Текст книги "Пленники судьбы"

Автор книги: Санта Монтефиоре

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

Там, за длинным столом, откусывая маленькие кусочки гренок по-итальянски, сидела группа незнакомых людей. Люк упал духом. Он ведь уехал прочь, чтобы по возможности избегать общества людей. Он планировал провести время, пытаясь наполнить свою жизнь хоть какой-то значимостью, а не рассиживаться здесь без толку, болтая со стариками.

Люк огляделся вокруг. Вид моря и города был откровенно захватывающим, открывающим сердце Инкантеларии. Ромина легко, как на крыльях, подлетела к гостям.

– Друзья, позвольте представить вам моего сына Люка. – Люк взглянул на людей, так удобно расположившихся здесь, в тени, за бокалом вина, и ему вдруг стало интересно, а сколько времени тут околачивается вся эта компания: так же долго, как и профессор, или еще дольше?

Ромина принялась представлять их по очереди, начав с изящной блондинки с вьющимися волосами и большими голубыми глазами. Она была одета в бледно-розовую шифоновую блузку с завязанным на шее бантом.

– Познакомься – Диззи и ее муж Максвелл, они родом из Вены, а это прелестное маленькое создание на ее коленях – Смидж. – Длинными пальцами с ухоженными ногтями Диззи поглаживала белую пушистую собачку.

– Привет, Люк. Мы так много слышали о тебе.

– Привет, – сказал Максвелл, проводя рукой по лысеющей голове. – Я рад наконец-то с тобой познакомиться! С человеком, который выступает на стороне той же команды, что и я!

– Максвелл тоже работает в области финансов! – воскликнула Ромина. Люк с трудом скрывал раздражение. Все в Максвелле и Диззи вызывало у него откровенную антипатию.

– А это Ма Хемпл. – Ромина положила руки на мягкие плечи пожилой леди. Ма была абсолютно седой, лишь на макушке волосы, окрашенные в ярко-черный цвет, были связаны смешным пучком, из-за чего она напоминала енота. Когда она сняла свои огромные в красной оправе солнцезащитные очки, Люк увидел, что ее глаза имели удивительный оттенок зеленого цвета. Темно-красные губы были в тон макам, изображенным на ее платье, которое она надела поверх широких черных брюк. Ма была дородной женщиной, обладающей циничным чувством юмора, которое многие зачастую ошибочно принимали за проявление грубости.

– Почти вовремя! – сказала она, не улыбаясь. – А то мы уж начали подумывать, что твоя мама тебя не пускает. – Ее манера говорить выдавала в ней даму из высшего общества. Тембр голоса был мягким и приятным.

– Вот поэтому-то я и поспешил, чтобы спасти ее репутацию! – торжественно ответил Люк.

– Ну, как раз вовремя! Пожалуйста, присоединяйся к нам. Еще осталась брушетта, а на ней – твое имя. – Люку не оставалось ничего иного, как влиться в эту экстраординарную компанию, искренне удивляясь тому, где его мать умудрилась их всех откопать. Ее пристрастие заводить новые знакомства просто поражало.

– Ну разве не здорово придумано? – произнесла Ромина, бросив взгляд на прозрачные двери в надежде, что в проеме наконец-то появится Вентура с освежающими напитками. – Что за глупая девчонка! Пожалуй, я лучше пойду и приведу ее сама. Нам нужно еще вина. Вина для моего сына!

Когда Ромина исчезла внутри, в дверях показался профессор, опираясь на руку отца Люка.

– А, вот и мой мальчик, – сказал Билл, улыбаясь Люку. Он был высоким и худощавым, с жиденькими седыми волосами, частично скрытыми под тугой панамой, привлекательным мужчиной с широкой очаровательной улыбкой. Одновременно сдержанным и веселым, что было идеально для брака с темпераментной и капризной Роминой.

– Привет, папа, – сказал Люк. Они обнялись с искренней радостью встретившихся отца и сына.

– Ну, как тебе наш дом?

– Он просто великолепен.

– Неплохо для архитектора и дизайнера, а?

– Совсем неплохо.

– Как долго ты планируешь гостить у нас?

– Не знаю. Но мне бы хотелось, пока я здесь у вас, радоваться и с благодарностью принимать каждый новый день.

– Это прямо как у нас, пенсионеров, – вставил слово профессор.

– Или у нас, безработных, – сухо прибавил Люк.

– Я придерживаюсь того же мнения, – сказал его отец. – Пора попробовать что-то другое.

– Но что именно, я еще не знаю.

– Ничего, разберешься. А пока что присаживайся за стол и выпей бокал вина, это даст тебе хороший заряд энергии.

Ромина вернулась, ведя за собой Вентуру, симпатичную девушку с длинными темными волосами, которая несла трость профессора в одной руке и бутылку розового вина в другой.

– И не забудь вынести немного еды для Порчи, – сказала Ромина, отодвигая стул. – Порчи был подарком на новоселье от твоего дяди Нэнни, Люк. – У Люка удивленно приподнялись брови. Его мать, вообще-то, не любила животных, даже таких маленьких беленьких и пушистых собачек, как Смидж.

– Это поросенок, – прибавила Ромина, взмахнув салфеткой и положив ее на колени. – Прелестный маленький поросенок!

– Который постоянно носит подгузничек, – сказала Ма. – Чрезвычайно необычный вид. В нем есть эдакий свинский шарм.

– Он милашка, – весело защебетала Диззи. – Но непослушный, потому что не любит Смиджа.

– Кто бы говорил? – чуть слышно произнесла Ма.

– Единственная причина, по которой он еще не угодил на обеденный стол: твоя мама хочет, чтобы его увидели внучки, – сказал Билл Люку.

– Они будут от него в восторге, – проговорила Ромина.

– А если нет, то мы его съедим, – произнесла Ма.

Двое дворецких появились на террасе с подносами. Глаза профессора сразу же загорелись от предвкушения пиршества, однако Ма тяжело вздохнула.

– Что же нам со всем этим делать? Я уже сама как свинья… Маленькому поросенку сегодня крупно повезет, он с радостью доест остатки нашего банкета.

– Не забудьте, я не ем углеводов, – сказала Диззи, смущенно засмеявшись. – Я от них расту как на дрожжах.

– Ну что ж, больше останется для свинки, – сказала Ма, не скрывая раздражения к Диззи. – А чего еще ты не ешь?

– Э… – начала было Диззи, но, услышав, как Ма презрительно фыркнула, замолчала на полуслове.

– Должно быть, жить с тобой – сплошное удовольствие.

– Правильно, милочки, кушайте столько, сколько душе угодно! – с чувством проговорила Ромина.

– За исключением тебя, Диззи. Ты можешь только наблюдать, как мы едим, – сказала Ма. Диззи сурово взглянула на своего мужа, который, по всей видимости, решил проигнорировать ее присутствие, уплетая за обе щеки большую порцию спагетти.

На обед они ели макароны, заправленные томатной и чесночной пастой, бифштекс с овощами, за которым следовало малиновое суфле. К тому времени как подали кофе, у гостей от вина немного кружилась голова и они клевали носом после обильной еды. Люк, закурив сигарету, откинулся на спинку стула. Ромина тоже затянулась, с довольным видом вдыхая сигаретный дым, а ее компания успокаивала полные желудки, попивая мятный чай и черный кофе.

– Я собираюсь в город, после того как немного вздремну, – сказал профессор. – Ты хочешь поехать со мной, Люк? Мне бы совсем не помешала твоя помощь.

– Думаю, сегодня днем я поброжу где-нибудь тут, – ответил он. Люк мечтал полежать на солнышке возле бассейна.

– Среди местных здесь много талантов, – сказал Максвелл.

– Итальянки очень симпатичные, – не преминула вставить Диззи.

– Но все они со временем становятся такими же толстушками, как и я, – сказала Ма.

– А все углеводы, – произнесла Диззи с улыбкой.

– Я хочу показать тебе еще одно строение, живописное и нелепое одновременно, – сказала Ромина.

– Это единственное здание, которое мы решили оставить в неприкосновенности, – прибавил Билл.

– О, этот маленький сказочный домик, как из сказки братьев Гримм «Гензель и Гретель», – воодушевилась Диззи. – Хотя Смидж, попадая туда, становится несколько беспокойным, правда, дорогой? – Она поцеловала собаку в нос, вызвав гримасу отвращения на лице Ма, поскольку маленький розовый язык Смиджа быстро скользнул по губам хозяйки.

– Подумай о своем муже! – сказала Ма. – Собаки лижут свои попы.

– Потому что могут это делать, – произнес Макс, притворно улыбаясь. Мясистые губы Ма вздрогнули от плохо сдерживаемой брезгливости.

Ромина встала.

– Пойдем, Люк, – произнесла она.

– Кто все эти люди? – спросил он, когда они начали спускаться вниз по извилистой тропе, ведущей через парк к утесам.

Ромина пожала плечами.

– Просто люди, с которыми нам с твоим отцом довелось познакомиться.

– У вас всегда полон дом… таких чудаков?

– Дорогой! – сказала Ромина с укоризной. – У нас живут разные люди: старые друзья и новые знакомые. Я люблю населять замок интересными личностями со всего света.

– А когда они разъедутся?

– Я не знаю. Люди приезжают и уезжают, однако почти все мечтают остаться. Инкантелария пронизана особым волшебством. Один раз приехав сюда, уже не хочется уезжать.

– А мне почему-то кажется, что их решение остаться связано скорее с твоим щедрым гостеприимством, за которое, кстати, не надо платить, чем со сказочным очарованием этого места.

– О, мой дорогой, ты несправедлив! Мои друзья ведь не какие-то там непрошеные нахлебники, это люди, которых я выбираю сама, чтобы принять их в своем доме. Ты же знаешь, у меня талант находить друзей.

– И поэтому теперь я вынужден проводить свой отпуск в обществе психов?

– Ну если бы ты приезжал почаще, мне бы вообще не пришлось зазывать в дом посторонних людей. Ты ведь знаешь, что для меня нет никого дороже тебя и моих внучек. Но в любом случае, не сбрасывай их со счетов и не будь к ним слишком строг. Ну вот, например, Карадок… Это же само очарование. Его знание истории просто потрясает, тебе следует поближе познакомиться с ним. Я думаю, что именно история и поэзия не дают ему состариться.

– Ну хорошо, а где ты откопала Максвелла и Диззи? Они производят отталкивающее впечатление!

– Ну да, они кажутся немного чудаковатыми, ведь так? Это друзья твоей кузины Костанзы. Я не часто попадаю впросак с выбором друзей, но, как говорится, и на старуху бывает проруха. Постарайся не обращать на них внимания, они скоро уедут. А то нам, возможно, придется сделать вид, что в замке водятся привидения.

Глава 5

Они отправились вниз по склону, через вторую аллею, обсаженную с двух сторон кипарисами, к странной, почти нелепой конструкции – смотрящему на море маленькому флигелю из серого кирпича.

– А вот и он, – сказала Ромина. – Ну разве это не очаровательно? – Домик был идеально симметричным, с высокими окнами с обеих сторон от большой двойной двери.

– Что это такое?

– Сама не знаю, – сказала Ромина, поворачивая ключ в старом, покрывшемся ржавчиной замке. – Возможно, убежище для любовников. – Скрипучая дверь наконец открылась, и они увидели квадратную комнату с терракотовыми стенами и куполообразным потолком, украшенным старинными фресками с пухленькими маленькими херувимами на фоне бледно-голубого неба. Посредине комнаты стояла кровать с пологом на четырех ножках с тяжелыми шелковыми занавесками, которые когда-то были зеленого цвета. Напротив одного окна располагался симпатичный письменный стол из орехового дерева, у другого – туалетный столик. Стены были покрыты изображениями обнаженных мальчиков, книжные полки ломились от книг явно эротического содержания. А в нише стояла точная копия статуи Давида скульптора Донателло.

– Предыдущий владелец был явно сексуально озабочен, – весело произнес Люк. – Кем он был?

– Мы не знаем. Продажа состоялась через агентов. Думаю, этот человек очень стар. Он даже ничего с собой не забрал. Замок был построен представителями династии Монтелимоне почти четыреста лет назад. Очень знатная и известная фамилия. Я узнала, что покойный маркиз был довольно одиозной личностью, потому что когда бы я ни упоминала о нем, люди удивленно поднимали брови. После того как он умер, я даже не знаю, кто именно купил этот замок. Ни от кого не могу ничего добиться… Возможно, никто даже не знает. В любом случае, когда мы обнаружили замок, от него оставались лишь руины и здесь не было совершенно ничего, кроме разве что старого кожаного стула и кровати, которые мы сожгли. Однако это строение прекрасно сохранилось. Мне показалось, что не имело смысла менять его. Оно довольно красивое, ты так не думаешь?

– Ты здесь спишь? – спросил Люк, указывая на незаправленную кровать.

– Нет, – сказала Ромина, брезгливо скривив губы. – Полагаю, что твой папа, должно быть, приходит сюда иногда вздремнуть. Это единственное место, где можно немного побыть в тишине. Я не позволяю своим гостям входить сюда и держу флигель на замке.

– Я прекрасно понимаю отца, кровать выглядит очень удобной.

– Да, так оно и есть, – согласилась Ромина, скрестив руки на груди. – И все же я не люблю, когда кто-то пользуется флигелем, пусть даже это и твой отец. Все же это запустение навевает тоску. Ты теперь здесь будешь за переводчика, я отошлю профессора разузнать о предыдущем хозяине. Помоги ему, ведь он настоящий ученый! И я весьма заинтригована, а ты?

– Хорошо, – ответил Люк, чувствуя, что его любопытство возрастает. – Вообще-то, странно, что дом покинули, не взяв с собой ни единой вещи.

В тот день Люк решил прилечь возле бассейна, чтобы отдохнуть и почитать роман Уилбура Смита. Он ощущал теплоту солнечных лучей на своем теле и легкую прохладу от ласкового прикосновения нежного морского ветерка. И совсем забыл о профессоре. Немного погодя Люк взял машину своей матери и поехал в город.

Он припарковался на площади, доминантным пятном которой служила белостенная церковь Сан-Паскуале, украшенная мозаичным куполом. В центре находился маленький парк с пальмами и скамейками, на которых под сенью тенистых деревьев сидели, весело болтая, женщины, а рядом с фонтанчиком играли и смеялись их маленькие чада. В одном из мальчиков Люк узнал ребенка, которого он видел на берегу. Малыш был единственным, на ком не оказалось школьной формы. Люк оглянулся по сторонам, ища глазами мать мальчика, но ее нигде не было видно. Ему стало так приятно от того, что не надо ни с кем говорить или объясняться, кто он такой. Затем Люк не спеша побрел к кафе и, заказав кофе эспрессо, сел, откинувшись на спинку стула, и лениво затянулся сигаретой. Однако ему не пришлось долго пребывать в одиночестве.

– Добрый день, – послышался чей-то голос. Он принадлежал стройной женщине с оливковым цветом кожи и вьющимися темными волосами, самоуверенный взгляд которой выдавал искушенную жрицу любви. – У вас не найдется огонька? – Ее полные губы сложились в улыбку, а глаза смотрели многообещающе.

– Конечно.

Она наклонилась и сделала затяжку.

– Вы ведь нездешний.

– Верно, просто приехал на время.

– Турист?

– Да.

– У вас хорошее итальянское произношение, но чувствуется легкий акцент. Откуда вы?

– Из Лондона.

– Итальянец, проживающей в Лондоне. Зачем вам Англия, когда можно оставаться здесь, в этой райской стране?

Он засмеялся.

– Я и сам начинаю задаваться этим вопросом.

Сложив губы трубочкой, женщина выпустила дым.

– Можно мне присоединиться к вам?

– Конечно, – ответил Люк, не в силах отказать красотке, откровенно предлагавшей себя на блюдечке.

– Я буду кофе эспрессо. Меня зовут Мария Фискобальди.

– Люк, – представился он.

– Кофе здесь хороший. Но если хотите совета, то самый лучший кофе готовят в траттории Фиорелли. Это там внизу, на причале. Вам обязательно следует его попробовать.

– Я непременно так и сделаю.

– А как долго вы пробудете у нас?

– Понятия не имею.

Она усмехнулась.

– Ну, надеюсь, достаточно для того, чтобы увидеть все достопримечательности Инкантеларии.

– Конечно. А какие тут достопримечательного?

– Я покажу вам после кофе. Уверяю, вы не видели ничего лучше. – В ее глазах заиграли озорные огоньки.

Подозвав официанта, Люк заказал два кофе. Он знал, что от такого количества кофеина он будет как заведенный… Мария сидела, откинувшись на спинку стула, и пожирала его глазами. Он прекрасно знал этот взгляд: глаза с поволокой, лукавое выражение лица, румянец на щеках, выражающий восхищение, атмосфера нескрываемого похотливого желания, витающая в пространстве между ними. Люк понимал, что она с готовностью отдастся ему сейчас, но был не в настроении. Он приехал сюда не за этим, даже если она и красива. Принесли кофе, и они разговорились. Мария стала рассказывать о своей жизни, и он с удовольствием слушал ее, хотя совершенно не был расположен отвечать ей тем же. Спустя час, заплатив по счету, он поднялся из-за стола.

– Вы не хотите посмотреть достопримечательности? – спросила она с нескрываемым разочарованием.

– Возможно, в другой раз.

– Вы многое теряете…

– Ну что ж, это моя потеря.

– Спасибо за кофе.

– Мне было очень приятно угостить вас.

Она улыбнулась почти непристойной улыбкой.

– Нет-нет – это мне было приятно.

Люк вернулся в замок. Его мать разговаривала с Вентурой и еще одной служанкой в холле.

– Мой дорогой, где ты был?

– Ездил в город, – ответил он.

– Правда, он милый?

– Более, чем я ожидал, – ответил Люк с улыбкой.

– Ладно, иди выпей чего-нибудь. Ужин в девять.

– Пожалуй, сначала я приму душ.

– Не задерживайся. Профессор о тебе спрашивал.

Люк закатил глаза.

– Я не обязан разговаривать с этим чудаковатым стариком. Я ведь приехал сюда отдохнуть.

– Ну, тебе все равно от этого никуда не деться, и точка.

Люк поднялся к себе наверх, а когда вернулся, то увидел, что его мать разговаривает на террасе с Диззи. Внутренне злясь на весь белый свет, он нехотя присоединился к ним.

– Ну и как прошел день? – спросил он Диззи.

Она сладко улыбнулась, поправляя волосы.

– Я очень хорошо отдохнула, нежась на солнце и читая книгу. А потом я и Макс незаметно ускользнули в дом, чтобы немного поакробатиться…

– Поакробатиться? – повторил Люк.

– Ну да, это когда вы лежите вместе на кровати, прижавшись друг к другу, как два маленьких кролика. – Она вытянула лицо с явно притворным выражением вины. – Конечно же, это потакание своим низменным инстинктам, однако постель такая удобная, что даже не хочется оттуда вылезать.

– Мне так приятно это слышать. Я приобрела самые лучшие простыни от фирмы «Фретт», – сказала Ромина.

– Мы собираемся завтра на Капри. Почему бы тебе не поехать с нами? – спросила Диззи Люка.

– Благодарю за приглашение, однако я лучше пооколачиваюсь здесь и побуду в кровати один…

Мать внимательно посмотрела на него.

– Люк очень устал. Ему нужно как следует отдохнуть.

Во время ужина Люк отвечал односложно и не остался на кофе. Ромине пришлось извиняться за него.

– Люк переживает сейчас не лучшие времена. Он ушел из бизнеса, развелся с женой и к тому же не знает, что ему делать дальше. Мне следовало бы подыскать ему хорошую девушку.

– В городе полно девушек, – заметил Карадок. – Итальянки очень симпатичные.

– Нет, только не местный контингент, – с издевкой в голосе произнесла Ромина. – Боже упаси! Я бы хотела видеть рядом с ним девушку из высшего общества.

– Не думаю, что намерение жениться является первоочередной задачей Люка, – осторожно заметил Билл.

– Зато я поставила это пунктом номер один. Мужчинам спокойнее, когда они женаты. Посмотри на Нэнни, – сказала она, ссылаясь на своего брата. – Это же настоящее бедствие!

– Да, я бы никому не пожелал его в мужья, – произнес Билл.

– Честно говоря, я бы тоже! – согласилась Ромина.

В течение нескольких последующих дней Люку удавалось ускользать от гостей. Он был вежлив, но держался в стороне. Большую часть времени он проводил, читая возле бассейна или прогуливаясь вдоль каменистого берега, думая о чем-то своем. Несмотря на красоту Инкантеларии он по-прежнему чувствовал тяжесть в душе. Люк подумал о том, что можно было бы развлечься с Марией, но тотчас отбросил эту идею. Мария, как и многие другие случайные женщины, которых он встречал, была подобна горшку с великолепным медом. Однако после того, как съедено содержимое, не оставалось ничего, кроме пустого горшка. Его душа жаждала чего-то большего. Возможно, горшка, который бы всегда оставался наполненным. Меда, который никогда бы не кончался. Скорее всего, он не был создан для слишком серьезных отношений и ему было предначертано судьбой порхать подобно пчеле с одного цветка на другой, нигде не задерживаясь надолго.

Люку удавалось отклонять приглашения профессора сопровождать его в город почти неделю, но он не мог отказываться от них вечно. За ленчем, когда Диззи предложила поездку в Позитано, он решил, что профессор был меньшим из двух зол. Люку совсем не улыбалась идея провести день с парочкой маленьких «крольчат».

Профессор насладился долгим полуденным отдыхом, проснувшись в четыре часа, чтобы поехать в город. Ромина дала Люку свою машину и проводила его, махая на прощанье рукой. В воздухе пахло густым сосновым и эвкалиптовым ароматом, а легкое чириканье птиц доносилось перезвоном с веток.

– Думаю, что у этого замка трагическая история, – произнес Карадок. – Я чувствую это по флюидам, которые исходят от комнат. Они красивые, но от них веет грустью и еще чем-то, что я совершенно не могу понять. Раньше я уже испытывал похожие ощущения, находясь перед античными греческими храмами и дворцами. Камни хранят энергетику происшествий, которые когда-то случились здесь. И если эти события были драматическими, то создается впечатление, что и сами стены проникнуты трагизмом. Я так хочу докопаться до истины, попытавшись выяснить, что же тут произошло. Однако в этом нелегком деле мне нужен помощник. Как говорится: «Одна голова хорошо, а две – лучше». Ты со мной?

Люк не мог не улыбнуться в ответ на нескрываемое воодушевление старика.

– Я с вами, профессор. И с чего вы хотите начать?

– С центра города. А именно с церкви.

– И что же вы надеетесь там найти? – спросил Люк и подумал: «Ну, конечно же, кроме плачущей статуи Христа».

– Пожилых людей, – ответил профессор. – Старики подолгу находятся в церкви. Они в курсе всех дел. А еще они любят поболтать о прошлом.

Люк помог профессору выйти из машины, протягивая ему трость.

– Дай-ка мне минутку, чтобы управиться с ногами, – сказал Карадок, аккуратно приподнимая каждую из них. – Мне крупно повезло, что они вообще остались на месте. Вот у Джолли их чуть не оторвало во время войны. – Он тихонько посмеивался, когда они медленно шли вдоль дороги, ведущей к церкви. По пути тянулась череда небольших строений: аптека, бутики, мясная лавка, парикмахерская, кондитерская, – все они уже открылись после полуденного перерыва и вновь зазывали посетителей. Случайно Люк снова заметил маленького мальчика, попавшегося ему на глаза пару дней назад. Сейчас малыш бесцельно бродил среди деревьев, напоминая потерявшуюся собачонку.

В огражденном толстыми каменными стенами пространстве внутри церкви было прохладно и сумрачно. Не доносилось ни звука, – только эхо тихой молитвы. В конце здания, там, где в алькове стоял алтарь, находился столик со свечами, зловеще мерцавшими в полумраке и своим светом освещавшими мраморную статую распятого Христа. Люк ни на минуту не допускал мысли о том, что эта статуя и впрямь может мироточить кровавыми слезами. Без сомнения, здесь поработал какой-нибудь умник, вооружившийся красной краской и движимый любовью к показной театральности. Люк последовал за Карадоком вдоль по проходу между рядами, не совсем понимая, что именно они здесь ищут. Внутри пахло расплавленным воском и ладаном. Люк бегло окинул взглядом фрески с сюжетами, изображающими Рождество и Распятие Христа, а также иконопись, украшенную золотым листом, который поблескивал при свете свечей. Это была очаровательная часовенка. Наверняка ее часто посещали прихожане, хотя это было неудивительно – ведь в таком месте, как это, процветало католичество.

По обеим сторонам от прохода сидели люди: старуха с четками в руках, пожилой мужчина в черной шляпе, который, преклонив колени, молился Господу, молодая женщина в вуали, очень мрачного вида, ставящая свечку, – закрыв глаза, она словно просила у Бога невозможного. Карадок оперся на свою трость.

– Ну и что теперь? – резко выдохнул Люк, засовывая руки в карманы. Как же он мог поддаться на столь безумную идею профессора отправиться с ним на поиски приключений?

– Я ищу здесь самого старого человека, – произнес он, смущенно улыбнувшись. – Такого же древнего, как и я. Ага, кажется, я нашел того, кто нам нужен. – Мужчина, который, стоя на коленях, молился Богу, казалось, совершенно окаменел. Его вполне можно было бы принять за мертвого, если бы он слегка не подергивал ногой, – как кот, который частенько шевелит хвостом, находясь в полудреме.

– Его молитву нельзя прерывать?

– Конечно же нет. Я подожду, пока он закончит.

– Да ведь он может молиться так еще целый вечер.

– А я никуда не спешу. К тому же, пока я буду ждать, у меня найдется, о чем рассказать нашему милосердному Господу, – сказал Карадок, шаркающей походкой направившись к тому месту, где сидел незнакомец, чтобы занять место рядом с ним.

Карадок присел и стал терпеливо ждать, а Люк заметил, как женщина, стоящая возле свечей, повернулась и пошла по проходу в его сторону. Это была та самая особа, которую он встретил на берегу, – мать ребенка, которого он только что видел играющим возле церкви. Люк тотчас узнал ее по тому, как она соблазнительно покачивала бедрами.

– Я вернусь через минутку, – прошептал он Карадоку, а затем последовал за ней на площадь. Она была вся в черном, а ее вуаль доходила практически до талии. Ее шикарные волосы развевались на ветру, глаз радовали превосходные очертания бедер, стройные икры и ягодицы… Даже не успев подумать, что он скажет, Люк заговорил, обращаясь к ней на итальянском языке. Она обернулась, посмотрев на него с испуганным выражением лица.

– Извините, что напугал вас, – сказал Люк, пытаясь разглядеть черты ее лица за украшенными вышивкой кружевами. – У меня и в мыслях не было подкрадываться к вам. Дело в том, что я не так давно приехал в Инкантеларию из Англии. Мои родители проживают в замке Монтелимоне. – Упоминание названия этого места тотчас привлекло ее внимание. Робкое выражение лица сменилось явным любопытством. И Люк решил, что не успеет пожилой человек из церкви вознести к Господу и половину молитв, как он уже получит ответы на все вопросы. – Мы пытаемся хоть немного разузнать историю этого места. Кто там жил, каким оно было, ну вы понимаете, это же вполне естественно, когда человек интересуется прошлым какого-либо места. Это такой прекрасный замок.

– Я об этом ничего не знаю, – сказала женщина. Ее голос был мягким и низким, он напоминал звук тростниковой флейты. Резко повернувшись, она пошла прочь через площадь.

– А может, у вас есть бабушка, которой наверняка что-нибудь известно? – настойчиво продолжал Люк, не отставая.

– Нет, – ответила она, ускоряя шаг. – Никто не живет там уже много десятков лет. На его месте лежали одни развалины.

– Да, но сейчас от руин не осталось и следа. Замок стал просто восхитительным. Может, вы все-таки могли бы кого-нибудь порекомендовать? Какого-нибудь местного историка, например? А может, здесь есть библиотека?

– Ничем не могу помочь, – отрывисто произнесла незнакомка.

Люк понял, что дальнейшее преследование бессмысленно.

– Ну что ж, спасибо, что уделили мне минутку внимания, – крикнул он ей вслед.

Она любезно улыбнулась и поспешила дальше, ее прелестные маленькие ножки быстро ступали по вымощенной камнями дороге. Мальчуган, увидев удаляющуюся фигуру матери, тотчас оставил тенистые деревья и вприпрыжку побежал за ней. Люк улыбнулся ему и помахал рукой. Большие карие глаза ребенка выразили наивное изумление. Он на минутку замешкался, разинув рот, а затем повернулся и побежал вслед за своей мамой, переходящей площадь по узкой улочке, почти скрытой от солнца.

Люк возвратился в церковь. Выяснилось, что все не так уж просто, как ему поначалу казалось. Неудивительно, что его матери до сих пор мало что удалось выяснить относительно истории этого замка, поскольку все как в рот воды набрали. Он присел рядом с Карадоком.

– Держу пари, тебе ничего не удалось разузнать, – шепотом произнес профессор.

– Вы правы. Она не захотела говорить со мной.

– Чему же тут удивляться. Она, должно быть, подумала, что ты с ней заигрываешь.

– Нет, этого я уж точно не делал! – отшутился Люк.

– Берегись мужчин из ее семьи. Ты ведь не собираешься обманывать итальянца?

– И вы говорите это мне?

– Ну, ты ведь полукровка. Эти жители юга очень вспыльчивые натуры. Человека здесь могут убить и за меньшее зло.

Наконец пожилой человек, взяв свой молитвенник, приготовился уходить. Карадок слегка похлопал его по плечу.

– Добрый день, – сказал профессор по-латински. Старик выглядел озадаченным.

– Буона сера, – тихо перевел Люк. – Простите нас за беспокойство. Мы в этом городе новички. Мы живем в замке Монтелимоне, что на холме. Не возражаете, если мы немного порасспрашиваем вас об истории этого места? Мы подумали, что вы, похоже, тот самый человек, который нам нужен.

Старик шумно засопел.

– Давайте выйдем наружу, – сквозь зубы процедил он, чопорно поднимаясь со скамейки. Люк и профессор последовали за ним наружу и расположились на одной из скамеек. Мамаши уже разошлись по домам, и на площади было тихо.

– Профессор Карадок Макослэнд, – представился профессор, пожав мужчине руку.

– Танкреди Латтарулло. Так вы живете в Монтелимоне? – Он улыбнулся профессору, обнажив большие черные щели, зияющие между несколькими длинными зубами коричневого цвета. Кожа на его лице была загорелой, жизненные радости и невзгоды отпечатались на лице глубокими морщинами, напоминающими безводные реки посреди пустыни. Он снова засопел.

– В замке проживают мои родители, – вмешался в разговор Люк. – Позвольте представиться – меня зовут Люк.

– Да, мне известно, кто живет в замке. Трудно представить, чтобы кто-либо из местных решился на это. Должно быть, твои родители не из робкого десятка, Люк, – произнес Танкреди, засмеявшись, при этом звуки, вырвавшиеся из его груди, напомнили дребезжание старого мотора.

– А вы всегда здесь жили? – спросил Люк.

Танкреди, похоже, был безмерно счастлив немного рассказать о себе. Люк предложил ему сигарету и зажег свою.

– Я провел в Инкантеларии всю свою жизнь, – начал Танкреди, выдыхая дым. – Я пережил войну, сражаясь за свободу своей страны. У вас бы похолодела кровь, расскажи я в деталях обо всех тех ужасах, свидетелем которых мне довелось стать. Но я был настоящим героем. Меня следовало бы наградить медалями за то, что я сделал в битве при Монте Кассино. А теперь посмотрите на меня. Я никому не нужен. Жизнь в те времена была намного лучше. Люди беспокоились друг о друге, не то, что теперь, когда каждый заботится только о себе. У молодежи совершенно нет чувства благодарности за то, что их соотечественники сражались за родину и умирали.

– А кто жил в замке во время войны? Он был занят немцами?

Танкреди покачал головой.

– Замок принадлежал маркизу Овидио из династии Монтелимоне. Он был почти принцем для этих мест. Птицей слишком высокого полета, чтобы снизойти до общения с простым людом, живущим внизу. Там наверху, в замке, он каждый день справлял свою собственную мессу. Отцу Дино приходилось каждый раз ездить на велосипеде вверх по склону, а потом спускаться вниз в жару, хотя у маркиза был шофер и блестящая белая «лагонда», похожая на мурлыкающую пантеру, – просто загляденье. Я даже сейчас ее нередко вспоминаю. Как будто все происходило только вчера. Кроме маркиза был еще один человек – мэр города, который также обзавелся машиной. А сейчас не только такие, как он, но и кто угодно может позволить себе иметь такую же, хотя, признаться, мой нос с трудом выносит запах выхлопных газов. – И, словно в подтверждение своих слов, старик снова засопел. – Люди за рулем стали похожи на животных. Они думают, что им все ни по чем. А мы в былые времена ездили на лошадях, и жизнь была лучше.