Текст книги "Всему вопреки"
Автор книги: Салли Стюард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 34 страниц)
Ладони Джейка крепче сжали ее плечи, и он придвинулся ближе – так близко, что девушка ощутила сквозь блузку жар его сильного тела.
Миг спустя он резко выпрямился и отвернулся. Лицо Ребекки залилось смущенным румянцем. Господи, да неужто она так отчаялась, что готова броситься на шею первому встречному?!
Джейк снова плюхнулся на кровать.
– В конце концов, я работаю на вас, – проговорил он нарочито небрежным тоном, но при этом голос его дрогнул, словно не одна Ребекка ощутила это странное, жаркое притяжение. – Если вам пришла охота провести свой отпуск в этом городишке – Бога ради. Я буду ежевечерне давать вам отчет – но ни к Дорис Джордан, ни на какую иную встречу вы со мной не пойдете. Разве вы позволяете кому-то еще торчать в своем кабинете во время работы?
– Мой шеф делает это регулярно.
– Радость моя, вы мне платите за услуги, но вы мне не шеф.
Униженная, обозленная и на Джейка, и на себя саму, Ребекка сделала глубокий вдох и решительно расправила плечи.
– Нечего играть словами. Вы согласились оказать мне кое-какие услуги, но это не значит, что параллельно я не могу сама заниматься своими делами.
– Это значит, что вы не будете мешать моей работе.
Бесцеремонный тон Джейка раздражал Ребекку, но так легко сдаваться она не собиралась. Больше она никому не позволит решать за себя! Хватит!
– И как же, по-вашему, может помешать вам мое присутствие?
В глазах Джейка вспыхнул опасный огонек, но голос его остался все так же ровен.
– Вот вам самый свежий пример. Если бы мэр Мортон не застал здесь вас, я сумел бы с глазу на глаз вытянуть из него кое-какую информацию.
– А с чего вы взяли, что ему вообще что-то известно? Я ничего подобного не заметила.
– В этом и состоит моя работа: замечать то, что ускользает от вашего внимания. Для того вы меня и наняли. Зачем, по-вашему, этот человек вообще пришел сюда? С какой стати его так интересовало, что я могу раскопать? Отчего ему так не терпится выставить нас из города? Почему он намекал, что у Дорис Джордан старческое слабоумие? Сегодня утром я говорил с ней по телефону, и вела она себя вполне нормально.
– Думаете, Мортону известно, кто была моя мать?
– Возможно. Когда вы родились, он был уже юношей. Быть может, он помнит, что какая-то школьница на полгода уезжала из города – скажем, сестра или подружка его приятеля.
– А может... – Ребекка невольно содрогнулась и с трудом выдавила: – Его подружка?
– Возможно и это, но вряд ли. Смотрел он на вас совсем не по-отцовски.
Стало быть, и Джейк это заметил.
– Мне было не по себе под его взглядом.
– Почему? Вы же привлекательная женщина. Уверен, многие мужчины так и пожирают вас глазами.
При одной мысли, что Мортон увидел в ней привлекательную женщину, Ребекку замутило.
– Нет, – пробормотала она, – это было совсем не то.
Джейк пожал плечами, но спорить не стал.
– Завтра утром я расспрошу о нем Дорис Джордан.
Ребекке до смерти хотелось напроситься на эту встречу вместе с Джейком, но ведь она сама только что утверждала, что не станет мешать его работе.
– Когда вы с ней встречаетесь? – спросила она.
– В десять утра, а что? Будете подслушивать под окошком?
– Нет, хочу сразу после встречи получить от вас устный отчет. Я живу в сто втором номере.
Джейк чуть шире раскрыл глаза.
– В соседнем?
Ребекка кивнула.
– В мотеле много свободных мест, и мне подумалось, что логично будет устроиться с вами по соседству.
Теперь она вовсе не была уверена, что это так уж логично. Вряд ли сегодня ночью она сумеет крепко уснуть, зная, что за стеной лежит в кровати Джейк, нагой, мускулистый, с темными, прожигающими насквозь глазами...
Ребекка не смела поднять на него глаз, боясь выдать свои нескромные и неуместные мысли и сгореть от стыда.
– Ну, – сказала она вслух, – до завтра.
– До завтра.
Джейк очнулся от мучительного, полного соблазнов сновидения, где главным действующим лицом была Ребекка Паттерсон.
Черт подери! Вначале ему мешала уснуть сама мысль, что Ребекка дремлет за стеной, в соседнем номере, а теперь из-за нее он проснулся посреди ночи, изнывая от неутоленного желания...
За стеной едва слышно зазвонил телефон, и Джейк лишь сейчас сообразил, что именно этот звук и прервал его грезы. Ночной столик Ребекки наверняка стоит как раз напротив его изголовья, а звонок доносился из ее номера.
Джейк щелкнул выключателем ночника и поглядел на часы. Четверть третьего? Не слишком подходящее время для телефонных звонков.
Он снова лег и натянул одеяло, но тут же его сбросил.
Какого дьявола Ребекке Паттерсон вздумалось приехать сюда?
Какого дьявола ему вообще мешает уснуть одна мысль, что она так близко?
Ребекка еще при первой встрече показалась ему привлекательной женщиной, но сегодня, не в деловом костюме, а в джинсах и легкой блузке, она выглядела немыслимо соблазнительно. К тому же они оказались с глазу на глаз в номере мотеля, и весь вечер Джейк отчаянно боролся с соблазном заключить ее в объятия и увлечь на кровать, которая так кстати была совсем близко.
Ребекка тоже не осталась равнодушна к соблазну. Джейк прочел это в ее изменчивых, непостижимых, русалочьих глазах. Но те же глаза ясно говорили, что их хозяйка ищет не только плотских наслаждений. Это отпугнуло Джейка.
Ребекка Паттерсон нуждается в нем. Она сама так и сказала: «Я наняла вас потому, что вы мне нужны». Не «мне нужен ваш опыт» или «мне нужны ваши услуги» – а именно так.
Оговорка двусмысленная, хотя Ребекка, конечно, не стремилась вложить в нее второй смысл. И тем не менее это правда. Не то чтобы ей нужен был именно Джейк Торнтон – нет, она просто нуждается в ком-то. Она потеряла всех близких и еще не привыкла к одиночеству.
И потому как бы сильно Джейк ни желал эту женщину, он ни за что не воспользуется ее ошибкой, не позволит ей ждать от него чего-то большего, чем плотская, физическая страсть...
– Джейк! – По двери снаружи отчаянно колотили. – Джейк, впустите меня!
Пулей вылетев из постели, он торопливо натянул валявшиеся на полу джинсы и распахнул дверь.
Ребекка ворвалась в номер и, дрожащими пальцами заперев замок, обессиленно прислонилась к косяку. Она была растрепана и тяжело дышала, отчего округлая высокая грудь мерно вздымалась и опадала под шелковой белой сорочкой. Коротенькой, почти прозрачной сорочкой, которая не могла скрыть ни сливочной белизны крутых бедер, ни больших нежно-розовых сосков.
– Мне угрожали! – выпалила Ребекка, и эти слова, а главное – страх, который девушка безуспешно пыталась скрыть, разом охладили пыл Джейка.
– То есть как? – переспросил он.
– Только что мне позвонили и сказали, чтобы я убиралась домой и больше не искала свою мать. Она давно мертва, а если я не отступлюсь – мне тоже не жить.
ГЛАВА 4
– Сядьте.
Джейк взял Ребекку за руку и повел к стулу, изо всех сил стараясь не замечать, какая у нее нежная шелковистая кожа, как соблазнительно белеет почти нагое тело.
Он включил свет над ночным столиком и пододвинул Ребекке единственный стул, подавив искушение привлечь ее к себе, обнять, утешить. Ее полуприкрытая нагота манила, дразнила его, но Джейк понимал, что девушка вне себя от страха, и только это помешало ему сделать столь очевидную глупость.
Ребекка собралась было сесть, но помедлила, оглядела себя, словно прочтя нескромные мысли Джейка. А впрочем, его наверняка выдавали глаза.
– Я сейчас принесу вам... что-нибудь, – пробормотал он и окинул взглядом комнату, словно ожидал, что вот-вот из воздуха появится женский халат.
Впрочем, это был неплохой предлог не таращиться все время на Ребекку.
– Скажите... это нормально, когда тот, кто ищет родную мать, получает угрожающие звонки?
Голос Ребекки прозвучал так по-детски жалобно, что Джейк едва не оглянулся – посмотреть, не превратилась ли она в маленькую девочку.
Нет, не превратилась. Джейк убедился в этом, когда сдернул с вешалки свою джинсовую рубашку и вернулся к ночной гостье. Она оставалась все так же высока и изящна, только обхватила себя руками, словно пыталась укрыться от неведомой опасности.
Джейк протянул ей рубашку, и девушка торопливо сунула руки в рукава, пряча соблазнительные изгибы полунагого тела. Поздно – Джейк уже слишком хорошо запомнил эту наготу.
Ребекка лихорадочно застегивала рубашку, путаясь в пуговицах, а он так и замер, не в силах шевельнуться, зачарованный ее близостью, опьяненный слабым ароматом летних цветов и теплом полусонного женского тела. Как легко ему сейчас обнять девушку, притянуть к себе, нашептать на ухо ласковые, ничего не значащие слова...
И воспользоваться ее беззащитностью, ее жаждой отыскать любовь и поддержку? Нет уж, даже у Джейка Торнтона есть свои непреложные правила!.. Например, не пускаться в игру с теми, кто не знает козырей.
Ребекка съежилась на стуле и подняла на Джейка глаза, подернутые мукой и страхом.
– Это нормально? – повторила она, и на миг ему почудилось, что девушка имеет в виду его «непреложные правила» – неужели он и впрямь надеется побороть свои нескромные желания?
– Нормально? – хрипло переспросил Джейк – и тут вспомнил первый вопрос Ребекки, на который так и не ответил.
– Нет, – сказал он, кашлянув, – подобные дела как правило не сопровождаются угрозами. Хотите что-нибудь выпить?
Ребекка теснее запахнулась в рубашку и кивнула. Джейк направился в ванную – главным образом для того, чтобы наконец оторвать взгляд от девушки и справиться с искушением.
– К сожалению, мне нечего вам предложить, кроме воды из-под крана. Эти номера не оборудованы барами.
– Пусть будет вода.
Когда он вернулся, Ребекка отчасти овладела собой, хотя глаза ее по-прежнему блестели неестественно ярко, а лицо было чересчур бледно. Она приняла у Джейка стакан с такой грацией, словно это был хрустальный бокал с выдержанным коньяком.
– Благодарю.
Джейк присел на край постели. Черт, если эти встречи войдут в привычку, придется ему завести в номере второй стул. Сидя на расстеленной, измятой кровати, он поневоле предавался соблазнительным мыслям.
– Ну хорошо, а теперь расскажите мне подробно, что случилось и что вам сказал этот человек.
– Зазвонил телефон, и я...
Ребекка замялась, прикусив нижнюю губу.
– Как можно подробнее, – мягко попросил Джейк. – Частенько случается, что шок мешает вспомнить, что именно произошло.
Девушка нервно помотала головой.
– Я запомнила каждое слово. Он сказал: «Убирайся. Уезжай домой и не смей больше искать свою мамочку. Она мертва, и если ты заупрямишься, то последуешь за ней».
– Так это был мужчина? Или, может быть, женщина?
Ребекка вновь качнула головой, на сей раз медленнее – и нестерпимо яркий свет лампы над ночным столиком заиграл в ее светлых волосах причудливыми, искусительными бликами.
– Не знаю. Голос был тихий, а я не успела толком проснуться. Это могла быть и женщина.
– Или, скажем, наш приятель мэр?
– Возможно. Но с какой стати ему это понадобилось? Зачем вообще кому-то понадобилось угрожать мне?
– Телефонные угрозы по большей части оказываются блефом. Это же бред – считать, что кто-то и впрямь собирается убить вас только потому, что вы ищете свою мать.
Мгновение девушка молчала, испытующе глядя на Джейка.
– Так вы хотите сказать, что меня просто пытаются запугать? Чтобы я сбежала отсюда прежде, чем отыщу мать?
– Таково мое мнение, – кивнул он.
– Меня хотят не убить, а просто выставить из города?..
Джейк опять кивнул.
– Почему?
– Этого мы пока еще не знаем, но, похоже, кто-то очень не хочет, чтобы ваши поиски увенчались успехом.
– Или моя мать очень не хочет, чтобы ее нашли. Если звонивший солгал, и она жива... Может быть, это она мне и звонила?
Ребекка подобрала под себя ноги, одернув рубашку, и крепко сплела пальцы на коленях. Без косметики она совершенно лишилась внешнего, наносного лоска и сейчас казалась такой юной и беззащитной – ивовая веточка под безжалостным ураганным ветром.
Ребекке Паттерсон еще многое предстоит узнать в этой жизни, и Джейк подозревал, что, прежде чем она отыщет свою мать, ей доведется узнать даже слишком многое.
– Вы знали, на что шли.
Помимо воли, голос его прозвучал чересчур грубо.
– Знала. – Ребекка вдруг резко выпрямилась, сбросила ноги на пол и дерзким движением вздернула подбородок, хотя нижняя губа у нее по-прежнему чуть заметно, предательски дрожала. – Да, я знала, на что иду... И все равно мне больно оттого, что подтвердилось так наглядно. Когда вы выслеживаете неверного мужа или чьих-то исчезнувших родителей – неужели вам никогда не приходит в голову, что ваш успех может совершенно перевернуть всю жизнь вашего клиента? К лучшему она изменится или к худшему, но перемены все равно неизбежны.
– Именно поэтому я предпочитаю работать с фирмами и крупными компаниями. Отыскать пропавшего наследника или воришку, запустившего лапу в кассу родной фирмы – эта работа доставляет мне куда больше удовольствия.
Джейк злился на себя и с неловким чувством понимал, что срывает эту злость на Ребекке. Его мучило то же самое желание, которое он испытал при первой встрече с девушкой: шагнуть к ней, заключить в объятия, погладить по голове и сказать, что все будет хорошо... Но поддаться этому искушению было бы чересчур жестоко. Для них обоих.
С самого начала Джейк чуял в этом деле неладное, и ночной звонок с угрозами только подтвердил его подозрения: Ребекку Паттерсон ждет отнюдь не счастливое воссоединение с пропавшей мамочкой... Лучше бы ей приготовиться к худшему.
Ребекка вдруг словно обрела второе дыхание. Она стремительно поднялась со стула, прочно упершись босыми ступнями в пол, и вся ее поза выражала решимость и вызов. Рубашка Джейка была довольно длинной, и на женщине небольшого роста смотрелась бы как просторный халат. У Ребекки она едва прикрывала бедра, обнажая край невесомой прозрачной сорочки и молочно-белую кожу...
– Завтра утром я пойду с вами к миссис Джордан! – твердо объявила она.
Джейк тоже вскочил и шагнул к Ребекке, нависнув над ней, как гора. Высокий рост давал ему преимущество в споре, и он не постеснялся этим воспользоваться.
– Черта с два вы со мной пойдете!
Как ни странно, Ребекка, еще минуту назад такая хрупкая и беззащитная, совершенно не испугалась грозной позы Джейка. Опомнившись от страха, она теперь словно черпала новые силы из одной мысли о загадочном телефонном звонке.
– Черта с два я с вами не пойду! Для того я сюда и приехала, чтобы действовать самой, а не ждать и гадать, как дело обернется!
– Послушайте, этот звонок означает, что мы явно на что-то наткнулись. Так почему бы вам не отправиться в местную библиотеку и не полистать газеты за шестьдесят девятый и семидесятый год, пока я буду беседовать с миссис Джордан?
– С какой стати мне рыться в газетах? Или вы считаете, будто моя мать дала объявление, что хочет сбыть с рук нежеланного ребенка?
Джейк пропустил мимо ушей ее убийственную иронию.
– Эджуотер – городок небольшой. Быть может, в газетах сыщется упоминание о молодой девушке, которая уехала погостить к тетке на север. Порой дети сбегают из дома, чтобы заключить брак, а потом их родители дают объявление, что этот брак недействителен. Нам нужно все, что может навести на след.
– И вы хотите, чтобы я прочла от корки до корки все газеты за два года?
– Такова уж работа детектива, неважно, служит ли он в полиции или держит частную практику. Перебираешь по зернышку гору песка, пока не отыщешь то, что может оказаться ключом к разгадке. Согласен, занятие это скучное, но с другой стороны, местная газета вряд ли сравнится толщиной с «Даллас Морнинг Ньюс» – в особенности газета двадцатилетней давности. Скорее всего, выходила она раз или два в неделю, и все, что от вас требуется – просмотреть местные новости.
Ребекка упрямо помотала головой.
– Я понятия не имею, что там искать, и вам это хорошо известно. Вы просто хотите избавиться от меня, чтобы без помех расспросить миссис Джордан.
Джейк запустил пальцы в разлохмаченную шевелюру.
– Господи, опять все тот же спор! Либо дайте мне делать ту работу, для которой вы меня наняли, либо делайте ее сами. Выбирайте.
– Вы говорите совершенно нелогично. Может, я и не знаю, какие вопросы задавать или что искать в старых газетах – но ведь я все-таки женщина. И другая женщина охотней будет говорить со мной, чем с вами. Назовите действительно вескую причину, почему мне нельзя отправиться с вами к миссис Джордан – а иначе я буду стоять на своем.
В Ребекке удивительным образом смешивались беззащитность и решимость, страх и дерзость, вызывающая сексуальность и строгое достоинство. И, черт подери, она ухитрилась совершенно запутать Джейка!
Бессмысленно и дальше отказывать ей, бессмысленно и дальше уворачиваться от ее общества. Остается одно – храбро сунуть голову в петлю.
Джейк пожал плечами с нарочитой небрежностью – что, мол, спорить из-за выеденного яйца?
– Ладно. Я не могу помешать вам отправиться со мной, но требую, чтобы вопросы вы предоставили задавать мне – до тех пор, пока не понадобится ваша помощь.
– Идет, – быстро согласилась Ребекка. – Я буду готова, скажем... к половине десятого...
– Хорошо.
Она направилась было к двери, но на полпути остановилась.
– Ах да, ваша рубашка! Я...
– Утром заберу.
Ребекка одарила его долгим упорным взглядом, затем решительно вздернула подбородок. Нарочито медленно, не сводя глаз с Джейка, она расстегнула пуговицы, выскользнула из рукавов и, вручив рубашку Джейку, пошла к двери. Длинные светлые волосы плескались в такт шагам, мерцая в полумраке, и округлые бедра чарующе покачивались под тончайшей сорочкой, которая только подчеркивала их соблазнительные движения.
Ребекка давно уже скрылась в своем номере, а образ ее все еще горел в сознании Джейка, не исчезнув и тогда, когда он закрыл глаза.
Если Ребекке Паттерсон сегодня ночью опять позвонят, Джейк узнает об этом наверняка, потому что вряд ли теперь сумеет заснуть.
– Доброе утро.
Услышав знакомый голос, Ребекка отложила свежий номер «Эджуотер пост» и подняла голову. Джейк стоял перед ней в джинсовой рубашке – уж не той ли, которую набросил ей на плечи прошлой ночью? – и потертых синих джинсах.
Ребекка нисколько не удивилась его появлению. Кафе при мотеле, отчего-то именовавшееся гриль-баром «Приятного аппетита», было единственным местом в округе, где можно перекусить. Поразило Ребекку другое: как свежо и привлекательно выглядел Джейк при свете дня!
Сама она нынче утром с неудовольствием разглядывала в зеркале свое бледное, усталое лицо, но вот Джейк, хоть и не соизволил как следует причесаться, все равно был крепок, свеж и по-мужски притягателен.
– Доброе утро, – вежливо отозвалась она. – Присаживайтесь.
– Спасибо. – Джейк уселся напротив Ребекки, покосился на чашку с недопитым кофе и подтянул к себе меню. – Вы решили поесть или просто накачиваетесь кофеином?
Можно подумать, что ему было не безразлично, станет Ребекка завтракать или нет. Как же! После того, как Джейк так черство и грубо обошелся с ней прошлой ночью, девушка не ожидала от него заботливости.
Когда после телефонного звонка с угрозами она импульсивно бросилась за помощью к Джейку, вначале он как будто неподдельно встревожился. Закутал ее в свою рубашку, которая пахла прачечной и – слегка – мужским телом, принес стакан воды из-под крана. В эти краткие минуты Джейк был заботлив и человечен, и даже его темные холодные глаза непривычно потеплели. Всего лишь несколько минут Ребекка позволила себе думать, что этот человек действительно способен на сочувствие, но затем он вернулся к прежней роли и холодно напомнил девушке, что предупреждал ее о возможных неприятностях.
Весь остаток ночи Ребекка пролежала без сна, горько сожалея о своем минутном порыве.
– Я заказала яичницу с ветчиной, шоколадные пирожные и бисквиты, – ответила она вслух. – Ночь выдалась нелегкой, и мне нужно подкрепить силы чем-нибудь посущественней, чем кофе.
У столика появилась официантка. Она подлила Ребекке горячего кофе, наполнила чашку Джейка и спросила, что он будет заказывать.
Джейк улыбнулся незнакомой женщине – никогда прежде Ребекка не видела у него такой теплой, дружелюбной улыбки. Кому-кому, а ей он так не улыбался.
– Принесите мне то же, что и этой молодой леди.
– Ладно.
Официантка улыбнулась в ответ, взяла у Джейка меню и удалилась.
Джейк сделал изрядный глоток кофе и лишь тогда спросил:
– Больше звонков не было?
– Нет.
– Не удивляйтесь, если подобное повторится. Если кто-то решил помешать вам найти свою мать, он не отступится, когда поймет, что первый звонок не сработал.
Джейк говорил так спокойно, ровно, здраво, что Ребекке вдруг захотелось наброситься на него, схватить за широкие плечи и трясти до тех пор, пока в ледяных глазах не вспыхнет хоть искорка жизни.
Она поднесла к губам массивную чашку и отхлебнула мутного, невкусного кофе.
В конце концов, Джейк ни в чем не виноват. Все дело в ней самой. Джейк просто выполняет свою работу. В контракте не сказано, что он должен принимать близко к сердцу проблемы своей клиентки.
Она же, со своей стороны, не сумела удержать в узде свои эмоции. Что проку таить – ее влечет к Джейку. Он притягательный мужчина. Более того, именно он должен помочь Ребекке вновь обрести себя, и это обстоятельство так подействовало на нее, что невольная зависимость от Джейка обрела форму физического влечения. Нельзя допустить, чтобы ее неразумная плоть возобладала над разумом.
Благодарение Богу, что Джейк с его холодной безжалостностью так быстро привел ее в чувство. И Ребекка получила истинное удовольствие, настояв на том, что отправится вместе с ним на встречу с Дорис Джордан. Этот спор, этот праведный гнев помог ей хоть немного заполнить пустоту, которая возникла в ее душе с тех пор, как погибли отец и мама. С тех пор, как она перестала быть собой.
Поддаться такому гневу – самое разумное, что она сейчас могла бы себе позволить.
И все же Ребекка не смогла удержаться от соблазна, когда, вернув Джейку рубашку, напоследок прошлась перед ним почти нагой. В какое бы смятение ни вверг ее ночной звонок, она хорошо разглядела в темных глазах Джейка огонек плотского желания, а когда гнев овладел Ребеккой, она поддалась искушению как следует подразнить того, кто этот гнев вызвал.
Даже не оглядываясь, Ребекка кожей чувствовала на себе жаркий и жадный взгляд Джейка и от души наслаждалась этим. Хотя бы в одном ей наконец удалось взять верх!
Официантка принесла уставленный тарелками поднос. Со дня смерти родителей Ребекка потеряла аппетит, но сейчас твердо решила съесть все до последней крошки. У девушки было недоброе предчувствие, что сегодняшний день потребует от нее все силы.
ГЛАВА 5
Темно-синий, неприметный седан Джейка ехал по запутанным улочкам Эджуотера к дому Дорис Джордан, и Ребекка жадным взглядом выхватывала каждый дом, каждое дерево, каждую лужайку, каждую мелочь повседневной жизни городка.
Вот мальчик на роликовых коньках катит по тротуару... вот на крыльце дома две малышки играют в чаепитие с куклами... вот перед чьим-то гаражом компания детей постарше бросает мячи в баскетбольную корзину, а еще двое на веранде увлеченно раскачиваются на скрипучих качелях.
Неужели настоящий отец или мать Ребекки выросли в одном из этих домов, в этом мире, который так непохож на ее привычный мир? Неужели вон тот подросток на велосипеде может оказаться ее родственником или даже сводным братом?
Джейк свернул на улицу, засаженную по краям такими огромными деревьями, что их кроны причудливым балдахином сплетались над головой. Дома здесь были небольшие и ветхие. Седан затормозил перед калиткой, за которой буйно цвели высаженные в диковинном беспорядке садовые цветы.
– Знаете, – сказал он, – вам ведь вовсе не обязательно туда входить.
Первые слова, которые Джейк произнес со времени завтрака, прозвучали отрывисто и грубо, но все же за ними таилась заботливость. Или же Ребекке просто хотелось, чтобы это было именно так.
Возможно.
Она распахнула дверцу и выбралась из машины.
Плиты на дорожке, ведущей к крыльцу, потрескались, но между трещин не росла трава – точно так же, как на буйно цветущих клумбах не было и следа сорняков. Решетку веранды густо оплетали вьюнки, и два железных кресла с вытертыми сиденьями и спинками словно ожидали, когда кто-то захочет на них отдохнуть.
Ступив на крыльцо, Ребекка заметила, что сбоку, за пологом вьющихся плетей затаилось кресло-качалка – надежное укрытие от окружающего мира.
Распахнулась входная дверь, и на веранду царственной походкой вышла пожилая дама в светло-серых брюках и серебристой блузке.
– Доброе утро, – поздоровалась она. – Вы, должно быть, и есть мистер Торнтон. А я – Дорис Джордан.
Несмотря на тщательно уложенные седые волосы, хозяйка дома выглядела младше пресловутых «семидесяти с лишком лет», о которых говорил Чарльз Мортон. И все же лицо ее покрывала сеть бесчисленных морщин, а зеленые, чуть поблекшие глаза смотрели устало и мудро – подобная мудрость приходит только с долгими годами жизни.
– Да, я Джейк Торнтон, а это – Ребекка Паттерсон. Надеюсь, вы не будете против, если она поприсутствует при нашем разговоре?
– Ничуть. Я всегда рада гостям. Заходите, пожалуйста.
Джейк не стал уточнять, зачем пришла сюда Ребекка, а у Дорис Джордан достало вежливости не спрашивать. Девушка была благодарна им за это – сторонний наблюдатель скорее добьется успеха, чем лицо заинтересованное.
Джейк пропустил ее в дом первой и ладонью мимолетно коснулся ее спины – обычный, почти механический жест мужчины, привыкшего идти позади женщины. Тем неуместнее было то, что Ребекку бросило в жар от этого случайного касания.
Она совсем разучилась держать себя в руках! Девушка призвала на помощь чувство собственного достоинства и решила, что отныне будет зорко следить за эмоциями, которые вызывает у нее близость Джейка Торнтона.
Хотя утро выдалось довольно жарким, в доме Дорис Джордан, за плотно задернутыми портьерами стоял прохладный полумрак.
– Не хотите кофе? Я как раз сварила свежий.
– Спасибо, с удовольствием, – Джейк одарил пожилую женщину той же чарующей улыбкой, которая недавно досталась официантке.
– А вы, мисс Паттерсон?
– Да, если можно.
Дорис вышла из гостиной, а Джейк, оглядевшись по сторонам, уселся в большое мягкое кресло. Ребекка опустилась на краешек диванчика, покрытого цветистым афганским покрывалом. Комната была заставлена множеством вещей, но ничуть не казалась тесной. В одном углу стояла конторка с крышкой на роликах, в другом на ветхой тумбочке уютно устроился старенький телевизор. Цветастый диванчик и два кресла были расставлены вокруг кофейного столика с мраморной крышкой, а на других столиках, в беспорядке разбросанных по всей гостиной, красовались фотографии и настольные лампы. Все это было безукоризненно вычищено, отполировано и мягко мерцало в уютном полумраке гостиной.
– А вот и кофе, – сказала Дорис, внося в комнату серебряный поднос с кофейником, сахарницей и сливочником. Кроме них на подносе стояли большая фаянсовая кружка и две изящные чашечки с блюдцами. – Мы с Эдгаром – это мой покойный муж – получили этот чудесный чайный сервиз в подарок на свадьбу. Поскольку обычно мы пили чай со льдом, сервиз я приспособила под кофе. Не пропадать же такой красоте!
Она поставила поднос на столик, разлила кофе и, пододвинув большую кружку Джейку, уселась на диван, между ним и Ребеккой.
– Мужчины любят большие кружки – наверное, потому, что им неловко держать в пальцах крохотные чашечку. Мой муж и сын были крупного сложения. Как вы, мистер Торнтон.
Ребекка взяла в руки изящную фарфоровую чашечку, расписанную лиловыми ирисами.
– Какая прелесть! – вырвалось у нее.
– Спасибо! – Дорис взяла свою чашку – точно такую же, как у Ребекки, только расписанную розами. – Я начала собирать их много лет назад... И теперь в моем китайском шкафчике настоящий цветник.
– Замечательная идея! Впрочем, у вас два цветника – во дворе и в доме.
Дорис тепло улыбнулась.
– Совершенно верно. Вы, судя по всему, уже заметили, что цветы в палисаднике высажены безо всякого плана. Мне нравится, что они составляют непредсказуемые узоры.
– Хаотическая красота, – пробормотала Ребекка, вспомнив прихотливую россыпь цветов на садовых клумбах.
– Да, необычно и в то же время успокаивает. Хотите еще кофе?
Дорис взялась за кофейник, и Джейк тут же подставил свою кружку.
– Спасибо, – сказал он, – кофе у вас просто великолепный.
– О да, – согласилась Ребекка, – гораздо лучше, чем тот, который мы пили в кафе мотеля.
– Уилбур недостаточно строг со своими подчиненными. Бьюсь об заклад, что у него на кухне и кастрюли-то не отмывают дочиста, а ведь прогорклый вкус может испортить любое блюдо.
– Так вы знаете владельца мотеля? – отозвался Джейк, и в голосе его Ребекка уловила чуть заметную перемену, деловитую, сыщицкую нотку.
Одной этой мелочи было довольно, чтобы развеять блаженный покой, снизошедший на девушку в уютной гостиной Дорис Джордан. Засаженный цветами дворик, старомодная мебель, изящный сервиз, добродушный говорок хозяйки – все это умиротворяюще действовало на Ребекку. Откинувшись на спинку цветастого диванчика, она лениво потягивала кофе из расписанной ирисами чашки и наслаждалась прохладой, полумраком, слабым запахом фиалок, тянувшимся ниоткуда. На краткий миг Ребекка даже позволила себе забыть, зачем они вообще пришли сюда – и вот...
– Еще бы мне его не знать! – воскликнула Дорис. – Я училась в школе вместе с его матерью. Вся моя жизнь прошла в Эджуотере, так что я здесь всех знаю.
– Воображаю, сколько женщин покупали себе одежду в вашем магазинчике.
– О да! – Дорис отставила на столик чашку с блюдцем и сложила руки на коленях. – Одно время это считалось даже модным – ходить в одежде из моего магазина. «Лавчонка Шариз», конечно, совсем не то, что роскошные далласские бутики, но в нашем городке она прославилась. Моими покупательницами были почти все жительницы Эджуотера, да еще и многие приезжали из окрестных поселков.
Ребекка приуныла. Шанс, что Дорис Джордан вспомнит хозяйку голубого платья, становился все ничтожнее и ничтожнее.
– А почему вы назвали свой магазин «Лавчонкой Шариз»? – подчеркнуто небрежным тоном поинтересовался Джейк.
Дорис улыбнулась, но как-то невесело, и ее приятное морщинистое лицо на миг затуманилось грустью.
– У моего сына была сестра-близнец, и звали ее Шариз. Она умерла при рождении. Так что когда я открыла собственное дело, магазин можно было назвать либо «Лавчонка Дорис», либо «Лавчонка Шариз». Выбор, как видите, небогатый.
– Какое красивое имя, – тихо сказала Ребекка. – Никогда прежде такого не слышала...
Боль от ее собственной потери смешалась сейчас с болью утрат, которые выпали на долю этой милой пожилой женщины. Чарльз Мортон говорил, что сын Дорис был убит много лет назад, а муж умер совсем недавно. О девочке, умершей в младенчестве, он не упоминал. В общем, со всеми своими цветами и фотографиями Дорис была одна-одинешенька во всем белом свете, как и сама Ребекка.
