Текст книги "Расправляя крылья: Шаг перед пропастью (СИ)"
Автор книги: Сергей Кусков
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 35 страниц)
За суетой вокруг все про нас забыли. В оранжерею подтянулись еще люди – вначале наши девочки, затем офицеры-оперативники департамента безопасности. Следом подозрительно быстро появились эксперты, делающие замеры своей ни на что не похожей аппаратурой, берущие какие-то пробы. Нас не трогали, делать что-то самим не хотелось – оставалось только смотреть на всё это мельтешение и тихо офигевать.
Эмма выплакалась, сидела, тупо смотря перед собой. Трупы накрыли брезентом, ей стало легче, но осознание того, что вот этот бугорок еще полчаса назад был живым человеком, который ходил, смеялся и разговаривал… Мне уже ничего, привык, а вот им с Хуаном Карлосом…
…Да и меня коробило, если честно, просто не так сильно.
Катарина появилась спустя минут тридцать. Внимательно осмотрела всех нас и коротко раздала указания:
– Кассандра – в машину. Мою, командную "Эспаньолу". Вы, – палец ее уткнулся в повесивших голову школьников, – идите в школьный двор, ждите там. Если надо – покажитесь медикам, там они есть. Территорию школы до особого разрешения не покидать, но родных известите, что живы и с вами все в порядке. А ты – со мной!
Последняя часть фразы предназначалась мне.
Хуан Карлос, как истинный кабальеро, подхватил все еще находящуюся в прострации Эмму под локоть и потащил к выходу. За ними потянулись и мои девчонки, так же находящиеся не в лучшем расположении духа. Мы же, дав им всем уйти, вышли в коридор следом.
– Камеры отключены, – произнесла Катарина, когда немного отошли от оранжереи… Бывшей оранжереи, сколько ее будут восстанавливать – тот еще вопрос. – Говорить можно где угодно, нужно только тихое место.
В коридоре, на нашем ярусе, было людно. Одного "двухсотого" метрах в пятидесяти ближе к лестницам паковали эксперты, рядом "трехсотым" занимались медики. Мимо туда-сюда шныряли скользкие типы, лишь один из которых был в форме и при погонах.
– Много их здесь? – усмехнулся я, кивая на офицера департамента, подразумевая и тех, кто в штатском.
– Мы привезли девять, – покачала головой Катарина. – Сколько сейчас – не знаю, операция вышла за рамки моих полномочий. Сюда в течение двадцати минут пол-Альфы подтянули. Теперь это дело ДБ и только ДБ…
– …Ты что же, сукин сын, творишь! – резко сменила она тональность, как только мы свернули за угол, за линию обзора ближайшей группы криминалистов. Схватив за грудки все еще сырой формы, она шандарахнула меня затылком о стену. Глаза ее пылали праведным огнем. – Ты что себе позволяешь, щенок? Хоть понимаешь, сколько людей сегодня подставил, на какой риск пошел?
– Ты хоть понимаешь, СКОЛЬКО в тебя вложили?!! – продолжила она почти шепотом, но уж лучше бы кричала. – И далеко не денег!
Сосунок! Герой хренов! Ты когда головой научишься думать, а не эмоциями?! Выпендриться захотелось? Перед девочками школьными покрасоваться? Наших не натрахался, донжуан гребаный?..
Но я больше не был тем парнем, которого она хватала за грудки и прикладывала затылком чуть менее, чем какой-то жалкий год назад. Почувствовав злость, я так же полыхнул глазами, сбросил ее руки, подался вперед и приложил о стену уже ее, с силой надавив на плечи всем весом, чтоб не дергалась. Мышечная масса у меня больше, и в данный момент это более значимый козырь.
– Она – принцесса иностранного государства!!! – размеренно выцедил я, после чего сделал паузу, чтобы дошло – слишком уж Лока Идальга сегодня импульсивная. – Принцесса, понимаешь? А у нас с Южно-Американской империей отношения далеко не самые радужные!
Тебе нужен международный скандал? На ровном месте и на ТВОЕЙ совести? Как начальника операции, на которого после ее гибели переведут все стрелки?
– Да ты!.. Да ты!.. – пыталась парировать она.
– Не знаю, как ты, а мне этого не нужно, – закончил я и выдавил приторную улыбку. – И где мое честно заслуженное "спасибо"?
Я отпустил ее. Она пыталась возразить, и аргументы у нее имелись… Но слова про "принцессу", такие прогнозируемые и ожидаемые, оказались настолько неожиданными, что ответы испарялись, не успев сорваться с губ.
– Хуан! – жалобно выдавила она, сдаваясь. – Хуан, Лея посмотрит сквозь пальцы на десяток таких принцесс! Тем более таких, от которых открестились там, на Земле. Но за тебя убьет – ты у нее один, и другого не предвидится. И всех, кто "допустит", "не предпримет мер" и так далее накажет ОЧЕНЬ сурово! Паула – ничто, пыль!
Нет, челюсть у меня не отвисла. Но только потому, что тренированная. За год я не только возмужал, но и разучился удивляться. Однако, под ложечкой засосало.
– Ты уверена?
– Да. – Кивок. – Я не знаю всего. Я не знаю и десятой части. Я просто была на некоторых совещаниях.
– Но международный скандал! – Кажется, теперь жалко выглядел я со своим показным героизмом. Показным для сеньорин офицеров, знающих куда больше и меня, и даже Катарины, которая у них всего лишь девочка на побегушках.
– Я все сказала. – Она подняла голову, глаза ее вновь засветились, но страха в них не было. – Даже больше, чем имела право, гораздо больше! Дальше думай.
– Жучки? – скривился я и обвел взглядом коридор вокруг. Она вновь покачала головой.
– Подотру. Сегодняшние управляются из машины, а других, насколько знаю, на тебе нет из соображений… – Кривая усмешка… – Совершенно не твоей безопасности. В корпусе они не нужны, там ты даже в душе на ладони.
Последнее высказывание я пропустил – нечто подобное подозревал, особенно после памятного противостояния с "сорок четвертыми".
– Кто я? – вырвался вопрос. Не хотел его задавать, знал, что не ответит…
…Но она ответила.
– Генетический эксперимент. Хоть убей, большего не скажу. Но эксперимент оттуда… – ткнула она пальцем в потолок. После чего натужно засмеялась:
– Впрочем, о том, что ты – плод генного эксперимента, в корпусе знают даже ссыкухи из "мелюзги". Я не открыла ничего нового.
– Кроме отношения к нему… И ко мне… Королевы, – прошептал я, сжимая кулаки.
– А о моем отце что-нибудь известно? – вскинулся я, вновь почувствовав злость. Никогда не думал, что ТАКИЕ тайны будут раскрываться походя, в моей же собственной школе. – И на что, porca Madonna, меня модифицировали, раз это так важно?
Катарина думала долго, качала головой. Затем заговорила, отвернув глаза в сторону, видно, не выдерживая контакта.
– Не знаю, почему это говорю, наверное, ты мне все-таки небезразличен. Хочу остеречь от необдуманных поступков, Хуан, как сегодня….
Пауза.
– На что? Тут просто. Посмотри на девочек, которым рассказываешь сказки. Просто посмотри на их лица, и всё поймешь.
– Офицеры тоже слушают твои истории… – добавила она, губы ее тронула еле уловимая улыбка. – ПРОСТО ТАК такие сказки не рассказывают! Пусть ты трижды единственный мальчик в корпусе. А про отца…
Вздох.
– Чико, если я это узнаю, меня уберут. От слова "совсем". Чтоб не болтала лишнего.
– Тебе повезло, что тебя взяли в корпус, под контроль, понимаешь? – продолжила она с жаром. – О твоем отце нет никакой, НИКАКОЙ информации! Вообще! Нигде! Знаешь, когда такое бывает? В каких случаях?
Да, я знал. И от этого знания по спине строевым маршем двинулись мурашки. Ни имеющие отношения к тому, что я все-таки подзамерз, сидя без движения в мокрой одежде.
– И еще неизвестно, что будет с твоим ребенком! – продолжила она. – Да-да, тебе придется опекать Беатрис Санчес, как только можно. И ее, и малыша. Столько, на сколько хватит сил. Что-то мне подсказывает, у них будет ОЧЕНЬ веселая жизнь, и твой проект тут совершенно не при чем. Это будет НЕ ТВОЙ проект.
Из моей груди вырвался стон. Сдавленный, полный отчаяния.
Почему? Потому, что я – лопух. Все эти мысли, что только что озвучила Катарина, были на поверхности. Я обдумывал каждую из них по отдельности. Вот только собрать конструкт в единую схему не получалось. Нет, не потому, что глупый – я не глупый. А потому, что я НЕ ХОТЕЛ осознавать всё это. Мне нравилась моя жизнь, в которую, несмотря на изменения последнего года, я за девятнадцать лет втянулся. Мысли о том, что вся твоя жизнь лишь иллюзия… Которая сломается, едва ты это осознаешь…
…Нет, в изысканиях я не хотел уходить так далеко. Гораздо проще думать, что ты всего лишь внебрачный родственник правительницы.
– Я племянник королевы, да? – вновь вырвалось у меня, а кулаки вновь сжались. Кажется, я даже боролся с тем, чтобы из глаза не побежала непрошенная слеза обиды на самого себя. – Внук дона Филиппа? Эксперимент проводили при королеве Катарине, и наша любимая королева, как ее дочь и наследница, завершает проект?
Лока идальга все-таки встретилась со мной глазами, вздохнула, но тут же отвернулась вновь.
– Ты ее родственник. Об этом говорит программа сличения лиц, которую можно найти в свободном доступе. Где-то слышала, кто-то сличал твои гены с Веласкесами и подтвердил это, но на уровне слухов. Наверняка не знаю.
– Кланы?
– Возможно. Ты же знаешь этих сеньоров.
Да, знаю. И был бы удивлен, не сделай они этого. По крайней мере, самые могущественные из них.
– В общем так, Шимановский, – вернулась Лока Идальга к образу сурового командира, вышвыривая нас в реальность. – Про твои намерения мы выяснили, и я доложу, чем ты руководствовался. Но больше так не делай.
Что провела с тобой разъяснительную работу – тоже доложу. Впредь никакого риска, во всяком случае, на пустом месте, и ради этого тебе сообщили больше, чем положено знать даже старшим командирам.
Пауза.
– Каждого затачивают под конкретные задачи, Чико. И у Паулы выжить в бою шансов куда больше. В тебя же…
– Многие люди нехило вложились, – повторил я и усмехнулся. – Понял.
– Ни хрена ты не понял! – обреченно вздохнула она. – Мозгами работать тебя учат. И сегодня ты доказал, что у тебя это получается, несмотря на патологическое нежелание ими пользоваться.
– Вот и работай ими, Чико! – закончила она наезд "мудрой тетушки" и одновременно куратора. – А схватки оставь тем, кого обучают именно этому.
Взгляд, пронзивший меня до самой черепной коробки, и вердикт:
– Ну, да ладно, доложу, что понял! Иди в машину.
Я собрался идти, но поняв, что хочу сделать еще кое-что, во всяком случае попытаться, обернулся:
– А если по дороге заскочу в одно место?
– Не долго! – не стала ломаться и строить буку она. – Минут двадцать, максимум полчаса. У меня есть несколько дел, надо уладить, но как улажу – чтоб был в машине! – Ее глаза налились свинцом, она не шутила.
Я понятливо кивнул и только собрался уходить вновь, как меня настиг ее голос:
– Мы пойдем за тобой, Хуан. Если и дальше будешь доказывать, что достоин…
Я снова обернулся… Но нет она сказала всё. Лицо Катарины озаряла хитрющая улыбка, а пальцы крутили на руке головку печатки, видимо, имеющей ту же природу, что и подаренная Мамочкой ставящая помехи змейка. Когда она активировала ее – не заметил, но руки держала замком давно.
– Только не рискуй больше понапрасну… – добавила она, подводя разговору окончательный итог.
– Да, конечно… – промямлил я, и, наконец, удалился.
"Мы". Слова сказаны. Офицеры… Во всяком случае, бОльшая их часть, выбор сделали. И если начнется мое противостояние с будущей королевой… Во всяком случае, при выполнении мною неких базовых условий, одно из которых я продемонстрировал сегодня…
…Нет, о таком думать сгоряча не стоит. Только выспавшись, на свежую голову, взвешивая каждую мелочь!.. Только не сегодня!..
Эпилог. Котенок в ведреСентябрь 2448, Венера, Альфа
Вывеска над входом гласила: «Рио де Ла-Плата».
– Ты уверен, что здесь?
Хуан Карлос кивнул.
– Да, он сказал, тут. А что, что-то не так? Знакомое заведение? Какой-то скандал?
Спутница пожала плечами и нахмурилась.
– Не то, что знакомое, и вроде без скандалов… Но чтоб заказать здесь столик, нужно начинать суетиться за неделю. Откуда у твоего друга такие связи, чтобы назначить здесь беглое свидание за сутки? Или мы, как неудачники, будем разговаривать на ходу, за стойкой?
Он мог ответить, какие у него связи, но не стал. Разберется сама. Работа у нее такая – разбираться.
Вышли из машины, подошли ко входу. Одеты были явно не под стать уровню заведения, и это бросалось в глаза, однако, спутницу данный факт не смущал – привыкшая работать где угодно в каких угодно условиях, ей было плевать и на кривую ухмылку парковщика, и на косые взгляды охраны. Подойдя с наглым видом, она покровительственно бросила:
– Приглашение. Сеньор Хуан Шимановский.
Стоящий у входа менеджер сверился с вихрем планшетки, которую держал в руке под углом к ним, кивнул.
– Да, конечно, сеньора. Второй этаж, малый зал.
После этих слов они перестали быть охране интересны. Всё-таки огромная пропасть лежит между человеком, могущим заказать столик в подобном заведении и человеком, не могущим. Если ты можешь, или ты гость такого человека – ты персона грата, и любые твои чудачества – чудачества человека, могущего позволить себе всё. Можешь прийти голый, в купальном костюме, в обносках, словно дитя улиц, два волшебных слова: "Столик заказан" – и перед тобой все раскланиваются с улыбкой. Ну, возможно, кроме, если ты совсем голый, по соображениям сугубо этическим. Если же нет, и на клиента ты не тянешь – ты быдло. Для таких вот парней, которые сами никто, охрана, слуги и халдеи. Хуан Карлос всегда поражался такой двойственности реальности, и, наверное, не он первый и не он последний.
На второй этаж поднялись молча. На первом этаже гремела музыка – вовсю шел танцевальный марафон, принятый, согласно сведений, почерпнутым об этом заведении из сетей, здесь по субботам. Жаркое аргентинское танго царит в этом здании, собирая любителей и ценителей со всей Альфы, если не со всей Венеры. Причем если на первом этаже можно встретить и начинающих, любителей танца с улиц, то второй этаж отводится лишь для профессионалов, понимающих, каково это, пылать в жарком огне главного культурного достижения Серебряной Страны. Само собой, абы кто там не собирается; чтобы попасть туда нужно либо обладать пятью-шестью нулями годового дохода, либо… Танцевать СЛИШКОМ хорошо.
Спутница хмурилась все больше и больше. Одежда и выражения лиц встреченных людей говорили о многом. И если по поводу сильной половины Хуан Карлос мог сказать мало определенного, то обилие прекрасных сеньорин в легких эротических и вместе с тем роскошных нарядов вгоняло в ступор. Ступор, что это НЕ ЕГО мир, он не будет здесь своим, даже если научится великолепно танцевать.
–..Да, конечно, идите за мной! – произнес администратор малого зала и проводил их мимо в большинстве пока еще пустых столиков в VIP-зону, представляющую собой закрытое от глаз из зала пространство, из которого, однако, прекрасно было видно сцену. Музыка в малом зале молчала, вечернее представление здесь еще не началось, но Хуан Карлос был готов поклясться, что в отличие от центра помещения, в их кабинете можно будет тихо поговорить о чем-то важном даже когда загремит музыка.
– Чай? Кофе? Прохладительные напитки? – улыбнулся администратор. – За счет заведения!
Хуан Карлос закашлялся, ловя себя на мысли, что первым делом подумал о стоимости чашечки кофе ЗДЕСЬ. И именно эту мысль поймал администратор, поспешив добавить "за счет заведения", про себя покровительственно улыбнувшись.
– Кофе, – вздохнул он. – А ты? – взгляд на спутницу.
Та назвала популярный безалкагольный коктейль. Впрочем, у нее на отдых в "Рио-де-Ла-Плата" деньги найдутся, это он, нищий школьник…
Заказ принесли в течение нескольких минут. Спутница молчала, ерзала. Нервничала. Спрашивать ничего не спрашивала, но по лицу он видел в ней бурю противостоящих друг другу мыслей.
Пытка закончилась почти сразу, как принесли заказ. В их VIP-отделение вошел Хуанито, довольно улыбающийся чему-то своему. Одет он был не лучше них, однако совершенно не обращал на это внимания. Хуан Карлос чувствовал, он считал, что имеет на это право – во все стороны от парня шла волна уверенности, что он и есть сеньор этой вселенной, и те, кто не собирается преклоняться перед ним, должны как минимум уступить дорогу.
– Здорово дружище! – Хуан сгробастал его, вставшего из-за стола, чтоб поприветствовать, и поднял над землей. Чувства в нем бурлили, и были искренними. То есть, его друг не превратился в напыщенного индюка, кичащегося неожиданно обнаруженным родством с сильными мира сего, как боялся Хуан Карлос. И несмотря на то, что они не общались почти год, и что между ними пролегло столько… Проблемных вещей, включая прекрасную сеньориту, относится к нему так, как прежде.
– Привет-привет! – выдохнул Хуан Карлос, когда его ребра отпустили, а самого поставили на место. Прокашлялся и повернулся к спутнице. – Хуан, это Инесс. Инесс, это Хуан, – ладонь его ткнулась в грудь Хуанито. – Тот самый.
Хуанито присел за столик напротив, моментально собравшись под взглядом спутницы. Хуан Карлос почувствовал возникшую в воздухе электрическую дугу, до поры до времени скрытую от глаз, но весьма отчетливую. И понимал, что по-другому не могло быть. С журналистами иначе не получается, они слишком глубоко пытаются копать, с первой секунды общения. Родственники же королевы, даже новоиспеченные, должны автоматически выработать иммунитет к подобным людям, если не хотят подставиться.
– Итак, я слушаю? – произнесла Инесс, и, демонстративно закинув ногу за ногу, отпив из трубочки. У нее, надо сказать, были отличные ножки, и к беседе она явно подготовилась.
– У меня к тебе предложение, – осторожно начал Хуанито – ноги в модных чулках и жесткое мини его не поразили. Взгляд его был по рабочему напряжен, оценивающ, и даже больше, Хуан Карлос чувствовал за ним тщательно прикрытое веселье, словно он держал сидящую перед ним сеньору в руках со всеми потрохами. Иннес же была на самом деле напряжена… И немного поражена. Поражена именно таким веселым взглядом, ибо объективно не видела, почему он должен чувствовать моральное право "быть сверху".
– "К тебе"? – картинно закатила глаза спетница. – Мы уже на ты?
Хуан задумался.
– Знаешь, каких-то триста лет назад в испанском и португальском не было обращения "вы". Только "ты". Но если ты так цепляешься за этикет, предлагаю перескочить стадию перехода ввиду отсутствия на это времени.
Гаденыш подленько усмехнулся, вновь выражая взглядом превосходство. Инесс внутри закипела, однако игру приняла.
– Хорошо, юноша. Так и быть. Давай перескочим. – Обворожительная улыбка. На которую, впрочем, Хуан так же не купился.
– Вот здесь – фильм. – Он положил на столик перед ней информационную капсулу. – Тщательно смонтированный, в "белом", товарном виде. Фильм уже прошел цензуру нужных людей и утвержден. Твоя задача – дать ему максимальное распространение. Справишься – впоследствии получишь еще "вкусняшек" в виде хорошего интересного материала. Нет… Будем работать с кем-то другим.
– Мы? – Инесс усмехнулась.
– Мы, – кивнул Хуан. – Я и группа близких мне компанейрас.
– Что я буду с этого иметь? – Глаза ее победно прищурились.
Хуан издал тяжелый вздох.
– Я же сказал, ОЧЕНЬ интересную информацию. Которую, если грамотно использовать, можно качественно проинвестировать в собственную карьеру и собственное будущее.
– Считаешь, что фильм о школьной драке – то, что может продвинуть собственную карьеру? – Инесс показно скривила носик. – Юноша, я встретилась с вами только потому, что меня попросил очень хороший друг. Племянник товарища моего отца. Только поэтому я разговариваю. И мне очень хотелось бы знать, ради чего я должна потратить свое время… – Беглый взгляд на табло браслета. – …Которое уже трачу… Неизвестно на что.
Она одарила его таким надменным взглядом, а в глазах ее плескалось такое превосходство умудренной опытом сеньорины перед юнцом-muchacho… Что Хуан Карлос втянул голову в плечи от предчувствия, что зря это затеял.
Однако Хуан был непробиваем. Кто угодно на его месте бы сдрейфил, включил заднюю… И принялся бы УГОВАРИВАТЬ собеседницу его выслушать, но Хуанито не был кем угодно. Он развалился на своем диване, повесив на лицо улыбку взрослого, застукавшего ребенка за враньем по поводу съеденного из банки варенья. И Инесс, вроде как поставившая юнца на место, занервничала еще сильнее.
– Итак, я слушаю! – повторилась она, повысив голос. – Почему я должна браться за это дело и помогать вам?
Хуан пренебрежительно пожал плечами.
– Не хочешь – не помогай. – Пауза. – Да-да, не хочешь – не надо! Свободна! – он кивнул в сторону выхода.
Лицо Инесс покраснело, а взгляд повернулся в его сторону.
– Ради этого ты меня вытащил? Чтобы какой-то сопляк сказал, что я свободна? – Ее глаза налились свинцом, а от злости едва не разрывало. Хуан Карлос был готов провалиться, но вмешался Хуанито, перейдя на вежливый тон галантного кабальеро:
– Прекрасная сеньора, не стоит ругать моего друга – он здесь ни при чем. Всему виной я, и мне, правда, жаль, что так вышло. – Он привстал и выдал поклон, достойный приема в императорском дворце Каракаса. Концентрированный яд так и лучился из него, перечеркивая все манеры и вежливое обращение. – И в качестве компенсации… Предлагаю вам приятно провести время в этом заведении. Этот столик ваш до конца вечера, забронирован и оплачен. Всего хорошего!..
..А фильм… – Его рука сгробастала капсулу. – Найдем для фильма кого-то другого. Ты уже проморгала одну сенсацию, Инесс Лоран, 2415 года рождения, Санта-Фе-де Аврора; с 2541 года – сотрудница пятого канала, – налился вдруг сталью его голос, а глаза презрительно сощурились. – Сотрудница, главным фактором роста по карьерной лестнице которой является тайная интимная связь с шефом, главредом канала, а никак не профессиональная деятельность.
Пауза. Вид Инесс был такой, будто ее облили помоями.
– Та сенсация, годичной давности, могла быть твоей, – усмехнулся он, добивая. – И изменить положение в лучшую сторону. Но ушла в "народ" и сети просто так, бесплатно, никому не принеся выгоды.
Теперь ты бездарно просираешь и эту сенсацию, зная, что это может быть бомба, но отчего-то торгуясь из глупого желания поставить юнца на место. Счастливо оставаться!
Он с не терпящим возражений лицом направился к выходу, когда комнату пронзил визг:
– СТОЙ!!!
Остановился. Медленно обернулся.
На Инесс было страшно смотреть. Глаза дикие, дыхание сбитое. Нервы на пределе. И в глазах – страх. Страх человека, нашедшего золотую жилу и вдруг увидевшего, как его потенциальное богатство уплывает куда-то далеко-далеко, в совершенно недоступное место.
– Стой, Хуан Шимановский, 2429 года рождения, Альфа! – парировала она ответной осведомленностью. Точнее, судя по бесстрастному лицу оппонента, лишь попыталась. – Внук ссыльного польского националиста и русской переселенки по материнской линии, и, предположительно, внебрачный родственник Филиппа Веласкеса по мужской. Ничего не путаю?
Хуан молчал, предлагая оппонентке продолжать. В голосе Инесс появилась уверенность:
– С октября прошлого года, предположительно, кадет корпуса королевских телохранителей, взятый на обучение в качестве эксперимента. Умен. Экспрессивен. Хорошо владеет единоборствами, участвовал на состязаниях среди юниоров планетарного масштаба, где дважды попадал в первую десятку. Оценки выше среднего даже учитывая уровень школы, и, согласно мнению преподавателей, способный, с перспективами. Продолжать?
Хуан покачал головой.
– Не стоит. Я и так знаю свою биографию.
Он вернулся и сел назад, вновь уперев в нее взгляд. В глазах его не было покровительственной иронии победителя. Они говорили лишь: "Смотри, я могу поставить тебя на место, но удовольствия мне это не доставляет. Так что не вредничай, цыпуля!"
– Вот видишь, ты готовилась, – наконец, улыбнулся он. – Раскопала про корпус, про Филиппа Веласкеса. Кстати, эта утечка идет от королевы, потому сие секрет полишинеля. – На его лице промелькнула довольная ухмылка, связанная с чем-то личным. – Но если ты готовилась, почему так ведешь себя? То, что перед тобой мальчик – королевский телохранитель и родственник Веласкесов уже сенсация! Не будь ты дура, ты бы уже вцепилась в меня, какой бы материал я ни предлагал!
– Но я к тому же предлагаю не пустышку! – надавил он голосом так, что вновь захотелось вжать плечи. – Этот материал – реальная революция, которая произошла тихо и незаметно на фоне другого громкого дела, сама понимаешь, какого!
Пауза.
– И то, что дело Манзони утихло – повод как раз и вспомнить о революции, не считаешь?
Инесс молчала.
– И как любая революция, – продолжил он, – это не может быть неважно, тем более, я уже доказал однажды, что такие вещи могут иметь колоссальную отдачу.
– Да, я дура! Это ты хотел услышать? – вспыхнула спутница, после чего нервно вытащила пачку и подкурила. – Здесь курят?
– В этом помещении – да, – кивнул Хуан. – Видишь, тут даже пепельница. Но в зале – нет.
– Тогда думаю, вы меня простите, мальчики, – произнесла она. Щелчок зажигалки, глубокая затяжка. Пауза.
– Хуан, при всех твоих неоспоримых достоинствах, о тебе знает очень узкий круг лиц. – начала она следующий раунд переговоров. – Настолько узкий… В общем, ты неизвестен широкой общественности.
– И это повод пытаться диктовать условия? – хмыкнул Хуанито. – Глупо.
– Не совсем диктовать. – Инесс скривилась. – Я должна была попытаться поставить тебя на место банально для того, чтобы не висеть на крючке.
– Ты прав, я неудачница! – вспылила она, не злясь персонально ни на кого. – Сплю с шефом, только потому и работаю. А значит, мне нужно было сделать так, чтоб хотя бы ты не вытирал о меня ноги. Тебе ведь нужен "свой" журналист, да? – ее глаза налились победным блеском. – Ты не хочешь зависеть в этом от ее величества. А значит, я так же нужна тебе, как и ты мне. Сопоставимо со мной.
Хуан кивнул.
– Доля правды в твоих словах есть.
Пауза.
– Я хочу иметь за "воротами" собственный проект, собственный информационный канал в медиа. Конечно, он будет подконтролен "тетушке", до определенного предела, но это будет МОЙ канал!
Поэтому я не собираюсь вытирать о тебя ноги, chica, – улыбнулся он. – Ты неправильно поняла. – После чего расслаблено выдохнул и откинулся на спинку дивана. – Мир?
Инесс театрально задумалась и кивнула.
– Твои условия? – произнесла она, ставя точку в проблеме, и одновременно, по стечению обстоятельств, туша остаток от сигареты в пепельнице.
– Информация, – победно сверкнул глазами Хуан. Не удержался. – Которая будет передаваться ровно в том виде и в том ключе, в каком буду говорить я. Никакой самодеятельности и коверкания. Возможно, тобой заинтересуются сильные мира сего… Слабейшие из них, – нахмурился он. – Ты не должна их бояться и раскрывать источники. Кроме тех, которые я разрешу раскрывать в качестве "дезы". Осилишь?
Она покачала головой.
– Так всё сложно?
Он пожал плечами.
– На самом деле нет. Просто я не знаю, когда начнется поток информации, и каким он будет. Пока мой проект в стадии пробуксовки, хотя кое-какое движение вроде наметилось.
Инесс кивнула.
– Договорились. Справлюсь. Я ведь буду под защитой вашего клана, если что?
Хуан улыбнулся.
– Chica, защита клана не гарантирует абсолютной безопасности. Но ты – журналистка, а вашему брату не привыкать.
– Точно, не привыкать… – выдохнула она. – И что там с фильмом?
Хуан снова вытащил и положил на стол капсулу.
– Это по сути сведенные воедино записи с камер, со сделанными в нужных местах акцентами крупным планом. Без закадрового текста, но девчонки постарались подобрать материал так, чтобы этого не потребовалось. Логический ряд и монологи участников всё расскажут и без него. Над качеством поработали, разобрать слова можно, любые. Особенно нужные.
Главный мотив – героическая борьба титуляров с платниками. Не простыми, а так называемыми "выродками" и "ублюдками", незаконными детьми аристократов и им сочувствующими. Оригинал записей есть всего в двух источниках, у СБ Веласкесов и СБ Манзони. Клану Манзони не до школьных записей, у них есть дела поважнее… – Хуан довольно хмыкнул, – но в любом случае, ТЕБЕ их никто не даст.
Инесс кивнула.
– Понимаю.
– В фильме есть скользкие моменты, – продолжил Хуан. – Излишняя агрессия, насилие, кровь. Где-то он может не пройти по внутренней цензуре канала, возможно. Но сверху, – он ткнул пальцем в потолок, – его одобрили, так что это будут твои проблемы. Идеологически фильм выверен.
– Что от меня требуется? – вновь кивнула Инесс. – Кроме официальной трансляции?
– Информационная волна. Сейчас сентябрь, часть школ уже начали сезон, часть, у которых прошлый сезон был сдвинут, вот-вот откроется. Так что самый момент наводить волну и давить администрации на местах. Я хочу, чтобы в каждой частной школе титуляры поняли, что революция – это не нечто запредельное. Это рядом, протяни только руку. Возьми и организуй, если прижимают. Потому мне нужна не только трансляция и публикация на вашем портале. Тебе нужно будет выйти на "хороших" людей в других изданиях и информационных агенствах, связаться с топовыми блогерами. Желательно не завязанных на политику – эта революция политического оттенка не имеет, взгляд через призму любого политического процесса убьет ее.
– Да, работенка еще та! – покачала головой Инесс.
– Именно. – Хуан согласно кивнул. – Но по моим данным, несмотря на то, что ты неважный журналист, подобных знакомых у тебя хватает. – Он выдал такую искрометную улыбку, что спутница покраснела до кончиков ушей.
– Хуан, я!.. – попыталась что-то сказать она, но он не дал.
– Хороший режиссер не всегда должен быть хорошим актером, – покачал он головой. – У каждого свой талант, и у тебя свой есть. К тому же, у женщин собственный арсенал оружия, им необязательно действовать теми же средствами и методами, что и мужчинам, чтобы достичь того же.
Пауза.
– Да, это философия корпуса, – кивнул он. – И на самом деле очень мудрая мысль. Корпус основали не дураки, кто бы и как бы ни обливал их грязью. Потому не надо этого стесняться своих связей… – Вновь искрометная улыбка, от которой у Инесс сперло дыхание. – На мой взгляд ты вообще по жизни молодец, тебе нужно лишь уверенности в себе. Остальное, поверь, у тебя есть.
Пауза. И на закуску, так сказать, добить:
– Я верю, что у тебя получится, девочка! Ты умница!
– Я!.. – Инесс захлебнулась от столкнувшихся противоречивых чувств. Ее ХВАЛИЛИ. Но одновременно закатывали под пенобетон намеками личного характера. Наконец, чуть придя в себя, она выдавила:
– Шимановский, не зарывайся! Какая я тебе девочка?
– Эх, дорогуша, – расслаблено потянул Хуан. – Знала бы ты, кого я девочками называю! Сеньорины не тебе чета!
Вздох, и как итог:
– Ладно, пошел я. Предложение насчет столика в силе. Давай, дружище!
Хлопнув его по плечу, Хуан вышел.
– Останемся? – поднял глаза на задумчивую спутницу Хуан Карлос.
