Текст книги "Замок и ключ"

Автор книги: Сара Дессен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

В гостиной меня встретил ряд пивных бутылок на журнальном столике; одеяло, которое обычно висело сложенным на подлокотнике дивана, комком сбилось в углу. Сердце екнуло. Я бы не оставила такой беспорядок. Или оставила?

Я открыла дверь в свою комнату, щелкнула выключателем, и под потолком зажглась одна-единственная лампочка. С тех пор как я уехала, здесь почти ничего не изменилось, только кто-то распахнул настежь дверцу шкафа, наверное, сотрудник социальной службы, который собирал мои вещи. Я вернулась в гостиную и подошла к закрытой двери в другую спальню. Взялась за дверную ручку и закрыла глаза.

Нет, это было совсем не так, словно я загадывала желание или хотела, чтобы мечта стала явью. Просто в тот миг я попыталась вспомнить все разы, когда я возвращалась домой, приоткрывала дверь в спальню и видела маму. Она лежала, свернувшись калачиком, с разметавшимися по подушке волосами, и рукой прикрывала глаза от света за моей спиной. Эта картина вдруг отчетливо предстала перед моим мысленным вздором, и я почти поверила, что увидела всполох рыжих волос, уловила какое-то движение. Сердце подскочило к горлу, мгновенно выдав чувства, в которых я не могла признаться ни себе, ни кому-нибудь еще. А потом все так же быстро изменилось, встало на свои места: кровать, темные стены… и окно, где, как я вспомнила, треснуло стекло. Через плохо заклеенную щель проникал сквозняк и шевелил шторы. Я ошиблась. И все же я стояла на пороге и смотрела в комнату, словно ждала: еще миг – и она больше не будет пустой.

– Руби?

Тихий голос Нейта звучал неуверенно. Я сглотнула и подумала: «Какой же надо быть идиоткой, чтобы надеяться на мамино возвращение, ведь она забрала все необходимое!»

– Еще минуту! – ответила я, ненавидя себя за дрогнувший голос.

– Ты как? – Он замолчал, потом продолжил: – С тобой все в порядке?

Я деловито кивнула.

– Да, я сейчас соберу кое-что.

Нейт сделал шаг, я не поняла куда – ко мне или в другую сторону, – и оглянулась. Он стоял на пороге кухни, спиной к входной двери, и осматривался, медленно поворачивая голову. Мне вдруг стало стыдно. И зачем только я притащила его сюда? Кому как не мне знать, что это такое – привести совершенно постороннего человека туда, где меня легче всего обидеть и куда он легко найдет дорогу?

– Этот дом, – произнес Нейт, разглядывая бутылки на столе и длинную паутину, протянувшуюся через комнату, – он такой…

Внезапный порыв ветра качнул дверь, зашвырнул в кухню горсть листьев и погнал их по полу. Меня трясло, и я довольно резко сказала:

– Подожди в машине. Ясно?

Нейт молча посмотрел на меня, потом ответил:

– Да, конечно.

Он вышел и прикрыл за собой дверь.

«Немедленно прекрати!» – приказала я себе, чувствуя, как глаза щиплет от слез. Вот черт! Я огляделась, пытаясь отогнать дурацкие мысли и сосредоточиться на том, что мне нужно забрать с собой, но все вокруг словно заволокло туманом, и я всхлипнула. Зажав рот рукой, я заставила себя двигаться, хотя дрожь никак не унималась.

«Давай же думай!» – мысленно повторяла я по дороге на кухню и после, когда стаскивала с веревки одежду. Все было жестким и воняло плесенью, чем больше вещей я снимала, тем лучше видела грязь и запустение: гору немытых кастрюль и сковородок, громоздившуюся в раковине, ведра, в которых носила воду из ванной, провисшую бельевую веревку. «Я прекрасно справлялась сама», – сказала я Коре, искренне убежденная в своей правоте. Но теперь, стоя посреди кухни с охапкой пересохшей одежды в руках, чувствуя, как в ноздри бьет вонь прокисшей еды, я сильно сомневалась в своих успехах.

Я вытерла слезы и оглянулась в окно на Нейта, который сидел за рулем машины и прижимал к уху мобильник. Господи, что он обо мне подумал! Я перевела взгляд на свои шмотки и вдруг поняла, что ничего не возьму, хотя у меня и не осталось ничего своего, кроме этого тряпья, кое-какой мелочевки в соседней комнате да старой, разбитой «субару». Я бросила одежду на стол, решив, что приеду и заберу вещи, как только устроюсь. Обещания даются легко, и перед моим мысленным взором почти возник другой человек, который, покидая дом, говорит себе те же слова и не сомневается, что так оно и будет. Почти.

От обратной дороги я не ждала ничего хорошего, так как даже не представляла, что скажет Нейт, или как отвертеться от вопросов, которые он непременно задаст. Закрывая дверь, я решила действовать по отработанной схеме: все отрицать. Буду вести себя так, словно все прошло, как я и планировала, и в нашей поездке нет ничего особенного. Больше достоверности, и Нейту придется в это поверить.

К машине я шла с самым непринужденным видом, какой только сумела изобразить. Села в машину и поняла, что не стоило так стараться – Нейт даже не посмотрел в мою сторону. По-прежнему держа телефон у уха, он дал задний ход и медленно отъехал от дома.

Воспользовавшись его невниманием, я бросила последний взгляд на окно маминой спальни. Кстати, об отрицании: даже находясь в движущейся машине и на расстоянии, можно было понять, что в комнате никого нет. Есть в пустоте что-то очевидное, как бы ты ни старался убедить себя в обратном.

– Ничего страшного, – вдруг произнес Нейт, и я уставилась на него. Не отводя глаз от дороги, он слушал, плотно сжав губы. – Погоди, я буду там через десять минут, может, еще раньше. Просто заберу у нее…

Невидимый собеседник резко перебил Нейта, он говорил так громко, что я слышала его голос, хотя не могла разобрать слов. Нейт потер лицо рукой.

– Я буду там через десять минут, – повторил он, нажимая на газ, – мы выехали на шоссе. – Нет, я… – Он замолчал. – Мне нужно было съездить по одному делу, в школе поручили. Да. Да. Хорошо.

Он захлопнул крышку телефона и швырнул его на консоль между сиденьями.

– Неприятности? – поинтересовалась я.

– Нет, – сказал он. – Это мой отец. Он слегка… в общем, проверяет, как идут дела.

– Ты забыл покрыть кексы глазурью?

Нейт бросил взгляд в мою сторону – видно, удивился, что у меня хватает сил на шутки.

– Вроде того, – ответил он. – Мне нужно заехать в одно место. Если ты не против.

– Это твоя машина. – Я пожала плечами.

Внезапно телефон зазвонил снова. Нейт схватил его, посмотрел на дисплей и открыл.

– Алло. Да. Уже еду. На автостраде. Через десять минут. Конечно. Хорошо. Пока.

В этот раз он не стал убирать телефон, сжал в руке. Немного помолчав, произнес:

– Понимаешь, нас только двое. Вместе живем, вместе работаем. Иногда… иногда бывает нелегко.

– Знаю, – вырвалось у меня, может, из-за того, что я думала о маме.

Вот черт, только этого не хватало! Я вовсе не собиралась обсуждать эту тему, тем более с Нейтом, но он тут же переспросил:

– Правда?

Я пожала плечами.

– Мы с мамой вместе работали. Ну, какое-то время.

– Неужели?

Я кивнула.

– А что вы делали?

– Развозили потерянный во время перелетов багаж.

Он поднял брови, удивленно или восхищенно.

– Неужели кто-то этим занимается?

– По-твоему, чемоданы телепортируются к нужному месту?

– Нет, – произнес он, искоса посмотрев на меня. – Я имел в виду… ну, в общем, такие вещи воспринимаешь как нечто должное. Не думая о тех, кто выполняет работу.

– Ну вот я как раз из них, – сказала я, – вернее, была.

Машина свернула на развязку и закружила, направляясь к светофору. Мы уже подъезжали к нему, когда Нейт спросил:

– Что же произошло?

– С чем?

– С доставкой багажа. Почему ты уволилась?

У меня хватило ума уклониться от ответа.

– Просто надоело, – сказала я. – И все.

К счастью, Нейт не стал выпытывать подробности, а включил поворотник и съехал на подъездную аллею к Виста-Моллу, огромному торговому центру с множеством магазинов и ресторанов. На переполненной парковке мы проехали вдоль одного ряда машин, другого, а затем пристроились за старым «шевроле-тахо» зеленого цвета. Задняя дверь автомобиля была распахнута, открывая вид на изрядно захламленное заднее сиденье. На нем громоздились коробки и контейнеры из-под молока, забитые различными конвертами и упаковочными материалами. Над ними наклонилась молодая женщина с небрежным пучком рыжих волос и в розовом пушистом свитере. Она стояла спиной к нам, держа в одной руке пластиковый стаканчик с кофе.

Нейт открыл окно.

– Харриет! – позвал он.

Похоже, она не расслышала, так как была занята – запихивала контейнер в дальний угол сиденья. Из машины выпал пустой стаканчик и откатился в сторону, но женщина тотчас подняла его и сунула в одну из коробок.

– Харриет! – повторил Нейт.

Ответа не последовало, женщина продолжала сражаться с контейнером.

– Нужно громче, – посоветовала я Нейту. Его голос звучал слишком тихо.

– Ты права, – согласился он. Затем глубоко вдохнул, подмигнул и нажал на гудок.

Нейт посигналил всего лишь один раз – коротенький «бип!», но незнакомка буквально взвилась в воздух. Высоко подпрыгнула, даже пятки оторвались от земли, а кофе выплеснулся на тротуар. Она резко повернулась, держась свободной рукой за сердце, и ошеломленно посмотрела на нас.

– Извини, – сказал Нейт, – но ты не…

– И как это, по-твоему, называется? – ворчливо перебила она. – Хочешь довести меня до сердечного приступа?

– Нет.

Он открыл дверь, вылез из машины и подошел к женщине.

– Давай-ка я сам возьму. Вот эти три ящика? Или контейнеры тоже?

– Бери все, – ответила Харриет.

Похоже, она еще не пришла в себя: обессиленно прислонилась к бамперу автомобиля и обмахивалась ладонью. Нейт начал перетаскивать коробки в багажник внедорожника, а я разглядывала Харриет. Довольно хорошенькая, с массивным серебряным ожерельем на шее и с серьгами в ушах, на пальцах – несколько колец.

– Он знает, что у меня нервы, – сказала она, махнув в сторону Нейта стаканчиком с кофе, – и все равно сигналит. Сигналит!

– Я нечаянно! Прости, пожалуйста, – извинился Нейт, который вернулся за последним ящиком.

Харриет со вздохом вновь оперлась на бампер и закрыла глаза.

– Нет, я сама во всем виновата. У меня все сроки вышли, я страшно опаздываю и просто уверена, что не успею отвезти заказ в транспортное агентство, пока они не закрылись и…

– …и поэтому мы здесь, – закончил за нее Нейт, громко хлопнув задней дверью машины. – Я сейчас все отвезу, не волнуйся.

– Запомни, обычная отправка, не скоростная, – озабоченно сказала Харриет. – Скоростная мне не по карману.

– Я помню.

– И не забудь получить точную информацию о доставке, они обещали, что к концу недели все будет на месте, но на западе страны плохая погода…

– Не забуду, – ответил Нейт, открывая водительскую дверь внедорожника.

Харриет немного поразмышляла, вцепившись в пластиковый стаканчик.

– А ты вчера завез одежду в химчистку?

– В четверг можно забирать.

– Как насчет банковского вклада? – спросила Харриет.

– Папа внес его сегодня утром. Конверт с квитанцией лежит в почтовом ящике.

– Он не забыл…

– Закрыть его на замок? Не забыл. А ключ положил туда, куда ты велела. Что-нибудь еще?

Харриет набрала в легкие воздуха, как будто бы хотела задать следующий вопрос, но потом медленно выдохнула.

– Нет, – признала она, – во всяком случае, не сейчас.

Нейт сел за руль.

– Я пришлю и-мейл с информацией о доставке, как только доберусь до дома. Хорошо?

– Ладно, – согласилась Харриет, хотя ее голос звучал несколько неуверенно. – Спасибо.

– Не за что. Если понадобимся – звони.

Харриет кивнула, но когда мы отъезжали, она с растерянным видом по-прежнему стояла у своей машины, сжимая стаканчик.

Я подождала, пока мы не свернули на шоссе, и только потом осведомилась:

– Это и есть добрые услуги в действии?

– Нет, – устало произнес Нейт. – Это Харриет.

Мы подъехали к дому Коры в половине пятого. Я села в машину к Нейту чуть больше часа назад, а теперь мне казалось, что прошла целая вечность. Я взяла свои вещички и распахнула дверь, чтобы выйти, но тут вновь раздался телефонный звонок. Нейт бросил взгляд на дисплей, затем на меня.

– Отец уже злится, – сказал он. – Мне нужно идти. Увидимся утром?

Я внимательно посмотрела на Нейта, словно оценивая приятную внешность и дружелюбное выражение лица. Ладно, допустим, он вполне приличный парень, а вовсе не тупой спортсмен, как я вначале решила. Плюс – он мне помог, и не один раз, а дважды; теперь наверняка считает, что я передумала насчет совместных поездок в школу. А я не могла забыть Пейтон, ее далекий голос в трубке таксофона и то, как легко подруга отказала в единственный раз, когда мне нужна была помощь.

– Спасибо за то, что подвез, – сказала я.

Нейт кивнул и откинул крышку мобильника, а я захлопнула дверь машины. Не знаю, заметил ли он, что я не ответила на его вопрос, или ему было все равно. К тому времени, когда я прошла половину пути до дома, сосед уже скрылся из виду.

Утром, после того как для меня составили расписание, Джеми отправился на работу, а мистер Тэкрей повел меня на урок английского. Мы уже почти дошли до кабинета, когда я услышала голос Джеми.

– Подождите!

Я оглянулась: коридор быстро заполнялся людьми, выходившими с первого урока, а Джеми пробирался сквозь толпу. Слегка задыхаясь, он догнал нас, улыбнулся и протянул мне руку, приглашая меня сделать то же самое.

В первую секунду я инстинктивно отпрянула, не зная, чего еще от него ждать, затем протянула руку ладонью вверх. Он положил на нее ключ, и мне стало смешно, что я испугалась.

– На случай, если ты вернешься домой раньше нас, – произнес Джеми. – Хорошего дня!

Я тогда кивнула, сунула ключ в карман и благополучно про него забыла. Вспомнила только сейчас, уже подходя к двери дома. С маленького ключа свисал серебристый брелок, на котором было выгравировано: Уайлдфлауэр-Ридж. Странно, я ходила с этим ключом целый день и ни разу его не почувствовала. О том, что висел у меня на шее, я помнила всегда, ощущала его тяжесть. Наверное, потому что он был ближе к телу, там, где я не могла про него забыть.

Дверь беззвучно распахнулась, представив взору большой, светлый холл. Как и в желтом коттедже, в этом доме было спокойно и тихо, но по-другому. Не чувствовалось пустоты и заброшенности, скорее, ожидание. Словно дом понимал разницу между отлучкой по делам и расставанием навсегда.

Я закрыла за собой дверь. В глубине холла виднелась гостиная, за ее окнами солнце уже начинало садиться, постепенно исчезало за кронами деревьев, озаряя все вокруг тем особенным теплым светом, который бывает только перед закатом.

Любуясь зрелищем, я вдруг услышала слева клацанье коготков по полу – Роско деловито трусил через кухню. Заметив, что он не один, пес настороженно поднял уши, сел и уставился на меня.

Я замерла – испугалась, что он вновь начнет тявкать, а после первого школьного дня и визита в бывшее жилище у меня вряд ли хватило бы сил выдержать еще и собачий лай. К счастью, пес не залаял, а стал громко вылизываться. Сочтя это сигналом, что путь свободен, я направилась на кухню, держась на почтительном расстоянии от Роско.

В глаза бросилась записка на листочке клейкой бумаги, каждая буковка поражала идеальной точностью, словно вначале писали на черновике. Я сразу узнала аккуратный почерк Коры, хотя не видела его много лет. Записка гласила:

«Джеми! Лазанья – в морозильнике, когда придешь домой, вытащи ее и поставь в микроволновку (350). Увидимся около семи. С любовью, я».

Я взяла записку и перечитала еще раз. Этот клочок бумаги был лучшим доказательством того, что сестра наконец получила все, к чему стремилась. Не только то, о чем наверняка мечтала долгими ночами в нашей совместной спальне – дом, работу, чувство безопасности, – но и кого-то, с кем можно это разделить. Человека, с которым можно поужинать или оставить ему записку. Такие простые, глупые мелочи, и все же, в итоге, именно из них состоит настоящая жизнь.

И после всех Кориных усилий добиться желаемого и навсегда забыть прошлое я вдруг свалилась на нее как снег на голову. Вот радости-то! «Ну и ладно, – подумала я, – пойду хоть лазанью в печку поставлю».

Включив микроволновку, я вынула из морозильника лоток с лазаньей и поставила на стол, чтобы надорвать пластиковую защитную пленку, как вдруг что-то коснулось моей лодыжки. Я посмотрела вниз и увидела Роско, он умудрился незаметно подбежать к столу и усесться между моих ног и теперь жалобно глядел на меня.

Вначале я подумала, что пес снова сделал лужу и ждет, когда я начну на него кричать. Потом до меня дошло – он же дрожит! Пса трясло, он слегка раскачивался от одной моей лодыжки к другой.

– Что случилось? – спросила я, и Роско прижался ко мне еще сильнее, забился между ног. Все это время пес не отводил от меня умоляющего взгляда круглых выпуклых глаз, но я не имела понятия, что он от меня хочет.

«Замечательно, – подумала я. – Только этого не хватало! Если эта псина сдохнет у меня на руках, мой статус домашнего вредителя можно считать официальным». Вздохнув, я аккуратно обошла Роско, сняла телефонную трубку, посмотрела на листок со списком телефонов и набрала номер сотового Джеми. Не успела я закончить, как песик просеменил через комнату, устроился у меня в ногах и снова задрожал, еще сильнее, чем раньше. К счастью, Джеми ответил после второго звонка.

– С собакой что-то не так! – выпалила я.

– Руби? Это ты? – переспросил Джеми.

– Да. – Я сглотнула и вновь уставилась на Роско, который подполз ближе и уткнулся мордочкой в мою ногу. – Извини, что беспокою, но, похоже, он заболел. Я не знаю, что делать.

– Заболел? Его рвет?

– Нет.

– У него понос?

Я поморщилась.

– Нет. Не думаю. Я пришла домой, а Кора оставила записку про лазанью, и я сунула ее…

– О, понятно, – медленно произнес Джеми. – Все нормально, расслабься. Он не болен.

– Правда?

– Конечно. Просто боится.

– Лазаньи?!

– Нет, микроволновки. – Джеми вздохнул. – И мы не знаем почему. Может, из-за того случая с картофельными оладьями и детектором дыма.

Я посмотрела на Роско, его по-прежнему била крупная дрожь. Поразительно, как подобное происшествие повлияло на такого маленького песика, наверняка у него нервный срыв.

– Ну и как его успокоить? – спросила я.

Пес не сводил с меня испуганных глаз.

– Никак, – ответил Джеми. – Во всяком случае, пока работает микроволновка. Иногда он прячется под кровать или диван. Лучше не обращать на него внимания. Если он тебе мешает, закрой его в прачечной комнате.

– Да? – удивилась я. – Хорошо.

Роско забился между моей туфлей и шкафом.

– Слушай, я сейчас тороплюсь, – сказал Джеми, – но скоро буду дома. Ты…

Из динамика донеслось жужжание другого телефона, связь прервалась. Я нажала на кнопку «Отбой» и аккуратно вернула трубку на базу. Хотя я не знала, что Джеми имел в виду под словом «скоро», но искренне надеялась, что он – в нескольких кварталах от дома, так как у меня почти не было опыта общения с животными. Тем не менее я посмотрела на дрожащего у моей ноги Роско и решила, что, судя по состоянию песика, жестоко запирать его в тесной комнатушке.

– Успокойся, хорошо? – сказала я, осторожно высвободилась и пошла в холл за сумкой.

Роско немного подумал, затем потрусил следом. Мне совсем не хотелось общаться с кем бы то ни было, и потому я взбежала по ступенькам, надеясь, что пес все поймет и останется внизу. Удивительно, но моя уловка сработала: оглянувшись, я увидела, что Роско смотрит на меня жалобным взглядом, однако не делает попыток подняться наверх.

У себя в комнате я умылась, сняла Корин свитер и улеглась поперек кровати. Не знаю, сколько я так лежала, глядя в окно на последние лучи заката. Через некоторое время в спальню проскользнул Роско. Он двигался медленно, бочком, почти по-крабьи. Перехватив мой взгляд, пес прижал уши, всем своим видом показывая: «Знал, что меня выставят, но удержаться не смог».

Секунду мы просто смотрели друг на друга. Роско осторожно шагнул ближе, потом – еще ближе и наконец примостился между моих ног, спиной к кровати. Устроившись, пес снова задрожал, звякая жетоном на ошейнике. Я закатила глаза. Хотелось рявкнуть, чтобы он немедленно прекратил, что у каждого есть свои проблемы и что я-то уж точно не буду его успокаивать. К моему собственному удивлению, я не стала ничего говорить, а молча села и погладила пса по голове. Как только моя рука коснулась Роско, он перестал дрожать.

Глава 4

Вначале раздался какой-то неясный рокот, изредка прерываемый возгласами, – достаточно громкий, чтобы прервать сон, но слишком слабый, чтобы разбудить окончательно. Тем не менее, как только часы показали восемь утра, начался форменный ад.

Я испуганно села в постели: комнату наполнил грохот ударов металла по камню. Пришлось встать и выйти на балкон, и картина немного прояснилась: внизу работал экскаватор.

– Джеми!

На балкон справа выбежала Кора в пижаме. Схватившись за перила, сестра посмотрела на мужа, который с невыносимо бодрым видом и с кружкой кофе в руках уже стоял на заднем дворе. Роско пристроился у хозяйских ног. Джеми поднял голову, увидел Кору и широко улыбнулся.

– Здорово, да? – сказал он. – Теперь можно представить, как он будет выглядеть на самом деле.

Корин ответ утонул в шуме и грохоте – экскаватор вновь вгрызся в землю, зачерпнул ковшом в очерченном камнями овале, откатился вбок и высыпал землю на уже довольно большую кучу. Машина взревела и вернулась за новой порцией грунта, а я разобрала последние слова сестры, которая как раз говорила:

– …субботним утром, когда некоторые хотят выспаться.

– Милая, это же пруд, – ответил Джеми, он, похоже, прекрасно все расслышал. – Мы говорили о нем, помнишь?

Кора уставилась на него, проведя рукой по волосам, взъерошенным с одной стороны, а потом, не сказав больше ни слова, пошла в дом. Джеми смотрел ей вслед с недоуменным выражением лица.

– Эй! – воскликнул он, заметив меня. Экскаватор зарычал еще сильнее. – Правда, классно? Если повезет, мы сегодня же наполним его водой.

Я кивнула, не сводя глаз с машины, которая швырнула очередной ковш грязи на кучу. Пока еще трудно понять, как будет выглядеть мечта Джеми – экосистема, настоящий пруд с рыбками и прочей живностью – посреди квадратного и плоского двора. Скорее всего, так, будто свалился с неба, и никакой изысканный ландшафт не спасет.

Я вернулась в комнату и плюхнулась на кровать, хотя о сне можно было забыть. Подумать только, в это же время в прошлую субботу я еще жила в желтом коттедже, просыпалась на кушетке, закутавшись в старый, пахнущий плесенью плед. Прошла какая-то неделя – и я уже в доме Коры. Конечно, здесь было все необходимое – еда, вода, тепло, но я никак не могла привыкнуть к новой жизни. Все происходящее казалось временным, я даже не распаковала вещи. Сумка так и стояла у кровати, словно я приехала на каникулы в отель и в любое время могу уехать. Мои немногочисленные вещички сильно помялись, но зато по утрам я видела все свое имущество рядом с кроватью и чувствовала, что хоть немного владею ситуацией. Очень успокаивающее ощущение, если учесть, что почти все решения принимала не я.

– Автобусом? – переспросил Джеми вечером, когда я сообщила ему, что не хочу ездить в школу с Нейтом и предпочитаю добираться каким-нибудь другим способом. – Ты серьезно?

– Школьные автобусы не ходят по утрам, – через стол сказала Кора. – Только после обеда, когда начинаются внешкольные занятия.

– Значит, буду ездить на городском, – ответила я.

– И зачем тебе лишняя головная боль? – осведомился Джеми. – Нейту все равно нужно в «Перкинс-Дей». К тому же он сам предложил.

– Просто из вежливости, на самом деле он не хочет меня подвозить.

– Хочет-хочет! – произнес Джеми, взяв еще одну булочку из корзины между нами. – Нейт – олицетворение благородства. И потом, мы платим свою долю за бензин. Все уже обговорено.

– Меня вполне устроит автобус, – повторила я.

Кора прищурилась и испытующе посмотрела на меня.

– Что здесь происходит? В чем дело, тебе не нравится Нейт?

Я взяла вилку и подцепила кусочек спаржи.

– Слушайте, зачем все усложнять? – спросила я, стараясь говорить спокойно и уверенно. – На автобусе я смогу ездить, когда мне удобно, и ни от кого не зависеть.

– Ну да, только ты будешь зависеть от автобусного расписания, и, поверь, это гораздо хуже, – сказал Джеми и ненадолго задумался. – Может, купить тебе машину? Будешь сама водить.

– Никаких новых машин, – категорически заявила Кора.

– Руби уже семнадцать, ей нужно бывать в разных местах, – возразил Джеми.

– Тогда она будет ездить на автобусе. Или с Нейтом. Или возьмет твою.

– Мою?

Кора метнула взгляд на мужа, затем повернулась ко мне.

– Хочешь добираться до школы на автобусе – пожалуйста. Но если будешь опаздывать, придется ездить с Нейтом. Хорошо?

Я кивнула, а после ужина нашла в Интернете расписания четырех автобусов и распечатала, после чего выбрала те, на которые можно было бы сесть на ближайшей остановке и не опоздать к первому звонку. Конечно, это означало, что придется раньше вставать и идти несколько кварталов пешком, но игра стоила свеч.

Ну, по крайней мере, я так считала, пока на следующее утро не проспала и не спустилась к завтраку только в двадцать минут седьмого. Я собиралась на ходу схватить маффин и поспешить на остановку, если потребуется – бегом, но за столом меня ждала Кора.

– Первый звонок через полчаса, – сказала она, не отрывая взгляда от развернутой газеты, лизнула палец и перевернула страницу. – Не успеешь.

Словом, десять минут спустя я с маффином в руке ждала у почтового ящика и кляла себя на чем свет стоит, когда подъехал Нейт.

– Привет, – сказал он, перегибаясь через сиденье, чтобы открыть мне дверь. – Вижу, ты передумала.

Вот уж нет! Наоборот, я по-прежнему не собиралась заводить друзей в новой школе, а совместные поездки только все осложнили бы. Тем не менее выбора не было, и потому я села на переднее сиденье, захлопнула дверь и положила маффин на колени.

– В машине не едят.

Раздавшийся с заднего сиденья голос был тихим и невыразительным. Я медленно повернула голову и увидела его обладателя – тщедушного очкарика в синей двубортной куртке и с устрашающего вида ортодонтическим аппаратом на голове; в руках он держал книгу.

– Что? – переспросила я.

Мальчишка подался вперед, железки на голове блеснули в пробивающихся сквозь ветровое стекло солнечных лучах. Волосы у него торчали во все стороны.

– В машине не едят, – повторил он монотонным, как у робота, голосом, показывая на мой маффин. – Так принято.

Я посмотрела на Нейта, затем перевела взгляд на мальчишку.

– Ты кто?

– А ты кто?

– Это Руби, – представил меня Нейт.

– Твоя новая девушка? – осведомился очкарик.

– Нет! – воскликнули мы с Нейтом в один голос.

Я почувствовала, что краснею.

– Значит, никакой еды. Есть в машине можно только подружкам, – сообщил мальчишка, откидываясь на спинку сиденья.

– Жервез, умолкни! – велел Нейт.

Жервез перевернул страницу. Я уставилась на Нейта, который выруливал на шоссе.

– Ну… и куда ты его везешь? В начальную школу?

– Ошибаешься, – снова встрял Жервез.

Голос у него был противный, похожий на гнусавый гусиный крик.

– Он учится в выпускном классе.

– В выпускном?!

– Ты что, глухая? – спросил очкарик.

Нейт бросил на малявку взгляд в зеркало заднего вида, перестроился в другой ряд и пояснил:

– Жервез у нас вундеркинд. Утром он учится в «Перкинс-Дей», а после обеда ходит на курсы в университет.

– Ого! – Я оглянулась на Жервеза, но он даже не посмотрел в мою сторону, увлеченный чтением толстенного тома, похоже, какого-то учебника. – Так вы… еще за кем-то заезжаете?

– Мы заезжали за Хизер, – сказал Жервез, не отрываясь от книги, – когда они с Нейтом встречались. Она ела в машине. Печенье «Поп-Тартс» с черничной начинкой.

Нейт рядом со мной закашлялся и выглянул в окно.

– А пару недель назад она бросила Нейта, – все тем же монотонным голосом продолжил Жервез, переворачивая страницу. – Вот все удивились! Особенно Нейт.

Я посмотрела на Нейта, но тот лишь громко выдохнул и молчал, пока мы не проехали еще один квартал, затем произнес:

– Нет, мы больше ни за кем не заезжаем.

К счастью, на этом разговор закончился. Спустя пять минут мы припарковались. Жервез первым вылез из машины, закинул на костлявое плечо огромный рюкзак и, не сказав нам больше ни слова, поспешил к школьному двору.

Я решила последовать его примеру и уже было пошла своей дорогой, как меня догнал Нейт. Похоже, он нисколько не сомневался, что мы теперь с ним приятели. Только этого мне не хватало.

– Послушай, – сказал он. – Я насчет Жервеза.

– Он просто очарователен.

– Это точно. Вообще-то на самом деле он вовсе не…

Неожиданно он умолк, глядя на зеленый «БМВ», который промчался мимо нас и втиснулся на свободное место через два ряда. В следующую секунду водительская дверь открылась и из машины вышла вчерашняя блондинка с урока английского – в белом свитере крупной вязки и солнечных очках, поднятых на лоб. Она волочила за собой плотно набитую школьную сумку. Девушка захлопнула дверь машины, толкнув ее бедром, и пошла к главному корпусу, взбивая на ходу волосы пальцами. Какое-то время Нейт смотрел на нее, затем сунул руки в карманы и кашлянул.

– На самом деле что? – спросила я.

– Ты о чем? – переспросил он.

Блондинка, которая, как я поняла, и была той самой Хизер – печально известной любительницей «Поп-Тартс» с черничной начинкой, – подошла к своему шкафчику и бросила сумку на пол.

– Ни о чем. Увидимся, – сказала я.

– Ага, увидимся, – кивнул Нейт, явно смущенный.

Я прибавила шаг и наконец смогла отойти от него на довольно приличное расстояние. Нейт по-прежнему пялился на блондинку. Жалкое зрелище, впрочем, я решила, что это не мое дело, особенно если я буду придерживаться первоначального плана и ездить в школу на автобусе.

Однако на следующее утро я вновь проспала и опоздала на автобус. Вначале я здорово разозлилась на саму себя, а потом, стоя под душем, подумала, что, может, все не так уж и плохо. В конце концов, на машине добираться недолго, хоть время сэкономлю.

– Что это за шампунь? – спросил Жервез с заднего сиденья, когда я с непросохшими волосами села в машину.

Я повернулась к нему.

– Не знаю. А что?

– Он воняет, – сообщил Жервез. – Ты пахнешь деревьями.

– Деревьями?

– Жервез, полегче! – вмешался Нейт.

– Просто констатирую факт, – буркнул Жервез, откидываясь на спинку сиденья.

Я уставилась на мальчишку. Какую-то секунду он отвечал мне презрительным взглядом, его глаза за стеклами очков казались огромными. Я продолжала смотреть на него в упор, и в конце концов Жервез не выдержал, отвернулся к окну. «Ох уж эти двенадцатилетние! – подумала я. – Что с них взять – слабаки!»

Отвернувшись от Жервеза, я снова села прямо и вдруг заметила взгляд Нейта.

– Что такое? – осведомилась я.

– Ничего. Восхищен твоей методикой.

У школы Жервез проделал свой обычный трюк – не попрощавшись, вылез из машины и пошел прочь, а Нейт снова увязался за мной. В этот раз я не только ощущала, что он шагает рядом – странное, скажу я вам, чувство! – но и видела, как на нас реагируют люди, толпившиеся у машин или в раздевалке: удивленные взгляды, поднятые брови, в общем, слишком много внимания. Меня это смущало и злило.