Текст книги "Висрамиани"
Автор книги: Саргис Тмогвели
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)
85.
Храбрый и верный раб, исполняя желание Вис, летел, как птица, и вручил письмо Рамину.
Когда Рамин увидел письмо Вис, сердце у него забилось и он задрожал, как в лихорадке. Прочтя же ее письмо, Рамин словно обезумел и долго не мог прийти в себя. Много раз он прижимал письмо к груди, глазам и устам и целовал его. Нетерпение охватило его, из глаз его потекли слезы, а дым из пылающего сердца поднялся до небес. И, обращаясь к сердцу, он сказал ему много прекрасных слов, какие редко услышишь:
«О сердце, как долго будешь ты еще терпеть? Твой месяц – неизбывное горе, а твой год – несчастье!
О сердце, так не должно быть с тем, кто следует своему желанию. О вероломное, все твои поступки таковы, что нельзя их не испугаться, как острого меча, разъяренного слона и голодного льва. Ты не должно бояться ни холода, ни зноя, ни бури, ни волн морских. Среди влюбленных сердец минувших веков и грядущих ты наиболее достойно сожаления и наиболее поражено горем. Зачем же ты не жалеешь самого себя? Разве тебе пристала трусость? Зачем ты не ищешь способа помочь себе? Долго ли еще будешь вопрошать свою судьбу, жаловаться и плакать? Как ты можешь помочь другому, если ты не можешь помочь себе? Зачем кто-либо должен огорчаться из-за тебя, раз твоя любовь труслива? Ты унижаешься перед любовью. Унижение – торжество врага.
Ныне отбрось ношу уныния. Человека угнетенного настигает всякое несчастье. Разве можно скрыть удачу и радость? Зачем нас должна тяготить вечная тайна? Зачем мы должны испытывать большее горе, чем все. другие влюбленные? После одной удачи мы испытываем тысячи потерь, и после одного дня радости нам приходится терпеть целый год горе. Теперь, о боже, я или отдам себя на заклание, или же развяжу путы и избавлюсь от горя. Я не знаю лучшего помощника, чем мой меч, и у меня нет лучшего брата, чем моя собственная рука.
Пусть не буду я возлюбленным моей самоотверженной Вис, пусть не принадлежу ей, пусть назовут меня трусом, если отныне я буду просить кого-либо о помощи! Пусть откроется моя тайна, и да сбудется божья воля! Что может постичь меня хуже смерти? Что острее меча может меня поразить? Когда я вдали от Вис, я умираю от разлуки, когда же я около нее и вспоминаю, что она жена Моабада, сердце мое словно пронзает меч. Ищущий славы не боится врага, и искатель жемчуга не боится моря. На пути к радости можно встретить льва, а чаша желания – в твоей руке – разящий меч. Проходи мимо льва без страха и отдыхай беззаботно. Когда минует зимний холод, тогда лишь наступает отрадное лето. Может быть, бог сжалится над нами. Минует день нашего горя, приблизится час радости, и после тяжкой зимы наступит лето».
Во время этой беседы со своим сердцем Рамин от волнения не мог оставаться на месте. Его бросало то в жар, то в холод. Он плакал и стонал. На скрижалях его сердца был начертан образ Вис, и взоры его были устремлены на дорогу. В ожидании ночи Рамин следил за небом. Ему хотелось, чтобы скорее стемнело и можно было пуститься в путь.
86.
Когда от огненного дня остался лишь смутный дым и стемнело, нетерпеливый солнцеликий Рамин сел на коня и направился в Хорасан. Никто не видел его, кроме луны и звезд. Воины Моабада его тоже не заметили, Сам он и гонец Вис, с сорока отобранными воинами, то иноходью, то галопом, помчались в Морав. Через неделю они туда прибыли. Когда они благополучно проехали равнину и оставался лишь день пути до Морава, Рамин послал вперед гонца Вис, поручив передать ей большой сердечный привет и лучшие пожелания. Он велел гонцу никому не сообщать о его приезде.
Он наказывал так ему:
– Не говори о моем приезде никому, кроме Вис и кормилицы, и храни все в тайне. Знай, что для нас кормилица неоценимое сокровище, и она так устроила наше дело, что скоро оно может быть явным. Мы не должны попасться на глаза Моабаду, но если это все-таки случится, то, какое бы зло меня ни постигло, только я буду в ответе. Завтра ночью следи за тем, что делается в замке, жди меня в полночь, найди способ со мной повидаться, и мы решим, как дальше действовать. А до моего приезда держи все в тайне, чтобы никто ничего не знал..
Гонец пустился в путь. Как подобает доброму вестнику, он ехал быстро. В то время Вис находилась в старом замке города Морава, называемом Кухандези. Все сокровища предков Моабада находились там. Зард, брат Моабада, был хранителем этих сокровищ. Он же надзирал за Вис, и это было труднее, чем оберегать и сокровища и замок. Там же находились и сокровища Зарда, а они. стоили больше, чем все добро Моабада. Не было на земле человека богаче Зарда, ибо он был старшим в роде и доверенным шаха.
Гонец, посланный к Вис, тайно проник в город Морав. Он надел покрывало, подобно женщине, и в таком виде предстал перед Вис. Каждый день Вис принимала женщин. Не проходило дня, чтобы не были приглашены жены вельмож. Они веселились и пировали с ней. Гонец так искусно закутался в покрывало, что, когда он вошел в зал, у Вис не родилось подозрение, что перед ней юноша. Улучив время, он открылся ей, доложил подробно о замыслах Рамина и рассказал ей все, что должен был рассказать. Одному сердцу Вис было известно, как она обрадовалась. Ей очень пришлось по душе решение Рамина. Она мысленно бесконечно благодарила его, убедившись в постоянстве Рамина. И Вис, со своей стороны, стала искать способа с ним повидаться.
Она немедленно послала человека к Зарду сказать:
«Мой брат Виро болен. Я видела во сне, что ему теперь лучше. И вот я хочу возблагодарить бога, принести ему богатую жертву и раздать бедным милостыню».
Зард прислал такой ответ:
«Поступай, как ты задумала, да поможет тебе бог. Да будут все твои деяния благочестивы и законны. Да поможет тебе бог делать все хорошее!»
Вис тотчас же покинула замок и пошла молиться к алтарю огнепоклонников, воздвигнутому Джимшедом. Ее сопровождали дочери и жены вельмож. Она облагодетельствовала бедняков и велела зарезать для угощенья быков и овец. Вис пожертвовала в храм огнепоклонников много броката и золота и одарила свиту. Когда стемнело, она дала знать Рамину, чтобы он скрытно пришел. Они встретились в уединенном месте, и радость охватила их. Затем они обдумали, как Рамину пробраться в замок.
Каким бы трудным и тяжелым ни было дело, оно становится легким, когда бог и судьба помогают человеку.
Жены вельмож и посторонние постепенно разошлись. Рамин и Вис удержали своих верных слуг. Они велели сорока мужчинам закутаться в покрывала, и сам Рамин тоже накинул на себя покрывало. Впереди шли слуги со свечами и факелами, евнухи и телохранители. Они вошли в город. По пути телохранители разгоняли мужчин, оставляя в покое смотревших на шествие женщин. Никто не догадался об их замысле. Рамин с сорока хорошо вооруженными, храбрыми воинами вошел в замок. Защитники крепости, как всегда, заперли ворота и расставили стражу на стенах. Но они не знали, что в замок Моабада проникли его враги. Караульные сторожили замок и перекликались. Ночь стала совсем темной, подобно печальному сердцу. Небо стало цвета смолы и засверкало звездным бисером. Оно было полно жемчужин, словно дно моря. Вооруженные спутники Рамина вышли из мрака, как воины Александра. Завязался бой, охвативший замок, подобно огню. Воины Рамина напали на караульных. Рамин ворвался в комнату Зарда, который спал. Зард был храбр и свиреп, он вскочил, как тигр, и кинулся на Рамина. Но смерть обрушилась на него, и гибель – на Моабада!
87.
РАМИН УБИВАЕТ ЗАРДА
Рамин стал умолять Зарда:
– Опомнись, не пытайся убить меня! Бог свидетель, что я не хочу причинить тебе зло. Отбрось меч и не нападай на меня. Я твой младший брат. Не делай зла ни себе, ни другим.
От уговоров Рамина Зард пришел в неописуемую ярость. Он стал поносить его и упрекать в измене. И тут Зард замахнулся мечом, чтобы поразить Рамина, но тот закрылся щитом. Меч Зарда рассек щит. И тогда Рамин поразил Зарда в голову и отсек ему руку. Кровь Зарда полилась потоком. На каждой террасе лежали десятки убитых, и всюду громоздились трупы. Одни, пытаясь спастись, в смертельном страхе прыгали со стен, но смерть не щадила их. Другие защищались, но все-таки гибли. И случись все это днем, он для них стал бы темнее ночи. Еще не пропели петухи, как Зард скончался. Судьба и превратный мир не препятствовали исполнению заветных желаний Рамина, но вместе с тем омрачили его счастье потерей брата. Таков превратный мир: радость не достается без горя. Не бывает розы без шипов и счастья без огорчений. Нет любви без препятствий, и зло, ею порождаемое, омрачает радость.
Когда Рамин взглянул на убитого брата, сердце его дрогнуло и облилось кровью. Он разодрал ворот платья и, ударяя себя по голове, начал причитать:
«Горе мне, мой славный брат, которого я любил, как душу! Как бы ты ни враждовал со мной, я должен был смирить порыв гнева. Зачем я убил тебя? Кто за такой поступок отрежет мне руки и отрубит голову? Как я мог убить такого брата, как ты? Зачем я выколол своими руками себе глаза? Какое счастье мне ни выпадет, какая слава мне ни достанется, я никогда не смогу обрести такого брата, как ты!»
Рамин причитал над братом. Но он не мог дольше оплакивать покойника в этот час смятенья и борьбы. Когда пастух умирает, овцы, лишенные пастуха, достаются волку. В ту ночь, которая была темна, как судьба врагов Рамина, меч его сверкал на высоте персидского мимбара[35]35
Мимбар – кафедра в мечети, с которой произносятся проповеди.
[Закрыть], с которого произносят проповеди. Судьба и счастливая звезда Рамина благоприятствовали его воцарению, и удача сопутствовала его желаниям.
Когда занялся день, судьба Рамина определилась: солнце возвестило о его воцарении. Утром он воссел на трон рядом с Вис, как победитель, не знающий ни страха, ни заботы. Уже не стало врагов. Рамин пробыл во дворце два дня, давая распоряжения относительно крепостей и всяких воинских дел. Затем он велел согнать всех мулов, верблюдов и слонов, какие только были в Мораве, и все сокровища Моабада нагрузили на тысячу верблюдов, мулов и слонов, не оставив ни одного куска броката, ни единой драхмы! Он забрал все драгоценности, жемчуг, золото и брокат. Рамин выступил из города вместе со своими друзьями и войском. Вис сидела в паланкине, украшенном драгоценными камнями и жемчугом, и была она подобна луне среди звезд. Они ехали быстро днем и ночью и двухнедельный путь прошли за день, минуя горы и равнины.
Когда шаху Моабаду сообщили обо всем происшедшем, Рамин уже миновал Казвин и прибыл в страну деламцев. Деламцы и геланцы славились своей отвагой; их войско было многочисленно. Среди них были стрелки, которые и темной ночью не давали промаха. Копьем они могли рассечь волос. Стреляя из арбалета[36]36
Арбалет – самострел (усовершенствованный лук).
[Закрыть] – разбивали наковальню. А копья они метали дальше, чем на стадию. Деламцы используют огромные и крепкие щиты. Они прекрасно владеют мечом, копьем и луком и любят состязаться в воинском искусстве. Деламцы и геланцы столь отважны, что самые могущественные персидские цари не могли наложить на них дань и забрать кого-либо в плен. Эта страна всегда была свободна, и ни одному владыке не удавалось ее покорить.
Когда Рамин прибыл туда со своими сокровищами, он насыпал кучи золота и стал раздавать его, черпая чашей, и друзьям и врагам. Золото падало дождем из его рук, судьба ему благоприятствовала, и войско его стало многочисленнее, чем морской песок и листья деревьев. Знамя его достигло небес. Из окрестных стран к нему пришли воины, ибо их прельщало золото и сокровища. Изъявили желание служить ему и вельможи. Среди них были: Амиам и Кишар, Виро и Барам, Рохам и Гело. Владыки же, которые не поспели вовремя из-за отдаленности их владений, выслали вперед свои войска, а затем приехали и сами. Войско Рамина так умножилось, что ему не хватало места в этой стране. Амир-спасаларом[37]37
Амир-спасалар – главнокомандующий.
[Закрыть] войск и первым вазиром Рамин назначил Виро, а Саам и Гуло стали управителями двора и его ближайшими помощниками.
Когда весть об успехах Рамина достигла ратного стана Моабада, никто не осмелился сообщить ему об этом, ибо в гневе Моабад был беспощаден. Худшее в характере властелина – это раздражительность. Каждый предпочел скрыть, что он знает. В течение трех дней никто не докладывал ему об этом, и все его приближенные удалились в свои дома. Когда Моабад узнал обо всем, то пришел в ярость и словно потерял рассудок. Он был бессилен перед роком, больше не видел своего пути и не находил выхода. Ты бы сказал, что путь его был прегражден с обоих концов. Сначала он думал:
«Я отправлюсь в Хорасан и, когда вернусь, сотру с лица земли и Вис, и Рамина, и Гурган».
А потом он стал рассуждать так:
«Если я уеду отсюда, то стану притчей во языцех, все будут насмехаться надо мной, говоря: «Он побоялся Рамина, иначе он не приехал бы сюда, в Хорасан». Если же я выступлю против Рамина, может случиться, что удача покинет меня! Я не могу положиться на войско. Все желают иметь Рамина царем. Он молод, и судьба ему благоприятствует. Я боюсь, что он будет победителем. Он овладел всеми моими сокровищами. Я беден, а он богат. Я не смог истратить эти сокровища, не сумел их использовать и словно все это собирал для него. Моя мать заставила меня простить Рамина, случилось так, как и следовало ожидать, и напрасно я следовал советам Вис».
Целую неделю он никого не принимал, раздумывая, что ему предпринять. Его разум долго блуждал по морям и землям. Наконец он решил выступить и напасть на Рамина. Моабад не хотел опозориться бегством, и он выступил из Гургана в Амул. Там он остановился. Он занял всю страну своими войсками и украсил ее множеством шатров.
88.
МОАБАД ПОГИБАЕТ ОТ КЛЫКОВ КАБАНА
Как бы человек ни был умудрен опытом, ему не познать всех тайн судьбы. Нет ничего скрытнее ее сердца, и нет ничего острее ее ума. Мир – сон, а мы в нем подобны сновиденьям. Зачем я должен надеяться на долгое пребывание в нем? Он непостоянен и не подвластен человеку. Он не отличает любви от вражды и не завязывает даже дружбы с тем, кто ждет от него любви. Он подобен мыслям слепого стража к представляется человеку разновидным; его обманчивая внешность скрывает его суть, он похож на оборотня. Многие караваны приходят в его караван-сарай, но ни один не задерживается там долго. Он похож на стрелка, который пустил стрелу в темную ночь. Стрела вылетела из его рук, и он не знает, где она упадет. Мы пытаемся извлечь из него пользу. Но нам не только это не удается, но и нас самих не остается. Так мы и пребываем во сне.
Проходит день, и наступает следующий. Мы забываем о минувшем и отдаемся наступающему дню. Непостоянство судьбы возвеличивает одних и умаляет других.
Моабада, достойного царя, сиявшего, как солнце, она сделала несчастным и погубила. В последние дни жизни он был обуреваем горем и угнетен несчастьем.
Разбив свой лагерь в Амуле, Моабад пировал всю ночь до рассвета. Он одарил вельмож богатыми одеждами, а воинов – оружием, конями, золотом и тканями. Моабад старался снискать их расположение. Он хотел стяжать себе славу и не знал, что было приуготовано ему божьим провидением на следующий день. Он заснул в ту ночь веселый и пьяный. А утром занялась заря его несчастья.
Моабад собрал придворных, все вельможи предстали перед ним, и состоялся совет. Шатер Моабада и шатры войска были разбиты у лесной опушки.
Внезапно выбежал из лесу огромный кабан. Воины кинулись на него. Кабан стал метаться среди шатров. Моабад услышал крики преследовавших кабана. Он вскочил на серого в яблоках коня и с дротиком в руке пустился в погоню за кабаном. Он метнул дротик в кабана, но промахнулся. Тут кабан обернулся, кинулся к коню и нанес ему такой удар, что тот упал и шахиншах свалился с седла. Он хотел вскочить, но кабан набросился на него и клыками распорол ему грудь до пупка. Конь и шахиншах лежали рядом.
Такой великий царь, как шах Моабад, умер таким жалким образом. Дни шахиншаха завершились, погасла свеча дома Моабадова. Верные ему и облагодетельствованные им подданные предались печали, а вероломные и враги возрадовались.
О превратный мир, как ты непостоянен! Я не знаю никого, кто бы мог тебе довериться. Любовь исчезает из моего сердца. Я не могу рассчитывать на твое снисхождение. Ты всегда таишься, враждуя с нами. Ты не идешь против нас в открытую. Все, что даришь, – берешь обратно. Два дня ты принимаешь меня как гостя, а затем требуешь взамен душу. Зачем ты так немилосердно проливаешь нашу невинную кровь? Хотя на вид ты светел, но в тебе много темного. Ты вертишься, как мельница, ты полон воды, ветра и пыли. Когда ты ввергаешь меня в яму, ты с твоей высоты не сходишь ко мне. Ты для всех непостоянен, вероломен и остаешься коварным предателем. Тот, кто знает твои привычки, проклинает тебя!
89.
ВОЦАРЕНИЕ РАМИНА
Когда Рамину сообщили о смерти Моабада от несчастного случая, о том, как внезапно было поглощено солнце мира драконом, он притворился, что очень огорчен смертью шахиншаха. Рамин справил тризну по умершему брату. В тайне же он воздал богу великую благодарность за то, что по его воле не произошло сражения и «не пролилась человеческая кровь.
Моабад умер. Рамин достиг всего, чего желал. Он вознес молитвы богу и воздал ему хвалу. Он обратился к нему с такими словами:
«О боже милосердный и всеблагий! Ты творец неба и земли и избавитель человека от бед! Ныне я приношу тебе обет, что, пока я жив, я буду следовать твоим заповедям. Я буду кроток, богобоязнен, правдив, стану добиваться справедливости. Буду помогать беднякам и буду милостив к подданным и рабам. Ты же будь милосерден ко мне и огради от врагов и завистников».
Рамин одарил бедняков. А затем он и Вис стали готовиться к выезду, не боясь ни козней превратного мира, ни врагов. Они выступили с огромным войском. Трубы трубили сбор, сверкали медные барабаны, и поток знамен напоминал Джеон. Гул войска был подобен шуму, который производит ветер в лесной чаще… Это шествие, величавое и великолепное, можно было уподобить вечности. Из Деламских гор счастливый Рамин прибыл со своей возлюбленной в Амул. В день субботний, под счастливой звездой, с веселым сердцем, он прибыл в лагерь Моабада и расположился во временно разбитых шатрах. Пришли вельможи и воины Моабада и изъявили ему покорность. Они осыпали его золотом, самоцветами и жемчугами и поздравили его с тем, что он стал шахиншахом. Все восхищались его щедростью и превозносили его справедливость. Рука его уподобилась майской туче, ибо из нее изливалось потоком золото и серебро.
Он оставался неделю в Амуле с войском. Каждый день он увеличивал свою славу, веселился, раздавал подарки, устраивал пиры и дарил поместья царям и вельможам. Их преданность к нему приумножалась.
Рамин подарил Рохаму Басанели, происходившему из знатного рода Ростома, Табаристан, а город Рей он отдал Бехрозу, который был его давним другом. Когда Рамин и Вис бежали от Моабада, желая избегнуть испытания огнем, они приехали к нему в Рей. Бехроз гостеприимно принял Рамина и Вис и сохранил их тайну. В благодарность за это Рамин подарил ему город Рей. Когда человек творит добро, оно не пропадает. Рамин подарил город Гурган Адине и возвеличил его. Адина тоже был старым другом Рамина и ревностно служил и ему и Вис.
Рамин назначил Виро амир-спасаларом, а Шеро начальником дворцовых служителей. Оба были благородного происхождения и братья Вис. Из любви к Вис он не расставался с ними.
Одарив щедро вельмож и приближенных, он обрел великую славу. Из Амула Рамин поехал в Хорасан, ибо царской резиденцией был город Морав. Все города хорасанские были украшены, и все мужчины и женщины любовались проезжавшими Рамином и Вис. Дорога напоминала райский путь. Жители осыпали их самоцветами и жемчугом, восхваляли и поздравляли, и сердце каждого взирало на них оком любви.
Когда шахиншах въехал в Морав, город уподобился раю. Город был осиян счастьем, а красотой был подобен лику Вис. Тысячи мутрибов распевали тысячи песен. Все они были хвалебными шаири[38]38
Шаири – стих; четверостишье.
[Закрыть] в честь Рамина. Всюду сжигали благовонную амбру и алоэ и со всех сторон сыпали золото и серебро, самоцветы и жемчуга. Под ноги коня Рамина расстилали брокат. Целых три месяца город был пышно разукрашен. Ни днем, ни ночью не прекращались радость и веселье.
Никогда город Морав не был так разубран. Правду сказать, и другие города Хорасана от него не отставали.
Страна очень страдала от произвола Моабада, и его смерть всех избавила от бед. Народ забыл беззакония Моабада и радовался справедливости Рамина, словно тот вывел людей из ада. Злодея всегда настигает зло, и он остается проклятым вовеки.
Подлинную истину сказал Хвасро: «Бог создал злых людей для того, чтобы ад не пустовал. Бог обратит их опять в землю, из которой он их создал».
Когда Рамин начал так справедливо править страной, несчастье заснуло на земле, а мир восстал от сна. Куда бы Рамин ни посылал свои войска, они возвращались победителями. Он завладел всеми землями от Китая до Барбари. Каждому вельможе он дал в управление по городу, и над каждой крепостью он назначил начальника. Все пришедшие в упадок города были вновь отстроены по его приказу. Он воздвиг больше тысячи городов и селений. Он уничтожил всех злодеев. На всех дорогах по распоряжению Рамина были выстроены караван-сараи. Целые селения были приписаны к караван-сараям для обслуживания странников. Дороги стали безопасны, так как Рамин уничтожил всех разбойников. Он раздал столько золота и серебра, что само слово «нужда» исчезло. Страна забыла притеснения и несправедливости, и все зажили счастливо. Нищие стали богачами, а волки паслись с овцами. Раз в неделю Рамин созывал совещание придворных и давал назидательные советы военачальникам и правителям. Он посадил у дверей дворца людей, которые принимали просьбы просителей. Когда он судил, перед ним были равны царь и нищий, бедный и богатый. Он творил суд праведный и над сильными и над слабыми. С почетом принимал людей преклонного возраста. Он равно почитал и уважал ученых, духовных лиц и людей благочестивых. Все стали чуждаться греха. Рамин приблизил к себе мудрых и предусмотрительных людей. Он воссиял, как солнце, над страной Арана. Цари учились у него справедливости.
Сто десять лет прожил Рамин. Восемьдесят три года царствовали он и Вис. Это было счастьем и благословеньем для страны. Рамин иногда устраивал веселые пиры и одарял приближенных. Иногда он погружался в чтение научных, философских и духовных книг. Иногда он охотился в Хорасане, а иногда посещал Хойстан, Дирбистан, Хузистан и Багдад. Он строил крепости, основывал города и заботился, чтобы всюду была проведена ключевая вода. Один из городов, им основанных, – это Ахваз. Тогда он назывался Рамин-Ахва-Рухмия, а теперь его называют Ахвазом. Никогда не было царя столь прославленного, как Рамин, и столь мудрого. Веселя свою душу, он изобрел арфу, и с тех пор до наших дней никто не изобрел столь приятного музыкального инструмента. И за то, что он первый изобрел ее, самого Рамина прозвали Арфой. Рамин был столь возвеличен, что никто не смел ему противиться.
Вис родила ему двух сыновей, прекрасных, как их родители. Юноши выросли разумными и храбрыми. Одного назвали Хоршедом, а другого Джимшедом. Все владыки любили этих братьев, которые были одарены многими добродетелями. Родители передали для управления страну Хавар – Хоршеду, а страну Бахтари – Джимшеду. Одному дали в собственность Хорасан и Хваразм, а другому – страну Шами, Египет и Кирван. Себе же Рамин оставил Аран, Сомхити и Адрабадаган.
Рамин долго царствовал во славе, и творец исполнял все его просьбы. Они жили так долго, что видели детей своих детей.
После восьмидесяти одного года совместной жизни Вис почувствовала упадок сил. Она примирилась с мыслью о смерти, ибо ничего другого ей не оставалось ждать, как только этого неизбежного конца. Она согнулась, как лук, сморщилась и стала безобразной.
Для того, у кого нет врага, который бы его преследовал, достаточно и того, что он живет в этом превратном мире. Сколько бы он ни благодетельствовал человека, в конце концов он поступит с ним так, как не поступил бы и злейший враг. Как бы человек ни рассчитывал на удачу, в конце концов безнадежность согнет ему спину. Хотя превратный мир и удовлетворил любовную страсть Вис, но в конце концов она так ослабла, что семь частей тела больше ей не повиновались. Она молила бога, чтобы ей не довелось пережить Рамина. Вскоре после этого ущербная луна затмилась. Сердце Рамина стало обиталищем печали, и его глаза непрестанно лили слезы? Он плакал и причитал:
«О дорогая возлюбленная, более желанная, чем душа! Ты ушла, ты покинула меня навсегда, ты оставила меня, заклеймив любовью мое пылающее сердце, ныне уставшее от жизни. Ни у кого не было такой возлюбленной! Зачем же ты пресытилась мною? Ведь ты не раз клялась мне в верности! Из-за какого же моего греха ты стала безжалостной? Зачем ты нарушила клятву любви? Мы так долго жили душа в душу и любили друг друга, зачем же ныне ты заставляешь оплакивать себя? Но насколько я знал твое сердце, оно не могло меня обмануть. Конечно, это превратный мир обманул меня, и что можно было ожидать от него лучшего? Кому он творил добро испокон и доныне? Земля лишилась радости с твоим уходом. Ты взяла с собой все хорошее. Как я могу один переносить болезнь старости или же терпеть горести, вызванные твоим уходом? И как я могу примириться с мыслью, что тебя нет? Горе мое умножается горем! Как мне мириться с тем, что я отдыхаю на ложе, а ты почиешь в земле? Поистине, разве ты не говорила мне: «Я отдам жизнь за тебя»? И ты сдержала свое слово. Без тебя моя жизнь лишена цели. Почему не ты будешь плакать и скорбеть над моей могилой? Как мне, несчастному, представить себе, что твое прекрасное тело скрыто землей? Как я могу ступить ногой на ту землю, которая закрывает свет твоего лица и красоту твоего тела? Царская власть радовала меня только потому, что я разделял трон с тобою. Ни власть над войском, ни сокровища меня не соблазняли. Я хотел быть великим только ради тебя.
Ныне без тебя я не желаю ни славы, ни царской власти, ни сокровищ, ни войск. Да будет радость запретной для меня! Отныне, пока я жив, я буду осыпать голову тленом и разорву ворот своей одежды. И если я не убиваю себя, то только потому, чтобы сильнее страдать до конца жизни. Не подобает совершать дурной поступок, спасаясь от старости. Сердце мое полно горестей, а глаза мой полны крови. Терпение – слава старика. При столь неисчерпаемой горести мне подобает именно такая слава. Все горести исцеляются терпением, но не мне искать в этом утешения. Печаль по тебе крепко схватила меня за горло. Я не в силах вспоминать твою любовь и не могу оторваться от мысли о тебе, и думаю я лишь о служении тебе. Без тебя мои глаза не замечают ничего радостного. Пока я жив, меня будут обуревать мысли о тебе. Как я смогу восхвалять тебя, если я лишился разума и язык мой бессилен! Но и в таком состоянии я не могу перенести твое отсутствие!»
Так жалостно причитал Рамин, непрестанно оплакивая Вис. Он воздвиг прекрасный мавзолей, достойный ее, из золота и ляпис-лазури. Такой же мавзолей он воздвиг и для себя. Затем он сказал: «Я и мертвый не перестану горевать об этом скорбном дне».
Близ мавзолеев он воздвиг храм для огнепоклонников. Вершина его достигла облаков, и он был так прочно выстроен, что не мог разрушиться во веки веков. День и ночь в нем сжигали благовонное масло и ароматические вещества.
Он призвал своего старшего сына Хоршеда, велел явиться вельможам и собраться войску. Рамин посадил Хоршеда на трон, возложил венец па его голову, опоясал ему чресла мечом, благословил его на царство и дал ему имя Хвасров.
И он сказал ему:
– Восемьдесят три года я счастливо царствовал. Ныне передаю тебе сокровища и трон, ибо тебе подобает и ты должен принять бразды правления. Да осчастливит тебя бог! Ты юн, и судьба твоя тоже юна. Не посрами Вис, мать твою, а также меня! Поступай по моему примеру, чтобы я тебя не осудил на том свете, когда бог будет судить меня. Чти все святое и будь ревностен в справедливости.
Он передал ему царский венец и царство, трон и сокровища и подчинил ему войско. После этого Рамин вошел в мавзолей Вис. За ним закрылись двери, и никто уже с тех пор его не видел.
