Текст книги "Обман"
Автор книги: Семен Малков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
– Для этого тебя и позвал, – утвердительно кивнул Проня. – Как смотришь на то, чтобы урвать десять штук баксов?
В глазах Цыгана зажглись хищные огоньки, и он глухо спросил:
– Говори, что для этого надо сделать? Дело-то верное?
– Верное, потому что платят за то, чтобы помогли вытащить Петра Юсупова из тюряги, в которую, – усмехнулся Проня, – он угодил из-за тебя. И сделать ты должен, понятно что: написать все, как было.
Но маленький хитрован не учел темперамента смуглого красавца.
– Ты, сморчок, в своем уме? – вскипел Цыган, хватая его за горло. – Говори: продал меня? Придавлю, как вошь!
– Да угомонись! Когда я кого продавал? – прохрипел Проня, двумя руками пытаясь ослабить его хватку. – Сначала выслушай, м….ак!
Подождав, когда тот успокоится, он объяснил суть дела.
– Им нужно только, чтобы с Петра сняли обвинение, а для этого достаточно твоего покаяния. Ну какая тебе разница? Все равно ведь скрываешься, а если поймают, так и так дадут срок, – привел убедительный аргумент. – И твое признание ничего не добавит. Напишешь, что убил Седого, чтобы спасти Настю.
– А ведь так все и было, – оживился Цыган, склонный уже согласиться, но все же из предосторожности спросил: – Но ты уверен, что тут не пахнет ловушкой?
– Кто их знает? – пожал плечами Проня. – Конечно, они были бы рады тебя поймать. Но мы ведь не пальцем деланы, как считаешь? – с усмешкой взглянул на подельника. – Неужто не проведем этих фрайеров?
– Вот в этом ты прав, – согласился Цыган, и глаза у него заблестели, словно в его сообразительную голову пришла дельная мысль. – Не получат они моего признания! На хрена мне надо, чтобы объявили в розыск?
– Значит, не хочешь получить от них бабки, которые сами плывут в руки? – понурившись, кисло произнес Проня. – Поступай, как знаешь, но другого такого шанса у нас не будет!
Глядя, как он сразу скукожился, Цыган насмешливо ухмыльнулся.
– Погоди горевать! Разве я сказал, что отказываюсь? Напишу признание.
Он сделал паузу и объяснил опешившему Проне:
– Сделаем так. Ты передашь им мои показания, получишь бабки, а я у них заберу их обратно! И оба сразу заляжем на дно. Иначе не согласен! – твердо добавил он.
«Да уж, теперь тебя не свернешь, – зная его характер, подумал Проня. – Но пусть напишет признание, а там посмотрим». Вслух же сказал, поднимаясь:
– Пожалуй, так и сделаем. Я все обмозгую и тебе сообщу. Побудь здесь еще часок! – предостерег подельника. – Меня пасут, но я уведу хвост.
Михаил Юрьевич Юсупов уже добрых полчаса сидел напротив Шитикова в его кабинете, с отвращением глядя на лоснящееся лицо следователя, с надетой на него, словно маска, приветливой улыбкой. Он передал ему из рук в руки письменное показание Прони и теперь отвечал на въедливые вопросы.
– Каким образом все же попал к вам этот документ? – в который уже раз, меняя постановку вопроса, допытывался следователь. – И почему он адресован вам? У вас с Прониным есть связь?
Но опытного детектива, юриста по образованию, запутать ему не удавалось.
– Я уже говорил: письмо подброшено в мой почтовый ящик, – терпеливо, не проявляя досады, отвечал Михаил Юрьевич. – Оно без обратного адреса, так что связи никакой нет. Относительно цели бандита могу лишь догадываться. Но как мне думается, – смерил взглядом Шитикова, – он рассчитывает выманить у меня деньги за эту услугу.
Выдержав паузу, Юсупов добавил:
– Кроме того, из тех деталей, что приведены в письме, видно желание Прони доказать, что он не участвовал в этом преступлении. Дураку ясно, что мы сразу передадим его свидетельство куда надо.
– Но зачем ему понадобилось самому засвечиваться? – с ехидной усмешкой возразил Шитиков, инстинктивно чувствуя подвох. – Его никто не подозревает и не ищет. А теперь, став свидетелем, будет объявлен в розыск.
– Странно, что вам это нужно объяснять, – не в силах сдержать неприязни, произнес Михаил Юрьевич. – Мне казалось, что вы тертый калач.
– Ничего, объясните! Я не обижусь, – сохранив любезную улыбку, но сверля Юсупова злобным взглядом, попросил Шитиков. – Знаю, что у вас опыта много больше, чем у меня.
«Ну и выдержка! С ним надо поосторожней: противник очень опасный», – мысленно осадил себя Михаил Юрьевич и уже более спокойно привел свои соображения:
– Этот Пронин, видно, совсем не глуп, и предусмотрителен. Понимает, что его видели вместе с убийцей и будут разыскивать. В отличие от вас, – не удержался все же, чтобы не уколоть Шитикова, – знает, что обвинение против моего сына лопнет, и тогда вы начнете ловить подлинных преступников.
Он сделал паузу и серьезно добавил:
– А раз так, то решил заранее обелить себя, оказав помощь следствию и заодно подзашибить деньжат у нас за эту услугу. Неужели не ясно?
Однако Шитиков никак не среагировал, и выражение его лица по-прежнему с приклеенной улыбкой не изменилось. Не выдавая, о чем думает, он с показным равнодушием произнес:
– Может быть, так, а может, и нет. Приобщим этот документ, – кивнул он на лежащую перед ним бумагу, – к делу и разберемся.
– Но я попрошу вас обратить особое внимание на свидетельство Пронина о пистолете убийцы, – жестко потребовал Юсупов. – Это оружие уже фигурировало в ряде дел, и на нем должны быть отпечатки Цыгана. Необходимо установить эти факты и сделать повторную экспертизу!
– Хоть вы и опытный детектив, Михаил Юрьевич, но и мы знаем свое дело, – так и не сняв с лица улыбки, парировал Шитиков. – Новая экспертиза не нужна, так как пальчики Цыгана на оружии присутствуют. Но не спешите радоваться, – поспешно добавил, заметив, как тот сразу встрепенулся. – Прежняя версия, пока не установим подлинного убийцу, остается в силе.
– А по-моему, вам самому уже ясно, что прежняя версия не стоит выеденного яйца! – возмутился Михаил Юрьевич. – И если вы не хотите снять с моего сына ложное обвинение до поимки убийцы Цыгана, то измените меру пресечения! Сколько же можно держать невиновного под стражей?
– Мы обсуждали этот вопрос с адвокатами вашего сына. Думаю, они вам об этом говорили? – многозначительно взглянул на него Шитиков. – Действительно, многие факты, и не только эти, – кивнул на письмо Прони, – можно истолковать в пользу обвиняемого. Но, с другой стороны… я слишком рискую, – замялся он. – Мое служебное положение… В общем, вы понимаете.
– В общем, ваше служебное положение и правда под угрозой, если берете взятки! – взорвался Михаил Юрьевич. – И вам придется ответить за то, что сейчас творите с моим сыном. А мы и без вас докажем его невиновность!
Он резко встал и, подождав, когда Шитиков подпишет пропуск, вышел из кабинета, провожаемый его злым и разочарованным взглядом.
Получив от Сальникова, как и уговаривались, пять тысяч долларов за свое письменное свидетельство, Иван Пронин в отличнейшем настроении позвонил Цыгану.
– Привет, Александр! Ну как: не передумал? – весело произнес он, услышав голос подельника. – А то бабки сами просятся к нам в карман.
– Успокойся! Составил я добровольное признание и у нотариуса заверил, – небрежным тоном сообщил Цыган. – Так что можешь им торгануть. Но хочу заранее договориться, – добавил он жестко: – Себе оставишь пять штук баксов за комиссию. Остальное – мое!
– А не слишком жирно натощак? – обозлился Проня. – Мне положено вдвое больше! Кто из нас все устроил и кто тебе «зелененькие» принесет в клюве?
– До чего же ты жадный, сморчок! – презрительно бросил Цыган. – Чем ты рискуешь, чтобы столько хапнуть? А я этим подписываю свой приговор!
– Как бы не так! – попробовал сопротивляться Проня, поскольку и правда был патологически жаден. – Сам же сказал, что потом это признание у них отнимешь.
– Это как получится. А тебе больше не положено! – отрезал Цыган.
«Надо соглашаться, – недовольно подумал Проня. – Я знаю, он не отступит», – а вслух с деланным добродушием сказал:
– Ну что с тобой, Сашка, поделаешь? Не такой уж я жадный. Всегда уступаю себе в убыток. Разве, если б не я, ты хоть что-то имел?
– Хватит ныть, не ты рискуешь! Всегда за нашими спинами отсиживаешься, – одернул его Цыган. – Говори, когда и где встреча?
– А чего мудрить? Давай встретимся там же – в Сокольниках. Место это нам знакомое. Территория вокруг просматривается, – привел аргументы Проня. – Так что засады можно не опасаться.
– Не пойдет! В парке поймать могут, – отверг его предложение Цыган. – Да и сауну эту они уже знают. Сам их прошлый раз туда привел.
– Пусть так. А ты что предлагаешь? – не стал с ним спорить Проня и льстиво добавил: – Выдумки у тебя, Сашка, побольше, чем у нас всех!
Похвала всем приятна. Цыган самодовольно хмыкнул и объявил свой план.
– Встретимся в Лосиноостровском парке на развилке у завода «Красный богатырь». Там есть маленькое озерцо. Ты приедешь вместе с ними в два часа дня. Я буду ждать в своей машине, – четко, словно диктуя, объяснял он. – Ты меня слышишь? – переспросил, так как Проня слушал, не издав ни звука.
– Да, продолжай! Почему выбрал это место?
– Мне будет проще оторваться в случае погони. Там несколько дорог, и я их все знаю, – ответил Цыган. – Сделаем так. Ты пересчитаешь деньги и передашь мне взамен письма, оставив себе свою долю. Моя тачка будет под парами, и я тут же рвану прочь, не дав им опомниться.
– Погоди, Александр! – Проню не так легко было сбить с толку. – Ты что же: передумал отобрать у них документ?
– Еще чего! Так я им его и оставил, – насмешливо бросил Цыган. – Но это уже не твоя забота, кореш. Быстрота и натиск решат все дело!
«Не моя забота? Кого решил надуть, пацан? – молнией пронеслось в ушлом мозгу Прони, который сразу раскусил замысел отчаянного бандита и смертельную угрозу для себя лично. – Плохо же для тебя это обернется!» Вслух же он с наигранным простодушием спросил:
– А меня ты, Сашка, им на съедение бросишь? Думаешь, поверят, что мы с тобой не сговорились их кинуть?
– Брось сопли распускать! Выкрутишься! – грyбo отрезал Цыган. – Во всяком случае под шумок можешь смыться. Не бойся, им будет не до тебя! – немного приоткрыл он свой коварный замысел.
«Все! Решил всех замочить. И меня тоже, – разом покрывшись липким потом, догадался Проня. – Вот чего ты задумал, падла! Ну погоди у меня». Первой его мыслью было отказаться от смертельно опасной авантюры, но маячивший куш был слишком соблазнителен. Его алчная натура не могла упустить того, что само шло в руки, и он, не выдавая внутренней дрожи, согласился.
– Лады, Александр! Делаем так, как предлагаешь. Мы будем там вовремя.
– Постарайся только, чтобы их было не больше двух, – сказал в заключение Цыган. – Передай, что это требование – обязательное!
Уверенный в том, что, как всегда, окажется победителем, он положил трубку, а Проня мрачно задумался, и по его наморщенному лбу было видно, что «мозговой центр» их банды изобретает свою очередную хитроумную комбинацию, которая должна принести успех.
Встреча состоялась в назначенном Цыганом месте и в указанное им время. И до определенного момента проходила по задуманному им сценарию. Но потом произошла осечка. И виновником этого был Проня. Все объяснялось просто: раскусив зловещий замысел своего подельника, он, чтобы спасти свою шкуру и вдобавок увеличить куш, решился-таки открыть все Юсупову.
Поэтому, когда Цыган, получив взамен своей бумаги сумку с валютой, кинул ее в машину и выхватил из-под мышки пистолет, то остолбенел, увидев два дула, направленные на него Юсуповым и Сальниковым. Однако замешательство у находчивого бандита длилось недолго. «Продал меня им, сморчок!» – молнией мелькнуло у него в мозгу, и, не думая ни о чем, кроме мести, хотя сам задумал убить Проню вместе с остальными, он быстро развернулся и дважды выстрелил в стоящего в сторонке подельника.
Как ни странно, этот неожиданный маневр его и спас. Михаил Юрьевич бросился к упавшему навзничь Пронину, Сальников растерялся, и Цыган успел забраться в машину.
– Витек! Стреляй по колесам! – крикнул другу Юсупов, наскоро перевязывая рану на груди Пронина куском, оторванным от его рубашки.
Однако стрелял Сальников намного хуже, чем он, и повредить шины не удалось. К тому же Цыган, чтобы себя обезопасить, ухитрился, высунувшись из окошка, единственным выстрелом попасть ему в руку. К счастью, пуля прошла навылет, но рана сильно кровоточила и вывела его из строя. В этой критической ситуации Михаил Юрьевич принял единственно верное решение. Бросив перевязывать Проню, он бегом устремился к своей машине.
– Держись, дружище! Вызови милицию и «скорую», – на ходу кинул он Виктору Степановичу, который сам перевязывал себе руку. – Дай приметы Цыгана. Я попытаюсь его догнать!
В это время машина бандита уже достигла развилки дорог, одна из которых параллельно речке Яузе шла вдоль лесного массива Лосиного острова, а другая у небольшого озерца поворачивала направо. Туда, как успел заметить Михаил Юрьевич, и повернул Цыган. Отчаянно сигналя так, что шарахались в стороны встречные и попутные машины, Юсупов погнался за ним, выжимая из своего мощного автомобиля все, что можно, и поминутно рискуя.
Он видел впереди «бээмвэшку» Цыгана, и расстояние между ними все более сокращалось. «Вот прицепился, падла! – заметив это, занервничал бандит. – Еще бы, такая мощная тачка! Но х… ты меня догонишь, – матерно выругался, твердо веря в свою неизменную удачу. – Вот только доберусь до Калошина, а там уж ищи ветра в поле!» – с надеждой подумал он, мысленно представив знакомый лабиринт проездов и улиц.
Однако всегда благожелательная к нему фортуна на этот раз отвернулась от Цыгана. Примерно на расстоянии полкилометра впереди него путь пересекала рабочая узкоколейка, по которой лишь изредка ходил маневровый тепловоз. И надо было такому случиться, что, к несчастью бандита, он не только появился перед самым носом «бээмвэшки», но еще и остановился на переезде, не собираясь никуда двигаться.
Цыган побывал во многих крутых переделках и всегда, благодаря мгновенной реакции и сообразительности, находил выход из критического положения. Вот и теперь, осознав, что проскочить переезд не сможет, пошел на отчаянный риск. С левой стороны улицы, на месте снесенного дачного поселка, тянулась травянистая пустошь, поросшая редким кустарником. От дороги ее отделяли неглубокий, но широкий кювет и железная ограда. По этому полю, если повезет, он мог бы добраться до видневшегося вдали узкого проезда, который когда-то связывал этот поселок с параллельной улицей.
Приняв решение, Цыган резко повернул влево и с ходу попытался перемахнуть через кювет. В сухую погоду ему бы это наверняка удалось. Но после обильного дождя, лившего накануне целые сутки, глинистую почву развезло и, когда из-за жидкой грязи машину стремительно крутануло, даже такой ас, как он, не смог ее удержать и всего через несколько секунд, побив оба борта, она оказалась на крыше.
Не получив серьезных повреждений, Цыган, выбив заклинившуюся дверь, с трудом из нее выбрался. В шоке он плохо соображал, что с ним произошло, но, увидев бегущего к нему Юсупова, сразу же пришел в себя, приняв защитную стойку. Бандит был очень силен, в автогонке уже брал верх над Михаилом Юрьевичем, но в боевом единоборстве противостоять ему не мог.
Произошла короткая и жестокая схватка. Отчаянный и бесстрашный Цыган сражался до последнего, невзирая на дикую боль и травмы. Юсупов умело наносил ему разящие удары, от которых другой уже был бы без памяти. Дважды бросал его, весящего центнер, через себя со всего маху на землю. Удерживая, болевым приемом сломал руку, а бандит продолжал сопротивляться, и он никак не мог его связать. Наконец ему это удалось, и Михаил Юрьевич, тяжело дыша, достал из чехла мобильник.
– Витек? Ну как дела? Как себя чувствуешь? – заботливо спросил он, еле удерживаясь, чтобы не похвастаться своей удачей. – Значит, врач говорит, что ничего серьезного?
Михаил Юрьевич выслушал сообщение Сальникова и не слишком огорчился, узнав о том, что Пронин находится в реанимации.
– Жаль, конечно, если помрет, но уж слишком много вреда от него было, – равнодушно заметил он и в конце разговора небрежно бросил: – А чего ты, Витек, не спросишь, как я гнался за Цыганом?
– Не хочу зря расстраиваться. Догнать его уже было нельзя, – кисло ответил Виктор Степанович. – Ну и ловкий же гад! Но мы с ним еще встретимся.
– Обязательно! И между прочим, Витек, очень скоро, – не выдержав, решил обрадовать друга Юсупов. – Я поймал его и, по-моему, частично с ним за тебя рассчитался.
– Да что ты говоришь? Просто не верится! – обомлел Сальников.
– Скоро в этом убедишься, – заверил его счастливым голосом Юсупов и распорядился: – Запиши, где мы находимся, и пришли поскорей милицию!
Неизвестно, кто ворожил красавцу Цыгану, но закоренелый преступник и безжалостный убийца еще ни разу не был осужден. Похоже было, что он снова выйдет сухим из воды. В тюремной больнице, куда попал из-за сломанной руки, его допросами не донимали. А узнав о том, что Проня скончался, он сообразил, как ему выгодней защищаться, решив все валить на покойника.
Седого замочил его помощничек. У них давно были нелады. Проня и меня подбил ему в этом пособить, так как знал, что у нас произошел «межсобой» из-за Насти, – «признался» он Шитикову, мешая правду с ложью. – Кто я такой у них был? Простой водила!
– Брось лепить мне горбатого! – грубо прервал его Николай Ильич, раскусив задуманную бандитом игру. – Так я и дам тебе подставить вместо себя жмурика. Ствол, из которого убит Седой – твой! На нем нашли твои пальчики.
– Пистолет Ивана! Он мне его всучил, но я ему вернул обратно. Побоялся мочить нашего пахана, – находчиво соврал Цыган, зная, что его отпечатки могли все же остаться, хотя он и протер пистолет.
– А как же ваши с ним добровольные показания? – ехидно спросил Шитиков. – Они удивительно совпадают! Какой смысл тебе было себя оговаривать?
– Так они написаны под диктовку Прони, – беззастенчиво врал Цыган. – Чего не сделаешь за хорошие бабки? – нагло повел шальными глазами на следователя. – Будто сами не знаете.
– И много вам отвалили Юсуповы? – сразу заинтересовался Шитиков.
– Двадцать пять штук баксов, – не скрывая сожаления, правдиво ответил ему бандит. – За такие бабки жену заложить можно!
– Но при вас их не оказалось. Неужто Юсуповы заплатили авансом? – остро взглянув, недоверчиво спросил Шитиков. – Или кинули? За это ты пытался их замочить?
Но Цыгана голой рукой было не взять.
– У меня и в мыслях такого не было! – категорически заявил он. – Да и с нами они рассчитались сполна.
– Тогда за что ты замочил Пронина и куда подевались деньги? – не выдержав, взвизгнул Шитиков. – Говори, сука! Я с тобой не в бирюльки играю!
«Ага! Денежками он интересуется, – сообразил Цыган. – Иначе вряд ли стал пылить сапогами». Вслух же с деланным простодушием объяснил:
– Так они же свои бабки и забрали. Не вам же их оставлять? – в его жгучих глазах мелькнула скрытая насмешка. – А в Проню я стрельнул, не подумав. Уж больно зло взяло зато, что меня им продал!
– Почему ты так решил? – вперил в него проницательный взгляд следователь.
– Да это мне сразу стало ясно, когда они на меня стволы направили, а Проня остался в сторонке, – с искренней злостью ответил Цыган. – Вот уж не думал, что кореш поступит западло.
Пристально уставившись на находчивого бандита оценивающим взглядом, Шитиков некоторое время молчал, а потом, как бы продолжая еще размышлять, спросил:
– И много ты бабок нагреб таким образом? Если честно признаешься, может, я и поверю, – прозрачно намекнул он, – всему гаму, что ты мне здесь наговорил.
– Да есть кое-что в загашнике, – многообещающе посмотрел на Шитикова бандит, мысленно радуясь, что разгадал алчную натуру следователя. «Кажется, виден свет в конце туннеля, – с надеждой подумал он. – Похоже, мне удастся откупиться».
Суля Шитикову мзду, Цыган не блефовал. Это перед Проней он прибеднялся, говоря, что находится на мели. На самом деле на двух вокзалах в абонентских ящиках у него хранилась неплохая заначка. Каким-то шестым чувством взяточника это осознал и ушлый Николай Ильич.
– Ну что же, признательными показаниями, написанными за деньги, равно как и полученными под давлением, можно пренебречь, – сказал он, выразительно глядя на подследственного. – А в убийстве Коновалова обвинить его помощника Пронина. Тогда тебе придется ответить лишь за непредумышленное убийство в ссоре своего подельника. А это можно подвести под амнистию.
Он хитро улыбнулся и недвусмысленно добавил:
– Но это будет возможно, если добровольно выдашь мне свой незаконный заработок! Подумай хорошенько над тем, что я сказал, – жестко посмотрел он в глаза бандиту. – И даже не пытайся хитрить: меня ты не проведешь! Мы с тобой к этому еще вернемся!
Когда Цыгана увели, Николай Ильич пригласил к себе вызванного им отца Петра Юсупова. «Как хорошо, что я с ними не связался. Опасные люди! Сама судьба меня хранит, – довольно подумал он, обнадеженный вновь открывшейся перспективой обогащения. – Что не смог получить от них, заплатит бандит!»
– Заходите, дорогой Михаил Юрьевич! – расплылся он в фальшивой улыбке, когда в дверях появилась высокая фигура Юсупова. – Наконец-то могу сообщить вам приятную новость. Скорее всего обвинения с вашего сына будут сняты!
– Еще бы! Когда я поймал вам убийцу, – присаживаясь к столу, сухо ответил Михаил Юрьевич. – Надеюсь, теперь дело против него будет прекращено?
– Пока изменим меру пресечения. Освободим под подписку о невыезде, – с деланным сожалением произнес Шитиков. – Все еще не ясно, кто убил бандита Коновалова.
– Это как же неясно, когда убийца в ваших руках? – поразился Юсупов. – И имеется его собственноручное признание!
– Насчет этих признаний – особый разговор! – остро на него взглянув, сказал Шитиков с едва прикрытой угрозой. – Они куплены вами за деньги, то есть противозаконно и не имеют юридической силы.
Он сделал паузу и с фальшивым добродушием добавил:
– Но я не собираюсь предъявлять к вам претензий, хотя вы намерены на меня жаловаться. Такой уж я незлопамятный человек.
Михаил Юрьевич хмуро промолчал, и Шитиков в заключение решил ему «позолотить пилюлю».
Однако думаю, что вскорости обвинение с вашего сына будет полностью снято. Так и быть, приоткрою вам, как коллеге-юристу, тайну следствия, – с едва прикрытым ехидством сообщил он Юсупову. – Все сходится на том, что убийца вовсе не Цыган, а замочил своего патрона покойный Проня. Мне-таки удалось распутать это сложное дело!
Бессовестный пройдоха приосанился и с видом превосходства посмотрел на Михаила Юрьевича, подписывая ему пропуск на выход.
