Текст книги "Висрамиани"
Автор книги: Саргис Тмогвели
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
10.
ПИСЬМО МОАБАДА К ШАХРО
«Не ввергай себя в бесчестье ради этого преходящего мира, дарованного нам на краткий срок. Ради него не отворачивайся от бога и не обращай лица твоего в сторону злого дива. Не будь вместе с клятвопреступниками, ибо бог – хранитель клятв. Ты сама знаешь, какой клятвой мы связаны, как мы поклялись богом и ангелами. Ведь ты обручила со мной свою дочь еще за тридцать лет до ее рождения. Знает бог, что я не ничтожный зять, а доблестный. Почему ты пренебрегаешь мною, почему ты на стороне моих врагов? Если ты родила дочь на мое счастье, почему же ты выдала ее за другого? На мое счастье, твой зять не утолил желания своего сердца с нею; по божьей справедливости не подобало бы другому утолить с нею свое желание. По зрелом размышлении ты поймешь, что в этом было предопределение божье. Выдай замуж за меня твою солнцеподобную дочь и избавь твою страну от моей вражды. Вся пролитая кровь спросится с тебя на том свете, и если дьявол не возобладал над тобой и ты действительно боишься бога, лучше устранить вражду и ценой одной женщины приобрести великое царство. Если же ты на это не согласишься, то страна Махи будет опустошена моей враждой и тебе придется отвечать перед богом. В безумии своем не считай мою вражду незначительной. Итак, обратись от вражды к любви. Сына твоего Виро я сделаю великим царем, ты будешь царицей всего Хойстана, а Вис – повелительницей всего Хорасана. И все дни твоей жизни мы проведем в этом преходящем мире в наслаждении и любви. Вся земля будет прославлена благодаря нам, и воины и страны будут наслаждаться спокойствием. Когда в мире можно вкусить наслаждение, человеческая вражда – безумие».
Закончив это письмо, Моабад опустошил хранилище драгоценных тканей и золота. Он послал Шахро столько богатств, что не поведать человеческим языком. Сто верблюдов, навьюченных паланкинами, триста взнузданных меринов и триста иноходцев, пятьсот мулов везли драгоценные камни, жемчуга и царские диадемы. В числе подарков было двести сундуков со златоткаными головными покрывалами, а также большой золотой сундук, наполненный бесценными украшениями. Послал он и семьсот хрустальных чаш, каждая из которых красотой напоминала звезду небесную. Везли еще сорок тюков греческой парчи разного сорта. Кроме этого, было послано еще много других царских даров, великолепие которых не выразить человеческим языком. Казалось, что Моабад отправил Шахро самоцветы и перлы из всех стран и больше нигде ничего не осталось.
Когда Шахро увидела столько самоцветов, золота и царских даров, так много навьюченных верблюдов и мулов с сокровищами, она потеряла разум, словно опьяневшая, и забыла и сына и дочь. Когда настала ночь, она открыла двери замка и выдала сверкающую луну в руки Моабада. Она убоялась бога, и письмо Моабада изменило ее настроение. В небесных сферах обозначались роковые явления. Шахро разбиралась в значении положений созвездий, которые меняли свои пути. Когда она открыла двери замка и выдала Моабаду свою дочь, небо было цвета ворона. Разлука влюбленных очень горька. Ночь была безлунна, и на небе не было звезд, земля была синего цвета. Небо было похоже на черное покрывало, которое скрывало Вис: как будто оно облачилось в траур по ней. Солнце и луна со своей ратью отправились в поход на запад, и там они скрылись и стали невидимыми. Войска построились на своих местах, созвездия уподобились железным скалам, и звезды были от них в стороне. Овен и Телец в смятении дрожали от страха перед Львом и покинули свои места; но Лев не двигался с места, а Близнецы, как двое возлюбленных, лежали, прикованные друг к другу, и были неподвижны; Рак, разгневанный, с вытянутым хвостом, оказался в когтях Льва; Дева держала в руках виноградные гроздья; цепи Весов были спутаны, и Весы стали бесполезными; Скорпион скорчился, как ощетинившаяся змея; Стрелец, словно истукан, не мог владеть луком; Козерог не боялся его; Водолей упал в колодец и перестал изливать влагу; Рыбы, пойманные в сети, как бы вытащенные на сушу, задыхались. При таких дурных предзнаменованиях шахиншах увидел свою жену.
Да не пошлет бог никому другому такое роковое сочетание созвездий!
Когда Моабад вошел в замок, ничего нельзя было различить из-за темноты, но свет лика Вис и ее – аромат помогли шаху обрести свою бесподобно прекрасную жену. Он подошел, взял ее за хрустальные руки, повлек силой и передал надежным оруженосцам и евнухам.
Вис посадили в паланкин, и свита Моабада помчалась так быстро, что ветер не мог обогнать ее. Паланкин окружили придворные евнухи. Трубя в трубы и ударяя в медные барабаны, они направились в Хорасан, в город Морав, местопребывание шаха Моабада. Сам шах был весел, как голодный лев, увидевший стадо онагров [13]13
Онагр – дикий осел.
[Закрыть]; он был подобен бедняку, нашедшему сокровище. Так как его добыча на земле была прекраснее солнца на небе, ему пришлось претерпеть из-за нее большие невзгоды, ибо он внезапно обрел прекрасный сосуд, а в нем сияющий яхонт.
11.
ВИРО УЗНАЕТ О ПОХИЩЕНИИ ЖЕНЫ И ОПЛАКИВАЕТ ЕЕ
Когда Виро услышал о содеянном Моабадом и о похищении жены, он разодрал ворот платья, ударил себя по голове и лишился чувств. Когда он пришел в сознание, он поспешил домой за станом. Но шахиншах уже уехал, увезя силой его жену. Моабад оставил сотню тысяч драгоценных камней и вместо них взял один бесценный. Шахро нарушила свою клятву и не пожалела Виро. Пылающий огонь разгорелся в сердце Виро, и хотя он не осмеливался сказать что-либо матери, он едва сдерживал гнев и роптал на сестру. Он понял, что исчезла у него надежда на плод своего дерева, – солнце мира покинуло его ложе. Двери замка были заперты, и краса дворца увезена. Хотя раковина его лишилась жемчужины, но из очей его изливались тысячи мер жемчужин; то кровь лилась из его глаз, то сердце его горело от скорби. Виро так пожелтел и цвет лица его стал столь бледным, что он походил на мертвого. Он проклял судьбу и ее вероломство, ибо со дней юности ни на миг не испытал радостей. Судьба привела его в отчаянье, шаха же Моабада она очень порадовала: у одного она отняла похитительницу сердец и отдала ее другому; но и этому она ее не оставила, а передала третьему, обрадовав его; у одного она озарила дворец радостью, а у другого иссушила розовый цветник; один взял камень и бил себя в грудь, другой же взял чашу и пил из нее, сколько желал.
От счастья у Моабада сверкали глаза, когда он, похитив Вис, увозил ее в Хорасан. В пути он веселился и забыл все несчастья, которые когда-либо испытал. В пути, когда веял ветер, от паланкина Вис источалось благоуханье; ты бы сказал, что паланкин Вис был золотой башней, наполненной мускусом и амброй, и в ней восседало солнце, убранное златотканой парчой. То розы падали с ее лица, то благоухали мускус и амбра. Паланкин ее был похож на рай и для всех людей был столь же желанным.
А Рамина настигло предопределение божье, которое должно лишить его радости и веселья и приумножить горе.
12.
РАМИН ВЛЮБЛЯЕТСЯ В ВИС
Моабад и братья его продолжали путь. Войско его и евнухи сопровождали паланкин Вис. Вдруг по божьему велению поднялся сильный ветер и сорвал с паланкина занавес. Ты бы сказал, что из туч блеснула молния или же внезапно выглянуло солнце, – это показалось лицо Вис, пленившее сердце Рамина. Казалось, чародей очаровал Рамина и одним взглядом похитил его душу.
Когда Рамин увидел лицо Вис, сердце его словно поразила стрела длиною в целую стадию и он упал с коня, как лист. Огонь любви воспламенил сердце Рамина, сжег мозг и отнял разум. Во мгновенье ока страсть захватила его, любовь лишила сердца и души. Она уподобилась дереву, плодом которого было блуждание по полям и безумие.
Упав с коня, он лишился чувств и долгое время лежал без сознания. Розоподобное лицо его превратилось в шафран, а уста, похожие на алый яхонт, посинели. Не было надежды на его возвращение к жизни. Вельможи и витязи, пешие и конные, окружили его, и никто не мог понять, отчего он лишился чувств. Все плакали над побежденным Рамином и были огорчены его бедой.
Так он лежал долго без чувств, не слыша окликов, не ощущая курения благовоний; не помогла ему очнуться и розовая вода. Но бог смилостивился над ним, и Рамин пришел в себя. Он все не мог владеть речью, и слезы струились из его глаз. Рамин вытер их рукой и начал стонать от стыда перед людьми. Все приближенные, смотревшие на него, думали, что Рамин одержим бесом.
Когда юноша снова сел на коня, от раздумий потемнел для него светлый день. Ехал он по дороге, сам себя не помня, сердцем его владел бес, а глаза его были прикованы к паланкину Вис, как у вора, который засматривается на редкое сокровище.
Вздыхая и плача, он так рассуждал:
«О, если бы довелось мне еще раз узреть ее лик или суждено было бы мне нести паланкин по этому пути! Ах, если бы она хоть раз услышала мой вздох и обратила бы хоть на миг взор на меня! Ах, если бы нашелся помощник, который из милости рассказал бы Вис обо мне и передал бы ей мой привет! Ах, если бы я приснился ей и она увидела бы полы моей одежды, обагренные моей кровью! Неужто ее жестокое сердце не смягчилось бы и не отогрелось бы на огне моей любви? Ах, если бы она полюбила меня, как я люблю ее, и хотя бы наполовину стала такой, каким я стал от любви к ней! Быть может, испытав любовь, она перестанет быть со мной столь безжалостно надменной».
Рамин то предавался подобным мечтам, то, утомившись, сидел мрачный, понурив голову, и советовал себе быть терпеливым, говоря так:
«Увы, мое сердце, что сталось с тобой, о чем ты думаешь и зачем увеличиваешь страдания напрасными желаниями? Чего ждешь и зачем так страдаешь из-за любви к той луне, которая и не думает о тебе? Как ты можешь надеяться на близость Вис? С начала веков и доныне какой смертный соединился с солнцем? Почему ты безрассудно веришь той, которая не сулит тебе никакой надежды на радость?!»
Притча. Ты жаждешь и ищешь воды, но что может тебе помочь, если ты находишься на сухой равнине? Да смилуется над тобой создатель, ибо доля твоя очень горька!
Опутанный сетью любви, Рамин, с сокрушенным и раненым сердцем, не мог удовлетворить свое желание и не знал другого средства, кроме терпения: волей-неволей он успокоил сердце и продолжал путь.
Это его мало утешало; порой до него доносился аромат от паланкина Вис. Хотя лицо Вис было его душой и сердцем, но он довольствовался тем, что глядел на ее паланкин. Нет ничего хуже любви, и нет никого несчастнее влюбленного!
Поучение. Если человек заболевает горячкой, к нему приходят навестить его и опасаются, как бы он не умер. А ведь сердце влюбленного из года в год горит в огне, и никто его не навещает и не удивляется его состоянию.
Эй, разумный человек! Что может быть несправедливее того, что постигает влюбленного от любви? Лучше, чтобы каждый пожалел влюбленного, ибо неугасимый огонь горит в сердце его.
Притча. Влюбленный преисполнен горя; он всегда пребывает в тоске и томлении по возлюбленной, он всегда должен скрывать тайну сердца и никому, несчастный, не может доверить слов своего сердца.
По мере того, как любовь Рамина возрастала, он уподобился куропатке, раненой в спину когтями ястреба; он был ни жив, ни мертв. От него остался лишь облик, двигавшийся без души; от тела, крепкого, как скала, уцелела только тень, а его кипарисовый стан согнулся, как лук. Так, лишенный радости и преисполненный горя, ехал он, и весь путь казался ему темницей.
13.
СВАДЬБА МОАБАДА И ВИС
Когда Моабад въехал в Морав, с ним была и солнцеподобная Вис. Весь город был украшен, и на крышах домов стояли зрители, подобные небесным светилам; знатные осыпали въезжающих золотом, драгоценными камнями и жемчугом, а незнатные – серебром. Земля исполнилась радости, и все ходили не по земле, а по золоту. В этот день город Морав был подобен раю: там струились дожди самоцветов и жемчуга. С каждой крыши сверкало столько прелестных лиц, что их нельзя было отличить от сияния звезд на небе. Созерцание красавиц веселило людей и ослепляло им глаза.
Если среди подданных было такое ликованье, то ты сам понимаешь, что могло твориться во дворце шаха! Дворец его занимал целое поле, а башня его достигала неба, на ее кровле мерцали звезды; двери и стены дворца были украшены золотом, своим сиянием напоминавшим красоту Вис. Шахиншах восседал на троне с веселым сердцем, очищенным от печали, как серебро от шлака. Его вельможи, знать и приближенные по его воле расточали дождь из жемчуга. Они рассыпали так много золота и жемчуга, что груды жемчуга образовали горы. Моабад веселился, пировал и всех одаривал.
Поучение. Будь весел, пей, ешь, раздавай подарки, чтобы твое имя пережило тебя!
Царица Вис находилась в опочивальне, и от лика ее дворец уподобился саду. Хотя шахиншах веселился, но Вис была очень печальна. День и ночь она скорбела и плакала, как облако, и видевшие ее слезы рыдали вместе с ней. Иногда она плакала из-за разлуки с матерью, а иногда из-за любви к Виро. Порою она тихо проливала кровавые слезы, а порою начинала взывать, как безумная. Она была погружена в молчанье и не отвечала, когда кто-нибудь с ней заговаривал. Ты бы сказал: в сердце ее поминутно прибывает караван скорби. Похудев, она уподобилась иголке, а от горя пожелтела, как шафран. Жены властителей и вельмож приходили к ней и садились рядом, обращались с ней заботливо и ласково говорили ей: «Ради небес, успокойся, отдохни немного и не плачь!» Но она никак не могла успокоиться и не отвечала им. Когда же она издали замечала Моабада, вместо того чтобы от отчаянья хвататься за ворот, она царапала себе лицо. Вис не слушала его, отворачивалась, непрестанно обращалась лицом к стене и источала озеро кровавых слез. Так вела себя Вис в пути, и так же в Мораве, и ни один день шахиншах не видел радости от нее. Лицо Вис было подобно винограднику, но ворота виноградника были наглухо заперты.
14.
ПРИЧИТАНИЯ И ПЛАЧ КОРМИЛИЦЫ О ПОХИЩЕНИИ ВИС
Когда кормилица услышала о том, что случилось с Вис, как пришел Моабад и увез ее против воли, земля омрачилась для этой женщины, и ты бы сказал, что душа ее, оставаясь в теле, превратилась в дым. Она только плакала и причитала. От ее слез в долине образовалась река, подобная Мтквари, и от причитаний гора стала равниной.
Кормилица жаловалась так: «О ослепительная полная луна, желанная для славных царей, почему стала твоим врагом судьба, сделавшая тебя притчей во языцех? Почему твое имя на устах у всех людей, тогда как уста твои еще пахнут материнской грудью? Ты еще не созрела, ты похожа на бутон граната, а о твоей любви уже говорят от Востока до Запада? Ты еще юна, а имя твое возвеличено. Ты дикая козочка, твой же любовник – ловчий барс, и такой же свирепый, как он. Ты ни в чем не виновата, а судьба к тебе беспощадна. Ты по божьему соизволению стала моей душой, и как же я могу жить без души? Пусть не останется и следа моего на земле, если я захочу жить без тебя хоть одно мгновенье».
Кормилица немедленно снарядила тридцать быстроходных верблюдиц, велела навьючить их царскими сокровищами и дарами и взяла все необходимое для Вис. День и ночь она ехала и за неделю прибыла в Морав и словно снова обрела душу. Кормилица увидела Вис, убитую горем; но она все же преисполнилась радости, несмотря на то, что застала Вис сидящей на золе, с исцарапанным лицом и распущенными волосами, беспрестанно плачущей, неспособной обрадовать ни своих близких, ни свою молодость. Она то посыпала пеплом голову, то вытирала полою кровавые слезы. Ее лицо, израненное царапинами, напоминало заржавевшее зеркало, ее сердце замирало, лицо поблекло, а стан стал тонким, как волос.
Когда кормилица увидела изможденную Вис, сердце ее загорелось огнем скорби, и она ей сказала так:
– О ты, желанная для всех мужчин! Зачем ты убиваешь себя, почему стала к себе безжалостной и не отвращаешь от себя скорбной доли?
Поучение. Почему ты проливаешь кровь свою? Почему исходишь душой? Ты зеница ока моего, и ты источник моего счастья! Не веди борьбу с судьбой так упорно, ибо от большой скорби нет ни пользы, пи утехи: ты пожелтеешь, станешь худой и некрасивой. Твоя мать отдала тебя Моабаду. Ты ныне супруга великого царя, и он любит тебя, как свою душу. Будь приветлива с ним, не греши и не ставь его в затруднительное положение, ибо никто из тех, кто мудр и умен, не грешит против царей, тем более что ты сама царица и царского происхождения. Виро не может сравниться с ним ни славой, ни властью, ни богатством.
Если ты потеряла драхму, зато бог дал тебе взамен драгоценный камень. Если ты разлучена с Виро, то зато ты соединена с великим царем. Если твоя кормилица не сможет помочь тебе, то бог будет тебе помощником, а судьба братом. Если судьба отняла у тебя серебряное яблоко, она дала тебе взамен золотой апельсин. Бог закрыл перед тобой малые двери, но раскрыл ворота. Если он взял у тебя масляный светильник, то дал тебе взамен восковую свечу. Чем судьба тебя так обидела, что ты проливаешь столько слез?! Ты не должна быть неблагодарной богу, ибо тот, кто не чтит бога, пожалеет об этом. Ныне час твоей радости, а не плача и скорби. Теперь послушайся меня, встань с земли и облачись в царскую одежду, возложи на голову золотую корону, которой ты достойна, укрась солнцеподобный лик свой, укрась дворец своим присутствием и преврати его в царский сад. Поведи речи, сладкие, как сахар, и отпразднуй пир своими розовыми устами: гишеровыми глазами отними сердца у взирающих на тебя и обрадуй сердце Моабада сладостными поцелуями. Своим сверкающим лицом преврати ночь в день и свяжи колдунов своими волосами; веди себя так, чтобы солнце завидовало тебе; пусть будет твоя улыбка слаще сахара, и ароматом своих волос посрами амбру; охлади пыл мужских сердец к другим женщинам, и пусть пожелтеют лица героев из-за безумной любви к тебе. Если ты облачишь тело в достойные тебя одеяния, ты будешь такой, как я тебе описала, даже лучше. Ты превзойдешь всех красавиц и озаришь всех пребывающих в горе. Ты молода, добродетельна, обаятельна и к тому же высокого происхождения. Что же ты ищешь большее, чем то, что бог даровал тебе?
Поучение. Пусть никто не противится предопределению божьему, ибо никто не может предотвратить грядущее.
Твоими воплями не запугать тебе провидения и не отстранить грядущее. На какое несчастье ропщешь ты и почему напрасно изливаешь из очей неиссякаемые слезы?
Такие советы давала кормилица и так увещевала Вис.
Но Вис внимала советам кормилицы не больше, чем ветру.
Вот что она ей ответила:
– Твои речи подобны бесплодному дереву. Мое сердце пресыщено жизнью в этом преходящем мире: я не желаю ни наряжаться, ни восседать на троне. Моя одежда – траурное платье, а мой трон – земля; мое пиршество – плач и причитания, и хранитель тайны моей – одиночество. Ни Моабад не найдет во мне радости, ни я не обрету с ним добра и славы. Когда я была около Виро, я была розой без шипов, ныне я – шипы без розы. Каждому приятно исполнить свое желание, я же предпочитаю отсутствие желания; если Виро не смог найти во мне желания своего сердца, то пусть и никто другой ничего не добьется от меня.
Кормилица был красноречива и начала снова давать ей советы и поучения.
Она говорила так:
– О ты, свет материнских очей! Не возбраняется тебе горевать из-за Виро, ибо он был твоим братом и возлюбленным супругом, но вам не довелось достигнуть желаемого. Однако бывали случаи, что влюбленные находились вместе в течение двух лет и не могли удовлетворить свои желания, а затем их постигала разлука, и они больше не помышляли о близости, и им оставалось одно сожаление.
Притча. Отношение Виро к тебе напоминает бедного человека, который внезапно находит бесценное сокровище, но по нерадивости не берет ничего из ценностей, считая, что все равно клад принадлежит ему. Он уходит, а затем, вернувшись, видит, что сокровище похищено. Поистине, в таком тяжком положении оказался и Виро.
Притча. Прошли те времена, когда на шахматном поле черепаха побеждала двух шарухов.
Поучение. Бывший любовник подобен ушедшему дню. Если ты рассудительна, не сожалей о минувшем. Не хмурься неразумно и не противься мне. Слушайся меня. Не сиди на золе, ступай в баню, вымой розовой водой твои волосы цвета мускуса, возьми из сокровищницы предназначенные тебе одежды, облачись и воссядь на трон в красоте, украшающей тебя, и возложи корону на голову. Ибо, по-истине, приходят сюда добродетельные и благородные госпожи, жены вельмож, прекрасные, как солнце, и светлые, как луна, и все они роскошно одеты. Я не хочу, чтобы ты предстала перед ними в таком виде; из уважения к тебе они тоже сядут на золу около тебя. Ты не столь невежественна и глупа, чтобы не знать, что находишься в чужой стране, а не в своем доме. Если у кого-нибудь нет собственной одежды, он надевает платье, выпрошенное на время, чтобы предстать перед чужеземцами.
Поучение. Для человека важнее всего возвеличенье своего имени и уменье обуздывать языки людей.
Кто увидит тебя, тот будет впоследствии лишь поносить тебя, некоторые же скажут: она не оказала нам почести, и мы не понравились ей. Другие скажут: кто она, что мы должны удивляться ей? Если ты разумница, то ты должна расположить их к себе. Люди всегда будут враждебны к тому, кто относится к ним непочтительно. И в присутствии тех, чье поведение высокомерно, как бы красивы они ни были, их близкие не могут хорошо себя чувствовать.
Я советую тебе: измени свой тяжелый характер ради этих людей, а не ради Моабада, ибо шаху Моабаду даже твое уродство показалось бы красотой, потому что он безумно влюблен в тебя!
Когда Вис выслушала эту речь кормилицы, она возрадовалась в сердце своем и перестала огорчать ее непослушанием. Вис встала с золы и направилась в баню. Кормилица вымыла ей голову, увенчала ее волосы бесценными украшениями, надела на нее платье, расшитое драгоценными каменьями. надушила ее ароматами, произнесла над нею заклинания против дурного глаза и дунула на нее. Пока кормилица одевала ее, Вис все же плакала, сокрушалась и говорила так:
– О превратная и переменчивая судьба моя! Почему ты изменила мне, почему презираешь меня? Птицы небесные, воздух и ветер могут свидетельствовать о том, как я несчастна!
Когда Вис устала от плача, успокоилась и умолкла, она стала столь прекрасной, что никто, как бы мудр и умен ни был, не сумел бы воздать ей и сотой доли достойных ее похвал.
Она была так прекрасна, что если бы она умыла свое лицо соленой водой, и то немедленно из земли вокруг нее вырос бы сахарный тростник; если бы янтарь коснулся ее щек и губ, то он в тот же миг превратился бы в алый яхонт; если бы она, став над могилой, окликнула бы труп, уже обратившийся в прах, даже он отозвался бы. Как бы прекрасны и достойны похвал ни были приходившие навестить ее, среди них она была, как луна между звезд. Ее шею и уши украшали драгоценности, и сама она была прекрасна, как китайский узор на аксамите [14]14
Аксамит – шелковая ворсистая ткань, выработанная как бархат.
[Закрыть].
В тот день Моабад послал ей столько даров, что никто не смог их пересчитать. Много золотых ларцов, наполненных драгоценными камнями и жемчугом, богатые одежды, бесчисленные брокаты, множество хрустальных чаш, подносов, золотых сосудов, осыпанных самоцветами, различные благовония и меха. Ко всему этому он присовокупил рабов и рабынь – гречанок и китаянок, – все они были луноликие красавицы, робкие, словно дикие козочки, привлекательные, как павлины.
Вис восседала на троне, и ее украшало счастье. Вся земля радовалась ей, а она оставалась мрачной; поздравления и просьбы людей казались ей печалью и причитанием. Моабад же, в радости своей, целую неделю пировал, раздавал подарки и развлекался на ристалище. На следующей неделе он отправился на охоту; ни одна стрела не пролетела мимо цели, так же как после пира не оставалось ни золота, ни сокровищ, – все он раздаривал. Когда он ударял мяч чоганом [15]15
Чоган – клюшка для одноименной игры (вид поло: играющие всадники должны отбить чоганами шар у противной стороны).
[Закрыть], мяч летел в нёбо; когда он пил вино со своими вельможами, то на один день не хватало урожая всей страны, чтобы Заполнить их двойные чаши. Тучи подчинялись его воле и роняли золотой дождь.
Пока кормилица облачала Вис. та не переставала лить слезы. Ты бы сказал, что ее скорбь росла с каждым мгновением.
