Текст книги "Расправляя крылья: Шаг перед пропастью (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 35 страниц)

Сергей кусков
Золотая планета-7

Расправляя крылья: Шаг перед пропастью

Пролог

1. Простой совет с непростыми последствиями

Май 2448 года, Венера. Альфа

– Вставай, Чико! Хорош дрыхнуть!

Прикосновение. Я открыл глаза, входя в боевой режим и подскакивая, но остановленный ладонью, мягко упертой в грудь, расслабился. Недовольно пробурчал, окончательно просыпаясь:

– Камилл, я с недавних пор не люблю, когда меня так будят!

– Это только твои сложности. – Девушка довольно улыбнулась, после чего вернулась к зеркалу и продолжила наводить марафет. Она уже благоухала, цвела и пахла, то есть, приняла душ, высушила волосы и почти накрасилась, пока я досматривал последние сны. А значит, встала минимум час назад, давая подремать мне.

– Спасибо, – благодарно кивнул я, оглядываясь. Посмотрел на часы. М-да, на разминку не успею. Что не очень хорошо – неразогретое тело на занятиях выдает гораздо более скромные результаты. Но как женщина, с которой провел ночь, решила… Так в итоге и будет.

– Пожалуйста! – улыбнулась она улыбкой матерой обольстительницы, от которой сойдет с ума любой мужчина. Когда это моя Афина так научилась? Или всегда умела, просто мне не показывала?

Я поднялся, сел, оббегая глазами комнату в поисках вещей. Кивнул на нее, воодушевленно совершающую ежедневное таинство.

– Оно хоть того стоит?

– Что? – не поняла девушка.

– Вот это, – указал я на косметичку.

– Разумеется! – вскинулась она. – Когда оно того не стоило?

Я покачал головой.

– Когда у объекта охоты жена – твоя непосредственная начальница, а любовница – глава департамента безопасности. Очень даже не последний человек в масштабах планеты и член совета офицеров корпуса, частью которого ты являешься.

Камилла снова расплылась в улыбке.

– Ты ничего не понимаешь в жизни, Хуан. – Помолчала, поводила кисточкой для ресниц. – Они друг с другом разобраться не могут, эти жена и любовница. Он обеих в ежовых рукавицах держит – даже пикнуть не смеют. Кстати, учись! Тратить в таких условиях силы еще и на меня?

Смешок.

– Я для них пыль, Чико. Никто. Заморачиваться мною ниже их достоинства.

– Думаю, все относительно, – скривился я, поднимая и начиная надевать брюки. – До поры до времени. И если затянешь свои игры с его пре…

– Когда ты – очень авторитетная женщина, Хуан, – мягко перебила она, словно поясняя элементарные вещи, – и у тебя есть такая же могущественная соперница, поверь, какая-то разовая юбка из "быдла" не играет роли. Сеньор Серхио – не тот тип мужчины, который позволит заставить соблюдать себя целибат. Весь вопрос, чтобы… Скажем так, его подружкой, не стал кто-то вроде них самих. Таких они порвут без раздумий. Я же…

– В общем, если на твоем месте окажется Мишель или ей подобная, – перевел я, – они сотрут ее в порошок, невзирая на регалии. Объединятся и сотрут. Ты же – идеальный вариант, учитывая любовь его превосходительства к слабому полу, при этом неприязнь к ангелочкам и отдельно ненависть к как-бы-агенту Даниеле. Кстати, вербовать тебя они уже пытались?

Камилла рассмеялась. Повернулась, сверкнув хитрющими глазами заядлой лисы.

– Естественно! Почти сразу!

Мне же смешно не было.

– Обе?

Загадочная улыбка вместо ответа.

– А ты?

Она сдула со лба выбившуюся пядь, пожала плечами.

– "Думаю". Строю из себя идиотку. Возможно, вскоре опять придется побыть шариком для пинг-понга, но мне не привыкать.

– В общем, в этом кавардаке у меня неплохие шансы, Хуан! – подвела она итог.

Я покачал головой, не соглашаясь. Однако сам для себя признал, что доля истины в ее словах все же есть. А интриги? Корпус живет интригами, любой женский коллектив живет интригами, и кому, как не ангелочкам, к ним не привыкать?

– И вообще, – вновь вскинулась Афина, видя мой скепсис, – Хуан, я мешаю делать твою карьеру? Нет. Вот и ты не мешай делать мою!

– Карьера… Зай, давай не будем о грустном? – Я как раз оделся, застегнул последнюю застежку кителя, и вымученно присел на кровать.

– Отчего же? – Камилла усмехнулась. – Как раз в самый раз поговорить о грустном, и именно сейчас. Пока тема такая.

Помолчала.

– Хуан, бросай своих девочек. Всех. Я имею в виду тех, с кем у тебя более-менее постоянные связи.

– "Пятнашку"? – не понял я. Она покачала головой.

– "Пятнашку" как таковую можешь оставить. Но переквалифицируй ее в простых шлюх, служащих лишь для удовлетворения похоти. Они уже большие девочки, поймут. А вот "крестниц" обломай конкретно. Оттолкни и поясни, чтобы рот не разевали – ты не их вариант. Даже такой экзотический, какой они навыдумывали.

– Но я… – Я хотел сказать что-то в оправдание, но она грозно перебила:

– Рядовой Ангелито, отставить! – Пауза. – Хуан, мы оба знаем, какую пургу они плетут в игровой и библиотеке. Про тебя и них. Пресеки! Объясни, чтобы не занимались дурью и искали себе мальчиков! Что для тебя они – всего лишь сестры с небольшим элементом подстилки. Причем первая составляющая будет в дальнейшем расти, вторая же плавно сойдет на нет, пока не перейдет в платоническую плоскость. Что не понятного?

Я молчал, качая головой, пытаясь понять причины выволочки. И учитывая вчерашние вечер и ночь, не находил их.

– Так же обруби контакты с Мартой, – продолжила Камилла. – Эта пигалица слишком близко тебя воспринимает, что плохо. Вслух не говорит, но издалека видно, на что-то надеется. Попроси помощи у ее девчонок, чтоб промыли мозги. Они пойдут навстречу, тоже не глупые.

От упоминания Марты я сжал кулаки. Да уж, с кем как, а с Белоснежкой у меня сложились самые лучшие отношения. Лишь немного уступающие по теплоте самой Камилле.

– Так же и с остальными поступи, – не останавливалась моя собеседница. – У кого планы на тебя и кто собирается их реализовывать. И обрубай впредь, на корню, чтоб таковых и не возникало. Секс, секс и еще раз секс, ничего кроме секса! Снятие напряжения и только! Никак иначе!

Камилла замерла, набрала в рот воздуха, затем грустно закончила:

– В том числе обруби все контакты со мной. Мы тоже в последнее время слишком близки, несмотря ни на твои, ни на мои приключения. Это тоже надо прекращать.

– Повтори? – не понял я, все еще пытаясь сложить нескладываемую мозаику. Да, чувствовал вчера, что с нею что-то не то, но чтоб настолько?

– Да, Хуан, нам надо прекратить эти встречи, – подтвердила девушка, поворачиваясь, но не встречаясь со мною глазами. – Мне тоже будет тяжело, ты классный. И я к тебе привыкла. Но контакты, во всяком случае, постельные, надо прекращать.

– Из-за твоей "карьеры"? – зло хмыкнул я, понимая, что "карьера" ни при чем. Сеньору Серхио плевать на личную жизнь своей подстилки за пределами собственного кабинета.

– Нет, из-за твоей.

Пауза.

– Да, Хуан. Ты сам сказал, осталось не долго. Скоро начнется основная фаза. И ты не представляешь, как могут осложнить жизнь мне и девочкам их высочества.

Из моей груди раздался облегченный стон. Ну, вот оно! А я уж было испугался.

– И не надо мои слова недооценивать! – вновь повысила она голос. – Поверь, я знаю, что говорю, это серьезно. Твоих шлюх они не тронут, простых подстилок, используемых по прямому назначению. А вот с теми, с кем это делаешь регулярно, вроде как "встречаешься"…

Я нервно рассмеялся.

– Камилл, бред! Тогда мне вообще нужно монахом стать! У меня отношения, которые со стороны можно посчитать за "встречание", с половиной корпуса! В той или иной степени! Да что там, даже мой взвод по твоей логике обречен!

Афина отрицательно покачала головой.

– Со своими ты не спишь, и это знают все. В том числе их высочества, не недооценивай "телеграф". "Пятнашки"… Уже сказала, без "крестниц" и их лепета они никому не интересны. А вот остальные…

…Не подставляй девчонок, Хуан! – закончила она.

Прошлась по комнате, села на стоящий между кроватями стул, опустила голову.

– Ты думаешь, мне приятно это говорить? Просто я знаю этих девочек, знаю, на что они способны, и знаю, как могут выяснять отношения женщины, уверенные, что они – соперницы. Это серьезно, Хуан, и начинать тебе надо сейчас, чтобы к лету гарантированно обрубить все концы. У тебя и так некоторые из них…

Она не договорила, но я понял. Да уж, тот конец будет самым важным. Возможно, не будь его, и мои приключения на территории базы имели бы совсем другой вес.

– Слушай, объясни кое-что, – вздохнул я, собрав, наконец, мысли в кучу. – Почему все кругом говорят о принцессАХ, если работать буду лишь с ее высочеством инфантой?

И вновь эта улыбка женского превосходства.

– Тут два аспекта, независимых друг от друга. Ты не опоздаешь? Нам на развод идти не надо, в отличие от тебя!

Я взглянул на браслет.

– Нет, успеваю. Так что?

– Первый – не факт, что с Фрейей получится. У нее как бы есть… Парень.

– Так, кажется, именно против него и нацелена акция? – рассмеялся я. – На ослабление влияния Феррейра?

– Это не важно. – Она покачала головой. – Важна сама Фрейя. Она непредсказуемая и высокомерная. Возможно, гораздо проще будет добиться целей, играясь с младшей. Та предсказуемей, с нею легче работать. И главное, она не такая высокомерная. Поверь, я знаю.

– Б-р-р-р! – Я замотал головой, словно отгоняя наваждение. – Честно, ничего не понимаю. А как же россказни о ее проделках?

– Я и не говорила, что она подарок, – не стала отрицать Камилла. – Но со старшей ты не общался. Совершенно разные типажи! И неизвестно, что хуже.

Я поежился.

– А второй аспект?

Камилла усмехнулась.

– Ты будешь для них диковинкой, Хуан. Как только возникнешь на горизонте. В любом случае. И они обязательно захотят тебя ОБЕ, хотя бы просто переспать. А поскольку обе принцессы, обе с характером и обе не привыкли делить мужчин, обязательно устроят за тебя драку. За право обладания.

– За право "первой ночи", – задумчиво почесал я подбородок.

– Что-то вроде. И учитывая цели проекта, "первая ночь" растянется надолго. Уж извини, говорю, как есть. Это только на руку офицерам – ручаюсь, они отдадут тебе приказ спать с обеими. Какое-то время, подчеркну, пока там наверху не оценят ситуацию и не разработают дальнейшую стратегию, выбрав, кому отдать предпочтение.

– Так что девочки не остановятся, пока не получат тебя, – закончила Камилла. – Они всегда привыкли всё получать. И на это время твои постоянные связи окажутся под ударом. Включая меня.

Из груди собеседницы вырвался тяжелый вздох.

– Они – сестры, Хуан. И близки друг с другом. Они объединятся на время против третьей соперницы, пока не сотрут в порошок, и только после этого начнут выяснять отношения. А их возможности не стоит недооценивать, особенно, что касается старшей.

Я очумело замотал головой – мысли снова разбежались по дальним далям черепной коробки. Хорошо, что сейчас развод – будет время подумать над словами Камиллы в спокойной обстановке.

Да, в игровой все говорят не только о моем возможном "общении" с Фрейей, что меня, если честно, всегда накаляло. Все всерьез обсуждают и Изабеллу. И на мои вопросы, почему, непонимающе жмут плечами, дескать, чего это я спрашиваю общеизвестные вещи? А оно вот оно как!

– Так что повторюсь, Хуан, – закончила Камилла теплым голосом, поднимаясь, – не подставляй девчонок. Мишель могущественная стерва, но иногда и она бессильна.

Афина похлопала меня по плечу и подефелировала к двери в главный зал каюты, из которой уже несколько раз раздавался стук и крики ее напарниц, призывающих "заканчивать там" и "вспомнить, что одной …гулящей женщине через полчаса заступать".

"М-да, Шимановский! А древняя богиня не так уж неправа! – заметил внутренний голос, пытаясь немного растрясти меня. – Так что, давай, мой любезный друг, прямо сегодня вечером бери и начинай. Обрубать придется много, возможно, с истериками."

"Да ладно тебе! – возразил я. – Я как раз и следую в фарватере. А что девочки там себе придумывают и какие планы строят…"

«Но их высочества услышат именно о планах, мой друг! И им не будет интересно, как обстоят дела на самом деле. Во всяком случае, пока не наделают непоправимого для вас, сеньор!»

«И все это, уважаемый камаррадо, осложнится иным фактором, о котором вы панически боитесь думать. Да-да, той самой девочкой из Северного Боливареса. Особенно, если ее младшее высочество окажется одним и тем же лицом с Бэль, вашей таинственной аристократкой, о которой вы как бы подзабыли, но о которой до сих пор помните.»

Мне нечего было возразить. Я поднялся и быстро прошел через каюту – благо, девчонки Афины выскочили в коридор буквально передо мной – на выход. Да уж, тут надо думать, и думать крепко.

2. Серьезный женский разговор

– Ну, ты откроешь, или нет? – крикнула Марина, переворачивая котлету. – Не видишь, я занята!

– Ладно!..

Что пробурчала Беатрис, она не слышала, но представила. Ничего-ничего, пусть оторвет пятую точку и откроет дверь – искин пискнул уже во второй раз. Сети – зло, если сидеть в них без ума. А откуда взяться уму в этой маленькой глупой головке?

Марина усмехнулась одним ей известным мыслям, перевернула следующую котлету. Сняла со сковороды еще одну, положила на ее место сырую. Как вдруг сзади раздался робкий голосок сестры:

– А это к тебе!..

Предчувствуя что-то нехорошее, она интуитивно отключила плиту, обернулась. Сзади Беатрис, на голову возвышаясь над ней, стояла девка… В парадной белой ангельской форме.

Марина почувствовала, как сквозь нее проходят волны ярости, а кончики пальцев чешутся. С каким бы удовольствием она сейчас кое-кого удушила! И не его одного – всех их! Включая эту сеньориту. За принадлежность к организации…

Но, судя по бесстрастному лицу, сеньорите было плевать на ее треволнения. Смотрела она ровно и серьезно. Пришла по делу, и речь пойдет не о глупых инструкциях, которые ее заставили выучить и расписаться, дескать да, информацией владеет и в случае чего будет нести полную ответственность за разглашение, ля-ля-ля. Нет, тут что-то другое.

– Чем могу помочь? – максимально приветливо улыбнулась она, вытирая руки о передник, снимая тот и вешая на крючок. Как бы ей ни хотелось задушить Хуана, как бы она ни ненавидела ангелов, она – хозяйка, перед ней – гостья, и нужно принять ее с честью.

Сеньорита бросила красноречивый взгляд на Беатрис, стоящую с развешенными ушами и выпученными глазами, с энтузиазмом ожидающую если не концерта, то хотя бы приоткрытия какой-нибудь очередной тайны. В отличие от нее, той было интересно всё, что касалось Хуана, корпуса королевских телохранителей, охраняющих их семью людей, исчезнувших буквально несколько дней назад, документов, что изучала и подписывала, как член семьи сотрудника, и многое-многое другое.

Но и без сеньориты Марина не собиралась посвящать сестру в свои все дела. Хуан – чужой, лишь, маленький эпизод их жизни, который рано или поздно закончится – и плевать, что с его появлением та встала с ног на голову. Как бы Беатрис ни уговаривала ее бросать маяться дурью, хватать удачу за хвост, раз уж так получилось, ей было противно об этом даже слышать, не то, что думать.

– Пойдем, – кивнула она прочь из кухни, отодвинула плечом вначале сестру, затем и сеньориту, повела последнюю в комнату родителей.

– Сейчас сюда поднимется человек, – начала говорить та, не дожидаясь, пока они доберутся до места назначения. – Прошу вести себя адекватно, без фокусов.

– Хуан?

– Нет, другой человек. – Она спиной почувствовала, как ангел кисло скривилась. – Специально для которого ты понятия не имеешь, где Хуан, что с ним и чем он занимается. Ты не имеешь о нем никаких сведений, вас ничего не связывает, вы ни разу не виделись и не общались после того дня. Кстати, с последним аргументом тебе даже врать не придется, не так ли?

Марина кивнула, чувствуя, как ярость вновь овладевает ею. Вспыхнула, развернулась к девке:

– Знаете что, вы меня достали! Идите вы со своим Хуаном и вашими играми знаете ку…

Сеньорите было плевать на ее эмоции – она смотрела равнодушно, словно робот. Но эмоциональный выпад оборвала не она, а входная дверь, резко распахнувшаяся – видимо, ангел оставила ее приоткрытой для своих, неведомых ей целей. В которую ввалилось… Нечто.

Волосы этой нечто, идеально белого цвета, были растрепаны – Марина машинально отметила, что в естественной природе таких не бывает. Роста среднего, примерно на одном уровне с нею, что можно сказать и о возрасте – они были практически ровесницами. И вообще очень походили друг на друга, отличаясь совсем немного – эта сеньорита была лишь на чуточку худее.

Одежду ее Марина оценила как "домашнюю" – явно не дорогое по меркам аристократии платье без изысков, но стоящее более ее годовой стипендии. Представив себе эти деньги, выкинутые на "домашнее", Марина мгновенно ощутила к ее владелице жгучую ненависть, хотя они даже не начали общаться.

Эта сеньорита не просто ввалилась в квартиру – она ворвалась, одновременно пытаясь вырваться из рук ввалившихся следом и пытающихся удержать ее других девочек в белой форме, которые, несмотря на то, что казались сильнее, ничего не могли поделать – слишком велик был напор девчонки и слишком велика ярость в ее глазах.

– Да пустите же! Пустите, я сказала! – кричала та, заливаясь. – Это дело чести! И вам меня не остановить!

– Нельзя! Там еще не проверено! – пытались апеллировать охранницы, но девчонка ничего не слышала, кипя в буре эмоций.

– Я убью ее! Закопаю эту суку! Их обоих! А ну пусти меня, слышишь?! – и попробовала отпихнуть все-таки блокировавшую ее корпусом одну из телохранительниц.

– Отставить! – гаркнула вошедшая ранее ангел. Вздрогнули все, даже она, хозяйка квартиры, хотя крик предназначался совсем не ей.

Телохранительницы застыли, отпустили девчонку и вытянулись. Сама виновница, перестав брыкаться, сложла руки перед грудью с видом оскорбленного достоинства.

Ангел протиснулась мимо, подошла к белобрысой и с укоризной посмотрела ей в глаза.

– Как ты себя ведешь? Тебе не стыдно?

Ты задорно хмыкнула, но не выдержала и опустила взгляд в пол.

– Стыдно. Но она же!..

– Вот и веди себя, как подобает, чтобы не было стыдно! – жестко оборвала ангел, вроде не повышая голос, но мурашки поползли даже по спине у Марины.

– Что здесь происходит? – все-таки пришла она в себя и спросила вслух. Лица всех присутствующих тут же повернулись к ней. При этом девчонка посмотрела с такой ненавистью, что…

В общем, Марина чуть не подавилась, так сильно горели глаза белобрысой. Но то ли присутствие рядом охранницы с таким волевым голосом придавало сил, то ли воспитание давало о себе знать, в руках себя держала.

– Так ты и есть та самая Марина Санчес! – скорее констатировала, чем спросила она ядовитым голосом.

– Да, – растерянно кивнула Марина, начиная понимать, кто перед нею, но совершенно не улавливая смысла происходящего.

– Де Шимановская? Хм… Супруга Хуана? – уточнила, словно выплюнула, девчонка, сделав пренебрежительный акцент и на слове "супруга", и на слове "Хуан".

Глаза Марины зло сверкнули – она не обязана ни в чем отчитываться, и вообще ей не нравится, когда с ней так разговаривают.

– А ты что-то имеешь против?

– Нет. – Девка парировала ее взгляд еще большим презрением и ненавистью. – Он у тебя? Здесь?

– С чего бы вдруг ему быть здесь? – усмехнулась Марина.

– Лживая тварь! Стерва!

Белобрысая вновь взъярилась, вырвалась, оттолкнув телохранительниц. Промчалась по коридору мимо нее, чудом не задев, бегло бросив:

– С дороги!

Марина ничего, НИЧЕГО не успела сделать! Слишком быстро, развивались события! Эта девка походила на ураган, быстрый, мощный, неудержимый – иные эпитеты в голову не приходили. Она так и осталась стоять с разинутым ртом посреди коридора, чувствуя себя облитой помоями.

– Где он? – Девка распахнула дверь комнаты родителей. Которые, по счастью, отсутствовали – мать еще не вернулась с работы, отец же, по какому-то счастливому стечению обстоятельств, и Марина догадывалась, какому, недавно нашедший работу, тоже.

– Я спрашиваю, где он? Прячешь его? Это ваша комната? – сверкнули ее глаза, после чего, не дожидаясь ответа, она исчезла внутри.

– Это комната родителей. – Марина подошла и тоже заглянула внутрь. Белобрысая стояла посреди явно чуждого ей интерьера микроскопической комнатенки, стены которой были сплошь уставлены различным мелкохозяйственным барахлом, переводила взгляд с одной вещи на другую. Что, ваше высочество, не ожидали такой нищеты? Не кривитесь, не кривитесь! Конечно, не дворец, где спальни размером с ангар космолета покрыты чистым золотом. Куда уж тут.

Белобрысая обернулась, встретилась с нею глазами и в них впервые промелькнула… Растерянность.

– Видишь, его здесь нет. И никогда не было. А эти вещи – моего отца, – кивнула Марина в угол, где стояли различные коробки с папиными вещами и принадлежностями.

Девчонка ничего не ответила, промолчала. Порыв, будто ветер из аэрационной шахты – вновь сорвалась с места и проскочила мимо, едва ее не оттолкнув.

– Может, ты хотя бы скажешь, что происходит? – бросила Марина вслед, но ответа не последовало. Вздохнула, пошла следом. И когда проходила мимо ангела, та молча удержала ее за руку. Посмотрела в глаза. Просто посмотрела, ничего не говоря, но Марина всё поняла. А именно, что будет, если она ослушается и скажет лишнее. Увидев в ее глазах это понимание, ангел удовлетворенно кивнула – мол, дерзай, более претензий нет, и ободряюще сжала плечо.

Поежившись, Марина отогнала наваждение – образ кровавой такой сеньоры с алыми глазами, с бесстрастным лицом вырывающей сердце у живого трепыхающегося человека (в роли которого видела саму себя), вошла. Но чувствовала себя теперь гораздо увереннее. И некая белобрысая дрянь более не ассоциировалась у нее со словом "проблема". Скорее, воспринималась как стихийное бедствие.

– А здесь живем мы с сестрой, – приветливо улыбнулась она. – Видишь, вообще ни одной мужской вещи.

Белобрысая обернулась, растерянность в ее глазах все больше походила на панику, но пока еще не перевалила грани адекватности.

– Где он? Он мне нужен! Отвечай!

– Не знаю. – Марина покачала головой.

– Ты мне не интересна, – продолжила ее высочество. – Только он. Я должна его увидеть.

Марина чувствовала все большее и большее превосходство, и вдруг поймала себя на мысли, что не стоит его столь уж явно демонстрировать. Мало ли…

– Марина? А что здесь происходит? – в комнату вошло последнее действующее лицо, ее сестра. С растерянным видом, но крайне любознательными глазами. Следом вошла и сеньорита телохранитель, бросив из-за спины беглый, но очень красноречивый взгляд.

– Я сама хотела бы это узнать, усмехнулась Марина.

Вновь порыв, но гораздо менее сильный. Ее высочество опять проскочила мимо, направив стопы в оставшиеся неисследованными места их жилища – вначале в санузел, от размеров которого по ее лицу пробежала рябь презрения, затем и в кухню, параметрами коей осталась так же поражена.

– Что, это и вся квартира? – озираясь, спросила она, непонятно к кому обращаясь.

– А что, должна быть больше? – съязвила Марина, вальяжно идущая следом.

Белобрысая задумалась. Глаза ее вновь вспыхнули:

– Хорошо, здесь его нет. Но ты знаешь, где его найти, и сейчас же скажешь мне об этом!

– Марина, а кого она… – вновь показалась мордашка Беатрис.

– Быстро в свою комнату! – рявкнула вдруг Марина на сестру. Этого не следовало делать – не так грубо, и она обычно никогда так не делала, но мысленно представила, что будет, если та случайно выдаст какие-нибудь не касающиеся ее секреты, о которых предупредила ангел. И от этой мысли стало плохо.

– Но я!.. – глазенки Беатис обиженно потемнели, но Марина не дала ей раскрыть и рта.

– Я сказала, бегом!

Рука телохранительницы принцессы, легшая сестре на плечо, лаконично сняла все возможные возражения. Поняв, что спорить бесполезно, что так надо в более высоких, чем она может представить, интересах, эта лиса фыркнула, и, гордо задрав подбородок, удалилась.

– Теперь ты. – Марина указала на дверь ее высочеству.

– Что, я? – не поняла та.

– Теперь проваливай ты. Вы обе, – уточнила она, обернувшись к телохранительнице, никак на выпад, впрочем, не прореагировавшей.

– С чего это вдруг? – вспыхнула от возмущения девчонка. С нею никто никогда так не разговаривал, и тем более ей никогда не указывали на дверь.

– С того. Это мой дом, моя квартира, – продолжила с напором Марина. – И мне не нравится, когда непонятно кто врывается сюда, что-то ищет, отпихивает меня, словно мебель. Ведет себя как у себя дома и при этом еще качает права. Короче, пошла вон! – повысила она голос.

Тишина. Ее высочество опешила, не в силах выдавить ни слова.

– Здесь нет никакого Хуана, и никогда не было, – вновь продолжила Марина. – Но дело даже не в нем. Мне не нравится, когда кто-то ведет себя таким образом. Я не могу вызвать гвардию, она ничего не сделает, но я все равно здесь хозяйка, и вы обе все рано будете делать, как я скажу. Убирайтесь!

Пауза. Секунда. Другая. Наконец, девчонка пришла в себя, и глаза ее вновь начали наливаться кровью.

– Знаешь что, дорогая? Я никуда не пойду, пока не увижу Хуана!

– Мне плевать на тебя, плевать на твой дом! – с жаром продолжила она. – Плевать вообще на всё. Ты – воровка! Наглая подлая воровка, укравшая у меня мальчика, которого я долго искала! – вспыхнула она. – Да еще лгунья!

– Он МОЙ, понимаешь? – сорвалась она на крик. – Я искала его полгода! Полгода поисков, гонок, унижений, и в итоге, когда почти нашла, его уводит у меня из под носа какая-то шлюха из Северного Боливареса?!!

Было непонятно, к чему в голосе ее высочества было больше презрения, к слову "шлюха" или к названию района, но ненависть Марины к ней перевалила отметку "лютая".

– Я не отдам его тебе! – закончила девчонка, ставя точку. – Пускай он на тебе и женился, он мой! Я заберу его и уйду, но только вместе с ним! Понятно тебе?

Марина хотела ответить что-то резкое, парировать, но властный голос сзади осадил:

– Достаточно! А теперь успокоились, обе!

Она повернула к ангелу голову. Та смотрела ровно и невозмутимо. Словно происходящее ее совершенно не касалось, но в то же время Марина чувствовала, что внутри та вся кипит. Эмоции ее так же на уровне, просто хорошо спрятаны.

– Бэль, сядь, – продолжила королевская телохранительница тише. – Марина, ведь так тебя? – Девушка кивнула. – Если ты хозяйка – будь хозяйкой. Предлагаю вам обеим осадить эмоции и спокойно поговорить. Толку от этого будет куда больше. – И многозначительно перевела глаза с одной на другую.

Ее высочество кивнула первой, признавая логичность доводов, и, действительно села за стол, опустив голову на ладони. Вид у нее был… Жалкий. И потерянный. На какой-то момент в Марине появилось сочувствие к ней, но лишь на мгновение. Однако, она сделала важный вывод, что никакие небожители не особенные. Самые обычные люди, с самыми обычными недостатками и проблемами. Только одеваются лучше.

– Чай? Кофе? Мате? – выдавила она из себя слегка казенным голосом, прокручивая в голове происходящее, начиная понимать, что к чему и что стоит за "настойчивым пожеланием" телохранительницы, озвученным перед приходом девчонки. Вот это да! Вот это интриги!

– Все равно, – ответила за нее телохранительница.

Не долго думая, Марина налила в три чашки (а как же, телохранители в ее понимании тоже люди, а значит, им тоже надо налить, как и остальным присутствующим, хотя аристократы наверняка думают иначе) обычного эспрессо из машины, сваренного незадолго до вторжения гостей, поставила на стол, куда добавила тарелку со свежесжаренными котлетами. Положила несколько кукурузных лепешек и приправы.

– Угощайтесь.

Присела, напротив девчонки. Телохранительница взяла в руки лепешку, кофе, после чего отошла в сторону, оперевшись о кухонную панель. Ее высочество к угощению не притронулась.

– Слушаю, – обратилась Марина к принцессе.

Та задумчиво вздохнула.

– Мы познакомились осенью. Потом я его потеряла. Он куда-то делся, не знаю, куда – его спрятали. Не от меня, от бандитов, но спрятали на совесть – я не могла его отыскать. Вроде, его вообще не было на Венере, не знаю.

– Я искала его, хорошо искала!.. – ее кулачки смешно сжались, но весело Марине не было. – А вчера случайно узнала, что он… Женился!

Вздох.

– Я оставила активной программу поиска, автоматически разыскивающего его в базах данных планеты, вдруг объявится. На всякий случай. И вот, объявился…

– Мы расписались месяц назад, – заметила Марина. Девчонка убрала глаза в сторону. Ага, не так часто ваше высочество заглядывало в отчеты о результатах деятельности программы, как вам бы хотелось показать. Однако, это не умаляет настойчивости ее поисков – видимо, хорошо Хуан запал ей в душу, раз так его ищет.

– Я не ревную, – вновь вздохнула ее высочество. – Я готова даже отпустить его, если вы друг друга любите. Просто скажи, что произошло?

Ага, не ревнует она, как же. Если бы не ангел, эта авторитетная сеньорита с громовым голосом, растерзала бы ее голыми руками! Да и насчет "отпустить" Марина сильно сомневалась.

– Мы встретились в клубе. Я веселилась с девочками, – начала она свою историю. – А он… – Задумалась. – Похоже, он забрел туда случайно, чтобы забыться. Напиться и забыться.

Марина сидела боком, потому смогла тайком от собеседницы встретиться глазами с телохранительницей, которая смотрела не осуждающе. И вроде даже одними глазами кивнула. Что придало сил – она на верном пути.

– У него что-то произошло. Что – не знаю, но, похоже, он связался с кем-то непонятным… – Вновь взгляд на ангела. Глаза той прищурились. – С какими-то бандитами.

– Бандитами? – вскинулась головка ее высочества.

– Вроде бы. Я же говорю, не знаю. – Марина понимала, что играет с огнем. Да, она должна поступить так, как ей сказали, никакой самодеятельности. Сделать пакость самой Изабелле Веласкес… Что может подарить больше эндорфинов? Но у нее заложники – ее семья, которые всецело зависят от ее хорошего поведения.

…Однако, и просто так, откреститься, ничего не испортив, тоже нельзя. В конце концов, когда еще представится случай ужалить ее высочество и насолить уже доставшим ангелам?

– …Он убил человека, – решилась Марина, чувствуя в душе кайф от содеянной подлости. А что, она действовала в рамках инструкции! И то, что ее не предупредили, что этого нельзя говорить, не ее сложности!

Глаза ангела пылали. Но сказанного не воротишь, да и при принцессе руки этой девки связаны. Марина испытала легкую эйфорию.

Головка ее высочества дернулась, взгляд голубых глазенок пронзил насквозь.

– Как убил? Кого убил?

В голосе было столько испуга и переживания, что девушке на мгновение даже стало стыдно. Но перед нею был классовый враг. Не просто враг, принцесса, член семьи главы государства. И более того… Просто враг. Марина не могла этого понять, но чувствовала, что сидящее перед ней существо…