Текст книги "Висрамиани"
Автор книги: Саргис Тмогвели
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)
Вис стонала, жаловалась на свою судьбу и говорила:
«Где мне искать милого, радость моего сердца, или где мне найти мой любимый цветок?»
Затем она сказала:
«О судьба, если ты жалеешь кого-либо из тех, кто не осчастливлен любовью, то и я достойна сожаления. Ты не знаешь усталости, и твои ноги не ноют, как мои. Обойди этот сад и ищи два разноцветных нарцисса: один из них цветок, а другой– ему подобный, но живой, лишивший меня терпения и скрывшийся от меня. Поищи, может быть, найдешь того человека, который у многих похитил разум, как и у меня, который многих, имевших убежите, лишил крова и опозорил, который пленил тысячу сердец и сжег их в огне любви. Ты видишь, до чего довела меня любовь. С исстрадавшимся сердцем, горестная, потерявшая терпение, переживая тысячи несчастий, покрытая пылью, скитаюсь я, безумно влюбленная.
О ветер, сообщи тому, чей лик объединил все прелести, пусть он не скрывается от меня, разбуди его! Навей на меня его мускус, чтобы я могла его обнять, а от меня навей амбру и умасти этот гиацинт. Передай ему от меня: «О ты, сад цветущий, радость и прелесть несравненная, солнце, похищающее сердце, тот, кто красотой превыше всех! Зачем ты сжигаешь меня, безумную, в огне и заставляешь скитаться в такую темную ночь по саду? Я никогда не владела твоим сердцем в желанной мере, никогда не обретала с тобой длительной радости спокойствия. Мне суждена несчастная судьба. Сейчас все спят, только я бодрствую. И если я тоже человек, то зачем так безжалостны ко мне бог и судьба моя? Я лишилась человеческого облика. Как мне, потерявшей сердце, познать радость? Неужели мать родила меня несчастной и лишенной сердца, неужели меня прокляла моя мать, чтобы я не находила того, что ищу? Ныне нет желанного около меня, и если я потеряю надежду увидеть его, то останусь пронзенной в сердце ядовитым копьем. Если я буду нюхать даже тибетский мускус, и то он мне будет казаться простой землей. Рамин – мое благоухание, не нужны мне ни мускус, ни амбра. Он мое лекарство, он мое бессмертие. Змея разлуки ужалила меня в сердце и печень. Моя израненная душа стремится выйти из тела. Рамин – целение для меня, его уста – опиум для меня, и его лик – солнце моей судьбы. Где ты? Почему ты не показываешься? О несчастная судьба моя, зачем ты так сильно огорчила меня в эту ночь? Мои мучения и тревоги столь сильны, что я достойна сожаления даже со стороны врагов моих, зачем ты так безжалостно покинула меня?»
Затем она начала умолять луну, чтобы она взошла. Она так ей говорила:
«О луна! Заклинаю тебя богом, создавшим тебя на радость всем и озарение, покажись, уже пора взойти тебе! Душа моя стремится покинуть тело. Выгляни из-за горы и посмотри на мое горе, что подобно горе. Мгновенный мир и ночь подобны заржавленному железу, а темнота стала для меня невыносимее этого преходящего мира. Нет у меня больше сердца, и не нахожу его похитителя. Заклинаю тебя всевышним, о луна, пожалей двух безумно влюбленных, безумствующих из-за разлуки. Укажи нам дорогу, помилуй и пожалей нас! Вдали от вас, двух лун, затмилось для меня небо, и я ничего не вижу, ибо ты властвуешь в далеком небе, а Рамин то восседает на троне, то пускается в дальний путь и исчезает из моих глаз».
Между тем настала полночь и взошла луна. Она разогнала тьму и исторгла из сердца Вис печаль. Горестный и усталый Рамин, со слезами на глазах, уснул среди роз и лилий. Вис, его возлюбленная, нашла его спятим. Сердце Рамина почувствовало ее, и он открыл глаза. Увидев Вис, Рамин вскочил и заключил ее в объятия. Солнце и луна сошлись, мускус и амбра смешались, роза и гиацинт сблизились. Лица их осветила ночь, она стала подобна дню. Опьяненные близостью, они не вспоминали о своих страданиях. Птицы на ветвях и соловьи в розовых кустах восхваляли в песнях их неиссякаемую любовь; цветы в саду улыбались их радости, роза просила у них аромата, а нарцисс – красоты.
Но преходящий мир и судьба снова выдали их тайну.
37.
МОАБАД УЗНАЕТ, ЧТО РАМИН ВСТРЕТИЛСЯ С ВИС
Преходящий мир серпом горя жнет ниву радости. Никогда не жди от него доброго конца, ибо все пришедшие в сей мир были им обесчещены.
Когда Моабад узнал, что Рамин уехал в Морав, шах понял причину его отъезда. И снова разгорелось в нем враждебное чувство к влюбленным. Он так говорил в сердце своем: «Доколе у меня хватит сил терпеть такое пренебрежительное отношение ко мне? Доколе мне так тревожиться? Пока в этом мире будут живы люди, они будут рассказывать о моем позоре; я стану предметом насмешек и буду притчей во языцех. Если Вис – солнце небесное для тех, кто с надеждой взирает на нее и уповает, как на рай, го для меня она – горе и позор. Если уста ее дарят бессмертие, для меня они – яд; если тело ее столь желанно для людей, как вода, для меня оно столь нежеланно, как смерть. Какая мне польза от Вис? Она может только погубить мою душу.
Притча. Мои поучения так же нужны Вис, как вода необожженному кирпичу. Довериться ей – то же, что вкусить желчь, чтобы убедиться, что она горька.
Я выбрал сатану в проводники, а слепца в часовые и этим приумножил свое горе. Не выдержавшую испытания вздумал снова испытывать. Зачем я думал, что Вис любит меня? Зачем надеялся на преданность кормилицы и поручил ей охранять Вис? Я опечатал двери, а печать вручил кормилице! Как я глуп, что не разобрался в их проделках!»
Шахиншах колебался. Иногда он убеждал себя терпеть и гак говорил: «Хватит столь великого бесславия, не надо еще больше разглашать тайну!» Иногда же его одолевали горестные сомнения. Вдруг он встал, вскочил на коня, мигом очутился в Мораве и направился к дверям дворца.
Кормилица принесла и положила перед ним доверенные ей ключи и печать; сама она ничего не знала о поступке Вис. Шахиншах убедился, что печать на дверях не тронута. Но во дворце он не нашел Вис. Тщетно искал Моабад ее везде и наконец сказал кормилице:
– Куда же ты девала Вис? Все выходы закрыты; птица не могла бы отсюда вылететь, куда же исчезла Вис? Если она отправилась учиться колдовству у Артаваза, ей это лишнее, ибо она и так ни во что не ставит тысячу колдунов, подобных Артавазу!
Не узнав ничего относительно Вис, он так избил кормилицу, что она осталась чуть жива. При поисках Вис нашли только диадему, обрывок ворота и лоскут рубашки. Кто-то из искавших догадался, что Вис могла взобраться по веревке, как акробат, на крышу дворца, а оттуда спуститься в сад. Тогда шахиншах приказал зажечь свечи и факелы и отправился из дворца в сад. Вис увидела издалека свет факелов, со страху душа ее чуть не рассталась с телом. Она испугалась за участь Рамина и сказала ему:
– Встань! Это, несомненно, идет шахиншах. Уходи поскорей, избегать врага – не позор. Это идет Моабад, готовый убить меня. Но мне все равно, что бы со мной ни случилось. Он подобен голодному льву, преследующему лань. Да дарует тебе бог спокойствие, и да падут на меня невзгоды и горе, что предопределены тебе. Уйди, скройся! А я останусь здесь в ожидании потока бед. Я рождена в этом мире для необычайных несчастий. Я никогда не обретала радости от одного твоего поцелуя, чтобы взамен не получить сто ударов плетью. Я не могу съесть ни одного финика с ветки без шипов, и никогда не достается мне радость.
Рамин словно онемел, и его покинули силы. Он стал похож на связанного, которого собираются заколоть, он не мог шевельнуть ни руками, ни ногами; от него осталось одно только имя. После того как разлука стала неминуемой, смерть показалась ему желанной. Но ему ничего другого не оставалось, как только бегство, и он встал и так быстро помчался, что глаз не мог за ним уследить. Выпутавшись из сети, он упал в яму. Он не мог радоваться, что спас себя, ибо с горечью вспоминал Вис, которую он покинул. Мигом осилил он высокую стену сада и ушел, спасшись от несчастий.
Вис осталась на том же месте и притворилась спящей. Она подложила руку под голову, трепещущее сердце наполняло кровью ее глаза. Шахиншах, застав ее в таком положении, стал ругать и толкать ногой. Но она не отзывалась, словно мертвая. Моабад приказал своим людям, пешим и конным, искать Рамина. Но его нигде не нашли. В саду не было никого, кроме птиц. Шахиншах схватил Вис за волосы, обнажил меч и так ей сказал:
– Скажи правду, каким способом ты сумела выйти из дворца? Ведь я накрепко закрыл двери и окна! Куда ты дела Рамина? Как ты не смогла хоть на одну ночь подчиниться и внять моим поучениям и наставлениям? Ты не птица, ты не див, и не колдунья, почему перед тобой бессильно железо? Нет никакой силы, чтобы удержать тебя. Разум так же далек от тебя, как небо. Ты обуреваема любовными желаниями, и они заполняют твою душу. Разум твой ничтожен, и тебе бесполезно использовать зрение и слух.
Притча. Для тебя поучение столь же ненужно, как для обессиленного жаждой пустой кувшин и для странника на суше – парус.
Когда я тебя поучаю мудрости, ты обезумеваешь. Вместо счастья я испытал только стыд и бесчестье. Тебя, как дьявола, пугает доброе имя, и если ты издалека завидишь правду, душа твоя не может с ней примириться и ты начинаешь вопить. Ты ранишь ножом чистые сердца и срамишь достойных. Назвать тебя дивом не решаюсь, ибо ты прекрасна; назвать ли тебя дьяволом? Но ведь его считают черным. Всех честных ты осрамила и обесславила. Я не видел женщины столь бесстыдной, как ты, и мужчины столь уступчивого, как я. Я потерял стыд из-за любви к тебе. Лишить тебя жизни будет справедливо, ибо душа твоя многих угнетает. Нет другого средства для твоего вразумления, как убить тебя этим мечом.
Шахиншах намеревался обезглавить ее, но она не столько боялась его меча, сколько страдала от разлуки с Рамином. Тут подошел к Моабаду его брат Зард и сказал ему следующее:
– Великий царь! Да умножит бог в радости дни твои!
Подумай только, какое горе постигнет тебя, если ты ее убьешь! Ты раз испытал разлуку с ней, и вспомни, что сталось с тобой, как тебе опротивел мир и как ты стал равнодушен к твоим войскам! Ты сам знаешь, сколько ты пролил слез. Не найти на земле другую женщину, которая соперничала бы с ней красотой; бог не создал еще ей подобной. Если убьешь ее, то будешь сокрушаться, и ничто уже тебе не поможет. Если тебе нравится цвет лица, какой ты приобрел, горюя, ты можешь опять его вернуть. Когда она была разлучена с тобой, – лишась рассудка, ты уподобился дикому козлу, бродящему по полям, или рыбе, плавающей в море. Не осталось места, где бы ты не побывал, тщетно разыскивая ее. Ты ныне забыл горести, которые претерпевал из-за любви к ней, а мы, рабы твои, сострадая тебе, были лишены всякой радости в жизни. Вспомни, как почитает тебя Шахро, вспомни, как любит и верно служит тебе Виро; вспомни о клятве, которую ты дал, призывая в свидетели бога и всех святых. Не будь клятвопреступником, ибо клятвопреступление не простится никому ни в той, ни в этой жизни. Если Вис раньше и грешила, теперь, несомненно, она невиновна Ты ведь видишь, она лежит одна в саду, и это не удивительно, ибо если бы с ней был кто-либо, то он не смог бы уйти из сада, обнесенного столь высокими стенами. Не вини невиновную. Ведь и железные двери были заперты. Если бы кто-нибудь был здесь этой ночью, он не смог бы от нас скрыться. Немыслимо, чтобы человек мог отсюда бесследно исчезнуть. Допроси ее, может быть, она сообщит тебе что-нибудь; узнай правду, а потом заставь ее сожалеть о своем проступке. Если же ты убьешь ее, неповинную, сам себе причинишь больше вреда!
Уговоры Зарда смягчили сердце Моабада. Он взял Вис за руку и повел ее домой, говоря так:
– Ты не дьявол и не див. Как же ты вышла из дворца и попала в сад? Ты ведь не колдунья?
Моабад заклинал ее именем бога и огня и просил сказать ему правду. Наконец Вис вняла ему и сказала так:
– Бог всегда милостив ко мне. Он никогда не покидает меня и заботится о делах моих. Я не страшусь твоего гнева, ибо бог мой покровитель. Ты всегда поступаешь со мной неблагородно, притесняешь меня, неповинную, причиняешь мне горести, держишь взаперти, заковываешь в кандалы, заставляешь скорбеть, бьешь, позоришь; я всегда могу ожидать смерти от твоей руки. Но меня спасает творец от всяких бед; он освобождает меня, веселит, отводит от меня горе, исцеляет, радует, хранит, защищает и умножает дни моей жизни. Все то, что ты творишь со мной, ты делаешь против бога; ты враждуешь с богом – не со мной. Бог – сила и покровитель всех удрученных. Он мой утешитель и спаситель. Вчера ночью мной овладела сильная тоска, я плакала, лишенная свободы; с сердечной болью я молила бога о помощи, вспоминая о тех несправедливостях, которые ты причиняешь мне. В слезах я уснула. Но тут прилетел ко мне прекрасный ангел в зеленом облаченье и перенес меня сюда из твоей темницы. Я здесь продолжала спать на мягком ложе. Сердце мое не испытывало никакой горести. Невзгоды сменились радостью, и казалось, исполняются все мои желания. Когда я услышала голоса и увидела факелы, горе снова охватило меня. И тут я увидела тебя, стоящего надо мной с обнаженным мечом. Я больше ничего не знаю. Если тебе угодно – верь этому, если нет – не верь. Верь, чему тебе угодно. Если бы ты не поступал со мной всегда несправедливо, то бог не покровительствовал бы мне, виновная и грешница не спала бы так безмятежно.
Шахиншах поверил Вис, он принял сказанное ею за правду, почувствовал раскаянье и устрашился бога. Он стал сожалеть о своих поступках и просить прощения у Вис. Он одарил Вис и ее кормилицу драгоценными камнями, жемчугом, золотом и шелком. Они успокоились, забыли о своих злодеяниях и веселились. Таково сердце детей Адама: оно в радости забывает о минувших несчастьях, на нем не остается следа от вчерашнего горя, и оно не ждет беды на завтра. И живи человек хоть тысячу лет в радости, ему покажется, если она минет, что она длилась всего день. А минутное горе покажется столетним. Будешь ли веселиться или печалиться, и радость и горе останутся твоими. Веселись, чтобы в радости провести уделенную тебе долю жизни.
38.
МОАБАД ПРИГЛАШАЕТ ШАХРО И ВИРО И УСТРАИВАЕТ ПИР
Стояла летняя пора, был приятный день; поля, луга и сады уподобились раю; деревья были отягчены плодами, струились воды, и птицы распевали над ними; нарциссы походили на виночерпиев, а фиалки с поникшими лепестками – на опьяневших; ветви с плодами были прекрасны, подобно венцу Ношревана, луга были зелены, как изумруд, а горы походили на топаз; преходящий мир нежился, как молодая невеста.
В саду сидел шахиншах и рядом с ним солнцеликая Вис; по правую сторону сидел Виро, а слева – Шахро; напротив него – Рамин, а перед ними – избранные мутрибы. Они пели, пили и веселились. На пиру присутствовали и семейства вельмож. Один из певцов спел песню про любовь Рамина и Вис; кто вдумчиво слушал, тот мог уразуметь ее смысл. Песня понравилась шахиншаху, и он сказал певцу:
– Хорошую ты спел песню! Спой еще другую песню про любовь Рамина и Вис и поведай о том, что с ними было дальше.
Вис одарила певца и сказала ему:
– Раз шахиншаху угодно узнать все о нас, спой и не скрывай!
И певец запел:
«Я видел большое дерево: вершина его достигала небес, оно осеняло целую страну и сияло, как солнце. Под деревом струился прекрасный родник, и вокруг него цвели фиалки и розы, гиацинты и лилии. Около него ходил молодой бык, который щипал траву. Пусть вечно струится тот неиссякаемый родник, зеленеет луг, пусть пасется молодой бык, и дерево пусть щедро приносит плоды!»
Под деревом он подразумевал шахиншаха, под родником – Вис, а под молодым быком – Рамина.
Моабад понял смысл этой песни, он вскочил с места, схватил Рамина за волосы и так сказал ему:
– Поклянись, что ты отказываешься от любви к Вис и никогда не прикоснешься к ней, а не то я сейчас отсеку тебе голову от тела, ибо мое тело от позора, который ты мне причинил, лишилось головы!
И поклялся Рамин сначала богом, затем огнем, солнцем и луной, что, «пока душа во мне, я не забуду Вис и не перестану стремиться к ней! Все дни мои я посвящу ей. Вы молитесь солнцу в небе, а я – лику Вис. Она – душа моя, а человек по своей воле пе может лишить себя души. Если тебе угодно – убей меня, если угодно – оставь мне жизнь, но от любви к ней я не могу отступиться».
Услышав это, шахиншах страшно разгневался и стал поносить его. Повалив наземь, он хотел отсечь ему голову и вырезать ножом ту часть тела, которая была источником его неукротимой страсти. Когда Рамин понял, как собирается расправиться с ним Моабад, он вырвал у него нож и скрылся.
Моабад был пьян. После этого происшествия пирующие разошлись, а он заснул. Утром Моабад не помнил, что с ним было. От безумия любви и вина сознание покинуло его. В опьянении познается нрав человека. Не страдай Моабад этими двумя пороками, с ним не случилось бы ничего дурного.
39.
БЕГО ДАЕТ РАМИНУ ХОРОШИЙ СОВЕТ
На следующий день пришли друзья Рамина навестить его и побеседовать с ним. Они застали его опечаленным и спрашивали: «Что сталось с тобой?» Он поведал им причину.
Жил тогда в Хорасане некий ученый муж, глава всех ученых, прославленный умом и красноречием, по имени Бего. И не было в той стране столь прозорливого человека. Он приходил к Рамину в урочное и неурочное время и водой поучения омывал его сердце. Он предрек ему: «Ты будешь властвовать над Хорасаном и Ираком; исполнятся все желания твоей души, и ты будешь царем этих земель».
Утром того дня, когда Моабад был охвачен гневом, Бего так говорил Рамину:
– Ты владетель всего Ирана и всего Туркистана, ты молод и царского происхождения, что же тебе еще нужно? Тело твое вопиет к богу, что ты попусту тратишь его силу и не щадишь его. Зачем тебе в этом преходящем мире предаваться другим чувствам, кроме радости? Если божья милость тебя не покинет, то нечего предаваться горю. Мы отвергаем бесполезную грусть и стеснения.
Рамин так ответил ему:
– Ты говоришь, как подобает твоей мудрости. Но как перенести сердцу человека столько горя, причиненного ему судьбой? Оно не из железа и не из камня. Доколе терпеть столько моему телу, и сколько должно сносить мое сердце?!
По божьему предопределению для всех шел только дождь, но одного меня унес поток. Каждый день наносит раны моей печени. Если желание мое исполняется на одну минуту, то рядом с ним расставлены и злокозненные сети для меня. Преходящий мир если и осыпает меня розами, то за каждый лепесток он вонзает мне в глаза по шипу. Я никогда не выпивал стакана вина, чтобы не приходилось запивать его желчью.
Будь ты на моем месте, и ты не мог бы испытывать радость, и никакие поучения меня не утешат после того, как я перенес вчерашнюю обиду от Моабада, когда я так был обесчещен перед Вис! Мне только остается оплакивать свою судьбу и умереть, чтобы избавиться от горшей участи.
Затем он рассказал Бего обо всем, что с ним случилось.
– Все это произошло со мной, как же ты хочешь, чтобы в моем сердце жила радость? Такой позор и поношение перед Вис и мои кровавые слезы – все это заставляет меня желать смерти. Я могу стерпеть всякое горе, но не в силах перенести позор.
Бего ответил Рамину так:
– О ты, жалующийся на свою судьбу! Ты лев, как же ты жалуешься на шакалов? Тебе поможет судьба твоя в будущем, и поэтому нечего тебе сейчас так печалиться. Пока безумная любовь тебя обольщает, тело твое всегда будет притягивать беду. Зачем ты отдаешь сердце возлюбленной, если не в силах перенести горе и бесчестье? Разве ты не знал, что если посеешь любовь, то можно пожать от нее и бесчестье. Кто посадит розы и потом будет собирать их, тот не может не занозить руки шипами. Ты в своей любви подобен купцу: иногда ты получаешь прибыль, а иногда несешь убыток. Не думай, что тебе может достаться прибыль без убытка или огонь без дыма. Кто сеет семя, до самой молотьбы должен утруждать себя. Ты посеял в сердце своем семя безумной любви и хочешь собрать жатву, подобную Вис; но до того времени ты испытаешь много бедствий. Я много раз повторял тебе: не отягчай тела и души недобрым делом. Сердечные желания подобны волнам бурного моря; мудрый будет их остерегаться. Безумная любовь, охватившая сердце, подобна огню, попавшему в глаз. Хочется тебе или нет, ты должен терпеть, иначе тебе достанется еще большее горе; тело твое будет сосудом твоих огорчений. Ты борешься с разгневанным слоном, ты воюешь с разъяренным львом. Тебе помогает юность, но не знаю, как ты справишься с будущими испытаниями. Ты плаваешь по морю без челна и ищешь на дне драгоценный камень, и я не уверен, что все кончится для тебя благополучно. Тебя держит дракон, от которого не освободит ни друг, ни враг; я боюсь, как бы в один прекрасный день чудовище не разгневалось на тебя и не убило. Я не знаю, что сулит тебе преходящий мир. Ты выстроил себе дом на пути потока, и ты спишь в этом жилище пьяный; может внезапно произойти наводнение, и тебя вместе с домом унесет поток. Ты много раз запутывался в сетях, но судьба всегда помогала тебе и ты спасался, но может случиться, что ты так запутаешься, что никакими усилиями не сможешь высвободиться, и тебе, опозоренному, будет плохо. Такое бесславие хуже, чем если ты сам на себя наложишь руки; всякий в этом преходящем мире будет порицать тебя, а в том, вечном, мире ты понесешь наказание, попав в ад. Зачем же тебе еще сильнее карать свою душу? Если ты послушаешься моего совета и вооружишься терпеньем, ты взамен многих горестей обретешь радость. Никакая храбрость и никакое мужество не могут сравниться с терпеньем, тем более с таким, которое ограждает человека от прихотей сердца. Если ты выкажешь мужество и терпение, ты удалишь ржавчину со своего сердца. Нет иного средства против безумной любви, как полюбить другую женщину, чтобы отлегло от сердца. Если ты покинешь Вис на год, ты так ее забудешь, словно она никогда и не была с тобою. Если безумная любовь одолела человека и нет другого средства, чтобы освободиться от нее, то нет ничего лучше разлуки, ибо любовь живет глазами: кто отдалит глаза, тот отдалит и сердце. Человек может попасть в затруднительное положение, но, используя ум, поступая осторожно, используя советы и преодолевая препятствия, он найдет способ спасти себя. У тебя одно горе, и ты не знаешь, как изжить его, и не слушаешься советов. Ты стал несчастным и притчей во язы-цех. Ты враждуешь с братом, и стар и млад – все отзываются о тебе плохо; как только соберутся за чашей вина, начинают порицать тебя и обзывать трусом. Была бы Вис даже солнцем, все же Рамину не следовало позорить брата Моабада!
Притча. Если человек запятнает свой род, пятно не отмоют и воды ста морей.
Память о злодее остается в веках, но кто помнит о человеке, сотворившем добро? Хороший друг-наставник дороже всей вселенной для человека, и честное сердце ценнее драгоценного камня.
Ты с давних пор исполняешь желание своего сердца с Вис и вкушаешь плоды с дерева любви. Если тебе и удастся быть возле нее в продолжение тысячи лет, что больше еще сможешь получить от нее? Она – не светлое солнце и не подобна прекрасному кумиру, в мире много таких, как Вис, и зачем ты губишь свою молодость из-за такой женщины? Если ты полюбишь другую, ты забудешь Вис. Тебе потому понравилась звезда, что ты никогда не видел луны. Выгони из твоего обманутого сердца безумную любовь, испытай себя. Начни с Индии, обойди Китай, Берберию, Грецию, Иран и Хорасан, – неужели ты не найдешь другой царицы, подобной Вис? Ищи до тех пор, пока не найдешь красавицы краше Вис. Проводи дни своей жизни в безмятежности и радости. Доколе, доколе будешь навлекать на себя горе? Пора наконец тебе устыдится, приобрести уважение брата и прославиться среди воинов. Как раз настало время, чтобы ты наслаждался своей юностью, чтобы ты радовал друзей и огорчал врагов и возвеличил имя свое храбростью.
Пора тебе разбираться в том, что плохо и что хорошо. Другие цари, твои ровесники, ищут царства и славы, а ты ищешь лишь Вис и ее кормилицу; ты потерял совесть и стыд. Доколе будет продолжаться твое распутство? Ушло время игр и развлечений. Доколе будешь скакать на коне но ристалищу дерзости? Что за дьявол угнетает тебя, насмехается над тобой, служа которому, ты забыл о боге? Я боюсь за тебя, что ты в конце концов обрадуешь врагов своих. Если ты послушаешься меня, раба твоего, ты избавишься от порицаний и бедствий; горе твое обратится в радость, и несчастье – а божью милость. Если же ты не пресытился такой жизнью, считай, что я тебе как будто ничего не говорил и ты ничего от меня не слышал. Возьми себя в руки, пока с тобой не случилась беда; ведь тебя словно носит по морю, а мы на берегу, и нам, взирающим, остается только смотреть. Умоляю тебя, прости меня за то, что я осмелился сказать тебе все это. А теперь, как тебе угодно, так и поступай.
Когда Рамин выслушал поучения Бего, он уподобился навьюченному ослу, который завяз в тине и лишился сил. Лицо его то желтело, подобно шафрану, то становилось хмурым. И ом так сказал Бего:
– Я знаю, что ты говоришь это, чтобы мне помочь. Но мое сердце ранено любовью и потому не подчиняется разуму. Но, выслушав твой любезный совет, я использую твое наставление. Из моего жалкого сердца я вырву любовь к Вис, и отныне оно не будет стремиться к исполнению своего желания, и слезы не будут течь по моим ланитам, как но канавам. Я завтра же покину Ирак и страну Махи и далее мысленно не приближусь к странам, где могут оказаться красавицы, не пущу в сердце ничью любовь и не совершу поступков, которые опозорили бы меня на веки вечные.
