Текст книги "Изъ Москвы с любовью. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

– А там война была серьёзная?

– Да нет, – пожала она плечами. – Именно как война – детский сад. И китаянки понимали, что у них нет сил нам напакостить – если сделают что серьёзное, мы жахнем всей мощью, мало не покажется. И мы понимали, что одержать победу в пограничном бою, жахнув всей мощью, мы сможем, но вот целую провинцию, тем более с таким сложным рельефом и этническим составом, удержать после этого не сможем и умоемся кровью. Так что по сути вся та война – это рейды ДРГ. Их – к нам, наших – к ним. Сейчас там затихло, все подуспокоились, зато сейчас в Манчжурии опять кто-то что-то мутит.

– Да и Афганистан, как обычно, полыхает, – заметил я.

– Ай, Афганистан всегда полыхает, – отмахнулась она. – Вот уж где чёрная дыра. Да в общем и Кавказ всегда был неспокойный, хоть дыра и не настолько чёрная.

– А могу уточнить, это у них как, какое-то единоборство, или приёмы специально придуманы для армии? – кивнул я на девочек. Альтер-эго помнил, что такое самбо, для чего было создано, и что оно успешно применялось всеми силовиками, от милиции до группы «Альфа».

– Скажем, это комплекс мер, созданных на основе имеющихся боевых стилей, – подумав, сформулировала тётушка, – но под конкретные задачи армии. Понимаешь, Саш, задача комитата при исполнении – обезоружить или обездвижить противника. И сделать это быстро и эффективно, в ущерб красоте. И если поставить нашего бойца на татами или на ринг, она проиграет спортсменке, имеющей стиль, опыт, отработавшей свои удары до автоматизма. Но если эта же спортсменка встретится нашей девочке за пределами спортивной арены, у неё нет шансов. Ответила на твой вопрос?

Я кивнул.

– А почему ты спрашиваешь?

– В дружине меня кое-чему научили. – Я вздохнул – нехорошо врать, но выбора не видел. – Однако я толком ничего не помню. Какие-то движения вбили на рефлексах, но они… Скажем так, не блещут мои рефлексы. А после покушения занятия продолжать отказываются. Из Горлицы обещание вроде выбил, но ты, наверное, её знаешь, она будет всячески морозиться, если не хочет, отнекиваться занятостью, а она точно не хочет.

– Хочешь попробовать? – заулыбалась Лилия Васильевна, указав на девочек.

– Если осторожно. И без применения одарённости.

– Можно, что ж нет? – И обратилась к одной из двух присутствующих наставниц. – Лейтенант, построить личный состав!

– Рота, становись! – рявкнула та. И девочки, всё побросав, построились по белой линии, идущей параллельно спортзалу за пределами резинового плаца.

– Госпожа полковник, рота двадцать два – четыре по вашему приказанию построена!

– Бойцы! – патетически начала вещать тётушка. – Нашу скромную обитель посетил член правящей семьи царевич Александр!

Изумление на лицах и так было, так что выражения лиц кадеток практически не изменились. Меня не просто сжирали глазами: глядя на меня веселились, и если б можно было перешёптываться, представляю, какие бы пошлости пошли шепотками по шеренге.

– Его высочество изъявил желание попробовать свои способности в бою с одной из вас. И я хочу отметить, это учебный бой, проверка навыков, а не избиение члена царской семьи. Есть желающие помочь его высочеству?

Я думал, будет лес рук желающих избить принца и мальчика, однако девочки оказались на удивление умные. Понимали, что что бы сейчас ни прозвучало от госпожи полковника, они будут бить сына царицы. И ни дай бог с ним что случится, сломают мне что, или приведут в нетоварный вид – им прилетит, и не посмотрят, что получили разрешение.

– Госпожа лейтенант, можете подобрать кого-то с мозгами, кто умеет распределять силы и не покалечит мальчика? – обратилась тётушка к инструктору.

Наставница задумалась. Нахмурилась. Рявкнула:

– Иванова, выйти из строя!

Одна из кадеток сделала шаг вперёд.

– Сможешь изучить, на что способен принц, как рукопашник?

– Попробую, госпожа лейтенант.

– Тогда вперёд! – А это тётушка, указывая рукой на резиновые маты, давая окончательное добро и индульгенцию за всё, что будет.

Я снял пиджак, и, за неимением других кандидатов, отдал одной из голицынских стражниц. Та такое фамильярное отношение стерпела, хоть и фыркнула. Вышел. Девочка встала напротив.

– Начали! – Это наставница. И мы с оной девочкой закружились. Я не спешил, подпрыгивал на носках туда-сюда (я был в туфлях, она в кедах, и вообще я в дорогом костюме, но не будем о вещах и о грустном). Она тоже не торопилась, не зная, чего ожидать и от меня, и от старших. Наконец, я сделал пару выпадов – проверка. Она их заблокировала, не жёстко отведя. И вообще двигались её руки как-то быстро, она не просто парировала удары, а… Чёрт, я ей не противник.

– Осторожно, – говорила наставница. Прощупай его. Нежно – это мальчик.

Деваха атаковала. Пробила мне раз, второй. Первый я заблокировал, второй попал в цель – меня хлестанули по щеке. Нет, не больно, она как будто с ребёнком дралась – лёгкие шлепки. Но от этого ещё обиднее.

Я снова атаковал. И ещё. И ещё. Она один раз меня заблокировала, потом отступила, разрывая дистанцию.

– Неплохо! – заявила тёть Лида. – Для ничего не умеющего мальчика – очень даже.

– Иванова, продолжаем! Не спим! – прикрикнула наставница, ибо моя противница, видно, подумала, что на этом всё.

Продолжили. Она меня по сути гладила, но даже такие её удары пробивали мою защиту. Не все – какие-то удавалось блокировать и отводить. Однако если б подобный удар, нанесённый всерьёз, достиг цели, я б окочурился. Стал бы трупом прямо тут, и я не преувеличиваю.

– Стоп бой! – раздался голос тётки. Мы замерли. – Саш, это что-то восточное. Я плохо знаю восточные единоборства, не просветишь?

– Не имею понятия, госпожа полковник, – пожал я плечами. – Просто не помню.

– Совсем не помнишь?

– Ну, разве… Может это кунг-фу в стиле цапли? Й-а-а-а-аэ-э! – Я встал в идиотскую позицию, расставив руки в стороны, вздев их вверх и подняв левую ногу. Со стороны строя девочек раздался смех – веселить народ я научился.

– Галь? – обратилась тётка к инструктору. Та нахмурилась и выдала:

– Похоже на каратэ. Это японское. И это точно не кунг-фу – те просто клоуны, развлекающие публику.

– Госпожа наставница знает восточный колорит? – усмехнулся я.

– Служила на Дальнем Востоке. В Артемьевске. Десять лет.

Артемьевск назван в честь известной казачки, освоительницы Дальнего Востока и Амура в частности, Екатерины Артемьевой. В мире Альтер-эго этот город называется Хабаровском. Что интересно, Хабаровск есть и у нас, но это небольшой город, тоже на Амуре, но в другом месте. Ерофей Павлович успел родиться и даже полазить по Сибири, но эффект его миссий был уже не тот, что там – одарённые казачки оказались сильнее, выносливее, безбашеннее, и сделали для страны больше, чем один из последних из мужчин-покорителей этого сурово края. Хотя повторюсь, памятники Ерофею Павловичу стоят, пусть и не попало его имя на местную пятитысячную купюру.

– Токугава! – рявкнула инструктор кадетам. – То есть, кадет Синицына! – поправилась она.

Шаг вперёд сделала девушка дальневосточной наружности. Это когда лицо и глаза узкие, и явно не из наших «местных», а что-то намного более дальнее.

– Синицына, тебе знаком этот стиль боя?

– Так точно, госпожа наставник! – вытянулась девушка. Говорила на чистом русском, пусть и с каким-то неизвестным региональным акцентом. – Похоже на каратэ. Только… Не совсем оно – некоторые удары неправильно поставлены.

– А ты разбираешься? – А это я.

– Я с Сахалина, господин. – Она вежливо поклонилась. Азиатским коротким наклоном головы. – Мой отец из японского княжеского рода Мацумаэ, был обменян на мужчину из нашего боярского рода. Мы поддерживаем связи с Эдзо.

– Эдзо?

– Вы называете эти земли Хоккайдо, господин.

Понятно. Девочка – дитя двух миров. В отличие от моего папика, её папик, видимо, встроился в быт новой семьи и не просто не отсиживался в кустах, а принёс туда что-то своё – свою культуру, свои знания. В том числе знание боевых искусств. А что не мог дать он – дали слуги, которые наверняка последовали за господином.

– Мацумаэ – княжеский род. А Синицыны – боярский? А вместен был такой обмен для нинпон? – поинтересовался я, ибо уже немного вник в тему.

– Он из очень дальней от главной ветви своего рода, ваше высочество, – вежливо ответила девушка, будто разъясняет ребёнку очевидные вещи. – Но нам всем нужна свежая кровь – наши семьи пошли на это. К тому же это единственный способ не воевать друг с другом.

– Смешать кровь? – не понял я.

– Породниться, – улыбнулась она. – Княжество не претендует на Сахалин. Мы – на Эдзо. Договор скреплён обменом и браками.

Вот так и вершится политика. И не надо на царицу кивать – Москва от тех земель ОЧЕНЬ далеко. А людям жить как-то надо.

– Почему Токугава, если ты Мацумаэ? – не понял я.

– Я Синицына, ваше высочество. Не важно, откуда мой отец. А Токугавой назвали здесь – оперативный позывной.

– То есть кличка.

– То есть кличка, – не стала спорить она.

– Не самая плохая кличка, – хмыкнул я. – Княжеская правящая династия целой страны.

– Согласна. – Глубокий кивок, как будто я её похвалил. Кстати, я проявил эрудицию – Японией в нашем мире, и конкретно в Москве, интересуются так себе. Это сильная держава, густо населённая, но отнюдь никакая не передовая. Да ещё и со своими тараканами вроде кодекса чести самурая. Самураи мужчины ушли в прошлое, но тамошнее бабьё подхватило флаг, и, кажется, стало ещё более отбитее и ###нутее, чем мужчины-самураи в том мире.

– Ты изучала каратэ? – это спросила наставница.

– Основы, – пожала плечами девушка. – У нас в семье все изучают единоборства, но не на уровне спортсменов.

– Постой с ним, посмотри, чего его высочество стоит. И что можно сделать, чтобы помочь ему, – сформулировала задачу тётя Лида.

– Есть. – Кивок.

– Сэнсэй! Буду рад взять у вас урок. – Я сделал восточный поклон, как его представлял. Голову ровно, наклон корпусом, руки перед грудью.

Девушка удивилась – в Москве такое точно не ожидала увидеть, но повторила мой поклон. А ещё остальной строй затаил дыхание – интересно же. А ещё для них откровение, что их принц знает такие совершенно не важные иностранные заморочки.

Затем мы сблизились, и Токугава… Скажем, начала меня прощупывать. И её движения, в отличие от предыдущей противницы, очень были похожи на мои собственные. А ещё она начала активно использовать ноги. Ой, а я даже слова начал вспоминать! Вот это называется «маваш». А это «сайкэн». А вот это «агэ-цуки», он же апперкот – и если б мацумайка ударила сильнее…

– Я в порядке! – крикнул я, ибо ко мне хотели подскочить сразу несколько человек, включая наставницу, тётушку и одну из охранниц-телохранов. – Продолжаем. – Это девушке.

Та пожала плечами, и мы продолжили.

Нет, она была очень аккуратна! Как понял впоследствии, встань я против второго курса – всё могло закончиться нехорошо. А против первого можно вообще не ставить – они сами ещё ничего не умеют. Третий же курс уже два года тут оттарабанил, и девочки спокойно вели меня, прощупывали, как взрослые наставницы. Риск, что Токугава, или предыдущая, сорвутся, был, но всё же это без полутора лет офицеры, которым людей в бой вести, так что им нехотя, но доверяли.

В общем, я закивал и распалялся. Шёл вперёд, отхватывал, снова шёл. Тычки становились всё сильнее и сильнее – девушка сама хотела с этим закончить и намекала на это, но я как упрямый осёл, ломился вперёд, невзирая на доты и рельеф местности.

– Саш, может хватит? – спросила тётя Лида, когда от очередного удара мою голову отбросило назад, и я на мгновение потерял ориентацию и чуть не упал.

– Нет. Хочу ещё.

Продолжили. Я пытался её достать, но, как с Машкой недавно, не получалось. Токугава не давала мне возможности пробить свои блоки, которые ставила грамотно, полностью ведя меня, как будто мы танцуем.

Я рискнул. Поставил всё на один-единственный рывок, ломанулся вперёд…

И ожидаемо оказался на земле. Из разбитого носа струилось что-то горячее и липкое.

– Отштавить! Отштавить, я шкажал! – успел рявкнуть я до того, как они бы прекратили бой. – Вшё в порядке, просто… Это бой, это нормально.

– Саш, ты покрасовался перед девочками, достиг цели. Все поражены твоей настойчивостью и желанием быть сильным. Достаточно, – посовестила тётка.

Я вытер нос рукавом рубашки безбожно ту пачкая.

– У самурая нет цели. У самурая есть только путь. – Поднялся и встал в боевую стойку. – Продолжаем.

Снова чехарда, но я, видимо, как-то подустал, потому что сам почувствовал, пропускаю больше, и больнее. А может это девочка усилила натиск. Если так – я был ей благодарен – нефиг расслабляться. Но она снова пошла вперёд, и я снова отброшен на землю.

– Саша, довольно!

– Нет! – Я, кажется, зарычал.

– Ты не самурай.

– Каждый из нас самурай. Каждый, кто мужчина, а не тряпка.

Уступила. И я кинулся в атаку. И на сей раз противница не стала обрывать музу на взлёте, дала немного раскрыться, и даже немного отступила назад. Но моя атака выдохлась…

…И я снова лежу на резине.

Поднимался медленно – всё тело болело. Но сдаваться нельзя – не перед строем девочек, сжирающих тебя глазами.

– Саша, хватит! – зло в голосе Лидии Васильевны. Я её достал.

– Ещё одна попытка, – пробормотал я и сплюнул красным. А затем моя противница… Кивнула кому-то за моей спиной. Там стояла наставница. Сговор? Ну что ж, мне терять нечего.

И я снова ломанулся в атаку. И даже был повод гордиться собой, если, конечно, можно гордиться безбашенностью. Однако на этот раз Токугава встретила не просто жёстко – я познакомился с её настоящим, не слишком сильно сдерживаемым ударом.

Мир не померк, сознание я не терял, но ощутил себя вдруг лежащим на резине и копошащимся, чтобы встать.

– Всё, бой закончен! – а это тоном, не допускающим возражение, объявила хозяйка этих мест.

– Тёть Лид… – устало скривился я.

– Я здесь главная – я решаю! Итак, девочки! – она захлопала в ладоши. Вы стоите и скалитесь, какой у вас тут бестолковый царевич – огребает, но лезет и лезет. Да-да, не надо делать такие глаза, всё было написано на ваших взглядах и лицах. Так вот, объясняю, в чём вы неправы. Царевич Александр – мужчина. Мужчины не одарённые, априори слабее нас, женщин. Но это только что касается физической силы и способности создавать фигуры. Но я уверена, что поставь на его место вас, то и половина из вас не покажет той же стойкости и силы духа. Легко иронизировать, девочки, будучи сильными одарёнными. Но кто из вас готов вот так же противостоять заведомо более сильному противнику и не сдаваться?

Кажется, девочки задумались, и головы попускали, разглядывая кеды и асфальт плаца.

– Саша, беру свои обратно – ты настоящий самурай. – Это мне. Я, наконец, поднялся и склонил голову в знак признания уважения.

– Спасибо за урок, сэнсэй. – А это снова восточным поклоном Токугаве. – Для меня было честью стоять с вами в спарринге.

– Ваше высочество… – Также поклонилась она, и, может мне показалось, но, кажется, её поклон стал чуть ниже. – Для меня это тоже честь.

– Так, ты и ты – быстро к кастелянше, – скомандовала тётя Лида. – Принести комплект формы-два для его высочества. Скажете, мой приказ, и если будет тянуть – вышвырну на гражданку без пенсии. Знаю я её… – Она, видимо, заматерилась про себя. Ну да, кладовщики такие кладовщики.

– А какой у него размер… – начала одна из посылаемых, но тётьЛида заорала:

– Вы ещё здесь?

Убежали, обе. Она переключилась на наставницу:

– Госпожа лейтенант, продолжайте занятие.

– Рота, становись! – закричала та. – Равяйсь! Сми-рно! Токугава, шаг вперёд! Остальные напра-во! Вокруг комплекса бегом-марш!

Кадетки побежали. Наставница же обратилась к полукровке:

– Ая, проводи высочество в туалет, помоги привести себя в порядок. Девочки принесут форму – поможете подобрать по размеру, его одежда на выброс. Как проводите его высочество к КПП – вернётесь в расположение роты, не раньше.

– Есть, госпожа лейтенант! – козырнула девушка, и наставница, отдав честь тётке, двинулась вслед за убежавшими.

– Саш, извини, но я отлучусь, – заявила тётушка мне – рядом с ней стояла помощница без берета – видно, что-то принесла. Скорее всего, какую-то новость, информацию, некие сведения, что она нужнее где-то в другом месте. – Приводи себя в порядок – переодеться тебе принесут.

– Есть, приводить себя в порядок, госпожа полковник. – Я без берета, отдавать честь не надо.

– Я как закончу – подойду. – И в сопровождении помощницы двинулась к административному корпусу.

– Пошли… Те, ваше высочество? – подошла ко мне девушка-полукровка.

– Ая? Твоё имя?

– Да. – Лёгкое смущение. Не от имени, а от общения со мной. – Меня отец назвал. Я младшая. У сестёр нормальные русские имена. – Мы повернулись, и, ведомые ею, двинулись в сторону входа в тот самый «Спортзал №4». Две моих телохранительницы на небольшом расстоянии последовали за нами.

– И что означает?

– Цветок…

Глава 17
Большая Политика

Глава 17. Большая Политика

«Те, кто достаточно умен, чтобы не лезть в политику, наказываются тем, что ими правят люди глупее их самих»

Платон

«Если ты не интересуешься политикой, это не значит, что политика не интересуется тобой»

Перикл

Туалет спортзала. Один, деления на мужские и женские не предусмотрено ввиду полного отсутствия на территории мужчин. Тут и душевая есть, но я ограничился раковиной – смыть кровь с лица. Одежда запачканная, и правда, проще на выброс.

Токугава оказалась милой девушкой. Заботливой. И скромной. В голове её вертелись шестерёнки насчёт мыслей подкатить, но в итоге так и не решилась. Рассказывала про бытьё-житьё на далёком Сахалине, и как там красиво.

– Ая, а у вас там нефть добывают? – неожиданно для себя спросил я.

– Нет, откуда! У нас её отродясь не было.

Ясно. Поле для попаданческой деятельности просто непаханое. Буду иметь в виду и Сахалин. К тому же возить нефть танкерами будет дешевле, чем тянуть трубопроводы через сибирские болота с жизнерадостными комарами. Да и кланов боярских там раз-два и обчёлся, проще договориться.

В целом её рассказ можно свести к нескольким важным для моего понимания ситуации тезисам, справедливым для большей части страны, просто в их регионе, из-за соседства с Нинпон, гипертрофированным. Есть территория. Отданная боярскому роду для развития оной, и слава богу, ибо только боярский род мог организовать перемещение на эту территорию населения. Не «податного», а скорее «хоть какого-то», ибо страна отнюдь не отягащена излишками людей, и это сказано слабо. Это остров на острове – на территории живут люди, вокруг – леса и медведи, а конкретно у них вокруг леса ещё и море. В Сибири всё также, кроме моря, обжитые территории – словно острова в зелёном океане. Ископаемых конкретно у них на Сахалине нет, ресурсов нет, главная статья доходов – рыбная ловля и её переработка. И поскольку всё это требует крупных вложений и инвестиций, простым людям не по карману, то получается, что боярский род выступает единственным работодателем территории. Но главная привязка – рождаемость, семенной материал; у страны есть программа ЭКО, но бояре дальних окраин на своей земле пытаются эту проблему решать дополнительно, вкладывая свои силы и ресурсы. Это в Рязани или Софьеграде программа будет работать, а у них, на острове, окружённом медведями, любой её сбой повлечёт за собой инбридинг и вырождение. Оттого и семенной материал они собирают по частным клиникам (надо будет разузнать, похоже, это сеть, к которой подключены многие роды, которая работает параллельно государству), и распространяют среди своих «податных». «Податные», разумеется, ввиду перечисленного за них горой (вспоминаем Заек, государыневых людей, которые тоже за своих бояр горой). А теперь вопрос, а точно ли там Россия? Да, экономические связи с Центром есть – спасибо Транссибу; похоже некоторые районы только он и удерживает в составе страны. Но фактически территория боярских родов за Уралом, в Средней Азии и на Кавказе – это реально почти независимые государства, Россия там только номинально, и маман надо не просто с этим считаться, а… В общем, она им ещё и помощь подкидывать обязана, покупать их лояльность по всем фронтам. Если б за границей было иначе, не такая же фигня, как у нас, а хоть что-то похожее на унитарные государства и сильные централизованные империи, тут нам бы хана и настало, но спасает то, что там не лучше – соседние Китай и Япония такие же раздроблены тамошними княжескими родами. Только поэтому Сахалин, Сибирь и Амур до сих пор и не объявили о независимости – хрен редьки не слаще. А другого государственного устройства они просто не знают.

Мать его феодализм! Лютый, матёрый, с танками и электроникой, но самый всамдельшний! Как? КА-А-АК?

– А ты правда память потерял? – перевела Ая тему на наболевшее.

– Угу. – Я закончил с помывкой, но нас не дёргали, никуда не звали, так что мы вышли из спортзала и присели на лавочку у входа, дыша воздухом. Остатки костюма вызывали жалость, а запёкшаяся на одежде кровь придавала отдельную зловещесть, так что форму кадетского корпуса я ждал с трепетом – да, бабская, но будет лучше в ней, чем в том, во что одет.

– И как теперь? Сложно?

– Хороший вопрос. Конечно сложно. Знаешь…

Что-то ей рассказал про амнезию и свои попытки начать жизнь заново. Вызвал волну сочувствия. Что не понравилось – отчего-то не люблю, когда сочувствуют. Не нравится быть слабым и жалким, а так, получается, я им и смотрюсь. Оттого был рад пришедшим девочкам, несущим в охапке по пять комплектов формы, и на локтях у них, связанные собственными шнурками, висело по две пары ботинок на каждом локте.

– Ваше высочество, вы здесь? – обрадовались они, что нашли нас – ибо рота убежала и тренировалась чуть далее, а Лидии Васильевны так вообще рядом не было.

– Как видите! – развёл руками я.

– Хорошо. Мы принесли. Выбили.

– Эта стерва как обычно не хотела давать, – начали чуть ли не в один голос отчитываться они.

– У неё снега зимой не выпросишь.

– Только когда сказали, что Лидия Васильевна просила передать…

Трещотки!

Всем скопом вошли внутрь, в зал, после чего я показал девочкам стриптиз. Не полный, до трусов разделся, но и этим вызвал ажиотаж и распахнутые в изумлении рты. Ну, что они с мужчинами не были – не удивлюсь, аристократическое воспитание. Хотя странно, казалось бы должно быть наоборот, кому, как не дочерям аристо, но ведь Зайки тоже с мужчиной не были. Но это бог с ним, всё впереди у девочек, но у них что, даже братьев нет, посмотреть на мужчину, как он выглядит без одежды? Вроде ж большие у всех семьи?

– Да, девочки, сам в шоке! Тело как у дохлика, вообще не раскаченное. – Картинно потрогал пародию на бицепс. – Я даже на турнике не могу подтянуться. Позорище!

Угу, решил немного погнать на себя волну – слишком уж блестели их глаза – будто бога увидели. Но не прокатило:

– А вам и не надо, ваше высочество, – парировала одна из трещёток.

– Надо, Федя, надо! – со вздохом не согласился я.

– Я не Федя, я Маша.

– Это идиоматическое выражение…

В общем, за разговорами оделся – с третьей попытки подобрал свой размер. Что-то в подсознании нашептало, что у женской формы китель может застёгиваться наоборот, пуговицы справа, но нет, всё оказалось стандартным. Подобрал и ботинки по ноге. Нормальные удобные армейские берцы – отличного качества между прочим.

– Класс! – подняла вверх большой палец метиска Ая, а трещотки согласно закивали.

– Ну, раз так, мы пошли остальное назад отнесём? А то нам голову открутят. – И девчонки, забрав то, что не понадобилось, убежали.

– Интересно, это потом спишут? Могу себе оставить? На память? – ощупывал я сам себя, жалея, что нет зеркала. Ая прыснула в кулачок.

– Ваше высочество, ВАМ спишут всё. Найдут как. Можно даже не спрашивать матерей-командиров.

– А я точно не смотрюсь в этом как девчонка?

Она склонила голову на бок. На другой бок. Я покрутился. Выдала вердикт:

– Нет, я бы так не сказала. Они, наверное, универсальные.

– Это хорошо. – Я облегчённо выдохнул. Но пока не увижусь в зеркале, всё равно буду переживать, что смотрюсь «как баба».

Метиска рассмеялась.

– Ваше высочество, вы тут? – В зал зашла помощница тётушки. Как правильно, ординарец? Порученец? Денщик? Короче, девочка на побегушках, у Больших Начальников должна такая быть.

– Да, мы тут. – Я повернулся к ней. – Я красивый? В смысле, мне идёт?

При виде меня в форме кадетов девочка на побегушках нахмурилась, но затем её лицо разгладилось.

– Непривычно видеть в таком мужчину, но что-то в этом есть.

Негатива нет – хорошо.

– Вы меня искали?

– Лидия Васильевна на КПП. Просила вас, как закончите, идти туда. – И внимательно посмотрела на мою спутницу.

– Есть! – козырнула Ая. Получается, ей приказ – привести, проследить, сопроводить, чтоб не потерялся – нечего царевичам в одиночку по военному объекту шастать.

– У меня теперь и берет свой, – расплылся я в улыбке, цепляя на голову сей предмет гардероба. Нет, ни разу не похож на десантный. Но раз и то и то – береты, функционал одинаков – справлюсь.

Идти было не далеко, и минут через пять подходили к шлагбауму. Поскольку я без машины, двинулись на проходную. Народу в этом небольшом помещении столпилось явно больше обычного – аж четыре местных охранницы с оружием и одна в хаки чуть другого окраса с шевроном Голицыных без оружия. По какому случаю банкет?

– Царевич Александр, – представился я, зайдя в это помещение с вертушками и суровыми тётками на страже вслед за так и идущей впереди одной их голицынских гвардов-телохранов. Но мог и не представляться, ибо меня ждали:

– Ваше высочество, прошу, – вежливо произнесла дежурная, махнула рукой и турникет по её команде щёлкнул. Передовая телохран двинулась первой, прошла его, прокрутив вертушку. Вертушка не застопорилась, приглашая остальных, и я прошёл вторым. За мной оставшаяся охранница подтолкнула в спину метиску, которая, видно, не могла решиться – им как бы запрещено за территорию, пропуск нужен. А замкнула процессию собственно вторая телохран.

– Ты – моя сопровождающая, приказом Лидии Васильевны, – пояснил я растерявшейся девушке. Вертушка турникета сзади щёлкнула – встала в стопор, отрезая дорогу назад – мы правильно прошли. – А значит куда я – туда и ты. Потом вернёшься.

– А-а-а-а. Ну, тогда ладно, – успокоилась она.

В том же порядке, под взглядами молча смотрящих на нас местных боевых кобылиц, вышли наружу; стоявшая в помещении проходной боец Голицыных двинулась следом, к своим.

Выйдя на улицу, я даже растерялся – машин тут стояло сильно больше, чем требовалось для сопровождения принца, пусть даже нашкодившего. Раз, два, три… Пять… Семь… Девять машин! Причём один из них – лимузин с гербом Голицыных, которого явно тут не было, когда мы приехали. И целая куча людей вокруг – не сказать, что много, но… Да, много. Правда, никаких враждебных намерений эти люди не проявляли, хотя явно показательно были переодеты в пятнистую форму. Навскидку присутствовало с десяток наших дружинниц и не меньше бойцов Голицыных, это только те, кто снаружи. Вот зачем столько охраны понагнали – Лидия Васильевна нервничает, что не контролирует ситуацию, ибо ни дружина, ни Голицыны ей не подчиняются, и захоти они начать шкодить, или, например, причинить мне вред, а что она сможет противопоставить кроме личного авторитета?

– О, нам, кажется, туда. – Недалеко от лимузина стояли интересные люди. А именно, собственно Великая княгиня Лидия Васильевна, глава нашей дружины Анастасия Горликова, она же Горлица, оперативная дежурная, нахамившая мне недавно и незнакомый мужчина лет пятидесяти в дорогом стильном костюме.

Мы двинулись в этом направлении, и разговаривающие повернули к нам головы (как впрочем и все, кто стоял перед КПП). И поскольку своих я знал, опишу только мужчину. Невысокий. Не то, что пухлый или имеющий лишний вес, но такой склонный к полноте. Солидной, не сказать, что она его не красила, но на мой взгляд мог бы немного и позаниматься – наверняка в их родовом доме найдётся спортзал. Особенно это актуально, учитывая его не самый высокий рост. Причёска стильная, не какой-то там «ёжик», что-то из модного парикмахерского журнала. И серо-стальной пиджак такого покроя, какого я ещё в этой жизни не видел. И судя по удивлению, в той тоже. И шикарные усы а-ля Пабло Эскобар, завершающие образ.

– Добрый день, уважаемые, – предстал перед ними я и козырнул – просто козырнул, ибо был в берете. – Госпожа полковник, кадет Годунов по вашему приказанию прибыл.

На меня посмотрели с вытаращенными глазами все, включая сопровождающих. «В смысле 'кадет Годунов?» – читалось во взглядах. Больше всего были удивлены Горлица с оперативной – не могли до этого представить меня в форме кадета; мужчина же оказался наиболее сдержанным, покровительственно улыбнулся, и на этом всё.

– Саша? – ожила Горлица.

– Так точно, госпожа полковник! – стукнул я каблуками берцев. Не разучился ещё! Гут!

– Ты зачем в это вырядился?

– Поступил на учёбу! – чётко оттараторил я. – Зачислен кадетом лично Лидией Васильевной. Согласно Уставу, как кадет не могу находиться на территории корпуса в гражданской одежде.

– А-а-а-а… – Зависла. И она, и оперативная, и все в округе, кто нас слышал, но те в меньшей степени. Да, это точно шутка дня! Даже месяца, если не года. Видеть, как вытянулось лицо оперативной и дружинниц – бог с ними, но вот как ох… балдела Горлица, знающая куда больше, чем простые смертные… Внукам об этом рассказывать буду!

Спасла ситуацию Лидия Васильевна, весело и громко засмеявшись:

– Насть, отомри! Он так шутит.

– Шутит? – выкатила та глаза, теперь на тётушку.

– Ага. Какой к чёрту кадет корпуса? Да и кто я такая, его зачислить? Окстись. Я велела одеть его так, потому, что вариантов не было – ему на плацу нос разбили, кровь залила костюм. Проще было переодеть, чем чистить. А других вариантов формы под рукой нет.

Варианты быть могли, но зачем? У тётушки же тоже чувство юмора.

– И кто посмел разбить нос царевичу?– нахмурилась Горлица, переключаясь на новый объект, просто чтоб сбросить эмоции. Ещё чуть-чуть и зарычит.

– Шёл-шёл, упал, споткнулся – и носом! – выпучив глаза, прокомментировал я.

– Спарринг. О котором я тебе только что говорила, – сбила с настроя тётушка. – Насть, у него хороший потенциал. Займись с ним серьёзно. Или мне отдай – я буду заниматься, я время найду.

– Ты?

– А почему нет? – пожала тётка плечами. – Пусть приезжает после трёх по будням. А лучше после четырёх. А на выходные могу свою девочку к вам откомандировать. – Обернулась и показала на мою спутницу. – Боярышня Ая Синицына, неплохо разбирается в японских единоборствах. И что важно, они с Сашей общий язык уже нашли.

Метиска вытянулась по струнке.