Текст книги "Проклятый род (СИ)"

Автор книги: Руслан Дружинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

   Навья Стража собиралась из самых опытных мужчин племени. Олег шёл в бой вместе с ними и не мог подвести. Как любой скиталец он умел двигаться тихо и оставаться незамеченным до нужного времени. Значит ошиблись охотники из стаи Чертога. Впрочем, этому удивляться не стоило, ведь они остались без вожака – без Деяна. Мать-Волчица недовольно нахмурилась, она до сих пор подозревала предательство. Но времени на разборки не оставалось.

  – Мы нашли перемётную нору, – начал Олег. – Виичи вырыли её прямо в лесу и похоже стаскивали что-то под землю.

  – Охотятся на нас, как на оседлых охотились, – сплюнула женщина. – Забыли, как Навь воюет друг с другом. Видать Моровые Зимы крепко им головы отморозили.

  – Непохоже, чтобы это племя плохо пережило Эпоху мора. Их больше и они лучше вооружены...

   Но Анюта не обратила внимание на замечание мужа.

  – Нору уже обыскали? Большой она быть не должна. Нам нужны их запасы – всё, что туда поспели снести до нашего нападения.

   Сивер кивнул и повёл Мать-Волчицу прямо к подземной норе. Та оказалась хорошо замаскирована, но высокие кучи грунта выдали тайный вход. Анюта хотела сразу спуститься под землю, но Сивер вдруг остановился; стыдясь своей слабости, он тихо сказал.

  – Нам нужен свет...

   Старшая сокрушённо вздохнула. Ей пришлось подождать, пока молодняк сделает факелы из палок и обрывков старой одежды. Двоедушцы прекрасно видели в темноте, матёрые из числа Навьей Стражи уже стояли рядом с Анютой, но их было немного и с каждой битвой становилось всё меньше. Племя нуждалось в возвращении Волчих душ, но те очень давно не появлялись в убежище...

   Несмотря на это, Сивер первым проскочил в подземелья. Он был настолько нетерпелив, что обогнал даже Старшую. Анюта хотела его придержать, но тут услышала в глубине норы тихий щелчок. Губы Матери-Волчицы растянулись в улыбке, она позволила молодняку заработать свой опыт.

   Сивер быстро шёл впереди остальных. Огонь факела трещал соприкасаясь с земляным потолком и мало что мог осветить. Нора была свежей, в воздухе царил запах прелой земли, а на стенах виднелись зарубки от инструментов; Навь могла вырыть такую всего за неделю. В норе уже было два яруса и несколько комнат. Неглубокая, созданная лишь для того, чтобы сделать набег и вернутся с добычей – перемётная нора не годилась для жизни. Она должна была стать отправной точкой для нападения на убежище Зимнего Волка. От этой мысли Сивера передёрнуло. Нельзя было сражаться с норой, однако ему очень хотелось её уничтожить.

   Мысли отвлекли юношу лишь на мгновение, но из-за этого он чуть не расстался с собственной жизнью. Сивер хотел проверить первую комнату, но только сделал шаг за порог, как тут же оказался обстрелян. Пистолет чужака хлопнул несколько раз, ненадолго осветив темноту молниеносными вспышками. Именно сейчас из-за собственной торопливости Сивер должен был умереть. Но крепкая рука Старшей схватила его за шиворот и вовремя выдернула парня из-под обстрела. Пули лишь вырвали кусок земляной стены, как раз в том месте, где только что стоял молодняк.

  – Остерегайся сокрытого! – прорычала Волчица.

   Оружие выстрелило ещё, но тут раздался отчётливый звук перекошенного патрона. Пистолет заклинило и на лице Старшей появилась улыбка. До её слуха донеслись истеричные всхлипы и щелчки от попыток продавить спуск. Анюта заглянула в комнату, разглядев между ящиков прячущегося подростка. В его руках всё ещё трясся заклинивший пистолет. Как только он увидел Волчицу, то сразу нацелил оружие на неё. Анюта знала, что пистолет больше не может стрелять. Не спеша, словно устав от угроз, она подошла прямо к мальчишке.

   Женщина глубоко дышала, стараясь унять в себе Зверя. Убивать с излишней жестокостью сейчас было не в её интересах. За спиной Анюты стояли охотники, которые уже однажды видели своего вожака в бешенстве. Они должны были знать, что ведущая род может держать себя под контролем и быть холоднокровна.

   Анюта потянулась рукой к пистолету. Юноша снова попытался нажать на спусковой крючок, но затвор заклинило намертво. Одним рывком Волчица отобрала пистолет и спокойно передёрнула досылатель. Её силы вполне хватило, чтобы заклинивший патрон встал на место. Оружие было готово к стрельбе, Анюта медленно навела его на голову парня.

  – Стой!

   Голос мужа прозвучал в неподходящий момент. Она не должна была останавливаться, но рука сама собой замерла. В горле Анюты за один миг пересохло – Волк потребовал обещанной ему крови. Старшая полностью разбудила звериный дух для войны и теперь его будет непросто унять.

  – Не стреляй, Анюта, он просто мальчишка! – потребовал снова скиталец. Старшая знала, что сейчас охотники нескольких стай в ожидании смотрят на эту картину. Но если подумать, то только Олег мог запретить ей что-нибудь сделать, ведь он был мужем Анюты – её Первым Волком...

   Женщина недовольно опустила оружие. Только тогда скиталец осмелился подойти. В глазах Олега была благодарность, но Анюта только грустно ему улыбнулась.

  – Зачем он тебе? Опять "жалко"?

  – Да, он ещё не готов умереть. Сегодня Навь многих убила, так может стоит остановиться? Тем более мы могли бы его допросить.

   Внутри Анюты начала медленно нарастать боль. Зверь не напившийся крови уходил только с муками. Но за тридцать восемь Зим Мать-Волчица научилась справляться со спазмами в животе. Она отошла в тень норы, готовясь к приступу, как к новому вызову. Охотники сразу всё поняли и поспешили освободить подземную комнату.

   Тем временем скиталец был уже рядом с мальчишкой. Тот трясся и не мог ни о чём больше думать, кроме собственной жизни. Вероятно, парень спрятался среди ящиков, как только услышал первые громкие выстрелы. Его руки были испачканы, а под ногтями застряла кайма чёрной грязи, скорее всего мальчишку притащили сюда для работы. А может он был охотником и пытался заслужить себе славу – нельзя было точно сказать.

  – Как твоё имя?

  – Азъ ;смь Алик...

  – Ясно. Что ты здесь делал?

  – Призъваш; м; с;мо на брань. Оуказаш; м;сто въ л;с;хъ. Наша земл;а недобра б;, наводьни с;. Ваше м;сто ;стъ лоуче...

  – Кто тебе про нас рассказал? Как вы узнали о нашем месте?

   Парень не ответил, он лишь указал на ящики возле себя. Олег выпрямился и посмотрел на полустёртую маркировку. Все ящики были со старых военных складов, но на крышках виднелась особая метка – два пересекавшихся друг с другом круга. Олег впервые видел такое. Он вновь обратился к пленному и начал расспрашивать обо всём, что тот только знает. Анюта внимательно слушала их разговор на подземном наречии, переводя взгляд то на мужа, то на трясущегося рядом врага.

   Скиталец закончил допрос и с задумчивым видом к ней повернулся.

  – Странно всё это. Очень странно...

  – Им на нас указали. Наше Тепло больше не тайна, роду угрожает опасность. Зачем они хотят нас убить? Кто они такие?

  – Из слов этого парня трудно понять. Похоже он сам мало что знает. Но ясно одно – Виичам ничего было не известно о нас, пока об убежище им не рассказал кто-то третий. Лучше племени уйти поскорее с этих земель, затеряться в лесу...

  – Влада с Серко найдут нам убежище, тогда и уйдем, а до этого придётся сражаться. Мои дети вернутся, я верю... я верю, – глаза Анюты наполнились материнской тоской. Секундная слабость сделала её из Нави опять человеком. Олег воспользовался этим шансом, чтобы сказать.

  – И у этого парня есть мать, она тоже ждёт его где-то в полузатопленных норах. Отпусти его, пусть идёт с миром. Он же ещё ничего в жизни не видел: не любил, не был счастлив. Его направили сюда такие же Старшие, как и ты.

   Анюта ничего не ответила, только продолжала смотреть в глаза мужу. Лишь сейчас он услышал за порогом чьи-то шаги. Сивер ворвался к ним в нору, задыхаясь от поспешного бега. Он уже где-то раздобыл автомат и кажется был готов пустить его в дело.

  – Чужой род возвращается! Много их в этот раз заявилось, собираются отбить своё логово!

   Скиталец хотел что-то спросить у охотника, уже обернулся к нему, но тут Олега оглушил громкий выстрел. Пуля разнесла мальчишке голову, оборвав испуганный возглас. Пистолет даже не дрогнул в руках побледневшей Волчицы. Не веря в то, что случилось, Олег только лишь прошептал.

  – Зачем?..

   Но в голубоглазом взгляде Анюты он не увидел ничего, кроме холодной решимости.

  – Он охотник, тако же как и я. Несколько Зим его зубы заточены. Он пришёл убивать нас и исполнил бы наказ Старших не сомневаясь. Отпустишь его, и из моего рода кто-то погибнет.

   Олег не знал, что ответить. Все слова комом застряли у него где-то в горле. Он вспомнил, что говорил ему отец о Навьей жестокости. Но Анюта не собиралась больше оправдываться перед мужем. Мать-Волчица уже отдавала приказы ухмылявшемуся в стороне Сиверу.

  – Мы уходим. Все ящики с собою берите, в них должно быть немного патронов. Сегодня не последняя сеча. Много крови ещё буде литься, пока мои дети ищут нам новый дом...

  *************

   Железная дорога давно заросла, из-под шпал пробивался настырный кустарник. Пятьдесят пять Зим прошло с тех пор как последний раз по ней проходили составы. Теперь по шпалам шагали люди, которые никогда не видели истинной силы железа. Серко лишь смутно знал о тех временах из рассказов отца. По этой дороге когда-то могли "ХОДИТЬ", какие-то "ПОЕЗДА"; ещё в детстве Навий охотник пытался связать смыслом два этих слова. Он представлял дорогу как звериную тропу, а те самые "поезда" как могучих животных. Со слов отца во времена Тёплого Лета человек был настолько силён, что мог покорить себе всё вокруг и даже металл заставлял подчиняться. Люди летали по небу как птицы или мчались быстрее любого хищного зверя. Они могли даже путешествовать под водой, спускаться к самым глубинам. Человек был почти наравне с Богами, пока не изобрёл яд, название которого Серко с трудом выговаривал. Эта отрава должна была поднять людей к звёздам, вознести к самой Прави. Вероятно, Боги решили проучить своих неразумных потомков, наслав на них Долгую Зиму. Летающие корабли были низвергнуты с неба, дома разрушили Зимние бури, лодки разбились об лёд, а поезда навеки остановились...

  – Смотри, – вдруг указала Влада в серую пелену ливня. За нитями нарастающего дождя охотник увидел силуэт, словно высокий дом застыл прямо посреди железной дороги.

  – Поезд... – тихо произнёс брат, ускоряя свой шаг. Образы из детства оказались так далеки от реальности. Несколько вагонов покрытых облупившейся краской навеки остались стоять среди дикого леса. Осторожно прикоснувшись ладонью к ребристому борту, Серко прошептал. – Отец и дед говорили нам верно – люди строили свой мир из металла.

  – А ещё из камня, стекла и из пластика, – добавила Влада, вспоминая убежище. – Но всё равно почти всех их забрала Зима. Нечего умиляться, – она с интересом заглянула внутрь вагона, но тут же разочарованно выдохнула. – Будто длинная, выпотрошенная змея. Но от дождя укрыться тут можно. Переждём?

   Холодный ливень уже порядком всем надоел, Серко хотелось поскорее согреться. Он забрался в вагон и прошёлся между рядов истлевших сидений. Окна внутри были целы, но позеленели от грязи и времени. Дневной свет с трудом пробивался через стекло и не мог разогнать здешний сумрак. В воздухе пахло железом и пылью, но влага не проникла сюда, вагон был почти полностью сух. Под ногами шуршали обломки старых вещей, в спешке брошенных пассажирами. Навий охотник не мог знать, что пятьдесят пять Зим назад вагоны просто отцепили от локомотива и оставили на путях. Там, куда ехали люди, для них уже не осталось свободного места. В эти дни все спасались от лютого холода и порой кое-кто решал за других. Серко не мог знать об этом, но ощущал ужас застывший в заброшенных стенах. Отголоском далёких криков страх отпечатался на каждой вещи из прошлого...

   Серко закрыл глаза и успокоил дыхание; видения и звуки исчезли. Теперь вагон был просто железной коробкой, которая уже никуда не поедет. Влада устало опустилась прямо в проходе и прижалась спиной к ближайшим сидениям. Прихрамывая, к ней подошёл верный Вук и устроился возле хозяйки. Пёс только раз поднял голову, когда по вагону прошли Вера с Егоркой. Крестианцы опасливо посмотрели на боевую собаку, но без дозволения Влады пёс не напал. Михаил и вовсе сел у самого входа; обхватив голову, парень глядел в пустоту и больше ни на что не реагировал. Покосившись на него из-под полуопущенных век, Влада вспомнила слова сказанные недавно Серко. Но ей было совершенно не жаль "ломать" крестианца. Он этого сам заслужил, а сможет ли пережить – так это не дело Волчицы. Прижав затылок к подлокотнику кресла, девушка закрыла глаза. Боль в рёбрах никак не уходила и Владе вновь стало холодно. Мёрзнуть даже посреди короткого лета – вот где истинное проклятие.

   Серко прошёлся по всем вагонам и вернулся обратно. Как он и ожидал, кроме них в поезде никого не оказалось. Полезных вещей среди хлама тоже совсем не нашлось; лишь ненужный мусор, да истлевшее тряпки. Присев рядом с Верой, Серко погрузился в молчание. В таком месте говорить не хотелось и только грохот дождя по металлической крыше сопровождал неподатливую тишину.

  – Можно нам посмотреть? – вдруг указала Вера на тамбур, из которого недавно вернулся Серко.

  – Там ничего нет.

  – Может быть нам повезёт? Это же место из прошлого, должно тут хоть что-то остаться...

  – Пусть катится. Без братца старшего всё равно не утекёт, а он отморозился, – даже не открыла глаз молодая Волчица. Серко был уверен, что она уже спит, но сестру оказалось не так легко раскусить. Он кивнул и Вера, взяв ладошку Егорки, отправилась по вагонам. Некоторое время Серко просто сидел и слушал, как ветер с дождём стучится в стекло. Он осторожно посмотрел в сторону Влады, под чуткой стражей Вука она, кажется, и вправду уснула. Михаил застыл на дальних сиденьях и никого не хотел сейчас видеть. После жестокой игры крестианец словно утратил опору и теперь тяготился собственным существованием.

   Внезапно до чуткого слуха Серко донёсся испуганный вздох. Встав с места, парень решил всё проверить. В следующем вагоне он увидел Егорку. Мальчик спрятался между сидений и шуршал страницами потемневшего от времени журнала. Среди залежей мусора ему повезло найти что-то стоящее. Ухмыльнувшись, Серко прошёл дальше в последний вагон купейного типа. Все двери в нём были распахнуты, ящики приоткрыты, а стеллажи откинуты. Он нашёл Веру как раз в одном из купе: девушка сидела на нижней полке и возилась с каким-то предметом. Увидев Серко, она приветливо улыбнулась.

  – Нашла чего?

   Крестианка кивнула и показала небольшое зеркальце размером с ладонь. В другой руке у неё был яркий футляр из пластмассы.

  – Я открыла, а оно возьми да и выпади, чуть не разбилось, – словно стыдясь своих жалоб, ответила Вера.

  – Дай посмотрю.

   Присев рядом, Серко аккуратно принял в ладони находку. Поместив зеркальце в раму, он крепко прижал его пальцем и стекло с щелчком встало на место.

  – В оплату за ночное шитьё, – отдавая зеркало, улыбнулся Навий охотник. – Только Владе не показывай. Она не сознается никогда, но коли увидит девичьи штучки, так голову за них отгрызёт.

  – Вы очень близки. Хоть порой кажется, что растерзать друг друга готовы.

  – Да уж, близки... – задумчиво повторил следом юноша. Из его воспоминаний вдруг вырвался образ накрашенных губ и прикосновение опасного поцелуя. Серко вновь почувствовал трепет нежного тела под тонкой рубашкой. Он мотнул головой, отгоняя прочь страшное воспоминание. И ведь думал, что похоронил эти мысли глубоко в своём прошлом, но былое вернулось и жаром запретных страстей разбудило крепко спавшего Волка. Учуяв горячую кровь, Зверь оскалился...

   Лицо Серко побледнело и Вера заметила это.

  – Что-то не так? Тебе плохо?

   Он хотел улыбнуться и просто соврать что-нибудь лёгкое, но в глазах Веры снова светилось сочувствие и парень понял, что хочет совершенно другого. Резко схватив крестианку за плечи, он повалил девушку на вагонную полку. Вера испуганно упёрлась руками в тело охотника и попыталась его оттолкнуть, но она была гораздо слабее и легче. Преодолев отчаянное сопротивление, Серко с треском рванул рубашку на ней и покрыл поцелуями грудь. Но Вера не отвечала на ласки. Извиваясь, крестианка старалась выбраться из-под него всеми силами. Серко давно привык к таким играм. С женщинами Нави иначе и быть не могло; не покажешь зубов – не получишь награды. Даже самые тихие из них хотели видеть в любовниках страсть горячего духа. Потому Серко лишь крепче прижал пленницу к полке, перехватив запястья Веры над головой. Сковав таким образом последнее сопротивление, он расстегнул ремень и начал стягивать с девушки брюки. Он чувствовал, как дрожит под одеждой её юное тело и видел ужас застывший в зелёных глазах. В голове вдруг мелькнула мысль, что у Веры он станет первым мужчиной. Спрашивать о таком сейчас было глупо, останавливаться тоже, но всё шло не так, как хотелось. В испуганном взгляде зелёных глаз не проснулось и тени желания, хотя Серко был уверен, что она тоже тайно хочет его. Зачем же тогда всё внимание, жалость, зачем их ночные беседы?!

  – Не надо, пожалуйста... Отпусти меня, отпусти меня, не прикасайся... – Вара шептала это дрогнувшим голосом и больше не пыталась сопротивляться. Она закрыла глаза и всё что могла, так это лишь обратиться к сердцу Навьего сына. Зеркальце выкатилось из ослабевшей ладони и со звоном упало на пол. Разбилось.

  "Если не хочет, почему не кричит?" – огнём вспыхнула мысль в голове у Серко. Но тут он вспомнил, что в соседнем вагоне сидит маленький брат крестианки. Вера не хотела, чтобы Егорка увидел насилие и даже если бы охотник довёл задуманное до конца, на помощь звать никого бы не стала.

   Судорожно выдохнув, он отпрянул от грубо раздетой девушки.

  – Прости меня. Я не понял тебя и ошибся...

   Дрожащими руками Вера пыталась застегнуть оставшиеся на рубашке пуговицы. Все её тело тряслось от сдавленных всхлипов. Парень неловко потянулся за зеркальцем, но увидев, что стекло раскололось, сразу отдёрнул руку.

  – Ч-честен брак и ложе не скверно, прелюбодеев же судит Бог, – сказала Вера, задыхаясь от слёз. – Я никогда, никогда...

   Крестианка не смогла удержаться и, спрятав лицо, зарыдала.

   Серко не мог больше терпеть такого стыда и мигом выскочил прочь из вагона...

   Услышав рядом с собой подозрительный шорох, Влада приоткрыла глаза. Рука Волчицы привычно легла на свой нож, однако, угрозы рядом не оказалось. Перед охотницей робко стоял маленький мальчик. Егорка внимательно смотрел на неё, прижимая к груди истрёпанный годами журнал. Это было весьма интересно, Влада не стала возвращаться ко сну.

  – Дай... – потребовала она. Мальчик отрицательно мотнул головой и отступил на шаг назад.

  "Побежит, змеиный вымесок", – мелькнуло в голове у охотницы. Её ребра все еще ныли, требуя отдыха; Вук повредил лапу и гнаться за Егоркой тоже не мог. Влада раздосадовано скривила губы. Ей нужно было быстро придумать какую-нибудь хитрость, с помощью которой она выманит драгоценный журнал.

  – Будешь меняться? – неожиданно предложил ей Егорка.

  – На что?

   Мальчик задумался, прикидывая, чтобы такого у неё попросить. Влада тем временем смотрела так, будто не отдаст и маленькой ерунды из вещей, а скорее и вовсе его поколотит.

  – На ножик. У тебя их много, а у меня отобрали, – определился Егор.

   Влада фыркнула:

  – Мне самой нужны.

  – Да зачем же так много? Их ведь на тебе целых пять!

  – Восемь. Ты не все видел.

  – Покажешь?

  – Нет. Если только прирезать тебя ночью придётся, – губы Волчицы растянулись в довольной ухмылке. Но разговор не заладился; Егор испугался и явно хотел уйти вместе с журналом.

  – Эй, куда потёк? – окликнула Навь. – Давай на другое меняться!

   Егор вернулся обратно, но держался по-прежнему настороженно и в стороне.

  "Подойди ты поближе, так бы и отняла. Да вставать неохота... Однако, смышлёный засранец", – Подумала девушка.

  – Давай меняться на секреты. Я тебе секрет расскажу, а ты мне книжицу дашь посмотреть?

  – Три секрета, – вдруг повысил цену Егор.

  – Ты, ерпыль малозимний, оттого не опухнешь?! – напустилась со злым видом Волчица. Но парнишка не струсил. Он остался стоять на месте, да еще посмел возразить.

  – Ты мне книжку всё равно потом не отдашь и если только один вопрос задам, так в убытке останусь. Отвечай на все три!

   Прищурившись, Навь довольно ему ухмыльнулась. Крестианский ребёнок действительно удивил.

  – Ладно, пусть леший с тобой кривдой балуется. Отвечу на три вопроса, ты только спрашивай...

  – Для чего тебе столько ножей? – задал Егорка свой прежний вопрос. Вздохнув, Влада достала с бедра острый клинок и поднесла лезвие к самым глазам.

  – А ты что же, не знаешь? Ежели через лезвие глянуть на зло – его истинная суть открывается. Правильный нож способен личину от Яви отрезать. Всегда держи клинок под рукой, чтобы увидеть – человек перед тобой или упырь ходячий.

   Сказав это, она повернула голову и взглянула через нож в сторону Михаила.

  – У-у... – загадочно протянула ученица ведуньи. Егор, затаив дыхание, слушал её не отрываясь. – А у брата-то твоего рога, а вместо ног кривые копыта! И хвост! Хвост у него вижу!

   Егорка рассмеялся, не смогла удержать улыбки и Влада. Вернув нож на место, она продолжила забавную игру в мен.

  – Давай второй вопрос, пока я добрая.

  – А ты честно ответишь? Не будешь играться?

  – А о том договаривались?

  – Ну...

  – Значит нет. Спрашивай такое, на что отвечать захочу, тогда может и честно отвечу.

   Егор задумался. Посмотрев на ухмыляющиеся лицо Влады, он вдруг понял о чём ещё хочет спросить.

  – Почему сажей под глазами накрасила? Зачем эти полосы?

   Улыбка исчезла с лица Одинокой Волчицы. Осторожно дотронувшись до своей кожи, она глянула на потемневшие от сажи кончики пальцев. Ответ звучал тихо и без капли веселья.

  – Так делает только Навь. Те, кто боится стать Одержимым. Духи умерших в Яви людей в тёмный мир переходят, но они конечно же этого не хотят. Вот и ищут спасения в душах ещё живущих на свете. Ищут шанс задержаться, цепляются и подселяются прямо к тебе. Чтобы сделать такое, им нужно видеть глаза. Если у тебя будут ещё одни глаза, духи могут запутаться и тобой не овладеют. Навь, в которой уже есть сильный дух, тоже пишет на своём лице Очи тьмы, чтобы он не сбежал...

  – Глаза из сажи? – удивился Егорка.

  – Да. Считай, что второй вопрос задал! Спрашивай ещё один и отдавай свою книжку треклятую!

   Мальчик начал лихорадочно соображать: что бы спросить напоследок? Внезапно его лицо просияло, казалось, он нашел именно то, о чём должен непременно узнать.

  – Почему ты в Христа не веришь? – с чистой наивностью спросил он у Нави. Лицо Влады побелело, в глазах зажёгся дикий огонь. Губы девушки медленно растянулись в зловещей ухмылке.

  – Где живёт твой бог? – тихо спросила она.

  – На небе... – неуверенно ответил Егор. Он уже почувствовал в голосе охотницы что-то неладное.

  – А на небе висит пелена, что звёзды от нас закрывает и солнечный свет делает мутным. Бог не видит из-за неё, не слышит из-за серого савана ваших молитв. Хоть терзай вас, хоть режь – он вам не поможет. Это не я "не верю" в вашего бога, это он меня не замечает. Для него всех вас просто нет. Не кричите...

   Глаза Егорки распахнулись, челюсть отвисла. Ничего не сказав, он выронил журнал под ноги и бросился прочь. Подтянув добычу к себе, Влада осмотрела порванную обложку. На журнале ещё виднелось название: "Ваше счастье". Нахмурившись при виде букв, Влада перелистнула страницы и осторожно прикоснулась к картинкам. С посеревшей фотографии на неё смотрела семья с двумя маленькими детьми. Мальчик и девочка – брат и сестра. Они улыбались в объятиях своих родителей. На фото красовалась надпись: "Счастливое будущее в ваших руках!". Влада не смогла прочесть этого, ей лучше были известны руны.

  *************

   Тяжело дыша, Серко мчался обратно через состав. Но в центральном вагоне он натолкнулся на плакавшего в углу Егорку. Охотнику не нужно было долго гадать, кто стал причиной такой горькой обиды. Сжав кулаки, он ринулся к Владе, но при взгляде на сестру злость как-то сразу угасла. С остекленевшим взглядом девушка сидела перед тлеющим костерком. Вырывая страницы из старого журнала, она мяла их пальцами и бросала в огонь.

  – Ты что творишь? – аккуратно приблизился брат.

  – Они улыбаются, Серко. Они все улыбаются. На каждой картинке, будто в их жизни было слишком много счастья и радости. Всю радость они забрали себе, а нам оставили только Зиму и горе...

  – Раньше ты любила смотреть книги деда...

   Бросив в огонь новую страницу, Влада ответила:

  – Теперь нет.

   В этот момент в вагон вернулись заплаканные Вера с Егоркой. Влада посмотрела вначале на крестианку, а затем перевела сверкнувший взгляд на Серко.

  – Ты что с ней сделал? Ты её...

   Уголки губ охотницы дрогнули, а лицо побелело. Рука медленно потянулась к ножу. Серко хотел предостеречь сестру, но понял, что уже слишком поздно; с губ Влады потекла кровь.

   Навь не успела напасть. С резким звоном стекла окно вагона разнесла пуля. Промчавшись мимо головы Серко, она ударилась в противоположную стену. Охотник упал на пол, успев повалить за собой Егорку и Веру. Тут же вдоль по стене прошлась автоматная очередь. Пули кромсали тонкое железо, оставляя в нём целый рой из отверстий. В одно мгновение каждое тусклое окно было выбито, а пол покрылся ковром из осколков. Стащив с плеча "Смагу", Серко привстал на колено и не глядя сделал несколько выстрелов. Тут же к одному автомату прибавились новые и обстрел стал сильнее. Вагон был плохим укрытием, металлические стены легко прошивались и пули рвали всё, что попадалось на пути летящего с громом свинца. Из старых кресел клочьями полетела набивка. Выстрелы непредсказуемо рикошетили и стучали возле сжавшихся на дне вагона людей. Повернув голову, Серко увидел озверевшее лицо Влады; сестра изо всех сил пыталась стянуть чехол "раненой" винтовки с плеча. Пока сдерживать нападавших мог только брат.

   Приподнявшись к окну, Серко попытался сделать прицельный выстрел. В лесном кустарнике мелькнули тени и он тут же выпустил в эту сторону несколько пуль. Ответ не заставил себя долго ждать, и всё же Серко успел укрыться обратно. Хлёсткий выстрел метил в голову Навьего сына, но не попал. Вслед за этим на поезд обрушился новый шквал из огня и железа. Драгоценных патронов нападавшие не жалели, как будто стремились во что бы то ни стало убить жертву именно здесь.

  – Куда ползешь, дыролобый?! Не чуешь что ли, что у них там снайпер! – зарычала Влада. "Пера" уже была готова к стрельбе и Одинокая Волчица крепко прижимала винтовку к груди.

  – Задавят они нас, вот что чую! – ловко меняя обойму, крикнул Серко.

  – Скольких убил, когда вылез?

  – Я смазал...

   Влада нахмурилась, но тут же схватила брата за лицо и насильно разжала ему губы пальцами. На зубах Серко не было крови. Ударив его открытой ладонью по голове, Навь вскочила и дважды выстрелила в сторону зарослей. На мгновение автоматы смолкли, со стороны леса раздался болезненный крик.

  – Двое уже не побегают... – с довольной улыбкой сообщила она. Но тут же радость исчезла и Влада оскалилась. – Выпусти Волка, иначе всех нас погубишь!

  – Без него справимся!

  – Дурак!

   Но больше сказать она ничего не успела. В окно с глухим стуком влетела ручная граната. Не думая ни секунды, Серко схватил её и резким броском выкинул обратно в лес. Взрыв пошатнул тонкие стены вагона, в ушах зазвенело, но автоматные очереди на минуту умолкли.

  – Бежим! – крикнул Серко. Он схватив было Верину руку, но девушка с криком дёрнулась к своему брату.

  – Миша!

   К счастью крестианец вышел из ступора и с ошалелыми глазами устремился за остальными. Они пробежали через состав и выскочили из последнего вагона наружу. Вслед тут же защёлкали новые выстрелы, но стрельба быстро оборвалась, послышались предостерегающие крики. Михаил и Серко бежали впереди всех, быстро повернув с дороги в сторону чащи. Вера чуть отстала, ей приходилось держать за руку маленького Егорку. Отход замыкала Влада. Вскинув винтовку, она ещё раз выстрелила в сторону силуэтов. "Пера" никогда не промахивалась. В прицеле был чётко виден мужчина, он дёрнулся и безмолвно упал. С его головы слетела меховая шапка, отяжелённая круглой эмблемой. Было слишком далеко, чтобы разглядеть лучше.

  – Скорее! – донёсся из леса голос Серко. Опустив "Пера", Влада побежала за остальными. Она увидела, как впереди спешит крестианка. Не думая ни секунды, Навь вынула нож и, поравнявшись с пленницей, ударила Веру в бедро. Девушка тут же с криком упала на землю. Егорка в ужасе застыл, глядя на попытки сестры вновь подняться, но в следующий миг рука Влады схватила мальчонку за шиворот и поволокла его в лес. За спиной не умолкали крики преследователей. Они тоже заметили, что одна из девушек ранена и не может бежать.

  – Наслаждайся! – процедила Навь сквозь сжатые зубы и скрылась в лесу. Егорка как мог упирался, но Волчица силой тащила его через чащу. Неожиданно навстречу к ним выскочил запыхавшийся Серко.

  – Где Вера?!

   Влада ответила брату напряжённым молчанием.

  – Она упала! Верочка упала, вон там! – заголосил Егорка, указывая рукой обратно к дороге. Не теряя времени на разговоры, парень бросился к рельсам. Но не успел он выбежать из лесных зарослей, как кто-то тихонько окликнул его. Обернувшись, Серко увидел раненую крестианку. Она отползла в сторону от дороги и как могла спряталась среди полуголых кустов. Пробираясь к девушке, Серко уже слышал голоса чужаков. Вера испуганно открыла рот, но охотник вовремя зажал её губы ладонью. Он и так знал, что сидеть надо тихо и не шевелиться.

  – Где она? – послышался мужской голос и ему сразу ответил второй человек.

  – Вон сколько крови налило! В лес уползла – это точно. Я видел, как она ногу за собой волочила. Идём, возьмем ещё тёпленькую!

  – Стой. Ты разве не видел, кто стрелял нам в ответ? Навьи волколаки это, Богом клянусь!

  – По что взял?

  – Доводилось раньше их видеть. Эти твари нас в лесу как скот перережут, лучше дальше пойдём, как хотели.

  – Так их же всего двое, а нас ватага! С двумя нечистыми как-нибудь справимся.

  – Ты не с одним не встречался, а я видел на что эти твари способны. Не ползи за Навью в лес. У нас был шанс их пострелять, а теперь сила за ними. И так троих потеряли, зайдем в чащобу, так вовсе сгинем.

   Последовала тяжелая пауза. Нападавшие раздумывали, а сердце Серко колотилось.