Текст книги "Кристиан Фэй-2 (СИ)"

Автор книги: Саша Вайсс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

  Наконец впереди показалась тьма улицы. Шорох с облегчением вдохнул колкий морозный воздух и отшатнулся от зиявшего позади входа. Затем с размаху уселся прямо в снег. В низкой зимней температуре окружавший его звук медленно спустился к воспринимаемой громкости. Сквозь пульсировавший свет у неведомых созданий проступили любопытные и презрительные человеческие лица.

  Секретарь спрятал лицо в коленях и уставился в снег. Конец этого безумства был близок, в отчаянии повторял он себе, чувствуя, как стекают холодные капли по лбу. Наконец звон в ушах стих, и его окружили знакомые, вполне земные звуки: смех, цокот копыт, чья-то хриплая ругань и лай собак в отдалении. Шею холодили таявшие за воротом снежинки.

  Господин Шорох осторожно поднял голову и огляделся. Червей, скаливших на него пустые рты, видно не было, вместо них у обшарпанного двухэтажного здания толклась пара молодых людей. Закутанные в серые пальто – одно было мало своему хозяину, другое – велико – с отросшими паклями волосами из-под нелепых, старомодных шляп, и длинной щетиной, они торопливо курили, поглядывая на рассевшегося Шороха через плечо. То был ночной люд, народ Богемного района, с проворными пальцами и острыми ножами. Иногда секретарь видел их тени, когда особенно задерживался на работе; они выныривали из проулков и вновь исчезали за взломанными дверями и открытыми окнами.

   "Это он", донесся шепот, от которого секретаря бросило в пот. Он неуклюже выпрямился и собрался было уносить ноги, но один из юношей оказался быстрее.

  – Доброго вечера, господин,– молодой человек криво улыбнулся, и в воздухе запахло луком и брагой. У него отсутствовал передний зуб, а по худой небритой шее при разговоре вверх-вниз ходил кадык.– Ладно вы отплясывали, Бетси Швее понравилось. Обычно таких зализанных сюда не пускают.

  Шорох сдавленно сглотнул и кивнул, после чего развернулся и пошел вниз по улице, затравленно вслушиваясь в окружавшие его звуки. Он, заслуженный работник Общества Крестных Фей, танцевал? Да у него даже граммофона дома не было. Этот юнец, должно быть, с кем-то его спутал, другого объяснения напуганный господин Шорох придумать не мог. Он ускорил шаг, несмотря на скользкую ледяную корку под ногами. Старинные покосившиеся здания обступили его, заслонив длинными тенями от лунного света.

  – Приходи еще, господин! – донеслось вслед.– Друзья Бетси Швеи – наши друзья!

  – Послушай, мы можем попробовать другое лечение. Все, как ты говорил!– в ужасе прошептал доктор Блюм. Легкая светлая тень в углу его кабинета всколыхнулась, словно от дуновения ветра. На мгновение ее туманные очертания стали четче, и за белой дымкой проступил молодой мужчина, в вороте рваной рубашки которого покоился толстый узел веревки. О, его заросшее лицо пылало истинным безумием, от которого мысли доктора пронизала паника.

  – Поздно.– Рот призрачного гостя исказила судорога. Таким же он был и при жизни: нервным и ранимым, всегда готовым обороняться. Помнится, доктор Блюм насоветовал ему сушеных пиявок. Да, точно, горсть сушеных пиявок раз в два дня. Замочить в стакане воды и выпить после ужина.

  Призрак вскинул белую истощенную руку, и стволы всех развешанных по стенам ружей и пистолетов медленно повернулись в поисках цели.

  Похоже, сушеные пиявки никак не помогали от депрессии. Нужно было предложить обливания, с жалостью подумал доктор Блюм и заглянул в дула собственных ружей.

Послание господина Меззанина

  В тот день перед неприметным зданием на одной из центральных улочек Петрополиса остановился экипаж, запряженный двумя вороными лошадьми. Окна экипажа закрывали наглухо задернутые занавески, а кучер больше походил на черного ворона, в котелке и плаще с поднятым воротом, за которым темнел намотанный на лицо шарф.

  Спустя несколько минут дверь распахнулась, и на подножку ступил женский сапог на каблуке. За ним с шуршанием последовали юбки чернильно-синего платья и небольшой саквояж. Их владелица не спеша поставила сумку в снег тротуара и поправила шляпку с отороченными мехом полями. Она подняла ворот не по погоде легкого пальто, которое своими полами почти касалось мешанины под ногами, и сделала знак.

  Кучер немедленно соскочил с козел и принялся стаскивать навьюченные на крышу чемоданы, один тяжелее другого. Не обращая ни малейшего внимания на суетившегося извозчика, девушка смерила возвышавшийся перед ней дом хозяйским взглядом. Затем подхватила саквояж и поднялась по выщербленной временем лестнице. Девушка слегка прихрамывала, но делала это непринужденно и с плавной грацией, на мгновение приковав к своему заду даже взгляд кучера. Впрочем, тот немедленно за это поплатился, получив углом чемодана по лицу.

  Случайный прохожий мог подумать, что дамочка с саквояжем заблудилась – столь заброшенным казался дом, который она выбрала. Но когда рука в перчатке повернула ручку и дверь распахнулась, хрупкий силуэт девушки озарил свет тысячи ламп. Она быстро переступила порог, и гул множества голосов смолк за вновь захлопнувшейся дверью. Проулок погрузился в сумрак и тишину.

  Кристиан постучал кончиками пальцев по упругой кожаной обивке кресла. Откинул голову и смерил взглядом серый в вечерних тенях потолок. Повернулся и уставился на каминную полку, уставленную слащавыми фарфоровыми фигурками. Заметив среди толстощекой толпы пастушек и пастушков нового мальчугана с обведенными золотом локонами, он радостно развернулся, горя желанием поделиться совершенным открытием. Но у сидевшего в соседнем кресле Лиса было такое выражение лица, что Фэй лишь закусил губу и промолчал.

  Напарник очень переживал из-за их, как он считал, провала,– за месяц с лишним расследование так и не продвинулось, поведать начальству им было не о чем, а сумасшедшая фея разгуливала на свободе. Однако сам Кристиан не был столь категоричен. Да, ни одна их идея не сработала, но это больше походило на ложный след, а не провал. Да, благодаря их стараниям все работники Общества теперь знали каждую деталь каждого убийства. Но то был неизбежный ход расследования, считал он. Невозможно опрашивать свидетелей, разнюхивать и при этом надеяться на сохранность тайны.

  Его раздумья прервал стук двери, и в кабинет быстрой походкой вошел директор. Сбросив на бегу пальто, он швырнул его на подоконник, так, что отороченный мехом воротник почти съехал на пол. Обычно степенный, в тот день директор походил на взъерошенного и очень злого хомяка в пенсне. Заметив напарников, он одернул полы жилета на выпиравшем животе и уселся за стол.

  – Кристиан, Анри,– приветственно кивнул он. Чайник, чей белый носик виднелся среди стопок бумаг, тут же закипел, словно только и ждал возвращения хозяина.– Как продвигается расследование?

  – Отлично,– откликнулся Кристиан. Он старался держаться как можно бодрее, как случалось при каждом свершенном им проступке.

  – С переменным успехом,– подал голос Лис и виновато скривился. Словно результатов ждали именно от него, а он не оправдал возложенных надежд. На душе Фэя заскребли кошки, но он мужественно сдержался и растянул губы в улыбке.

  – Господа Шорох и Аати имеют алиби на время совершенных преступлений,– продолжал охотник, вертя в руках желтый кругляш печенья. Оно усыпало крошками все его колени, но Лис не замечал этого и продолжал держать подбородок высоко, отвечая прямым взглядом на взгляд директора.– Мы проверили обоих, они не имеют отношения к "розовой фее". Думаю, нам придется искать другие пути.

  – По крайней мере, мы совершенно точно знаем, что эти двое не убийцы,– подхватил Кристиан все тем же бодрым тоном.– Сегодня же мы разработаем план проверки остальных работников, найдем утечку информации и поймаем негодяя. Или негодяйку,– добавил он после секундного замешательства.

  – Замечательно,– устало отозвался директор. Он рассеянно выстроил перед собой ряд чашек на блюдцах, и Фэй с удивлением насчитал четыре штуки.– И еще более замечательно, что высшее руководство милостиво решило нам помочь.

  Дверь кабинета распахнулась, по комнате тут же разнеслись аромат жасмина, учуяв который, Кристиан закрутил головой в поисках источника запаха. Но то оказался совсем не изысканный букет.

  На пороге стояла юная учительница женской гимназии. По крайней мере, она так выглядела: темное, словно ночь, неброское платье струилось до пола, высокий воротник на пуговицах плотно закрывал шею. Столь же глубокими синими на фарфоровой коже казались и ее глаза, карминовые губы были поджаты в почти брезгливом выражении, а между выщипанными нитями бровей пролегла складка недовольства. Голову гостьи венчал неряшливо заколотый пучок; казалось, копна пепельных волос вот-вот раскрутится под собственным весом и упадет на гордо расправленные плечи. В руках девушка держала небольшой черный саквояж с замками по бокам.

  – Простите, что без предупреждения,– сказала она неожиданно низким, бархатным голосом.– Не смогла найти вашего секретаря.

  – У него отгул,– ответил директор. Он соскочил с кресла, отчего стал еще немного ниже.– Знакомьтесь, это...

  – Кристиан Фэй и Анри Листен, как я полагаю,– перебила его девушка. Она закрыла дверь, неторопливо прошествовала к столу и водрузила саквояж на стол, прямо на вершину и без того шаткой пирамиды документов.

  – Граф Фэй де Ла-Морт к вашим услугам. – Кристиан расплылся в улыбке, торопливо вскочил и поклонился. Лис слегка привстал; его лицо не отражало никаких эмоций, только сдержанный, настороженный интерес.

  – Диа,– девушка ответила улыбкой, от которой по спине Кристиана побежали мурашки.– Диа дель Боско,– представилась она, протянула руку для поцелуя, и Фэй тут же впился в нее губами, отметив перстень с крупным сапфиром, сиявший на пальце мисс Боско.

  – Очень приятно!– Кристиан подвел гостью к своему креслу и бережно усадил, словно та страдала тяжелой формой подагры и того и гляди могла развалиться на части.– Чаю?

  Диа дель Боско качнула головой, внезапно посерьезнев. Оглядев всех присутствовавших по очереди, она вновь обратила взгляд к вспотевшему от такого внимания директору.

  – Мисс Боско приехала к нам по приказу высшего руководства,– пояснил тот, словно получив негласное разрешение гостьи.– Господин Меззанин возлагает на ее помощь большие надежды, и я всецело его поддерживаю.

  – Как я понимаю, продвижений в расследовании пока нет,– сказала Диа. Она совсем не была удивлена подобным положением дел,– более того, будто констатировала само собой разумеющийся факт.

  Директор кивнул.

  – Быть может, мы продолжим наш разговор, когда господа вернутся к своим делам?– предложил он, но девушка пропустила его слова мимо ушей и указала Кристиану на саквояж.

  – Дайте его мне, пожалуйста.

  Вытряхнув из перчатки крохотный ключик, она открыла серебристые замки и придвинулась ближе к столу.

  – Я бы хотела с самого начала посвятить их во все детали,– продолжила она, выкладывая одну за одной серые шкатулки, похожие на спичечные коробки.– Раз уж господа Фэй и Листен занимались расследованием раньше, может быть, от них еще будет некий толк.

  Кристиан почувствовал, что его оглушили тяжелой наковальней. Лис поджал губы, но, поймав взгляд Кристиана, едва заметно покачал головой. "Не время, молчи", словно говорил он, и Фэй недовольно облокотился на каминную полку. Комната погрузилась в тишину, лишь коробочки с тихим стуком приземлялись на поверхность стола.

  Выложив последний коробок, Диа с щелчком закрыла саквояж.

  – То, что вы сейчас увидите, должно остаться в этом кабинете,– ее темные глаза наградили Кристиана коротким пронзительным взглядом, и юноша почувствовал неожиданную слабость в коленях.– Секретные разработки господина Меззанина могут быть использованы лишь членами высшего руководства и крестными феями высшей категории. Поэтому у меня большая просьба: не трогать образцы руками и не пытаться привести их в действие самостоятельно.

  Диа ухватила один из коробков и осторожно надавила на заднюю стенку. С тихим щелчком коробочка открылась, и из-под крышки с басовитым жужжанием вылетела...

  – Это же муха! – разочарованно проговорил Кристиан. Он проследил, как насекомое сделало круг и уселось на стопку документов, прямо под носом у директора.

  – Мушиный агент,– поправила его Диа дель Боско. Ее тонкие пальцы открыли крышки оставшихся коробков, и агенты взмыли к потолку, почуяв свободу. Они имели вид обычных навозных мух: крупных, волосатых и противных в своей назойливости. Пять черных телец кружили в воздухе, следуя друг за дружкой, пробежались по фарфоровым головам пастушек на каминной полке, петлей обогнули люстру и по очереди спикировали обратно к шкатулкам. Кристиан с любопытством склонился к ближайшей к нему мухе и не сумел сдержать восклицания. На блестящей спинке, точно между крыльями темнел крохотный ящик с линзой впереди.

  – По одной на каждого подозреваемого. Как я поняла, это...– Диа вчиталась в записи на страницах своего блокнота.– Господа Буччо, Шорох и Аати. Также пара агентов будет вести наблюдение в коридоре административного этажа.

  Кристиан отвлекся от чесавшей брюшко мухи и резко обернулся.

  – Зачем? Мы так и не нашли в их поведении ничего подозрительного.

  – Это совсем не значит, что они – не убийцы, господин Фэй. Дело очень серьезное, и мы обязаны знать точно и наверняка, с весомыми доказательствами. А то, что предоставили вы, господа, всего лишь голословные домыслы, высосанные из пальца.

  Кристиан не знал, с какой стороны подойти к этой девушке. Честно говоря, он даже не понимал, чего испытывает больше: восхищения или негодования. Диа дель Боско походила на красивую статую, покрытую коркой льда – ею хотелось любоваться, но лишь издали. Прикасаться и, уж тем более, обнять желания не возникало.

  – Мы установим круглосуточную слежку, – тем временем продолжила девушка, смахнув со лба пепельную прядь волос, – и, когда убийца проявит себя, схватим его.

  – То есть, дождемся очередного убийства и посмотрим, что будет?

  – У вас есть предложения получше?– Так и не дождавшись ответа, она кивнула.– Что я и ожидала. Вам не следует считать, что мне хочется расхлебывать заваренную вами кашу в самый канун Зимнего Солнцестояния. У меня и без того дел по горло.

  Остаток времени Диа потратила на разъяснения, в основном касавшиеся поведения Кристиана и Лиса. Им не следовало обсуждать ход и методы расследования с посторонними лицами, следить за подозреваемыми, посещать места преступлений без самой Диа и вообще каким-либо образом проявлять инициативу и совать нос в дела Диа и ее мух. Кристиан выслушал указания до конца, бурля от еле сдерживаемого гнева. В какой-то момент он так сильно скрутил носовой платок с вышитыми инициалами "КМ", что тот затрещал и надорвался. Лис же молча смотрел на мисс Боско, лишь изредка моргая пронзительно-голубыми глазами. Забытое им печенье покоилось нетронутым в вазе на его коленях. Когда посланница господина Меззанина закончила, он поднялся, молча откланялся и вышел из кабинета. Фэй последовал за ним.

  – Высшее руководство нашло как помочь, нечего сказать. Словно и без нее нам проблем не хватало.

  Лис кивнул. Он остановился на безопасном расстоянии от кабинета и тихо проговорил:

  – Не думаю, что ей можно доверять. Кто она такая? Откуда нам знать, что она не в сговоре с убийцей?

  Заметив, что Кристиан открыл рот, он быстро продолжил.

  – Но пока нам высовываться не стоит. Во всяком случае, пока не выясним подробности.

  – Но не можем же мы сидеть сложа руки?! – возмущенно пропыхтел Кристиан.– Мы – крестные феи, в конце концов...

  – Вы что, всерьез считаете себя крестными феями? Я думала, это лишь глупая шутка.

  Подол платья Диа дель Боско прошелестел совсем рядом, за спинами напарников. На карминовых губах девушки играла легкая усмешка, в которой явственно угадывалось презрение.

  – Никогда не слушал женщин,– сказал Лис, когда юбки Диа скрылись за поворотом.

  – А я вообще не расслышал, что она сказала,– ответил Фэй.– Предлагаю зайти ко мне и обдумать план дальнейших действий.

  Впервые за день охотник усмехнулся и качнул головой.

  – Мне кажется, я уже знаю, что нужно сделать в первую очередь.

  Мало кто из работников и работниц Общества знал о библиотеке, расположенной в самом конце коридора на административном этаже. В общем-то, они и не могли узнать: лишь избранным и членам руководства дозволялось входить в святая святых крестных фей. Именно там располагался архив, откуда черпали сведения о подопечных и подчиненных директор Общества и его заместитель, именно туда каждый вечер относил новые, скопившиеся за день папки секретарь Шорох, и именно там они хранились, разложенные по тысячам полок в алфавитном порядке.

  Лис остановился перед тяжелой, черной дверью и провел рукой по кованым узорам, покрывавшим тускло мерцавшую поверхность. Холодные бутоны цветов и листья из чугуна скользнули под пальцами, чуть затуманившись от тепла кожи. Но ничего не произошло. Лис осмотрел дверь между ветвями узора, по бокам, сверху и в центре, ощупал каждый квадратный миллиметр, но так и не обнаружил ни ручки, ни отверстия, мало-мальски похожего на замочную скважину. Библиотека была неприступна, как самая строгая и секретная тюрьма.

  Заслышав позади тихое мушиное жужжание, юноша скользнул вбок, в тень глубокого проема соседней двери и замер. Сердце его колотилось так сильно, что, казалось, могло выдать своим суматошным стуком. Но крохотная точка лишь зависла перед дверью на пару мгновений, развернулась и неспешно отправилась в обратный путь. Затаившийся охотник так и остался незамеченным.

  Когда жужжание стихло, Лис осторожно выглянул в коридор. Из-за поворота на стену падали теплые желтые блики, разбавляя сумрак закутка библиотеки. В коридоре разнеслось эхо сбивчивых шагов, и на стене заплясала черная тень, с каждым мгновением становившаяся все больше. Лис было вновь подался обратно в проем, но, разглядев показавшегося из-за угла мужчину, расслабился и вернулся к двери. Долговязый, похожий на усталую ворону, он имел весьма неприветливый вид. Секретарь Шорох торопливо приблизился к охотнику и, ссутулившись, принялся что-то искать в карманах черного пиджака.

  – В последний раз я поддаюсь вашему шантажу, господин Листен! – возмущенно зашептал он и обернулся в поисках ненужных свидетелей. Его глаза над длинным тонким носом настороженно сверкнули.

  – Если вы рискнете обратиться ко мне еще раз, я сам поведаю директору о порошке и вашем поведении.

  Он тронул несколько чугунных бутонов в определенной последовательности, и самый большой из них, тот, что поблескивал в центре, раскрылся. В середине, между его лепестками темнела замочная скважина, в которую господин Шорох торопливо вставил ключ.

  – Постарайтесь, чтобы вас не заметили, когда будете выходить,– напутствовал он, но Лис нетерпеливо отмахнулся и нырнул в открывшуюся щель.

  – Да, да, обязательно.

  Дверь захлопнулась с гулким отзвуком, и мир вокруг охотника погрузился в кромешную тьму и тишину. Пахло старой бумагой, пылью и маслом. Медленно глаза привыкли ко тьме, во мраке сложились тусклые очертания окружавших предметов. На крюке у двери темнели контуры фонаря, и Лис осторожно приблизился. Нащупав в кармане заветный коробок, он чиркнул спичкой. Пропитанный маслом фитиль вспыхнул, в небольшом ореоле его теплого света заблестели позолоченные рамы картин. На ближайшей из них горделиво подбоченился полный мужчина, до странного похожий на нынешнего директора Общества. Его белый завитый парик пирамидой вздымался над одутловатым лицом, а рука с короткими толстыми пальцами придерживала алую ленту, пересекавшую грудь. "Лайонель Монтегю", гласили мелкие, тесно лепившиеся друг к другу буквы у основания портрета.

  Лис снял лампу с крюка, обернулся и утонул в бесконечности открывшегося перед ним пространства. Десятки, сотни, тысячи книжных шкафов взмывали к темному куполу, парившему так высоко, что захватывало дух; их полки стройными рядами уходили в белесый туман, клубившийся вдали. Казалось, папкам с информацией о подопечных нет конца; всюду, куда падал глаз, виднелись набитые ими шкафы. Между залом библиотеки и дверью темнел стол со странной массивной конструкцией из проводов и кнопок, разложенной по всей его крышке.

  Чувствуя себя крохотным с жалким огоньком в руках, Лис обогнул стол, приблизился к торцу одного из шкафов и осветил прибитую к нему латунную табличку. "А", было указано вверху, и чуть ниже, более мелкими буквами пояснялось "Аа#1". На его полках теснились бесконечные Ааронсы: Аароны, Альберты и Антуаны уплывали вдаль; некоторые настолько обветшали, что корешки истлели, а начертанные на них буквы выцвели.

  Он охватил голову руками. Казавшаяся такой отличной затея стремительно разваливалась на глазах. Чтобы добраться до буквы "Б" нужно было бежать со всех ног с десяток минут, а уж на то, чтобы отыскать на тысячах полок ту самую Диа дель Боско, должны были уйти дни. Использовать магию он не мог,– стоило ему щелкнуть пальцами, и директор вместе с посланницей высшего руководства тут же прознали бы о его намерениях.

  Чуть помедлив, юноша вернулся к столу и присел на его край. Неожиданный поворот дела поставил Лиса в тупик. Ну не мог Шорох с его щуплой комплекцией пробегать с дюжину километров в поисках какого-нибудь Яксли, размышлял он, водя отстраненным взглядом по разложенным на столе приспособлениям. А секретарь каждое утро относил директору целые стопки папок с именами, уж Лис-то насмотрелся на его передвижения за время слежки. Похожая на собор библиотека хранила некий секрет, хитрость, которая наверняка лежала под самым носом, стоило лишь протянуть руку...

  Неожиданно он рассмеялся от очевидности посетившей его догадки.

  Крышку стола усеивали десятки коробочек с буквами на кнопках, по одной на каждую кнопку, от каждой провода тянулись к лампе и большому ящику, который странно гудел. Отыскав кнопку с начертанной на ней "Б", Лис нажал ее и вздрогнул от неожиданного проблеска лампы, совпавшим с серией щелчков.

  В библиотеке вновь воцарилась тишина, разбавленная гулом черного блока.

  Выждав еще немного, Лис ткнул в букву "О". Аппарат вновь выстрелил громкими щелчками, лампа блеснула и потухла. "Б-о-с-к-о-д-и-а", напечатал охотник и снова замер в ожидании.

  – Вот же блядство,– процедил он спустя пару минут, выудил из нагрудного кармана портсигар и нервно закурил. Виноватым Лис себя ни капельки не чувствовал,– Шорох ничего не говорил ему про курение в помещении. Оставив бесполезное сооружение позади, охотник двинулся вдоль поблескивавших табличками торцов, держа в одной руке фонарь, а в другой – сигарету. Клубы выпущенного им дыма плыли за ним, как пар из паровозной трубы.

  – Аб... Ав... Аг... – бормотал он себе под нос, отслеживая взглядом едва различимые надписи. Пепел с его сигареты упал на блестящие плиты, едва не задев рубашку. Когда окурок дотлел, Лис швырнул его во тьму прохода и снова прикурил.

  Так просто он сдаваться не собирался. Раз уж он сумел проникнуть в библиотеку, нужно было довести дело до конца, отыскать чертову папку. Пусть ему и придется отмерить с десяток километров в богом забытой библиотеке.

  Ад... Ад#2... Ад#3...

  Он скользил во мраке, держась за крошечный островок света, шаги тихим шелестом отражались от стен и затихали далеко вверху. Хотелось повернуть назад, вырваться наконец из этого зачарованного пространства, но юноша упрямо шагал вперед.

  Ак... Ал... Ам...

  Достигнув надписи "Ан#6", Лис остановился передохнуть. Дверь в реальный мир уползла во мрак, и теперь дорога назад заняла бы больше времени, чем путь до заветной папки. По крайней мере, Лис очень на это надеялся.

  Он выдохнул аккуратное кольцо дыма, оно взмыло вверх, растягиваясь и истончаясь.

  – Вот же блядство...– повторил он, затем резко умолк и вслушался.

  Из затянутого туманом прохода впереди донеслось слабое звяканье, эхом гулявшее в вышине под куполом. Пальцами нащупав холодную рукоять ножа за поясом, Лис напряженно вгляделся в мрак между шкафами.

  Медленно текли секунды. Наконец, из темноты выплыл крохотный цеппелин, блестя золотыми начищенными боками. Колокольчик на его корме изредка позвякивал на поворотах, а к наполненному газом пузу корпуса крепилась широкая плоская корзина. Неторопливо достигнув оторопевшего от неожиданности юноши, цепеллин замер, покачиваясь в воздухе у самого носа. На дне корзинки белела новенькая, совсем тонкая папка, по корешку которой бежала красная лента.

  – С-спасибо... – пробормотал Лис. Он поставил фонарь на пол и кое-как выудил папку непослушными пальцами. "Диа дель Боско", вились на обложке аккуратные буквы, начертанные рукой секретаря.

  Вне себя от радости, он отправился обратно к оставленному столу, прижимая папку к груди, словно бесценное сокровище. Цеппелин неотступно следовал за ним, изредка подталкивая в спину килем с колокольчиком.

  Достигнув выхода, Лис уселся, закинул ноги на крышку стола. Затем раскрыл папку и принялся читать в неясном свете фонаря.

  Информации внутри оказалось немного: лишь фотография, с которой холодно улыбалась мисс Боско, и желтый лист бумаги. Сгибы на нем указывали, что то было письмо, когда-то сложенное вчетверо.

  "Диа Франческа Федерика Джульетта дель Боско,– говорилось там.– 24 п.л. Волосы светлые, глаза синие, телосложение среднее, рост 5 футов 4 дюйма".

  Далее шли краткие факты биографии, и пальцы Лиса впились в бумагу с утроенной силой.

  "Воспитывалась во Фьордалле, отец – Карлос дель Боско, уроженец Южного Содружества, мать – Ингвилд дель Боско, происхождение неизвестно. В настоящее время проживают в г. Искра, Фьордалл".

  Далее следовал адрес, который Лис старательно переписал себе в блокнот.

  "Заслуженный работник Высшего Отдела Магии, доступ первого уровня. Мастер Зимнего Солнцестояния".

  Лис еще раз прочел последнюю фразу и нахмурился. В его голову не приходило ни одной мало-мальски стоящей идеи, что бы это могло значить.

  Больше, видимо, директору и его коллегам знать не было положено, и, после многочисленных подписей, записи обрывались. Лишь в правом нижнем углу стояла охристая квадратная печать, по границам которой бежали смешные, похожие на раздавленных муравьев знаки.

  Лис перевернул лист. С другой стороны тот был девственно чист, кроме него больше бумаг в папке не лежало.

  Когда данные о Диа дель Боско уплыли на цеппелине обратно в лабиринт проходов, юноша погасил фонарь и осторожно скользнул за дверь. Гулкий зал библиотеки вновь опустел, дожидаясь очередного посетителя. Во тьме под его куполом проносились тени.

  Таверна "Вырвиглаз" трещала и ходила ходуном от сотрясавших ее стены музыки и танцев. В центре задымленного зала с низкими потолками отплясывали рабочие бумажной, текстильной и фортепианной фабрик, по странному стечению обстоятельств расположенных на соседних улицах Богемного района. Сапоги грохотали по доскам, красные, залитые потом лица что-то орали под музыку, иногда даже попадая в такт, женщины пищали, кружки звенели, пиво лилось рекой. Близился праздник Зимнего Солнцестояния, и его дух просочился во все заблудшие души Петрополиса, от высокородных господ до небритых докеров.

  Сидеть за сдвинутыми к окнам столами осталась лишь пара гостей: высокий широкоплечий блондин, который нависал над кружкой пива, и темноволосый смуглый юноша, отчаянно ловивший сквозь грохот каждое слово друга.

  – В общем, не думаю, что ей стоит доверять. Данных немного, крестной феи к ней не приставлено. Ума не приложу, почему директор так легко согласился на ее вмешательство в расследование.

  Подведя итог, Лис многозначительно пожал плечами и хлебнул еще пива. Этим вечером его обычно широкая улыбка казалась натянутой и искусственной, а в уголках губ залегли тени. При одном взгляде на его унылый вид депрессия начиналась у самого Кристиана, и Фэй поспешил отвернуться. Как раз вовремя: мимо проплывал аппетитный зад одной из служанок.

  – Может, госпожа Боско не так уж и плоха?– пробормотал Кристиан.

  – Это ее хорошенькая мордашка тебя убедила? Поверь, такой орешек тебе не по зубам.

  Фэй фыркнул.

  – Не понимаю, о чем ты. Не люблю стерв с манией величия.

  – Ну конечно,– подмигнул охотник.– Да у тебя руки тряслись, когда ты ей кресло придвигал.

  В глубине души Кристиан и сам не был так уверен в своих словах. Он чиркнул спичкой, и еще одно облачко дыма слилось с общим смогом таверны.

  – Странно все это,– пробормотал он.– И должность ее... Как там?

  – Мастер Зимнего Солнцестояния,– мрачно ответил Лис. Он откусил добрую половину чесночной гренки так свирепо, словно в его неудаче была виновата именно она.

  – Ночь Зимнего Солнцестояния уже через три дня! – объявил мелодичный голос, и на скамью рядом с охотником подсела симпатичная брюнетка. Вырез ее платья был так низок, что груди почти выпрыгивали из декольте на стол, но, похоже, девушку это ничуть не смущало.– Ты не успел заскучать без меня, дорогой?

  Лис мотнул головой.

  – И как вы собираетесь его отмечать? На Солнцестояние нужно придумать что-то особенное. Что-нибудь такое, что нескоро забудешь...

  Брюнетка приобняла охотника за шею и вдруг подмигнула Кристиану. Тот, не растерявшись, подмигнул в ответ.

  – Не знаю еще,– буркнул Лис из-за ее темных локонов. Он отстранился, и его губы скривила усмешка, какую видели все его дамы, когда он не больно-то желал вести беседы.– Принеси-ка нам еще по пиву, детка.

  Отвесив смачный шлепок по ее круглому заду, он проводил девушку взглядом.

  – Как ее зовут?– поинтересовался Кристиан.

  – Мне откуда знать?– фыркнул Лис, допил пенные остатки со дна кружки и протяжно рыгнул. Впрочем, никто кроме Кристиана этого не заметил: гости "Вырвиглаза" лихо отплясывали под закопченными сводами.

  Секретарь Шорох сидел за столом, окруженный кипами бумаг. Сумрак царил в проходах и кабинетах Административного этажа Общества, наступивший вечер разогнал сотрудников по комнатам и квартирам.

  Секретаря очень радовало, что их назойливые голоса и шаги стихли. Наконец он мог остаться наедине с собственными мыслями и сосредоточиться на работе. Которая, к слову сказать, постоянно выскальзывала из поля его зрения. Строчки расползались перед его глазами, а если Шороху и удавалось зацепиться за одну, перед его мысленным взором упрямо возникал занюханный притон Богемного района, в котором он очнулся несколько дней тому назад. Неужто он и вправду мог отплясывать вместе с толпой? Или с женщинами? Честно говоря, он всегда их побаивался, хоть и понимал дальнейшую необходимость жениться, заводить детей и прочее в том же духе.