Текст книги "Великорусские сказки Пермской губернии"

Автор книги: Сборник Сборник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц)

Враз прожил там неделю или две и сдумал жениться. Посылают сватать. – «Кого же мы станем сватать?» – «Вы больше еттаказнаете девок! Я никого не знаю». – Высватали купеческую дочь. Вечербыл и два был; на третий день сделали девишник.

Она посылает, эта девица, к этому купцу, где невеста, купить два колобка хлеба. И дала ей сто рублей денег. – «Если же будут тебя выталкивать, ты им говори: вот нате вам за два колобка 50 (или сто) рублей денег!» – Она купила. И сделала из этих колобков голубя и голубку.

Когда девишник начался, она заходит в комнаты и выпускает своих голубей. Они полетали по комнате и сели к жениху и к невесте на стол. И голубь голубку и ударил крылом; голубка отвечает ему: «За что же ты меня, голубь, бьешь?» – «За то я тебя бью… Это не Иван купеческий сын – Марфу Токмановну забывать!»

Когда слетели со стола и начали опять летать. Сели опять во второй раз, и голубь ударил опять голубку крылом. – «За что же ты меня, голубь, так увечишь!»– «За то я тебя увечу!.. Это ведь не Иван купеческий сын – Марфу Токмановну забывать!» – И опять слетели.

В третий раз сели, и голубь так ударил голубку, что она упала на пол. Она села на стол и говорит: «За что ты меня, голубь, так увечишь?» – «За то я тебя увечу!.. Это ведь не Иван купеческой сын – Марфу Токмановну забывать!»

Он тут вспомнил про нее и враз захворал. Девишник разошелся. Пропускает с неделю и говорит, что «нужно мне жениться». «У нас невеста высватана!» – «Это мне не невеста! У меня невеста в лесу и в дубу… Ну, теперь меня благословляйте – я поеду жениться!»

Благословили, и он отправился, взял дружку и сваху. Приехал к тому дубу. И выходит пребольшущая змея. Дружка и сваха говорят, что «бей!» А он говорит: «Не смей! Сзади казна и по бокам казна, а спереди молода жена!» Ударил плеткой, и сделалась девицей.

Посадили ее и уехали в церковь и обвенчались.

22(12). ИВАН-ЦАРЕВИЧ И ЕГО НЕВЕСТА-ВОЛШЕБНИЦА

Рассказал А. Д. Ломтев

Иван-царевич пошел на охоту. И ходил он недели две, заблудился. Стоит избушка. Нечаянно в эту избушку он зашел. В этой избушке живет старушка одна себе. Старуха эта говорит: «Вот что, Иван-царевич, ко мне сейчас гости приходят; я занавеской тебя прикрою, ты под лавкой сиди, не выглядывай!» – Иван-царевич залез под занавеску. Прибыли к этой старушке три девицы. Девицы как заявились, и сказали: «Ах, у тебя гость, бабушка, есть!» – А она говорит, что «у меня гостя никакого нет!» – «Что нам сказывать? Мы знаем!» – Девицы разговаривать не стали, воротились и ушли.

Иван-царевич вылезает из-под лавки, говорит старушке: «Из трех одна очень хороша, мне поглянулась.Нельзя ли ее замуж взять?» – «На следующий раз», – старушка сказала. – «Придут они, так я скажу им, что не желают ли замуж идти за Ивана-царевича?»

Они во второй раз прилетают. Две остались на дворе, а одна зашла в избу. Девица сказала: «Все еще у тебя гость-от гостит?» – «Гость у меня не простой, а Иван-царевич! Не желаешь ли ты за него замуж?» – А девица ответила, что «я у сестер спрошу, потом скажу!» – А старуха говорит (Ивану-царевичу): «У них долго этак не добьешься (не дождешься), поди же ты к морю: есть на море старой корабь, ты залезь в этот корабь! Потом они прилетят голубями, платья с себя сбросят. Есть одна из них девица, а две замужних; ты смотри: замужние платья бросят вместе, а девица врозь».

Иван-царевич заявился на корабь. Прилетели, платья бросили – замужние вместе, а девица врозь. Иван-царевич спрятал платье девицы. Выкупались. Замужние оделись. Сказала девица: «Вы, сестрицы, отправьтесь, я останусь!» – Они улетели, она осталась и говорит: «Выбрось платье, я приоденусь, и потом приходи ко мне: если ровня моя, так будь муж мне, а если старше – брат родной!» – Она приоделась, он к ней вышел. Видит, что ровня, за ручку взяла, поздоровалась и в уста поцеловала его. Девица сказала: «Откуль?Какой?» – «Я человек не простой, а Иван-царевич, заблудящийчеловек; а желаю тебя взять в замужество за себя».

И она сделалась согласна; перебросила с руки на руки кольца свои – из кольца выскочило три ухореза. – «Что ты нас покликаешь? На каки работы посылаешь?» – «Предоставьте здесь чтобы сейчас были лагери,и самоварчик готов, и жареного-пареного!» – Живо все готово сделалось. Она скричала своим слугам: «Исправьте мне корабь, мог чтобы бегать и морями, и полями (лугами), и лесами!»

Приезжают к ее дому; остановила она корабь. Сказала девица: «Я живу вот в этом доме. Ты сходи к моему отцу: подойди к поратномукрыльцу и скажи, что «прими, барин, нечаянного гостя к себе». (Она живет одна, в особенном доме, эта девица.) Он подходит к поратномукрыльцу, кричал, что «барин, прими меня, нечаянного гостя: молодец не простой, а Иван-царевич!» – Барин скричал своих сорок слуг: «Слуги, натаскайте в комнату гороху и сутки уважайтеего – ползайте на коленках (на гороху)».

Слугам невозможно стало ползать по гороху. – «Пойдемте в подтюремокк Ваське Большеголовому: он нам чего-нибудь скажет!» – Они, все сорок человек, пришли к подтюремному замку, скричали: «Васька Большеголовый, навязался к нам Иван-царевич! Не знаешь ли, чем (как) его выжить из комнат?» – Васька Большеголовый сказал: «Дайте по сту рублей! Я скажу, что сейчас его барин выгонит». – Они отдали ему сорок сотельных – «Вот что, робята, вы скажите, что он нам похвастался сделать корабь – чтобы он мог бегать и лугами, и морями, и лесами. Где ему его сделать?!»

Приходят сорок человек, скричали все враз: «Барин, нам Иван-царевич вот чем похвастался: что может он сделать корабь – чтобы он мог бегать и лугами, и морями, и лесами!» – «Призовите его сюды, я сам спрошу!» – Приходит Иван-царевич. – «Иван-царевич, ты выхвастываешься перед моими слугами, что можешь исправить такой корабь, чтобы он мог бегать и лугами, и морями, и лесами… А не исправишь, я тебе завтра и голову сказню!» – «Ну, ладно; до утра дело продлится, утром что будет!»

Приходит к его дочери в комнату и говорит: «Родитель твой задал мне задачу – исправить корабь, чтоб он бегал и морями, и лугами, и лесами». – «Это не твое дело: утром вставай, все готово будет!» – Поутру встает, корабь готовый. Сказала девица: «Поди к барину, покатайтесь на корабле!» – Приходит Иван-царевич: «Корабь готов.

Барин, давай садись, съездим покатаемся!» – Сели на этот корабь, наперво поехали морями, потом пересели лугами, потом лесами; приезжают, наконец, домой.

Скричал барин своим слугам: «Сорок слуг, натаскайте еще более того гороху, потчуйте его двое суток всякими бисертами!»– Им сделалось трудно. – «Пойдемте, ребята, к Ваське Большеголовому: он нам скажет, чем выжить его!» – Пришли к Ваське Большеголовому, скричали все враз: «Васька Большеголовый, что ты приказал, он исправил!» – «Отдайте мне теперь по двести рублей денег: я что скажу, ему вовеки не исправить, его барин завтра же выгонит!» – Отдали они по двести рублей денег. Сказал Васька Большеголовый: «Вот что, ребята, скажите, чем похвастался он нам: на болоте посею хлеб, и в ночь этот хлеб родится и поспеет; чтобы и выжать, и скласть, и поутру из свежего хлеба булки чтобы готовы». – «Ну, ребята, Васька Большеголовый выдумал, нам бы не выдумать!»

Приходят все сорок человек к барину, скричали все враз: «Барин, нам Иван-царевич вот чем хвастался: на болоте посею хлеб, и в ночь этот хлеб родится и поспеет, чтобы и выжать, и скласть, и поутру из свежего хлеба булки чтобы готовы». – Барин приказал его призвать к нему. – «Что ты, Иван-царевич, слугам хвастался, а мне ничего не говоришь?.. Чтобы ты посеял хлеб на болоте, и в ночь чтобы хлеб поспел, и поутру у тебя чтобы булки из хлеба были готовы!» – «Что ты, что ты, барин?» – говорит. – «А не сделаешь, я тебе и голову сказню!» – До утра дела будет, утром что будет!

Приходит он к его дочери, обсказывает ей: «Родитель твой задал мне задачу вот какую: чтобы посеял хлеб на болоте, и в ночь чтобы хлеб поспел, и поутру чтобы булки из хлеба были готовы!» – «Это не твое дело: ложись спать, утром все готово будет!» – Поутру встают – у ней уж и булки поспели. Приносит барину из свежего хлеба калачи. Барин глядел на болото: много кладей накладено. Дивился этому делу. (Они устроят, нечистые-то духи.)

Скричал барин: «Сорок слуг, потчуйте этого человека трое суток! Натаскайте более того гороху, на коленках ползайте – уважайте его!» – Ползали трое суток, заболели ихиколенки. – «Пойдемте, ребята, еще к Ваське Большеголовому! Он выдумает: сживать надо его как-да-нибудь!» – Пришли все сорок человек, скричали в один голос: «Васька Большеголовый, что ты сказал, он и сделал!» – «Ну, сёдни скажу, не сделать никогда! Отдайте вы мне сегодня по триста рублей с человека, тогда я выдумаю!» (Ладно он себе денег-то грудит)Они отдали по триста рублей денег.

Васька Большеголовый сказал: «Выстрою я середь моря церкву, и чтобы были попы и дьяки, поутру и звон готовый был бы; от этой церкви до дворца исправить хрустальный мост, а на мосту чтобы на каждом повороте по елочке стояли, на этих елках чтобы сидели разные птицы и пели разными голосами!» – Приходят они, сорок человек враз к барину, скричали все враз: «Вот нам Иван-царевич чем хвастается: «Выстрою я середь моря церкву, и чтобы были попы и дьяки, поутру и звон готовый был бы; от этой церкви до дворца исправить хрустальный мост, а на мосту чтобы на каждом повороте по елочке стояли, на этих елках чтобы сидели разные птицы и пели разными голосами!» (Всё высказали). – «Что он за чудак! Ступайте, зовите его сюды, я его спрошу сам!» – Приходит Иван-царевич. – «Что ты за чудак: моими слугами хвастаешься, а мне ничего не говоришь! На взморье выстроить хвастаешься церкву, чтобы были попы и дьяки, поутру и звон готовый был бы; от этой церкви до дворца исправить хрустальный мост, а на мосту чтобы на каждом повороте по елочке стояли, на этих елках чтобы сидели разные птицы и пели разными голосами!» – «Что ты, что ты, барин! Где мне это дело сделать?» – «А не сделаешь, я тебе заутраголову сказню!» – «Ну ладно, до утра; утром что будет!»

Приходит, своей невесте это все обсказывает. – «Ну, это не твое дело!» – Невеста поставила чашку: «Давай сегодня плюй в чашку слюней!» – Они в ночь наплевали полную чашку. Она вылезла в трубу и его выняла, а окна запечатала. Пошли они в русское государство с ним. (Повела уже она его домой: жить невозможно тут стаёт.) – Поутру барин поглядел, видит на взморье церковь и от этой церкви до дворца хрустальный мост…

Приказал слугам гадательную книжку подать: «Кто ему пособляет?» – Поглядел в гадательную книжку, узнал, что ему дочь помогает. На это он осердился; сказал слугам: «Ступайте, спросите: что есть ли они дома? – тогда затопите баню!» – Слуги подходят к дому, скричали: «Дома ли вы?» – А слюни отвечают в чашке, что «дома». – Они приходят к барину: «Они дома, что прикажешь?» – «Истопите теперь пожарче баню!» (Я, говорит, его изжарю и съем! Ишь чё думает!) – Они истопили, изготовилась баня; слуг посылает за ним. Слуги приходят: «Что вы долго спите, не открываете окна? Дома ли вы?» – А слюни не отвечают: у них сила вышла уже. Тогда они открыли окна и смотрят, что их дома нет. Сказали барину.

«Подайте мне гадательную книжку: я посмотрю, где они есть?» – Глядит он в книжку; доказывает ему, что они в пути: идут в русское государство. Посылает своих слуг: «Если вы догоните, воротите их назад!» – Слуги, все сорок человек, поехали; «Догоним, так мы им дадим жару!» – Стали их догонять; она обвернула его стожком, сама – остожьем.Они взад-вперед проехали, никого, кроме этого стожка не видали. Приехали к барину, обсказывают: «Мы никого не видали, кроме – стоит стожок, остожье, больше никого!» – Барин сказал, что «Вы бы везли жердь, мы бы их воротили. Ступай, везите жердь! Мы воротим их».

Они во второй раз поехали. Она услыхала погоню. – «Мила ладушка, за нами погоня едет!» – говорит. – Обворотила его коровой, а сама сделалась старушкой, села под его и давай доить. Они поехали, старушку догоняют, поздоровались, старушку спросили: «Бабушка, не видала ли – проходили молодец с девицей?» – «Не видала, никто и не проходил». – Воротились они, обсказывают (все) барину.

Барин: «Вас нечего посылать! Послать надо свою хозяйку,она вас лучше догонит!» (Хозяйка у него людоедка, волшебница хитрая.) «Призвать хозяйку ко мне на лицо!» Барин свою хозяйку посылает: «Когда она не спросилась у меня, выходит за Ивана-царевича, ступай, их вороти назад!» – Мать полетела. Сразу узнала она: «Погоня за нами не простая, а летит мамонька родная». – Перебросила она с руки на руки кольца, выскочили три ухореза:«Что ты нас покликаешь, на каки работы посылаешь?» – Сказала эта девица: «Пропусти огненную сейчас реку, а за огненной рекой чтобы были лагери. Натащите всякого бисерту!»(Отдых сдумали). – Прилетела мать к реке: «Ах, дочь, я летела вас благословить, а ты вот что сделала, не допущаешь меня до себя!» – «Ты хищница, ты должна нас сгубить обоих!» – «Ништо я не сделаю! Только благословлю и повидаюсь с Иваном-царевичем; допусти меня посмотреть жениха!» – Дочь приказала своим слугам: «Не допустить, а утопить ее в огненной реке, мать мою, чтобы ее не было на белом свете!»

«Ну, Иван-царевич, теперь мы отправимся с тобой в твое государство, теперь я никого не боюсь: отец у меня простой человек, ничего не знает!» – Доходят они до русского государства; невеста говорит ему: «Мне в твой город идти нельзя сейчас! Стану я в этот дуб. Смотри, придешь домой, мать свою не целуй в уста, а целуй в щечки (всех целуй в уста). Как если ты мать поцелуешь в уста, то ты меня забудешь!»

Наказала она ему: «Если не поцелуешь мать в уста, приедешь, вот я в этом дубе буду стоять. Тогда ты запрягай 10 лошадей рабочих, приди к дубу, этот дуб стегниплетью. Из дуба я выйду змеей: ты подойди, стегни плетью, скажи: «Из змеи обворотисьдевицей, а перед девицей окажись казна неоцененная!» (Сама-то она волшебница.)

Иван-царевич приходит в свое государство, в свой дом; заходит в свои комнаты, со всеми поздоровался, сел на стул. Никто не может его признать, что он сын их. (Его потеряли, значит: много годов он проживался там; оборвался, небось, обносился.) А у матери слезы навернулись, что шибко на сына похож; как взглянет – и заплачет. Иван-царевич сказал: «Мати, не плачь! Я ваш сын!» – Мать на него пала, заплакала; он поцеловал мать в щечки – в ту щечку и в другую. Также братьев и отца своего – всех поцеловал в уста.

Сыновья заметили: «Что же, братчик, всех нас поцеловал в уста, а нашу родительницу в щечки? Или нашей родительницей моргу ешьты – не поцеловал ее в уста?» –  Тоон во второй раз подскочил, мать в уста поцеловал. Как мать поцеловал – и невесту забыл.

Тоневеста – «Нечего мне стоять в дубе» – отправилась сама к царю в город русский. Выпросилась она у старухи квартёровать. Старуха живет одна себе. – «Старушка, знать, оченьты бедно живешь?» – «Я только по миру хожу, тем и питаюся». – Девица сказала: «Прими меня с тобой жить: я буду где воды носить, где и дров подтащу – веселее двоим жить будет!» – Старуха согласилась ее держать. – «Бабушка, чем нам так жить, я человек молодой, напишу я три письма, стащи ты их во дворец: первое письмо передай Ивану-царевичу, а два письма генералам, чтобы они ходили к нам в гости». – Старуха письма эти взяла, потащила во дворец и раздала Ивану-царевичу и генералам.

Сходятся они все трое, уговариваются, кому наперед идти в гости. Наперво старшему генералу приказал Иван-царевич идти в гости. Генерал повечеру приходит к старушке в избу, как огонь они взяли. Старушка лежала на печи, а невестка на полатях. Она занавесочку отбросила и смотрит. – «Бабушка родимая, гость к нам хороший пришел. Вышила я про него ширинку, да во дворе забыла у дров. Родимая бабушка, сходи-ка за ширинкой!» – Старуха на ответ сказала: «Я сама стара, у меня ж. а тяжела, сходи сама!» – А генерал сидит: «Нельзя ли мне сходить?» – «Сходи, ты помоложе!»

Приходит генерал к дровам, тут топор лежит и также костёрдров. Он взял топор, принялся эти дрова рубить на мелкие. Прорубил он до свету, смозолил свои руки, потом сдумал к царю бежать во дворец. Сделалось ему конфузно: всю ночь дрова рубил. (Нечего и ходить к такой невесте!)

День проходит. К вечеру другой генерал катится в гости. Приходит к старушке в дом; старуха лежала на печи, она на полатцах. Сглянула девица: «Ох, бабушка, гость хороший пришел; вышила я для него ширинку, да около конюшни забыла. Родимая бабушка, потрудись, сходи за ширинкой!» – «Я стара, у меня ж. а тяжела, сходи сама!» – А этот самый генерал сидит: «Нельзя ли мне сходить?» – «А милость будет, потрудись, сходи!»

Генерал подходит к конюшне; тут стоит кирка и лопатка, назём начал выбрасывать из конюшни, всю ночь бросает. Генерал вылез из конюшни, глядит: солнце уже высоко взошло. Тогда он бежал скорее к царю во дворец, весь в г…ах вывалялся. (Вот и невеста, полюбовались!)

День проходит. Повечеру Иван-царевич приходит к девице к этой сам. Девица смотрела с полатей. – «Родимая бабушка, гость у нас пришел хороший, человек не простой, Иван-царевич! Родимая ты бабушка, вышила я для него ширинку, да в сенках сидела, забыла. Сходи же ты!» – «Я, дитятко, стара, у меня ж. а тяжела!» – А Иван-царевич: «Да что, эти сенки недалеко, нельзя ли мне сходить?» – «Сходи, Иван-царевич, в сенки за ширинкой».

Тут стоял ячменя полон мешок и жерновца, и он всю ночь крупу молол на жерновцах. Отворил он дверь, видит, что солнце взошло уже высоко; не взглянул он в избу, убежал Иван-царевич домой. Увидел его генерал, спросил: «Иван-царевич, как невестка – хороша ли?» – Иван-царевич сказал: «Больше не пойду, всю ночь я крупу молол». – Старшой генерал сказал: «Я всю ночь дрова прорубил!» – «А я всю ночь назём чистил!» – «Больше не пойдем, – говорит, – к ней!»

Посылает Иван-царевич своего родителя в королевство за себя сватать невесту. Царь карету запрягает, приезжает в королевство, объясняет, что «с добрым словом, за сватаньем». – С великой охотой про царя. Король приказал: «Пускай Иван-царевич прямо едет за невестой!»

Эта самая невеста (волшебница) старушке подает сто рублей денег: «Сходи на кухню к царю, сырого хлеба булку купи за сто рублей!» («Может, дёшево не продадут», – говорит.) – Старушка приходит к царю на куфню к поварам: «Продайте мне сырого хлеба булку! Что возьмете?» – Повара для насмешки сказали старухе: «Если не жалко сто рублей! А ниже не отдадим! Сто рублей за булку!» – Приносит старушка тесто и подает невесте. Она сотворила голубя и голубихуиз теста, посылает их в королевство (этих голубей).

Иван-царевич приезжает к царю за невестой. Приняли его во дворец и завели в комнаты. Ивану-царевичу подали невесту; садился он за стол с невестой. Только они сели за стол, голуби пробились, сели к столу близко; голубиха ударила голубя крылом и сказала: «Ты, подлец, то не сделай надо мной, как Иван-царевич: бросил Марфу-царевну свою, раньше которая невеста!» – Король сказал: «Убрать этих голубей!» – А Иван-царевич: «Погоди, – говорит, – мне любопытно поглядеть на них! Пущай, – говорит, – они сидят тут у стола!»

Повторила голубиха: второй раз ударила голубя крылом и сказала: «Если ты меня бросишь в чужом государстве, я тебя не выпущу из своих палат и кончу!» – ТоИван-царевич сдумал про это: «Это непременно от невесты прислаты голуби!» – «Поймать их!» – А их только и видели: они улетели.

Вздумал Иван-царевич про свою про старую невесту, сказал королю: «Мне твою дочь нельзя взять! Я не бракую, только нельзя: есть у меня невеста в Урале —если я ее не возьму, то мне живому один месяц не прожить, она меня кончит!»«Я с тебя много возьму денег за то, что ты посмеялся!» – «Все равно! Лучше же я за бесчестье заплачу, а все-таки мне твою дочь нельзя взять!» – Уехал без невесты.

Приезжает домой, королевскую дочь не привез. Царь встретил и сказал: «Что же ты, Иван-царевич, почему ты невесту не привез от короля? Или не поглянулась?»– Иван-царевич сказал: «Тятенька, есть у меня невеста в Урале,только я забыл про нее! Мне нужно ехать за своей невестой. Если я ее не возьму, то мне живому один месяц не прожить, она меня кончит!»

«Тятенька, нужно десять телег рабочих запрягчи, и вот я запрягу себе одиннадцатую карету». Сел в карету с кучером; ехали за ним 10 подвод телег. Приезжают к этому дубу. – «Ребята, что я стану делать, вы не бойтесь, только глядите на меня!» – Подходит он к дубу, стегнул своей плетью – и вышла змея, ужасная, как оглобля.

Подходит Иван-царевич к змее, стегнул ее нагайкой, сказал: «Обворотись из змеи девицей, а перед девицей казна неоцененная!» – Образовалась золотая гора. Золота нагребли десять телег, сами сели в карету, поехали к царю во дворец. Приезжают к царю во дворец: со всеми она обошлась, поздоровалась. Приказал царь съездить к венцу, повенчаться. Завели пир на весь мир. Кутили сколь есть. И сказке конец!

23(41). ВАСЯ ДА ВАНЯ (Звериное молоко)

Рассказал Ф. Д. Шешнев

Жил-был мужик. У него было два сына: Вася да Ваня. Отец стал умирать. – «Вот тебе, Ваня, баню, а Васе дом. Тебе, Ваня, сестру кормить!»

Отец помер. Начал Вася из дому гнать Ваню: «Тебе тятька отказалбаню – иди, с сестрой в бане живи!» – Переселились.

«Где мы хлеба возьмем?» – говорит сестра. – «Найдем». – Побежал Ваня в лес, наломал дубовнику, на полтора целковых продал. – «Вот и хлеб, сестричка! Есть о чем тужить? Назавтра побегу подальше!»

Пошел, нашел дом. В дому чан вина. Он выпил чарочку. Зашел в другую комнату, – там золотых навалено тьма. Он наклал денег и домой. – «Ну, сестра, теперь стряпай варю слаже,зови брата в гости!»

Настряпала сестра всего, всяких вин набрала. А Ваня побежал опять за деньгами. Захватили его разбойники. Он этих разбойников всех перебил, 25 человек. И только один убежал, спрятался – есаул.

Вася приходит в гости; не пьет вина, сердится. «Тебе, – говорит, – видно, отец отказалденьги в бане». – «Да чего, – говорит, – возьми себе все мои деньги!» – Подает ему. Тот взял и убежал домой, не стал и есть.

«Чего, – говорит, – нам, сестра, в бане жить? Пойдем в лес: там есть для нас дом». – Взял сестру с собой, в хоромы эти. – «Ну, теперь я стану охотничать».

Ушел в лес. Есаул и подпалк ней, сестре: «Давай Ваню убьем: он у меня убил 25 человек!» – Та согласилась. – «Как его убить?» – «Сесть с ним в карты играть: кто кого обыграет, тому руки назад связать».

Играли, играли. Он ее обыграл, ей руки связал; посмеялся и развязал. Потом она его обыграла; связала ему руки. – «Ну, Ваня, потяни!» – Он сильный; потянул – все оборвал.

На другой день Ваня опять ушел. Есаул говорит сестре: «Ты захворай нарочно и запроси у него яблони садовой! Он пойдет за нею в дом, в лесу, а там живут 20 человек – убьют его».

Приходит к вечеру Ваня. – «Ах, братец, я не могу, вся расхворалась. Так бы и съела яблони садовой». – «Да где я ее возьму?» – «Здесь есть тропка, иди – там сад!»

Ваня пошел. Приходит к саду. Атаман кричит: «Ловите его!» Прибежали двое; он одному руку оторвал, другому ногу. Принес сестре яблоков. Она оздоровела.

На другой день пошел он глядеть дом. «Был, – говорит, – я в саду, а дом не видал» (торопился). Заходит в дом; ходил, ходил, видит дверь, в двери, в щелочке, свет; сшиб эту дверь, там царская дочь заперта. – «Откуда ты? Какая?» – «Я царская дочь, за оленями ходила на охоту с тятенькой; они меня поймали, третий год держут». – «Я их перебью!» – «Я тебе помогу».

Ваня спрятался; заперла она Ваню в комнате. Разбойники прибегают вечером, скорее к чану; по стакану выпили. – «Видно, вам Господь дал сегодня?» – «Дал», – говорит. – Выпили еще по стакану. – «Я сёднишний день у родителя именинница!» – «Ой, ребята, царская дочь сёдни именинница! Выпьем!» – говорит. – Выпили как следует, уснули. Ваня взял саблю, всех перерубил.

Взял Ваня царскую дочь и повел к сестре на одну фатеру. – «Ну, вот, сестричка, я тебе привел подругу званья хорошего: тебе не скучно будет; учись у нее узоры вышивать».

Ушел на охоту. А она ушла к своему гулевану.Советуются, как Ваню убить. А царская дочь подслушивает. – «А ты обыграешь его в карты и свяжи руки ему резиновым ремнем! Я тогда его и застрелю».

Приехал Ваня к вечеру. – «Ну, братчик, погулял?» – «Погулял». – «А тебе не скучно?» – «Нет». – «Давайте в карты играть!» – «А как?» – «Кто кого обыграет, руки назад связать». – Играли, играли; он ее обыграл, руки назад связал; посмеялся и развязал. Потом она его обыграла и связала ремнем резиновым руки. – «Ну, Ваня, потяни!» – Тот потянул, не может оторвать. Есаул выскочил, хочет его убить. Царская дочь выбежала, его из леворверту сейчас и застрелила.

Взял ее Ваня, из ружья нарушилсестру свою. А дочь царскую привел к своему родителю и поженился на ней.

24(5). БРАТ И СЕСТРА (Звериное молоко)

Рассказал А. Д. Ломтев

Мужичок забавлялся стрелять. Жил он в Урале. Он ничем окромене занимался, все стрельбой забавлялся. И вот они в день ничего не могли застрелить; трое сутки живут голодом. Повёчеру приходит отец с матерью и говорят, отец говорит: «Давай дочь заколем!» – А мать не дает дочь колоть: «Чем дочь колоть, давай сына заколем!» – А отец сына не дает. – «Перетерпим это дело, переночуем! Завтра поутру не застрелим ли какого зверя – питаться? А если не застрелим, тогда кого-нибудь из них заколем!»

Сын это дело слышал – разговоры их – и говорит сестре: «Сестра! Вставай, собирайся, пойдем, если хочешь живая быть!» – «Куды же мы, Васенька, братчик, пойдем?» – «Пойдем мы с тобой в Урал дальше». – Решились они; дальше ушли, очень далёко от своего жилища. Идут и думают: «Господи, никакой зверь не попадет, хоть бы я застрелил» (молодец этот). – И летит верхом голубь. Он как направил, голубя застрелил, молодец. Огня с ними не было. Он закатил (зарядил) кудельный пыж, потом в муравьищосухое стрелял – муравьищо загорело. – «Сестра, ты покульщипли голубя, а я еще похожу вокруг этого места – не застрелю ли еще кого?» – Не велел ей отходить от того места уж.

Отошел он не очень далеко и видит: висит на дубу сабля и ремень. Ремень этот ровно как золотом покрытый сияет, больнохорошой, заглянулсяк нему. Потом он залез на этот дуб, снял саблю и ремень, надел на себя – и сделался сыт и силен. От этого дуба ведет тропа. – «Что за тропа? Пойду по этой я тропе». – Немножко отошел, слышит разговоры человеческие. За этакой чащичкой сидели 30 разбойников. Выходит из-за чащички атаман-разбойник и говорит: «Братцы, сёдни никого не удалось нам убить, так давайте лучше вино пить!» Молодец подходит к ним. Атаман-разбойник смотрит: на нем сабля и ремень очень хорошие, и приказал своим товарищам этого человека убить, саблю и ремень снять с него. Васенька не сробел, начал их саблей косить и прирубил всех 30 разбойников и в кучу склал их.

Дальше сам по тропе пошел и натакалсяна их дом. Приходит в дом, нашел там белого хлеба и жаркого; тогда он наелся хорошо тут. Увидел на стене он ключи и пошел по амбарам. Отворил первый амбар, видит – одежды много навешено, а вся в крови. Запирает этот амбар, переходит в другой, видит – тут довольно всего: муки и орехов, и конфет, у торговых, видно, награблено довольно. – «Лучше того нет: привезти сестру! Нам с сестрой здесь навеки не прожить – всего довольно!»

Пошел он мимо каюты – тут одна каюта лыком завязана, г… запечатана; отворил он дверь, тут шахта; в этой шахте народу (набитого) навалено множество, преет. – «Чем им (убитым им разбойникам), подлецам, на воле лежать, пойду перетаскаю их в эту же шахту, потом за сестрой пойду!» – Перетащил он их всех; потом пошел за сестрой, набрал с собой закусок и орехов сестре. Приходит к сестре; она лежит чуть живая, голодна. – «Ну, сестричка, пойдем, я дом нашел хороший, нам навеки не прожить! На вот тебе пока закуски!» – «Я и жевать не могу!» – Он жует, как малому ребенку, ей закуски; взял сестру на руки (та идти сама не может, обессилела) и понес с собой домой; тогда притащил ее в этот дом, принес ей жаркого, белого хлеба. – «Ешь, сестра, да немного, чтобы, говорит, – тебя не вздуло с голоду! Походи, да опять поешь, сизпотиха!»

Жил он с ней трои сутки, никуды не ходил, чтобы ей было не тоскливо в этом дому. Она в трои сутки как есть поправилась, ходить как следует стала. Он нашел ружья, зарядил ружье и говорит: «Сестра, я схожу поохотничаю; ты никуды не ходи!» – Сестра сидела долгое время, увидела на стене ключи и захотелось ей в амбарах узнать, что есть в амбарах. Отворила первый амбар – одежды много в крови; в другой амбар перешла, много всячины довольно. – «Да, брат верно сказал, что нам навеки не прожить!»

Идет мимо этой каюты, опахнуло ее духом. – «Что тут лежит?» Отворила дверь, заглянула в эту шахту, увидела народ, испужаласьи пала. Атаман-разбойник хотя был зарезан, но не вовсе(заговаривался); схватил ее и говорит: «Назови меня мужем!» – «Что ты, брат, мне за муж?!» (Она не может очувствоваться.) Атаман-разбойник говорит: «Я этому дому хозяин! Зови меня мужем! Тебе уже все равно жить!» – Очувствовалась, видит, что не брат; согласилась она его мужем назвать. – «Иди, – говорит, – в комнаты! Я буду теперь с тобой разговаривать».

Завел в комнаты. – «А вот что, – говорит, – если я твоего брата застрелю, тебе будет жалко. Мы сделаем иначе. Если твой брат придет, ты ляг тогда на койку, захворай! Попроси у брата лисиного сала, а лиса не простая: есть Дар-гора, по этой Дар-горе ходит лиса. Лиса не отпустит его, съест, и ты не увидишь – тебе будет не жалко».

Брат идет. Она свалилась на кровать и застонала; а атаман-разбойник спрятался, виду не подает. Брат приходит, она стонет. Брат ее сожалел. – «Что ты, милая Маша, сестра, захворала знать-то?»– «Да, братец, захворала, очень у меня сердце задавило». – «Кабы я знал, не знаю, куды бы сходил за лекарством полечить бы тебя!» – Она его и посылает: «Поди ты на Дар-гору, на этой Дар-горе бегает лиса; попроси от ней молока, – от него я буду здорова».