Текст книги "Расправляя крылья: Шаг перед пропастью (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц)

Две или три секунды я просто стоял – спешить было уже некуда. Сеньорита оседала на землю. Вроде жива, ничего сверхъестественного, если не учитывать поправку, что она ЖЕНЩИНА. Урод повернулся и что-то ехидно процедил мне сквозь зубы. Он чувствовал себя победителем, а мой ступор принимал за знак того, что я побоялся лезть к нему, начинать драку. "Зассал".

Я не спешил его переубеждать. Лишь медленно, не спеша, но чтоб наверняка накачивал себя, выводя дракона из состояния спячки. Спокойно отмобилизовывал организм, пропитывая его ненавистью. К нему, уроду. К другим, подобным ему. Ко всем чужакам и беспредельщикам, устраивающим в моем доме, на моей земле все, что им вздумается. Ведь ненависть – лучшая пища для дракона, "вкуснее" не придумаешь.

Он не захотел улетать? Его сложности. Его защищают власти, прощая самые тяжелые прегрешения? Это так же его сложности. Личные. Ибо я не собирался допускать, чтобы такая мразь жила на моей планете. И если эта сволочь не захотела улетать по-хорошему, то она просто не будет жить в принципе, по-плохому. Никак.

Момент, когда дракон напитался и сорвался, я проморгал. Очнулся от того, что стоял, держа ублюдка за голову. Тело его безвольно висело, ноги подкосились, потому в руках ощущалась тяжесть. Но слишком незначительная, чтоб обращать на нее внимание. Створка двери передо мной была вымарана кровью – я только что бил Урода о нее лицом. Бил сильно, и неоднократно, так как слой крови был густой и жирный, лицо же моего теперь уже бывшего противника превратилось в кашу.

Бить его далее бессмысленно, свое он на сегодня получил, и я разжал ладони. Тело марсианина повалилось на пол, словно куль с дерьмом. Я оглядел руки. Они так же были все в крови, но на это вообще не стоит обращать внимание. Мысль о том, жив ли мой противник, меня нисколько не занимала.

Обернулся к новой напасти – к только сейчас очнувшимся и бросившимся на меня остальным марсианам, пораженным легкостью моего поступка. Они слишком привыкли быть безнаказанными, слишком привыкли не получать отпор, и тем более не привыкли к ТАКОМУ отпору. Что ж, кушайте, ребята! Когда-то это должно было случиться! И в том, что оно случилось персонально с вами, есть и ваша вина. – …Бум! – встретил я первого.

Глава 2. Марсианское танго 2.0 (часть 2)

…Кто-то глубоко внутри меня усмехнулся: конечно, я же ангел! В смысле, ангел королевы. Для правоохранительных органов неприкосновенен. Любой на моем месте получит срок, да такой, что мало не покажется, особенно, если та мразь сдохнет. Мне же не будет ничего. Королеве да, придется попотеть, отмазывая меня, но мне на это наплевать. Она – глава государства, это в ее стране творятся безобразия, так что пусть отдувается хотя бы в малом. Такая ирония – никогда не думал, что стану единственным на Венере человеком, кто может позволить себе наводить порядок. И я буду наводить его, покуда жив и покуда есть на это силы.

Время смазалось. Я был везде, Норма бы мной гордилась. Этот блицкриг был обречен, жест отчаяния – противников слишком много. Справиться с этой семеркой я мог, но когда ударят стоящие сзади, придет пушистый полярный лис. Я шустрый, но не всемогущий. Потому бил тех, до кого мог дотянуться, без жалости, выжимая из организма все ресурсы. Бил, бил и бил, ожидая, когда меня, наконец, повалят и забьют…

…И оказался в одиночестве.

Вокруг лежало пять тел. Кто-то был в сознании, скулил, кто-то пытался отползти, кого-то я вырубил, но бойцов передо мной не осталось. Дрищ и Амбал еще стояли на ногах, но забились в самый угол, дальний край вагона, где до этого стояли мы с девушкой. На лице Амбала читалась решимость обреченности, причем обреченность превалировала, Дрищ же, даже на вид хиляк, едва не отбивал чечетку коленками. Жаль, не сообразил посмотреть, мокрые ли были у него штаны – теперь этого уже не вспомнить.

– Ребят, ну, я же говорил вам, будьте людьми! – вздохнул я.

Бросок, блок, выверт руки Амбала, толчок. Теперь Дрищ. Удар в переносицу, сквозь хиленький и неумелый блок. Все, готов, этому много не надо. Снова к Амбалу. Перехват, руку в захват. Потянуть. На себя, вывернуть. А теперь к перилам у створок. Завести кисть за металл поручней. Еще чуть-чуть, дальше. Вот так. И с силой, всем весом, надавить. Ух!

Вскрик. Есть, перелом руки, парень тоже готов. Но этого мало. Еще рывок, другую руку. Сопротивления не было, я полностью доминировал морально. Ух! Отлично, и вторая.

…Только после этого, добив последнего противника, я отпустил дракона и оглядел поле битвы. Так и есть, те четверо, что стояли в центре вагона не напали по объективным причинам, на которые, планируя возможное развитие событий, я мог лишь надеяться. Парни-"интеллигенты" оказались гораздо более сознательными, чем думалось, и напали-таки на тех, кто мог ударить мне в спину. Причем, они обладали навыками уличного боя, чего я вообще не мог предположить – не тот у них вид. Для непосвященных, уличный бой – это когда без правил; когда нужно не показать красивый прием, а тупо вырубить противника, во что бы то ни стало. Для чего хороши все средства, без разбора их моральных достоинств.

Осмотрел положения тел. М-да. Парни в красно-желтом, похоже, собрались ринуться на помощь своим, но неожиданно сами стали объектом атаки со спины. Вместо четверки, марсиан резко стало трое, и почти тут же двое. Оставшиеся оказались деморализованы, потому одного из них вскоре так же вывели из игры, но уже по честному, лицо в лицо. Последнего же добивали при мне, на моих глазах, всей троицей. Ну да, кабальеро так не делают, но, опять-таки, все честно, никаких подлых ударов сзади.

Стоит ли говорить, что все произошедшее заняло не более полуминуты? Слишком велики были скорости атаки. Небольшая группа красно-желтых, стоявшая в другом конце вагона, естественно, подалась вперед, к нам, но безнадежно опоздала. Я бросил на них грозный взгляд, вспоминая уроки сеньоры Лопес. Сработало, остановились. Слишком страшным я выглядел – в крови, с ореолом человека, раскидавшего около десятка в одиночку.

При этом против них был не только я. "Интеллигенты" так же добили своего последнего противника и перегородили парням дорогу. Люди, сидевшие в этой части вагона, правдами и неправдами ломанулись в стороны, чтобы не попасть под раздачу. Вот и хорошо, люблю свободу.

– Нет, Марко! Не надо! – раздался женский возглас сзади, сбивая меня с боевого настроя. Повернулся. Парень, сидевший недалеко от этого места с девушкой, видно, из зашедших на последней станции, встал рядом со мной.

– Помощь нужна?

– А то! – Я улыбнулся.

– Марко! Не смей! Если ты меня любишь!

Девушка кинулась к нему, но он грубо отпихнул ее:

– Заткнись!

– Не боишься? – хмыкнул я.

– Сколько можно бояться? – лицо парня осветила зверская усмешка.

– Марко, пожалуйста! – судя по голосу, по лицу девушки текли слезы.

– Слушай, дай ему побыть мужчиной? – обернулся я к ней. Действительно, слезы. – Поверь, он оценит!

Других аргументов не нашлось. Да, я слаб в плане женских слез, несмотря на то, что воспитан корпусом. Хоть это и женское заведение, но силовое, и отношение к слезам там совершенно специфическое.

Спорить с нами двоими было бесполезно, да и нам резко стало не до нее. Марсиане, все-таки придя в себя и сбросив оцепенение, воспряли духом и с криком бросились на нас.

Первыми их встретили находящиеся ближе "интеллигенты". Естественно, их смяли – куда там, трое против почти десятка! Двоих марсиане даже повалили на опустевшие сидения и принялись месить. Но нападающие потеряли при этом импульс, напор, "завязли", и тут вступили в бой мы с Марко.

– Ну, что, "братья"? Кто еще не хочет на родную планету?.. – выкрикнул я перед сшибкой.

Если честно, было даже немного скучно, как на полигоне или в спарринге. Один противник, затем еще один, и еще, и еще. Колонной, по одному, в очереди. Встать вдвоем против меня, и тем более втроем, им не давал Марко, да мешала куча мала, где "интеллигенты" уже катались с противниками по полу. Так что третий акт драмы, под названием "бой в вагоне", оказался самым быстрым и с точки зрения тактики неинтересным.

– Хуан, произнес я и протянул руку, когда мы, справившись со своими противниками, помогли "интеллигентам". Те находились в замешательстве, но все гордые и довольные. Видно, и в мыслях не было выстоять против такой шоблы врагов, а тут на тебе! Полный разгром!

– Марко, – Первым пришел в себя и пожал ее вставший рядом парень. Затем представились и остальные. К сожалению, их имена пронеслись мимо ушей.

– Сейчас поезд остановится, быстро выбегаем на платформу, – скомандовал я. Поезд, действительно, начал торможение. – Это еще не все. Там и вон там еще больше этих уродов, – кивнул я на предыдущий и следующий вагоны, где завидевшие драку красно-желтые во все глаза следили за происходящим.

– Почему на платформу? Давай здесь упремся? – возразил один их "интеллигентов", смазывая рукавом кровь из разбитой губы. Я отрицательно покачал головой.

– Нас слишком мало. А в вагоне аж шесть пар створок. Задавят. На платформе же у нас шансы есть. ПОВЕРЬТЕ, есть! – вложил я в голос всю возможную энергию убеждения.

Парни поверили. Видно, то, что с легкостью раскидал стольких, давало о себе знать.

– Вы двое, – ткнул я на двоих "интеллигентов", – прикрываете мне спину. Ваша задача – сделайте что хотите, но удержите вон тех, кивнул я на задний вагон, – пока мы расправимся с теми, – кивок на передний. – Ты, кивок на следующего, – становишься слева, ты – ткнул я палец в Марко – справа. Держитесь от меня на расстоянии метра в полтора-два. Я не шучу парни, не меньше, иначе зашибу. Это серьезно.

Парни верили. Закивали.

– Ты! – обернулся я к девушке Марко, которая встала рядом, словно боясь отпустить нас. Как будто это что-то могло изменить. – Беги к охране. Быстрее пули. Делай что хочешь, кричи, что нас убивают, но сделай так, чтобы они вмешались. Иначе нам не выстоять. Поняла?

Та тоже кивнула. Поезд тем временем остановился, искин объявил станцию.

– Тогда с богом, – крикнул я и первым выбежал из распахивающихся створок, выбирая позицию для боя чуть подальше от края платформы. Парни и девушка посыпались вслед за мной, грубо расталкивая желающих войти. Девушка, как и оговаривалось, припустила вовсю – ее гнал страх. Там все будет в порядке, – успокоил я сам себя.

Обернулся, осмотрелся. Да, здесь мы выстоим. Точнее, можем это сделать, в отличие от вагона. Платформа – огромное пространство, самое то, что мне нужно для маневрирования. Главное, чтобы парни не дали меня окружить или сбить с ног. Надеюсь, справятся. Все-таки четверо, против нескольких десятков!..

– Мы с вами, сынки! – следом, уже после юркнувших внутрь и опешивших от открывшейся картины побоища пассажиров, из нашего вагона вышли два сеньора лет под сорок, один из которых демонстративно хрустнул костяшками, а лицо второго скривилось в такой зверской усмешке, что мне стало не по себе. У мужика к марсианам явно были личные счеты.

– Сюда, – скомандовал я, указывая себе за спину. Времени на разговоры не осталось. Противники, немного задержавшиеся при выходе, перегруппировались и ринулись к нам. И с одной стороны, и с другой. Плюс, какое-то количество красно-желтых мелькало на самой станции, и я не сомневался, они вскоре присоединяться.

Но мы были готовы. И встретили волну напавших во всеоружии. Ведь главным нашим оружием были не кулаки, не тактика и не мои ангельские способности. Главным нашим оружием стала ненависть – застарелое всепоглощающее чувство к давнему врагу. В тот момент нам было все равно, почему они враги. Все равно, что нас такими друг для друга сделали, стравили. И было плевать на причины, почему так произошло. Они были врагами, зазнавшимися, оборзевшими, устраивающими на нашей земле свои порядки. Ненавидящими нас, презирающими наши обычаи и наших женщин. Безнаказанные твари и свиньи, возомнившие о себе слишком много – больше нас не интересовало ничего. Впервые мы могли дать им отпор, впервые могли победить, и никто из нас не променял бы происходящее ни на что на свете.

Бум! Их лавина достигла нас и почти смела. Но благодаря звериной первобытной ненависти парни выдержали. После чего в игру вступил я, уходя на недоступную для себя даже нынешнего скорость восприятия, "включая" уже вкусившего крови дракона.

* * *

Их было около сорока человек. Нас же – семеро. Но мы выдержали первый удар, после чего их ряды начали быстро редеть. Наши же…

Я находился в горячке боя, что-то подсознательно чувствовал, принимал правильные тактические решения, но пошагово могу описать только благодаря данным с камер, преданных мне господином Ноговицыным гораздо позже. Вначале к драке подключились два парня, ожидавших встречный поезд. Затем благопристойно одетый сеньор, в пиджаке и галстуке, с небольшим чемоданчиком, идущий к выходу (из нашего поезда, только из дальнего вагона). Затем парень в майке со спортивной сумкой – явно с тренировки. Затем еще кто-то. И еще. К нам подключилось человек десять, эти люди ослабили нажим, позволили нам выстоять. Не дали завалить меня массой, позволили в полной мере раскрыть умения, вложенные Нормой и другими инструкторами. Ведь повторюсь, какова бы ни была моя скорость, масса тела в любом случае величина постоянная. Суперлюди же, справляющиеся в одиночку с любой, даже очень многочисленной толпой, бывают только в фильмах.

Таким образом, нам удалось превратить бой из режима "избиение" в режим "схватка". Сложный режим, и мы все еще уступали. Но над нами довлело моральное преимущество, враги это подсознательно чувствовали и ничего не могли сделать. Перелом же наступил после вмешательства охранников метрополитена – двух амбалов с дубинами-шокерами, которые влезли в гущу боя и принялись отвешивать удары направо и налево.

Да, всего двое. Но они были с оружием, и в ФОРМЕ! Вдобавок к моральному перевесу, на наших врагов обрушилось еще и это, и те дрогнули. Нам не осталось ничего, кроме как превратить отступление в бегство. Несмотря на их все еще численное преимущество, мы погнали их прочь, к выходу, превращая бегство в паническое, не подобающее гордым сынам планеты бога войны.

Но это был не конец. Все только начиналось. Победой мы были обязаны тому, что марсиане морально не были готовы к бою. Они слишком привыкли не получать достойный отпор, слишком привыкли бить тех, кого меньше или кто слабее, и растерялись. Потому мы должны были продолжать, сейчас, немедля, пока они не пришли в себя и не перегруппировались.

А еще грела душу мысль, что охранники метрополитена выступили на НАШЕЙ стороне, без раздумий, разговоров и промедлений. Как и сеньор в пиджаке, и спортсмен, и работяги, вышедшие к из вагона. От этой мысли я ощутил что-то вроде эйфории – Венера не мертва, у нее есть шансы жить дальше.

"Спортико", станция метро, на которой мы находились, располагалась в центре, почти возле стадиона. И на поверхности к его направлению наверняка движется красно-желтый ручеек болельщиков "Энергии", которые через несколько минут явятся сюда, в качестве подкрепления убежавшим. Я уже сказал, фан-движение у марсиан организовано отлично, в том числе организация "ястребов"; все сети и тематические порталы запестрят сводками о произошедшей здесь драке в течение ближайшей пары минут.

– Это не все! Там на поверхности их!.. – Один из подключившихся к нам молодых парней, только что спустившийся с улицы, подтвердил мои мысли, выразившись немного нецензурно. – Сейчас заявятся сюда, вместе с этими!..

– Это да, там их!.. – вторил ему важный сеньор, после чего поднял и аккуратно переставил чемоданчик к колонне, принялся развязывать галстук.

– Мы их не удержим, – покачал головой один из охранников. – Нас всего двое, и оружие применять нельзя. Да и оружие это… – Он скривился.

Действительно, мелкокалиберные огнестрельные пукалки – только кошек пугать. Я скривился вслед за ними.

– Их нужно встретить там, – услышал я свой голос, рука моя указала к выходу. – На турникетах. Там узко, людно, плюс, турникеты – стественная преграда. Если и удержим, то только там.

– Но!.. – попытался сказать кто-то, но я оборвал:

– Здесь у нас шансов нет! Здесь завалят числом! Надо идти на поверхность!

– А на поверхности?

– А на поверхности гвардия. – Я усмехнулся. – Да и кроме нас народ есть, если что – тоже подтянется. Вы же подтянулись? – отсалютовал я только что подключившимся к драке молодым парням.

Странно, но со мной согласились. Что-то в моих аргументах действительно было. Но и слабых мест в плане хватало. Однако, наша небольшая толпа человек в двадцать, включающая обоих охранников, без разговоров направилась к турникетам. Сзади что-то закричали несколько женщин, спутниц только что примкнувших к нам мужчин, вроде девушки Марко, но те отмахнулись примерно так же.

Да, достало всех. И марсианский беспредел, и засилье инопланетян, и бездействие властей. Напрасно те парни меня не послушали, когда я говорил о простом народе. Мне на самом деле что-то подсказывало, что на поверхности мы найдем еще больше сторонников, еще больше желающих схлестнуться с давним врагом.

Поскольку находились мы на неглубокой ветке, с короткими эскалаторами, почти сразу оказались наверху. Вестибюль уже пестрел марсианами. Наши "знакомцы" с побитыми рожами громко спорили, указывали в сторону эскалаторов, им вторили, повысив голос, "свеженькие", только что вошедшие. В сам вестибюль вливалось несколько десятков фигур в красно-желтом. Простые люди, слыша повышенные тона и видя концентрацию красного и желтого цветов, старались как можно быстрее из вестибюля исчезнуть, удалиться; вахтер же и еще один охранник стояли и смотрели на все с лицами, белее мела.

Я же вновь довольно усмехнулся. Да, марсиан много, но в целом противник бездействовал – еще не пришел в себя и не понял, что надо делать. Лица врагов светились решимостью наказать обидчиков своих земляков, но вместе с решимостью на каждом читалось превосходство. Нас, презренных латинос, недооценивали. Значит, небо улыбалось, и дорога была каждая секунда.

– Вперед! – крикнул я.

Нас увидели. Раздались крики. Затем последовал боевой клич, марсиане понеслись на нас, мы – на них. Но марсиане делали всё неорганизованно; как-то лениво, вразнобой. Мы же, как шли, так и ударили, единой организованной машиной. И пусть нас было меньше, мы смяли их жидкие ряды, отбросив от турникетов. После чего, деморализовав – бой пошел не на их условиях – принялись теснить все дальше и дальше. Не только я, каждый из нас походил на берсерка, а ничто не деморализует так сильно, как вид кого-то решительного и безумного.

Это был не бой, мочилово. Без правил, без понятий о чести кабальеро. Мы били их, как могли, они нас, в меру возможностей. Круговерть, свистопляска, в которой все перемешалось – детали боя помню плохо, хоть дракона больше и не призывал. Мы вновь выстояли. И оттеснили противников, прижали к стеклянным дверям выхода. Мы были единым свирепым механизмом, который не мог не победить, и гордые сыны Планеты Войны вновь обратились в бегство.

Позже, анализируя ту схватку, я долго думал над причинами этого поражения. Ведь нас на самом деле было не более тридцати человек, их же – более шести десятков. И на платформе, и у турникетов марсиане довлели численным превосходством, при том, что бойцы они отменные. Как так получилось?

Мои способности? На тот момент они уже не играли большой роли. В тесноте драки я бился чуть лучше, чуть профессиональнее других, но локомотивом, движущим к победе, быть больше не мог. Я стал всего лишь центром, вокруг которого средоточился очаг наступления, флагом, но судьба бойни решалась не одним мной.

Злость? Ярость? Несомненно. Берсерком, повторюсь, был не только я. Неорганизованность? Нет, марсиане были весьма организованны. К моменту нашего подхода они успели ввести в вестибюль более полусотни своих. Недооценка нас, венериан, в принципе?

Не знаю, но кажется, главным движущим фактором того дня, что все получилось, стала именно недооценка. Презрение к нам, аборигенам, десять лет позволяющим делать на своей планете все, что им хочется. Ведь до сего дня кроме футбольных фанатов да некоторых уличных банд им, по большому счету, никто и не противостоял. К сожалению, их сожалению, это оказалась главная ошибка… Не только их, а всех марсиан, за которую они уже не расплатятся никогда.

Да, они бежали трусливо, пожав хвосты. Могли оказать нам сопротивление на самом выходе, в дверях, так же являющихся естественной преградой, и у нас бы не получилось прорваться. Но они этого не сделали. Мы кинулись вдогонку, но, выбежав наружу, начали останавливаться и приходить в себя. Смысла бежать следом не было.

– Они вернутся, – произнес кто-то. – С подкреплением.

– Стадион рядом, – напомнил кто-то еще и указал вдоль улицы. Улица была перекрыта, став большой пешеходной зоной на время матча.

– Значит, надо встретить! – заключил один из "интеллигентов", повысив голос, чтоб его слышало как можно больше наших. Да-да, наших, без кавычек – несмотря на разношерстность, мы воспринимали себя как единый организм, никто не собирался останавливаться и расходиться по домам, посчитав дело сделанным. Я повернул голову и увидел сосредоточенного, с разбитым лицом, но довольно улыбающегося сеньора, который несколько минут назад снимал галстук. В данный момент он скидывал еще и пиджак, и это так же говорило о многом.

– Эй, сеньоры, что происходит?

Вокруг нас естественным образом скопилось несколько десятков любопытных. Новые любопытные все останавливались и останавливались, скапливались. Вперед же вышла небольшая, человек десять-пятнадцать, компания молодежи. Будете смеяться, но одеты они были в… Голубые с белым с красными полосками цвета "Эстудиантеса".

– Марсиан мочим, – довольно ответил кто-то из молодежи.

– Мы с вами!

Парни встали рядом, похрустывая костяшками.

– Че так? – усмехнулся кто-то.

– Достали уже! – радостно оскалился один из них.

После процесс принял лавинообразный характер. Я больше не пытался следить за ним целенаправленно, лишь отмечал по факту, что то там, то сям из толпы окружающих к нам подходят люди. В основном молодежь, обильно гуляющая здесь, в центре города, в субботний день, либо футбольные фанаты команды, которой предстояло играть с "Энергией". Через несколько минут толпа вокруг достигла нескольких сотен человек, и количество людей, колеблющихся, встать ли рядом с нами, или еще обождать, так же линейно увеличилась.

– Нам нужно оружие, – подошли ко мне "интеллигенты". Что это за "интеллигенты" я догадывался – парни, явно участвовали в подобных акциях ранее, опыт имели. Скорее всего, политические мероприятия – что-то вроде провокаций оппозиции. Меня же они посчитали за главного, вот и подошли с конкретикой, как к главному.

– Что может быть оружием? – уточнил я, оглядываясь. Мне польстило, с одной стороны. Но с другой, у меня совершенно не было такого рода опыта, я не знал, что делать. Тактику полноценного боя в городских условиях знал, организовать людей для встречи вооруженного врага мог, но вот так, с кулаками…?

– Всё, – раскинул руками один из них. Вот урна, например. Если ее выдрать из земли и использовать вот так, вдвоем, – он жестами показал, как именно. – Или, вон, щиты.

– Щиты?

– Ну да, щиты, – кивнул другой на остановку наземного транспорта, стоящую неподалеку. Обшитую легкими и прочными прозрачными пластиковыми щитами. – Ими можно закрыться и давить массой. И ничего против них не сделаешь – они только с виду хлипкие. Но нужно еще и оружие.

– Так, сеньоры и сеньориты! – громко, во весь голос крикнул я, привлекая внимание. Да, меня никто не спрашивал, просто выбрали командиром, и всё. Значит, я должен им стать. – Нам нужно оружие! Любое оружие, которое можно использовать в драке! Палки, камни! Доски! Трубы! Металлические предметы! Смотрите, высматривайте, ищите! Чем больше оружия мы найдем, тем легче будет их встретить!

Вокруг начался гомон, люди принялись возбужденно переговариваться, я же продолжал их организовывать, наводя на правильные мысли.

– Вон, вы! – ткнул я в группку разношерстных, случайно собранных вместе, но уже прошедших проверку боем там, внизу, на платформе, ребят, – выдирайте с остановки щиты. Давайте, парни! Вы! – палец ткнулся в другую группку, среди которых было несколько взрослых сеньоров. – Выдирайте мусорки! Они металлические, если жахнуть – мало не покажется! Высыпайте мусор и выдирайте! Это всех касается! Где еще видите мусорки?

Первая группа ребят, хоть и оглядываясь, но направилась к остановке. К ним присоединилось еще несколько человек, в том числе болельщики "Эстудиантеса". Взрослые уважаемые сеньоры беспрекословно вывалили из урны мусор и принялись раскачивать их, наваливаясь всей массой тел вначале в одну сторону, затем в другую. Анкера, конечно, выдержат, но ножки, сломаются. В общем, "интеллигенты" знали, что говорили.

– А сиденья выдирать? Там пластик, но тяжелый! – подскочил ко мне кто-то из первой группы.

– Выдирайте! – разрешил я, понимая, что процесс пошел. И что включать заднюю тем более поздно. – Что можно использовать еще? – повернулся я к "интеллигентам".

Народ, наконец, понял, что надо делать. Все принялись рыскать вокруг и… О чудо, что-то находить. Какие-то палки, металлические штуковины, пластиковые доски. Была вырвана одна из дверей вестибюля – причем охранники метрополитена, стоящие тут же, не сказали на это ни слова. Появились какие-то цепи, которыми крепят машины от угона, дверные засовы, горизонтальные перекладины ограждения проезжей части…

– Эй, сынок! Идите сюда! – с крыльца расположенного невдалеке от остановки мне крикнул какой-то задорный седовласый сеньор лет пятидесяти. – Сюда! У меня кое-что есть!

Я, "интеллигенты" и еще несколько человек по моему сигналу направились к нему.

– Заходите! У меня тоже есть кое-что! – повторял он.

– Это магазин?

– Да. Но это МОЙ магазин! – расплылся в улыбке он. – Так что берите! Лихо вы их!

– Так достали, сеньор! – в сердцах высказался один из "интеллигентов".

– Это да, достали, – согласился он.

После этого мы стали обладателями несколько швабр и метелок, рукоятки которых были сделаны из прочного дебелого пластика. Если хорошо размахнуться, двинуть можно. На безрыбье сойдет.

– Еще стеллажи. Они металлические. Но их надо разобрать, – указал сеньор на полки. Магазин этот торговал сувенирами, был внутри красивым, а от товара веяло загадочностью. Но разбираться, что именно лежало на полках, было некогда.

– Тут еще народу надо, – хмыкнул один их наших соратников, с видом знатока осмотревший стеллаж. Я кивнул и вышел на улицу.

– Эй, сеньоры! Кто может! Кто свободен! Давайте сюда! Помогайте!

Внутрь ввалилось еще человек десять. Вместе мы аккуратно сгребали в подставленные седовласым сеньором коробки товар с прилавков, после чего быстро разбирали стеллажи. Хорошая штука, скажу вам! Сборные, составные, как конструктор! И сделанные из металла. Для сборки и разборки инструменты не нужны, но требовалось время. Однако нас было много, мы были мотивированы, потому с работой справились за несколько минут. После чего, вооружившись сами, сгребли в кучу остатки стеллажа и вынесли на улицу, раздавая тем, кто оружия не нашел.

– Давайте, парни. Теперь вы, – кивнул я "интеллигентам" на разобранную остановку. Щиты были выдраны и стояли у одной из пустых металлоконструкций. – Учите, как этим пользоваться.

– Да, легко! – воскликнул один из них. – Эй, народ! Слушай сюда! Значит, нужно взять щит вот за этот конец! Давай, помогай!..

Марсиане явились минут через десять. Им понадобилось время, чтобы собраться, перегруппироваться. Естественно, здесь, рядом со стадионом к ним быстро подтянулось подкрепление – причем не только "ястребы", но и вполне себе рядовые фанаты. Обидели кого-то из них, обидели сильно, а они такого не прощают. Наказать дерзких латинос было делом чести всей диаспоры. В основном, конечно, шла молодежь, но я напомню, что на Марсе действует всеобщая воинская повинность, практически все марсиане, за редким исключением, прошли хорошую подготовку и противники серьезные.

– Святая дева Мария!.. – рядом со мной кто-то перекрестился и зашептал молитву. По нашей толпе раздалось несколько вздохов удивления. Марсиан было не просто много – их было МНОГО! Они шли по улице, перегородив полностью проезжую часть, длинной красно-желтой змеей, конца которой видно не было. Над их головами реяли флаги, то там, то сям дудели фанатские дудки, подбадривая товарищей. Завидев нас, эта толпа издала клич, но не понеслась, сломя голову и ломая строй, а степенно двинулась, полностью уверенная в превосходстве.

– Дер-жим-ся! – крикнул я, вцепившись в щит. – Держим щиты, мать вашу! Дер-жим-ся!

– Дер-жим-ся! – вторили мне справа. Еще и еще, подхватывая друг друга.

– Дер-жим-ся!.. – пошла волна и влево. В основном кричали футбольные фанаты, кроме "интеллигентов", только у них был опыт участия в чем-то подобном, но остальные подключались быстро, вникая в суть на лету.

– Навались! – срезюмировал чей-то голос перед самой сшибкой. Мы издали дружный рев и столкнулись с такой же ревущей красно-желтой толпой.

– Бей инопланетян! – орал я, стараясь кричать так, чтоб меня слышали. Дави щитами! Держать строй!

– Навались! – Вторили рядом.

– Навались! – слышалось дальше и дальше. Замелькали палки, трубы, в ход пошел весь имеющийся арсенал.

Первый натиск мы выдержали, а это был самый важный момент. Ибо, начав движение в какую-либо сторону, очень сложно остановиться и изменить направление. Нас было что-то около трех сотен, их, очевидно, в разы больше, но мы оказались технически более подготовлены (спасибо "интеллигентам") и тактически грамотно организованы (а здесь спасибо футбольным фанатам – чувствуется рука специалистов).

За время, отведенное до столкновения, нам удалось раскурочить все три остановки, что находились в зоне видимости, плюс, снять несколько дверей вестибюля метро. Улица была не слишком широкой – центр – потому нам с нашей численностью удалось полностью перегородить ее – флангового удара можно было не опасаться. Мы ощетинились щитами и давили, сковывая действия противника, шедшего на матч и потому технически плохо оснащенного. Марсиане из-за прочного пластика мало что могли нам сделать, наши же ребята второй линии ломили им из-за наших спин подручными средствами по первое число. Поверьте, это сильно деморализует противника – невозможность ответить, когда отступить тоже некуда – задние ведь давят!

Так и давили, мы на них, они на нас. Первая наша линия уперлась в щиты, вторая орудовала поверх голов деталями стеллажей, трубами, сидениями с остановок, цепями и даже урнами, оказавшимися, действительно, тяжелым игрозным оружием. И марсиане вновь дрогнули. Им просто нечего было нам противопоставить, несмотря на численный перевес.