Текст книги "Горячая собственность"

Автор книги: Сара О'Брайен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 21

Принимая душ и одеваясь, я дала себе слово, что не буду заниматься сексом с Тони Джорданом. Нехорошо заниматься с ним сексом, если я беременна. Хотя секс и отвлекал мой ум от проблем, это еще не было оправданием. Я просто запуталась: мне надо было столько всего решить. Например, если я беременна, должна ли я прекращать отношения с Тони? Такая перспектива мне вовсе не улыбалась. Я сконцентрировалась на умелом наложении искусственного загара и выборе правильного бюстгальтера и теней для век, а также на борьбе с моими волосами, чтобы заставить их слушаться. И едва я это все закончила, как в дверь позвонили.

Тони стоял в дверях, выглядя сногсшибательно в черном смокинге. Белая рубашка красиво подчеркивала оливковую кожу, а темная ткань элегантно драпировала мускулистое тело.

– Обалденно! – восхищенно воскликнула я, когда он притянул меня к себе и поцеловал. Мое сердце совершало в груди бешеный танец. Что это я решила насчет секса? Ну, еще один последний раз, до того как я начну вести праведную жизнь.

– Ты потрясающе выглядишь, – бархатным голосом произнес Тони, когда поцелуй закончился.

– Ты и сам неплохо смотришься, – констатировала я, отходя назад и осматривая его с головы до ног. Наверняка один последний раз никому не навредит.

Тони протянул ко мне руку с длинными пальцами, но я отстранилась.

– Нет, – решительно заявила я. – Я потратила уйму времени на то, чтобы привести себя в порядок и не собираюсь начинать все сначала.

Тони усмехнулся.

– Еще один маленький поцелуйчик.

Я покачала головой.

– Ни за что. И вообще, это деловой вечер. Ты, кажется, должен был работать, и я тоже.

Тони сложил руки на груди и прислонился к косяку двери. Взглядом, блуждающим по моему телу, он словно ласкал меня.

– Прекрати.

– Я ничего не делаю.

– Я только возьму сумочку, и мы пойдем.

– Ты не собираешься пригласить меня войти?

– Может быть, позднее, – пробормотала я, слабо улыбнувшись. Схватив маленькую, усыпанную бисером дамскую сумочку, я набросила на плечи серебристую шаль. – Как я выгляжу?

– Я же сказал тебе. Потрясающе! Как я могу удержаться от того, чтобы не обнять тебя?

Тони сделал шутливый выпад в мою сторону, и я легонько поцеловала его в губы.

– Нам надо идти и сначала поработать, – сказала я.

– Ты же пошла на днях на работу после того, как у нас была… маленькая деловая встреча в доме Джерома, – с укоризной напомнил Тони, посторонившись, чтобы пропустить меня.

– И я выглядела так, как будто каталась по дивану с мужчиной, о чем тебе тогда и сказала.

– Мне очень нравилось, как ты выглядела.

Я рассмеялась. Двери лифта открылись, и я увидела, что он пуст. Я взглянула на Тони и опять на пустой лифт и отрицательно покачала головой.

– Пошли пешком.

– Трусиха, – лаконично констатировал Тони, идя вслед за мной, когда я спускалась три пролета лестницы в своих изящных босоножках.

Когда мы прибыли в бальный зал «Метрополя», там уже было очень шумно от музыки и гама голосов. Руфь и Волфи стояли у дверей, осматривая толпу.

– Хэлло, – приветствовала я их, подходя к Руфи, которая выглядела блистательно в серебристом платье с глубоким декольте, плотно облегавшем фигуру.

Она улыбнулась.

– Привет, Элл. Привет, Тони.

Волфи поднял руку в шутливом салюте.

– Босс.

– Волф, – сказал Тони. – Отличный костюм.

– Спасибо. – Он поправил воротник рубашки на своей могучей шее. – Я думаю, что я здесь без дела.

– Все в свое время, – возразил Тони.

– В свое время? – переспросила я, подумав, уж не перепутала ли я что-нибудь и не находимся ли мы на благотворительном балу.

– Бизнес, – улыбнулся Тони. – Здесь есть где-нибудь бар?

Волфи указал на противоположный конец зала.

– Я пойду с тобой. Ты хочешь еще вина, Руфь?

Руфь допила свой бокал и протянула его Волфи.

– Не возражаю.

Тони подмигнул мне, прежде чем он и Волфи исчезли в толпе.

– Ты прекрасно выглядишь, – польстила мне Руфь.

– Спасибо. Ты тоже.

– Тони сегодня просто отпад. Такой сексапильный.

Я вздохнула.

– Знаю. Я с трудом могла сдержаться, чтобы не лечь с ним в койку, до того как мы вышли из дома. Волфи тоже здорово смотрится в этом костюме.

– Без него он выглядит еще лучше.

– Руфь!

– Я только хочу сказать, что нам не удалось сдержаться сегодня вечером.

Я засмеялась.

– Как же ты ухитрилась так хорошо выглядеть?

– О, просто старые добрые румяна, которые придают яркость щекам девушки.

Мы прыснули со смеха и смеялись все сильнее, пока слезы не потекли по нашим щекам.

– Что такого смешного? – раздался голос позади нас.

Мы обернулись. Перед нами стояла Индия, выглядевшая мифической богиней в белоснежном шелковом платье, с распущенными волосами, локонами струящимися по плечам.

– Bay! – только и могла выдохнуть я.

– Господь Всемогущий! – воскликнула Руфь. – Ты выглядишь невероятно. Поразительно! Потрясающе! И все это без всякого декольте. Как тебе это удалось, сука?

Индия одарила нас царственной улыбкой.

– О, просто хороший вкус. Хороший вкус при маленьких титьках. У нас ведь с тобой разные возможности обнажаться, Руфь.

– Ну, ты выглядишь сказочно. Что это у тебя за загар? Вчера такого не было.

– Я забыла, как он называется, но сегодня у меня отменили три заседания, так что я пошла в салон красоты, и мне его напылили. Хорошо смотрится, правда? Не удивительно, что его делают все кинозвезды. А где ваши кавалеры?

– В баре, – сказала я.

– Они там долго простоят. Он набит битком. Кто все эти люди?

Я пожала плечами.

– Понятия не имею.

– Тузы города, – предположила Индия. – Мы с Руфь вопросительно посмотрели на нее. – Ну, в смысле, что у них есть деньги. Адвокаты. Аукционеры. Риэлторы.

– Ковбои, – подсказала я.

Индия кивнула.

– В основном.

Мы все рассмеялись. Я почувствовала легкое прикосновение к своему плечу и повернулась, ожидая увидеть Тони. К счастью, я не произнесла ничего похотливого. Мне улыбался Тим Глэдстоун.

– Хэлло, – сказала я, – как там все было, после того как я ушла?

– Нормально. Ну, насколько это возможно, когда чуть было не взорвали офис. Полиция просит тебя подать заявление. Я сказал, чтобы они пришли утром. Их присутствие не помешает, когда придет почтальон.

Я засмеялась.

– Взорвали офис? – вмешалась Руфь.

– Я не успела тебе позвонить. Расскажу все потом. Тим Глэдстоун, познакомьтесь, пожалуйста, с моими подругами. Руфь и Индия.

Босс по очереди познакомился за руку с каждой.

– Очень рад познакомиться, – сказал он.

Девочки улыбались идиотской улыбкой. Над толпой появилась голова Волфи, и он мне подмигнул. Я оскалилась. Они с Тони подошли к нашей группе. Я представила их Индии и Тиму Глэдстоуну.

– Итак, – не унималась Руфь, принимая протянутый ей Волфи бокал, – что ты имеешь в виду, говоря, что твой офис вчера взорвали?

Тони повернулся ко мне.

– Твой офис взорвали?

Я отрицательно покачала головой.

– Не совсем. Просто пришло письмо-бомба. Какой-то завистник. Оно не нанесло большого ущерба. Хотя я думаю, что брови Молли сильно опалены.

– О боже! – воскликнула Руфь. – Она наверняка заставит кого-нибудь за это заплатить.

– Возможно, меня. Как будто это я ее взорвала, хотя письмо было адресовано мне.

– Тебе? – Тони уставился на меня.

Я кивнула.

– Должно быть, какой-нибудь недовольный клиент, хотя, клянусь, я никого не обманывала.

Все рассмеялись, кроме Тони, который отвернулся от меня и посмотрел прямо на Волфи. Лицо Волфи оставалось неподвижным, как китайская маска. Только в углу правого глаза поддергивалась мышца.

– Все могло случиться, Тони, – предположил он.

Тони кивнул и попытался улыбнуться. Его лицо казалось еще темнее обычного.

– Мне надо позвонить, – сказал он. Его улыбка сделалась почти естественной, но в глазах притаилась едва уловимая напряженность. – Я только на минутку. Рад был познакомиться, Тим. Я сейчас вернусь, Эллен. Тебе что-нибудь нужно?

Я покачала головой и помахала ему бокалом.

– Все хорошо, спасибо.

Мы стояли в молчании, глядя в спину Тони, пока он не исчез за высокими двойными дверями, которые вели в фойе. Волфи громко кашлянул.

– Господи Иисусе! – драматично воскликнул он как персонаж в мелодраме. – Я только что вспомнил, что мне тоже необходимо позвонить. Вернусь через мгновение.

И он исчез.

– Не правда ли, бомба – смешная штука? – изрек Тим Глэдстоун.

Руфь гоготнула, но сразу закашлялась, а я уставилась в пол. Моя жизнь становилась сюром. Секс. Мужчины. Бомбы. Розовые автомобили. Грабители. Возможные младенцы и кэтоматики. Теперь я уж наверняка никогда не попаду в журнал «Hello».

– Да, – сказала Индия, – иногда такая вещь, как бомба, может все изменить.

Какая подруга, подумала я, когда Индия отважно пыталась завести разговор с моим рехнувшимся боссом. Я ободряюще ей улыбнулась, но эта было пустой тратой времени. Глаза Индии были устремлены на Тима Глэдстоуна.

– Это было очень страшно? – спросила она.

Тим, который тоже не спускал с нее глаз, пожал плечами и улыбнулся своей величественной улыбкой Кэри Гранта.

– Меня не было, когда это произошло. Эллен, Эндрю и, конечно, Молли, находились в офисе одни. Я пришел уже после того, как конверт взорвался.

Индия покачала головой.

– Это само по себе должно очень травмировать. Что сказала полиция? У них есть какие-нибудь предположения насчет того, кто мог его послать?

Тим Глэдстоун смотрел на Индию как загипнотизированный и словно не расслышал ее вопроса. Я взглянула на Руфь, которая подняла брови, а затем мы с ней вместе уставились на Индию и Тима Глэдстоуна. Это было интереснее фильма.

– Ин-дия, – пропел Тим. – Какое красивое имя.

Индия покраснела и наклонила голову так, что локоны упали ей на лицо.

– Благодарю вас, – произнесла она словно в полусне.

Все, кого я знала, сказали бы просто «Спасибо». Индия же никогда не пользовалась сокращениями – она употребляла полные фразы. Но теперь, когда я об этом подумала, то вспомнила, что вторым человек, который делал то же, был Тим Глэдстоун.

Руфь подмигнула мне.

– Мы пойдем поищем наших кавалеров, – объявила она, обращаясь к Индии и Тиму Глэдстоуну. – Извините нас, мы покинем вас ненадолго, а то наши мужчины куда-то запропастились.

Индия улыбнулась. Я на секунду заколебалась, но потом до меня дошло.

– О да, ты права, надо их поискать. Мы вернемся через несколько минут.

Руфь потащила меня за руку, и мы отправились в фойе.

– Ты видела?! – воскликнула она, как только они не могли нас услышать.

– Что?

– Это! Индию и Тима Глэдстоуна. Я никогда не наблюдала ничего подобного. Это было так… так романтично.

Мои глаза наполнились слезами, и я кивнула.

– Да, да, конечно.

Прежде чем я смогла продолжить разговор о любви, романтических отношениях и других вещах, от которых наверняка бы сделалась сентиментальной, я увидела Тони. Он шел к нам в сопровождении Волфи. Тони остановился прямо передо мной.

– Мне нужно идти, – сказал он, беря мою руку в свои ладони. – Мне очень жаль, Эллен, но у меня нет выбора…

– Бизнес, – пояснил Волфи, – мы ничего не можем с этим поделать.

– Мы? – переспросила Руфь.

Волфи невесело усмехнулся.

– Извини, Руфи. Я тоже. Я позвоню тебе.

Я взглянула на Тони и уловила в его глазах ту же затаенную напряженность, которая окружала его наподобие тонкого аромата.

– Ты здоров? – спросила я.

Его лицо моментально смягчилось. Он наклонился и коснулся губами моих губ.

– Абсолютно. Мне очень жаль, Эллен. Я позвоню.

Я кивнула, и они с Волфи ушли.

– Что за фак [11]11
  Fuck – грубое ругательство (англ.).


[Закрыть]творится вокруг? – вырвалось у Руфи, пока мы стояли с ней в фойе.

– Я не знаю, – ответила я, почувствовав, как заболел живот. При всех свалившихся на меня неприятностях причин для этого было более, чем достаточно. И в довершение ко всему в этот момент дверь отеля открылась, и вошел Эндрю.

Несмотря на все, что случилось, и на то, что он был низким, подлым, грязным гадом, при виде его мое сердце радостно екнуло. Но радость немедленно сменилась разочарованием, когда следом за ним в дверь вплыла Дэвайна Блейк. Она смеялась чему-то, что он, наверное, сказал, и держала его под руку так фамильярно, что меня затошнило. Но хуже всего было то, что они очень хорошо смотрелись вместе. На Дэвайне было длинное платье цвета морской волны из необыкновенного мерцающего материала. А Эндрю, хотя и выглядел еще немного бледным и изможденным, был необыкновенно красив в своем вечернем костюме, отчего мое сердце заныло как больной зуб.

Я потащила Руфь за руку. Мы встали за группой мужчин, громко обсуждавшей матч по регби.

– О боже, – прошептала Руфь, когда Эндрю и Дэвайна Блейк прошли мимо, настолько занятые собой, что даже не заметили нас.

Она крепко сжимала мою руку, пока мы наблюдали за тем, как красивая пара исчезла в зале. Руфь с решительным видом поправила на плече серебряную цепочку своей маленькой, инкрустированной жемчугом сумочки.

– Пошли, Эллен, давай вернемся. К черту их всех. И Эндрю, и Тони, и Волфи, и эту высокую блондинку…

– Дэвайну Блейк.

– Все равно. Забудем о них. Давай возьмем себе напитки и пробьемся сквозь толпу. Взгляни на нас. Мы великолепно выглядим и легко подцепим парочку мужиков. Они еще будут в очереди стоять. Пошли.

Я не ответила. Еще мужиков? Мне больше не надо. У меня из-за них и так было больше, чем достаточно осложнений.

– Пошли, Эллен, – настаивала Руфь, легонько тряся мою руку. – Я куплю первый круг напитков.

Я посмотрела на нее. Это было уже слишком. Внезапно, несмотря на обещания не плакать, которые я давала себе, я почувствовала, как из моих глаз потекли горячие слезы. Я сразу подумала о макияже, который слезы бы погубили. Руфь наморщила лоб и взяла меня за руку.

– Пошли, Эллен, все будет хорошо. Мне кажется, тебе следует объясниться с Эндрю, я тебе уже это говорила. Держу пари, между вами какое-то непонимание. Но вы разберетесь и будете потом жить в счастье и согласии.

Я отрицательно покачала головой и всхлипнула. Руфь потерла мою ладонь.

– Давай напьемся, – предложила она. – Пошли они все.

– Не могу, – проревела я.

– У меня есть деньги. Все будет отлично.

– Дело не в этом. Я не могу напиваться, Руфь. Я думаю, что я… что я беременна.

Глаза Руфи настолько расширились, что ее фальшивые ресницы показались на два размера малы для них.

– Фак, – выругалась она сквозь сжатые зубы. – Полный фак.

Я кивнула.

– Тони? – Предположила она. Я отрицательно покачала головой. – Эндрю, – сказала она за меня.

Я снова кивнула и стала рыться в сумочке в поисках носового платка. К счастью, я нашла его и шумно высморкалась. Руфь выглядела так, словно собиралась вытрясти из Эндрю душу.

– У меня на щеках тушь?

Руфь покачала головой.

– Господи, Эллен, ты уверена?

– Нет, но сегодня среда, а месячные должны были прийти, кажется, в субботу, Прошло пять дней, а они никогда не опаздывали.

– А когда ты переспала с Эндрю?

– В прошлый четверг.

– Тогда вряд ли ты можешь быть беременна, не так ли?

– Но где же, к черту, мои месячные? Я говорю себе, что не беременна, что это невозможно. Но Руфь, я вспоминаю всех женщин, которых знаю и которые забеременели словно чудом. Без всякой причины. Но забеременели. И потом эта тошнота. С чего она взялась? Может быть, дело не в вирусе. И мне не по себе: меня до сих пор поташнивает.

Мои глаза снова наполнились слезами, но я сдержалась. Пропади все пропадом! Не буду больше плакать. У меня была минута слабости, но теперь с этим покончено. Я снова высморкалась.

– Господи Иисусе, Эллен, что, в Испании нет кондомов?

– Заткнись, Руфь, теперь это не имеет значения.

– Прости, прости, ты права.

– Что мне делать, если я беременна?

Руфь улыбнулась. Было видно, что она оправилась от шока и приходит в себя.

– Все будет хорошо.

– Легко сказать.

– Вот увидишь. Все могло быть намного хуже, Эллен, ты могла получить неизлечимую болезнь.

– По-моему, я уже получила.

– Что?!

– Ну а какое еще может быть объяснение тому, что я не могу забыть Эндрю Кенни?

Руфь ткнула меня в бок.

– Сука, ты меня напугала.

Я улыбнулась, поскольку глупо было продолжать плакать.

– Я хочу домой. Не могу вернуться в зал и увидеть… всех этих людей.

– Ну, так пойдем домой. В конце концов, наши мужики нас бросили. Так что мы можем идти домой.

– Мне надо было работать. Ворковать со всеми этими магнатами по недвижимости.

– Скажи Тиму, что плохо себя чувствуешь и должна пойти домой.

– Да.

– Скажи ему, что вернулся вирус.

– Ты думаешь, он мне поверит?

– По-моему, он и глазом не поведет, если ты улетишь на Луну, пока он беседует с Индией.

– Это правда. Но ты оставайся, Руфи, я не хочу испортить тебе вечер.

Руфь замотала головой.

– Я предпочитаю принять горячую ванну. Этот бюстгальтер просто кошмар. Невозможно получить такое декольте без страданий, и если бы я знала, что это все напрасно, то не стала бы мучиться.

Несмотря на все, я улыбнулась и подумала о том, как мне повезло иметь такую хорошую подругу.

– Я возьму такси, – сказала я. – Спасибо за все, Руфь.

– Не за что. Давай уйдем отсюда. А то эти толстые факеры уписаются. Они пожирают нас глазами последние пять минут, и я хочу уйти раньше, чем кто-нибудь из них приблизится к нам.

Мы подошли к регистратуре и заказали такси. Мой дом был ближе, и мы доехали до него за пять минут.

– Ты хочешь, чтобы я зашла? – спросила Руфь.

– Нет, спасибо, я в порядке. Пойду лягу. Спасибо, Руфь.

Я поцеловала ее в щеку, вышла из машины и постояла на тротуаре, махая ей рукой, пока огни фар не исчезли из вида. Потом опять осталась одна со своими мыслями. К счастью, я так устала, что все, что могла сделать, это войти внутрь. У меня не осталось энергии на беспокойство. Из квартиры Анжелы доносилась громкая музыка. Это было хорошим знаком – он означал, что она смотрит телевизор и вряд ли услышит, как я возвращаюсь.

Джой крепко спал в кэтоматике и даже не поднял головы, когда я открывала дверь.

– Проклятый эгоист, – выругала я его, проходя к своей кровати. – Типичный самец. А я думала, что ты не похож на них, Джой.

Он продолжал спать. Я сдернула одежду и встала под душ, потом сварила какао и намазала маслом большой ломоть хлеба. Взяв стопку журналов, я забралась в постель. Постепенно, по мере того как я пила какао и листала глянцевые страницы, я начала расслабляться. Ублюдок, думала я каждый раз, когда образ Эндрю возникал перед моими глазами. Глупый, лживый ублюдок. Индия права – мне лучше без него. Несмотря ни на что, мои веки отяжелели, меня стало клонить в сон. Я поплелась в ванную почистить зубы и сходить в уборную. И там я обнаружила, что пришли месячные. Едва подтянув трусики, я побежала к телефону и набрала номер Руфи.

– Алло?

– Руфь? Пришли! Месячные пришли! Только что! Я не беременна!

– Грандиозная новость! – в восторге закричала Руфь мне в ухо.

– Можешь пропеть это.

– Это добрая весть, очень добрая весть, – пропела Руфь на мотив «С днем рожденья».

– Ты сумасшедшая, – рассмеялась я.

– Да. А ты не беременная.

– Нет. Спокойной ночи, подружка, и спасибо за все.

– Не за что. Спокойной ночи, Элл.

Я вернулась в постель и свернулась под одеялом, чувствуя себя еще более усталой, чем раньше. Это облегчение, решила я, погружаясь в сон. Но моя голова кружилась, и я продолжала видеть младенца, с существованием которого уже почти смирилась и которого почти полюбила. И, засыпая, я поняла, что почувствовала не только облегчение, но и легкое разочарование.

Глава 22

На следующее утро я проснулась раньше, чем прозвенел будильник, и на какое-то мгновение подумала, что беременна. Но затем в мое сознание вернулись обрывки воспоминаний о прошлой ночи, и я побежала в уборную проверить, что мои месячные действительно пришли, и что мне это не приснилось. По крайней мере, на данный момент я избежала материнства. Я была в восторге. Но где-то в глубинах памяти сохранилась крошечная картинка с красивым малюткой с серыми глазами Эндрю, улыбающимся мне из колыбели. Затем я подумала об Эндрю, проклятом Отце года, чьи дети рождались по всему городу. Я была молода, свободна и одинока и собиралась оставаться таковой.

Приняв душ и одевшись, я выпустила на балкон Джоя и, запихнув в рот кусок тоста, вышла на улицу. День был прекрасный. Я бы пошла на работу пешком, если бы не знала, что мне понадобится машина для поездки на место какого-нибудь осмотра. Поэтому я села в свою розовую «хонду» и отправилась в офис в лучах яркого утреннего солнца. По радио передавали «Пляжных мальчиков», и я запела вместе с ними. Хорошо быть живой. Еще лучше быть живой и небеременной.

– Доброе утро. «Глэдстоун и Ричардз». Чем могу помочь? – донесся до меня голос из-за стола Молли, когда я вошла в приемную. Новая секретарша, сидевшая на ее суперкресле, смерила меня холодным, оценивающим взглядом.

– Меня зовут Лия Ричардз, как в названии фирмы «Глэдстоун и Ричардз», – улыбнулась она. Она походила на ребенка – красивую светловолосую девочку, но у нее были холодные, проницательные глаза русской шпионки. Она доводилась родственницей боссу, мистеру Ричардзу, наполовину устранившемуся от управления фирмой.

– О, вы, должно быть, вместо Молли, – приветливо сказала я, протягивая руку. Эллен Грейс, старший аукционист.

Она небрежно протянула руку и кивнула. Затем взяла журнал и стала листать его, как будто меня там не было.

Когда я вошла в свой офис, Райан сидел, откинувшись на спинку стула и заложив руки за голову.

– Ты видела ее? Потрясающая, правда? Я встретил женщину своей мечты, – выпалил он, скалясь белозубой улыбкой. Его маленькие глазки совершенно исчезали, когда он улыбался. Он был похож на белку. На белку с угрями.

Я одарила его сладчайшей улыбкой.

– У тебя больше шансов с Молли или с ее матерью.

Мой телефон зазвонил. Я сняла трубку, все еще улыбаясь Райану. Сегодня прыщей у него было больше обычного.

– Алло, говорит Эллен Грейс…

– Эллен, – это был голос Тони. Мне нравилось, как он произносил мое имя. И я начала обдумывать, каким образом заставить его повторять его почаще. Но он стал серьезным.

– В твоих объектах есть дом под названием Хейзел… – чего-то?

Я бросила взгляд на Райана, который делал вид, что просматривает бумаги, но я знала, что он подслушивает.

– Подожди минутку. – Я переключилась на переносную трубку и отправилась с ней на кухню варить кофе. – Ты имеешь в виду Хейзелдин?

– Да. Я только что услышал в гимнастическом зале, что кто-то его купил.

– Очень хорошо, Тони, – засмеялась я.

– Это совсем нехорошо, Эллен. Говорят, что у его покупателя наложен арест на имущество. Сегодня утром туда приехал КЭБ.

– В дом приехал кэб?

Нет КЭБ означает: Бюро криминальных авуаров. Дом падает в цене, Эллен. Я подумал, что тебе следует знать об этом, прежде чем они что-нибудь подпишут. Иначе Хейзелдин может быть арестован со всем другим имуществом, если он подпишет контракт.

– Как его имя?

– Роберт Уайт. Пренеприятнейший тип. Расследование может тянуться годами, и капитал, вложенный в дом, будет заморожен. Довольно-таки неприятная ситуация для вашей фирмы.

Я все это ясно представляла себе. Тони был просто молодец, что позвонил и предупредил меня. У меня все внутри потеплело от мысли, что он заботится обо мне.

– Тони, как мне тебя благодарить?

– Я могу придумать разные способы. В особенности один – хочешь скажу какой?

Я засмеялась.

– Конечно.

– Сегодня вечером?

Я подумала о двух вещах: о месячных и моей матери. Я обещала ей прийти к ужину. В приемной послышался голос Эндрю. Он разговаривал с Ледяной девой.

– В другой раз, Тони. Я должна сегодня пойти домой: обещала родителям, что приду. Я не видела их почти неделю.

Эндрю вошел в крошечную кухню, кивнул мне и стал готовить кофе. Я чувствовала запах его одеколона.

– Я не видел тебя двенадцать часов, Эллен. Это черт знает что. Забудь о маме. Ну пожалуйста.

Я засмеялась специально для Эндрю и наблюдала за тем, как он уносит кофе с собой. Мне хотелось дать ему подзатыльник, но я сдержалась.

– Не могу, Тони. Мама вышлет поисковую группу, если я не приду.

– Как насчет того, чтобы выпить чашечку кофе прямо сейчас?

– Где?

– Здесь, в «Красивом теле», моем гимнастическом клубе. Дверь моего офиса запирается.

– Не сомневаюсь, – рассмеялась я.

– И у меня отличный диван. Мы можем выпить кофе на диване.

– По-моему, я уже пила такой кофе.

– И по-моему, тебе понравилось. И мне тоже. Так что?

Вернулся Эндрю и сказал, что меня вызывают к другому телефону.

– Мне нужно идти. Поговорим позднее.

– Поговорим позднее, Эллен.

Я повесила трубку и пошла в приемную, думая о том, каким образом Тони умудрился произносить такое простое имя, как Эллен, так, что оно звучало сексуально. Эндрю не было видно, и я была этому рада. Ледяная дева протянула мне трубку и смерила Райана ледяным взглядом, когда он вышел из своего офиса. Может быть, Ледяная дева не так уж и плоха, как мне показалась.

– Ты забыла обо мне, да?

– Здравствуй, мам, как поживаешь?

– Ты забыла. Я сказала об этом твоему отцу вчера ночью в постели. Я сказала: она забыла. Я чувствую такие вещи, сказала я ему, и была права.

– Мам, я приду сегодня к ужину, я вовсе не забыла.

– Я знала.

– Что знала? – спросила я, пока Райан глупо улыбался Ледяной деве. Я постаралась вспомнить ее имя, но не смогла. На какой-то сумасшедший миг я подумала, что об этом и говорит моя мать. Я потрясла головой, чтобы привести в порядок мысли.

– Я знала, Эллен. В одно ухо у тебя влетает, а из другого вылетает. И не потому, что твоя голова занята многими важными вещами. Не то что у бедной Элисон, которой нужно думать и о Кьеране, и о Дермоте…

– До вечера, мам.

– Не забудь о приеме в честь Анжелы.

И тут я вспомнила. Это был семидесятилетний юбилей Анжелы Маунселл, и мать устраивала для нее сюрприз. Он сегодня? Или, что еще хуже, был вчера?

– Да, конечно я помню. День рождения Анжелы? – Я говорила не совсем уверенным тоном, потому что решила, что так лучше напроситься на ответ.

– В субботу вечером. Я уже хлопочу по этому поводу.

Я вздохнула с облегчением. Слава Богу, не пропустила.

– Я приду сегодня и помогу тебе. Мы составим список того, что надо сделать, хорошо? – предложила я. Я была в восторге оттого, что не опоздала поздравить Анжелу. И оттого, что не была беременна.

– Правда, Эллен? Это было бы замечательно. От твоего отца нет никакой помощи, но сегодня он обещал поехать со мной купить продукты. Можешь себе представить? Он хотел, чтобы мы устроили ужин в ресторане. Но я сказала ему, что поскольку я не буду стряпать к приему Анжелы, раз уж Элисон настаивает на том, чтобы мы заказали готовую еду, то буду готовить сегодня вечером. Разве я не прекрасно готовлю?

Молодец, Элисон, подумала я. По крайней мере, не придется предупреждать районную больницу быть наготове в субботу вечером. Пищевое отравление. Конкретный синдром расстройства желудка.

– До вечера, – с облегчением сказала я и повесила трубку.

Райан закончил трепаться с Ледяном девой. Когда он отошел нее, она взглянула на меня и повертела пальцами у виска. Проходя мимо нее, я сделала ей жест «держи пять». Я изменила свое мнение о ней: Ледяная дева была умницей.

Я вернулась в свой офис и стала размышлять над информацией, которую сообщил мне Тони. Я решила пойти прямо к Тиму Глэдстоуну и позволить ему самому решить, что делать. Но в одном я была уверена. Если этот дом опять появится на рынке, то он будет моей продажей.

Я просмотрела список адресов на сегодня. Два осмотра Хонан Террас и нового дома на Эннис-роад. Я подниму цены на Хонан Террас в следующие несколько часов. Каким бы восхитительным ни был Тони Джордан, я намеревалась заломить за Хонан Террас самую высокую цену. Пусть он не ждет никаких поблажек из-за того, что знаком с аукционистом. При этой мысли я рассмеялась и принялась за работу.

Было почти пять часов, когда я сидела напротив Тима Глэдстоуна в его офисе, наполняя его информацией, которую узнала от Тони. Он сплел пальцы и сокрушенно покачивал головой, пока я говорила.

– Не могу поверить, что Райан так пренебрег правилами. Существуют стандартные методы проверки того, что клиент имеет право на покупку, и он это знает. Придется попросить Эндрю заняться этим делом.

Он позвонил по внутреннему телефону. Через секунду в дверях стоял Эндрю. Он кивнул мне, и я ответила тем же. Атмосфера в офисе почти видимо изменилась. Я могла поклясться, что, когда мы говорили, из наших ртов шел пар. Тим посвящал Эндрю в курс дела. Я сидела, откинувшись на спинку стула, делая сосредоточенный вид, но про себя радуясь тому, что Райана ждут нелучшие времена.

– Нам потребуется консультация юриста. Я с утра займусь этим, – пообещал Эндрю.

– Мы ни в коем случае не можем позволить заморозить Хейзелдин вместе с авуарами этого Роберта Уайта. Не думаю, что контракт уже подписан, скреплен печатью и отослан ему. В любом случае мы не можем подвести нашего клиента – как его зовут?.. А, Роджер Мориарти, мы не можем подвести его, – решительно сказал Тим.

Я согласно кивнула. Если Эндрю завтра утром сумеет устранить юридические препоны, то я продам дом к пяти часам и за более высокую цену. И еще продам Хонан Террас. Мне хотелось вскочить и протанцевать по комнате в восторге от такого поворота событий, но я смогла сдержаться. Время от времени Эндрю вопросительно посматривал на меня, пока они с Тимом обсуждали юридические аспекты. Я улыбалась и думала: уж не читает ли он мои мысли? Потом мотнула головой и постаралась сосредоточиться на том, о чем они говорили. Я не собиралась упускать эту продажу – я работала над ней как каторжная. Внезапно я отчетливо увидела перед собой картину: себя и Тони, кувыркающихся на зеленом диване – и почувствовала, как краснею. Эндрю опять взглянул на меня.

– Так решено, Эндрю. Эллен, ты – абсолютная звезда. Отличная работа! Увидимся завтра, – скороговоркой произнес Тим, с такой быстротой покидая помещение, словно у него было важное дело. Я подумала о том, что надо бы позвонить Индии. Но решила, что не застану ее дома – она будет на свидании с неким мистером Глэдстоуном.

– Как поживаешь? – спросил Эндрю, убирая бумаги в свой кейс. Я напомнила себе купить кейс вместо громоздкой, неподъемной сумки, в которую засовывала все, начиная от цифровых фотоаппаратов до тампонов.

– Прекрасно, просто превосходно, – ответила я, поднимая с пола двухтонную сумку.

– Я хотел спросить… хотел спросить…

Он не успел закончить, потому что зазвонил мой мобильник. Это был Тони.

– Извини, мне надо ответить. – Я помахала перед ним телефоном.

Он кивнул.

– До свидания, Эллен.

Я болтала с Тони, наблюдая за тем, как Эндрю уходит. В том, как он уходил, было что-то печальное. Я чуть было не окликнула его. Чуть. Но быстро пришла в себя. Это была новая жесткая небеременная Эллен. И Эндрю не вписывался в ее жизнь. Нет, сэр.