Текст книги "Изъ Москвы с любовью. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Изъ Москвы с любовью (том 1)

Интерлюдия 1
Во имя Морганы!

Интерлюдия 1. Во имя Морганы!

Ионическое море, на полпути между Мессиной и Патрами

– «Саутгемтон» вызывает «Борей». «Саутгемптон» вызывает «Борей». «Борей», ответь «Саутгемптону», – надрывалось радио.

Два корвета British Force(BF) шли сходящимися курсами, и точкой схождения при взгляде на карту было пересечение их пути с транспортником-контейнеровозом «Борей», который они «сопровождали». British Force они стали называться совсем недавно; ещё при прошлой королеве, Элизабет III, существовало две независимые структуры, Royal Navy (RN) и Royal Air Force (RAF). Однако в связи с реструктуризацией, связанной с колониальной политикой, они таки были приведены под единое командование, и теперь любая эскадра BF в любой точке мира могла рассчитывать на полноценное воздушное прикрытие, которое вызывалось без поистине титанических размеров британской бюрократии. Но сейчас авиация им вряд ли поможет – кэптэн Луиза Гамильтон смотрела в бинокль на цель, и её грудь холодило тревожное предчувствие.

«Пират», как его окрестила разведка, шёл из Афин в Чарльстон (1) с обычным грузом контейнеров. Прошёл Коринфский канал, Патры и двигался прямиком к Мессинскому проливу. Вот только возле Закинфа они его нагнали и легли на параллельный курс. Однако все попытки вызвать корабль ни к чему не привели – «Борей» хранил молчание. При этом нёс все положенные ходовые огни. Что это «пират» сомнений не вызывало, вот только чуйка говорила, что открыто идти на захват нельзя. По их данным на борту две сотни мужчин, будущих рабов этих исчадий ада. И при попытке высадить десант твари просто убьют их. Они фанатики, им плевать на собственную жизнь, от таких можно ждать чего угодно, и речь не о том, чтобы замести следы. Они так сделают просто из желания напоследок напакостить. Ибо в плен ведьм, как известно, брать нельзя. Совсем недавно русские накрыли у себя такой же корабль, но они это сделали в порту, используя как фактор неожиданности, так и подавляющий перевес в силе, твари не успели ничего предпринять. У них же такой возможности нет, придётся импровизировать. И отвечает за эту операцию она, всего лишь кэптэн BF, командир эскадры из двух быстроходных перехватчиков.

– Дай связь, – махнула она старпому. И по шифрованной приватной линии вызвала «Саутгемптон». – Игрид – Гамильтон. Что-то наши гости не жаждут общаться.

– Так точно, мэм, – донёсся голос старой подруги.

– Скоро Италия. Наши возможности будут ограничены.

– Понимаю, Люсси. Самой не по себе.

– Надо решаться.

Пауза.

– Так точно. Вас поняла, мэм.

– Обе «Стрекозы» на вылет, и прикрой их бортом.

– Есть, мэм.

– Вылет по команде. Готовь группу.

Отключила связь. Обернулась к главе морской пехоты, майору Уайт, в данный момент второму по важности человеку в этой операции:

– Майор, тревожно на душе.

– Кэптэн Гамильтон, разрешите лично возглавить ударный отряд? – козырнула и эта старая подруга, и даже больше, чем просто подруга. – Так точно, не спокойно, – добавила она тише, также рассматривая силуэт контейнеровоза, правда, без оптики.

– Отвечаешь за операцию головой! – Люсси грустно усмехнулась. Все они отвечают головой. К сожалению, чуйка говорила, что без потерь не обойтись. Да, они – воины British Force, воевать и умирать их работа, но если б это была война! На войне всё просто, вон – твои сёстры, вон – враги. Бей врагов, защищай сестёр. А тут борт, набитый мужчинами. ИХ мужчинами, ибо Греция пусть и считается полунезависимой – фактически уже два столетия тихий и спокойный задний двор Британии, постоянный источник супругов для британских королев и как следствие личное коронное владение их монархов со всеми вытекающими правами и привилегиями. И враги при атаке убьют если не всех, то тех, кого смогут. И спрашивать за это будут с них – с неё, Ингрид и с майора Уайт. Как будто они учились на такое!

Вертушки стартовали через семь с половиной минут. Одна их, приписанная к «Портсмуту», одна с «Саутгемптона». Корвет небольшое судно, на нём возможно разместить только один летающий борт, и Люсси может послать на штурм всего два борта по пятнадцать человек личного состава в каждом, как бы ни хотелось это количество удвоить, если не утроить. Тут же и «Саутгемптон» добавил ходу и пошёл на перехват контейнеровоза, но, разумеется, за вертолётами ему не угнаться.

Майор Сара Уайт была из потомственных морпехов. Её мать, бабка и прабабка не просто служили в Royal Navy, а занимались святым делом – поддержанием порядка на кораблях. Параллельно с отработкой десантных операций, захватами контрабандистов и пиратов и много ещё чем интересным. У морской пехоты всегда есть работа, в отличие от большинства флотских, ибо главная задача флота – просто его наличие. Когда он есть, к твоей стране сразу меняется отношение, а если его нет – ты в этом мире никто. Так что флотским достаточно просто быть… В отличие от рабочих лошадок морской войны – штурмовых групп.

Да, ей тоже было неспокойно. Но кому, как не ей, потомственной, чего-то боятся? А сдохнет? Так все они рано или поздно сдохнут. Сестрицы, их она наплодила аж троих, её девочку вынянчат и вырастят, и традицию продолжат – одна из сестриц, как и она, сама в вооружённых силах, правда в пехоте. Служит в Африке, под Кейптауном. Так что смерти Сара не боялась, семья закроет все долги. А потому командовала уверенно, и бойцы заражались её уверенностью, пусть им всем тоже было не по себе.

– Заходим на бак! Вы трое – туда. Кэмерон, Роуз, чего стоим? Пластит к люку, и подрывай! Девочки, быстро, быстро!..

Захват прошёл не так, как ожидалось. Ожидалось, что ведьмы, а по их данным на контейнеровозе были они, будут шмалять фигурами и стрелять, устроят жаркие объятья. Но этого не случилось – им никто не оказывал сопротивление. Вообще никто!

– … Люсси, я сама в шоке, растерянно говорила она по рации, докладываясь подруге и любовнице, по совместительству командиру эскадры. – «Мясо» в трюме, как и предполагалось, человек двести. Группа Роуз занимается ими – считают, приводят в порядок. Экипаж – двадцать один человек, все – ведьмы и не скрывают, но никто даже защитного жеста не сделал.

Так и было. Все встреченные члены экипажа поднимали руки и сдавались. Корабль положили в дрейф, ведьм выстроили на палубе перед ютом.

– Сара, что-то не то… – Кэптен на проводе «зависла». – Ничего не предпринимай, жди «Саутгемптон». Держите их под ударом, при малейшем намёке на угрозу валите нахрен и их, и сами оттуда. Похоже на ловушку.

– Есть, мэм!.. – Сара отключилась и засквернословила. Прошлась вдоль рядов посаженных на колени членов экипажа захваченного судна. Между ними не было языкового барьера. Они не сильно отличались генетически – первые ведьмы и убыли на новый континент из Англии, но затем и бостонки ловили мужчин по всему свету, вбирая в себя их генотип, открыто пиратствуя, и, что уж греха таить, и Англия делала то же самое, вывозя «членоносцев» силой, пусть не посредством пиратства, а войн и кабальных соглашений. Обе их нации не похожи на исторических англичан, но при этом ведьмы сойдут за подданных королевы Анны, как и они с сёстрами могут хоть завтра превратиться в граждан Содружества – и под микроскопом разницы не увидишь.

– Что вы задумали, стервы? – спросила она у капитана этих амазонок. Та сопротивления также не оказывала, и сейчас сидела и… Ехидно скалилась.

– Моргана любит своих детей, – произнесла тварь. – Моргана не оставит нас с сёстрами.

Разговаривать с фанатиками бессмысленно, и Сара пошла дальше, ожидая «Саутгемтон». Их здесь три десятка, включая пятерых, кто в трюме – ни о чём. Ведьмы и сейчас могут умыть их кровью, если захотят, невзирая на их огневой перевес. Лучше давить на них, имея под рукой сто пятьдесят человек экипажа и скорострельные пушки корвета в прямой наводке – тогда и разговор получится иной.

Наконец, «Саутгемптон» начал швартовку по правому борту. Сара вышла посмотреть, как девочки перепрыгивают на палубу, принимают концы и стягивают корабли друг с другом. Как на «Борей» перепрыгивает оставшаяся часть ударной группы «Саутгемптона», усиленная вооружёнными матросами. Ведьмы сильнее любой из них по отдельности, только морпехи могут играть с бостонками на равных, но они задавят количеством.

– Коммандер? – козырнула Сара капитану Саутгемптона, перешедшую на борт во главе свои людей.

– Майор?

– Коммандер Райт, судно «Борей» захвачено. Сопротивление оказано не было. Потерь нет, – по форме доложилась Сара. – В трюме контрабанда из пары сотен мужчин, точное количество подсчитываем. В плен взят двадцать один член экипажа. Командир морской пехоты корвета «Портсмут», майор Сара Уайт.

– Вольно, Майор Уайт, – приняла доклад коммандер. – Сара, твои мысли? – Она взяла её за локоток и они вместе двинулись к месту удержания пленных.

– Ингрид, это ловушка. Но понятия не имею, какая. У меня не хватает фантазии.

– Ладно, мужчин взяли, все живы – теперь что-нибудь придумаем. – Командер обернулась и посмотрела на силуэт красавца корвета. Гордость RN и BF. Перехватчик, созданный специально для таких целей. Бронированная палуба, восемь скорострельных пушек по бортам и главный калибр, небольшое, всего-то 4,7 дюйма (1), спаренное орудие, но для перехватчика и его целей хватит с головой. И главное, почти сто человек экипажа, не считая двадцати пяти морпехов, часть которых высадились на борт «пирата» на «стрекозе», как и боевая группа с «Портсмута».

Вернулась к работе, и они с Сарой подошли к так и сидящим в ряд ведьмам.

– Кто тут главная?

– Вон та, – указала Сара на капитана. Которая не скрывала, кто она, как можно было подумать – контрабандисты всегда так делают, выдают себя за тех, кем не являются. То есть они даже контрабандистами себя не позиционировали.

Подошли ближе.

– Имя?

– Карен. – Ведьма продолжала ехидно скалиться.

– Почему не отвечали на радиосигналы?

– А зачем? – Дёрнула плечами, как бы пожимая их.

– Как зачем? Тебя учили морскому праву?

– Когда вы писали морское право, мои сёстры тиранили ваше побережье, забирая себе лучший генофонд.

– Спокойно! – Сара успела перехватить командира «Саутгемптона», схватив за локоть – та чуть не жахнула по твари фигурой.

– Значит, не уподобляешься нам, облезлым и никчёмным, ведёшь себя как истинная последовательница ваших уродских предков? – взяла себя в руки Ингрид.

– Типа того.

– В чём суть, Карен? – Ингрид чувствовала высокомерие, ощущение превосходства твари. Да, у неё под рукой сто пятьдесят бойцов и пушки, но эта демон во плоти считала, что это они, последователи Морганы, держат стилет у их горла, а не наоборот. Это не давало покоя, это бесило, и бог свидетель, она докопается до правды!

– Что ты подразумеваешь под сутью, госпожа коммандер?

– Ловушка. Это ловушка. Но не пойму в чём. Зачем не отвечать на запросы, почему не сопротивлялись? В конце концов, почему при нашем приближении не убили «мясо», как вы обычно это делаете?

– А зачем его убивать? – ухмыльнулась Карен. – Низшие и так сдохнут. Только вместе с вами. – Она подняла руки и воскликнула:

– Сёстры, Маргана не оставит своих дочерей!

– Fucking shit! – Сара поняла первой. И даже бросилась прочь, активируя общий канал рации, но не успевала. Уже не успевала – ни убежать, ни предупредить.

– ВО ИМЯ МОРГАНЫ!!! – заревело в ответ двадцать глоток пленных…

…. Кэптэн Луиза Гамильтон смотрела на взрыв, скрывший с глаз и «Борей», и «Саутгемптон», и не могла поверить, что это наяву. Да, сейчас взрывная волна докатится до них, и, возможно, сметёт кое-что на мостике и палубе, но в целом она, словно предчувствуя, не подводила «Портсмут» близко к «пирату», и только поэтому они отделаются лёгким испугом. Но осознание всего этого придёт потом, сейчас она просто смотрела на объятые пламенем корабли и понимала, что это надо признать – она опростоволосилась. Провалила операцию, потеряв две сотни так нужных и ценных для нации мужчин, а также первоклассный корвет-перехватчик специального назначения и сто пятьдесят матросов и десантников, белая кость British Force. Её уже мало заботила собственная судьба, и не волновал вопрос, что будет делать на гражданке, а единственная мысль была – как будет смотреть в глаза родным Ингрид, Сары и всех, кого знала и с кем тесно общалась.

– «Стрекоза-один», «Стрекоза-два», – активировала она рацию по общему, – девочки, облетите вокруг, может есть кто выживший? Может взрывом успело кого-то отбросить до того, как…

– Есть, мэм! – донёсся голос пилота с их корабля.

– Есть совершить облёт в поисках выживших… – повторила её коллега, вмиг осиротевшая и оставшаяся без палубы и корабля приписки.

Что там будут выжившие, Луиза сомневалась, но чем чёрт не шутит?

Чёртовы ведьмы! Чёртова Моргана!..

– А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!… – Только теперь ярость накрыла её, и в воду полетели мощнейшие фигуры, на которые Луиза была способна. Вакумные, огненные, разрывные и все иные, которые её тело могло выдать, на максимальной мощности. Но весь этот адский арсенал совершенно никак не мог никому помочь.

(1) Некоторые города в Новом Свете названы также, как в нашем мире, но в честь других людей, и могут располагаться в немного отличающихся географических точках. Конкретно Чарльстон здесь назван в честь мужа королевы Анны II, выделившего деньги на экспедицию в этот район и основание там английского форпоста. Позже территория была передана из личного владения мужа королевы в ведение колонии Каролина, которая располагается там же, где и у нас, и также со временем была разделена на Северную и Южную, но была названа в честь её основательницы, Каролины Бэллок, возглавившей переселение сюда радикально настроенных поселенцев из Вирджинии. Кстати, колонии под названием Джорджия не существует, она называется Атлантика, со столицей в Атланте.

(2) 120 мм. Для сравнения, таков был калибр эсминцев Второй Мировой войны.

Глава 1
Гаечка

НЕБОЯРКА-2. ИЗЪ МОСКВЫ С ЛЮБОВЬЮ

Трепещите злодеи! царевич Саша Годунов идёт за вами! Вот только с магией разберусь, да на турнике подтянусь… Ну, хотя бы раз. Десантура не сдаётся! В Нижний слетать? Это ж далеко. Что-что сделать? Я же занимаюсь! В смысле не выпустите? Нет-нет, уже бегу! Как без денег? Ну ма-ам!

Глава 1. Гаечка

– М-м-м-м, как у тебя здесь романтично. Свечи, масло!

– Дорогая, хватит прикалываться. Отойди от капота!

(анекдот)

– А у этой штуки тормоза есть⁈

– Конечно! Но они не работают.

(из м/ф «Чип и Дэйл спасатели-рейнджеры»)

Бок колол адски. Дыхалка сдохла ещё у Боровицкой башни. Так что к Беклемишевской я еле дополз.

– Слабенько-слабенько, братик! Да-вай!Да-вай! Соберись! Не будь, как тряпка!

Убью её когда-нибудь. Но не сегодня. Потому, что она права – тряпка. Дохлая и немощная. И если хочу хоть как-то себя поставить, надо нос в кровь расшибить, но усилиться. И первым делом вопрос в дыхалке и мускулатуре. Да, я одарённый, но это означает, как понял, лишь то, что качаться станет только труднее. Ибо одарённость даёт фишечку сопротивляемости к воздействию. Ты можешь поднять большую тяжесть – преодолеваешь воздействие оной тяжести. Но и в обратную сторону, мышца будет сопротивляться собственной механической прокачке. Так пояснила Маша (на первом круге, до Боровицкой мы бежали рядом) в этом и смысл их магии, и мне надо БЫСТРО набрать физическую форму, пока дар не начал изменять и консервировать мышечные волокна. Ибо если цементно прочными станет сильная мышца – это одно, а если цементно прочной моя слабая… Ага, попадос тот ещё, что ж ты, Саша, натворил!

Фу-ух, добежали. Теперь самое сложное – подъём. Вроде небольшой, тут у нас за стеной Васильевский спуск, а он пологий. Не то, что тропинка со ступеньками к Благовещенской башне, по которой спускаюсь к стенам. Но мне надо его бежать в гору, а это… В гору.

– Раз-два-три-четыре! Ра-два-три-четыре! Гвардии кадет, шустрее ножками шевелим, шустрее! Чего как макака беременная? Раз-два! Раз-два! Да-вай! Да-вай! – подбадривала буквально парящая рядом сестрёнка. Вся такая воздушная – не запыхалась даже. Она каждый год на сборы ездит, методику тренировки армейских инструкторов знает, вот и покрикивает. Успокаивало то, что в памяти «я» армейская дрессура куда круче, и он её в своё время прошёл и выжил. Но Маше об этом лучше не говорить.

Осилил. Наконец мои родные и любимые БТРы и «Шилка» у Спасских ворот. Как я вас обожаю!

– Не спать! Теперь вокруг площадки до Глухой, мимо Пушки и к Колоколу наперегонки! – командовала царевна Марья. – Хотя нет, не так, – что-то изменилось в её прекрасной головке, а уголки губ предвкушающе, как у хищницы перед добычей, растянулись. – Саш, диспозиция меняется. Ты убегаешь, я догоняю, и если догоню – дам поджопника! Вперёд!

Ой-йой-ой-ой-ой!!! Это серьёзно!

Откуда силы нашлись припустить? Сам не знаю. Но даже так она показательно догнала и стукнула. Правда, всего раз, но даже так обидно?

– Сволочь ты! Нехорошо сильным одарённым слабых мужчинок обижать! – я стоял, оперевшись обеими руками о гранит постамента Колокола и брюзжал. Машка же просто запрыгнула на двухметровую платформу под памятником и села, свесив ноги.

– Саш, первое, я – твоя сестра. – Ехидная покровительственная улыбка. – Мне – можно ВСЁ! Второе. Я не просто тебя воспитываю; у нас творческий процесс, мы спортом занимаемся. Это то же самое, что во время спарринга предъявлять, что кто-то кого-то бьёт. А третье… – Она сделала голос потише. – ТЕПЕРЬ, братик, пощады не жди! Я из тебя человека сделаю, даже если ты сам будешь против.

– Маш, всё нормально. Я за. – Поднял лицо и улыбнулся. – Я всегда…

– За любой движ, кроме головдовки! – подхватила она мою теперь уже коронную фразу. – Пошли, скоро завтрак, надо душ успеть принять. – И соскочила с постамента.

Царь колокол не был ТЕМ Царь-колоколом, что остался в неизвестном мире, что помнит «я». Он не надколот. И вообще, отлит в восемнадцатом веке, и надпись на табличке гласит: «Царям Борису и Фёдору от благодарных потомков. Софья II». О как! А я считал, что тот колокол со времён Ивана Грозного, упал с этой вот высоченной для Средневековья колокольни, надкололся и с тех пор так и стоит. Не-не, там колокола падали, и не раз, и первый – как раз в правление моего предка царя Бориса, родоначальника династии. Но конкретно этот памятник отлит целенаправленно и значительно позже.

А вот Пушка та же, во всяком случае, «я» разницы не чувствует. Жаль, что она не стреляет!..

О моём даре не говорили. Боялись. Я шёпотом в кровати объяснил страхи насчёт прослушки, а Маша точно знала, что мне много чего много куда устанавливали для наблюдения, и не только в комнату и в учебную, где принимала Ромодановская. Неизвестно, пишет ли кто-нибудь в её комнате, и если да – все наши телодвижения напрасны, но с другой стороны, а может и нет? Всё же Марья – царевна, своя? Если что ляпну не то – сама об этом должна рассказать, а если нет – чего нас слушать? Ой, не знаю. Ссыкотно, но вариантов нет. На будущее буду предохраняться, но вчерашний мой огонёк был, и это не изменить. Если судьба – маман узнает и наведёт порядок, если нет – я ещё побегаю и повоюю. А чему быть – того не миновать, и не стоит раньше времени себе забивать голову.

Душ принимал у себя. Переодевашки. Марин, золотце, я сам пока ещё способен одеться! Да, одевала – я тогда был беспомощным. Всё, баста карапузики, теперь здоров, и даже от Машиных поджопников бегаю. Да трахну я тебя, трахну! Только не прямо сейчас! Ой, я это вслух сказал? Да не красней, как институтка, взрослая стерлядь, а целку строишь. Просто не красиво, не идёт тебе, красавица. Я не взрослый? Не-не! Я без паспорта! А так, раз пиписька стоит (ты ж именно из-за неё здесь, да?), значит взрослый. Нормальный средневековый возраст детеделанья. Короче, в столовую вошёл хоть и последним, но в прекрасном расположении духа.

А вот маман представляла собой мою противоположность.

– Государыня! Ваш сын, гвардии кадет Годунов, для получения положенных люлей прибыл! – отчитался я, заранее настраиваясь на худшее.

– Гвардии кто? – оживилась она.

– Это я придумала! – повернула голову болтавшая с сёстрами до этого Маша. – Если назвать кадетом дружины – это неправильно. Он не служит и не будет служить в дружине. Но если Саша будет у наших инструкторов обучаться по дружинной программе, то какое-то отношение всё же будет к ним иметь? А дружину у нас в стране часто именуют на немецкий манер гвардией, вот я и назвала его гвардии кадетом.

– А потом стану гвардии рядовым, если будет на то ваша воля, матушка! – Говоря эти слова, я внимательно смотрел на маман… И та вздрогнула. Узнала слово. Зыркнула испуганно… Но ничего не сказала.

– Гвардии рядовым только с моего разрешения!

Я сел на своё место, заложил салфетку за воротник.

– А люлей… – продолжала она. – Оль, Жень, Карл, посмотрите на этих голубков.

Батя оторвался от газеты на немецком, которую читал, а Оля с Женей глянули на Машу с улыбками.

– Сухая констатация фактов об их вчерашней прогулке, по данным скупого же отчёта Горлицы. Первое. Нанесение урона чести декламированием вашим сыном и братом пошлых стихов с нецензурной лексикой с бортика фонтана перед массовкой. Артист, Карл, чувствуется твоя кровь! – Батя от этих слов нахмурился, но я видел, ему приятно. – Затем игра на гитаре с уличной группой, состоящей из бродяжек. Причём во время оной игры было собрано до полутора сотен зрителей, в пику трём десяткам, кто слушал группу до его прихода. Все песни как одна – про армию, войну, и прочее, и фраза «за душу берёт» это цитата. Далее, угроза расправы вне дуэльного кодекса над группой отдыхающих в детской кафешке – здесь к Саше подключается уже Марья, её соло. После – эпическая баталия в луже на Чистых Прудах – сотрудники лодочной станции городскую стражу не подключили только по нашей настоятельной просьбе. Теперь уже не к вам претензия, дети, но, Карл, глядя на них, у Насти поехала крыша, захотелось самой покуражиться, и она в творческом споре с другим офицером спецназа проиграла в тире дорогой командирский хронометр. Правда, с жалованья возместит, но сам факт. При этом твой сын, также участвовавший в споре, проиграл всего лишь выигранного ранее в другом тире плюшевого мишку.

– Единорога, – поправил я. – Это был единорог.

– Не важно, – отмахнулась мама. – Но, Карл, можешь им гордиться – мальчик выбивал очки из винтовки на уровне двух диверсантов комитатов! Именно диверсантов, то есть стреляют обе отлично.

– Das ist gut! Sohn, du bist großartig! – подал голос папаня.

– Danke, Vater! Ich bin froh, dass du stolz auf mich bist. (1)

Кажется, впервые на лице Карла Ульриха я узрел эмоции в мой адрес. Да вообще какие бы то ни было эмоции! Расту!

(1) – Это хорошо, сынок! Ты молодец!

– Спасибо, отец. Я рад, что ты мной гордишься (нем)

– Но это далеко не конец вечера, – продолжала мама. – Да-да, Оль, как раз к главному и перехожу. Затем эта сладкая спевшаяся парочка в компании друзей провоцирует на скандал в плавучем ресторане на набережной некую предводительницу банды из Замоскворечья, и начинает драку с её ближницами. И Жень, драку начал твой братец, не округляй глаза по пять рублей. За что Мария Карловна сегодня отхватит по своей прелестной нежной заднице, я просто пока не решила, чем её озадачить. А царевич Александр умудрился в этой драке не только выжить, но даже остался без видимых последствий, после чего напинал поверженную лежащую бандитку ногами.

– Она оскорбила мою мать! – рыкнул я. – Такое нельзя прощать!

– Саш, мне есть какое-то дело до слов убогой? – презрительно скривилась государыня.

– Дело не в тебе. А в том, что МОЮ МАТЬ оскорбили! Я вот он, перед ней, но эта шмара начала мою мать вспоминать и охаивать. Так нельзя. Заслужила она.

– Мам, я на месте Саши её вообще б убила! – раздался голос с неожиданной поддержкой.

– Спасибо, Жень! – Улыбнулся заступившейся сестрёнке. Кажется, не такая она и плохая, просто язва.

– Ну, убила её Настя, – забарабанила маман пальцами по столу. – Не Саша, конечно же. Но ведь убила же! Видно, прочла твои сегодняшние мысли и заразившись от голубков их безбашенным настроением.

– Убила? – вытянулось Женино лицо.

– Ага, – подтвердила Ольга. – Меня в семь утра уже дёрнули – доложились. В Замоскворечье после этого начался передел влияния. Труповозки в той части города не успевали ночью клиентов вывозить. При том, что она умудрилась захапать каких-то там продажных стражниц, и одна из них, вроде, даже Саше угрожала.

– Да не угроза то была, так, – небрежно отмахнулся я. – Подумаешь, схватила за горло и приподняла над землёй. Не задушила же. А ногами она меня до этого не сильно пинала – исключительно для вида, чтоб боялся.

Звяк. Это упала вилка из рук Жени. А глаза у неё были как у той мышки из дупла, которая какает.

– Это что, всё-всё вправду? – только и смогла вымолвить средняя сестрёнка.

– Как бы ни хотелось приуменьшить, но да, – с тяжёлым вздохом констатировала Ольга. – Мама молодец, сваливает в Шанхай, оставляет разгребать всё это на меня. Спасибо, матушка! – вежливо склонила она голову, иронию из её голоса можно было ложкой черпать.

– Справишься! – отмахнулась маман. – Всё же это твои брат и сестра набедокурили, вот и выкручивайся. И знаешь что? Наказание им сама придумай! Кроме Насти – ту я сама на приход поставлю. Без вазелина. Но это к делам нашей семьи не относится.

Вот такие дела, вот такой у нас получился семейный разговор.

– В общем, дорогая моя семья, – подвела итог государыня, – я на три дня на конференцию в Шанхай, ибо планета вращается отнюдь не только вокруг нас, и нам надо успеть за её вращением. Саша, Оля мягкотелая, она всегда тебе потакала, ты на ней буквально катался, так что хоть она к тебе санкции придумывать будет, но персонально моё слово: никаких прогулок! Сиди в кремле.

– А если по делам? – поднял я руку, как ученик.

– Делам?

– Да. Мне к техникам надо. Хочу одну вещь им показать, попросить сделать, мы с Машей придумали для самозащиты. Вдруг какие детали докупить понадобится? Да и техники… Дашь добро воспользоваться дружинной мастерской?

Государыня снова отмахнулась.

– Наша мастерская – без проблем. Выход в город – на усмотрение Оли, но не на прогулку! – А сейчас зырк на Ольгу.

– Спасибо, мам. – Я благодарно склонил голову. Оля мне потакает? В общении со мной мягкотелая? Не заметил. Но если так было… Надо проверить. Как минимум начать плотнее наводить с нею мосты.

– Маша, ты сейчас на занятия, после обеда, не забывай, Кубинка, – заканчивала раздачу ЦУ царица. – Полётный план утверждён. Жень, твоя очередь в среду.

– Помню, матушка.

– Саша, – снова внимание на меня, – твой план занятий пока не составлен, очень сложный случай, преподаватели с таким не сталкивались, но мой совет не бездельничать и самостоятельно просмотреть по книгам те темы, которые ты когда-то проходил, пусть и не помнишь их. Как раз что-то, возможно, восстановится.

– Я так и собирался сделать, – закивал я.

– Ну, вот и всё, пожалуй. Теперь давайте, наконец, позавтракаем, да я полетела! Это дикость какая-то, лететь навстречу солнцу. Столько теряется из-за разницы во времени! Не то, что когда на запад летишь…

* * *

– Добрый день. Мне нужен Михалыч.

В дверях мастерской что за гаражами между Никольской и Угловой Арсенальной меня встретила охранница. Как и все дружинницы, тактическая каска (правда щиток откинут), бронник, разгрузка, КМ-5 за спиной. Вид свирепый: «без пачпорта велено не пушчать», но глядя на маляву от Ольги, которую попросил написать, дабы ей не названивали потом, дескать, «точно ли царевичу можно туда-то», равнодушно отступила в сторону. Нет, вру, позвонила на пульт уточнить по маляве – точно ли она. Ибо всё, что с подписью царицы и наследницы, фиксируется, это не записка в школу от родителя, что «моё чадушко вчера приболело, я его на один день не пустила, прошу понять и простить». Продиктовав входящий номер и услышав ответ, тётка лаконично указала рукой на внутренние помещения.

– Царевич, прошу.

– Danke schön! – склонил голову я.

После обеда попытался найти тётку Настю, дошёл до кабинета начкара, где её замещающая (начкара тоже не было, где-то по объекту ходит) сказала, что «госпожа полковник не в Кремле, изволят заниматься государственными делами по поручению государыни, когда будут неизвестно». А ведь кроме неё вопрос никто не решит – мне нужен персональный инструктор! Сбалансированная программа резкого набора массы и силы, сбалансированное питание. Согласование, какие упражнения для этого нужны, какие нет. Я понятия не имел, как заниматься, «я» не фитнес-тренером был. Он, как мне кажется, книжки писал. Сложно объяснить почему так думаю, но есть в голове ассоциации.

Ладно, подожду. Буду ловить госпожу полковника, пока не поймаю. А пока шокер.

– Здравствуйте! – попробовал я спросить что-то у пробегающей мимо тётки в джинсовом рабочем комбинезоне, но та даже не замедлила шаг.

– Простите! – А это к другой, которая тащила в руке тяжеленный сварочный аппарат. Я такой только над землёй приподниму, а она его как пушинку несла.

– Мальчик, некогда!.. – убежала дальше. М-да.

Мастерская представляла собой… Мастерскую. Несколько помещений, примыкающих к гаражам. Конкретно в этой, где я сейчас находился, стояли станки. Три токарных в ряд, все разной длины и габаритов, и один, кажется… Как их там называют, когда заготовки в разных плоскостях крутятся? Карусельный, не карусельный… Короче, станки произвели солидное впечатление. Далее работал листогиб, у пресса, нажимая на кнопки, стояла женщина в таком же комбезе и каске, периодически поправляя толстенные листы – кажется, броня? Да ну нафиг! Но что это – сам не скажу. Ещё узнал фрезерный станок, и сверлильный. А ещё с полдюжины так и остались для вашего покорного слуги загадкой.

Шумно было, но не запредельно. В одном углу что-то варили, блики сварки раздражали – пришлось закрыть рукой глаза с той стороны, оттуда же раздавались матерные крики. А в ближнем ко мне стояла «шилка», наш местный её аналог, и в её нутре ковырялось аж четверо девчонок, причём одна, самая молодая, с самым умным и сосредоточенным из всех лицом, остальными командовала. Рядом на земле были разложены разобранные в порядке сборки какие-то диски, валы, оси… А тут узнаю ствол одного из орудий! И пара ящиков – электронные блоки.

– А я тебе говорю, на альфе надо было тестить, потому и не идёт!

– Да какая там альфа! Механика это! Просто искру выбивает недостаточную.

– Какая такая недостаточная? Искра или есть, или нет.

– Дура, там же электроника!

– Девочки, если снова СМП полетела, нам хана. Там лимит на завод изготовитель уже выбран. Два месяца новой ждать. Потому давайте кончайте базар, проверяем по альфе, даже если ты вчера проверяла, и давай, Свет, тащи новую свечу на#рен!..