они там ещё умнее, чем думалось. Хотя, чего я хотел, звоня в дом достаточно крутых и финансово независимых бояр?

– Ну, повесткой будет вызывать старший оперуполномоченный. – Пришлось отмазываться, «рожая» версию на ходу. – И разговор под протокол, а то и под запись. Зачем так сразу доводить ситуацию до подобного? Мне не сложно позвонить и по свойски поговорить, а если уже не получится, тогда передам по инстанции…

Суета на том конце. Говорившая закрыла ладонью микрофон и кому-то что-то докладывала. Как итог:

– Молодой человек, повисите пожалуйста, я сейчас позову молодую госпожу.

Щелчок – кто-то взял параллельную трубку. Шуршание и суета – две трубки параллельно, и судя по шёпоткам и голосам, правда, тихим и неразборчивым, в каком-то из мест меня поставили на громкую.

– Добрый день. Елена Павловна Троекурова, глава рода. Что натворила моя дочь? – раздался вдруг грозный властный голос. «Ма-ам, ну-у-у…» – донеслось девичье чуть слышным фоном и шлепок.

– В смысле, боярыня Елена Троекурова? Верно?

– Она самая. – Голос – сама сталь. Готова рвать, метать, если надо приедет и всех построит, но дитятю свою в обиду не даст. С такими, самками, защищающими детёнышей, лучше не встречаться даже матёрым хищникам. А я отнюдь не матёрый. Да и хищник ли – тот ещё вопрос.

– Меня зовут Александр Карлович Годунов, – решил больше не юлить я. Ситуация на максимуме, СЕЙЧАС меня точно не пошлют и воспримут серьёзно. – Я – сын Ирины Борисовны, нашей государыни.

Небольшая пауза. Дать догнать. Угу, судя по обалдению на том конце, получилось.

– Елена Павловна, чтобы не возникло недоразумений и недопониманий, мне нужно было срочно услышать вашу дочь, – продолжил я, – однако я неожиданно понял, что если представлюсь, как царевич Александр… Как думаете, насколько далеко меня пошлют с пожеланием: «Мальчик, не балуйся?»

– Но-о… – Снова заминка на том конце. Видимо, я сказал здравую вещь, со мной согласились. А пауза – а что им на это сказать?

– Но ваш номер определился. Это… Номер стражи, – сдала свою службу безопасности боярыня, и я восхитился: у Троекуровых реально крутая клановая СБ, что за пару минут уже дала отчёт, чей номер. Интересный мир, и при такой власти у вооружённых частников, не так и уютно уже выглядит кресло правительницы. То-то маман вечно нервная ходит, и меня не любит.

– Всё верно, я звоню из околотка на Красной площади. – Раз спалили – лучше говорить правду, ничего, кроме правды, но боже упаси говорить всю правду! – Так получилось. И тем не менее, я по почти личному вопросу. В любом случае, ваша дочь ничего не натворила, я просто хотел её услышать.

– И откуда же вы, молодой человек, знаете мою дочь? Простую провинциальную боярышню? – Прям отсюда чувствую, как напряжённо, в щёлочки, сузились её грозные глазки.

Ну, «провинциальную» сразу мимо. Вотчины-то у них в провинции, это так, но «офис» тут, в Москве. Дежурная сказала, что идущий аж от Рюрика род несколько раз ветвился, есть князья Троекуровы, а есть аж три боярских рода, и эти – последние, третья волна. Самые молодые из Троекуровых не стали цепляться за выделенные при делёжке земли под Костромой, а взяли «на щит» новые в осваиваемой тогда Южной Сибири, немного в Северном Туркестане, и за службу кое-что получили на Дальнем Востоке. А в тех местах порядочные люди не хлеб выращивают (плохо там растёт), а шахтами владеют, ГОКами, лесопилками. Управление которыми подразумевает, что ты и в Москве можешь жить, не нужна «полная занятость» по месту.

– Три дня назад познакомились у южной стены кремля. – Я был сама честность. – На набережной. Я играл и пел со стены, между Тайницкой и Богородской башнями, она в компании молодёжи слушала. И кстати, на свадьбу меня пригласила, но то в конце месяца. Время есть, а моё дело срочное, вообще не терпит.

Щелчок – отключение громкой связи, и, суда по гулкому шороху (закрыли рукой микрофон), на том конце шушукаются – военный совет семьи решает, как быть.

– Саша? – Щелчок и снова голос, только уже знакомый. Похож на голос кричавшей тогда снизу девчонки, но, если честно, и аппарат искажает, и слышал я её издалека. Но вроде общее есть.

– Алина Геннадьевна?

– Она самая.

– Кремль, стена, полночь. Я играл вначале что-то испанское, потом пел. Не забыла?

– А такое забудешь? – Она нервно рассмеялась. – Саша… Ваше высочество… Царевич…– Оп-па, а теперь её понимаю. Звонит незнакомый принц, и как к нему обращаться, чтоб не обидеть?

Но я ж современный принц, насквозь демократический.

– Слушай, давай сейчас без расшаркиваний? Сегодня я просто Саша. Идёт?

– Идёт, – потянула она неуверенно, но быстро приходила в себя.

– Зай, смотри, дело такое. Меня, наконец, выпускают в люди после покушения. Почему долго держали – при встрече расскажу, не по телефону. Вчера я впервые в город за три месяца вышел.

– Поздравляю. И сочувствую. Вся Москва говорит, ты память потерял, да? – Вот тебе и не по телефону.

– В общем, да. – Во как! Вся Москва всё знает, только родная семья делает вид, что скрывает информацию об этом. А ещё отметил, что судя по напряжению боярышни, нас слушает вся её семья. С одной стороны надо базар фильтровать, с другой как раз масть говорить с точки зрения политики и выгоды – где сама Алина не поймёт, старшие подскажут и целебным пинком направят. Так что я везучий принц!

– Короче, я решил не рассусоливать долго, и начать собирать свою команду единомышленников, – раз такая маза, сразу перешёл я к подтексту, минуя расшаркивания. – Близкое окружение. Чёрт возьми, вокруг Ольги и Жени есть свои круги друзей, на кого можно в трудную минуту опереться и у кого совета спросить, Машка как раз такую группировку собирает, а у меня никого нет – чужой командой пользуюсь. И решил предложить тебе дружбу.

Снова пауза, и неуверенное:

– Почему мне?

– Знаешь, я про гонорар тогда для красного словца ляпнул. А вы реально скинулись и деньги под стеной оставили. И они, если честно, меня сегодня и вчера буквально спасли. Даже если для вас это ничего не стоило, я из тех, кто видит знаки свыше, и готов предложить тебе место рядом. Дать шанс вне конкурса, так сказать. Добро нельзя забывать.

– Ну-у-у-у… – Она зависла, и судя по шёпоту, её уже начали накручивать на той стороне те, кто соображает быстрее. – Неожиданно, ваше высочество. Очень неожиданно. Но я польщена. И что для этого требуется? Для этого ведь что-то требуется?

– Самую малость. Как окружение, вы должны меня просто поддерживать, собственно и всё. Например, прямо сейчас я еду на вечеринку к боярам Сусловым. У Анны, наследницы, кстати, она тогда с вами была, сегодня совершеннолетие. Вечеринка уже началась, я сам опоздал, даже не думал, что успею. Но раз успеваю – почему б не попробовать? Поддержишь?

– Ваше в… Александр! – Прям вижу её вытянутую мордаху и шёпот старших боярынь в оба уха. – Это те самые Сусловы, которые простолюдинки?

– Нет, это БЫВШИЕ простолюдинки, – одёрну я, – ныне боярыни, и официально удочерённая, то есть полноправная боярышня и наследница клана.

– Ваше высочество, это плохая идея, туда идти! – уверенно заявила она.

– Почему?

– Ну так… Урон чести. Невместно нам, боярам Троекуровым, такое.

– А ну поставь назад на громкую! – Я снова разозлился – выбесили. Как-то легко срываюсь, нехорошо. Всё же есть во мне эмоциональная нестабильность. Видимо от раздвоения личности. Так что с Ромодановской надо позаниматься – пусть поработает над этим, раз отказаться от неё не могу.

– Хорошо. – Щелчок. – Включила. Тебя сейчас слышат все мои мамы.

– Елена Павловна! – со вздохом наехал я. – Вы ещё там?

– Да, ваше высочество, – ответила глава рода.

– То есть вы, боярская морда, даже не княжеская, хотя и княжеская ветвь, сказав такое, сильно огребла бы… Так вот ты, уважаемая боярыня, утверждаешь, что тебе невместно отпускать дочку туда, куда вместно идти царевичу с царевной Марьей? Детям царицы? Так что ли, кошка ты драная?

– Так царевич… Ваше высочество, я… – А вот такой голос боярыни мне больше нравится!

– Ну что же ты, Елена Павловна. Ну, скажи это вслух! Давай!

Ага, только ляпни, что вы считаете себя выше Годуновых! Телефон всё видит и всё помнит, и нас наверняка сейчас много где пишут (линии то милицейские, от разбойного приказа то есть, а там и кремль руку на пульсе держит). Матушка как узнает о таком – сразу люлей вставит! Даже если они формально правы, нечего там ловить, и даже если желания нет идти – своих дел по горло, но сам факт, что ВСЛУХ сказали царевичу, что «невместно», подняв себя выше царской семьи… М-да.

– Саша, можно тебя так? Ты ж сам просил? – пришла в себя боярыня, видимо, быстро в голове все расклады прогнав.

– Александр Карлович! – рявкнул я.

– Александр Карлович, – согласилась она. – Я ж ничего эдакого не сказала. Это дочка моя, Алиночка. Мала ещё, головка не о том думает. Свадьба у неё через две недели – о чём барышне перед свадьбой думать?

– Об органе мужском! – раздалось фоном, а после хихиканье нескольких женских голосов – они ж на громкой.

– Ну, тогда как? Алина пойдёт? – «потеплел» и я, «приняв» её версию.

– Неволить не буду, – уверенно заявила боярыня. – Если так решит. – «Конечно пойдёт. После такого да не пойти?» – читалось за кадром. Но я не обманывался, «невместны» и мои наезды их не испугали. Всё же они с сестрицами прогнали ситуацию (долго ли с их опытом умеючи) и решили вложить в меня инвестиции. Не выгорит? И бог с ним. А если получится – значит, не зря. Как минимум знакомства в моём потенциальном окружении у их дочурки останутся, а это тоже немало.

– Саша, а во сколько начало? – неуверенный голос боярышни.

– В семь.

– Так ведь уже семь! – опешила она.

– Так чего ты не переодетая? – вложил я в голос всю возможную наглость. – Дуй, переодевайся!

– Так… О таких вещах ведь заранее предупреждают! – В голосе нотки истерики.

– Зай, это совершеннолетие. – Я старался быть как можно спокойнее и держаться как можно увереннее. – Молодёжная тусовка. Раньше девяти веселуха не начнётся, успеем.

– Мне нечего надеть!

Блин, вечный женский аргумент. Надоело!

– А если найду? Приеду и найду? По попке отшлёпаю! Как ты потом с отшлёпанной попкой замуж будешь выходить? – Пошловато получилось, но мне, амнезийнику, простят. Типа, шутка юмора такая.

Пауза. Нет, я всё же перегибаю. Они ж там все на нервах. Я тоже, но раз идея моя – я не считаюсь.

– Алин, я на нервах, меня только что из тюрьмы выпустили, – зашёл я с другой стороны. – Но я в тебя верю – ты справишься. У тебя задача на сегодня не блеснуть, всех затмить и покорить, а поддержать мой посыл обществу, только и всего. Что я беру бесхозный клан с париями под своё крыло. Одно твоё имя даст куда больше, чем любое, самое крутое платье, просто поверь, и больше от тебя ничего не требуется. Мы с девчонками договорились, идём в чем-то молодёжном, они сейчас как раз что-то там наверху, в универмаге, покупают.

– А кто будет? – А теперь в голосе заинтересованность. Кажется, переломил ситуацию с неуверенностью.

– Гарантированно княжны Вяземская, Долгорукая, скорее всего Геловани, боярышня Нарышкина, и ещё несколько Машкиных подруг. Но я надеюсь, это не все, ещё кого-то, как и тебя, уломаю.

– Александр, что ж ты хотя б вчера не позвонил! – А это её крик души, без подсказок взрослых.

– Да мы вчера первый день гуляли – первый день на свободе после амнезии, представляешь? От эйфории вообще всё из головы вылетело. А к вечеру с космодамиановскими подрались, за что утром с Машей люлей от мамы получали – тоже не того было. А после я по делам в Красные ряды попёрся, и там с Сашей Шуйским сцепился и подрался. И пока мама в Шанхае, мои меня в околоток запихнули – в воспитательных целях. Остыть и ума набраться. Я ж ведь только что из околотка… Фактически ещё даже на его территории – ваша СБ это, кстати, определила. Ну, не мог я раньше позвонить! Ну так как, ты со мной?

– Ты ж меня совсем не знаешь.

– Вот и познакомлюсь. У меня посттавматическая потеря памяти, я НИКОГО не помню! Мне всё едино на кого ставку делать – одинаково никого не знаю. Почему б и не ты?

– А если я окажусь плохой девочкой?

– Хорошие мальчики любят плохих девочек! – А теперь в голос многозначительности. – Значит, тебе повезёт. Ну так что, ждать тебя?

– Да. Куда ехать?

– Клуб «Перекрёсток», Цветной бульвар, 11. И это… Алин, жениха своего бери – как ты без пяти минут замужняя, и одна?

– А уверен, что надо? – Недопонимание в голосе.

Как они мне дороги – я даже глаза к небу поднял.

– Зай, я тебя не спать зову, а дружить. У меня есть кого спать. Чувствуешь разницу? – И ответил вчерашними словами Тамары. – Любовница это на раз, а потом вы враги. А хороший друг, способный дать мудрый совет – это надолго.

– Оу, Александр! Не ждала от тебя такого в твоём возрасте. – А сейчас снова искренне, крик души, и рад, что восхищённо. – Обычно мальчики о таком рассуждать чуть позже начинают. Я знаю, что говорю – одного, вот, только-только воспитала.

Видимо, это о женихе. У них браки с рождения заключаются – Зайки вчера такого понарассказывали. Он шкет, сопли зелёные, но ты точно знаешь, это твой будущий муж.

– Так хватай его, и на Цветной, раз воспитала! – усмехнулся я.

– Его поднять надо. Убедить…

– Я в тебя верю! – пафосно повторился я. – Смотри, я сейчас кое-куда прокачусь, буду на Цветном через час, плюс/минус трамвайная остановка. Если приедете раньше – заходите раньше. И если у тебя есть подруги, особенно те, кто был там под стеной – тоже маякни им, пусть всё бросают и едут. А я подгребу как решу свои вопросы.

– А ты точно, решив вопросы, туда приедешь? – в последний момент овеяли её сомнения – аж через трубку вижу, как она нахмурилась.

– Алин, я – сын царицы! – выдохнул я. – Ну что это будет за подстава с моей стороны, если обману? И это… Ты ж понимаешь, это тосты в дружине от старшего к младшему идут, а вот приезжать на мероприятие нужно от младшего к старшему, сам князь – последний. Так что не тяни.

– Это да. – Представила, как смажется эффект от их появления, если я приеду раньше неё. Все, кто приедет после меня, уже так себе гости, и так себе их статус в моей команде. – Хорошо, Саш, еду. Но если ты обманешь – разобьёшь мне девичье сердце, и я умру! – Ой, какой трагизм в голосе, я аж заулыбался.

– Значит, придётся не допустить этого. Чьей-то смерти не переживу! Особенно столь красивой девушки.

– Думаешь, приедет? – А это Маша, когда я положил трубку. Подошла, закончив свой разговор, и слышала последние реплики.

– А то! И если сама сомневается, то мамы её сейчас накрутят по самые Нидерланды. И мамам женишка её сами позвонят, и там всех накрутят. И кого-то из их друзей подтянут.

– Кто следующий? – деловито нахмурила сестрёнка бровки.

– Гена Мстиславский. Но это не самое сложное, если дозвонюсь – договорюсь. Подскажи лучше, как мне на вечер Заек выцепить?