Текст книги "Замок и ключ"

Автор книги: Сара Дессен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Глава 13

В ту ночь я долго не ложилась спать, но не потому, что ждала Санта-Клауса. Просто лежала в постели и смотрела в окно на игру света в соседском бассейне за деревьями, совсем как в первый день моего пребывания у Коры. Мне хотелось тайком пробраться к дому Нейта и узнать, все ли у него в порядке, но я вспомнила закрытую перед моим носом дверь, щелчок замка – и никуда не пошла.

На следующее утро мне подарили новый рюкзак, несколько компакт-дисков, пару книг и ноутбук. А у Коры начались месячные.

– Нормально я себя чувствую, нормально, – пробормотала сестра, когда я, посмотрев подарки, пошла к ней и увидела, что она сидит на кровати и плачет. – Правда.

– Милая, успокойся, все хорошо, – сказал Джеми, усаживаясь рядом и обнимая Кору за плечи.

– Знаю, – произнесла она сдавленным голосом и вытерла глаза тыльной стороной ладони. – Просто я была уверена, что обязательно забеременею в этом месяце. Конечно, глупо с моей стороны…

– Вовсе нет, – мягко возразил Джеми, гладя Кору по голове.

– …но я подумала, как было бы здорово, если бы я узнала об этом сегодня и сказала бы вам, и это бы стало самым лучшим подарком…

Она судорожно всхлипнула, с шумом втянув воздух. Ее глаза вновь наполнились слезами.

– Ничего не вышло. Я не забеременела. В очередной раз.

– Кора.

– Знаю-знаю, – сказала сестра, махнув рукой. – Сегодня Рождество, у нас есть крыша над головой, прекрасная жизнь и все, о чем другие люди могут только мечтать. Но я хочу ребенка, а у меня ничего не получается. Это…

Она замолчала и вытерла глаза. Джеми тоже молчал.

– Ужасно, – закончила я за Кору.

– Да, – кивнула она, взглянув на меня. – Это ужасно.

Я остро почувствовала собственную беспомощность – как всегда, когда видела отчаяние Коры из-за того, что она никак не беременеет. Это была единственная тема, которая в считанные секунды выводила Кору из себя, самое слабое место в ее броне. В прошлом месяце сестра наконец согласилась принимать лекарство, способствующее овуляции, от которого у нее начались резкие перепады настроения и приливы жара, и теперь она в любой момент могла вспотеть, или расплакаться, или и то и другое одновременно. Не самая приятная комбинация, особенно во время праздников. И, как оказалось, все мучения были напрасными. Куда уж хуже.

– Мы снова попробуем, – сказал Джеми. – Прошел всего месяц. Может, во второй раз все получится.

Кора кивнула, но я видела, что слова мужа ее не убедили. Она провела пальцем по подарку, который я вручила ей утром, – серебряному кулону в виде ключа с красными камешками. Я слегка нервничала, пока Кора открывала коробку, боялась, что подарок не понравится, но едва сестра коснулась ключа, ее глаза восторженно распахнулись. Похоже, я угадала.

– Какой красивый ключ! – воскликнула Кора, глядя на меня. – Совсем как твой!

– Вроде того, но немного другой, – ответила я.

– Классный! – сказала сестра, застегивая цепочку и откидывая волосы назад. – Ну как? Мне идет?

Кулон смотрелся на Коре великолепно, даже сейчас, когда она прижималась к Джеми, положив голову на его плечо. Сестра вновь потрогала ключ. Ожерелье смотрелось на ней не так, как на мне, но сходство прослеживалось, просто надо было знать, куда смотреть.

И тут раздался звонок. Роско, мирно дремавший в ногах кровати, насторожил уши и тявкнул.

– Кто-то звонит в дверь? – спросил Джеми.

– Похоже, – ответила Кора, а Роско вскочил на ноги и пулей вылетел из комнаты. Мгновение спустя он уже лаял внизу, в холле. Звонок прозвенел еще раз. – Интересно, кому это не сидится дома в Рождество?

– Пойду посмотрю, – выпалила я и торопливо направилась к ступенькам, искренне надеясь, что мое предположение верно.

Я уже добежала до середины лестницы, когда звонок снова зазвенел, потом еще раз – когда я подошла к двери. Я посмотрела в глазок – Нейта на крыльце не было. Там вообще никого не было. Вдруг звонок снова задребезжал, и я открыла дверь.

Жервез. Невысокий – даже в глазок не разглядишь! – в очках, теплой куртке и шарфе, он стоял на ступеньке у нашей двери, а сзади, на дорожке, был припаркован новенький мотороллер.

– Привет! – поздоровался Жервез.

– Привет, – медленно протянула я, глядя на него в упор. – Что ты…

– У меня к тебе деловое предложение, – деловито произнес он. – Можно войти?

– Э-э-э, – замялась я. Роско перестал лаять и попытался проскользнуть мимо меня на улицу. – Вообще-то мы сейчас заняты.

– Знаю. – Жервез поправил очки. – Я всего на минутку.

Честно говоря, мне не хотелось его впускать, но дух Рождества победил, и я шагнула в сторону.

– Разве ты не должен праздновать со своей семьей? – поинтересовалась я, когда Жервез вошел в холл и закрыл за собой дверь.

– Мы закончили несколько часов назад; – пояснил он. – Папа уже убрал елку.

– Понятно. Ну а мы еще празднуем, – сказала я.

– Думаешь, ты успеешь подготовиться к следующему экзамену по математическому анализу?

Я бросила на него удивленный взгляд.

– Что?

– Следующий экзамен будет в марте, его результаты засчитываются как половина среднего балла, так?

– А ты откуда знаешь?

– Так ты будешь к нему готова или нет?

Со второго этажа донесся Корин смех. Хороший признак.

– Думаю, да, – ответила я.

– И наберешь девяносто баллов, а может, еще больше?

– Вряд ли.

Как ни печально, это было правдой: несмотря на все мои усилия, математический анализ по-прежнему оставался единственным предметом, способным за считанные секунды вогнать меня в панику.

– Давай я тебе помогу, – сказал Жервез.

– Ты?

– Я неплохо разбираюсь в математическом анализе, – заявил Жервез, поправив очки. – И объясняю тоже хорошо. Сейчас натаскиваю двух человек из своей группы. И, заметь, это университетская программа, не ваша школьная мура.

«Мура». Все-таки от прежнего Жервеза в нем кое-что осталось.

– Знаешь, спасибо за заботу, но, думаю, я справлюсь сама.

– Это не забота, – произнес он, – а деловое предложение.

Вдруг я вспомнила, как он вздыхал в машине, пялился на меня во дворе, когда мы обедали, плюс его странное поведение в кинотеатре… «Господи!» – мелькнуло у меня в мозгу, когда я вдруг поняла, что Нейт прав. Я нравлюсь Жервезу. Только этого не хватало!

– Жервез, ты, конечно, хороший парень, – начала я, взявшись за ручку входной двери, – но дело в том, что…

– Это касается Оливии, – торопливо пояснил он.

Я замолкла на половине фразы, не уверенная, что правильно расслышала его слова.

– Что?

Жервез закашлялся и покраснел.

– Оливия Дэвис. Вы ведь с ней подруги?

– Да, – осторожно произнесла я. – А что?

– Просто… – выдавил он и снова закашлялся. – Она… в общем, она мне нравится.

– Тебе нравится Оливия?

– Не в этом смысле, – торопливо сказал Жервез. – Я просто…

Я молча ждала, пока он продолжит. Как мне показалось, довольно долго.

– Я хочу с ней дружить, – закончил наконец он.

Честно говоря, это признание прозвучало довольно мило. И несколько неожиданно, чем, собственно, и был вызван мой очередной вопрос:

– Почему?

– Потому, – сообщил Жервез таким тоном, словно ответ был очевидным. Когда стало ясно, что я ничего не поняла, он добавил: – Она разговаривает со мной.

– Разговаривает с тобой, – повторила я.

Он кивнул.

– Например, в кинотеатре. И всегда здоровается, когда видит меня в школе. Кроме нее, никто так не делает. А еще нам нравятся одни и те же фильмы.

Я посмотрела на него, такого маленького, в тяжелой куртке и очках. Да он кого угодно выведет из себя, но наверняка ему тоже несладко. В жизни есть много вещей, которых не выучишь по учебникам, будь ты хоть семи пядей во лбу.

– Так дружи с ней, – сказала я. – Моя помощь вам не нужна.

– Вообще-то нужна, – возразил он. – Я не могу ни с того ни с сего подойти к ней и завязать беседу. А вот если бы я помогал тебе с математическим анализом, скажем, во время большой перемены, я бы просто общался с вами, и все.

– Жервез. – Я говорила медленно и серьезно. – Думаю, что это все очень мило, но…

– Только не говори «нет»! – взмолился он.

– …попахивает обманом.

Жервез решительно замотал головой.

– Вовсе нет! Я просто хочу с ней дружить!

– Все равно, получится, как будто бы я все подстроила. А друзья так не поступают.

В жизни бы не подумала, что меня попросят быть посредником в установлении дружеских связей и что эта просьба будет исходить от Жервеза. Еще труднее было представить, что я его пожалею. Тем не менее я испытала что-то вроде сочувствия, когда он печально посмотрел на меня и шагнул к двери.

– Ладно, – сказал он тусклым голосом, в котором сквозило разочарование. – Я все понимаю.

Я смотрела, как он поворачивает ручку и открывает дверь, и снова не знала что делать, но в этот раз сомнения были недолгими. «Может, я не в силах помочь Нейту, – подумала я, – но могу поддержать другого человека».

– Слушай, давай сделаем вот что, – сказала я Жервезу. Он повернулся ко мне. – Я найму тебя.

– Да?

– Репетитором. Буду платить, как все, а ты будешь со мной заниматься. Если вдруг мы встретимся во время обеда и там будет Оливия – что ж, значит, так тому и быть. Но она не должна быть частью нашего договора. Понятно?

Он энергично закивал головой, очки на его носу слегка подпрыгивали.

– Хорошо.

– Договорились, – кивнула я. – Счастливого Рождества!

– Счастливого Рождества! – ответил Жервез и стал спускаться с крыльца. На полпути он оглянулся. – Да, кстати, одно занятие со мной стоит двадцать долларов.

Кто бы сомневался.

– А я точно сдам математический анализ? – поинтересовалась я.

– Гарантирую. У меня проверенная методика.

Я кивнула, а Жервез подошел к мотороллеру и надел шлем. Может, я сделала еще одну ошибку, но иногда нам всем нужна помощь, даже если мы и не хотим в этом признаться.

– Заходите, заходите! – радостно приветствовал Джеми очередную группку людей, которая, весело болтая, входила в дом. Громкие голоса поднимались к высокому потолку холла. – Добро пожаловать! Напитки вон там, сзади, еды тоже предостаточно. Давайте ваше пальто…

Я прислонилась к косяку двери в прачечную комнату, где мы с Роско прятались с той самой минуты, как началась предновогодняя вечеринка. Официально мне поручили наполнять ведерко для льда и следить за музыкой, что я и делала почти машинально, ни с кем не общаясь.

Глядя на Джеми с охапкой верхней одежды в руках, я знала, что должна выйти и помочь ему отнести вещи наверх, но вместо этого села на пол, прислонилась к сушилке и ногой закрыла дверь. Роско, сбежавший сюда ради сохранения душевного равновесия, спрыгнул со своей лежанки и подбежал ко мне.

Прошло два дня после Рождества, а я не видела Нейта и не разговаривала с ним. Раньше это показалось бы невозможным, учитывая наше соседство и то, что наши пути все время пересекались, нечаянно или намеренно. Может, мы не встречались потому, что занятия в школе закончились и нам больше не нужно было ездить вместе, да и работа, которой, несмотря на Рождество, только прибавилось, отнимала много времени у обоих. Но я чувствовала, что Нейт меня избегает.

Удивительно, но еще большей неожиданностью оказалось то, что меня это тревожило. В конце концов, я ведь сама хотела сохранять дистанцию, а теперь, когда Нейта не было рядом, я волновалась за него больше, чем когда-либо.

Внезапно дверь открылась.

– Секундочку, я только возьму еще один рулон…

Разговаривая с кем-то через плечо, Кора шагнула в прачечную и умолкла на середине предложения, заметив на полу нас с Роско.

– Эй, что случилось? – медленно спросила она.

– Ничего, – ответила я. – Просто небольшая передышка.

Кора закрыла дверь, а Роско поднялся на лапы, отчаянно виляя хвостом.

– Почему не в шкафу?

– Прачечная ближе.

Она взяла рулон бумажных полотенец с полки над стиральной машиной и заметила:

– Уже успели заляпать ковер. Каждый год одно и то же.

– Зато в целом все идет неплохо, – сказала я, прислушиваясь к голосам, которые доносились из холла.

– Похоже на то. – Она повернулась ко мне, держа в руках полотенца. – Выходи, поешь немного. Еда вполне приличная, честное слово.

– Что-то мне не очень весело, – сказала я.

Кора улыбнулась.

– Должна признать, что ты – настоящий боец. Рождество с Джеми – как испытание на прочность. В первый год со мной чуть не произошел нервный срыв.

– Странно, – сказала я, – в прошлом году…

Я замолчала, внезапно осознав, что даже не помню, чем занималась на праздники в прошлом году. Какие-то смутные воспоминания о доставке багажа, вечеринка для сотрудников «Курьерской доставки»… Отдаленные, размытые, как все из моей прежней жизни.

– Наверное, я просто устала.

– Выйди на пару минут к гостям, а потом можешь вернуться сюда или просидеть остаток дня в шкафу. Ладно?

Я с сомнением взглянула на Кору, а она протянула мне руку. Я позволила поднять себя и последовала за сестрой в коридор. Через две ступеньки мы оказались на кухне, где нас внезапно атаковали.

– Кора, привет! Веселых праздников!

Я едва не подпрыгнула от испуга, когда перед нами появилась миниатюрная женщина в струящемся белом наряде. Темные волосы незнакомки были уложены на затылке, а в руке она держала бокал с вином.

– И тебе того же, – ответила Кора, подставляя щеку под поцелуй, от которого на коже остался след помады. – Барбара, познакомься – моя сестра Руби. Руби, это Барбара Старр.

– У тебя есть сестра? – спросила Барбара и повернулась ко мне. Длинные нити разноцветных бус на ее шее колыхались и звякали от каждого движения. – Надо же, а я и не знала!

– Руби переехала к нам в этом году, – объяснила Кора и добавила для меня: – Барбара – писательница, и, нужно сказать, весьма успешная.

– Перестань! Ты меня смущаешь! – воскликнула Барбара, небрежно махнув рукой.

– Она была одной из первых моих клиенток, – продолжила Кора, – когда я занималась семейным правом, сразу же после университета.

– Подумать только, – сказала я.

– Я разводилась, – сообщила Барбара, глотнув вина. – Не самое веселое событие, но благодаря твоей сестре это был лучший развод в моей жизни. А это что-нибудь да значит.

Я бросила взгляд на Кору, и та незаметно покачала головой, давая понять, что не нужно задавать вопросов, а потом произнесла:

– Нам еще нужно посмотреть, хватает ли еды, так что…

– Все просто замечательно! Обожаю праздники! – вздохнула Барбара и с улыбкой спросила: – А остальная семья тоже здесь? Мне бы так хотелось познакомиться с вашей мамой!

– Э-э-э, вообще-то… – замялась я.

– В последнее время мы с ней не общаемся, – пришла на помощь Кора, – но нам повезло, что у нас так много хороших друзей вроде тебя. Хочешь еще вина?

– О да, конечно, – сказала Барбара, посмотрев на свой бокал, а потом на нас.

Кора взяла у нее бокал – ни на секунду не переставая улыбаться – и передала его мне, легонько коснувшись моей спины рукой. Я поняла намек, отошла и оглянулась на Кору. Барбара снова что-то говорила, оживленно жестикулируя, сестра согласно кивала, но смотрела на меня. «Ни тени смущения», – подумала я. Впрочем, она жила вдали от мамы намного дольше меня. Привычка – вторая натура или как там еще.

Со стаканом в руке я прошла через толпу, которая значительно увеличилась с тех пор, как я в последний раз проверяла лед в ведерке и музыку. Джеми по-прежнему стоял в холле, открывал двери и принимал пальто, а я направилась к бару за белым вином.

– Миндальные пирожные! – донесся до меня голос Джеми. – Право, не стоило!

Я обернулась. Конечно же в холле, сунув руки в карманы, стоял Нейт, в джинсах и синей рубашке с воротником. Рядом его отец снимал куртку и улыбался, глядя, как Джеми восхищается подарком.

– Бельгийские миндальные пирожные! – уточнил мистер Кросс. – Очень дорогие!

– Не сомневаюсь, – ответил Джеми, хлопнув Нейта по плечу. – Давайте я схожу за выпивкой. Чем предпочитаете травиться, Блейк? У нас есть пиво, шотландский виски, вино…

Он кивнул в сторону бара, все посмотрели туда, и мы с Нейтом встретились глазами. Мистер Кросс помахал мне рукой, но я схватила бокал и скрылась в толпе.

Однако, вернувшись к тому месту, где я оставила Кору и Барбару, я увидела вместо них парочку сотрудников из компании Джеми, легко узнаваемых по очкам, до такой степени чудаковатым, что их уже можно было считать модными, дорогим джинсам и винтажным футболкам. Парни трепались о компьютерах. Я медленно повернулась, ища в толпе Барбару, но вместо нее увидела Нейта. Совсем рядом.

– Привет! С Рождеством! – сказал он.

Я сглотнула и сделала глубокий вдох.

– И тебя тоже!

Между нами повисло неловкое молчание, и даже доносившийся сзади веселый смех не мог его нарушить.

– Я принес тебе подарок, – наконец произнес Нейт, доставая из заднего кармана небольшой сверток.

– Дай-ка угадаю, что это, – ответила я. – Миндальные пирожные.

– Нет. – Он скорчил мне гримасу и протянул сверток. – Открой.

Я посмотрела на подарок, тщательно завернутый в красную бумагу с маленькими рождественскими елочками, и вспомнила, как в сочельник стояла под дверью Нейта, сжимая в руках свое скромное подношение.

– Знаешь, – сказала я, кивнув на бокал с вином, – мне нужно…

– Никогда не медли перед тем, как открыть подарок, – заметил Нейт, взяв у меня бокал и поставив его на стол. – Особенно тот, который и так уже запоздал.

Мне ничего не оставалось, как взять у него сверток, покрутить в руках и поддеть пальцем ленточку. Мимо прошли две женщины, весело болтая и цокая каблучками. Бумага упала, и я увидела футболку со знакомыми печатными буквами спереди: «ПЛЫВИ!»

– Твоя личная философия, – заметила я.

– Вообще-то я искал футболку с надписью «Жди худшего и никогда не разочаруешься», но они уже закончились.

– Не сомневаюсь. – Я взглянула ему в глаза. – Очень мило. Спасибо.

– Да не за что.

Нейт стоял, прислонившись к стене, и улыбался, а я вдруг вспомнила, как мы плавали в бассейне и он утащил меня под воду. Воспоминание было таким ясным, что я видела мельчайшие детали. Но еще отчетливее я помнила другой вечер, и лицо Нейта, когда он отпрянул от двери. Два противоположных образа, один словно притягивал меня, второй – отталкивал.

– Ну, как провела Рождество? – спросил он.

– А ты? – Мой голос невольно дрогнул, даже я сама расслышала. Нейт, конечно, тоже. Его лицо сразу изменилось: улыбка не исчезла, но стала тоньше и застыла. Я откашлялась и опустила глаза. – Ты же знал, что я спрошу.

Нейт кивнул, глядя через кухню в гостиную, где его отец разговаривал с какой-то женщиной в красном рождественском свитере.

– Все было нормально, – сказал Нейт. – Хотя немного напряженно, как ты сама заметила.

– Немного?

– Ничего страшного, ясно?

– Я бы не сказала.

– Значит, тебе показалось. Тем более все давно прошло.

– Это было три дня назад.

– Короче, праздники – отстой. Не самая большая новость, правда?

Он наклонил голову, пряди волос упали ему на лицо. Мимо прошли те же самые женщины, оставив за собой облачко аромата душистого мыла для рук – видимо, возвращались из дамской комнаты.

– Послушай, мне жаль, что я не смог тогда поговорить с тобой. Но сейчас я здесь и принес тебе подарок. А это чего-то да стоит.

Я еще раз прочитала надпись на футболке. «ПЛЫВИ!» Нейт, сказал, что это лучше, чем тонуть. Может, он просто хочет удержаться на плаву, подумала я.

– А у меня нет для тебя подарка.

– Даже бельгийских миндальных пирожных?

Я покачала головой.

– Ну и ладно. Все равно они слишком дорогие.

– Это уж точно.

Нейт кивнул, еще раз посмотрел на шумную толпу в гостиной, а потом взял меня за свободную руку и потащил дальше в коридор, за угол. Там прислонился к стене, осторожно обнял меня за талию и притянул к себе.

– Хорошо, попробуем еще раз, – прошептал он. – С Рождеством, Руби.

Я вгляделась в него, словно запоминая линию подбородка, глаза, обрамленные длинными ресницами, пальцы, которые осторожно отводили выбившиеся из прически волосы от моего лица. Пусть раньше он отдалялся, главное, сейчас он был здесь и рядом.

– С Рождеством, – сказала я, пытаясь сосредоточиться на этом ощущении близости. Я уже не боялась, что оно окажется мимолетным, как часто бывало в моей жизни.

Нейт наклонился ко мне и поцеловал, а за углом вечеринка продолжалась без нас: люди веселились и ни о чем не подозревали.

– Кора, в этом нет никакой необходимости, – еще раз повторила я, когда мы подъехали к торговому центру.

– Нет, есть, – ответила сестра, заглушив мотор. – Как я уже сказала, отчаянное положение требует отчаянных мер.

– Совершенно с тобой согласна, – заметила я, глядя, как Кора открывает дверь и выходит из машины. Пришлось вылезти за ней. – А я еще не в отчаянном положении.

Она лишь смерила меня взглядом, ожидая, пока я обойду машину, затем решительно перекинула сумку через плечо.

– Сперва я дала тебе деньги на одежду. Ты приобрела всего четыре вещи.

– Вообще-то семь, – поправила я.

– На Рождество я отдала тебе подарочные сертификаты, – продолжила Кора, не обращая внимания на мои слова, – и ты опять ничего не купила.

– А мне ничего не нужно!

– Таким образом, мне ничего не остается, как применить силу и заставить тебя приобрести хоть что-нибудь. – Она вздохнула и опустила солнечные очки со лба на нос. – Ты хоть представляешь, как радовалась бы на твоем месте обычная девочка-подросток? У меня есть кредитка, мы с тобой – в торговом центре. Я хочу купить тебе одежду. Это же рай для тинейджера!

– Ну, видимо, я не обычная девочка-подросток, – сказала я, когда мы проходили мимо двух мамаш с колясками.

Кора вновь посмотрела на меня. Мы уже были у самого входа.

– Конечно, нет, – произнесла она гораздо тише. – Послушай, может, тебе это и кажется странным, но у нас с Джеми есть деньги и мы хотим потратить их на тебя.

– Не странным, – поправила я, – скорее ненужным.

– Знаешь, нет ничего плохого в том, чтобы принимать что-либо от других людей, – сказала сестра, когда перед нами открылись автоматические двери дорогого универмага «Эстер Прайн». – От этого ты не станешь ни слабой, ни беспомощной, даже если мама думала иначе.

Слова Коры живо напомнили мне тему, которую мы обсуждали на моей первой (и, как я надеялась, последней) встрече с психоаналитиком несколько недель назад, и потому я не стала отвечать, а вошла в магазин. Как обычно, меня на миг ослепило сияние белоснежной облицовочной плитки и отполированные до блеска витрины с драгоценностями. Слева от нас, у эскалаторов, человек в смокинге исполнял Пахельбеля. [10]10
  Иог а нн Пах е льбель (Johann Pachelbel)(август 1653 – 3 марта 1706) – знаменитый немецкий композитор и органист эпохи барокко, творчество которого является одной из вершин южно-немецкой органной музыки.


[Закрыть]Я всегда испытывала неловкость, разговаривая о маме, но в здешнем роскошном интерьере подобная беседа казалась почти сюрреалистичной.

– Это не из-за мамы, – возразила я, проходя вслед за Корой в очередную дверь. – Вернее, не только из-за нее. Просто все так сильно отличается от того, к чему я привыкла. Последние несколько лет мы едва сводили концы с концами.

– Знаю, – ответила сестра. – Хотя она могла бы хоть как-то облегчить вашу с ней жизнь.

– Например, поддерживать отношения с тобой.

– Да. – Кора откашлялась и бросила взгляд на отдел косметики. Мы поднимались все выше и выше. – На самом деле все началось гораздо раньше. Отец пытался давать ей деньги, но она из упрямства и злости отказалась их брать.

– Погоди-ка, – сказала я, когда мы поднялись на самый верхний этаж, где располагались отделы с товарами для подростков. – Я думала, папа ей ничего не платил. Уклонился от алиментов, просто исчез.

Кора покачала головой.

– Может быть, позже, когда перебрался в Иллинойс. Но, насколько я помню, до этого он хотел сделать все по закону.

Наверное, мне не следовало удивляться. В конце концов, я уже успела узнать, что мать многое скрывала, исказив историю собственной жизни, да и моей тоже. Кора оказалась совсем не такой, как я думала, может, и отец отличается от моих представлений о нем? Внезапно мне в голову пришла еще одна мысль.

– Кора, – позвала я сестру, когда та подошла к столу со свитерами и стала их перебирать. – Ты знаешь, где наш отец?

За несколько секунд молчания мне показалось, что моя жизнь снова меняется, изгибается и поворачивает в другую сторону, но Кора повернулась и посмотрела мне в глаза.

– Нет, – произнесла она тихо, видимо, не желая, чтобы ее услышала продавщица, которая катила мимо нас стойку-вешалку с легкими платьями. – Хотя много раз подумывала о том, чтобы его разыскать. В основном из-за Джеми – он считает, что это легче легкого. Наверное, я все еще боюсь.

Я кивнула, понимая и разделяя ее чувства. Существует много уровней неизвестности: от безопасного до рискованного, а от него – до полного незнания, самого пугающего из всех.

– Впрочем, как знать, может, мы отыщем его вместе, – заметила Кора. – В единстве – сила.

– Может быть, – кивнула я.

Она неуверенно улыбнулась, затем посмотрела на свитера.

– Ладно, а теперь – за дело! Мы не уйдем отсюда, пока не купим тебе по крайней мере два новых наряда. И куртку. И новые туфли.

– Кора!

– Никаких возражений!

Она поправила на плече сумку, направилась к одежде для подростков и исчезла среди стоек с джинсами. Секунду спустя я видела только ее голову, которая мелькала среди стендов с товарами, и, как я успела заметить в одном из зеркал, лицо Коры выражало сосредоточенную решимость. Сначала я просто стояла в проходе, и мне улыбнулась спешившая мимо продавщица. Я оглянулась – Коры нигде не было видно, и я пошла в глубь отдела на поиски сестры.