Текст книги "Кристиан Фэй-2 (СИ)"

Автор книги: Саша Вайсс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

  Здесь жил мистер Буччо. Конечно, его дом располагался не в Богемном районе – самом северном, злачном и страшном закутке города, – экипаж остановился в прилегавшем к Богемному району квартале, который не отличался присущей северным соседям распущенностью. То был обычный спальный район, серый и однообразный; место средней паршивости для среднего класса.

  С трудом спустившись с подножки, мистер Буччо в очередной раз хлопнул дверцей и сердито протопал к небольшому домику, сжатому с двух сторон низеньким забором. Встав в круг тусклого света, который отбрасывал фонарь над входом, он нетерпеливо заколотил дверным молотком с таким видом, словно стоял не меньше десяти минут. Когда дверь отворилась, он ворвался внутрь и обвел собравшихся свирепым взглядом.

  Мало кто знал, что у строгого заместителя директора Общества Крестных Фей была семья. Жена и трое сыновей, возраст которых он вечно забывал. Они ходили в школу, это он помнил точно. Однако где находилась та школа, он также благополучно забыл.

  – Ужин! – прорычал мистер Буччо, забросив шляпу на верхушку вешалки. Мокрое пальто приземлилось на одного из сыновей, загодя стоявшего позади с расставленными руками. Миссис Буччо расплылась в дружелюбной улыбке, с годами не изменившейся ни на йоту. Она со своими короткими пальцами, сцепленными на животе, чем-то напомнила ему его мать. Во всем ее очертании присутствовала мягкость и деликатность,– полная противоположность угрюмого и вечно злого мужа.

  Окорок, дымившийся на столе, слегка разочаровал мистера Буччо. То же сделали и жульен, грибной суп, а также домашнее печенье и пирог, заботливо испеченные миссис Буччо где-то в промежутке между окороком и уборкой дома. Одно блюдо было пересолено, другое – недосолено, а в третьем соли было достаточно, но чего-то все равно не хватало.

  Довольствовавшись лишь чаем и куском пирога, мистер Буччо привычно раскланялся и поднялся на второй этаж. После ужина он запирался в кабинете и с полчаса курил сигару, задумчиво рассматривая потолок. Или читал книгу, одну и ту же на протяжении многих лет. После прочтения пары абзацев глаза закрывались сами собой, и он забывался счастливым сном младенца. Лишь тогда мучившие его заботы и тревоги отступали, и мысли не превращались в поток брани извозчика.

  Но в тот вечер тревог у мистера Буччо прибавилось, да так, что он не смог уснуть аж до утра следующего дня.

  Закрыв кабинет на ключ, он неспешно прошелся к столу, громадой возвышавшемуся у зашторенного окна. То была точная копия стола из кабинета директора Общества, громадный, с ножками в виде львиных лап, чем мистер Буччо очень гордился. Порой он мог сидеть за ним часами и гладить эту лаковую поверхность, любовно раскладывать бумаги и хорошо поставленным голосом беседовать с воображаемыми подчиненными. Когда-нибудь, обещал он себе, он сядет за такой же стол на работе, и тогда мир узнает про Элвиса Буччо. Когда-нибудь...

  Усевшись в кресло, он скользнул ленивым взглядом по многочисленным ящичкам, чьи ручки кнопками торчали из монолита стола, и замер в оцепенении.

  Они были открыты. Все ящики и крохотные ящички были отперты и приоткрыты, некоторые даже лежали на полу, вывалив бумажные внутренности наружу. Взгляд мистера Буччо метнулся к потайному отделению под самой крышкой стола. Тому самому, который мистер Буччо несколько раз проверял, прежде чем выйти из кабинета. Тому самому, на который он установил особый, улучшенный замок со сложным механизмом.

  Сердце мистера Буччо болезненно сжалось в приступе страха. Дрожащими пальцами он нащупал ручку и потянул на себя, выдвинув ящичек до конца. В нем Буччо хранил один секрет, вещь, которая никак не могла попасть в чужие руки.

  У заместителя директора Общества Крестных Фей были некоторые увлечения, о которых не знала даже его семья.

  Над сумрачными кварталами Петрополиса ползли призрачные тени облаков, дымкой накрывавшие диск восходящей луны. Где-то на крыше пронзительно заверещал кот, и, спустя мгновение, к нему присоединился пьяный голос с тоскливой и неразборчивой песней. В отдалении пульсировал светом и музыкой Богемный квартал.

  Миссис Буччо сидела у камина на первом этаже и методично прокалывала иголкой натянутую на пяльцы ткань. Вышитый на ней волк с мордой, задранной к наметанной луне, пока обладал лишь одной лапой, но постепенно обретал должный облик.

  – Откройся,– приказал мистер Буччо.

  Раздался тихий щелчок, и в крышке стола поднялась маленькая дверца, словно по мановению волшебной палочки. В общем-то, как раз по мановению волшебной палочки новый тайник и возник. Ослепленный паникой, заместитель директора просто использовал магию в личных целях.

  Хотя, какая разница? Все равно распределением волшебных сил Общества занимался именно он, Элвис Буччо. И проверять его было некому. Как хорошо, вдруг подумал он. Как удобно.

  На дне отделения тускло мерцал вычурный ключ, длинный, покрытый пятнами ржавчины. Вдоволь налюбовавшись, мистер Буччо закрыл тайник, и щель между дверцей и крышкой стола мгновенно затянулась.

  Он провел ладонью по вспотевшему лбу и обмяк в кресле. После недолгих блужданий его усталый взгляд упал на деревянную указку. Ее он использовал для хранения и наведения волшебной энергии – не все умели обращаться с магией лихо и без проблем. Воровато оглядевшись, мистер Буччо торопливо убрал указку в рабочий портфель, под стопку документов. Разбрасывая волшебные предметы без присмотра можно было получить мгновенное увольнение.

  Теперь оставалось выяснить, кто же посмел рыться в его личных вещах.

  – Лиза! – проорал он, распахнув дверь так, что та отлетела и с грохотом врезалась в стену. О, кто-то должен был крупно заплатить за свое преступление.

  Когда багровый от ярости мистер Буччо скрылся в коридоре, из-за тяжелой гардины вынырнула тень. Оглядевшись, она прошествовала к столу, немного покопалась в портфеле и выудила деревянную указку.

  – Откройся.

  Повинуясь приказу, потайное отделение вновь открылось. Тень недоуменно покрутила ключ в руках, после чего сделала слепок и вернула его на место. Затем, на удивление ловко для своего роста, скользнула за створку окна и пропала в вечерней мгле.

  Кристиан Фэй смотрел на краба. Краб отвечал ему тем же неприязненным взглядом. Его вареные глазки-пуговки словно корили юношу за его аппетит. "Съел бы лучше морковку,– говорили они,– а не мучил несчастных животных".

  Честно говоря, Фэй даже не знал, которая часть этого членистоногого могла быть съедобной. Брезгливо подцепив его пальцами, он перевернул горячую тушку в надежде хоть на один намек, куда стоило втыкать вилку. Но вид снизу тоже оказался весьма пугающим.

  Нужно было отужинать в "Вырвиглазе", забегаловке под окнами съемной квартиры Кристиана. И что за черт его дернул пересечь дюжину кварталов, чтобы в итоге остаться голодным в занюханном рыбном ресторане?

  – Тебя словно тошнит,– констатировал бодрый голос. Кристиан мрачно уставился на севшего напротив юношу, который так и искрился энергией и оптимизмом. Его высокую фигуру скрывал плащ с капюшоном, из-под которого сверкали живые, ярко-голубые глаза юноши.

  – Нужно отломить лапку,– подсказал он.– Мясо внутри.

  – О господи... – пробормотал позеленевший Фэй и отодвинул тарелку подальше. Высасывать лапки было выше его сил. Выудив из портсигара очередную сигарету, он нервно прикурил, вслушиваясь в урчание и брожение собственного пустого живота.

  – Что за маскарад? – наконец поинтересовался он.

  Лис отмахнулся от выпущенного в его сторону кольца дыма и стащил капюшон. На лицо тотчас упали пряди светлых волос, выбившиеся из хвоста.

  – Заходил в гости к нашему дорогому господину заместителю директора.

  – Буччо? – Кристиан даже открыл рот, позабыв про колики в животе.

  – Именно. – Ухватив длинными пальцами край тарелки, Лис притянул ее к себе и с влажным треском оторвал крабу лапку. – И, должен сказать, он неплохо устроился.

  – И что? Он сказал тебе что-нибудь интересное?

  – Мы с ним не разговаривали.

  На мгновение Кристиан затих, яростно пытаясь связать противоречившие друг другу утверждения. Лис же расправился с лапкой и отломил вторую, действуя как заправский поедатель членистоногих.

  – Тогда что ты делал в доме Буччо?

  – Всего лишь навел бардак в его вещах. Видел бы ты, как он перепугался!

  Один точный удар ножа, легкое нажатие, и панцирь раскололся надвое. Вывалив в тарелку коричневую жижу, Лис набросился на белевшее мясо с удвоенным аппетитом, Кристиан только и видел, как его пальцы проворно выковыривают содержимое.

  – Так орал... Настоящий комок нервов,– проговорил он, одновременно пережевывая еду.– Сразу наколдовал себе потайной ящик и переложил в него свою прелесть.

  Кристиан подался вперед.

  – И что за прелесть?

  Жестом попросив салфетку, лежавшую на коленях Фэя, Лис вытер руки и с торжественным видом полез в карман.

  – Вот!

  На стол лег кусок гипса с ветвистой вмятиной посередине. Кристиан перевел взгляд со слепка на сиявшего Лиса и обратно.

  – Ключ? – переспросил он. – От чего?

  – Забыл спросить у Буччо,– съязвил охотник.– Когда буду взламывать его кабинет в следующий раз, обязательно поинтересуюсь.

  Фэй откинулся обратно на спинку стула и скрестил руки на груди. Сигарета продолжала торчать из его рта, ее пепел грозил вот-вот рухнуть прямо на идеально выглаженные штаны.

  – Придется некоторое время за ним последить,– задумчиво пробормотал он. – Раз для него это такая важная вещица.

  Башенка пепла сорвалась с конца сигареты и шлепнулась в вовремя подставленную Кристианом ладонь.

  – Ты бы слышал, как он надрывался, отчитывая жену и сыновей. Будь я на ее месте, давно бы отравил урода.

  Кристиан фыркнул, представив Лиса в фартуке и с бигудями на голове. Будь у мистера Буччо такая своенравная и вечно подвыпившая жена, он сам отравил бы ее в первый же день.

  – Дежурить будем по очереди. Только завтра придется тебе,– поспешно добавил он и широко улыбнулся, заметив недовольство охотника.– У меня важная встреча.

  Утро у инспектора Докопайца, главы центрального отделения полиции Петрополиса, не задалось с самого начала.

  Будильник, верой и правдой служивший больше десяти лет, не прозвонил в установленные семь утра. А затем опомнился и разбудил инспектора в половину десятого, разразившись железным треском. Докопайц долго хлопал его по кнопке, затем, отчаявшись унять, сунул безостановочно голосивший будильник в корзину с грязным бельем и плотно накрыл крышкой.

  Наскоро собравшись, инспектор схватил пальто и выскочил из дома. Как назло, снаружи лил дождь, но времени возвращаться не было. Кинувшись под копыта первого попавшегося экипажа, Докопайц сунул вознице сумму, в два раза превышавшую обычную, и велел гнать как можно скорее. Инспектор готовился к этому дню несколько месяцев: в участок приезжала комиссия с ежегодной проверкой, которая была очень, ну очень важна для возможного повышения инспектора.

  Но к тому времени, как он очутился в участке, комиссия уже прибыла. Смерив взглядом опоздавшего, с растрепанными волосами и, что самое унизительное, неряшливо торчавшими усами, члены комиссии сообщили о слабой раскрываемости дел и недисциплинированности сотрудников (на этом слове они одарили инспектора особенно недовольным взором), после чего откланялись и удалились. Подчиненные инспектора тоже поспешили удалиться и мгновенно рассосались по кабинетам. Докопайц был страшен в гневе, и никому не хотелось попасть под горячую руку.

  Затем надутый врач из больницы, где пару дней тому назад произошло убийство, отказался приезжать в участок для дачи показаний, сославшись на занятость. "Занятость!"– фыркнул Докопайц, в очередной раз скатываясь по главной лестнице. Его короткие ножки перемахивали через две ступени, брюшко над штанами плавно колыхалось в такт прыжкам, а дыхание становилось тяжелым – шутка ли, по десять раз на дню забираться на шестой этаж и обратно. Можно было подумать, инспектор полиции города Петрополис, заслуженный сотрудник и известный сыщик, прохлаждался на работе и только и ждал, пока его вызовут на другой конец города.

  В довершение всего, Докопайц увидел Его. Нет, то был действительно ужасный день.

  Больница Святой Присциллы находилась на одной из главных улиц города. Ее старое угрюмое здание насквозь провоняло химикатами и больной плотью. Кристиану даже не требовалось взывать к своей звериной половине, чтобы почуять царивший внутри смрад.

   – Палата номер 35,– прогудел он, зажав нос. Сидевшая за стойкой регистрации медсестра подняла голову, и ее покрытое оспинами лицо недовольно сморщилось.

  – Налево, вверх по лестнице, третий этаж.

  Она хотела спросить еще что-то и даже набрала в грудь воздуха, чтобы окрикнуть заторопившегося прочь юношу. Но затем недоуменно нахмурилась, словно силясь что-то вспомнить, покачала головой и вернулась к изучению газеты. Статья про новый дом очередной оперной дивы вдруг показалась гораздо интереснее.

  Больничный коридор заполняло эхо вздохов, стонов и тревожных голосов. Оно отражалось вдоль голых, покрытых побелкой стен и устремлялось в высоты больничного потолка. Минуя приоткрытую дверь одной из палат, Кристиан заглянул в нее краем глаза и в ужасе отпрянул. Болезни пугали Фэя, для него они были непонятными и отвратительными. Ему самому редко случалось валяться в кровати в бинтах и мучиться язвами.

  Поднявшись на третий этаж, он быстро пробежался вдоль дверей и, отыскав медные цифры 3 и 5, осторожно заглянул в палату. К счастью для Кристиана, она оказалась пуста и опечатана,– с момента убийства больных в нее не клали.

  Тесная каморка была обставлена по-больничному скупо,– лишь железная койка с матрасом и небольшой прикроватный столик. И, несмотря на стойкий аромат хлора, все еще воняла кровью. Девушке перерезали горло, догадался Фэй и невольно накрыл нос и рот перчаткой.

  Повесив сюртук на стальное изголовье, Кристиан склонился к плиткам пола и медленно втянул воздух. Перед его мысленным взором тут же возникла убитая,– ее запах оказался самым явственным. Похоже она провела на койке не одну неделю. С запахом женщины смешался запах крови, мужского одеколона (к чему было душиться на свидание в больнице?), лекарств, хлора и... кофе. Кристиан нахмурился и, словно краб, попятился на корточках ближе к окну. Нет, сомнений не оставалось: в комнату заходил кто-то, пахнущий свежеобжаренными зернами кофе.

  Похоже, убийцей была не "розовая фея", а самый настоящий кофейный маньяк. И обходился он не одной чашкой кофе в день. Для того чтобы оставить такой след, следовало возиться с кофейными зернами постоянно. Или находиться в месте со скоплением большого количества кофе. Например, в кофейном магазине. Или кофейне. Или же в гостиной обеспеченного дома – лишь богачи могли позволить себе баловаться этим экзотическим напитком с юга... Фэй покачал головой. Вариантов могли быть сотни.

  Из коридора донеслось эхо голосов, отчего Кристиан насторожился.

  – ...Мы все уже вымыли, господин инспектор,– послышался самодовольный высокий голос.– Вы сами разрешили это сделать в понедельник, после осмотра...

  – Да, да. Я помню, можете не стараться,– нетерпеливо перебил его собеседник.

  Фэй поднялся с колен и накинул сюртук, не отрывая внимательного взгляда от двери. Но, как назло, шаги стихли перед палатой, и щель под дверью накрыла тень. Мгновение – и Кристиана ослепил яркий свет, ворвавшийся в полутьму комнаты. В проеме нелепо застыл коренастый мужчина. Который походил на увенчанный котелком небольшой шар с моноклем.

  – Ты?! – выдохнул шар.

  Круглое лицо вошедшего исказило негодование, рот под тонкими, залихватски загнутыми усиками скривился, а руки уже тянулись к борту расстегнутого пальто. Фэй был готов поспорить, под ним находился пистолет. Но дожидаться, чтобы проверить свое предположение, он не собирался.

  Не теряя ни секунды, он помчался к окну, на ходу подпрыгнул, накрыл голову руками и вылетел наружу вместе с осколками. Его затуманенное волчьей половиной сознание не придумало ничего лучше, чем кинуться с третьего этажа из окна. И, к сожалению для работников больницы, в момент прыжка оно было закрыто.

  Земля встретила его шипами больничных роз. Кристиан сдавленно крякнул и выплюнул алые лепестки.

  Он узнал разгневанного человечка. С инспектором Докопайцем они имели удовольствие общаться раньше и расстались на не совсем дружелюбных нотах. Помнится, у Фэя был отпуск, в один из вечеров которого он воспользовался неким запрещенным препаратом и не успел опомниться, как натворил кучу весьма нелицеприятных дел. После чего сдался полиции, немного посидел в камере после беседы с инспектором и сбежал из-под стражи. Конечно, впоследствии Кристиан заплатил свое, но осадок на душе Докопайца и развороченные стены участка остались.

  Наверху прогремел выстрел, и юноша одним прыжком вскочил на ноги. Инспектор был не очень рад его видеть, и Кристиан в этом его не винил.

  – Простите за стекло! – выкрикнул он, как можно быстрее улепетывая прочь от серого здания больницы. Но грозная фигурка в окне лишь разразилась очередной порцией брани и выстрелов. Проскочив в больничную калитку, Фэй устремился вниз по улице, а полы сюртука хлопали его по ногам. Инспектор, недовольно подумал он на бегу. Только его не хватало.

  Слежка затягивалась.

  Каждая охота начиналась с засады и терпеливого ожидания в морозном утреннем тумане. Будучи заядлым охотником, Лис привык высматривать жертву часами в любых погодных условиях, на мягкой земле, скользкой ветке или же по пояс в воде, выслеживая уток. Но ждать заместителя директора оказалось тяжелее всего. Отчасти потому, что рослому парню в охотничьем костюме казаться незаметным было куда проще в лесу, чем посреди пустой улицы.

  Лис скучал. Сперва он развлекал себя тем, что метал окурки в мусорную кучу через дорогу от дома Буччо. Когда же куча занялась огнем, вспыхнув от непотушенного уголька, юноша переместился от нее подальше и встал за припаркованным у обочины экипажем. Нарисовал на его грязных стеклах пару чертиков и еще несколько вещей, не предназначенных для детских глаз, и обнаружил, что сигареты закончились.

  На его счастье, как раз в тот момент дверь дома Буччо распахнулась, и в серый зимний свет выплыла коренастая фигура заместителя директора. Похоже, он торопился: несколько раз ронял на крыльцо ключи в попытке найти нужный. Наконец замок щелкнул, закрывшись, и мистер Буччо протопал по выложенной камнем дорожке. Не заметив переметнувшегося на другую сторону дороги коллегу, заместитель директора приблизился к стоявшей на обочине машине и вновь загремел ключами. Затем поднял голову, изучил рисунки на стекле и пробормотал пару ругательств.

  Оказывается, Элвис Буччо умел водить экипажи и прекрасно справлялся без своего верного водителя. Машина вздрогнула, зарычала и, испустив несколько громких хлопков, двинулась вниз по улице. Лис затравленно огляделся. Больше по узкой улочке не ехал никто, лишь в отдалении, у небольшого ателье фыркал конь. Возница, скучавший на козлах экипажа, явно кого-то дожидался.

  Машина мистера Буччо с фырканьем исчезала в утреннем тумане, опутавшем каменные стены и мостовую.

  Не долго думая, юноша помчался в противоположном направлении, к экипажу у ателье. Он одним махом запрыгнул рядом с возницей, отчего тот удивленно вздрогнул и нахмурился.

  – Парень, я занят. Госпожа наняла меня на целый день...

  Не успел он договорить, как тяжелая ладонь Лиса опустилась на его плечо.

  – Госпожа пробудет в ателье еще долго, не правда ли? – тихо проговорил юноша, склонясь ближе к котелку возницы.– А мы за это время успеем кое-куда сгонять.

   Мужчина недоуменно заморгал, словно только очнулся от долгого сна и не мог понять, где находится. При виде Лиса покрытое щетиной лицо расплылось в дежурной улыбке.

  – Куда едем, господин любезный?

  – Прямо. – Еще раз потрепав возницу по плечу, Лис указал направление, в котором скрылся грязный экипаж заместителя директора.– Гони быстрее, плачу двойную цену.

  Нервы мистера Буччо были натянуты до предела и больше походили на раскаленную проволоку под его кожей. Заместитель директора выгнулся к рулю, тревожно водя круглыми от адреналина глазами по сторонам.

  После произошедших событий он был просто обязан проверить, все ли в порядке. Он лишь заглянет внутрь и сразу вернется домой, решил мистер Буччо, судорожно впившись потными пальцами в руль. Всего минута, не более. Минутой он никак не мог навредить своей Тайне.

  Лишь бы никто не узнал, не проведал о его самом заветном месте.

  Мимо проносились дома, сады и прохожие, в лица которых заместитель директора вглядывался особенно тщательно. Но, к великому его облегчению, ни одно из них не казалось знакомым.

  Когда он свернул на Северную аллею, центральную улицу Богемного района, к колесам его машины выскочила женщина в оборванных одеждах. Смерив коснувшийся ее ног капот и водителя взглядом из-под всклокоченных волос, она каркнула нечто оскорбительное и неспешно скрылась на другой стороне улицы. В другой день мистер Буччо не спустил бы подобной наглости. О, он бы выскочил наружу, с консервным лязгом хлопнул бы дверцей и рассказал карге, куда стоит смотреть, переходя дорогу. Все окрестные дома слышали бы каждое его слово. Все прохожие разбежались бы в ужасе, а соседские собаки протяжно завыли. Эта дамочка надолго бы запомнила мистера Буччо и подумала бы трижды, прежде чем снова открыть рот в его присутствии.

  Но сегодня он лишь сжался на водительском сиденье. "Не выделяться, не привлекать внимания", – твердил он себе под нос, вновь заводя заглохший автомобиль.

  Проехав еще немного, заместитель директора свернул в закоулок, сжатый каменными стенами домов. Заглушив мотор, он выбрался наружу, в гнилостный воздух грязного тупика. Еще раз огляделся, толкнул скрывавшуюся за мусорной кучей облезлую дверь и нырнул в проем, не обратив внимания на вонючую жижу, в которую влез ботинками.

  Он не хотел туда ходить. Это было противно его натуре, все существо мистера Буччо вопило и кричало, когда он переступал порог той комнаты. Но он ничего не мог с собой поделать.

  Спустившись по лестнице в затхлое нутро подвала, заместитель директора встал в лужу ржавой воды и отыскал замочную скважину. Выудив из кармана длинный старинный ключ, он вставил его в замок и несколько раз провернул. Без малейшего скрипа дверь отворилась.

  Но вместо ожидаемой тьмы его приветствовал мягкий свет свечей, усыпавших комнату. Из этого теплого света его окликнул голос, лишенный и мягкости, и тепла.

  – Долго же тебя пришлось ждать.

  С легким хлопком Лис материализовался посреди кабинета и ошалело огляделся. Директор и Кристиан смотрели на него не менее изумленно.

  – Простите, – наконец выдавил он и слез с директорского стола. Один желтый лист с распоряжением прилип к его штанам.– Не знал, что Фэй на совещании.

  Работники Общества могли перемещаться в пространстве, но это требовало больших затрат магической энергии, что не приветствовалось начальством. Каждая драгоценная частица магии учитывалась, и бездарно тратить ее на перемещение и тому подобную ерунду было нежелательно. Поэтому Устав Общества изобиловал пометками и целыми статьями с ограничениями, запрещавшими, например, читать мысли и влиять на сознание, превращать человека (гнома, вампира, оборотня и любое обладающее сознанием существо) в иное существо (животное, гнома, вампира, оборотня и пр.), стирать подопечному память (кроме экстренных случаев), убивать или влиять на здоровье иным способом (кроме экстренных случаев), становиться невидимым (опять же кроме экстренных случаев) и многое, многое другое. К слову сказать, Кристиан в начале своей работы нарушил половину этих правил, за что множество раз находился на грани увольнения.

  – Господин Листен!– Директор даже слегка порозовел от гнева.– Я мог ожидать подобное от господина Фэя, но вы?!

  – Срочное дело, господин директор.– Не обращая внимания на взбешенного начальника, Лис повернулся к Кристиану и выразительно повел глазами.– Мне нужно с тобой поговорить...

  – Позже, господин Листен,– оборвал его директор.– Наше дело не менее срочное, будьте уверены.

  Он склонился к громоздкому телефонному аппарату на своем столе и нажал одну из его кнопок.

  – Пригласите гостью.

  Смирившись, Лис уселся во второе кресло для гостей и нетерпеливо заерзал на мягких подушках. Кристиан впервые видел охотника таким взвинченным.

  Дверь отворилась, и в комнату вошла невысокая женщина с густыми каштановыми волосами, вьющейся копной венчавшими ее голову. Миловидная и округлая, она неловко замерла в проходе, обводя взглядом присутствовавших.

  – Миссис Буччо? – одновременно воскликнули напарники, и Кристиан похолодел. Где они могли проколоться? Неужто жена заместителя пришла пожаловаться на учиненную ими слежку? Лис ответил ему настороженным взглядом. Похоже, он думал о том же.

  Кристиан опомнился первым. Выскочив из кресла, он придвинул его ближе к нерешительно замершей гостье. Миссис Буччо обвела собравшихся очередным испуганным взглядом и присела на самый край мягкого сиденья. Ее ноги, обутые в практичные, но старомодные туфли на устойчивом каблуке, стояли рядом, плотно прижатые друг к другу, а руки безостановочно мяли крохотную сумочку.

  – Я должна вам кое-что сообщить.

  Казалось, миссис Буччо вот-вот вскочит и сбежит. Она обвела собравшихся робким взглядом и сжала сумочку так, что под коричневой материей что-то хрустнуло.

  – Сегодня будет совершено убийство. – Щеки дамы покрылись бардовыми пятнами. – Вы должны этому помешать.

  – Буччо! Это он, я так и знал! – выкрикнул Фэй. В запале он хлопнул ладонью по крышке стола, так громко и неожиданно, что миссис Буччо подпрыгнула на месте.

  – Я знаю, где он,– бросил Лис. Он вскочил с места и в пару прыжков скрылся за дверью.

  – Элвис? – Директор недоуменно нахмурился. Его пухлые пальцы перестали барабанить по коленке, а кустистые брови сдвинулись на переносице. – А он-то здесь при чем?

  – Мы объясним вам позже, господин директор!– пообещал Кристиан, выбежав вслед за напарником.– Будьте уверены, у нас есть веские причины его подозревать.

  Когда напарники переместились, машина заместителя директора все еще стояла в проулке. Лис толкнул облезлую дверь, и та отворилась, открыв узкие, стесанные временем ступени, ведшие вниз. Из темного нутра тянуло холодом и сыростью.

  Фэй выглянул из-за его плеча и нахмурился. Похоже, Лис был прав. Что мог забыть мистер Буччо, респектабельный мужчина с брюшком и семейством, в подвалах Богемного района?

  Внизу они уперлись в старую, в белесых разводах плесени дверь. Завидев замочную скважину, Лис достал из кармана копию ключа из тайника Буччо и тихо вставил ее в отверстие.

  – Подожди!– прошипел Фэй. Немного поколебавшись, он приложил ухо к влажной поверхности дерева и прислушался. Внутри явно кто-то находился; Кристиан уловил едва слышный скрип половиц.

  – Я прошу... – сдавленно хрипел чей-то голос. – Умоляю...

  Из-за двери донесся приглушенный звук удара. Затем еще один.

  Времени не оставалось. Не теряя ни секунды, Кристиан провернул ключ в скважине и, что было сил, толкнул дверь. Та отлетела к стене, и напарников залил золотистый свет свеч.

  Нутро комнаты в забытом всеми подвале оказалось довольно уютным. Пол покрывали ковры с толстым ворсом, на стенах темнел малиновый бархат, в глубинах которого утопал свет канделябров. Обстановка напомнила Кристиану дорогой бордель, с вычурной мебелью и белым дымом благовоний, стелившимся под низким потолком.

  Посреди всей этой роскоши стоял мистер Буччо. Стоял по-собачьи, опершись руками о пол, в кожаных трусах и ошейнике с пристегнутым к нему поводком. Другой конец поводка держала дама в полицейской фуражке, с плетью в руке. Собственно, кроме полицейской фуражки и черных сапог на даме не было ничего. Одна ее нога стояла на истерзанной плетью спине мистера Буччо. Точь-в-точь пес и его хозяин, подумал остолбеневший Кристиан.

  Дама в фуражке смерила вошедших взглядом густо накрашенных глаз.

  – Да? – строго поинтересовалась она, не снимая с посеревшего от ужаса мистера Буччо сапога. – Вам заказано?

  Лис накрыл рот ладонью, издал тихое шипение и подался назад, в спасительную тьму. Фэй же остался несгибаемо стоять под ненавидящим взором мистера Буччо и невозмутимым его госпожи.

  – Простите,– выдавил он, не в силах оторваться от волосатых складок кожи заместителя, перетянутых ремнями и тугими крохотными трусами. – Должно быть, мы ошиблись дверью.

  Дама в фуражке хмыкнула. С улицы донеслось эхо басистого гогота.

  – А вы продолжайте, прошу вас. Господин заместитель.

  Кристиан кивнул ощерившемуся от ужаса мистеру Буччо, и дверь захлопнулась.

  – Про какое же убийство тогда говорила миссис Буччо?

  Эхо шагов Фэя смешалось со звуками начавшей просыпаться улицы. По мостовой беспрестанно цокали копыта лошадей, откуда-то издали ветер приносил рев клаксонов.

  – Может, она себя имела в виду? – Охотник затянулся любимой вонючей сигареткой. – Узнала про хобби и решила задушить Буччо его же ошейником.

  Они снова фыркнули. До того дня Кристиан и Лис видели господина Буччо лишь в строгих костюмах и с презрительным выражением лица.

  Как раз в тот момент за углом давно закрытого дамского салона с покосившейся вывеской "Бабочка" послышался хлопок. Этот неожиданный "блоп" заставил Кристиана вздрогнуть. Но он ничуть не удивился, когда из проулка показалась усталого вида девушка.

  Выглядела она так, словно сбежала с деревенской ярмарки: в белой хлопковой блузе с широкими рукавами, длинной, испещренной орнаментом юбке и цветастом переднике, которые подчеркивали ее пышные формы. Единственным, что никак не вписывалось в общую цветочно-радостную картину, было лицо девушки: бесформенное и бледное, с натянутой улыбкой и синяками под толстыми линзами очков. Взгляд впалых глаз отыскал напарников, и девушка решительно преградила им дорогу.

  –Кристиан Фэй? – уточнила она. Получив подтверждение, девушка протянула Кристиану розовый клочок бумаги, при виде которого по спине Фэя пронеслись сотни мурашек.

  – Директор просил передать. Сказал, срочно.

  "Ты научилась ценить общество людей",– гласило новое послание от "розовой феи". "Парковая аллея, 9" , было наскоро приписано карандашом на обратной стороне.

  – Неужто убийство? – выпалил Кристиан, но незнакомка лишь безразлично пожала плечами.

  – Не знаю, спросите у директора. Я лишь передала, что меня просили.