Текст книги "Пленники судьбы"

Автор книги: Санта Монтефиоре

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

– И что, по-твоему, они должны делать? Охранять флигель? – Спросила Ромина. – Они здесь совершенно ни к чему! Нет, остается только Люк. Тебе обязательно удастся развязать этот узел. Ты сейчас не обременен работой, пусть это будет твоим заданием. Кто бы ни оставил там шарф, я хочу, чтобы этот человек убирался вон!

После ленча Люк повел Дениса и Стефанию к постройке, а Коко и Джуно остались в тени рисовать картинки вместе со своей бабушкой.

Пока они шли по саду, Люк поведал гостям историю замка, не преминув рассказать о таинственной незнакомке.

– Думаю, я знаю, кто бы это мог быть, но пока у меня нет полной уверенности, я предпочитаю держать рот на замке.

– И что же вы собираетесь делать? – спросила Стефания.

– Не знаю, но думаю, что стоит поставить ловушку.

– Ловушку для крыс, – сказал Денис. – И в этом случае тебе понадобится большой кусок сыра.

– Совершенно верно. – Люк открыл дверь и увидел с нескрываемым разочарованием, что кровать была в таком же состоянии, в каком мать оставила ее днем раньше.

– Кто НЕ спал на моей кровати? – спросил он низким голосом, пародируя персонажа из сказки о медведях.

– О небеса! – воскликнула Стефания. – Это самое изысканное место, которое мне когда-либо приходилось видеть. – Она прохаживалась по комнате, восхищаясь каждой деталью интерьера. – Это скорее смахивает на маленькое любовное гнездышко. Теперь понятно, почему кому-то так хочется прийти и поспать здесь. Оно просто очаровательно!

– Маркиз оказался убийцей, – произнес Денис.

– Но ведь он убил ради любви, – сказала Стефания, проводя пальцами по ровной поверхности мраморной копии скульптуры Донателло «Давид». – Только представьте себе, женщина, которую ты любишь, искренне полагая, что она наивная деревенская девчонка, вдруг завела роман с опасным мафиози. Как это романтично!

– А почему он убил ее, а не самого мафиози?

– Всегда ранишь того, кого любишь, – пропел Люк. – Того, кого вообще не следует ранить. – Он заговорил прямо как профессор.

– Что ж, я не хочу обвинять женщину, которая приходит сюда, – сказала Стефания. – Но не понимаю, что за удовольствие лежать тут совершенно одной. Это немного грустно…

– Да, немного грустно, – медленно повторил Люк, почесывая подбородок. – Ты права. Женщина, которая приходит сюда и лежит на этой кровати, охвачена невероятной тоской. Она посещает это место, чтобы почувствовать свою близость к кому-то. – Его вдруг осенила мысль. – Или же она о ком-то скорбит.

Его сердце учащенно забилось.

«Альба», – подумал он.

Глава 18

Ромина была встревожена мыслью о том, что в ее любимую постройку тайком пробирается загадочная незнакомка, и в конце концов решила заявить в полицию о незаконном вторжении. Она отыскала на площади полицейский участок, расположенный в обшарпанном здании. Вход в него предваряли три ступеньки, ведущие к дверям, сделанным из прочного дерева.

Внутри воздух был спертым из-за сильного запаха табака и мужского пота. Пройдя через комнату, Ромина очутилась у стойки для приема посетителей, заваленной газетами и журналами, и стала ждать, когда к ней кто-нибудь подойдет. В офисе никого не было, не считая пары карабинеров, без дела прохлаждавшихся у входа. Стряхивая сигаретный пепел на пол, они были заняты обсуждением своих тещ, сопровождая сплетни громким хохотом.

Ромина была не из тех, кого можно заставить долго ждать. Она постучала пальцами о стол и воскликнула громким голосом:

– Мне кто-нибудь поможет или я должна закричать «караул»?!

Двое полицейских тут же прекратили болтовню и обернулись к ней. Быстренько оглядев ее с головы до ног и заметив дорогие ювелирные украшения и модную одежду, они пришли к выводу, что перед ними мадам, которая привыкла получать то, что она хочет.

Юджин тихонько сказал своему другу:

– Ну, я пошел.

Второй мужчина сделал недовольное лицо, словно говоря: «И откуда ее принесла нелегкая?», и ушел.

– Синьора, мне очень жаль, что я заставил вас долго ждать, – начал Юджин, пытаясь восстановить доверие.

Ромина пробежала взглядом по его помятой голубой униформе и эполетам.

– Наверное, в Инкантеларии не часто случаются преступления, – пренебрежительно прокомментировала она.

– В настоящее время здесь, слава Богу, все спокойно, – ответил Юджин. – Хотите присесть?

– Да, пожалуй, – сказала Ромина, последовав за ним к потрепанному кожаному дивану. Юджин расположился в кресле напротив.

– Чем я могу вам помочь? – спросил он.

– Меня зовут синьора Чанселлор. Я являюсь владелицей замка, – начала она. Юджин тотчас почтительно выпрямился. – Вы заметно оживились.

– Замка Монтелимоне?

– Именно его.

– Я там не был уже много лет, – чуть слышно произнес Юджин.

– Ну что ж, тогда вас можно исключить из числа подозреваемых в нашей истории…

– Какой еще истории?

– Дело в том, что к нам в гости пожаловал незваный посетитель, инспектор?..

– Инспектор Амато, – представился Юджин. Он чувствовал, что нить разговора ускользает от него. – И что это за посетитель?

– Думаю, это женщина, потому что она оставила шарф, и он пах духами. Хотя ради подобного дела я бы не выбрала ни таких духов, ни шарфа.

– Это произошло в замке?

– Нет, во флигеле, расположенном возле него. А насколько хорошо вы знаете замок, инспектор?

– Ну, в прошлом я по долгу службы вынужден был довольно часто туда наведываться, – ответил он.

– В самом деле?

– Замок лежал в руинах, однако в лунные ночи можно было отчетливо видеть, как в окнах движутся огоньки свечей.

Ромина попыталась скрыть волнение.

– Вы настолько суеверны, инспектор?

– Вообще нет, но здесь предостаточно людей, которые являются таковыми.

– Да, я знаю. Прислуга болтает о привидениях. Это довольно смешно.

Он пожал плечами.

– В таком городишке, как наш, никогда не забудут историю, замешанную на крови.

– Звучит очень мелодраматично. И что же вам удалось узнать насчет тех огней?

– Да ничего.

– Ну что ж, огни вернулись, и я хочу, чтобы вы разобрались с этим.

Юджин решил пойти ей навстречу. Эта синьора Чанселлор, похоже, принадлежала к разряду женщин, от которых, в случае, если не отнестись к их просьбе со всей серьезностью, можно было ожидать крупных неприятностей.

– Вы держите флигель взаперти?

– Да, все время. Ключ находится только у меня. Следовательно, или кто-то орудует отмычкой, или же имеет дубликат ключа, о чем я, конечно же, не имею ни малейшего понятия.

– А вы думали о том, чтобы сменить замок?

– Ну конечно, но мой сын хочет во что бы то ни стало поймать незваного гостя.

– Понятно. – Итак, этому герою Люку, помимо того, что он спас Козиму, предстояло спасти еще и замок. – А имуществу был нанесен какой-нибудь ущерб?

– Вообще-то, нет. Хотя мне крайне неприятно думать, что на моей кровати спал незнакомец. Это очень негигиенично.

– А что-нибудь указывает на взлом?

– Нет.

– И, следовательно, вашей безопасности ничто не угрожает?

– Ну, пока нет. – Ромина прищурилась. – Однако в таком месте, как это, омраченном историей, о которой вы только что сами говорили, никто не может быть ни в чем уверен до конца.

– А вам не кажется, что к этому делу причастен кто-то из работающих в вашем замке? Домработница, например, или же садовник? Кто-то, кто, возможно, имеет на вас зуб.

– Я очень хорошо разбираюсь в людях, инспектор. И вполне доверяю всем, кто работает на меня. Кроме того, с какой стати кому-то иметь на нас зуб? Мы ничего худого не сделали. Просто купили руины и восстановили лежащий в развалинах замок, придав ему былое величие. Что в этом может быть плохого?

– И все же мне по-прежнему кажется, что это внутрисемейное дело.

– А я с вами не согласна. Я хорошо знаю людей, с которыми живу под одной крышей. Во всяком случае, они уж точно обладают достаточно хорошим вкусом, чтобы не носить шарф, который я нашла во флигеле.

– Хорошо, если хотите, я приду в замок и сам посмотрю, что к чему, однако у меня такое ощущение, что я мало чем смогу вам помочь. У нас нет людей, чтобы с утра до ночи сторожить ваш флигель.

– То есть я должна поручить это своему сыну?

– Насколько я понял из ваших слов, никто не сможет справиться с задачей лучше, чем он.

– И все же я бы хотела, чтобы вы зашли к нам. Ваше присутствие будет весьма обнадеживающим. – В инспекторе Амато не было ничего даже отдаленно обнадеживающего.

Люк провел вторую половину дня, играя в прятки со своими дочерьми, перед тем как повезти их вместе с Сэмми в тратторию на чашку чая.

Козима сидела за одним из круглых столов с Альбой, полностью поглощенная беседой. Увидев Люка, она улыбнулась и помахала ему рукой.

– Что вы хотите сегодня на десерт? – спросила она детишек. – Снова мороженого? – Девочки радостно закивали головками.

– И одно для Гриди, – сказала Джуно, тыча своей гусеницей Козиме в лицо.

А в это время Люк наблюдал за Альбой. Возможно ли, чтобы она была их непрошеным гостем? А что, если она тайком проникала во флигель для того, чтобы почувствовать близость к своей умершей матери? Как и Роза, Альба притягивала взгляд благодаря темным волосам и светло-серым глазам, а также широкой заразительной улыбке. Однако, в отличие от своей дочери, она обладала зрелостью, отчего ее красота казалась еще ярче. Люк сел, а Козима попросила Фиеро приготовить кофе, пока она поболтает с посетителями. Люк зажег сигарету и, понизив голос, чтобы их не могли услышать, осторожно спросил:

– Я тебя увижу сегодня вечером?

– Мне бы очень этого хотелось.

– Невыносимо смотреть, как ты сидишь рядом, и не иметь возможности дотронуться до тебя.

– Держу пари, ты говоришь это всем женщинам, – подтрунивала она.

– Когда-то я действительно говорил это всем женщинам, но не придавал словам никакого значения. А сейчас говорю это от всего сердца.

Козима рассмеялась с недоверчивым выражением лица.

– Ты ведь наполовину итальянец.

– Но другая половина, та, которая по происхождению британская, – твердая, надежная и заслуживает доверия.

– А куда мы пойдем?

– Ну, поскольку ты настаиваешь на том, чтобы держать наши отношения в секрете, я предлагаю заехать за тобой в семь, и мы отправимся вдоль побережья, найдем маленький ресторанчик для ужина, а после – какой-нибудь симпатичный пляж для прогулки. Как тебе такая идея?

– Звучит прелестно.

– У тебя не будет проблем, когда тебя хватятся?

Она отрицательно покачала головой.

– Родственники уже привыкли к моему многочасовому отсутствию. Мне нравится бывать одной. И они об этом знают.

Фиеро принес кофе. Люк пускал сигаретный дым, с интересом наблюдая, как его девочки играют с местной детворой, а Сэмми внимательно следит за ними. Девчушки смеялись и, похоже, со всеми подружились, словно были знакомы с детства. Спустя какое-то время Джуно начала спрыгивать с оградительного столбика с Гриди, подбрасывая его в воздух и ловя на лету.

– Ваши дети прекрасно проводят здесь время, – сказала Альба. – Сколько они еще пробудут с вами?

– До пятницы, – ответил Люк.

– К концу недели они подружатся со всеми детьми Инкантеларии, – заметила Козима. – И ни за что не захотят уезжать.

– А где их мама? – поинтересовалась Альба.

– Проводит отпуск со своим бой-френдом.

– Он симпатичный?

– В достаточной степени. – Люк старался не показать своей горечи.

– Думаете, они поженятся?

– Хочется на это надеяться. Она заслуживает быть счастливой.

– Это очень великодушно с вашей стороны.

– Нет смысла таить друг на друга злобу. – Он пожал плечами. – Нам нужно думать о благополучии наших дочурок. Их счастье превыше всего.

– У меня есть мачеха, – сказала Альба. – Я ненавидела ее, пока не повзрослела. Она была не из тех, кто мне нравился. Уж слишком резкая и активная. Но в конце концов я приняла ее. Она оказалась не такой уж плохой. Она дала самый лучший совет, который мне когда-нибудь приходилось слышать, и благодаря ему я вернулась сюда. И ни разу об этом не пожалела.

Люк вспомнил Фитцроя, и его любопытство разгорелось.

– А было ли что-нибудь, что держало вас в Англии? – осторожно спросил он.

– О да. Я чуть было не вышла замуж за чудесного человека. – Она взяла Козиму за руку. – Видите ли, я полюбила маленькую итальянскую девчушку, у которой не было матери. Мы очень сблизились. Покинув ее, я скучала так сильно, что в моем сердце образовалась пустота. Пустота, которую никто, кроме нее, так и не смог заполнить. – Козима засмеялась, услышав знакомую историю. Люк начинал понимать, почему Роза так ревновала свою кузину. – И вот, я оставила его ради тебя, Козима. И никогда не жалела об этом.

Подали мороженое, и девочки прибежали обратно, чтобы наконец полакомиться. Роза появилась с Алессандро, которого она водила к доктору: мальчик жаловался на боли в животе. Когда он увидел девочек, его глаза загорелись и боль чудесным образом улетучилась от мыслей о порции сладкого мороженого. Роза же совсем не обрадовалась, увидев, что Козима сидит за одним столом с Люком, словно была членом его семьи, однако немного успокоилась, когда Люк одарил ее очаровательной улыбкой и начал расспрашивать о сыне.

– Дети. – Роза пожала плечами. – С ними вечно что-нибудь случается.

Козима встала.

– Я лучше пойду. Наслаждайтесь мороженым, – сказала она детям. Она не посмотрела в сторону Люка, словно опасаясь спровоцировать ревность Розы. Козима отошла от столика, а он с восхищением любовался мягким покачиванием ее бедер.

Франческо появился словно ниоткуда и уверенно пошел за матерью, пружиня шаг, чего никогда не наблюдалось прежде. Они находились настолько близко друг к другу, что их тела почти соприкасались, отделенные лишь тонкой невидимой воздушной стеной, однако Козима не имела ни малейшего понятия, что ребенок, по которому она носила траур, находился сейчас рядом с ней. Словно прочитав мысли Люка, Франческо повернулся и, улыбнувшись, помахал ему рукой.

Роза нахмурилась, увидев, что Люк засмеялся.

– Над чем ты смеешься?

– Да так, вспомнил кое-что.

– Может, поделишься? – Сейчас, когда кузина ушла, она заметно оживилась.

– Не думаю, что тебе станет так же смешно, как и мне.

– А ты попытайся.

– В другой раз, – сказал он, взглянув на часы. – Мы должны идти. Девочкам пора принимать ванну.

– Да ладно, – проговорила Сэмми. – Сейчас каникулы. Так что, если разрешите, они могут лечь немного позже обычного.

– Нет. Мне тоже нужно возвращаться, – произнес он, не замечая разочарования Розы. Люк мог думать только о Козиме и Франческо. Люк знал, что она пошла в церковь, что ей нужно побыть в одиночестве, чтобы подумать, очистить голову от противоречивых мыслей, которые наполняли ее. Ощущение вины не проходило, но сейчас у Козимы появилось еще кое-что, в чем она чувствовала себя виноватой, – ее растущее чувство к Люку.

Проследовав вдоль прохода к алтарю, она перекрестилась и села. Вокруг ходили несколько человек, рассматривая блестящие иконы и фрески и, очевидно, наслаждаясь безмятежностью этого святого места. Козима преклонила колени и помолилась за своего сына. Она все время спрашивала себя: на самом ли деле Люк мог видеть Франческо? Не то чтобы она считала, что он выдумывает, – Козима верила, что он абсолютно искренен, – но она беспокоилась, что он, возможно, нарисовал Франческо в своем воображении или спутал ее мальчика с каким-нибудь другим ребенком. Несмотря на то что перо и бабочка были своеобразным доказательством правдивости его рассказов, она боялась, что ужасное разочарование перенесет ее туда, где она была прежде, – в мир одиночества и отчаяния.

Ей очень нравился Люк. Это чувство, наверное, она не могла бы назвать любовью… Любовь была только для Франческо. Козиме казалось, что если она по-настоящему влюбится в Люка, она отнимет часть любви, отданной единственному существу – ее сыну. И все же Люку удалось невероятное – совсем недавно она тонула в море, а через пару дней уже носила разноцветные платья и заливалась краской под его ласковым взглядом. Это смущало ее так, словно она снова была школьницей, прогуливающей уроки. Нет! Если она перестанет оплакивать Франческо, значит, она плохая мать, которая не следила за ним при жизни, и результатом этого стала его смерть. И если она не станет вечно скорбеть по нему, что произойдет тогда? Заслуживала ли она шанса быть счастливой после своей беспечности? И позволит ли ей чувство вины быть когда-нибудь счастливой?

Эти мысли не давали ей покоя. С одной стороны, Франческо был мертв и голос разума говорил ей, что если она до конца жизни будет оплакивать его, это не вернет ее любимого мальчика. А если его душа жива, как утверждал Люк, то наверняка Франческо хочет, чтобы его мама была счастлива. Ее сын явно не желал, чтобы она умирала, иначе он не разыскал бы Люка и не умолял бы его прийти ей на помощь. С другой стороны, внутренний голос убеждал ее, что ей следует снова одеться в черное и вернуться к состоянию, к которому она так привыкла и в котором чувствовала бы себя комфортно.

Когда Козима открыла глаза, ей потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к свету. Оперевшись рукой на пол, она встала и вдруг увидела перо, лежащее там же, где и в прошлый раз. Оно было похоже на то, которое она нашла на столе для свечей, – такое же длинное, белого цвета. Конечно же, это не могло быть простым совпадением.

Козима оглянулась вокруг. В церкви не было птиц, и если бы кто-то положил перо возле нее в тот момент, когда она молилась, она обязательно бы заметила это. И его точно не было там, когда она сидела.

Пошатываясь, она вышла из церкви, зажав перо между указательным и большим пальцами. От радости у нее кружилась голова. Если это было посланием от Франческо, тогда он как бы давал разрешение на то, чтобы она виделась с Люком. Перо было благословением. Козима села на одну из скамеек на площади, наблюдая за тем, как играют дети. Как же ей хотелось, прижав к себе своего сына, почувствовать тепло его тела на своей груди. Как же она желала покрыть поцелуями его нежное личико и ощутить до боли знакомый запах его кожи. Она чувствовала, как глаза наполняются слезами, а затем вспомнила, как Люк уверял ее в том, что она никогда не была одинока. Она перестала плакать, вертя перо в пальцах. Если предположить, что Люк был прав, то Франческо находится сейчас возле нее, возможно, даже сидит на этой самой скамейке. Если ты здесь, любовь моя, покажись мне, чтобы я могла знать наверняка.

Когда Роза и Алессандро вернулись домой, Юджин поджидал их на террасе.

– Ты что-то рановато, – сказала Роза, когда Алессандро побежал к своим сестричкам в сад.

– У меня сегодня была очень интересная встреча с женщиной, которая является владелицей замка Монтелимоне. Она утверждает, что кто-то спит во флигеле возле замка.

– Ради всех святых, да она просто сумасшедшая!

– Она хочет, чтобы я пришел в замок и во всем разобрался.

– И что же, по ее мнению, ты должен там найти?

– Женщину.

– А почему именно женщину?

– Потому что Ромина случайно обнаружила там женский шарф.

– И с какой такой стати у кого-то вдруг возникает желание прийти и спать в ее флигеле? Это выглядит как-то странновато.

– Думаю, ей просто хочется перестраховаться.

– Ну что ж, тогда она обратилась по адресу, – с гордостью произнесла Роза.

– Я мало чем могу ей помочь. Она говорит, что ее сын хочет сам поймать незваного гостя, кем бы тот ни был, поэтому и не собирается менять замок.

– Именно это я бы первым делом и сделала.

Юджин загадочно взглянул на жену.

– Если хочешь узнать мое мнение, это место полно тайн.

– Моя мама думает, что там обитает дух маркиза.

– Возможно, – сказал Юджин. – Я собираюсь пойти и взглянуть. А ты хочешь пойти со мной?

– Нет. И хотя меня просто раздирает любопытство, не думаю, что ты будешь выглядеть профессионально в сопровождении жены. Возвращайся поскорей и расскажи мне до мельчайших подробностей обо всем, что тебе удастся выяснить.

Глава 19

Люк нашел Козиму в траттории, как и было условлено. Она переоделась в черное платье с вышитыми маленькими красными цветочками и повязала волосы красной лентой. Подойдя поближе, он ощутил запах лимонов и почувствовал знакомую боль желания. Люк обвил рукой женский стан, прижавшись губами к ее шее.

Козима отстранилась, опасливо глядя по сторонам.

– Не здесь, – прошептала она. – Кто-нибудь может нас увидеть.

– С какой стати мы должны прятаться? Я хочу кричать о своей любви с крыши дома!

– Пожалуйста, не надо. – Она смущенно засмеялась. – Ну же, давай-ка лучше пойдем отсюда.

Они ехали, огибая побережье и петляя по дороге вдоль холмов. Солнце уже начало катиться к закату, покрывая поверхность моря золотым блеском. Окна машины были открыты, теплый ветер обдувал их лица, и они оба чувствовали себя необычайно жизнерадостными, словно молодые любовники, решившие уединиться в месте, известном лишь им одним.

Козима подсказала Люку съехать на узенькую дорогу, ведущую к ресторану, который, насколько ей было известно, стоял, затерявшись среди деревьев.

Они выбрали столик на балконе, под решеткой, увитой ветками жимолости и лимонника. По краям балкона стояли огромные керамические вазоны, из которых торчали пышные кустики розовой бугенвиллеи и белой герани. Из кухонного окна доносился запах розмаринового и оливкового масел. Пара черных собак мирно спала на красной плитке в тени заходящего солнца, а птицы прилетели поклевать хлебных крошек, разбросанных по земле. Ватага босоногих мальчишек с грязными мордашками, вооружившись палками, играла на склоне холма жестяной банкой из-под фанты.

Люк взял руку Козимы через стол, поглаживая ее кожу большим пальцем. А она, повернув голову, глядела вдаль на море.

– Как здесь красиво, – тихо произнесла Козима, пытаясь не думать о сыне и о своих подозрениях.

– Это ты красива, – сказал Люк. – И чем больше я узнаю тебя, тем краше ты становишься в моих глазах.

Она улыбнулась.

– Если ты действительно считаешь меня красивой, то я должна отнестись к тебе с должным вниманием. Ведь не каждый день мужчина говорит, что я красивая, и тем более утверждает это абсолютно серьезно.

– Это правда, я не кривлю душой, – сказал Люк, заглядывая ей в глаза. – За всю свою жизнь я никогда не был настроен более серьезно, чем сейчас.

Спустя какое-то время появилась дородная темнокожая женщина, которая была похожа на осенний персик, и выглядела столь же спелой, розовощекой, с большими глазами навыкате. Ее седые волосы были собраны сзади в небрежный пучок, а с мочек ушей свисали длинные серьги, украшенные бисером.

– О, отсюда открывается самый лучший вид для таких молодых влюбленных, как вы, – посмеиваясь, сказала она, протягивая каждому из них меню. – Просекко?

– Два «Беллини», пожалуйста, – сказал Люк. – Чтобы отпраздновать наш первый вечер, проведенный вместе, – уже по-английски добавил он, обращаясь к Козиме.

Чиркнув спичкой, женщина зажгла маленькую свечу, стоящую в стеклянном абажуре посредине стола.

– Вот так-то лучше, – сказала она, отойдя на шаг, чтобы полюбоваться мерцающим огоньком. – А сейчас наслаждайтесь ужином при свечах. Ознакомьтесь с меню и не торопитесь. Я бы порекомендовала рыбу. Вы можете обойти дом и выбрать любую понравившуюся прямо из аквариума.

– Какое прелестное место, – сказал Люк.

– Оно пользуется большой популярностью. Ты же не думаешь, что я бы привела тебя в плохой ресторан?

– Ты, наверное, боишься, что случайно наткнешься на какого-нибудь знакомого тебе человека?

– Я не боюсь, просто не хочу никого настраивать против себя.

– Розу, например?

Козима опустила глаза.

– Да, с ней, похоже, проблема…

– Услышав, как о тебе отзывается Альба, я совсем этому не удивляюсь.

– Альба мне как мать.

– Несложно представить, что Роза не очень-то радуется по этому поводу.

– Ну да, конечно. Она не очень довольна своей личной жизнью.

– Все дело в замужестве?

Козима вздохнула.

– Она считает, что Юджин недостаточно хорош для нее. И она очень хочет быть похожей на свою бабушку, которая имела любовников по всей Италии.

– Это на Валентину?

– Роза просто зациклилась на ней. Я бы, наверное, нисколько не удивилась, если бы ее нашли убитой на дороге, ведущей в Неаполь, в машине с каким-нибудь миллионером, всю в бриллиантах и мехах. Не думаю, что она верна Юджину. Все, что ее интересует, – это материальные ценности, которых у нее нет.

– Чувство неудовлетворенности появляется тогда, когда человек начинает хотеть того, что не может иметь. – Люк пристально посмотрел на Козиму. – Я был бы очень несчастен, если бы не смог в конечном итоге получить тебя. – Он протянул руку через стол и взял ее ладонь в свою. – Я хочу тебя, Козима. – Она вспыхнула и отвернулась, ее взгляд потерялся где-то вдали моря. – Я знаю. И не тороплю событий, моя любимая. Просто хочу, чтобы ты знала, как я томлюсь по тебе. У нас с тобой впереди еще уйма времени.

– И ты готов ждать?

Он едва узнавал себя.

– Я готов ждать целую вечность.

Юджин забрал свой старенький «фиат» из мастерской Джанни. Роза неоднократно пыталась убедить мужа купить новую машину, но у них не было на это денег. От гнева она топала ногами, обвиняя мужа в том, что он не заботится о ней так, как она того заслуживает.

– А когда-то, вспомни, ты называл меня своей принцессой, – сокрушалась Роза. – Жаль только, что ты не можешь обеспечить принцессу всем, что ей необходимо.

Вместо авто Юджину пришлось купить симпатичное ожерелье из горного хрусталя. Конечно же, это был не автомобиль, но его жена осталась довольна. Роза была как сорока: все, что блестело, доставляло ей огромное удовольствие.

Ему было любопытно посмотреть, как сейчас выглядел замок. Во время грандиозных строительных работ это место было скрыто за специальными лесами, и никому не разрешалось зайти на участок. Случайно заглянувший в тратторию на чашку кофе строитель проболтался о кое-каких деталях, однако этого было явно недостаточно, чтобы удовлетворить любопытство местных жителей. Сейчас Юджин мчался по широкой аллее, находясь под впечатлением от красоты деревьев, которые тянулись вдоль изысканного изгиба подъездного пути. Сад был ухоженным. Огромным фигурным кустам придали идеальную сферическую форму. Лужайки были подстрижены, сорняки прополоты. А от вида замка у Юджина просто перехватило дух. Это было величественное строение с внушительными башнями и грандиозным въездом. Старый камень гармонично сочетался с новым, а покрытые розовой черепицей крыши сверкали, словно медь под лучами заходящего солнца.

Он нажал на кнопку звонка. Ромина открыла дверь и тепло его поприветствовала. У ее ног стоял маленький розовый поросенок с подгузничком.

– Не стоит волноваться. Это Порчи. Подарок моего брата. Это так похоже на Нэнни – подсунуть мне свинью!

– По меньшей мере, необычно, – сказал Юджин. Ему не терпелось поскорее вернуться домой и рассказать Розе о поблескивающем ошейнике на шее животного.

– Проходите. Мы сразу же отправимся к флигелю.

Юджин шел за ней через внутренний дворик, восхищаясь великолепием замка. Как можно описать эту неземную красоту жене, если у него едва хватало для этого словарного запаса? Юджин подумал, что эти люди, вероятно, богаты, словно короли. А в это время остальные гости замка сидели снаружи, играя в карты, и, ведя непринужденную беседу, попивали из бокалов белое вино. Служанка была тут же, готовая в любой момент принять их заказы. И Юджин решил, что хозяева, должно быть, превратили замок в отель, поскольку как-то не верилось, что они могли принимать своих гостей просто так, от чистого сердца.

Ромина не потрудилась представить его своим постояльцам. Когда они спустились вниз по ступенькам, ведущим в сад, профессор оторвался от игры и поднял глаза.

– Насколько я понимаю, Люк оказался не у дел?

– Полиция вряд ли чем-нибудь поможет в этом деле, – сказал Нэнни.

– Ну, по крайней мере, они снимут отпечатки пальцев, – добавила Ма.

– Ничего ведь не было украдено, так? – спросил Денис. – Никто не пострадал, и не было угрозы ничьей жизни. Можно вполне предположить, что к этой истории причастен один из нас.

– Скорее всего, одна из них. – Ма кивнула в сторону Вентуры, которая сновала туда-сюда с парой молодых служанок. – В романах в деле оказывается замешана недовольная прислуга.

– Или же сама хозяйка дома, – засмеявшись, сказал Денис.

– Хотя моя сестра, возможно, и отличается некоторой эксцентричностью, – заметил Нэнни, – но она слишком занята заботами о нас, чтобы ради собственного развлечения тратить время на сочинительство какой-то там мистической истории.

Подойдя к двери своего любимого флигеля, Ромина открыла замок и пригласила Юджина внутрь. Кровать была в полном порядке.

– Она не приходит сюда каждую ночь, – пояснила Ромина.

Юджин тихонько присвистнул.

– Так это и есть любовное гнездышко маркиза?

– А откуда вам об этом известно?

– Да это стало почти легендой. Ведь Валентина частенько встречалась с ним здесь. Это было их тайное место для свиданий.

– Я ничего здесь не трогала, оставив все, как было.

– Маркиз слыл настоящим извращенцем. У него была дурная репутация, – усмехнувшись, сказал Юджин. Он наклонился, чтобы прочитать надписи на корешках книг, аккуратно расставленных на полке.

– Одна эротика. И это меня совершенно не удивляет.

– Будь маркиз жив, я бы сказала, что это он виноват в происходящем, – сказала Ромина, скрестив руки на груди.

– Он мертв, но я по-прежнему чувствую, что он причастен к тому, что здесь происходит.

– Не смешите меня! Мертвые не возвращаются. Когда человек мертв, это означает только одно, – что он мертв. И давайте поставим в этом вопросе точку.

– Ну что ж, я не нахожу здесь ни единого признака взлома. Ничего не украдено. Не нанесено никакого ущерба. Абсолютно ничего. – Юджин пожал плечами. – Как я и сказал, в этом деле я вряд ли могу вам помочь, разве что незваная гостья неожиданно появится снова. Вот тогда и позвоните мне.

– Да может, она и не вернется больше. Вдруг ей все это наскучило и она отправилась в другое место, – с надеждой сказала Ромина.

– На вашем месте я бы получше присмотрелся к слугам, синьора. И держите этот ключ всегда при себе. Надеюсь, эти меры предосторожности окажутся излишними.

После ужина Люк и Козима решили прогуляться вдоль маленького каменистого пляжа. Уже наступили сумерки. На сине-фиолетовом небе появились едва различимые сверкающие звезды, а словно отполированная воском луна сияла, будто натертая до блеска серебряная монета. Люк рассказал о своем браке, о разводе, о работе и о том, как он начал от всего этого задыхаться. Он объяснил, как приезд в Инкантеларию и встреча с ней изменили его.

– Я понимаю, что только теперь начал по-настоящему жить, испытывая полную гамму эмоций. Я чувствую и вижу в красках все, что находится вокруг, начиная от самых маленьких цветов и заканчивая легким морским ветерком, ласкающим мое лицо. Я приехал сюда в надежде обрести покой, чтобы, собравшись с мыслями, решить, куда мне идти дальше и чем заняться в будущем. Но я никак не ожидал превратиться в совершенно другого человека. – Люк с силой сжал руку Козимы. – И уж ни за что не мог подумать, что влюблюсь. – Они продолжали идти, не произнося ни слова, пока наконец Люк, заговорив, не потребовал ответа.