Текст книги "Ветер перемен"
Автор книги: Семен Малков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
– До чего же наглый обман! – посетовал Наумов, позвонив Цареву. – На наши ваучеры Варя получила акции многоэтажной гостиницы «Космос», но оказалось, что они ничего не стоят. Новые хозяева шикарной гостиницы, построенной на огромные валютные средства, объявили, что она – убыточная и в ближайшие годы о дивидендах не может быть и речи. Ну и ворюги!
– А чему тут удивляться? Я знал, что так и будет. Разве не говорил тебе, что правящая хунта всех обманет? – гневно ответил Владимир Иванович. – История пригвоздит еще ее к позорному столбу! Поэтому я свои ваучеры продал.
– Ты это серьезно? – удивился Артём Сергеевич. – Всего за бутылку водки?
– Хотя бы и так. Вы и этого не получили, – насмешливо бросил Царев. – С паршивой овцы хоть шерсти клок!
Между тем прикарманивание ловкачами госсобственности приобретало все большие масштабы, и на этой почве в Москве возник острый конфликт между Чубайсом, проводившим приватизацию по поручению правительства, и мэром Лужковым, который воспрепятствовал разграблению городского имущества.
– Считаю, что мэр прав, не разрешая проводить приватизацию на объектах городской собственности, – одобрил его действия Максименко в разговоре с Наумовым. – Иначе и в Москве все растащат «реформаторы». Лужков защищает интересы москвичей.
– Но Чубайс действует на основании, пусть и грабительского, но все же закона, – усомнился Артём Сергеевич. – Разве Лужков вправе его нарушать и устанавливать свои собственные порядки?
– О каком законе ты говоришь, когда даже гарант Конституции – президент ее нарушает, – с пренебрежительным видом бросил Николай Павлович. – Законы сплошь и рядом нарушаются по всей стране, и никто из власть предержащих за это не отвечает!
– Не знаю, до чего докатится страна, если в ней не будут действовать законы, – понурился Наумов. – Закон должен быть един для всех. Я за то, чтобы у нас было правовое государство!
В конфликте между Чубайсом и Лужковым он был на стороне мэра, но в то же время осуждал неуважение им закона. Тем более что тот не выдвигал альтернативных предложений по приватизации городского имущества.
* * *
По совету жены, Артём Сергеевич решил завершить свой капитальный труд «Организация и технология восстановления агрегатов самолета». Этому делу он посвятил большую часть жизни, и работалось легко. К весне ему удалось закончить объемистую рукопись, и Наумов решил ее опубликовать. Издательства, с которым он успешно сотрудничал многие годы, больше не существовало и пришлось обратиться в другое. Там его рукопись продержали больше месяца, и результат едва ли можно было считать удачным.
– Мы получили положительные рецензии специалистов. Авиационные предприятия и учебные институты заинтересовались вашей книгой, – пригласив в издательство, любезно сказал Артёму Сергеевичу главный редактор. – Однако есть проблемы. У нас, – он кисло поморщился, – коммерческое предприятие.
«Мягко стелет, – мысленно огорчился Наумов. – Сейчас откажет мне под благовидным предлогом».
– Проблема состоит в реализации даже самого малого тиража, – все так же мягко пояснил издатель. – Предприятия и вузы согласны приобрести не более половины, а частные лица – инженеры и студенты – покупать такой толстый труд не станут.
– Это почему же? – не понял Наумов. – Купят, если сочтут полезным.
– У них сейчас нет на это денег, – терпеливо просветил его издатель. – Плохо покупают даже тонкие книжки, а толстые стоят вдвое дороже.
Видя, что автор скис и понуро молчит, словно ожидая приговора, главный редактор вкрадчиво произнес:
– Не стоит огорчаться, уважаемый Артём Сергеевич. Хотя конъюнктура на книжном рынке сейчас неблагоприятная, мы согласны издать ваш труд. Но вы должны принять наши условия! – Он выдержал паузу: – Первое – это разбить ваш труд на две части: организацию восстановления агрегатов, и отдельно от нее – технологию. Второе – гонорар вы получите после реализации двух третей тиража. Вас это устраивает?
– Если честно, не очень, – проглотив эту горькую пилюлю, неохотно ответил Наумов. – Организация и технология производства между собой тесно связаны. Да и затяжка с выплатой гонорара может его обесценить, в виду растущей инфляции.
– Сейчас многие авторы научной литературы согласны издавать свои труды без оплаты, а некоторые даже за свой счет, – перебил его главный редактор. – Такое сейчас тяжелое положение, поскольку государство перестало заботиться о науке и культуре. А для вас мы делаем исключение, уважая имя и заслуги.
«Это, конечно, форменный грабеж. Но издать все же надо, – поколебавшись, решил про себя Артём Сергеевич. – Я не графоман, чтобы писать лишь для собственного удовольствия». Но вслух хмуро сказал:
– Очень жаль. Ученые, труды которых нужны обществу, заслуживают большего. Но я, разумеется, согласен. Для меня главное, чтобы мои книги увидели свет и принесли пользу.
Однако дома и в кругу друзей Наумов не скрывал своего возмущения плачевным состоянием публикации научных трудов и бессовестным отношением к авторам.
– Что станет с нашей наукой, если ученым и так платят мизерную зарплату, а вдобавок не будут вознаграждать за издание научных трудов? – посетовал он в разговоре с Царевым. – То, что творится, – это государственное преступление!
– Еще бы! Так наша наука совсем захиреет, – горячо подхватил его друг. – И не только наука, но искусство и культура Все они зачахнут без государственной поддержки!
– Ты прав. И художественная литература, и кино, и живопись – все находится в упадке, – согласился Артём Сергеевич. – Что мы видим сейчас на книжных прилавках? Сплошь детективы и боевики! Нет волнующих душу произведений. И тем же самым нас кормит кино и телевидение.
– Если так будет продолжаться, то все, что у нас есть лучшего, перекочует за рубеж, – мрачно заключил Владимир Иванович. – Там-то высоко ценят талант и достижения даже иностранцев. Я – патриот своего Отечества, но не могу осуждать уезжающих ученых, художников, артистов и даже спортсменов, так как за границей они получают достойную плату за свой труд. – И неожиданно гневно заключил: – Надо гнать эту проклятую хунту, которая нами правит, и как можно скорее. Не то пропадем!
Наумов полностью был с ним согласен и с нетерпением ждал своей встречи с генералом Лебедем, возлагая на нее большие надежды.
* * *
И вот, наконец, его встрече с восходящей звездой российской политики суждено было состояться. Наумов уже перестал на это надеяться, когда утром раздался телефонный звонок, и полковник, секретарь московской организации партии Лебедя, по-военному коротко сообщил:
– Александр Иванович в столице. Если готовы, генерал ждет вас завтра в одиннадцать ноль-ноль, в своем офисе, в здании бывшего ВЦСПС. Адрес знаете?
– Да, я записал его во время последней нашей беседы, – обрадованно ответил Артём Сергеевич. – Надеюсь, генерала ознакомили с моими предложениями?
– Они вызвали у него большой интерес, и он имеет к вам ряд вопросов, – тон полковника был вполне доброжелательным. – Советую захватить с собой все свои материалы.
Те предложения, которые Наумов передал через него Лебедю, включали в себя не только пункты политической и экономической программы по росту благосостояния населения с конкретным обоснованием как и за счет чего это будет достигнуто. Артёмом Сергеевичем был подготовлен также перечень наиболее каверзных и острых вопросов к генералу с проектом четких ответов.
Однако, учитывая высказанное пожелание, он к предстоящей встрече с ним разработал дополнительно предложения по стратегии и тактике предвыборной борьбы, которые должны были принести победу партии Лебедя. В них был список общественно-политических движений, организаций и партий, с которыми, по его мнению, с этой целью необходимо было заключить союз.
Генерала Лебедя часто показывали по телевизору, и Наумов думал, что он его внешне представляет. Очевидно, опасаясь роста популярности и симпатий к нему населения, правящий режим старался представить конкурента в борьбе за власть в образе грубого солдафона, «обыгрывая» его атлетическую фигуру и хриплый, из-за старой травмы, голос. И Артёма Сергеевича приятно удивило, когда увидел генерала в отлично сшитом штатском костюме, красивом галстуке, и с широкой приветливой улыбкой.
«Если Лебедь так же умен, как обаятелен и элегантен, то у него несомненно большое политическое будущее, – первое, что подумал Артём Сергеевич, пожимая руку прославленному генералу. – Жаль, если ошибусь». Но дальнейшая их беседа не снизила его мнения о личности перспективного кандидата на пост президента России, хотя и немного разочаровала.
Бывший воздушный десантник проявил в разговоре изрядную эрудицию и остроумие. Его оценки внешней политики и экономического положения были резковаты, но точны. В них ярко проступала патриотическая «обида за державу» и искреннее желание улучшить жизнь своего народа, подняв его благосостояние и наведя порядок в стране. И главное – создавалась твердая уверенность, что это ему по силам.
Разочаровало Наумова лишь то, что, признав право граждан на долю доходов от природных богатств России и в принципе справедливость предложения по реализации этого права путем ежегодных денежных выплат, Лебедь счел его несвоевременным.
– Это предложение требует самого серьезного изучения, и мы к нему еще вернемся. Если дадим народу такое обещание, хорошо не продумав, наломаем дров. Люди поймут, что можно хорошо жить, ничего не делая, и тогда – катастрофа. У нас и так лентяев пруд пруди, – улыбнулся он Артёму Сергеевичу, – а тут совсем никто работать не будет.
Больше всего генералу понравились тактические выкладки Наумова о временном альянсе оппозиционных Ельцину сил, и объединении их вокруг его партии. Но особенно – тезис о необходимости предвыборного блока со сторонниками мэра Москвы Лужкова. Лебедь считал, что это гарантирует ему победу на выборах.
– Я поручал установить связь с их политсоветом. Но они на контакт не идут, – откровенно признался генерал. – Не могли бы вы помочь в этом? К вам, как видному ученому, они отнесутся лучше, чем к моим воякам-афганцам, – полушутя добавил он.
– Не сочтите за лесть, но, кроме вас, я не вижу достойной альтернативы Ельцину на предстоящих выборах, – ответил Артём Сергеевич, складывая в папку бумаги. – И сделаю все, что потребуете. Но только после того, как пообещаете в своей программе дать гражданам России частицу от богатств их страны.
Генерал на это ничего не ответил, и Наумов вышел. Больше Лебедь его к себе не приглашал, и он тоже не искал с ним новой встречи.
– Выходит, и он на деле ничего не хочет дать нашим гражданам от богатств страны? – опечалилась Варя, когда муж рассказал ей о встрече с генералом. – За кого же мы будем голосовать?
– За него и будем, – подумав, ответил Артём Сергеевич. – Лебедь производит впечатление честного человека. И признает правильными мои предложения. Но, не включив их в программу, он не победит!
Часть вторая
Торжество ловкачей (1996–1999 гг.)
Глава 7
Криминальный передел
Народная поддержка на референдуме новой Конституции закрепила победу над оппозицией и, по сути, неограниченную власть Ельцина. Это вселило в его сподвижников уверенность в свободе своих действий и возможности как угодно нарушать законы, оставаясь безнаказанными. Тем более что ишемическая болезнь у президента обострилась, понизила его работоспособность, и, судя по всему, он перестал их контролировать.
– Ты, сидя дома, даже не представляешь, что сейчас творится в стране, – возбужденно сообщил Максименко приболевшему Наумову: он заехал, чтобы навестить его и передать купленные по просьбе Вари лекарства. – Приближенные к Ельцину дельцы, вместе с его окружением беззастенчиво присваивают наиболее прибыльные производства. Они расхватали все самое лучшее, и уже начинается криминальный передел.
– Какой еще передел? – удивился Артём Сергеевич. – У них же в руках вся власть. Кто может сейчас с ними поспорить?
– Во-первых, криминальные группировки почти в каждом регионе страны обладают немалыми силами и капиталом, – объяснил Николай Павлович. – Всеми правдами и неправдами они постараются отобрать лучшее у жуликов, примазавшихся к власти. Даже путем кровопролития. – Он презрительно усмехнулся: – И в окружении Ельцина назревает драка. Дельцы, связанные с Чубайсом, жестко конкурируют с теми, кому оказывает покровительство начальник охраны президента Коржаков.
– Неужели начальник охраны так силен? – изумленно поднял брови Наумов. – И потом, какие криминальные разборки могут быть у тех, в чьих руках власть?
– Так они ж ее не поделили. Вот и действуют преступными методами, – объяснил Максименко. – Но верх, похоже, берет генерал, так как у него есть на то спецслужбы, и он в тесном контакте с ФСБ.
– Ты хочешь сказать, что они могут пойти на физическое устранение конкурентов? – ужаснулся Артём Сергеевич. – Неужели такое возможно?
– А я допускаю это, – спокойно сказал Николай Павлович. – Насколько знаю, в КГБ и МВД были так называемые ликвидаторы, их задача – физическое устранение предателей и наиболее опасных преступников, даже если они скрывались за рубежом. – Вот увидишь, скоро начнется отстрел новых хозяев доходных предприятий. С обеих сторон: организованной преступности и конкурирующих групп, связанных с властью.
– Не понимаю, что может дать убийство главы какой-нибудь компании или банка? – усомнился Наумов. – Ведь на его место немедленно придет другой из той же группировки. Это все равно что тасовать карты в одной колоде.
– Не скажи. Ты не в курсе всей этой механики, а я ее знаю, – снисходительно разъяснил ему друг-бизнесмен. – Сейчас организованная преступность на местах располагает акциями почти каждого доходного предприятия и имеет своих людей в совете директоров. Теперь сечешь, чего добиваются?
– Понятно. Цель преступников: шантажом или подкупом поставить «своего» во главе совета директоров, – ответил Артём Сергеевич. – Но у органов власти, по-моему, больше возможностей для этого.
– Это верно, – согласился Николай Павлович. – Они для выборов нового главы компании или фирмы проводят новое собрание акционеров. Государство имеет сейчас контрольный пакет акций и большинство в совете директоров. Перевыборы дают возможность изменить их состав в свою пользу.
Теперь Наумову стал ясен смысл жульнической операции по захвату выгодной компании или фирмы путем убийства тех, кто их возглавляет, и вопросов на эту тему он больше не задавал.
* * *
Здоровье Ельцина все ухудшалось, он перенес инфаркт, и было похоже, что страной управляет не он, а приближенные к нему лица. И у них сразу началась борьба за власть. Влиянию администрации президента, в которую входили его дочь и Чубайс, противостояли Коржаков и руководители силовых ведомств. На первых порах генерал-охранник оказался сильнее. Причину его могущества Артёму Сергеевичу объяснил всеведущий Царев.
– Генерал не только руководит мощной силовой спецслужбой, которая охраняет высших лиц государства и, следовательно, держит их жизнь в своих руках, – сообщил он то, что узнал у знакомого «гэбешника». – К нему поступает еще вся информация о них, их родственниках, приближенных к ним дельцах и обо всех финансовых махинациях. – Владимир Иванович сделал выразительную паузу: – Но главная причина его силы в том, что он с давних пор охраняет Ельцина, пользуется его полным доверием, и между ними существует тесная дружеская связь. Вроде бы они даже кумовья.
– Тогда с ним все ясно, – отозвался Артём Сергеевич. – Непонятно лишь то, почему дочь Ельцина в другом лагере, если генерал в их семье свой человек и, как говоришь, даже крестный.
– Меня тоже это удивляет, – пожал плечами Царев. – Но если верить слухам, это объясняется не столько деловыми, сколько амурными причинами. Может, у нее связь с Чубайсом? – усмехнулся он. – Возможно, этот ловчила задумал стать зятем президента?
– А что? Такая версия вполне правдоподобна, – поддержал шутку Наумов. – Этот рослый молодец может вызвать интерес у женщин. А рыжие, – подмигнул другу, – сам знаешь, чем отличаются…
Они весело рассмеялись, и Царев серьезно заключил:
– Пока же каждая из этих группировок старается прибрать к рукам наиболее ценную госсобственность и установить контроль над основными финансовыми потоками. И преуспевает в этом больше генерал.
– А в чем это выражается? – поинтересовался Артём Сергеевич, хуже, чем его друг, разбиравшийся в финансовых вопросах.
– В том, что основные финансовые потоки, идущие в казну, сейчас составляет валютная выручка от экспорта, международных транспортных перевозок, льгот, предоставляемых торговле и внешних займов, – объяснил Владимир Иванович. – Сейчас это – главные источники обогащения власть имущих.
– И что же, они открыто разворовывают эти средства? – поразился Наумов. – А куда же смотрит прокуратура? Выходит, она тоже получает свою долю? Или ее заставляют молчать?
– Все не так просто, – хмуро ответил Царев. – Само собой, ее заставляют на многое закрывать глаза. Но открыто ничего не делается. Казнокрадство осуществляется очень хитро. Через наскоро создаваемые негосударственные фонды и частные фирмы-однодневки, выполняющие фиктивные заказы.
– Поэтому они сейчас растут, как грибы после дождя, – понимающе кивнул Артём Сергеевич. – Очень удобно для ворюг. Перевел туда казенные деньги, и ищи свищи их! – Он помолчал и с сомнением добавил: – Не верится мне все же, что этим непосредственно занимается окружение президента. И тем более генерал вместе с руководителями спецслужб и органов правопорядка.
– А они сами этим не занимаются. Все делают приближенные к ним дельцы. И, как ты понимаешь, – Царев многозначительно посмотрел на своего друга, – контролируя своих ловкачей, внакладе не остаются.
– Теперь понятно, почему государственная казна пуста, и в бюджете ни на что нет денег, – поник головой Наумов. – Ничтожно мало выделяется средств не только на науку и культуру. Ведь не на что содержать даже армию!
Друзья огорченно умолкли. У них не было слов, чтобы выразить возмущение происходящим, и они не видели перспективы прекращения творящихся в стране безобразий.
* * *
Вскоре случился громкий скандал, вызванный убийством очень популярного и любимого народом тележурналиста Влада Листьева. Вялые и беспомощные действия органов правопорядка в расследовании этого тяжкого преступления породили массу слухов. И большинство из них обвиняло в причастности к этому всемогущего генерала-охранника.
– Как подумаешь о том, что произошло, становится страшно за собственную жизнь, – признался друзьям Максименко. – Мы, деловые люди, не чувствуем себя в безопасности. Не дай Бог перейти дорогу тем, кому покровительствует Коржаков, и произойдет то, что с Листьевым!
– А кому перешел дорогу этот любимец телезрителей? – удивился Наумов. – Он вел самые интересные передачи и был вне конкуренции.
– Если бы занимался только этим, то остался бы живым, – мрачно ответил Николай Павлович. – А он решил разбогатеть и полез в коммерцию. Это его и погубило.
– Но при чем здесь коммерция? – непонимающе посмотрел на него Артём Сергеевич. – Его избрали главой общественного телеканала, и лучшей кандидатуры нельзя было придумать. Как можно разбогатеть на телевидении, когда оно убыточное?
– Положим, убыточное оно только у нас. И то из-за воровства, – с усмешкой объяснил друг. – Огромные доходы во всем мире дает реклама на телевидении, и у нас тоже. Вот Листьева и «заказали» те, кому он перешел дорогу. Близкие к власти ловчилы, которым надо было поставить во главе канала своего человека.
– Да, молва называет такого, и, говорят, ему покровительствует Коржаков, – хмуро подтвердил Наумов. – Неужели именно поэтому никто, по сути, не ищет убийц? Тогда дальше идти некуда!
– Так и есть, – кивнул Максименко. – Разве будет искать их тот, кто послал? Но, думается, что за этим преступлением кроется не только желание завладеть прибылью от рекламы. Тут явно прослеживается и другое.
– Неужто личные счеты? – усомнился Артём Сергеевич. – Я слышал про какой-то там любовный треугольник, и будто бы разлад у Листьева с женой. Но не верю, что это могло явиться причиной убийства.
– И правильно делаешь, – сказал Николай Павлович. – Эту версию запустили, чтобы отвлечь от истинных причин преступления. А цель его, кроме наживы, в манипулировании общественным мнением. Листьев был слишком независим и, уповая на свою популярность, не поддавался давлению сверху. – Максименко на секунду умолк и, машинально понизив голос, добавил: – Я слышал от своего банкира еще об одной потрясающей новости. Из-за нее и впал в панику. Ведь если это правда, никто у нас не будет в безопасности!
– И ты веришь всяким слухам? – скептически произнес Наумов. – Мало ли чего народ болтает.
– У моего банкира надежные источники информации, – серьезно ответил Николай Павлович. – Тот же самый «заказчик» Листьева вроде бы уговорил генерала физически устранить известного банкира и предпринимателя Уткина. Он – сильный конкурент, и из противостоящей генералу финансовой группы.
– Ну уж этому я никогда не поверю! – покачал головой Артём Сергеевич. – Не станут они оба так рисковать. Уткин входит в орбиту Семьи, и ему наверняка гарантирована защита ФСБ. Эта авантюра им с рук не сойдет!
– Да уж, вряд ли они решатся на это, – согласился с ним Николай Павлович. – Больно велик риск. Противники используют их промах в своих интересах.
Как показали дальнейшие события, проницательный и всегда верно оценивающий конъюнктуру бизнесмен Максименко на этот раз ошибся.
* * *
Многие факты указывали на то, что генерал Коржаков сделался наиболее влиятельной фигурой в высших эшелонах власти. К нему потоком шли крупные бизнесмены с разными просьбами, и то, чем он занимался, далеко выходило за рамки его должностных обязанностей. Казалось – действия всемогущего охранника президента никто не контролировал и отчета никто не требовал.
Молва утверждала, что подчиненные ему спецслужбы использовались для шантажа и устрашения конкурентов тех дельцов, которые находились под его покровительством. И высказывалось даже подозрение, что физическое устранение наиболее опасных соперников также дело их рук. То, что эти слухи похожи на правду, подтверждала сама жизнь.
Информация, полученная Максименко от своего банкира, оказалась верной. Это показал очередной громкий скандал, вызванный вооруженным столкновением спецназовцев Коржакова с охраной «Мост-банка», вызвавшей на подмогу сотрудников ФСБ. Сначала спецназовцы уложили лицом в грязь охранников банка, а потом и им крепко досталось от прибывшей опергруппы федералов.
– Правящая хунта творит все, что захочет! Смотрел репортаж о нападении президентской охраны на «Мост-банк»? – возмущенно прокомментировал этот инцидент Царев. – Ну какие могут быть дела у Коржакова с этим банком? Генерал совсем обнаглел! Возомнил, похоже, что его служба – опричники, а он – Малюта Скуратов. Только новая опричнина куда опаснее.
– Это почему же? – не согласился Артём Сергеевич. – Та была очень свирепой и беспощадной. Так утверждает история.
– Но опричники действовали по приказу государя и были ему подотчетны. А наш Ельцин – не Иван Грозный. Он болеет, и они творят все, что хотят, – бесконтрольно. – И встревоженно добавил: – Я опасаюсь, что пользуясь болезнью президента, этот генерал в союзе с министрами-силовиками узурпирует власть, и эта военная хунта учинит в России диктатуру, еще более жестокую, чем при коммунистическом режиме.
– Эк тебя занесло, Володька. Ну ты и фантазер! – насмешливо возразил ему Наумов. – Сейчас это невозможно. Не те времена. Но ты прав: этот генерал может черт-те что натворить за спиной у больного президента. Общественность и пресса должны высветить его темные дела!
– Пока это произойдет, бесконтрольные спецслужбы принесут много бед, – уже более спокойно заключил Царев. – Попомни мое слово.
Дальнейшее развитие событий подтвердило его мрачный прогноз. Силовой захват и передел крупной собственности продолжался. Доходные производства, поставляющие продукцию на экспорт, искусственно банкротились и за бесценок переходили в собственность дельцов, связанных с властью или криминалом. Там же, где коллективы предприятий пытались сопротивляться, руководство ими захватывалось силой при поддержке милиции и спецслужб.
Однако далеко не все негативно относились к происходящему, зачастую насильственному и незаконному переделу собственности. В их числе был и Максименко.
– Не беда, что собственность переходит в частные руки не всегда законными методами, – убеждал он Наумова. – В наших условиях это, видимо, неизбежно. Зато теперь появятся настоящие хозяева, которые станут умело и рачительно распоряжаться ею. А государственное управление было неэффективно.
– Поживем увидим, – уклончиво ответил Артём Сергеевич. – Не очень-то верится, что незаконно завладевшие предприятиями ловкачи способны поднять производство.
* * *
Новые выборы президента России неизбежно приближались, а состояние здоровья Ельцина не улучшалось, и сердечная болезнь у него лишь усилилась. Стала очевидной его физическая неспособность участвовать в предвыборной гонке. А борьба предстояла крайне тяжелая, так как лимит доверия народа он исчерпал, и рейтинг был самым низким за все годы правления. Но отдавать власть не хотелось, да и боязно было. Слишком много накопилось грехов.
И, как говорили, окружение президента разделилось на две партии. Генерал Коржаков и его друзья-силовики убеждали Ельцина не рисковать и, несмотря ни на что, отложить выборы. Официально – до выздоровления.
– Ну, нарушим мы этим Конституцию, зато сохраним власть, – якобы убеждали они президента. – Сила-то в наших руках. Никто не пикнет так же, как во время разгона парламента. А послушные СМИ докажут народу правильность вашего решения.
Вполне вероятно, силовики и уговорили бы Ельцина, но с другой стороны на него не менее настойчиво воздействовали противники Коржакова. Серьезно опасаясь узурпации власти в обстановке беззакония, они, по слухам, убеждали президента в другом:
– Пойти на новое нарушение Конституции – это подорвать авторитет и роль первого президента в истории России, как ее освободителя от коммунистического ига, – якобы внушали Ельцину близкие и «молодые реформаторы». – Поправив здоровье, можно продержаться до выборов. А потом уже всерьез заняться его восстановлением.
– Допустим. Но где гарантия, что мы их выиграем? – вроде бы сомневался президент. – Коммунисты, спекулируя на наших ошибках, подняли рейтинг своего лидера Зюганова до небес. Чтобы победить, нужна мощнейшая пиаровская кампания, а где взять на нее денег, когда казна пуста?
– В наших руках контроль над финансовыми потоками. Тряхнем толстосумов, и будут деньги! – якобы заверяли его Чубайс и другие. – А народ пугнем реставрацией прошлого, и победа будет за нами. Средства массовой информации нас поддержат. Лучшие артисты, которых любит народ, будут агитировать против коммунистов. Люди не хотят возвращаться в страну всеобщего дефицита и пустых прилавков.
Обстановку в Кремле охарактеризовал Максименко, который всегда обладал весьма достоверной информацией из источников, близких к администрации президента:
– Ельцин колеблется: боится потерпеть поражение. Но с другой стороны, хочет остаться в истории, как борец за демократию и освободитель России. Думаю, что последнее возьмет верх. Что ни говори, но по натуре он – боец. В смелости ему не откажешь. Казалось бы, у Ельцина нет никаких шансов вновь стать президентом. Ему доверяет не более двух процентов населения. Ни одного своего обещания не выполнил. Жизнь у людей стала еще тяжелее. И все же на выборах он победит!
– Но почему ты так думаешь? – поразился Наумов. – Сам же признаешь, что народ ему больше не верит.
– А все изменится, когда журналисты примутся промывать людям мозги, – уверенно заявил Николай Павлович. – Никто не захочет «светлого прошлого»! И я буду вновь голосовать за Ельцина, так как ему нет альтернативы.
– Чем же тебе не нравится Лебедь? – недовольно спросил Артём Сергеевич. – Уж он-то наведет в стране порядок, и ты перестанешь опасаться за свою жизнь.
– Это верно, порядок будет, – согласно кивнул Николай Павлович. – Но скорее всего военный. А мне такого не хочется! Не желаю, чтобы урезали мою свободу, а генерал – на то он и генерал, чтобы ставить всех по стойке «смирно».
– Ну а мне Лебедь понравился, – возразил Артём Сергеевич. – Не такой уж он солдафон, и, думаю, он положит конец царящей у нас уголовщине!
– Вот и голосуй за него, если хочется. В этом как раз вся прелесть свободы и демократии, – добродушно заключил Максименко. – Но поверь, победит вновь Ельцин! Потому, что власти на местах так же, как и я, больше всего ценят приобретенную свободу. Они-то и обеспечат нужные итоги голосования. В крайнем случае, – с усмешкой добавил он, – смухлюют. Такое они могут.
И хотя Наумов в этом усомнился, дальнейшее показало, что Максименко, лучше всех его друзей разбиравшийся в политике, и на сей раз оказался прав.
* * *
Наконец-то согласно известной закономерности в жизни Наумова началась полоса везения. Совершенно неожиданно пришел издательский успех последних книг, в которых он популярно изложил то, что заботило авиаторов, занятых в сфере эксплуатации и ремонта самолетов. Выяснилось это, когда его пригласил к себе главный редактор.
– Ваши книги заинтересовали иностранных издателей, – сказал он, любезно улыбаясь. – Согласно нашему договору мы перевели их на английский и предоставили зарубежным партнерам право опубликовать у себя. – Он выдержал должную паузу и с великодушным видом произнес: – И хотя время выплаты вам гонорара еще не настало, поскольку тираж реализован только наполовину, мы решили выплатить его полностью. Успех и практическая значимость ваших книг очевидны. Наше издательство готово сотрудничать с вами и в дальнейшем.
– Ну и кто же проявил интерес к моим трудам? – поинтересовался приятно удивленный Артём Сергеевич. – Ведь все мои рекомендации основаны на отечественном опыте.
– Нашими зарубежными партнерами стали США и Канада, – ответил издатель. – Но к ним скоро должны присоединиться французы, и придется делать новый перевод ваших книг. Похоже, поднятая в них проблема актуальна, и наш опыт представляет интерес.
Как оказалось, издательство продало право издания книг Наумова на очень выгодных условиях, и полученный им гонорар превзошел все ожидания. Варя даже растерялась, когда он принес и для пущего эффекта молча выложил перед ней на стол целую кучу денег.
– Вот уж не думала, что в наше время авторы могут прилично зарабатывать литературным трудом, – округлив глаза, удивленно произнесла она. – У людей сейчас нет денег, чтобы покупать даже очень нужные книги.
