Текст книги "Ветер перемен"
Автор книги: Семен Малков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
– Как ты можешь… говорить такое… – аж задохнулся от возмущения Наумов. – Ты ведь хотела усыновить его после рождения! А теперь он для тебя никто?
Он вскочил с места и возбужденно заходил по комнате. Варя испуганно смотрела на мужа, не понимая, что с ним происходит. Так же внезапно Артём Сергеевич остановился.
– Оставь меня, а то могу наговорить лишнего, – хмуро бросил он ей, с трудом сдерживая гнев. – Мне надо доработать статью и отвезти к редактору.
Никогда еще Артём Сергеевич не испытывал к Варе такого отчуждения. Надутый вид жены тоже свидетельствовал о том, что его слова ее сильно задели и размолвка на этот раз обещает быть серьезной.
* * *
Статья Наумова, в которой он обвинял власть предержащих в моральном разложении общества, как главной причине всех постигших его бед, была опубликована в центральной оппозиционной газете народно-патриотических сил и вызвала бурю откликов. В редакцию газеты его привел сотрудничавший в ней Царев и, хотя это издание придерживалось националистических взглядов, коих в статье не было, ее сразу дали в очередной номер из-за острой и обоснованной критики власти.
– Ну, ты и молодчина! Редакция в восторге, а главный просил меня передать тебе благодарность, – довольным тоном сообщил другу об успехе его статьи Владимир Иванович. – Читатели засыпали их одобрительными письмами, а противники уже дали злобные отклики. Это повысит тираж газеты!
– Поблагодари его от моего имени за то, что дал довести до читателей соображения, которые не решились опубликовать другие, – ответил Артём Сергеевич. – Побоялись критиковать телевидение за «рекламный террор» и оболванивание людей разными шоу и азартными играми, за пропаганду насилия и бездуховности. А мои требования по выплате гражданам доли от эксплуатации естественных богатств страны отклонили начисто.
– Теперь убедился, что мы одни стоим на страже интересов русского народа, – подхватил Царев. – А другие продают их. Остальные крупные газеты куплены олигархами. Они никогда не поместят не только предложения отдать что-то народу, но и твои обвинения насчет «прокручивания» бюджетных денег, так как на этом наживаются их же банки.
– Но газета станет лучше и популярнее, если будет отстаивать интересы не только русских, но и других граждан федерации, – заметил Наумов. – И потом, я не верю, что олигархи так уж заинтересованы в «прокручивании» казны, из-за которого повсюду задерживают зарплату и происходят массовые протесты. Ведь у них и без того колоссальные доходы!
– Ты не представляешь патологическую жадность и бездушие этих людей, – с ненавистью произнес Царев. – Они подгребают под себя что только могут. А народ считают быдлом, которое все вытерпит.
В том, что его друг прав и статья задела интересы очень влиятельных сил, Наумов убедился, когда раздались телефонные звонки с угрозами. В течение недели они беспокоили их с Варей днем и ночью. «Советы», которые давали ему, сводились к следующему:
– Сиди, старик, на печи и не лезь туда, куда тебя не просят. Тогда спокойно доживешь свой век. Не будоражь народ! Ишь, какой оракул нашелся.
Варе же «доброжелатели» рекомендовали:
– Посоветуйте мужу заниматься своим делом. Он у вас – большой ученый, а политика – дело грязное. Не будет в нее лезть – вы в безопасности. Если не послушается – пеняйте на себя!
Но Наумов был не робкого десятка, и эти звонки лишь еще сильнее его «заводили». Его аж трясло от негодования.
– Им меня не запугать! – решительно заявил он Варе. – Эти шакалы, наверное, судят о людях по себе. То, что я растревожил осиное гнездо, свидетельствует о необходимости довести мои предложения до сознания народа. Они этого как раз и боятся!
– Это верно, дорогой, – согласилась жена, но удрученно добавила: – А раз так, то они постараются заставить тебя молчать. Ты сознаешь эту опасность?
– А как ты думаешь? Конечно, – подтвердил Артём Сергеевич. – Но кто тогда встанет на пути у негодяев, если все будут их бояться? Мне же не так страшно, как другим. Моя жизнь фактически прожита.
– Что такое ты говоришь? – запротестовала Варя. – Жизнь еще принесет нам много радости! Мы разве не отправимся в круиз вокруг Европы?
– Обязательно отправимся, когда получу гонорар за французский перевод книги. А мне вот-вот его выплатят, – успокоил жену Наумов. – Помирать я еще не собираюсь, но и сдаваться тоже. Не так страшен черт, как его малюют!
– Тогда я извещу Мишу, что мы составим им компанию, – обрадовалась Варя. – А то они уже собрались подавать документы без нас. Раз ты, дорогой, твердо решил ввязаться в эту драку, нам тем более необходимо укрепить здоровье и запастись положительными эмоциями.
* * *
Зима в том году была холодной, и поэтому казалась особенно долгой. Апрель тоже не радовал хорошей погодой, и, отправляясь в долгожданное путешествие вместе с Полуниными, Наумовы заранее предвкушали удовольствие от посещения Южной Европы, где уже было солнечно и жарко. Но поначалу их ожидания не оправдывались.
Калининград, откуда отплывал круизный лайнер «Астра-2», встретил путешественников пронизывающим штормовым ветром. Было пасмурно, холодно, и моросил дождик. В путь отправились с большим опозданием из-за того, что многочисленную группу пассажиров не сажали на теплоход по вине турфирмы, которая вовремя не произвела оплату. В результате было нарушено расписание прохода через Кильский канал, и капитан отменил заход в порт Гамбург.
Однако плохое настроение пассажиров из-за плохой погоды и этих накладок улетучилось благодаря комфортному отдыху на корабле, еще до прибытия в Амстердам, знаменитый своими каналами и «Улицей красных фонарей». И впечатления от этого портового города, который справедливо считался голландской Венецией, превзошли все ожидания.
– До чего же красив, богат и благоустроен этот город, – восхищенно сказала Варя, когда их группу повезли на катере по каналам на экскурсию. – Не правда ли, он выгодно отличается от Венеции ухоженностью и прекрасным состоянием домов?
– И не только этим, – согласился с женой Наумов. – Ты заметила, какая чистая вода в каналах? Видишь, сколько людей ловят рыбу?
Поразило их в Амстердаме и невиданное доселе количество велосипедов, которыми предпочитало пользоваться местное население и, разумеется, «Улица красных фонарей». Этот квартал, протянувшийся вдоль канала в центре города они посетили самостоятельно, уйдя с корабля вместе с компанией любопытных после полуночи. Их друзья Полунины, умаявшись после дневной экскурсии, рано легли спать.
Несмотря на позднее время, набережная и примыкающие к ней улочки были запружены местными жителями и туристами. Было многолюдно, но толпа вела себя пристойно, и не возникало никаких эксцессов. Так же, как и в Брюсселе, проститутки сидели и стояли, поигрывая бедрами, в витринах домов. Поражало лишь огромное количество как «живого товара», так и сексшопов с шокирующими порнографическими муляжами и действующими моделями.
– Ты посмотри, какие они красотки, и почти все молоденькие! – с блеском в глазах отметил Наумов. – И такса меньше, чем в Москве. Всего полтинник!
– А ты откуда это знаешь, старый распутник? – шутливо спросила жена, но было заметно, что она немного ревнует. Несмотря на почтенный вид и наличие спутницы, «жрицы любви» делали ему приглашающие жесты.
– Кто же в Москве этого не знает. Проституток понаехало столько, что предложений хоть отбавляй, – с усмешкой взглянул на нее Артём Сергеевич. – Но я и в молодости брезговал шлюхами, а сейчас тем более. Слишком стар!
– Не пудри мне мозги, – рассмеялась Варя. – Будто я не вижу, как ты на них смотришь. Вот как раз старым и подавай молоденьких!
Если Амстердам им очень понравился, то столица Голландии немного разочаровала своей обыденностью. В Гааге во всем ощущались благоустроенность и богатство страны, но и только. Зато, когда возвращались в Амстердам, большое впечатление произвели прекрасные песчаные пляжи, которые тянулись вдоль всего побережья.
Наумовы никогда не были в Англии. Они давно мечтали увидеть Лондон, но не считали его лучше Парижа, и потому впечатление превзошло все ожидания. Этот огромный мегаполис был не только необычайно величественным со старинным Тауэром, Вестминстерским дворцом и «Биг Беном», с современными офисами делового Сити и знаменитыми мостами, площадями и памятниками. Здесь царила атмосфера доброжелательности и гостеприимства, что поражало, ибо британцев привыкли считать холодными и чопорными.
– Вот уж не думал, что в Лондоне жить приятнее, чем в Париже, – удивленно заметил Артём Сергеевич. – Здесь полно разноплеменного люда, и англичане относятся к иностранцам получше, чем французы.
– Я тоже обратила на это внимание, – подтвердила Варя и с усмешкой добавила: – Недаром здесь подолгу жили Карл Маркс и Ленин. Даже Герцен.
В столице Великобритании они пробыли один день, но, отплывая от белых скал Дувра, остались довольны, что повидали главные достопримечательности Лондона, включая всемирно известный музей мадам Тюссо. И самое большое впечатление на них произвели не восковые фигуры, среди которых был даже Гитлер, а поездка в открытых вагончиках по подземелью, где манекены, как живые, показывали исторические сцены казней и прочие ужасные зрелища.
Дальнейшее плавание было чудесным. Когда подошли к берегам Франции, установилась теплая солнечная погода, и уже можно было загорать и купаться в бассейне. В Гавре царило лето, и на экскурсии туристы отправились налегке. Многие, в том числе и Полунины, укатили в Париж, но Наумовы предпочли съездить в долину Луары, где было множество средневековых замков.
В Португалии самым интересным, конечно, явилось посещение ее столицы – Лиссабона. Старинный, когда-то богатейший город был очень красив, в чем они убедились, совершив пешую прогулку по узким средневековым улочкам и глядя на его панораму с самой высокой точки. Однако наибольшее впечатление у них оставила экскурсия на Кабо Рока – самый западный мыс Европы. Стоя на краю обрыва, с которого открывался вид на безбрежный океан, обдуваемые ветрами Атлантики, туристы испытывали таинственный магнетизм, позвавший в далекий путь Васко да Гама и других отважных мореплавателей.
В Испании, не считая Кадиса, куда зашел их круизный лайнер, они побывали только в одном крупном городе – Севилье, но впечатление осталось ярким и незабываемым. Этот город сплошных дворцов утопал в цветах и пышной тропической зелени. Разочаровала Наумова лишь речка Гвадалквивир, оказавшаяся весьма невзрачной. Он с детства представлял ее иначе, помня слова известного романса: «Ночной зефир струит эфир… шумит… Гвадалквивир».
Конечным пунктом круиза был испанский остров Пальма-де-Мальорка. Этот мировой курорт напоминал Сочи, но располагал международным аэропортом, превосходящим даже московские. Городок ничем особым не отличался, кроме старинной крепости на вершине невысокой горы, и запомнился невыносимой жарой и тем, что они с Полуниными целый день, почти до вылета, купались в море, которое у берегов этого острова было на редкость соленым.
* * *
После наполненных ветром морских переходов и изнуряющей жары острова Пальма-де-Мальорка неспешные прогулки по тенистым березовым рощам вокруг дачного поселка доставляли Наумовым особое удовольствие. «Тихая охота» по-прежнему была страстью обоих, в июне уже появились первые грибы-колосовики, и в субботу они решили обойти знакомые опушки, так как сосед, тоже заядлый грибник, набрал накануне два десятка белых.
– На неделе люди находили и побольше моего, – сообщил он им, когда разгружали машину. – Но уже вокруг все вытоптали. Вы вряд ли чего отыщете.
Наумовы на это лишь улыбнулись, так как были уверены: если еще растут колосовики, то пустыми домой не придут. Они знали все места, где попадались белые грибы. А про Варю шутили, что она может их найти даже под землей. И на этот раз, походив пару часов по лесу, сумели набрать полные корзинки. Белых было всего около десятка, зато крупные и не червивые. И нашла их все Варя. Но Артём Сергеевич тоже внес свой вклад, отыскав в высокой траве большую колонию лисичек.
Солнце стояло уже высоко в небе, когда, подустав, они решили передохнуть. Наумов нашел поваленную березу и, усевшись на ее толстый ствол, позвал жену. Во время круиза и когда вернулись домой, у них не было серьезных размолвок, хотя оба ощущали, что исчезло прежнее взаимопонимание. Они сидели, вдыхая напоенный ароматом трав воздух, и молча наслаждались щебетанием птиц.
– Еще вчера хотела у тебя спросить, но забыла, – сказала Варя. – На что тебе понадобились деньги, которые лежали в «общаке»? Я в него полезла, а там пусто.
«Ну вот, теперь не избежать ненужных объяснений», – недовольно подумал Артём Сергеевич. «Общаком» у них назывался бумажник, в котором хранили наличные деньги. Взяв оттуда все, что было, он рассчитывал пополнить его со своего вклада в Сбербанке, но не успел это сделать.
– Отослал Алеше, – честно признался он. – Чтобы не призвали в армию, он устроился на авиазавод и получает так мало, что не хватает даже на дешевые сигареты. Решил поддержать его на первых порах.
– Напрасно ты это сделал. Бросил бы курить, – криво усмехнувшись, сердито сказала Варя. – Теперь он, взрослый уже мужик, сядет тебе на шею. – Артём Сергеевич ничего не ответил, лишь несогласно мотнул головой, и она добавила: – Только не думай, что мне жалко денег. И не в том дело, что Лена и ее детки – чужие нам люди. Я готова помочь и чужому человеку, попавшему в беду. Дело в том, что мы их нисколько не интересуем. И о нас вспоминают лишь тогда, когда что-то понадобится.
Наумову не хотелось с ней объясняться. В лесу было так чудесно! А у них из-за этого уже была серьезная размолвка. Его отношение к «сибирской дочери» и ее детям было сложным, но он не мог считать их чужими. Варя, сама того не ведая, разбередила его старую рану. Поэтому он просительно сказал:
– Не вмешивайся в наши отношения, раз для тебя они чужие. Говоришь же сама, что денег тебе не жаль. А я на них трачу немного.
– Хочешь сказать, что тебе они не чужие? Тогда почему не признаешь Лену своей дочкой? – обрушилась на него жена. – Пора кончать эту неразбериху!
– У меня для этого есть основания! – вспылил, поднимаясь, Артём Сергеевич. – И анализы ДНК скорее всего подтвердят мою правоту.
– Тогда почему ты с ними нянчишься? – непонимающе посмотрела на него жена. – Зачем помогаешь?
– А зачем ты и все остальные помогли Лене, когда она здесь появилась? Ты все уже забыла? – гневно спросил Наумов, и сам же ответил: – Она нуждалась в помощи, и было просто бесчеловечно опровергать слова ее умершей матери.
– Ну а сейчас что мешает сказать Алеше, что ты ему не «деда»? – стояла на своем Варя.
– Неужели ты не понимаешь, что парня, который и так некрепко стоит на ногах, это убьет? – возмутился Артём Сергеевич. – Отец от него отвернулся, а теперь и мне дать ему под зад коленкой? Ты ведь заботишься о Танечке, хотя ее любят родители!
Сказав это, он и не думал, что заденет жену за живое.
– Танечка порядочная девушка, а Алеша – темная личность! – вспылила Варя. – Ты о нем ничего не знаешь, а не только – внук он тебе или нет. Я боюсь впускать его в дом, и прошу не приглашать к нам больше!
– Вот даже как? – окончательно вышел из себя Наумов. – Не думал, что ты можешь быть такой черствой! Неужто мы перестали понимать друг друга? – Усилием воли он взял себя в руки и, глядя ей в глаза, твердо заявил: – Я не оставлю без помощи и Алешу, и Лену с другим ее мальчишкой, если им она понадобится. И выяснять ничего не буду! Потому, что сам не хочу этого. Ты должна понять, что они мне – не чужие! Иначе мы дальше жить не сможем.
У него задрожал голос, и это, видно, смягчило Варю.
– Ты только не ставь ультиматумов! Посиди тут, остынь, – глухо произнесла она, поднимая с земли корзинку. – Подумай, стоит ли нам из-за них так напрягаться. А я пойду. До дома уже недалеко. – Варя сделала пару шагов и обернулась. – Может, я чего-то недопонимаю, – примирительно сказала она, и в ее серых глазах блеснули слезы. – Наверно, поздно нам с тобой расставаться.
Происшедшая ссора была самой серьезной за всю их совместную жизнь, и эти разногласия казались Артёму Сергеевичу непримиримыми. «Неужели мы можем стать чужими и разойтись после стольких лет взаимной любви и согласия? Неужели сможем жить друг без друга? – недоуменно думал он, чувствуя, как душу переполняет горечь и щемит сердце. – Но уступить ей сейчас, значит, сфальшивить, чего я никогда не делал. Смогу ли тогда уважать себя?»
Так он сидел еще долго в одиночестве, одолеваемый грустными мыслями, которые терзали его душу. Наумов не знал еще, как поступит, чем кончится размолвка с самым дорогим для него на этом свете человеком, но твердо сознавал одно: изменить себе не сможет и постарается дожить, сколько ему отпущено Богом, в мире со своей совестью.
Часть третья
В новом тысячелетии
Глава 13
Чехарда власти
Понимая, что сохранить власть не удастся, тяжело больной Ельцин, а вернее – Семья, в последние годы двадцатого века предприняла лихорадочные поиски преемника, который хотя бы оградил первого президента России и его приближенных от преследования. К этому времени уже стало ясно, что Примаков, ведя борьбу с коррупцией в высших эшелонах власти, неприкосновенности им не гарантирует. Начались новые «рокировочки».
Невзирая на то, что Примакову удалось после сокрушительного дефолта стабилизировать экономическое положение и существенно снизить напряжение в обществе, он был снят с поста премьер-министра, а на его место назначен, как все считали, более близкий к Семье «силовик» Степашин. Многие возмущались несправедливой отставкой Примакова. Зашел к Наумову высказать свое негодование и Царев.
– Нет сил терпеть то, что вытворяет правящая хунта! – с порога заявил он. – Впервые премьер-министром стал порядочный человек, начавший бороться с казнокрадами, положение немного улучшилось, и на тебе! Тут же сняли! – Царев опустился в кресло, продолжая возмущаться: – Они понадеялись, что академик с мировым именем станет их холуем, ан не вышло. Вот и заменили своим человеком. Этот уж точно будет выполнять все, что прикажут. Какие ведомства он только ни возглавлял – и ФСБ, и юстиции, и внутренних дел. Вот увидишь, теперь закроют громкие уголовные дела, начатые Примаковым и отставленным прокурором!
– А мне кажется, что и новый премьер-министр их не закроет, – не согласился с другом Артём Сергеевич. – Степашин на прежних постах ничем себя не проявил, и ему необходимо повысить свой авторитет. Особенно, если рассчитывает на кресло президента. Как хозяйственник он – ноль и популярность обретет, лишь взяв за ушко казнокрадов.
– Вполне может быть, – раздумчиво протянул Владимир Иванович. – Степашин производит впечатление целеустремленного человека. Как глава правительства, он наверняка захочет показать народу, что способен навести порядок. Однако вряд ли осмелится тронуть кого-нибудь из близких к Семье.
– Тогда популярности ему не завоевать, – убежденно сказал Наумов. – Чтобы победить на предстоящих выборах, он должен заполучить хотя бы часть голосов протестного электората. А это невозможно, если не бросит народу пару голов наиболее ненавистных олигархов.
– Хочешь сказать, что он вынужден продолжить то, что против них предпринял Примаков? – усмехнулся Царев. – Президент этого не допустит.
– Как знать? Ельцин – тонкий политик и может пожертвовать ради успеха, как шахматист, парой своих фигур, – резонно предположил Наумов. – Он уже сдал, когда было нужно, не одного из своих бывших соратников.
Царев с этим был согласен.
– Наверно, чтобы не победил ставленник Семьи, всем здравомыслящим противникам этой хунты нужно объединиться вокруг движения «Отечество», возглавляемого московским мэром. Чтобы коммунистам противостоял он, а не тот, кто сохранит ей власть и неприкосновенность.
– Но ты же выступал против нашего мэра, – удивился Артём Сергеевич. – Считал, что он отдал москвичей на откуп кавказцам и не борется с лихоимством своих чиновников.
– Не отрицаю, – ответил Владимир Иванович. – Но только «Отечество», если к нему примкнет Примаков, способно на выборах противостоять ставленникам Семьи и собрать больше, чем они, голосов тех, кто не хочет возврата власти коммунистов. – И убежденно добавил: – А главное, Лужков с Примаковым способны покончить с беспардонным казнокрадством и навести в стране законный порядок!
– В этом ты прав, – согласно кивнул Наумов. – Они – патриоты России, компетентные в государственном управлении и, что особенно важно сейчас, очень порядочные люди. Примаков показал себя искусным дипломатом, а Лужков – отличным хозяйственником. Москва при нем стала намного краше.
* * *
Дальнейшее показало, что друзья не ошиблись. Новый премьер Степашин не только не прекратил расследование уголовных дел, связанных с коррупцией высших чиновников и утечкой за рубеж капиталов, но даже значительно их активизировал. Вскоре оказалось, что следователями-«важняками» установлены тесные контакты с прокуратурой Швейцарии и получены сенсационные данные об отмывании в иностранных банках сотен миллионов «грязных» долларов.
– Ну, что я тебе говорил? – с довольным видом напомнил Наумов Цареву. – Степашин умело набирает очки. И если посадит своих фигурантов за решетку, а еще лучше, вернет в страну украденную ими валюту, то станет народным героем. Наверно, Ельцин «сдал» ему и Осинского, и своего завхоза.
– Не думаю. Похоже, наш премьер-министр ведет свою игру, – возразил Владимир Иванович. – Думаю, он хочет поставить президента перед фактами. Хотя сильно рискует. Ведь там замазаны обе дочки Ельцина.
– Неужели обе? – поразился Артём Сергеевич. – Ведь, как пишут, только для младшей завхозом был открыт счет в швейцарском банке и приобретена собственность за границей.
– Эта проходит по делу о взятках за предоставление подрядов, – объяснил Царев. – А вторая совсем по другому, так как ее муж возглавляет компанию, у которой олигарх Осинский «увел» сотни миллионов валютной выручки. Правда, обвиняют пока лишь его заместителей, но, сам понимаешь…
Он не стал договаривать, лишь бросил на друга красноречивый взгляд.
– Да уж, если зацепят обеих, Степашину не сносить головы, – уверенно заключил Наумов. – Непонятно, на что он надеется.
– А мне понятно. Думает, что Ельцин согласится на этот скандал под гарантию неприкосновенности своих близких. Надеется, что уговорит, ссылаясь на то, что скандал ему нужен для победы на выборах, – с усмешкой сказал Царев. – Если тот не согласится, будет стращать импичментом.
– Ты думаешь, что импичмент президента – это реально? – усомнился Артём Сергеевич. – Для этого слишком много требуется голосов.
– Вполне, так как в прошлый раз Ельцина спас Примаков, – подтвердил Владимир Иванович. – А на этот раз к коммунистам присоединятся не только «Отечество» с Примаковым, но также все те, кто стоит за Степашиным. Ельцин это понимает.
– Неужели он ему уступит? – удивился Наумов. – Президент – боец, и на него это совсем не похоже.
– Вот и я так думаю, – кивнул Царев. – Просчитается Степашин!
Он оказался прав. Все произошло в процессе противостояния между президентом, добивавшимся увольнения генпрокурора, и парламентом, отказывавшим ему в этом. Степашин, видимо, решил остаться в стороне от схватки, и Кремль «поставил на нем крест». Не утруждая себя объяснением причин, Ельцин снял его с должности и назначил премьер-министром главу ФСБ Путина, доказавшего свою преданность компроматом на генпрокурора. Стало ясно, что преемником и гарантом сохранения власти Семьи избран именно этот, неприметный с виду и не имевший никаких заслуг, бывший сотрудник внешней разведки.
* * *
Новый «наследник престола» с тихим голосом и невидной внешностью, мало известный народу, сразу попал под огонь оппозиционных правительству средств массовой информации. Его рейтинг был близок к нулю, и в популярной тогда сатирической телепередаче «Куклы» премьера изображали полным ничтожеством. Никто не понимал, почему выбор пал именно на него. Все были уверены, что он не способен управлять государством и тем более победить на выборах. И то, что происходило в стране, подтверждало это.
Разгул преступности принял просто чудовищные формы. Средь бела дня уже не только расстреливали предпринимателей, глав местной администрации и депутатов. В последнее время массовый характер приняли похищения с целью выкупа людей, которых прятали в Чечне. Этот «бизнес» стал таким наглым, что в числе заложников оказались сотрудники международных организаций, корреспонденты, генерал МВД и даже личный представитель президента.
Об этой сенсации Наумовы узнали в гостях у Полуниных, которые пригласили их на пельмени. Как коренной сибиряк, Михаил Григорьевич готовил это вкусное блюдо лучше всех, кого они знали, не исключая четы Максименко, которые за годы, что прожили на Байкале, тоже стали мастерами по этой части.
– Не везет моим землякам, – огорченно сказал он, когда покончили с первой партией знаменитого сибирского лакомства. – Уже второго генерала из наших убили бандиты.
– Ты имеешь в виду замминистра МВД, похищенного в Чечне? – поднял на него глаза Наумов. – А разве он погиб? Об этом ничего не сообщали.
– Погиб. Родные уже знают. Наверно, не откроют народу правду. Уж больно позорно он попал в плен, – с досадой ответил Полунин. – Не могу понять, как похищают высоких чинов, когда их сопровождает мощная охрана?
– А что, еще кого-то важного похитили, кроме этого генерала? – с интересом спросила Варя. – Болтают, что за них дают огромный выкуп, и потом его делят. Такой, мол, преступный бизнес у тех, кто наверху.
– Этому можно поверить, – мрачно подтвердил Михаил Григорьевич. – За представителя президента его точно дадут, а вот за моего земляка вовремя не заплатили. – Он угрюмо замолчал, а жена Люся добавила: – Вообще сейчас что в МВД, что в ФСБ, похоже, царит разложение. Вот на работе у дочери прямо в кабинете расстреляли хозяина фирмы. А милиция даже не чешется! Пытается закрыть дело, списав на «бытовуху». Вроде бы кто-то его убил из ревности. Хотя дочь знает, что ему угрожали конкуренты. Она же там главный бухгалтер.
– Странно, – удивилась Варя. – Почему же не учитывают ее показания?
– Потому, что в милиции полно предателей, и никто с этим не борется, – ответил за жену Полунин. – Милиция эту фирму «крышует» и, конечно, знает, чьих рук это дело. Если самих ментов не подкупили конкуренты.
– Но тогда они хуже преступников! – возмутилась Варя. – Какими же надо быть бессовестными, чтобы брать деньги с фирмы за охрану и покрывать убийц ее хозяина!
– Вот почему ты должна отговорить Танечку выходить замуж за следователя из милиции, – заметил Артём Сергеевич. – Ничего хорошего ее с ним не ждет, поскольку порядочных людей там не держат.
Полунины хорошо знали любимую племянницу Вари, так как видели у своих друзей дома, и она часто гостила на даче. Жених Танечки был видным парнем, чувствовалось, что девушка в него влюблена, и дело уже шло к свадьбе.
– А я все же думаю, что в милиции не все дрянные люди, – запальчиво сказала Варя, встав на защиту племянницы. – Алик симпатичный и у него аж два высших образования. Он нацелен на карьеру и не станет связываться с преступниками. Лучшего жениха для Танечки не придумаешь!
– Нет, не такой ей нужен спутник жизни, – твердо заявил Артём Сергеевич. – Боюсь, что с ним Танечка будет несчастна. Она очень порядочная, а Альберта продажная обстановка и повальное пьянство испортят. Не так уж плоха твоя племянница, чтобы не найти парня, который занимался бы честным делом.
Варя спорить с ним у Полуниных не стала, но обиженно надулась и, когда возвращались домой, упрекнула:
– Мог бы и не высказываться плохо о будущем муже Танечки. Я ведь Люсе уже рассказала, как счастлива она со своим женихом и какая готовится там шикарная свадьба. Я обещала Танечке, что мы приедем, чтобы присутствовать на их венчании в церкви. Как же ты будешь приветствовать ее жениха, если заранее враждебно к нему настроен?
– Поэтому мне и не хочется ехать. Не могу кривить душой, – честно ответил Наумов. – Мне ненавистны негодяи в погонах, предающие народ, который обязаны защищать, так как это он их содержит. И я поневоле переношу неприязнь на Альберта, ибо не верю, что тот будет «белой вороной» в их стае.
– Вот как? Решил не ехать? Что же, мне отправиться туда одной? – вскипела Варя. – Ты со своим максимализмом рискуешь растерять всех близких и друзей. Люди сейчас стараются выжить. Надо быть снисходительнее!
Но ее упреки еще сильнее «завели» Артёма Сергеевича.
– Ну, и кого я рискую потерять? – спросил он, еле сдерживая возмущение. – Среди тех, кто нас окружает, нет негодяев и предателей. А если появятся, то я терпеть их не буду! Даже если останусь в одиночестве.
– Выходит, ты и меня согласен потерять? – подавленно спросила Варя, и ее серые глаза наполнились слезами. – Подумай! Ты уже из-за своей непримиримости потерял дочь.
Лучше бы она этого не говорила! Артём Сергеевич вдруг почувствовал, как в его душе растет отчуждение к ней, и сердце защемило в предчувствии беды.
– Я порвал с Надеждой и дочерью потому, что они меня предали, – яростно бросил он жене. – И, не задумываясь, предпочту одиночество, если ты тоже меня предашь!
Варя, испугавшись его вспышки, замолчала и до самого дома они больше не разговаривали. Оба страдали от своей размолвки и взаимного непонимания, но разумного выхода не находили.
* * *
Как ни странно, помирил их приезд Алеши. Писем он по-прежнему не писал, лишь изредка напоминал о себе по телефону. Вот и теперь, неожиданно позвонив, сообщил:
– В конце недели, деда, буду в Москве. Еду по делу, – в его голосе зазвучали важные нотки. Забегу повидаться, да и совет твой мне нужен. Ты не против?
– А ты все на заводе работаешь? – спросил Артём Сергеевич.
– В том то и дело, что нет, – ответил Алеша. – Мне от армии удалось насовсем отмотаться. У меня сейчас другая работенка.
– Ладно, как приедешь, расскажешь, – озабоченно заключил Наумов. – Боюсь, что ты снова впутался в опасное дело.
«Ну вот, теперь совсем испортятся отношения с Варей, – тоскливо подумал он. – Не пойму, отчего она плохо относится к Алеше. Ведь знает, что, возможно, он – мой внук. Даже хотела усыновить, когда родился. А ведет с ним себя, как злая мачеха. Однако предупредить ее надо».
– Звонил Алеша. Едет сюда в командировку, – сказал Артём Сергеевич за ужином. – Через пару дней к нам зайдет и… – бросил на нее строгий взгляд, – попрошу тебя, по крайней мере, не высказывать своего недовольства.
– Значит, ты все же относишься к нему, как к своему внуку? – потупившись, тихо спросила Варя. – Ты это твердо решил?
