Текст книги "Огонь в его ярости (ЛП)"

Автор книги: Руби Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Вспыхивает гнев, и она хмурится, протягивая руку, чтобы смахнуть что-то с моей щеки. Она отдергивает руку, и она становится красной от крови. Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что кровь – это результат моего кровопролития, а не ее, и я расслабляюсь.

– Эээээм, – говорю я, наклоняясь, чтобы потереться своим носом о ее.

Моя милая пара издает легкий смешок и говорит что-то еще, затем показывает за спину. Хочет ли она встать? Я поднимаюсь на ноги и протягиваю ей руки, и она берет их неуклюжими движениями. Меня не волнует, что она не грациозна; ее больная конечность означает, что мне просто придется быть более жестоким в своей защите. Это задача, которую я приветствую. Все, что угодно, лишь бы доставить ей удовольствие.

Она указывает на дверь в задней части гнезда, и ее щеки розовеют. С удивлением я понимаю, что она указывает на коробку с водой, где мы вчера совокуплялись языками, и она терла руками по всему моему телу.

Это ее брачный сигнал?

Если это так, я принимаю предложение.

Глава 12

РАСТ

У меня сохранились смутные воспоминания о ритуалах моего родного мира. О священниках и благовониях, кострах и песнопениях. О храмах и молитвах. Я мало что помню об этих вещах, только проблески сквозь туман моего разрушенного разума. Но я думаю, что они должны быть важны для Эээм, и поэтому я буду в них участвовать.

Я сделаю все, что она захочет, если это заставит ее бросить вызов.

Мы возвращаемся в маленькую квадратную комнату с водой, нежная рука моей пары ведет меня вперед. Внутри темно, и я жду, чтобы увидеть ее действия. Я думаю, в этом есть какой-то ритуал, хотя мой затуманенный похотью разум не может его постичь. Она человек, – напоминаю я себе. – Их пути странны. Я терпеливо жду, пока она отпускает мою руку и подходит к стойке, высекает искру огня и поджигает ее на столбе из воска.

Это все, чего она хочет? Я могу дать ей больше огня, чем это. Я наклоняюсь вперед и осторожно дую на столбик, создавая ровную струю пламени, которая расплавляет его и заставляет воск стекать ручейками.

Моя пара что-то удивленно восклицает, затем хихикает, качая головой и оттаскивая меня в сторону. Значит, это не часть ритуала? Я следую за ней.

Просто до тех пор, пока она продолжает смеяться, ее улыбка становится яркой, а не грустной.

Она подходит к бачку с водой и поворачивает ручку. Дождь равномерно стекает сверху, и Ээм поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Она так прекрасна, что у меня щемит в груди. Покажи мне, как я могу заявить на тебя права, – безмолвно требую я, мысленно протягивая руку, чтобы попытаться соединиться с ней. Там не за что зацепиться, и это заставляет меня чувствовать пустоту и злость одновременно.

Но затем она бросает на меня еще один нежный взгляд, и я чувствую, как по моему телу пробегает яростная волна собственничества. Я хочу прижаться своим ртом к ее губам и соединиться с ней, как мы делали в прошлый раз. Однако она не тянется ко мне, так что я подозреваю, что вода – часть этого ритуала. Я бросаюсь в брызги, мои когтистые лапы скользят по странной гладкой поверхности, в которую падает дождь. Я помню что-то подобное в доме… принять ванну. Но в ваннах есть вода, а в этой только набирается вода. Еще одна человеческая странность, я полагаю, и тянусь к Ээм.

Моя самка издает тихий протестующий звук, когда я тяну ее вперед. Она немного спотыкается, но я оказываюсь рядом, чтобы подхватить ее, и вот она уже в моих объятиях, отплевываясь, когда дождь хлещет ей в лицо. В этот день она покрыта множеством своих толстых, странных шкур, покрывающих тело, и, пока я смотрю, они впитывают воду. Значит, пришло время их убрать. Я хочу почувствовать ее хрупкое тело рядом со своим, как в прошлый раз, когда мы проводили этот ритуал.

Она прижимается ко мне очень неподвижно, ее тело дрожит, когда я снимаю верхний слой с ее тела. Она не сопротивляется мне, но я также не чувствую ее запаха страха. Она как будто чего-то ждет. Но если она позволит мне сделать больше, то так тому и быть. Я снимаю тяжелую белую кожу с ее тела, и она с влажным стуком падает на дно таза. Теперь на ней более светлая кожа, которую она носит ежедневно. Она покрывает ее от шеи до середины бедра, прилипая к телу, когда впитывает воду.

Я ненавижу этот вид. Это еще один барьер, который отделяет ее от меня.

Я поднимаю взгляд на свою женщину, и ее глаза устремлены на меня. Ее губы приоткрыты, мокрые волосы прилипли к голове. Выражение ее лица – предвкушение, сладко смешанное со страхом и возбуждением. Я прикладываю один из своих затупленных когтей к ее шее, ожидая увидеть, как она отреагирует. Она едва заметно вздрагивает, и я чувствую это, а затем – запах ее возбуждения.

Ей это нравится.

Я хватаю странную кожу в пригоршню и наклоняюсь, чтобы сорвать ее зубами. Она задыхается, оставаясь совершенно неподвижной рядом со мной, когда я сдираю покрытие с ее тела, обнажая его своему взгляду.

Теперь, говорю я себе, я буду смотреть на тело моей пары.

Однако моя Ээм не голая. Она носит еще один кусок материи на чреслах и еще один на груди. Теперь она задыхается, дрожит в моих объятиях, тяжело опираясь на меня. Если бы она положила на меня руку и попросила остановиться, я бы сделал это в мгновение ока. Она это знает. Я уже останавливался раньше.

Я жду, чтобы увидеть, сделает ли она что-нибудь подобное. Если она остановит меня и положит конец этому ухаживанию.

Но она этого не делает. Она просто наблюдает за мной, ожидая.

Я протягиваю руку к странной треугольной коже, покрывающей ее грудь. Ее рот открыт, губы приоткрыты, когда она тяжело дышит. Ее руки обвиваются вокруг моей шеи, чтобы не упасть, и я откусываю странный материал, прикрывающий ее грудь, затем опускаюсь ниже, чтобы откусить остальные кусочки.

У нее вырывается тихий сдавленный стон, почти заглушаемый водой, которая проливается нам на головы непрерывным ливнем. Но я настроен на свою пару, и я слышу это. Я слышу каждый негромкий звук, который она издает, каждый вздох, каждое сопение, все. Сегодня она меня не боится. Ей не нравится, что я весь в крови, но в ней нет страха.

Если она позволит мне выиграть ее испытание, я стану ее парой сегодня. Позволь мне быть твоим, – безмолвно умоляю я. – Выбери меня. Брось мне вызов.

Ее пальцы зарываются в мои волосы, и она прижимается ко мне, даже когда я потираюсь лицом о низ ее живота. Здесь от нее восхитительно пахнет, легкий привкус пота покалывает ее кожу и дополняет восхитительный аромат ее мускуса. Ткань между ее бедер скрывает всю ее сладость, и я вцепляюсь в нее своими острыми зубами, разрывая и сдергивая с ее тела, как паутину.

Она что-то говорит, поглаживая меня по волосам. Это слово – Сэм. Это не мое имя, так что я не обращаю на него внимания. Вместо этого я наблюдаю за ее телом и ее ароматами. Они говорят мне, что ей это нравится, так что я продолжаю. Я прижимаюсь носом к нежной коже ее живота, пробую на вкус восхитительную нить между ее бедер. Это почти как щит, и я нахожу это забавным, завораживающим и возбуждающим одновременно. Я хочу попробовать ее на вкус, узнать ее секреты.

Моя пара ахает, когда я потираюсь носом о ее нижнюю часть ее меха, завитки, которые скрывают ее влагалище. Ее руки блуждают по моей голове, как будто она не уверена, куда их деть, и когда я поднимаю взгляд, она облизывает губы, тяжело дыша и полная желания.

Я хочу снова прижаться губами к ее губам, как мы делали вчера. Совокупляющийся рот, где мой язык проникал в ее рот снова и снова, как будто это было ее влагалище, заявляя на нее права как на свою собственность. Мне понравился ее вкус. Я поднимаюсь на ноги, и она обхватывает мокрыми ладонями мое лицо, потирая подбородок. Ее руки становятся розовыми, и я понимаю, что она смывает кровь.

Она не хочет, чтобы на мне была чужая кровь, когда я приду к ней. Я понимаю это. Я поднимаю голову к ручью и провожу рукой по лицу, стирая остатки своего прежнего безумия. Я рад, что это все, что она увидит из этого. Ей не нужно знать о моем позоре. Знать, насколько я был близок к тому, чтобы потерять контроль и уйти навсегда, снова погрузившись в насилие. Она – единственная ниточка здравомыслия, которая у меня осталась, и я буду цепляться за нее…

Точно так же, как она прижимается ко мне под этим странно устроенном ливнем.

Я открываю глаза и смотрю на нее сверху вниз, и она блестит, мокрая и скользкая, ее кожа бледных оттенков розового и белого на фоне моего теплого золота. Я представляю, как она краснеет, когда возбуждается, и задаюсь вопросом, покраснеет ли она вся, когда кончит.

Я бы хотел на это посмотреть.

Я глажу одной рукой вверх и вниз по ее руке, как будто глажу дикое существо. Она смотрит на меня снизу вверх зачарованными глазами с тяжелыми веками, и я наклоняюсь, чтобы снова прижаться своим языком к ее. На этот раз она не отталкивает меня, а приветствует мое прикосновение. Ее губы приоткрываются под моими, и затем я снова пробую ее на вкус, скользкий жар ее робкого языка касается моего собственного.

Мой член ноет от сладости этого, и я сдерживаю рычание свирепого удовольствия. Я зарываюсь руками в ее мокрые волосы, затем обхватываю ладонями ее голову, прижимая ее к себе, в то время как мой язык проникает глубже в пещеру ее рта, заявляя права на нее здесь, показывая ей свое желание к ней. Я думаю, это своего рода вызов. Это не один из когтей и клыков, но, тем не менее, это способ показать ей свое желание.

Ээм прижимается ко мне, из ее горла вырывается тихий стон удовольствия, когда я завладеваю ее ртом, ее руки обвиваются вокруг моих плеч. Я провожу руками по ее телу, желая прикоснуться к ней везде, и останавливаюсь на округлых изгибах ее ягодиц. Я крепко сжимаю их, разминая ее мягкую плоть, одновременно проводя своим языком по ее языку снова и снова, показывая ей, насколько велико мое желание. Сколько удовольствия я могу ей доставить.

Как я могу заставить ее влагалище чувствовать себя так же хорошо, как и ее рот, если она только скажет слово.

Аромат Ээм становится сильнее, ее запах усиливается с каждым мгновением. Я стону ей в рот, очарованный тем, как быстро она так сильно возбуждается. Моя милая, идеальная пара. Я мог бы ласкать ее рот бесконечно долго и никогда не устану от этого, но мне не терпится прикоснуться ко всему остальному, попробовать на вкус все ее тело теперь, когда я раскрыл его. Проведя языком, я в последний раз облизываю ее пухлый рот, а затем прикусываю зубами ее челюсть, показывая ей, что я бы принял этот вызов и дальше, показал бы ей другие места, где я могу доставить удовольствие.

Она вздыхает и откидывает голову назад, подставляя мне свою шею с полным доверием. Я урчу от удовольствия при виде этого зрелища и провожу носом вдоль ее подбородка, прижимаясь к ней, прежде чем провести языком по изгибам ее шеи. Такая хрупкая. Такая милая.

Моя, чтобы всегда защищать и лелеять.

Я прижимаюсь ртом к нежной коже ее горла, снова и снова, опускаясь ниже, к изящно расправленным плечам, а затем еще ниже. Притянутый к ее грудям, я опускаюсь на колени и прижимаюсь лицом к их ложбинке, затем исследую ее своим ртом. Ее кожа невероятно нежная, груди маленькие, но упругие. Кончики ярко-розовые, что я нахожу очаровательным… почти так же завораживающе, как крики, которые она издает, когда я лижу один из них.

Значит, ей это нравится. Ее руки тянутся к моим волосам и сжимают их, голова откидывается назад, глаза закрываются. Она сдается мне. Если это вызов, то я его выиграл. Полный удовлетворения, я игнорирую боль в своем члене и удваиваю свои усилия над ее грудью. Я ласкаю их руками, сжимая маленькие холмики, прежде чем подразнить кончики. Она прижимает меня к себе, и я лижу и посасываю ее соски, наблюдая, какие прикосновения вызывают у нее наилучшую реакцию. Звуки, которые она издает, сводят меня с ума, и я живу ради каждого вздоха, каждой дрожи, пробегающей по ее телу. Когда я прикасаюсь к ней, аромат ее возбуждения с каждой минутой становится все гуще.

Я выиграл ее вызов, но мне странно не хочется прекращать прикасаться к ней. Я хочу продолжать в том же духе. Любой дракони закончил бы испытание, перевернув свою пару в тот момент, когда она принимает двуногую форму, и ворвавшись в нее. Но… это не подходит для моей Ээм. Она нежная и деликатная. Я не могу обращаться с ней так, как обращался бы с женщиной-дракони, которая сама по себе воин. Я бы причинил ей боль, если бы даже попытался. Вместо этого я хочу продолжать ласкать ее, продолжать лизать ее кожу и наблюдать за тем, как она реагирует, наслаждаясь ее криками удовольствия.

Эти крики – это все.

Я провожу языком по кончику одной груди, покусывая его до тех пор, пока он не становится твердым, а сосок не прижимается к моим губам. Я проделываю то же самое с другой ее грудью, и когда я убеждаюсь, что она довольна, я опускаю свой рот ниже, проводя языком по ее пупку.

Ээм вздрагивает и стонет, но не отпускает мои волосы. Она прижимает меня к себе, молчаливо одобряя то, как я выиграл испытание. Я продолжаю, облизывая и пробуя на вкус ее кожу. Я возвращаюсь к холмику ее влагалища, к темно-золотистым завиткам, которые скрывают его от моего взгляда. Мои руки сжимаются на ее бедрах, а затем я поднимаю голову, чтобы увидеть выражение ее лица…

И получаю в лицо воды. С разочарованным рычанием я поднимаюсь на ноги и притягиваю свою пару к себе, наслаждаясь шлепком ее мокрых грудей по моей груди. Она издает удивленный возглас, но когда я выношу ее из поилки, она обвивает руками мою шею и наклоняется ко мне. Мгновение спустя я чувствую, как ее язык покусывает мое ухо, и потребность вспыхивает во мне, как адский огонь. Ее рот… Я никогда не чувствовал себя так хорошо. Я стону и прижимаю ее к своей груди, позволяя ей попробовать меня на вкус, как того желает ее сердце. Моя Ээм, моя пара. Ее маленький язычок касается мочки моего уха, а затем она покусывает мою кожу, одновременно дразня и лаская.

Это только заставляет меня хотеть ее еще больше. Несколькими быстрыми шагами я пересекаю комнату и направляюсь к месту, которое она превратила в свое настоящее гнездышко, в свою кровать. Я осторожно укладываю ее на спину, а затем закидываю одну руку ей за голову, как делал это много раз раньше.

Она смотрит на меня снизу вверх, ее щеки раскраснелись, глаза остекленели. Ее губы приоткрываются, и она смотрит на мой рот.

Я наклоняюсь и прижимаюсь своим ртом к ее губам, снова соединяясь с ней языком.

Ээм стонет и извивается подо мной, выгибая бедра. Она позволяет своему запястью оставаться под моим, и когда я поднимаю руку, она держит ее там.

Она отдала мне себя.

Она позволила мне выиграть ее испытание.

Неистовая гордость переполняет мое тело, и я хочу принять боевую форму и выпустить мощный поток пламени, так велика моя радость. Я хочу подняться в небеса и взлететь так высоко, как только смогу… но тогда я бы бросил свою милую Ээм, пока она нежна и жаждет, чтобы мое тело предъявило права на нее.

Дико ухмыляясь, я снова опускаюсь к ее бедрам и запечатлеваю поцелуй на завитках над ее влагалищем. Моя пара. Наконец-то моя, во всех отношениях. Все, что мне осталось, – это отдать ей свой огонь, чтобы потом я мог отдать ей свое семя. Я так долго ждал…

И все же она стоит каждого мгновения агонии.

Поэтому я опускаю голову между ее ног и наслаждаюсь ее влагалищем.

Она испуганно вскрикивает, когда мои губы соприкасаются с ее сладкой плотью, ее ноги выгибаются, как будто она не может усидеть на месте. Ее пальцы вцепляются в мои волосы, но она не отстраняет меня. Она жаждет этого так же сильно, как я жажду ее. Это очевидно по потоку ее возбуждения, по тому, как она смачивает мое лицо своей потребностью, по тому, как она облизывает мой язык.

Я никогда не пробовал ничего более вкусного и совершенного, чем влагалище моей Ээм. Мне нравятся ее тихие вскрики, легкая дрожь реакции, которая пробегает по ней, когда я исследую ее тело своим ртом. Я наклоняюсь над ней, раздвигая руками ее бедра, и погружаюсь губами в ее сладость, пробуя на вкус и облизывая ее складочки. Я наблюдаю за ее реакцией, вижу, какие прикосновения заставляют ее вскрикивать, а какие – извиваться от нетерпения. Она застенчива, пытается обхватить ногами мое лицо, как будто это остановит меня, и я думаю, что я первый мужчина, который прикасается к ней подобным образом.

Эта мысль невыносима в своей восхитительности. Она моя и только моя. Это самое ошеломляющее, безумно приятное чувство на свете. Я решаю, что не разочарую ее. Она будет кончать и кончать жестко много раз, поэтому она захочет совокупляться со мной снова и снова. Теперь, когда она позволила мне победить в ее испытании, я сделаю так, чтобы ей было хорошо.

Очень хорошо.

Я провожу языком по ее влагалищу, позволяя ему задержаться на ее маленьком бугорке внутри. Когда я прикасаюсь к ней там, все ее тело приподнимается над кроватью, и я знаю, что нужно сосредоточить свое внимание именно на этом. Я провожу языком по крошечному бугорку, поглаживая его и посасывая, пока она не начинает хныкать и извиваться подо мной. Ее бедра вздрагивают, когда я начинаю медленный и устойчивый ритм движений языком, полный решимости заставить ее потерять контроль. Руки в моих волосах сжимаются сильнее, ее влагалище становится сочнее от ее влажного возбуждения, а я все еще отказываюсь поднимать голову. Нет, пока она не кончит. Нет, пока она не омоет мое лицо своим освобождением.

Крики Ээм становятся громче, напряженнее, и затем я чувствую, как все ее тело напрягается и содрогается. Мгновение спустя ее сладкое освобождение разливается по складочкам ее влагалища, и я в восторге слизываю все это. Ее аромат витает повсюду, и удовольствие, которое он мне доставляет, ошеломляет. Даже пульсация моего члена не идет ни в какое сравнение с наслаждением ее вкусом. Мои потребности и близко не имеют такого значения, как ее. Я провожу языком снова и снова, продолжая свое безжалостное наступление на ее влагалище. Одного раза недостаточно. Я хочу почувствовать, как она снова кончает. Я продолжаю лизать, даже когда ее ноги дергаются, и она хнычет, потому что я хочу выжать из нее еще одно жестокое освобождение.

На этот раз, когда она вскрикивает, она пытается отстранить мое лицо. Ее влагалище розовое и раскрасневшееся от ее оргазма, влажное как от моего рта, так и от ее соков. С низким рычанием я приподнимаюсь и тяну ее за бедра, увлекая вниз на кровать. Я переворачиваю ее на живот, а затем раздвигаю ее бедра, перенося на нее свой вес. Теперь я залезу на нее верхом и…

И я чувствую легкий запах ее страха, даже когда она задыхается и выгибает бедра, прижимаясь ко мне.

Нет. Так не пойдет. Я хочу, чтобы она хотела, чтобы я был на ней так же сильно, как я этого хочу.

Ладно. Я снова доставлю ей удовольствие. Я слезаю с нее, и когда она пытается встать, я кладу руку ей на поясницу, удерживая ее на месте. Ее колени стоят на кровати, щека прижата к одеялу. Я раздвигаю ее бедра, наслаждаясь видом нежной попки, ее розовой щелки, влажной и манящей. Мой член пульсирует в ответ, но я игнорирую это. Охваченный жаждой, я наклоняюсь вперед и снова начинаю доставлять ей удовольствие, снова атакуя плоть ее влагалища своим языком.

Ее крики переходят в визг. Ее тело вздрагивает с каждым движением моего языка, и она наполняет мой рот своим ароматом. Ее тело вздрагивает с каждым движением, которым я касаюсь ее комочка нервов сверху влагалища, и когда этого оказывается недостаточно, чтобы снова довести ее до оргазма, я просовываю руку между ее бедер и дразню ее бугорок кончиками пальцев, одновременно проникая языком во влажную жаркую сердцевину. Я чувствую, как ее влагалище сжимается вокруг моего языка, когда она снова кончает, и на этот раз, когда она высвобождается, она издает низкий звук, все ее тело дрожит.

Я утыкаюсь ртом к тыльной стороне ее бедер и ягодицам, прижимаясь к ней носом. Я хочу, чтобы она знала, что со мной она в безопасности. Что я всего лишь хочу доставить ей удовольствие. Обожать ее и ласкать. Моя Ээм. Я выдыхаю ее имя, и она стонет, и пока я смотрю, ее влагалище сжимается, горячее, влажное и раскрасневшееся.

Я снова подкрадываюсь к ней сзади, позволяя своему члену упереться в ее складочки, одновременно поглаживая ее бедра и спину, напоминая ей, что она в моих руках. Что я никогда не отпущу ее. Что она принадлежит мне. На этот раз запаха страха нет, только ошеломляющее возбуждение. Она оглядывается на меня через плечо, в ее глазах такая потребность и ошеломленная похоть, что я чуть не падаю на одно из ее нежных бедер. Когда она отводит взгляд, я низко рычу, наклоняясь над ней, чтобы схватить ее за волосы и прижать к себе. Мы кончим еще раз, вместе. Я хочу, чтобы она знала, что это я, когда я войду в нее.

Задыхаясь, она оглядывается на меня, ее глаза широко раскрыты, дыхание прерывистое, пока я держу ее в плену.

– Эээ, – зову я низким, хрипловатым голосом. Я провожу пальцами по складочкам ее влагалища, довольный тем, что у меня нет когтей, потому что нет такого удовольствия, как прикасаться к ней. Ее голодное влагалище обхватывает мои пальцы, когда я провожу по ее складочкам, и оно блестит, влажное и манящее. Я беру свой член в руку и провожу головкой вверх и вниз по ее складочкам, смазывая себя ее желанием. Я большой, а она маленькая, несмотря на то, что она мокрая. С бесконечным терпением я погружаю кончик своего члена в ее тугую дырочку.

Она все еще лежит подо мной, ее пальцы сжимаются на кровати, и ее тело почти не поддается этому. Когда я проталкиваюсь внутрь, ощущаю слабый запах крови, и я останавливаюсь, тяжело дыша, страстно желая освободиться.

– Ээм. – Я делаю тебе больно? Я причиняю тебе боль?

Однако она не может слышать моих мыслей, и я рычу от разочарования. Я начинаю вырываться, потому что, если это неправильно, я не буду этого делать.

Ээм хнычет подо мной, и когда я встречаюсь с ней взглядом, она качает головой. Она прикусывает губу и бросает на меня умоляющий взгляд, затем протягивает руку назад, чтобы погладить меня по бедру. Она говорит мне продолжать. Что она хочет большего. Из моего горла вырывается стон. Был ли хоть один мужчина когда-нибудь так удачлив? Я чувствую запах крови не потому, что причиняю ей вред, а потому, что это ее первый раз.

Никто не будет обладать ею так, как я. Эта мысль наполняет меня собственническим торжеством. Моя пара. Моя. Я напеваю ей, давая понять, что она со мной, и кладу одну руку ей на бедро, а другую запускаю в волосы. Она привязана ко мне, и когда она снова закрывает глаза, я знаю, что это не потому, что она боится или хочет убежать… она позволяет ощущениям овладевать ею. Она потеряна для удовольствия. Я хочу последовать за ней в эту мучительную темноту, полностью раствориться в ней, но я должен быть осторожен. Ее удовольствие не может превратиться в боль.

Я мысленно обращаюсь к ней, но связи пока нет. Сначала я должен отдать ей должное, но в своем нетерпении я все равно пытаюсь.

Я с легкостью проникаю в ее тугой канал, изгибая бедра и поглаживая ее кожу. Она очень неподвижна подо мной, лишь изредка вздыхая, чтобы дать мне понять, что она очень хорошо осведомлена о моих движениях. Я ввожу свой член наполовину, а затем нежно вхожу в нее. Ээм делает глубокий вдох, ее глаза распахиваются. Она оглядывается на меня, ее губы приоткрыты в изумлении.

Я не могу сдержать рычания, которое вырывается из моего горла. Моя пара. Наконец-то я заявляю на нее права. Я снова погружаюсь в нее, проникая глубже, наблюдая за ее реакцией. Она ахает, когда я вхожу в нее, ее пальцы судорожно сжимают кровать. Я замираю, и она двигает бедрами, тихо постанывая.

– Эээ, – бормочу я, сохраняя неподвижность собственного тела, когда наклоняюсь вперед и провожу рукой вверх и вниз по ее нежному позвоночнику, лаская ее. Я не тороплюсь ради тебя, – говорю я ей про себя. – Я доставлю тебе огромное удовольствие. Будь терпелива, моя нежная пара.

Она стонет, содрогаясь, и ее бедра прижимаются к моему члену, безмолвно требуя большего. Ах, моя милая, жадная пара. Зарычав, я позволяю одной руке скользнуть под ее живот и найти крошечный бугорок на вершине ее киски, лаская его, чтобы посмотреть, как она отреагирует.

Моя пара издает пронзительный вскрик и двигает бедрами, принимая меня глубже. Довольный, я продолжаю прижимать палец к ее комочку нервов внутри, даже когда медленно двигаю бедрами вперед, снова входя в нее. С каждым движением ее восхитительно тугое влагалище засасывает меня немного глубже, пока, наконец, я полностью не оказываюсь внутри нее. Она издает хнычущие звуки и неистово извивается под моими прикосновениями. Я замечаю, что движения ее бедер заставляют ее тереться о мой палец, и я дразню ее бугорок, наслаждаясь громким криком, который она издает, когда я это делаю.

Больше не стесняйся, моя пара.

Довольный ее восторженным откликом, я погружаю свой член глубоко в нее, сильно толкаясь. Это первый полный толчок в гостеприимное тело моей половинки, и когда я полностью вхожу, я закрываю глаза от невероятных ощущений. Ничто никогда не было так приятно, как тугое влагалище Ээм, дрожащее и сжимающееся вокруг моего члена. Я снова прижимаюсь к ней, и она вздрагивает. Несмотря на то, что я должен сдерживать себя, быть осторожным, чтобы не подойти слишком близко к краю, я не могу удержаться и вонзаюсь в нее, сильно, снова и снова. Это как болезнь внутри меня, потребность обладать ее телом, потребность заявить на нее права, заклеймить ее как мою. С каждым толчком моего члена в нее она вскрикивает, и ее влагалище сжимается вокруг меня в ответ.

Я чувствую, как растет давление в моем теле, чувствую, как по позвоночнику пробегает рябь, и знаю, что я опасно близок к тому, чтобы выплеснуться. Это плотное объятие ее жара, тихие крики, которые она издает, то, как она извивается, когда я тру ее бугорок – все это съедает мою решимость, пока я не превращаюсь в безмозглое существо, вонзающееся в ее тело, ищущее край.

Но я пока не могу кончить. Не тогда, когда я должен сначала отдать ей свой огонь. Если я хочу заявить на нее права, я должен дать ей укус, который объединит наши души… или я должен излить свое семя ей на спину, что является серьезнейшим оскорблением для женщины.

Я никогда не поступлю с ней так. Одна только мысль об этом заставляет мое тело сжиматься, моя решимость возвращается. Она моя, и я ждал достаточно долго, чтобы заявить на нее права. Я толкаюсь глубоко, пронзая ее своим членом, и когда оказываюсь в глубине ее жара, кладу руки ей на талию.

– Эээ, – бормочу я, умоляя ее посмотреть на меня.

Она стонет, прижимаясь ко мне своей прелестной попкой, заставляя меня стиснуть зубы от неудовлетворенной потребности. Пока нет, – напоминаю я себе. – Сначала ты должен заявить права на ее сладость. Я поднимаю ее с кровати, держа свой член глубоко внутри нее, и приподнимаю ее назад, пока она не оказывается на коленях, оседлав мои колени, прижавшись спиной к моей груди. Я обнимаю ее одной рукой, крепко прижимая к себе. Ее груди щекочут мое предплечье, но я осторожен, чтобы не поранить ее своими шипами, когда нежно обхватываю ее за шею, прижимая к себе.

– Ээм, – повторяю я и облизываю ее горло.

Она стонет и снова произносит это слово. Сэм. Этот звук, который не является моим именем.

Пришло время. Мои клыки покалывает, наполняясь ядом, который привяжет ее ко мне. Я провожу своими затупленными когтями по ее горлу и снова облизываю ее кожу, и когда она дрожит, снова покачивая бедрами напротив моего члена, я наклоняюсь и вонзаю зубы в нежную плоть ее горла.

Моя самка издает сдавленный вздох, все ее тело дрожит, а затем замирает. Я глажу ее, скользя свободной рукой между ее бедер, чтобы поиграть с бугорком, намереваясь, чтобы она восприняла это как удовольствие, а не как боль, которую я ей причиняю. Я чувствую, как ее влагалище туго сжимается вокруг моего члена, и она дрожит в моих объятиях, когда я позволяю огню перейти с моих клыков в ее кровь. Это приведет ее температуру в соответствие с моей, свяжет наши умы и души навсегда и даст ей возможность принять мое семя… и рожать моих детенышей. Это величайшая из почестей, которую можно оказать женщине, и все же… Я думаю, ей это не нравится. Ее тело стало очень неподвижным, и даже мое прикосновение к ее клитору не приносит ей удовольствия.

Так не пойдет.

Я низко рычу ей в горло, продолжая погружать в нее свои клыки. Я покачиваю бедрами, входя в ее влагалище, одновременно дразня ее комочек нервов. Она тихонько вскрикивает, и ее твердые соски трутся о мою руку. Я продолжаю двигаться, а потом замираю в ожидании. Я испытываю удовлетворение, когда она кладет одну руку мне на бедро и впивается в него ногтями, шепча что-то настойчивое. Мне не нужно понимать ее язык, чтобы знать, что она хочет, чтобы я продолжал.

Я делаю это, вонзаясь в нее со всей силой, на какую только способен, мои зубы вонзаются глубоко. Я заперт в ней, даже когда сила вытекает из меня и переходит в нее. Я чувствую, как сам мой дух теряет силу, когда я привязываю ее к себе, и мне требуется вся моя концентрация, чтобы не излиться в нее, когда я трахаю ее тугое влагалище. Сначала весь мой огонь должен быть передан; если я причиню ей боль, пролив его раньше времени, я буду недостоин быть ее супругом.

Это так, как будто мое тело может чувствовать мои потребности. С последним рывком я чувствую, как последние капли моего огня проникают в нее, и я освобождаю ее горло от своих клыков, облизывая кожу, чтобы залечить рану. Я прижимаю два пальца к ее бугорку, сильно потирая его, одновременно входя в нее, и она выгибается дугой, ее спина прогибается, когда по ней прокатывается волна очередного оргазма. Ее влагалище сжимает меня крепче, чем кулак, и тогда это уже слишком.

С ревом я выпускаю свое семя, а вместе с ним и всю свою силу. Я грубо толкаюсь в нее, наполняя ее своим телом, влажность нашего соединения сливается воедино, когда мы оба кончаем. Когда я это делаю, чернота окутывает мое зрение, и я мысленно обращаюсь к ней.

Связи пока нет, но мне кажется, что барьер между нами такой же тонкий и хрупкий, как яичная скорлупа. Скоро, я понимаю, и предвкушение переполняет меня.

Я падаю вперед, измотанный, и во мне остается ровно столько энергии, чтобы перенести свой вес в сторону, чтобы не раздавить под собой свою пару. Мир вокруг меня искажается и блекнет, и я погружаюсь в беспамятство… но прежде чем я успеваю это сделать, я хватаю свою пару и крепко прижимаю ее к себе.

Моя.

Глава 13

Эми

Я изо всех сил стараюсь тихо дышать, лежа в постели, все еще пытаясь отдышаться.

Я… не могу поверить, что это только что произошло.