Текст книги "Великорусские сказки Пермской губернии"

Автор книги: Сборник Сборник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 34 страниц)

СКАЗКИ-АНЕКДОТЫ

82(21). МИКУЛА-ШУТ

Рассказал А. Д. Ломтев

Микула-шут поехал на пашню. Пашет Микула-шут пашню; едет священник дорогой; увидал, что Микула-шут пашет. – «Бог помочь тебе!» – «Добро жаловать!» – «Как же ты, Микула-шут, сроду не пахал, а теперь выехал пахать?» – А Микула-шут на то сказал: «Добрые люди поехали сеять, и на меня добрый ум напахнул,и я поехал пахать; напашу, буду сеять». – «Так вот что, Микула-шут, загни-ка мне зипунчик,– говорит: – у меня зипунанету: дождь пойдёт, а зипуна нет!»

Микула сказал, что «я бало(на котором полозья гнут) забыл дома; ты попаши наместо меня, а я съезжу на твоей лошадке; да я и пешком могу сходить: пущай лошадь твоя здеся походит!.. Вот что, батько,ты одежду-ту сними: я твою одежду надену, а ты мою, а то поедут мужики, скажут, что поп пашет; неловко!» – говорит. Священник лопотьхудую надел, а с себя хорошую одежду отдал.

Приходит Микула-шут к маткеи говорит: «Матка,давай тысячу рублей денег! Затем священник отдал мне свою одежду, что мы дом скупили хороший». –  Маткаговорит, что «тысячи рублей у нас нету; 9 сот есть, а одной сотни нету». – «Он велел у дьякона занять сотню». – Маткаживо побежала к дьякону, сотню рублей заняла и подала ему денег тысячу рублей. Он пал в лес и лежит, нейдёт к попу, а одежду поповскую оставил дома.

Поп, видно, пахал, пахал; «Что он, с…н сын, долго? Чтобы он там маткуне обманул? Надо ехать мне домой!» – Приезжает священник домой и говорит: «Матка,ты Микулу-шута не видала?» – «Что ты, батько?– говорит, – я отдала ему тысячу рублей денег! Вы дом скупили», – говорит. – Он обратился на поле, священник, Микулу-шута искать.

Микула-шут надел на себя сарафан, подвязался по-девичьи и пашет. Подъезжает он (поп) к девице и здоровается: «Здравствуешь, Микулишна!» – «Здравствуешь, батько» – говорит. – «Я, – говорит, – поехал твоёва брата искать!» – «А я, – говорит, – принесла ему хлеба, да лошадь даром стоит, а его нет!» – Поп и говорит: «Микулишна, ты лошадь брось тута! он придет, так вспашет, а ты иди ко мне: хоть деньги-те эти немножко заживи!»

Микулишна сказала: «Я, батько,рада месту: я с голоду пропала – с им живу!.. Так нужно, батько,лошадь выпрякчи: кто его знает, скоро не скоро он приедет? Пущай лошадь хоть ест, ходит!» – Привозит Микулишну домой, сказал попадье, что «не нашел Микулу самого, а вот привёз его сестру: пущай хоть поживёт, деньги у нас заживёт которые!»

Он (Микула) жил долго, сознакомился – у попа было три дочери, – потихоньку наладил им… Топоп говорит матке: «Что-то у нас, матка,дочери сытыстали шибко! Не Микула ли сам живёт это у нас?» – Попадья говорит: «Как мы его узнаем?» – «Истопить нужно баню». – Посылал своих дочерей с нею в баню, с Микулишной. Дочери приходят. – «Не Микула ли есть?» – «Что вы думаете? Что мы девки, то и она девка!» – Поп ответил: «Ступай, матка,с ней сама! Лучше узнаешь». – Во второй раз он нейдет: «У меня, – говорит, – голова заболела, я и так угорела!» – «На будущий день истопим баню, – говорит, – пойдешь?» – «Пойду»…

Тогда купечество наслышались, что у попа девки этаки сыты,хороши, приехали сватать поповских дочерей. Всех трёх девиц подводили, а купцы сказали: «Не возьмём никотору». – А поп сказал: «Есть у меня девушка хорошая, чистенькая, Микулишна…» – «Веди Микулишну!» – Микулишна приходит… Согласились купцы взять ее. Батькотем же разом повенчал; купцы повезли ее домой.

Привезли ее домой, посадили; посидели, потом дружкиповели ее на подклеть (в спальну). Лёг Микула-шут с женихом и говорит: «Ох, жених, у меня брюхо заболело». – Микула-шут ущупал у жениха в кармане бумажник: «Это, – говорит, – что у тебя?» – «Деньги». – Микулишна отвечает: «Дай-ка мне, – говорит, – сто рублей, не отвалит ли у меня от сердца?» – Жених вынимает деньги, сто рублей, отдает Микулишне. – «Милый мой женишок, от сердца отваливает! Нет ли ещё?.. От сердца меня отвалило хорошо, дак на… меня манить, а терпеть я не могу!» – …близко нету; а жених говорит, что «везде заперто». – Микулишна ответила: «Окно отворяется; ты меня на холсту спусти, я…, ты меня опять и затянешь!» – Только Микула спустился, – тут лежит козёл. Он привязал его за рога и говорит, что «я готова, тащи меня!» – Жених притащил козла. «Что такое? Обвернуласьмоя невеста козлухой!Вот беда! Куды же теперь я?» – А Микула был таков (ушел).

Жених на кровать, и козёл прыгнул также к нему на кровать. Жених начал бегать по избе, козёл спрыгнул с кровати, бегает также по избе, бегает и ревёт. Тоон закричал нещадно своих дружек. Дружки приходят: «Что тут сделалось?» – «Вот у меня невеста оввернуласъкозлухой». – Невесту лупилидружки нещадно; только с козлухи шерсть летит, как они понюжают: Оввернёшъся!»– До того стегали – козлуху убили. Купец приказал ее вывезти на назём, зарыть.

Поутру Микула-шут приходит к попу сам. (Срядился в мужицкую одежду.) Микула-шут с попом поздоровался, а поп и сделался рад, что Микула пришел к нему. – «Ну, как, Микула-шут? – тысячу рублей ты у маткивзял, отдай мне деньги!» – Микула-шут на то сказал: «Я слыхал, будто ты сестру отдал за купеческого сына; съездим, жениха посмотрим, потом я тебе деньги отдам!» – Запрягли лошадь, приезжают к купцу. Попа встретили, посадили за стол, начали потчевать. – «Потчеванье мне, – сказал Микула, – не нужно! Покажите жениха и невесту!» – Купец объясняет брату Микуле, что «что-то молоды нездоровы». – «Я не хочу слушать; все-таки прийти не на долгое время можно!»

Священнику сказали они, что «невеста оввернулась козлухой, мы ее убили». – Наконец и ему сказали. – «Богатые купцы людей бьют!.. Тебе, поп, не отдам деньги, а на их просьбу напишу, что мою сестру убили!» – Купец сказал: «Микула-шут, возьми с меня двести рублей, только просьбу не пиши! Её уж не воротишь!» – (Вот он какой зипуном загибает!) Поп сказал: «И я с тебя не возьму тысячу рублей: не калякайнигде!» Микула-шут на это был соглашен;получил с купца еще двести рублей, потом отправился домой.

Приходит домой; пошел в поле, разыскал свою лошадь, убил и задрал её (кожу с неё слупил): нечего работать на ней. Потом он пошел, потащил свою кожу на ярманку продавать. Дело к ночи. Идёт башкирец на ярманку и говорит: «Микулка, возьми меня на ярманку: моя фатеранету!» – Заходят они в такой пустой дом: никого в дому нету. Башкирец лёг на печь, а Микула-шут лёг на полати, а кожу бросил середь полу. Купец приезжает и говорит: «Ах, что-то душечки долго нету!» – Вдруг к нему купчиха является. Купец сказал: у нас с тобой всяко, душечка, бывало:… Башкирец говорит: «Микулка, у тебя собака кожу кончает!» – Микула-шут громко скричал: Цыма! …отсюда!» – Купец испугался и купчиха; выбежали оба нагие, сели в карету и уехали; а одежду оставили тут.

Поутру (Микула) башкирца проводил на базар, а сам надел купеческую одежду и пошел на рынок, и кожу понёс. Идёт мимо купеческого дому; купец высылает лакея: «Поди, – говорит, – спроси, лакей, – одежда моя на нем, – где он взял?» – Лакею ответил Микула-шут: «Я взял эту одежду в трактире». – Купец дал ему сто рублей денег: «Пущай он эту одежду оставит, где взял, а сто рублей вот ему награды!» –  Тоон эту одежду сбросил, надел барышнину одежду. В барышниной одежде идёт. Барыня увидала, что в одежде в её идёт, высылала лакейку. Лакейка подходит и говорит: «Умница, где ты эту одежду взяла?» – «В трактире». – Барыня подаёт ей сто рублей денег: «Подай ей: где она взяла, пущай там и оставит, пущай ни с кем не толкует больше!»

Составилось у него денег 1600 рублей; потом он свою кожу продал за рупь. Приходит в свое селенье домой. Собрался сход, советуют об хороших делах. Он приходит на сходку. – «Об чём больше советуете? Также я с вами посоветую. Вот я заколол свою лошадь, продал кожу за 1600 рублей. Не верите, сосчитайте мои деньги! Знаете, что мне денег взять негде». –  Тоон выложил свои деньги; сосчитали, у него действительно 1600 рублей. Тонарод разошелся, пошли своих лошадей колоть, продавать кожи. Коней всех прикололи, по одной лошадёнке оставили (воза накололи которые богаты мужики); привозят много возов этих кож, а кожи ни по чём не берут. Кое-как рассовали эти кожи – кто по рублю, кто по два. – «Вот он что подлец и сделал! Поедемте, ребята, домой, поймаем его, убьем за это, что он нас обманул!»

Топриехали домой. Он идёт по озеру. Они прибежали артелью, схватили его, завязали в рогожу. – «Ребята, пойдём, пообедаем, возьмём пешню,лопатку, сделаем прорубь, утопим его в озере!» –  То-покульони завтракали, а по озеру купец ехал, арендатор, которой держалэто озеро. Купец увидел, что куча такая лежит: «Кучер, айдаприворачивай к этой куче ближе!» – Купец подъехал. – «Кто тут такой?» – А он скричал: «В окунино царство меня садят царить, а я царить не умею!» – А купец говорит: «Я царить умею!» – «Развяжи меня сейчас, тебя в цари посадят!» – Купец Микулу-шута развязал, а он купца завязал; сел в повозку и сказал: «Кучер, пошел!» –  Топрибегают мужики, выдалбливают большую прорубь и спустили купца в окунино царство.

Мужики приходят домой, сходку собрали, советуют: где лошадей взять подешевле? – Микула-шут тут едет на тройке лошадей – лошади вороные – в повозке. Микулу-шута увидели и закричали народ его: «Остановись, Микула-шут! Посоветуй с нами!» Он подъехал к сходке. – «Мы думали, что ты, Микула-шут, потонул, а ты, видно, жить хочешь. Где ты таких лошадей взял?» – «Ох вы, чудаки эдакие! Там есть бурые и каурые и каких надо: табуны ходят целые! Я только скричал, подбежали ко мне тройка лошадей, я вот запрёг и езжу». – «Микула-шут, нельзя ли как нам?» –  «Айдате,проруби долбите всяк себе пошире, чтобы провести коней побольше!» –  Тоони надолбили проруби широкие. Скричал Микула-шут: «Кричите, кому каких надо, такие и подбегут – кому бурых, кому каурых!» – Сколько ли было в селенье мужиков, все враз пали. Тогда сказал кучеру: «Пошел!» Поехали вперёд. Проехали версты три; когда он сказал кучеру: «Кучер, стой! Теперь я пойду пешком! Коней мне не надо!». (Сам вон настряпал что!)

Жёны их сказали: «Что-то наших мужьёв долго нет!.. Да ведь еще подерутся там об конях-то: получше заглянется: зависные!» – говорит. – У которого пузырь лопнет, тот и выплывет назад. Бабы подбегут: «Мой кончался!» – Так и не могли ни одного живого выплыть назад; и коней нет – все кончились.

Тобабы ихисказали: «Мы его, подлеца, поймаем, мы его вальками убьём!» – Увидали Микулу-шута, побежали его ловить; поймали его в лесу, привязали его к берёзе, а бить им нечем. Пошли они домой за вальками. Только ушли от него домой, а из другого селения идёт молодец мимо него. – «Что ты, дядюшка, привязан?» – «В этом селеньи невест много, а женихов нет; хочут меня женить, а мне не хочется жениться!» – Молодец был холостой, ему жениться надо. – «Ах бы мне жениться!» – «Давай, тебе сейчас невест много наведут, только выбирай! Давай отвязывай меня!» – Молодец его отвязал. Микула живо его привязал крепко, чтобы молодец не мог отвязаться. Сам отправился в путь от него. А бабы прибежали, притащили – кто валёк, кто стяжок,давай его жарить, а он кричит: «Вы меня жените!» – «Мы тебя, подлеца, женим!» – Молодца этого убили, натащили досок, гроб ему сколотили, а в землю не зарыли: «Будем…» – говорит.

Потом он молодца из гробу вытащил, сам лёг, пробил дыру и взял себе жигало…

…Тогда она испугалась, бежать от гробу.

Не стали к нему ходить уж: он их всех перепугал. Потом он идёт по селенью – они его скричали к себе добровольно; сказали ему: «Микула-шут, ходи к нам…»

83(65). ВОСКОВЫЕ СТАТУИ

Рассказал Я. М. Логинов

Один был мастер восковых статуев работать. Приезжал к нему Владыка и удивлялся этому: «Как ты их работаешь!» – «Я могу всяких сработать». – Владыка и говорит: «Сработай мне 12 человек: священника, дьякона, пасаломщика, оставших певчих». – Дал задатку пятьсот целковых.

Мастер сработал 9 человек. На оставшие денег не хватило, на три человека.

Жена его отправляется в церковь. Когда пошла из церкви, священник догоняет: «Что ты – какая госпожа или простонародие?» «Я такого-то мастерова жена». – «Нельзя ли с вами познакомиться?» – «Приходите в 12 часов ночи».

Дьякон догоняет, тож: «Какого отродия?.. Как ты живёшь с ним? – «Он распутного поведения у меня, пьяница», – «Нельзя ли с вами познакомиться?» – «Приходите после полночи».

Пасаломщик догнал в улице: «Нельзя ли к вам пожаловать в гости?» – «Приходите часа в три после полночи».

Приходит домой, заявляет мужу: «Вот я троих еще нашла статуев».

Муж уходит из дома. В полночь приходит священник под окошко, стучится. Мастерова жена спрашивает: «Кто такой? – «Священник». – «Пожалуйте в комнату». – Заходит. Выпили по рюмочке. Муж в окошко стучится. – «Кто такой это?» – «Муж мой!» – «Куды же я тепере?» – «Снимай с себя платье, вставай в серёдку статуем!»

Муж в комнату заходит и рассердился на жену: «Почему у тебя в комнате огонь?» – «Что-то я была больна, огня дула».

Муж уходит из дома. Является точно так же дьякон. – «Кто такой стучится?» – «Дьякон». – «Пожалуйте в комнату». – Выпили, угостились. Муж под окошко. Дьякон: «Кто там?» – «Муж пришел». – «Куды же я тепере?» – «Снимай с себя платье, ставай к статуям!»

Точно так же и пасаломщик приходит. Впущала она его в комнату. Муж под окошко; пасаломщик: «Куды же я тепере?» – «Снимай с себя платье, вставай в серёдку статуем!»

Муж входит с ножом. Обыскивает везде; рассердился на жену: «Почему у тебя опять огонь?» – «У меня зубы болят».

Муж рассердился на это; посылает жену ко Владыке: «Иди! Пущай Владыки приезжают, принимают у меня работу!»

Жена отправилась. Заявляла тамокаона послушнику его: «Доложьте Владыке!» – Приезжают. Принял его мастер к себе в рабочую; сам ходит с ножом.

Владыка заходит и смотрит на этих статуев. Удивлялся этому: «Что такое наработано? Какая личность! Этот же священник служит в кафедральном соборе!» Смотрит на дьякона: «Точно дьякон: в таком-то соборе служит!.. Этот пасаломщик мой – служит в кафедральном соборе!»

Мастер поближе подходит к пасаломщику с ножом. – «Если, Ваше Преосвященство, что не угодно, то я могу сейчас зарезать и другого сделать!»

Точно с испугу, священник – в окошко, дьякон – в дверь, разбежалися. Мастер: «Держите! А то – оставшие разбегутся!»

Владыка убедился. – «Боже мой, что такое?» – В последнее время уплатил Владыка все деньги. – «Я не причинен, что они убежали!»

84(69). СКАЗКА О СТАРИКЕ И СТАРУХЕ (Муж да жена)

Записал Вас. Гуляев

Жил-был старик со старухой. Старуха у старика и прикинулась, будто захворала, и посылает старика в Задонское царство жене по лекарство.

Старик пошел, и на пути ему попадается служилый;спрашивает его: «Куда Бог понес тебя?» – Старик ему отвечает: «В Задонское царство жене по лекарство». На это служилыйсказал: «Не ходи, дедушка! Над тобой баба насмешки строит».

Старичок послушался и воротился. Пошли вместе; служилыйи говорит: «Где ваша деревня?» – Старик ответил: «Пойдем дале, найдем и нашу деревню».

Когда они подходили ближе, стали проситься ночевать; а у нее был пир, она не пускала. Они все просилися; наконец, пустили. Солдат и говорит старику: «Я тебя обвертю соломой и поставлю в угол под порожек, как наволочку». – Так и сделали.

На пиру были званы попы, дьяки, псаломщики. Один поп и говорит: «Не знаешь ли, служилый,какую песенку?» – «Знаю», – говорит. – «Ну-ка, скажи!» – Он начал говорить:

Слушай-ка, солома,

Что деется дома:

На грядках-то лучина,

На спице-то безмен…

Достанется всем!

Им поглянулось.Они ему подали стакан вина, он им опять повторил; ему опять подали – он еще повторил.

Как солома-та развернулась, сбриласо спицы безмен и давай хлестать всех. И некоторых перебили.

85(30). МУЖИК И ЗЛАЯ БАБА

Рассказал Е. С. Савруллин

Был голодный год. Мужик с бабой были ленивы работать. Мужик бабе говорит: «Баба, надо ведь работать! Хлеба у нас не посеяно; чего же будем мы тогда есть зимой?» – Баба говорит: «Мужик, ты умрёшь, а я взамуж выйду!» (Она рассудила легко.)

Так они лето кое-как и протянули. И зима пришла; у них ни дров, ни хлеба. На работу идти мужику – одеяния нет. Баба мужику и говорит: «Мужик, да айдаворовать!» – «Куды, баба, воровать?» – «Да в лавку, где торгуют мукой». – Мужик говорит: «Дура-баба, ведь знают люди, что мы едим аржаное:как мы будем есть крупчатку! Ведь люди увидят!» – «Ой, мужик, да я испеку хуже аржаного!»

Мужик так и сделал. Пошел к крупчатной лавке; в лавке народу много: кто берёт пуд, кто два, кто и полпуда; а мужик стоит у лавки с мешком с простым. Другой мужичок купил два пуда муки-крупчатки, поставил её за лавку, сам пошел рассчитываться. Этот мужик мешок на плечо, в толпе народа и ушел.

Приходит домой. – «Баба, говори: слава Богу! Украл муки! Только – крупчатки!» – Баба бегает бегом, ставит квашню скорее. Мужик бабе говорит: «Баба, крупчатка-то ведь выходная (с припеком), не как аржаная!»

Баба садит мяхкив печь. Мужик говорит: «Баба, сосчитай, сколько мяхких».– Она мужику говорит: «Мужик, семь!» «Ну, да, баба, поскорее: жрать охота!» – Баба открывает печь и говорит мужику: «Мужик!» – «Что, баба?» – «Я садила семь, а вытащила шесть!» – «Пошто шесть?» – «Не могу знать; а мяхкогонет!» Мужик заглянул сам в печь: «Правду ты, баба, сказала, что испеку хуже аржаного! Вот ты, дура, не знаешь, это у тебя отчего случилось!» – «А отчего, мужик?» – «Задним-то стало жарко, они и давай перескакивать через этот мяхкой;да не могли перескочить, да приступали на него (он маленький этакой сделался)».

Мужик на это рассердился. Давай бабу волочить за волосы: «Не порти добро!» – А мужик с-из детства не любил – его ребятишки дразнили: «Вшивик». Он это бабу бил, бил, бил, она одно дразнит: «Вшивик!» – Он её добил, что уж она говорить не стала; запинал ее под лавку, чтобы там она лежала. Баба под лавкой лежит, а своё зло всё творит; мужик на бабу глядит: баба ничё не говорит, а ногтем давит на полу (всё-таки, дескать, вшивик!).

Мужик думает: «Что мне с ней теперь делать? Дай я её утоплю!» – У них на огороде, на задах, была речка; на речке был переход из трёх жердей. Мужик пошел – покамест эта баба хворает – подрубил слегка жерди снизу. Приходит домой: «Баба, будет хворать! Время работать!» – «Да чего работать-то?» – «Пойдём, хоть дров нарубим!» – Баба пошла, не супорствует.

Мужик бабе говорит: «Баба, не ходи вперёд!» – «На то зло пойду!» (Она поперешнабыла.) – Баба пошла по переходу, мужик ей говорит: «Баба, иди, да не трясись!» – «А на то зло потрясусь!» – Доходит до рубленого переходу; мужик говорит: «Баба, не трясись!» – «На то зло потрясусь!»

Переход изломался; баба упала в речку и утонула.

86(47). ЛОВКИЙ ВОР

Рассказал Н. Ф. Шешнев

Жил-был старик со старухой. У них ни сына, ни дочери. Старухе стало трудно одной жить: дескать, помоги нет ей. Старуха говорит: «Дед, идите наймите работника, хоть помогать мне: не могу я дров тащить, не могу ничего делать там».

Старик пошел на базар нанимать работника: «Не пойдёт ли, ребята, кто ко мне в работники?» – Тут один стоит старик и говорит, что «я пойду, дедушка, хоть из-за хлеба жить к тебе». – Нанял старик работника; звать его Иваном. – «Вот тебе, старуха, работник! Будет помогать».

С этим со стариком имел купец дружбу. И вот старик пошел в гости к купцу. Сидели они до 12-ти часов ночи и выдумали они со стариком побиться в том, что купец заявляет, что «тебе у меня лошадь не украсть», а старик говорит, что «я украду». – И побились они с ним об двести рублей.

Приходит старик домой, задумался и загорюнился. – «Дед, ты чего невесёлый?» – «Ну, старуха, мне беда!» – «Какая же тебе беда?..» А Иван слушает. – «Дедка, ложись спать! Утром всё готово будет!» – Иван говорит.

Приходит Иван к купцу. Ворота были отворены, а тут был караул сильный (у купца караулили вора-то). Поставили ему четверть вина. Они эту четверть выпили, опьянели и свалились. Иван поймал лошадь и повёл. Приводит к старику. Старик радёхонек, что Иван лошадь украл: 200 рублей заработали.

Купец утром встал, спрашивает: «Где лошадь?» – Лошади нету. Отказал своим всем карульным.

Старику поглянуласьэта заработка. – «Дай я еще пойду к купцу!» – Приходит старик к купцу. – «Ну, дедка, мне бедно!» – «Что же тебе бедно?..Ну, купец, если тебе бедно,давай побьёмся еще!» – «А в чём станем биться?.. А вот в чём: если ты из-под моей бабы постелю утащишь, тогда двести рублей твои».

Старик приходит домой – задумался, загорюнился. Старуха старику: «Что ты, дедко, задумался?» – «Как же мне не думать?..» Иван говорит: «Дедушка, не думай! К утрему всё готово будет!»

Отправился Иван утром к купцу. Зашел он на двор, а потом в чуланчик забрался. А у этого купца тоже был работник Иван. Он в этом чуланчике нашел опару.Потом нашел постелю – где спит купец с барыней; Иван взял, эту опару вылил прямо им в серёдки. (Они спят.)

«Барыня, что с вами сделалось? – говорит купец, – надо скричать Ивана, чтобы он постелю утащил у нас!» (Ихнего работника.) «Иван!» – А этот тут и был, стариков-от работник (а тот спит, и рот разинул). – «Что?» – говорит. – Утащи постелю.

Купец утром встаёт, садится чай пить. Спрашивает свою барыню: «Что с вами сделалось сегодня ночью?» – «Я не знаю!» – «А постеля-та где?.. Иван! Где по-стеля?» – Иван говорит, что «я никакой постели не видал!» – «Как, – говорит, – не видал?» «Вы, – говорит, – унесли ее!». – Поискали, поискали, нет нигде. – «Наверно, стариков работник унес! Ванька!»

Купец пошел к старику. – «Постеля моя у вас?» – «У нас!» – «Что это за такой Ванька?!»

«Давай, – говорит, – еще побьёмся, дедка! Последний раз!» «А об чём станем мы биться с тобой, купец?» – «А если он у моей жены колечко украдёт с руки, то тебе 400 целковых! (Тогда будет 800 рублей у тебя!) – Старик задумался… Иван говорит: «Дедка, не думай! К утрему будет всё готово!»

«Дай мне, дед, три рубля денег!» – «На что?» – «Мне купить мертвяка!»– Подбегает Иван к церкви, стучится: «Дедка, отвори!» – Тот спрашивает: «Для чего? Зачем?» – «Продай мне покойника!» – Старик: «Что ты? Бог с тобой! С умом ли?» – «Возьми вот два рубли денег! Давай отроем!» – Старик согласился за три рубли покойника отрыть. А покойник (зимой дело-то было это) стылый.

Купец сидит у окошка в своем доме, караулит Ивана с леворвертом. А Иван подходит с этим с покойником и в окошко этим покойником кажет. – «Барыня! – говорит (купец): – Ванька в окошко лезет! Сейчас я его стрелять стану». – Выстрел дал, Иван покойника опустил. И говорит купец, что «я, – говорит, – барыня, Ивана застрелил!» – А Иван отбежал за угол и стоит. – «Я, – говорит, – теперь, барыня, пойду, понесу Ивана куда-нибудь в яму».

Понёс, а Иван в комнату. Пришел в комнату и лёг на постелю. (Она его за своего супруга признала.) – «Ну, – говорит, – барыня, снёс, схоронил! А где у вас теперя колечко-то? Давайте сюда его! Я его спрячу: кабы он там не отдохнул, сюда бы не пришел?» – Она отдала. – «Я теперь пойду на двор!» – говорит. – Ему убраться совсем охота.

По отходе Ивана приходит купец. – «Ну, барыня, уходиля его!» – А она думает: «Что он опять старое повторяет?»

Утром купец с барыней встаёт, садятся чай пить. – «Ну, – говорит, – барыня, уходилимы его, слава Богу!.. А колечко-то где?» – «Я вам, барин, отдала!» – «Что вы? Вы не помните сами себя! Я у вас не брал!» – «Да как же? Вы у меня взяли!» – «Никак нет! Не брал!.. Ужли, – говорит, – Ванька с вами лежал?.. Нет! – говорит, – погоди! Я схожу к старику!»

Пришел, говорит: «Дед, у вас моё кольцо?» – «У меня!» – Ах! Чёрт его возьми! Что у тебя за работник Ванька!.. Дед, отдай ты мне его в работники, а своему я откажу!» (Ему бедно,что он с его женой лежал; он его уходитьхочет.) – «Возьми».

Взял Ивана старикова себе в работники, а своему отказал. – «Если он неладно запрягёт лошадей, то я его сейчас сразу убью!» – Ивана стряпка купцова любила; она ему рассказала, каких запрягать лошадей, какую надеть снасть.Иван понял всё. Барин приказал Ивану лошадей запрягать. Иван запрёг. Барин: «Ах, все правильно запрёг! – говорит. –  Пододратьсяни к чему нельзя!»

Стряпка Ивану говорит: «Иван, возьми калачик на дорогу, а то есть захочешь!» – А барин поехал без хлеба. Проезжают они вёрст 20. Кони у них пристали.Иван говорит, что «надо лошадей покормить!» – «А где кормить станем?» – «А вот здесь, – говорит, – покос и зарод». – «А нас никто здесь не поймает?» – «Нет».

Выпрягли лошадей; дал им сенца. А Иван взял, залез в мешок, рылом лёг к зароду,ест калач. Барин спрашивает: «Ты что, Иван, ешь?» – «А сенной калач завернул, да и ем!» – «И я есть хочу! Давай, – говорит, – мне заверни небольшой калачик из сенца!» – Подаёт ему. – «Как я есть стану его?» – «Я, говорит, ем!»

«Есть-то, – говорит, – туда-сюда! Дак я замёрз!» – «А я лежу в мешке, тепло мне!» – «Иван! Если там тепло, то посади меня в мешок!» – «Садись!.. А если еще завязать, еще теплее!» Завязал Иван мешок с барином, а сам с версту отбежал, бежит ругается: «Кто мое сено кормит?» – Подбежал к барину и давай его хлыстиком дубасить.Отдубасил и отбежал недалёко.

Барин кричит: «Ванька, Ванька! Положь меня скорее в повозку! Согрелся, до крови согрелся!.. А ты как?» – «Я насилу убежал!»

Бросил он его в повозку и погнали. – «Ты вези меня к теще!.. Я, – говорит, – буду говорить по-немецки (когда к теще приеду)», а Ивану велел говорить по-латынски.

Приехали к тёще. Барин велел работнику, чтобы доложил – самовар поставили. (А барин страшно есть хотел.) Вместо самовару они истопили баню. Барин осердился, с работником угнал домой.

87(38). КАЛУЖИНА И ЯМЩИКИ

Рассказал Е. С. Савруллин

Ямщики ехали с товаром. Шел их большой обоз Сибирским трактом. Это было в старинные ещё года, когда были дороги не исправлены ещё; дороги были с боку на бок, были сосновые корни, задевали осями за лесины.

И три мужика задумали у этих ямщиков украсть из возов; заметили, что они везут чай. А раньше чаи были зашиты в ширинах(в коровьих кожах с шерстью). Они пошли все трое на дорогу. Один из троих приготовил себе живых трёх чебакови положил их в свежую воду в ведёрко, чтобы они могли, по крайней мере, терпеть живыми одни сутки. Взял с собой удочку и выбрал такое место на большой дороге: большая калужинана дороге; она, от большого дождя, эта калужинабывает глубока, без малого что заливается и в телегу; а объехать её никаким родом нельзя ямщикам.

Дорога была кривулястая.Двое мужики ушли вперёд, а у которого удочка и рыба, он сел в калужинеудить. Сидит мужик у калужины,забросил свою удочку удить. – И подумать надо об этом, что какая же рыба может быть на дороге? Ежли б была бы тут речка, дак могло бы быть.

Мужик сидит и удит. Ямщики ближе подъезжают, идут толпой и говорят: «Смотрите-ка, ребята: какой-то дурак удит на дороге? Кто ему тут дал рыбу?» – Подъезжают они ближе. Мужик подвинулся к боку дороги (с удочкой), не мешая лошадям, чтобы переходили эту калужину с грузными возами. Лошади тихонько идут по кривулястой дороге, а ямщики остановились у мужика и глядят; и мужику говорят: «Что ты удишь? Какая тут тебе рыба? Кто тебе тут её надавал?» – «А вы разе не видите: у меня в ведёрке-то живая рыба?» – Ямщики взглянули: действительно, в ведёрке рыба. Ямщики все, ото всего обвозу,собралися и глядят; а рыболов как раз только дёрнул удочкой и говорит: «Ах, сорвалось!.. Ну, да может быть впереде-то удалось!»

А в это время два товарища его поддели два места чаю и пошли они в лес.

Обвозуже весь проходит, а рыболов всё ещё сидит, с ума не сходит. Ямщики и говорят передовому: «Иди-ка брат, вперёд! Там правь лошадь!» – Ямщик добегает до передней, глядит: на одной телеге два места чаю нет. Передний ямщик закричал: «В кривулястой дороге», – кричит, что – «ограбили!» – Ямщики все сбежались, видят, действительно, что двух местов чаю нет, и сбегаются в одно место. – «Что, брат, будем делать теперь? Где будем искать?» – Один говорит: «Где искать? Доведётся платить!» – Закрыли воз рогожами и поехали вперёд.

Заезжают они в селенье, спрашивают старухи: «Кто, бабушка, пускает на квартеру?» – «А вот заезжайте-ка тут! Новый постоялый; вдова-та славная была». Дело уже к ночи. Заезжают они и на двор. Хозяйка спрашивает:

«Самовар готовить?» – «Поставь, голубушка!» – «А сколько вас?» – А их было 12 человек, а они ей сказали: 11; одного закрыли в телеге рогожей: что «не будет ли какой кражи опять?»

А у этой у постоялкив одном углу оградыстояли и телеги, и оглобли, и старые кривули.Под этими телегами находился там подвал, а там жили три разбойника: которые чай-то украли, они и жили у ней. Хозяйка напоила чаем ямщиков и накормила ужиной. После ужины кладёт в скатёрку кусков, да положила цельной рыбной пирог, вышла на двор и кричит: «Белка, белка, хлеба на!» – Отворяется у подвалу западня, выходит там разбойник и берёт у хозяйки узел с хлебом: и скрылся в западню и заперся.

А ямщик в телеге догадался: «А, вот куды наш чай попался!» – Приговорил к себе поближе топор. Ямщики уклались спать. А ему нужно было об этом узнать, что там за люди живут? Мужик лежит, не дремлет; закрылся сам рогожей. Вдруг отворяется западня, подходит он тут к возу, где лежит мужик в телеге; поглядел: тут какой-то товар – были штуки тут дорогого драпу. Разбойник тихонько и говорит (драпу штуку шевелит): «Вот эта штука хороша, и зипуны из неё нашьём!» – Только разбойник склонился под телегу – развязать внизу верёвку, – а ямщик топором хлоп разбойника ладом. Разбойник от удару повалился, а ямщик забегает в избу: «Товарищи, вставай! Пойдёмте-ка на двор! Убит лежит тут вор». – «А где еще другой?» – «А в подвале за дугой».

Они заглянули с огоньком: много там товару, и не уйдет в один амбар! – Они живо к атаману: «Вот кража у нас случилась. Господин ты атаман, а ты не делай нам обман? Вот у этой калужины украли чаю у нас два места». – Атаман им тут сказал: «Кладите, братцы, чай и поезжайте вы домой по дорожке столбовой!»

Ямщики тут выезжают, а хозяюшка ругает: «И такие варнаки!И не отдали за чай мне пятаки!»

88(32). ДЯДЯ С ПЛЕМЯННИКОМ

Рассказал Е. С. Савруллин

Жили-были два брата; один брат был богатый, а другой бедный. У бедного брата было три сына. Дядя богатый занимался воровством.

Дядя богатый звал у бедного большака-сына,с собой воровать. Племянник с дядей пошли. Идут лесом. Племянник увидал берёзу, из которой можно вырубить россоху,и говорит дяде: «Вот берёза на россоху годится!» – Дядя ему и говорит: «Какой ты вор?! Ты добро смышляешь! Не нужен ты мне! Пойди домой; я возьму племянника середнего».

С середним идут лесом. Племянник видит: на вершине берёзы вилы. – «Ах, дядя, вилы хороши!» – «Дурак, не надо мне и тебя!.. Возьму я племянника малого».

Малой племянник, как был молод, но был на эти штуки сметлив. У племянника был в кармане складешок.Дядя начинает ползком ползти по болоту; а у дяди сапоги были с подмётками, подметки были пришиты дратвой (не прибиты гвоздями). Дядя племяннику и говорит: «Смотри, племянник: я буду вытаскивать яйцы из-под утки!» – Дядя начинает вытаскивать из-под утки яйца, – и действительно, утка не слышит. А племянник у дяди – в то время, когда тот вытаскивал из-под утки яйца, он ему отрезал подмётки.